Те, кто сомневаются в религиозности итальянцев, должны посмотреть на то, как проходят церковные праздники в стране. Все собираются в церковь утром, в нарядных одеждах, светлых и сияющих, местный хор поет, дети в кружевных костюмах благоговейно следуют за родителями, все охвачены большим радостным чувством. В течение дня ощущение праздника усиливается: тут и шествие со статуей святого, много цветов, горящие свечи, по случаю фейерверк, много еды и вина. Словом, праздник так праздник.
Во всех государственных учреждениях Италии то тут, то там встречаются распятия, подчеркивающие тот факт, что дело происходит в подлинно христианской стране. То же самое относится к барам и ресторанам. На углу улицы, просто на стене дома, на перекрестке дорог, повсюду встречаются то крест, то изображение богоматери, то маленькая статуя святого с зажженной лампадой. К тому же около 98% населения относят себя к римско-католической церкви.
Но что все это доказывает, кроме любви итальянцев к театру и позе? Рождаемость неизбежно падает, коррупция – растет, удовольствие – от еды, выпивки и секса - откровенно признается главной радостью жизни, где уж тут говорить о смертных грехах. И все откровенно предпочитают церкви бар. Вместе с тем, считая себя людьми религиозными, итальянцы вовсе не лукавят. Просто признавая и утверждая христианские ценности, народ живет по своим законам, а они весьма далеки от тех, что проповедует их же церковь. И так было давно.
Чего стоят только разного рода скандальные истории, случавшиеся с папами на протяжении веков. Папский двор частенько имел сомнительную репутацию. Характерную и забавную историю рассказывает один из персонажей «Декамерона» Боккаччо. Он повествует о знатном купце Джианнотто ди Чивиньи, проживавшем в Париже и дружившем с богатым евреем Авраамом, тоже купцом. Джианотто очень сокрушался, что его друг исповедует неправильную веру, и уговаривал приятеля креститься в христианство. Еврей в конце концов принял решение отправиться в Рим, чтобы посмотреть на того, кого его приятель называл наместником бога на земле. Итальянец крайне огорчился, он знал, что после увиденного в Риме никто в здравом уме не захочет принять его веру.
Вот что увидел любознательный еврей в Риме, «…наблюдая образ жизни папы, кардиналов и других прелатов и всех придворных. Из того, что он заметил сам, будучи человеком очень наблюдательным, и того, что слышал от других, он заключил, что все они вообще прискорбно грешат сладострастием, не только в его естественном виде, но и в виде содомии, не стесняясь ни укорами совести, ни стыдом, почему для получения милостей влияние куртизанок и мальчиков было не малой силой. К тому же он ясно увидел, что все они были обжоры, опивалы, пьяницы, наподобие животных, служившие не только сладострастию, но и чреву, более чем чему-либо другому. Всматриваясь ближе, он убедился, что все они были так стяжательны и жадны до денег, что продавали и покупали человеческую, даже христианскую кровь и божественные предметы, какие бы ни были, относились ли они до таинства, или до церковных должностей». Так описывает итальянский поэт XIV века жизнь папы и его окружения.
Возвратившись в Париж, еврей пошел к своему приятелю и рассказал обо всем увиденном. После чего, к большому удивлению Джианотто, сообщил о решении креститься. Свое парадоксальное решение он объяснил следующим образом: «Насколько я понимаю, ваш пастырь, а следовательно, и все остальные со всяким тщанием, измышлением и ухищрением стараются обратить в ничто и изгнать из мира христианскую религию, тогда как они должны были бы быть ее основой и опорой. И так как я вижу, что выходит не то, к чему они стремятся, а что ваша религия непрестанно ширится, являясь все в большем блеске и славе, то мне становится ясно, что дух святой составляет ее основу и опору, как религии более истинной и святой, чем всякая другая. А потому я, твердо упорствовавший твоим увещаниям и не желавший сделаться христианином, теперь говорю откровенно, что ничто не остановит меня от принятия христианства. Итак, идем в церковь и там, следуя обрядам вашей святой веры, окрести меня». В этой истории много итальянского. Знание греховности земной церкви и вера в ее истинность, любовь к картинности и парадоксам, святость и насмешка.
