А. Г. Литвак; Рос гос пед ун-т им. А. И. Герцена. Спб. Изд-во ргпу, 1998. 271 с
ГЛАВА 2. СТАНОВЛЕНИЕ ТИФЛОПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ
жүктеу/скачать 1.18 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- §2. Основные направления тифлопсихологии копия XIX - качала XX вв.
- §3. Тифлопсихология в дореволюционной России
- §4. Становление отечественной тифлопсихологии
- §5. Отечественная тифлопсихология на современном этапе
- Вопросы и задания
- Литература
ГЛАВА 2. СТАНОВЛЕНИЕ ТИФЛОПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ§1. Возникновение тифлопсихологии как самостоятельной отрасли психологической наукиИнтерес к психической жизни слепых, особенностям их деятельности уходит своими корнями в глубь веков. Описания “душевной” жизни слепых можно найти в работах античных философов, в древних восточных рукописях. Философы и писатели пытались объяснить, каким образом человек при отсутствии зрения познает окружающий мир, совершенствуется духовно. Однако на протяжении многих веков религиозные, мистические представления о душе человека, ее природе препятствовали проникновению в суть психических явлений. Первая попытка дать материалистическую характеристику психической деятельности при отсутствии зрения была предпринята французским просветителем Д. Дидро (1713-1784) в книге “Письма о слепых в назидание зрячим”, а позднее в знаменитой “Энциклопедии” (раздел “Слепой”). В частности, Д. Дидро отрицает в своих работах существование “врожденных идей”, пытается доказать, (стр.30) что представления слепых, их знания, все богатство душевной жизни есть результат непосредственного опыта, в накоплении которою при благоприятных условиях слепота не является непреодолимым препятствием. Работы Д. Дидро привлекли внимание общества к положению слепых ч способствовали распространению мысли о необходимости их специального систематического обучения. В 1784 г. в Париже, в 1791 г. в Ливерпуле, в 1801 г. в Лондоне, в 1804 г. в Берлине, в 1881 г. в Петербурге, в 1882 г. в Москве открываются учебные заведения для слепых. В 80-х годах XIX в. в мире насчитывается уже около 150 таких заведений. Начало систематического обучения слепых, требовавшего особого подхода, специальных методов и средств обучения, послужило толчком к возникновению специальной педагогики (тифлопедагогики), для успешного развития которой необходима была теоретическая база - психологические знания об особенностях развития и проявлений психики при слепоте. Таким образом, практика обучения и воспитания слепых явилась объективной предпосылкой становления тифлопсихологии как науки. Первые исследования психики слепых относятся к 70-м годам XIX в. Проводились они самими слепыми, что придало тифлопсихологических исследованиям своеобразный характер - изучение психической жизни слепых осуществлялось путем интроспекции (самонаблюдения). Почти все работы конца XIX - начала XX вв. - результат самонаблюдения образованных слепых. Наиболее характерной и фундаментальной из них является монография М. Сизерана “Слепец о слепых”. В ней и других работах даны описания поведения и внутреннего мира слепых. Однако достоверность, а тем самым и научная ценность этих материалов в ряде случаев весьма сомнительна и требует тщательной проверки, так как в самонаблюдении очень часто плоды фантазии воспринимаются как действительные переживания, а реальные события искажаются, субъективно преломляясь в сознании индивида. Очевидно, что самонаблюдение как основной метод тифлопсихологического исследования не может раскрыть объективных закономерностей психики. По это не означает, что оно должно быть отвергнуто как метод вообще. Самонаблюдение давало и дает тифлопсихологии немало ценного материала и является важной стороной психологического исследования, особенно в тех случаях, когда (стр.31) они направляется и проверяется исследователем при помощи объективных методов. В середине 80-ых годов XIX в. осуществляются первые экспериментальные исследования психики слепых. Использование экспериментальных методов открыло перед исследователями новые возможности. Был получен ряд фактов, свидетельствовавших о специфике развития и проявлений отдельных сторон психики при дефектах зрения, особенно в области ощущений, восприятий и представлении. Исследования психики слепых приобретают системный характер. Окончательно утверждается мнение, согласно которому влияние слепоты на психику настолько существенно, что для ее изучения необходимо выделение тифлопсихологии в самостоятельную отрасль психологической науки. Развитие тифлопсихологии как самостоятельной отрасли научного знания происходило в известной степени стихийно, без сколько-нибудь четкого ее определения, обоснования и построения как науки. Следует, однако, отметить, что в 20-ые годы XX в. вопрос об обосновании тифлопсихологии как особой ветви психологической науки поднимался неоднократно. Однако этому препятствовало одностороннее и неверное вульгарно-материалистическое или идеалистическое понимание психики слепых. Препятствовало оно и разработке научной методологии. Все это, естественно, неблагоприятно отражалось на дальнейших исследованиях. Становлению тифлопсихологии как самостоятельной отрасли знаний мешало противодействие отдельных ученых, отрицавших наличие существенных особенностей в психике слепых. Так, например, П.