§ 4. Основания и пределы ответственности за преступления, совершаемые в состоянии аффекта
В любой жизненной ситуации, благоприятствующей возникновению аффекта и аффективным действиям, человек сохраняет возможность, а следовательно, и способность выбирать из нескольких целей (вариантов), решать, какую линию поведения он изберет, а какую отвергнет87. Суть лишь в том, в какой мере эти действия осознаются человеком и насколько он свободен или «связан» в своем выборе. Предпосылкой уголовного вменения за аффективные действия, носящие противоправный характер, является возможность поступить так или иначе в условиях относительной свободы воли. Иное решение вопроса, отрицание альтернативных возможностей поведения означало бы признание неизбежности аффективной разрядки в действиях преступного или аморального характера под непреодолимым и в этом смысле необходимым воздействием отрицательной эмоции. «Жесткая» детерминация человеческих поступков, признание возможности в аффекте поступить только так и не иначе, делают невозможным обоснование ответственности за действия человека в этом состоянии. Нельзя не согласиться с А. М. Яковлевым в том, что аффективные переживания «воплощаются в волевом действии лишь через стадию принятия решения, где есть место выбору альтернатив поведения, а, следовательно, нравственной и правовой ответственности»88. Только невменяемость исключает из поведения человека все разумное, превращая его в бессознательное, действительно лишает возможности отдавать отчет в своих действиях или руководить ими и делает, таким образом, ненужной какую-либо ответственность за эти действия. Сужение сферы сознания в аффекте, как известно, затрудняет его регулирующую деятельность, стесняет и свободу выбора поведения. «Чем обоснованнее, разумнее, квалифицированнее, сознательнее действие, тем оно свободнее» 89, и тем большая в нем степень соответствия
требованиям общества, объективной действительности. Чем больше в поведении лица отразились отрицательные черты и свойства его характера, тем обоснованнее наши претензии к нему и его действиям. «Можно сказать, что пределы и мера ответственности определяются пределами и мерой свободы» 90. Аффективное поведение порой обладает минимальной степенью свободы, хотя и сохраняет все основные черты волевого поведенческого акта. Волевой характер аффективных действий служит субъективной предпосылкой уголовной ответственности лица за эти действия в той степени, в какой в них проявилась его свободная воля. «Человек только в том случае несет полную ответственность за свои поступки, если он совершил их, обладая полной свободой воли» 91. Поскольку в состоянии аффекта виновный, пользуясь терминологией Ф. Энгельса, не обладает «полной свободой воли», постольку он и не должен, по общему правилу, нести «полную ответственность» за свое преступное поведение. Этот вывод основывается на том необычайно сильном воздействии, какое оказывает аффект на всю психическую деятельность человека и его волю; он вытекает, таким образом, из психологической природы аффекта как особого состояния виновного. Однако это только психологическая предпосылка возможности признания аффекта смягчающим обстоятельством. Юридическая оценка преступления, совершенного в состоянии аффекта, не может ограничиваться установлением аффекта вообще, а предполагает наличие так называемого «оправданного аффекта», вызванного извинительными с позиций нашей морали обстоятельствами. Как полагают психологи, «по меньшей мере пониженная ответственность должна быть у людей, аффективные состояния и выходки которых спровоцированы, например, издевательским отношением других людей»92. Степень вменения целиком зависит от степени виновности, которая в свою очередь определяется не только общественной опасностью содеянного в аффекте и не только психическим состоянием виновного лица, ограничивающим свободу его волеизъявления, но и тем, какие обстоятельства лежали в основе этого ограничения. Аффект не может смягчать ответственность в тех случаях, когда он вызван мотивами пли личными качествами и привычками, отрицательно
характеризующими виновного, которые отчетливо проявились в конфликтной ситуации (повышенная мстительность и склонность к насилию, нравственная и эмоциональная распущенность и т. п.). «Привилегированная» оценка преступлений, совершаемых в состоянии аффекта, во многом объясняется тем, что они совершаются при отсутствии заранее обдуманных намерений и безнравственных побуждений. Перечень, конкретизация в уголовном законе возможных действий потерпевшего, носящих неправомерный, противозаконный и аморальный характер и являющихся непосредственным поводом аффекта и противоправного поведения виновного, имеет целью ограничить случаи признания аффекта смягчающим ответственность обстоятельством. Само по себе аффективное состояние виновного еще не может свидетельствовать о том, что его поведение в конкретной обстановке носило извинительный и в какой-то мере морально-оправданный характер. Сфера морали, нравственного сознания человека есть сфера его свободной воли, поэтому «в правовой оценке деяния всегда заключен моральный элемент, который дает возможность более глубоко вскрыть социальный смысл преступления, его общественную опасность»93. Не составляет в этом плане исключения и характеристика преступного поведения лица в состоянии аффекта. Следует даже отметить, что здесь моральный элемент играет особо важную роль в правовой оценке содеянного. Объективная оценка нравственной стороны поведения потерпевшего, характера и степени возможного воздействия на психику виновного, других обстоятельств, вызвавших состояние аффекта и пробудивших решимость совершить преступление, помогает дать правильную моральную характеристику содеянного и уяснить его мотив, иными словами, позволяет установить моральную предпосылку возможности признания аффекта смягчающим обстоятельством.
Советский уголовный закон независимо от того, рассматривает ли он аффект как общее смягчающее ответственность обстоятельство или указывает его в качестве необходимого элемента состава менее опасного вида преступления, закрепляет принцип единства моральной и правовой сторон преступного деяния, учитывает степень его общественной опасности в зависимости от психического
состояний виновного и тех извинительных обстоятельств, которые вызвали аффект и послужили причиной содеянного.
Аффект, как особое психическое состояние виновного в момент совершения преступления, не может служить показателем повышенной общественной опасности деяния или лица, его совершившего. Не состояние аффекта, а склонность к аффектам, привычка раздражаться по пустякам, ставшая чертой характера, как свидетельство эмоциональной и нравственной распущенности, повышенного себялюбия и бесплодных самомнений, в сочетании с другими качествами и особенностями, отрицательно характеризующими личность виновного, могут свидетельствовать о повышенной общественной опасности личности преступника и сказаться на мере его ответственности и наказания.
В отдельных случаях при наличии дополнительных признаков, относящихся к субъективной стороне преступления, аффект может выступать в качестве обстоятельства, исключающего уголовную ответственность. Поскольку в этом состоянии действительность предстает в несколько искаженном свете, постольку вероятно предположить, что у человека могут сложиться ошибочные представления о фактическом характере и фактических последствиях своих действий. Ужас, ярость, отчаяние, ненависть и другие виды аффекта затрудняют правильное восприятие сложившейся ситуации, могут создать ложное представление о намерениях присутствующих, о числе нападающих, о характере действий потерпевшего и, в конце концов, стать обстоятельством, исключающим виновность, а, следовательно, и уголовную ответственность лица, объективно превысившего пределы необходимой обороны. В других случаях, сосредоточивая свои мысли и чувства на причиненной обиде, человек может забыть фактические детали, имеющие прямую связь с наступившими последствиями его объективно противоправных действий.
Достарыңызбен бөлісу: |