Вообще, видимо, в самой атмосфере здешних мест есть что-то приземленное. Хорошо известно, что древние римляне «заимствовали» многих богов у греков, дав им свои имена. И сегодня, как по-разному они звучат, какой различный ассоциативный ряд вызывают несмотря на внешнее сходство. Прекраснейшая Афродита и слегка озабоченная Венера, могущественный Эрос и пошловатые Амур с Купидоном, грозный Посейдон и вредный Нептун, хитроумный Гермес и жуликоватый Меркурий. Трудно представить, что они представляют одних и тех же богов. Римские более земные, менее страшные и чуть-чуть глуповатые.
Большое сомнение вызывает и национальная «любовь» итальянцев к перетаскиванию мощей и тел великих покойников с места на место. Увлечение этим граничит с кощунством. Про перевоз мощей Св. Николая уже было подробно рассказано. Упоминалось и о перенесении тела Данте, в результате которого до сих пор достоверно неизвестно, где оно находится. Не менее решительно поступили венецианцы и с мощами Св. Марка. Мощи Святого Марка хранились в Александрии. Существовала легенда, согласно которой евангелист Марк, плывя по морю, был застигнут бурей и спасся на одном из островов венецианской лагуны. Во сне ему явился ангел и возвестил, что именно здесь он обретет вечный покой. В IX веке, когда Венеция укреплялась в своей независимости от Византии и нуждалась в собственном святом, было решено отправиться за мощами Святого Марка. Венецианские купцы отправились в Александрию, нашли гробницу Св. Марка, подкупили охранников и подменили тело. Мощи святого были помещены в корзину под кусками свинины, так что мусульманские таможенники даже не прикоснулись к запретному товару. В 828 году священная реликвия прибыла в Венецию.
Немедленно началось строительство собора, который сгорел от пожара в конце X века. Одновременно, видимо по недосмотру, как-то незаметно пропали и драгоценные мощи. Обретение их состоялось более чем через сто лет. В конце XI века был отстроен новый храм и перед его освящением все активно занялись поиском драгоценной реликвии. И тут случилось чудо: «Когда процессия во главе с дожем медленно двигалась по собору, у одной из колонн воссиял яркий свет, где-то рассыпалась каменная кладка, и из отверстия показалась рука с золотым кольцом на среднем пальце. В то же мгновение по всему собору разлился чудесный аромат. Ни у кого не возникло сомнения, что воистину нашлось тело Марка, и все вознесли хвалу Господу за столь дивное возвращение исчезнувшего святого». Ныне мощи святого Марка покоятся под алтарем собора, носящего его имя.
Итальянцы не ограничивали себя исключительно святыми мощами. Известна злополучная и малоприятная история с папой Стефаном VI, решившим судить своего предшественника Формозу, которого для этого в 896 году вынули из могилы, обрядили в папские одежды, посадили на трон и устроили суд. Его сначала осудили, потом наказали поркой, а потом еще и казнили, протащив за ноги по Риму и в конце концов сбросив в реку Тибр. Вот она, любовь к театральным действам во всей красе. Стефана VI, правда, судьба наказала, он был задушен восставшей римской толпой. Формоз вновь похоронен с почестями, а новый папа был вынужден принять новый закон, абсурдный в своей нелепости для большинства стран, но не для Италии, запрещавший устраивать суд над покойниками.
Ну так ли много народов решились бы на такой отчаянный поступок, как выкапывание покойника, да еще худо-бедно бывшего перед смертью наместником бога на земле? Язычество, да и только!