Виллен, Ф.И.Шоев и некоторые другие исследователи считали, что изучение психики слепых вполне может осуществляться в рамках общей психологии. С их точки зрения, задача заключается лишь в восстановлении психического равновесия, которое нарушается при полной или частичной утрате зрения. Наиболее отчетливо взгляды тех, кто утверждал, что психика слепых вполне может изучаться в рамках общей психологии, выразил немецкий тифлолог Кон. Он утверждал, что если “оставить в стороне несущественные различия, то слепой обладает возможностью и способностью до такой степени компенсировать, отсутствующее зрение, что он может сказать, что у него есть все, кроме абсолютно неограниченной свободы передвижения”. Далее Кон писал: “Его (слепого. - А. Л.) хорошо разнившаяся способность (стр.32) представления передает ему окружающую жизнь в правильных образах, и его живо работающий ум, который абсолютно не чувствует себя изгнанным во мрак, приводит его в центр мира зрячих. Лишь немногие из слепых жалуются на свою слепоту и хотели бы быть зрячими”. (Цит. по кн. Бюрклен К. Психология слепых. - М., 1934. С.11) Такого рода утверждения, имевшие в своей основе положения субъективно-идеалистической философии, не только тормозили развитие тифлопсихологии, но и являлись препятствием на пути воспитания и обучения слепых детей. Диалектико-материалистическое обоснование тифлопсихологии как самостоятельной отрасли психологической науки было дано в середине 30-ых годов XX в. Согласно точке зрения отечественных тифлопсихологов, слепота и слабовидение нарушают взаимодействие организма и среды, что в свою очередь создает ряд особенностей в развитии и проявлениях психики. Эти особенности могут быть в значительной мере устранены в процессе правильно организованных обучения, воспитания и реабилитационной работы в благоприятных социальные условиях.
Ведущей концепцией в европейских странах был идеализм во всех его разновидностях, утверждающий первичность духа, сознания, независимость психики от ее материального субстрата. Идеалистическое утверждение о примате сознания, наиболее отчётливо проявившееся в общей психологии в форме рационалистическою идеализма (например, психология “чистого мышления” в вюрцбургской школе), перешло оттуда в тифлопсихологию. Многие из стоящих на идеалистических позициях тифлопсихологов развивают теорию, согласно которой слепота не влияет или влияет незначительно на психическое развитие. Они также считают, что слепота иногда может стимулировать более ускоренное и эффективное, чем в норме, развитие. Представители этого направления утверждают: отсутствие зрения не может нарушить течения “духовной” жизни, сравнительно ограниченное количество внешних воздействии способствует сосредоточению слепых на их внутреннем мире, выпадение (функции зрения стимулирует совершенствование высших психических функций: внимания, мышления, речи, памяти, творческого воображенья и т.д. В качестве подтверждения своих “теории” они приводили свидетельства античных авторов об “слеплявших себя философах и многократно цитировали Пифагора, говорившего следующее: “Закрывая глаза с целью отстранить впечатления внешнею мира. мы тем самым повышаем интенсивность нашей внутренней жизни”. Отрицая влияние чувственного познания на психическое развитие, рассматривая ощущения и восприятия как отвлекающие моменты, разрывая единство чувственного и логического, тифлопсихологи этого направления не только не сумели раскрыть особенности психики лиц с дефектами зрения, но и нанесли существенный вред практике обучения слепых, что проявилось в распространении в школах вербальных методов. В целом это направление можно охарактеризовать как интроспективную тифлопсихологию. В качестве основного, а порой и единственного метода исследования здесь использовалось самонаблюдение. Субъективность этого метода наряду с ложной методологической концепцией привела представителей данного направления к утверждению, согласно которому глубокие нарушения зрения не только не препятствуют психическому развитию, но даже стимулируют его отдельные стороны. В результате, по их мнению, высшие психические функции у слепых, а также чувствительность сохранных систем оказываются развитыми выше уровня нормы. Эта концепция нашла свое конкретное воплощение в ряде теорий: в теории викариата (замещения) ощущений, согласно которой выпадение зрения ведет к автоматическому повышению чувствительности сохранных анализаторов; в теории сверхкомпенсации, утверждающей, что слепые, осознавая свой дефект и переживая “комплекс неполноценности” (по другой терминологии - “чувство малоценности”), достигают более высокого уровня развития, нежели зрячие; в фрейдистских и псефрейдистских теориях, пытающихся свести компенсацию дефекта зрения и последующую сверхкомпенсацию к сублимации