Что уж тогда говорить о людях, далеких от церкви? Тело Данте переносили с места на место, пока, видимо, не потеряли. Вокруг тела великого Микеланджело также разгорелась борьба. Скульптор умер в Риме в 1564 году, и римские власти хотели похоронить его в Соборе Святого Петра. Однако родственники, желая выполнить волю покойного, воспротивились этому. Племянник Микеланджело тайком вывез тело, спрятав его в тюк с товарами, чтобы никто не догадался об обмане (невольно вспоминается св. Марк, вывезенные в тюке с мясом).
В результате тело великого мастера было очень торжественно и пышно погребено в церкви Санта-Кроче во Флоренции. Что не помешало позже вновь вскрыть гроб с покойником, так как было очень много желающих взглянуть на великого человека. Правда, ученик и биограф Микеланджело Джорджо Вазари пишет, что хотя «все мы, там присутствовавшие, ожидали, что обнаружим тело уже разложившимся и сгнившим, ибо после смерти прошло уже двадцать пять дней, а в гробу оно пролежало двадцать два дня, мы вдруг увидели его нетронутым во всех его членах и без какого-либо дурного запаха, и мы готовы были поверить, что он скорее всего спит сладким и спокойнейшим сном. И помимо того что и черты лица были как у живого (только цвет лица несколько напоминал покойника), ни одна часть тела не истлела и не вызывала неприятного чувства, голова же и щеки, если к ним прикоснуться, были такими, будто скончался он всего несколько часов тому назад».
Итальянцы – люди без сантиментов (что не мешает им в определенных ситуациях быть сентиментальными). Могущественная семья Гонзаго правила в Мантуе с XV по XVIII век. Она не жалела средств на строительство роскошных дворцов, которые расписывали великие итальянские и европейские художники от Мантеньи до Рубенса, почитавшие за честь запечатлеть для потомства богатых и всесильных правителей. Резиденция Гонзаго, Палаццо Дукале, одно время считалась самым большим дворцом в Европе.
Гонзаго, в отличие от Медичи, были не торговцы, а воины. К власти они пришли и удерживали ее силой оружия, беспощадно расправляясь с соперниками. История их семьи, крепкой и сплоченной, невольно вызывает в памяти современные аналогии. Для достижения своих целей они не останавливались ни перед чем. Но победив, позволяли себе быть щедрыми и покровительствовать искусству. Маленький штрих, удивительный, но вполне вписывающийся в общеитальянскую картину контрастов. Один из членов семьи Гонзаго, разбив врага, с которым он длительное время соперничал, приказал его забальзамировать. Потом он выставил тело в одной из комнат своего дворца, где оно и пролежало несколько веков как напоминание окружающим о том, что бывает с теми, кто соперничает с Гонзаго. Итальянцы относятся к семье Гонзаго с уважением и называют их просвещенными, но деспотичными.
Для глубоко верующего народа итальянцы не слишком уважительно, и вполне по-язычески относились к своим покойникам.
Однако все не так просто. Казалось бы, столь легкомысленное отношение к великим останкам говорит не в пользу религиозности итальянцев. Но ведь в результате этого в Италии собрано огромное количество мощей и разного рода реликвий. Поистине, страна эта благословенна, если ей было дано стать хранительницей стольких святынь. Вот далеко не полный, но впечатляющий список.
Из 12 апостолов - Петр казнен и похоронен в Риме. Андрей Первозванный первоначально похоронен в Констанитинополе, в XIII веке мощи перенесены в итальянский город Амальфи, а в 1462 году голова апостола доставлена в Рим (из которого уже в XX веке перенесена в греческие Патры). Евангелист Матфей, согласно легенде, после смерти был доставлен в итальянскую Песту, а в X веке в Салерно близ Неаполя, где его мощи пребывают по сей день. Апостол Филипп, распятый во Фригии, покоится в Риме, а его рука во Флоренции. Варфоломей, распятый вместе с Филиппом, выжил и пошел проповедовать в Великую Армению, где и принял мученическую кончину. Часть его мощей находится в Риме. Фаддей или Иуда Иаковлев скончался также в Армении, где был распят на кресте. Мощи же его покоятся в Риме, в соборе Святого Петра (кроме руки, находящейся в Армении в соборе Эчмиадзине). Брат его апостол Симон Зилот был распят на кресте в Абхазии, первоначально погребен в городе Никопсии около Сухуми. Мощи же его сегодня покоятся рядом с мощами его брата в соборе Святого Петра в Риме. Апостол Матфий (принятый вместо Иуды Искариота) был побит камнями в Иерусалиме. Глава его находится в Риме, а часть мощей - в Павии. Таким образом, восемь из двенадцати апостолов нашли свой последний приют в Италии.
Из четырех оставшихся Фома, скончавшийся в Индии от рук язычников, был погребен там же. Часть его мощей находилась в Константинополе, часть - в Венгрии, а его перст, вложенный им в раны Христа, в Риме, в церкви во имя Честного и Животворящего Креста. Иаков Алфеев был распят на кресте в приморском городе на границе Египта с Палестиной. Мощи его в основном утрачены, часть находится на горе Афон. Иоанн Богослов умер в возрасте более ста лет (он жил дольше остальных из 12 апостолов) в городе Эфесе. Когда пришло время ему умереть, он попросил вырыть для него яму в форме креста, лег и велел своим ученикам засыпать его землей. Прибывшие на место остальные ученики немедленно раскопали могилу, но тела там не обнаружили. Таким образом, мощи святого Иоанна вообще отсутвуют. Наконец, Иаков Зеведеев, умерший в Иерусалиме, был переправлен на территорию Испании, где его мощи в конце концов обрели покой в Сантьяго-де-Компостела, ставшем одним из главных мест паломничества христиан. Многие оспаривают версию его захоронения именно там.
Из четырех евангелистов трое находятся в Италии: уже упоминавшиеся Матфей в Салерно и Марк в Венеции. Святой Лука, погребенный сначала в Греции, потом перенесенный в Константинополь, наконец в XII веке нашел свое успокоение в итальянской Падуе. Только Иоанн, чье тело исчезло чудесным образом, избежал дороги в Италию.
Из других особо чтимых святых: св. Павел казнен и похоронен в Риме. Св. Николай Угодник перевезен в XI веке в Бари. Св. Мария Магдалина закончила жизнь в Эфесе, где она пребывала рядом с Иоанном Богословом, позже, во время крестовых походов, ее мощи были перенесены в Рим. Св. Георгий Победоносец, особо почитавшийся на Руси, был первоначально похоронен в городе Лида (ныне предместье Тель-Авива). Но сегодня мощи святого там отсутствуют, а сохранилась только его голова в Риме, в храме, ему посвященном. Св. Амвросий Медиоланский погребен в соборе в Милане, много веков собирающем паломников со всего света.
Вопросы о местонахождении мощей всегда спорны и, как правило, бездоказательны. Источники информации чаще всего противоречивы, так что многое здесь приходится в прямом смысле принимать на веру. Время от времени объявляются сенсационные открытия, в том числе и в современную эпоху. Так, американские археологи совсем недавно сообщили о сенсационной находке мощей святого апостола Матфея в районе озера Иссык-Куль в Киргизии.
Еще в середине XIX века известный русский ученый Семенов-Тян-Шанский, оказавшись в Венеции, получил возможность изучить так называемую каталонскую карту мира, составленную в XIV веке. На ней изображалось здание на берегу озера, и имелась надпись: «Место, называемое Иссык-Куль. В этом месте монастырь братьев армянских, где пребывает тело святого Матфея, апостола и евангелиста». Правду сейчас, конечно, выяснить довольно сложно, в данном конкретном случае особенно смущает чрезмерная любовь американцев к дутым сенсациям. Итальянцы же верят в то, что их мощи подлинные. Возникли сомнения и в подлинности мощей евангелиста Луки, находящихся в Падуе. Но специальная экспертиза в конце XX века подтвердила подлинность останков.