либидо (сексуальной энергии). (стр.34) Однако все эти построения носят сугубо умозрительный характер, и лишены каких бы то ни было экспериментальных подтверждений. Представители другого направления строили свои теории на основе философии сенсуализма и ассоциативной психологии. Рассматривая чувственный опыт как единственную основу любых знаний, эти тифлопсихологи утверждали, что слепота, ограничивая сферу чувственного познания, отрицательно влияет на развитие психики. Но это правильное в принципе положение в снят с ограниченностью материалистического сенсуализма развивалась но ложному пути. В результате тифлопсихологического направления пришли к крайне реакционным выводам, согласно которым слепые представляют собой особый психический тип, страдающий хроническим я ничем не компенсируемым сужением всех сфер психической жизни. “Слепой - это человек иною рода, нежели зрячий”, - утверждал немецкий психолог К. Вюрклен. Следовавшие за ним многочисленные исследователи пытались показать отрицательное, ничем не компенсируемое воздействие слепоты на развитие психики. Представители ассоциативной тифлопсихологии также не внесли заметного вклада в теорию и практику обучения и воспитания детей с дефектами зрения, так как единственную возможность компенсации нарушенных функций ее представители видели в механическом развитии чувствительности сохранных анализаторов. §3. Тифлопсихология в дореволюционной РоссииНаучный интерес к психологии слепых возник в России в 80-ые годы XIX в. Впервые мнение о необходимости специального изучения психики слепых было высказано в редакционной статье журнала “Русский слепец”. В этой же статье психика слепых впервые была выделена как предмет исследования и обсуждения. Пробуждение интереса к психической жизни слепых в России было вызнано, во-первых, необходимостью разработки теоретических основ их воспитания и обучения и, во-вторых, осознанием значения исследований психики при сужении сенсорной сферы для общей психологии. Зародившаяся в рамках общей психологии, психология слепых строилась на тех же основах, что и первая. Вместе с тем прикладной характер и главным образом база, на которой формировалась (стр.35) тифлопсихология (официозные благотворительные и частные заведения для слепых), наложили на ее развитие своеобразный отпечаток. Эго своеобразие сводится в основном к полному преобладанию в ней идеалистической умозрительной философии. Большое влияние на развитие русской дореволюционной тифлопсихологии оказала немецкая тифлопсихологическая школа. В тифлопсихологических исследованиях русских ученых нашли отражение два основных направления этой школы. Представители первою направления рассматривали психику слепых как совокупность психических процессов, развивающихся более быстрым темпом, чем это имеет место в норме. Представители второго направления говорили о хроническом недоразвитии психики слепых в связи с отсутствием у них ничем невосполнимых впечатлений. Становление тифлопсихологии шло на фоне методологическою кризиса в психологии, возникшею в связи с имевшим место противоречием между экспериментальным характером исследований и субъективно - идеалистической методологией. Именно на этой позиции находились стоявшие у истоков русской тифлопсихологии А.А. Крогиус, В.И. Руднев, Г.И. Суров, выступавшие против материализма И.М, Сеченова, И.П. Павлова, А.Ф. Лазурского, В.М Бехтерева. В результате в начале XX В. складывается своеобразный взгляд на предмет и задачи тифлопсихологии: предметом исследования считались (А.А.Крогиус, Г.И.Суров и др.) проявления “душевной” жизни, то есть по сути дела душа слепого, а задачей - изучение ее элементарных проявлений (ощущений, представлений, механической памяти). Что же касается “высших” проявлений душевной жизни (воли, чувств, способностей и т.д.), то они объявлялись непостижимыми. Такого рода метафизический подход не только не способствовал четкому определению предмета науки, без которого она как таковая не существует, но и уводил исследователей в сторону от материализма, воздвигал искусственные препятствия на пути познания психики слепых как реального явления, имеющего материальную основу. Такой подход определил и основные принципы тифлопсихологических исследований. В России складывается тип исследователя, сочетающего в себе метафизика (интроспекциониста) и эмпирика (экспериментатора) одновременно. При этом необходимо иметь ввиду, что сферы интроспективной и экспериментальной тифлопсихологии в науке того времени были строго разграничены: предметно-образное содержание сознания - ощущения, восприятия, образная память - было признано объектом экспериментального изучения, когда же речь заходила о высших психических функциях - мышлении, чувствах, воле и т.д., то здесь единственным методом познания считалась интроспекция. Характерной в этом отношении была позиция А.А.Крогиуса, который, отстаивая необходимость экспериментального изучения элементарных психических функций, вместе с тем утверждал, что высшие психические функции доступны только самонаблюдению, что “к тому, что есть в душе глубокого и важного, экспериментатор не должен, не имеет права подступать. А если бы он и попытался это сделать, то оказался бы бессильным, - дело в таких случаях не в эксперименте, а в понимании духовной жизни, в духовном прозрении”. (Труды Второго Bcepocсийского съезда по педагогической психологии СПб., 1910, С. 74) Аналогичную позицию, занимал Г.И. Челпанов, утверждавший, что выявленные в эксперименте особенности ощущений, восприятий, внимания слепых накладывают на высшие психические функции особенный отпечаток, который в экспериментальном исследовании остается непостижимым. Подобные особенности, по мнению Г.И. Челпанова, могут быть раскрыты только при помощи самонаблюдения. Одновременно нужно отметить, что применение экспериментальных методов было крайне ограничено и являлось вынужденной уступкой идеям и методам естественнонаучного направления, все более широко распространявшегося в русской психологии. Это подтверждается тем, что ни основные положения физиологического учения И.М. Сеченова и И.П. Павлова, ни психологические концепции В.М. Бехтерева, Н.Н. Ланге, А.Ф. Лазурского и других видных ученых-материалистов не нашли отражения и дореволюционной тифлопсихологии. Не были использованы в ней игравшие важную роль в развитии общей психологии идеи русских революционных демократов. Лишь отдельные авторы пытались рассматривать психическую деятельность слепых с материалистических позиций (А.В. Сирилев, А..В. Владимирский и некоторые другие). Но их работы остались незамеченными и не оказали на отечественную тифлопсихологию практически никакого влияния. Игнорирование достижений передовой философской и естественнонаучной мысли не могло не сказаться отрицательно на развитии (стр.37) тифлопсихологии. Общий кризис естествознания отразился на ней значительно сильнее, нежели на других отраслях психологии. В первую очередь эклектичность, дуализм и непоследовательность методологических позиций тифлологов проявились в возникновении двух полярно противоположных концепций развития психики при сужении сферы чувственного познания. Умозрительная философия интроспекционизма привела А.А.Крогиуса, Г.И.Челпанова. A.M. Щербину и других исследователей к выводу об ускоренном у слепых по сравнению с нормой развитии высших психических функций: логической памяти, произвольного внимания, мышления, речи, воображения и т.д. Подобное развитие объяснялось ими сокращением количества внешних воздействий и, следовательно, возможностью их проникновения в “фиксационную точку сознания”, что якобы способствует его сосредоточению и активизации, ведет к “углублению и просветлению духовной жизни”. Совершенно противоположный взгляд на психику слепых развивали Г.П. Недлер, В.И. Руднев, Г.И. Суров. Сущность его заключилась в том, что слепота накладывает отпечаток на все стороны телесной и духовной жизни слепого, проявляется в хронической бедности и малосодержательности последней, отсутствии представлении о пространстве, наличии специфических характерологических и волевых качеств, дурных привычек и т.д. Несмотря на то что перечисленные взгляды на развитие психики диаметрально противоположны, их объединяет односторонность и узость умозрительного подхода, хотя в первом случае он базировался на рационалистической философии идеализма, а во втором - преимущественно на материалистическом сенсуализме. И в том и в другом случае в основе подхода лежит главная аксиома интроспекционазма, и та и другая концепции разрывали и противопоставляли чувственное и логическое. Эти концепции лишь углубляли кризис тифлопсихологии, оказывали отрицательное воздействие на практику воспитания и обучения слепых. Концепция ускоренного развития высших психических функций явилась основой для разработки в специальной педагогике методов вербального обучения, которые, как отмечал впоследствии Л.С. Выготский, “нигде не пустили таких глубоких корней, как в тифлопедагогике”, и нанесли последний труднооценимый ущерб, задержав ее развитие на долгие годы. Упомянутая концепция (стр. 38) получила чрезвычайно широкое распространение. Ее влияние ощущалось вплоть до 50-ых годов. Вербализм вел к разрыву чувственных и понятийных знаний, к формированию “лжепонятий” (Л.С. Выготский) и развитию формального мышления, которое ошибочно трактовалось как логическое. В конечном итоге вербализм знаний затруднил приспособление слепых к практической деятельности. Что касается второго направления, то оно, утверждая хроническое недоразвитие высших психических функций, ориентировало педагогов на механическое развитие сохранных анализаторов путем тренировки и способствовало распространению в дореволюционной школе различных модификаций систем воспитания сенсомоторной культуры (Фребель, Монтессори и др.). Очевидно, что и такой путь обучения слепых тоже не способствовал развитию психики, поскольку при этом не учитывалась возможность компенсации в сфере мышления и речи и их обратного влияния на чувственное познание. Углубление кризиса в тифлопсихологии, выразившееся в возникновении двух по содержанию эклектичных и противоречивых, а по сущности своей антиматериалистических и реакционных концепций, привело к резкому спаду интереса к психологии слепых. Разумеется, спад интереса к психологии слепых объясняется не только тем методологическим тупиком, в который зашла тифлопсихология. Возродить интерес к тифлопсихологии, и придать ей действенный характер можно было только на новой естественнонаучной основе, применив новую, диалектико-материалистическую методологию. К новому этапу своего развития тифлопсихология, как и психология общая, пришла, будучи, по выражению П.