Марк Твен, путешествовавший по Италии, с американским нигилизмом писал: «И все-таки - не слишком ли много этих реликвий? Нам показывают кусок истинного креста в любой старой церкви, в которую мы заходим, а также гвоздя из него. Я не берусь утверждать точно, но полагаю, что мы видели не меньше бочонка этих гвоздей… А из костей святого Дионисия, которые мы видели, в случае необходимости можно было бы, по-моему, собрать его скелет в двух экземплярах». Интересно, что тот же Марк Твен называл бестрепетно-физиологическое отношение итальянцев к «святым костям» «чудовищным гротеском» и «богохульством».
Таким образом, в Италии собраны останки наиболее почитаемых во всем христианском мире святых. Причем выше упомянуты только те святые, которые почитаются и православной и католической церковью, да и то далеко не все. Такое изобилие не подтверждает ли святость земли этой? Да и народ, «собравший» эти сокровища, воспринимается по-особому.
Кроме этого, здесь находится огромное количество церквей и художественных ценностей сакрального характера. Они буквально окружают человека повсюду, так что неизбежно входят в его жизнь. В Италии находится множество святынь, таких, например, как Туринская плащаница и многие другие. Не случайно паломники вот уже много столетий стекаются сюда, на землю Италии, со всего мира. Здесь, наконец, находится Ватикан и глава римской церкви, являющиеся, при всей их формальной независимости, неотъемлемой частью итальянской жизни.
Нельзя также забывать, что церковь – прекрасное место общения, предоставляющее исключительную возможность себя показать и людей посмотреть. А все, что там происходит, представляет своего рода прекрасный спектакль, пышный и праздничный. Таким образом, здесь объединяются самые разные национальные страсти.
Порой кажется, что в вопросе веры внешняя сторона в Италии возобладала над внутренней. Главное, чтобы все было красиво и приятно для глаз. Главное, чтобы было удобно и зрелищно.
Но и это не совсем верно. В итальянцах жива глубокая и вполне искренняя вера в чудеса, столь часто и парадоксально встречающаяся у прагматичных народов. Сейчас, например, крайне почитаем в стране отец Пио, чьи бородатые фотографии можно найти в самых разных местах: в барах, гостиницах, частных домах, за стеклом автомобиля. Родился он в 1887 году в небольшом южно-итальянском городке Пиетрельчина, позже стал монахом, заболел и вернулся в родной городок, где и пришла к нему слава чудотворца. В 1918 году на теле его, во время службы, появились кровоточащие раны. Стигмата сохранялась до самой его смерти в 1968 году (т.е. 50 лет) и стала первым толчком для привлечения паломников. Дальше начались самые разные чудеса: исцеление больных, в том числе и на расстоянии, сотворение хлеба в голодные военные годы, оживление умерших, прогулки сухим под дождем и другие самого разного масштаба.
Особенно много чудес происходило во время войны, здесь отец Пио выходит уже на мировой уровень. Так, популярная история рассказывает об американском военном летчике, который полетел в составе эскадрильи сбрасывать бомбы на родной город итальянского монаха. Неожиданно перед ним прямо в небе возникла гигантская фигура францисканца с поднятыми руками. От неожиданности или испуга летчик нажал кнопку не вовремя и город был спасен. Уже после войны, вернувшись домой в Америку, этот летчик случайно увидел портрет отца Пио и узнал в нем своего загадочного монаха. Кстати, в Америке, также большой любительнице чудес, итальянский монах очень популярен.
Еще одной ярко выраженной национальной особенностью является суеверность жителей Италии. Здесь они дадут сто очков вперед большинству современных европейцев. Суеверия касаются самых разных областей жизни и проявляются повсеместно.