П.Блонского, “ярко ненаучной психологией”, стоящей на шаткой метафизической платформе, с багажом эмпирического материала, требующим пересмотра с новых методологических позиций §4. Становление отечественной тифлопсихологииДля дальнейшего развития тифлопсихологии и выхода ее из кризиса требовалась коренная перестройка этой области знаний на новой методологической основе. Начало перестройки было связано как с практическими нуждами обучения слепых, контингент которых после первой мировой и гражданской войн значительно возрос, так и с теоретическим интересом к психике аномальных детей. (стр.39) Повлияла на развитие тифлопсихологии и развернувшаяся в 20-ые годы борьба за перестройку общей психологии на основе марксизма. Организация специальных школ, в которой принимала очень большое участие Н.К. Крупская, потребовала разработки новых методов обучения. Однако отсутствие психологической базы затрудняло эту роботу. Связь между тифлопедагогикой и тифлопсихологией практически отсутствовала. Первым на создавшееся в дефектологии положении указал Л.С. Выготский. В предисловии к первому советскому сборнику работ по дефектологии он писал: “Мы, конечно, страшно отстали и в специальной педагогической технике обучения слепых и глухих, и в научной постановке их трудового воспитания от европейской и американской практики. Мы, помимо того не подготовлены еще и теоретически достаточно для того, чтобы решать эту трудную проблему в сколько-нибудь полной, широкой и исчерпывающей постановке вопроса”. (Вопросы воспитания слепых, глухих и умственно отсталых детей: Сб. М., 1924. С. 3.) Но эта отсталость, по мнению Л.С. Выготского. вполне преодолима, поскольку для построения подлинно научной дефектологии после революции возникли благоприятные условия. “Именно в нашей стране, - писал он, - вопросы воспитания слепых, глухонемых и недостаточных (умственно отсталых. - А.Л.) детей получат свое полное решение прежде, чем во всем остальном мире, потому что это вопросы социальные по самой своей природе и только в России они могут быть поставлены в совершенно новой социальной плоскости”. (Там же. С. 4.) Наряду с необходимостью создания теоретических основ обучения и воспитания аномальных детей изучение их психики представляло научный интерес для смежных дисциплин. И.П. Павлов неоднократно указывая, что изучение слепоты и других дефектов позволяет более глубоко проникнуть в сущность не только патологических, но и нормальных проявлений психики и их физиологических механизмов. На данном этапе перед учеными стояли две основные задачи: преодоление идеалистического и вульгарно-материалистического подхода к изучению психики слепых и выбор верного направления для дальнейшего развития науки. Однако методологический (стр.40) кризис, углубившийся в предреволюционные годы, тормозил переход тифлопсихологии на новые, материалистические позиции. Кроме того, серьезные трудности были связаны с теми сложными материальными условиями, которые сложились в годы революции и гражданской войны, отсутствием кадров и базы для научных исследований. В первые послереволюционные годы в тифлопсихологии намечается ряд течений, среди которых заметное место занимает рефлексология. Используя ее основные положения, тифлопсихологи (В.А. Протопопов и др.) утверждали, что любой психический акт можно свести к сочетательному двигательному рефлексу. На этой основе была разработана программа преодоления дефектов и включения слепых в общественную жизнь. Исходя из того, что любая реакция (речевая, эмоциональная, двигательная и т.д.) обусловлена связью между раздражителем и ответом, рефлексологи считали, что для адекватного реагирования на внешние раздражители и тем самым нормального социального общения достаточно выработки ряда сочетательных двигательных рефлексов на комплекс условных и безусловных раздражителей. Эти механические идеи воплощались в методиках обучения слепых. При такой постановке вопроса исключался личностный подход, игнорировалось сознание индивидуума, не учитывалась возможность социальных воздействий. Одновременно с рефлексологией в тифлопсихологию проникают идеи 3.Фрейда. Наиболее отчетливо влияние 3.Фрейда проявилось в работах А.А.Крогиуса. Подчеркивая в своей итоговой работе “Психология слепых и ее значение для общей психологии и педагогики”, что “слепота отражается не только на умственной, но и на всех других сторонах душевной жизни... и может привести к самым различным проявлениям, к образованию самых различных особенностей”, (Крогиус А.А. Психология слепых и ее .значение для общей психологии и педагогики. - Саратов, 1926. С. 129.) А.А. Крогиус связывает это с социальными условиями, влиянием наследственности и ... характером сублимации сексуальной энергии. Указывая, что при слепоте часто формируются отрицательные моральные и волевые черты характера, страдают интересы, преждевременно и часто извращенно проявляются половые инстинкты, он объясняет это наряду с целым рядом факторов (физиологическое вырождение, недостатки семейного воспитания и др.) “недостаточностью, вследствие внешних условий, сублимации (стр.41) половой энергии, недостаточностью отведения ее в другие, более высокие сферы жизни”. (Крогиус А.А. Психология слепых и ее .значение для общей психологии и педагогики. - Саратов, 1926. С. 123.) Но, по Крогиусу, несоизмеримо более часто, чем отрицательные, при слепоте развиваются, причем более быстрыми темпами, нежели в норме, положительные свойства личности, достигают более высокого уровня высшие, или, как он их называет, интеллектуальные психические функции, например: произвольное внимание, логическая память, абстрактное мышление. И опять один из факторов ускоренного развития А.А. Крогиус видит в сублимации сексуальной энергии. Говоря, что малоподвижный образ жизни слепых вызывает более раннее половое созревание и повышенную половую активность, он предлагает искать способы для сублимации энергии либидо в эмоциональные переживания, творческую деятельность и т.д. Несостоятельность фрейдизма в этом отношении была очевидна, и уже в середине 20-ых годов он подвергся серьезной критике, а его влияние было постепенно преодолено как в общей, так и в специальной психологии. Для того чтобы показать во всей полноте имевшее место в то время разнообразие методологических подходов, следует упомянуть о попытке раскрыть психические особенности слепых, используя для этого учение Э.Кречмера. Суть кречмерианства заключается в стремлении вывести характерологические особенности человека из его телосложения, его конституциональных свойств. На основе классификации Э.Кречмера в конце 20-ых годов рядом авторов были проведены антропометрические исследования слепых. В результате этих исследований обнаружился целый набор конституциональных признаков, якобы свидетельствующих о дегенеративных изменениях в биотипе слепых. Так, С.С.Мнухин отмечал малоподвижность, гипомимию, гипокинезию, деформации костного скелета. Классифицируя слепых по Кречмеру, он выявил высокий процент пикников (41,4) при низком проценте атлетов (5,8) и астеников (11,8), что свидетельствует, по его мнению, о широком распространении среди слепых дегенеративных признаков. Использование наследственно-биологической системы Кречмера не только не могло дать ничего нового для понимания психических особенностей слепых, но и отбрасывало науку назад, поскольку (стр.42) этот подход при всем его внешнем “материализме” оставался сугубо биологизаторским, совершенно не учитывающим роли социальных факторов. Естественной реакцией на возрождение в тифлопсихологии биологизаторских концепций была попытка противопоставить им принципиально иную трактовку психического развития слепых, объяснить особенности их психики чисто социальными причинами. В наиболее яркой форме стремление социологизировать процесс развития психики слепых проявилось у А.В.Бирилева и некоторых других тифлологов. Однако социологизаторские тенденции не получили широкого распространения, поскольку опасность такого подхода, заключавшаяся в сведении на нет всей специфики обучения и воспитания детей с дефектами зрения, была совершенно очевидна, а практические попытки совместного обучения слепых и зрячих окончились неудачей. Стремясь преодолеть односторонность социологизаторского подхода к развитию личности слепых, П.Я. Ефремов, А.М. Щербина и другие советские тифлологи указывали в своих работах на то, что социальные факторы развития и компенсации нарушенных функций, будучи ведущими, в то же время не являются единственными детерминантами и что некоторые особенности слепых обусловлены биологическими факторами. Но упомянутым исследователям не удалось преодолеть механицизма, так как они не сумели увидеть диалектики во взаимоотношениях социальных и биологических факторов и рассматривали воздействие окружающей социальной среды независимо от природных особенностей человека. Они не учитывали степени, характера и времени возникновения дефекта. Следствием механистического понимания соотношения социального и биологического явилось распространение в тифлопсихологии неофрейдистской теории сверхкомпенсации. Ее создатель австрийский психиатр А.Адлер утверждал, что “ощущение дефективности органов” и “чувство малоценности” являются основными стимулами развития. Попытка объяснить развитие психики аномального ребенка самосознанием отбрасывала тифлопсихологию назад к идеализму. Таким образом, все перечисленные попытки вывести тифлопсихологию из методологического кризиса оказались неудачными. Впервые преодолеть односторонность вульгарно-материалистического и идеалистического взглядов на психику слепых удалось (стр.43) Л.