Традиция верить в приметы и предзнаменования имеет на земле Италии давнюю историю. «Этрусской наукой» называли правила гаданий, усвоенные позже в древнем Риме. Этруски, а за ними и римляне, гадали по грому и молнии, по полету птиц, по внутренностям жертвенных животных. Причем для каждого вида гаданий существовали специальные жрецы и толкователи. В XIX веке в Пьяченце во время археологических раскопок этрусских поселений была найдена модель печени, разделенная на 40 частей, своеобразное наглядное пособие для начинающих толкователей. И этруски, и римляне верили в то, что с помощью гаданий можно избежать несчастий и узнать волю богов.
Вот как выглядели, по мнению американского писателя Торнтона Уайлдера, донесения главы коллегии авгуров Юлию Цезарю в 45 году до н.э. Тект выдуманный, но вполне близок к исторической реальности:
«Высокочтимому верховному понтифику.
Шестое донесение от сего числа.
Предсказание по жертвоприношениям в полдень.
Гусь: пятнистость сердца и печени; грыжа диафрагмы.
Второй гусь и петух: ничего примечательного.
Голубь: зловещие предзнаменования - почка смещена, печень увеличена и желтой окраски; в помете - розовый кварц. Приказано произвести более подробное исследование.
Второй голубь: ничего из ряда вон выходящего.
Наблюдались полеты орла - в трех милях к северу от горы Соракт на всем доступном обозрению пространстве над Тиволи. Птица проявляла какую-то неуверенность, приближаясь к городу.
Грома не было слышно со времени последнего сообщения двенадцать дней назад. Долгой жизни и здравия верховному понтифику!»[1]
Ну что ж, выглядит это вполне правдоподобно, чего нельзя сказать о комментарии Цезаря на это донесение (здесь уже скорее слышен голос американского скептицизма): «Однажды в долине Рейна авгуры ставки командующего запретили мне вступать в битву с врагом. Дело в том, что наши священные куры стали чересчур разборчивы в еде. Почтенные хохлатки скрещивали ноги при ходьбе, часто поглядывали на небо, озирались, и не зря. Я сам, вступив в долину, был обескуражен тем, что попал в гнездилище орлов. Нам, полководцам, положено взирать на небо куриными глазами. Я смирился с запретом, хотя мое умение захватить врага врасплох является одним из немногих моих талантов, но я боялся, что и на утро мне снова будут чинить препятствия. Однако в тот вечер мы с Азинием Поллионом пошли погулять в лес, собрали десяток гусениц, мелко изрубили их ножами и раскидали в священной кормушке. Наутро вся армия с трепетом дожидалась известия о воле богов. Вещих птиц вывели, чтобы дать им корм. Они сразу оглядели небо, издавая тревожное кудахтанье, которого достаточно, чтобы приковать к месту десять тысяч воинов, а потом обратили свои взоры на пищу. Клянусь Геркулесом, вылупив глаза и сладострастно кудахтая, они накинулись на корм - так мне было разрешено выиграть Кельнскую битву».
Хотя Гай Светоний Транквилл в составленной им биографии Цезаря и подтверждал тот факт, что никогда никакие суеверия «не вынуждали его оставить или отложить предприятие», известно, что Цезарь умело играл на суеверности своего народа, распространяя, например, слухи о своем божественном происхождении. Да и конец его, как это ни абсурдно, стал лишним доказательством для римлян необходимости доверять дурным предзнаменованиям. Говорят, их было очень много накануне и в день убийства Цезаря, но он им не поверил, пошел в сенат и был зарезан заговорщиками.