С. Выготскому. Он пришел к единственно правильному выводу о том, что изучение психики аномальных детей может плодотворно осуществляться только с позиций диалектического материализма. Л.С. Выготский поставил и решил две задачи: критика идеалистических взглядов на психическое развитие аномальных детей и возможности их социальной адаптации и реабилитации, разработка диалектико-материалистической теории психического развития при нарушениях интеллекта и анализаторной деятельности. Наиболее существенным для тифлопсихологии явилось положение Л.С. Выготского о дивергенции (расхождении) культурного и биологического в процессе развития аномального ребенка и возможности ее преодоления на основе создания и использования обходных путей культурного развития в процессе обучения и воспитания. Положение о дивергенции культурного и биологического, которые при нормальном развитии сливаются, обосновывается Л.С. Выготским тем, что человеческая культура слагалась при известном постоянстве биологического типа и ее орудия, институты и т.д. рассчитаны на нормальную психофизиологическую организацию. Отсюда следует, что “дефект, создавая уклонение от устойчивого биологического типа человека, вызывая выпадение отдельных функций, недостаток или повреждение органов, более или менее существенную перестройку всего развития на новых основаниях, по новому типу, естественно, нарушает тем самым нормальное течение процесса врастания ребенка в культуру”, причем “высшего своего выражения это затруднение... достигает в той области, которую мы выше обозначили как собственную сферу культурно-психологического развития ребенка: в области высших психических функций и овладения культурными приемами и способами поведения”. (Выготский С.Л. Развитие высших психических функций. - М"., I960. С.55) Большое значение для тифлопсихологии имела также выдвинутая Л.С. Выготским теория соотношения созревания и развития, согласно которой “натуральные” формы психических функций связаны с созреванием, а “культурные” - с развитием, овладением ребенком человеческой культурой. В целом же психическое развитие, по справедливому мнению Л.С. Выготского, происходит в ходе общественно-исторического процесса. Л.С. Выготскому удалось убедительно показать, что при наличии соматических нарушений (стр.44) влияние биологического и культурного носит весьма своеобразный характер в силу того, что дефект вызывает отклонение от устойчивого биологического типа и видоизменяет процессы развития и созревания. По мнению Л.С. Выготского, основой компенсации дефекта должна стать конвергенция (сведение) созревания и развития на основе использования обходных путей (например, применения рельефно точечною шрифта при обучении письму и чтению). И, наконец, третья, общепсихологическая и в то же время имеющая принципиальное значение для тифлопсихологии проблема - проблема системного строения сознания. Выдвигая эту проблему, Л.С. Выготский указывал, что структура человеческой психики представляет собой сплав из отдельных функций. Основные положения, сформулированные Выготским при решении этой проблемы, нашли свое отражение в понимании сущности дефекта и его влияния на различные психические функции, в частности в представлении о цепи вторичных отклонении, обусловленных первичным соматическим дефектом. Разрабатывавшиеся Л.С. Выготским проблемы имеют методологическое значение. Работа над этими проблемами привела Л.С. Выготского к имеющему основополагающее значение выводу о решающей роли социальных факторов и прежде всего обучения и воспитания в развитии и коррекции психических функций аномальных детей. В работах Л.С. Выготского впервые в специальной психологии отчетливо прослеживаются основные принципы диалектического метода исследования. Л.С. Выготский стремился изучать психику ребенка в развитии во всех ее многосторонних связях и отношениях. Вместе с тем он ставил перед собой задачу установить закономерности этого развития. При этом он широко использовал категории диалектики как метод научного мышления. Разработка диалектического метода исследования психики аномальных детей и четкое определение предмета исследования позволили тифлопсихологии занять вполне определенное и самостоятельное место среди других отраслей психологической науки. Наряду с этим следует отметить, что становление советской тифлопсихологии происходило в непосредственной связи с развитием общей психологии. К середине 30-х годов сложилось в основном диалектико-материалестическое понимание предмета в общей психологии, были сформулированы ее важнейшие принципы (Детерминизм, единство сознания и деятельности, развитие психики (стр.45) в деятельности). В разработке этих принципов важную роль сыграли работы С.Л. Рубинштейна “Проблемы психологии в трудах Карла Маркса” (1934) и “Основы психологии” (1935), в которых раскрывается материалистическое понимание психической деятельности человека, и формулируются названные выше принципы. Именно они в дальнейшем станут основой для экспериментальных исследований и теоретических обоснований в советской тифлопсихологии.
Накопленный в тифлопсихологии обширный экспериментальный материал необходимо было систематизировать и обобщить. Возникли объективные предпосылки для создания единой теории психического развития при глубоких нарушения зрения, теории, которая стала бы основой для практической реабилитации и интеграции инвалидов по зрению. Значительным событием в истории отечественной тифлопсихологии явился выход в свет в 1956 г. монографии М.И. Земцовой “Пути компенсации слепоты”, в которой был обобщен накопленный к этому времени фактический материал, сделан ряд принципиально важных выводов относительно влияния слепоты на психическое развитие и закономерностей компенсации - возникающих отклонений, показана диалектика взаимоотношений двух основных факторов компенсации - биологического и социального. В последующие годы тифлопсихология продолжала развиваться во все возрастающем темпе. Пополнялись научные кадры, открывались новые исследовательские центры, совершенствовались методы исследований. От констатации уровней развития отдельных психических функций слепых и слабовидящих ученые переходят к исследованиям, в процессе которых раскрываются потенциальные возможности инвалидов по зрению и обозначаются пути развития (стр.46) сохранных и нарушенных функций. Одновременно расширяется и сфера интересов тифлопсихологов. Наряду с тотально слепыми объектом исследования становятся частичнозрячие и слабовидящие. Если раньше основное внимание уделялось психическим процессам, и прежде всего процессам чувственного познания, то теперь оно обратилось к личности слепого и слабовидящего в целом, ее устойчивым свойствам, эмоционально-волевой сфере, психическим состояниям. Особенно важным моментом явилось сосредоточение внимания исследователей на особенностях формирования личности при дефектах зрения, так как знание закономерностей этого процесса позволяет реализовать один из наиболее значимых принципов современной психологии - личностный подход. В 60-70-ые годы углубляется понимание детерминизма психического развития при дефектах зрения. Значимость раскрытия причинной обусловленности психических явлений показал С.Л. Рубинштейн, который писал о том, что “в своем практическом выражении вопрос о детерминированности психических явлений - это вопрос об их управляемости, о возможности их направленного изменения в желательную для человека сторону... Конкретно постичь детерминированность, закономерную обусловленность психических явлений - психической деятельности и психических свойств человека - это значит найти пути для их формирования, воспитания”. (Рубиншьейн Л.С. Бытие и сознание. - М., 1957. С.226) Совершенно очевидно, какое огромное значение для педагогической практики имеет возможность управлять развитием психики; и насколько оно возрастает при наличии отклонений и недоразвитии психических функций у аномальных детей в тех случаях, когда многочисленные психогенные факторы утрачивают свое значение и становится необходимым управление компенсаторными процессами. Чтобы последнее стало яснее, достаточно указать на резкое сокращение у детей с дефектами зрения спонтанно накапливаемого, “стихийного” опыта, особенно сенсорного, обусловленное нарушением зрительных функций, с одной стороны, и связанным с ним снижением активности - с другой. Для последовательного детерминистического подхода при решении тифлопсихологических проблем необходим тщательный анализ взаимодействия внешних и внутренних факторов, (стр.47) обусловливающих своеобразное развитие психики при глубоких нарушениях зрительных функций. В норме развитие обусловлено действием внутренних, биологических (например, тип высшей нервной деятельности) и внешних, социальных (например, условия воспитания) факторов. На развитие, протекающее на фоне нарушенного или утраченного зрения, оказывают влияние степень выраженности и время возникновения первичного (соматическою) дефекта, а также нарушения тех функций, которые в той или иной мере связаны с первично пострадавшими. В результате имеющее место в норме взаимодействие биологических и социальных факторов оказывается нарушенным. Так, на пример, обучение в одних и тех же условиях нормально видящих, слепых и слабовидящих дает совершенно разный эффект из-за различных познавательных возможностей, обусловленных состоянием зрения. Поэтому непременным условием современного тифлопсихологического исследования является выяснение состояния зрительных функций, определение характера заболевания и установление времени возникновения дефекта. На современном этапе развития социалистического общества перед тифлопсихологией возникает ряд сложных задач, в процессе решения которых должна быть осуществлена, возможно, более полная компенсация дефектов зрения и их последствий, реабилитация и интеграция инвалидов по зрению в обществе. Эти задачи одновременно с расширением проблематики исследований и накоплением все новых и новых данных ведут к дальнейшему развитию и дифференциации тифлопсихологии, выделению из нее самостоятельных отраслей тифлопсихологических знаний, бывших до сих пор лишь разделами тифлопсихологии. В частности, в настоящее время идет процесс становления возрастной и педагогической тифлопсихологии, наметилась достаточно явная тенденция к выделению социальной тифлопсихологии Все это является свидетельством успешного развития психологии слепых и слабовидящих, плодотворности диалектико-материалестического подхода к рассмотрению развития и проявлений психики при глубоких нарушениях зрения. (стр.48)
2. Назовите и дайте характеристику основных направлений тифлопсихологии. 3. Каковы отличительные черты русской дореволюционной тифлопсихологии? 4. На какой основе осуществлялась перестройка тифлопсихологии в советский период? В каких направлениях шла борьба эа построение материалистической тифлопсихологии? 5. Охарактеризуйте основные достижения современной отечественной тифлопсихологии.
2. Дьячков А.И. Развитие советской дефектологии за 40 лет // Советская педагогика. 1958. № 2. 3. Литвак А.Г. Вопросы психологии слепых в русской дореволюционной периодике //Дефектология. 1969. № 4. 4. Литвак А.Г. Теоретические вопросы тифлопсихологии. - Л., 1974. Гл. I. 5. Хрестоматия по истории тифлопедагогики / Сост. В.А. Феоктистова. - М.: Просвещение, 1987. 6. Ярошевскнй М.Т. История психологии. - М., 1985. жүктеу/скачать 1.18 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|