В средние века, несмотря на борьбу христианской церкви с гаданиями и предсказаниями будущего, вера в приметы продолжала процветать в итальянском народе на всех уровнях. Вот, на этот раз подлинно исторический документ, письмо, адресованное к Никколо Макиавелли по поводу вступления флорентийской армии в осажденную Пизу: «Уважаемому мужу Никколо ди мессер Бернардо Макиавелли. В лагерь. Иисус. 5 июня 1509 г. Никколо, дражайший брат, привет тебе и пр. Я хочу, чтобы ты сказал комиссарам, что если нужно будет вступить во владение Пизой в четверг, то чтобы они ни в коем случае не входили ранее 12 час. с половиной, а если можно, чтобы вошли чуть позже 13 час.: это благоприятнейшее для будущего время. А если это будет не четверг, а пятница, то тоже чуть-чуть позже 13 часов, но не раньше 12 с половиной. То же относится к субботе утром, если не в пятницу. А если невозможно соблюсти ни этот день, ни час, то пусть занимают, когда смогут, in nomine Domini [во имя Господне – А.П.]»[2]. Вспомнил все-таки!
Наконец, сегодня существует огромное количество разного рода предписаний, как и когда надо жить, которые итальянцы свято соблюдают. Англичанин Тим Паркс, живущий в Италии, делится на страницах своей книги наблюдениями за своими итальянскими соседями. Однажды они с соседом решили приготовить просекко, игристый напиток из винограда, и неожиданно столкнулись с недоступными для трезвого и прагматичного английского ума трудностями.
Оказалось, разливать весной подготовленную винную массу в бутылки можно только при соблюдении двух непременных условий: должна стоять хорошая ясная погода и быть высокое атмосферное давление, а луна должна возрастать. Иначе, объяснил итальянский компаньон, не будет хороших пузырьков. Вот эти-то условия никак не совпадали, так что возмущенному и не верящему англичанину пришлось ждать аж до середины мая, последнего весеннего месяца, когда шансы получить благородный напиток были уже сведены к минимуму. Но тут судьба смилостивилась к нему и подарила хорошую погоду как раз за несколько дней до полнолуния.
Его возмущение усилилось еще больше, когда каждый итальянский сосед и соседка встречали его беременную жену словами: «А, скоро полнолуние, тогда-то она и родит». «Ну хорошо, - возмущался английский супруг, - я еще могу смутно и отдаленно представить связь между пузырями в вине и луной, но какое отношение это имеет к моему ребенку, особенно если определенный врачом срок намного раньше». К его неудовольствию, жена родила именно в ночь полнолуния, оправдав тем самым все приметы своей страны.
Некоторые бытовые детали итальянской жизни, граничащие с суевериями, имеют практическое значение. Так, наблюдательные туристы нередко удивляются странному обычаю итальянцев оставлять пластмассовые бутылки с водой у порога дома. Согласно распространенному представлению, они останавливают кошек и собак от того, чтобы «метить» территорию традиционным для этих животных и очень пахучим способом. Иностранцы-рационалисты пытаются найти объяснения этому явлению: например, что кошки видят свое отражение в воде и пугаются. Итальянцы же просто верят в это. Говорят, помогает.
Как и во многих других вопросах, в итальянской вере преобладает визуальная, эстетическая сторона. Поэтому так важны многочисленные картинки и изображения святых, которые можно найти повсеместно. Отсюда и изобилие самых разных предметов, связанных с религиозным культом: от крестов, украшенных ужасного вида искусственными цветами, до светильников, кощунственных порой в своей пошлости, например в форме мадонны. Заполонив жизненное пространство подобного рода предметами, итальянцы успокаиваются, считая свой религиозный долг выполненным, и почитают себя нацией истинно верующих католиков.
Но нельзя забывать и о том, что земля эта благословенна не только многочисленными праведно и не очень добытыми мощами и святыми реликвиями. Ей дано и самое значительное число церквей и произведений искусства на религиозную тему. И большинство из них подлинно прекрасны и высокодуховны. И пусть языческий карнавал доставляет, как и много веков назад, больше удовольствия, чем церковная служба, все-таки, хотя бы теоретически, он предшествует великому посту. А визиты папы римского в итальянские города собирают полные стадионы.
[1] Здесь и далее перевод Е. Голышевой
[2] Перевод М.А. Юсим
Достарыңызбен бөлісу: |
