Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. Типография «Известий Советов депутатов трудящихся ссср»

Определение того момента, когда обязательство возникает, требует точного установления фактического состава, вызывающего возникновение обязатель­ства. В этот момент должны быть налицо все факты, необходимые для возник­новения обязательства. Опасность ошибки заключается в том, что можно либо упустить какой-нибудь элемент фактическом состава, необходимый для возник­новения обязательства, либо включить в искомый фактический состав элемент безразличный для наступления результата, либо, наконец, неправильно опреде­лить сущность того или иного элемента фактического состава. Буржуазной юридической науке свойственен некоторый традиционализм и консерватизм. Отсюда — стремление подводить всякое новое явление под старые, давно из­вестные категории. К тому же буржуазный юрист иногда сознательно, иногда бессознательно смешивает две проблемы: одну — анализа определенного фак­тического состава, другую — обоснования (в смысле оправдания) возникнове­ния определенного обязательственного отношения. Самым простым, хотя по существу совершенно недостаточным, приемом такого обоснования является подведение фактического состава, в результате которого возникает обязатель­ство, под какой-нибудь традиционный фактический состав. В буржуазной цивилистика, которая грешит традиционализмом и консерватиз­мом не в меньшей степени, чем другие буржуазные юридические дисциплины, в вопросе об основании возникновения обязательств роль универсальной фи­гуры, в рамки которой старались втиснуть самые разнообразные фактические

84

составы, играл договор. Эту роль договора отметил один из крупнейших буржуазных цивилистов XX века Тур (А. v. Tuhr). Неудачно« использование понятия договора он объясняет, во-первых, тем, что некоторые институты, утратившие договорный характер, ранее были институтами договорного права, во-вторых, тем, что юридическая наука со времени римлян приобрела привыч­ку по возможности сводить возникновение гражданских прав и обязанностей к договору ². В качестве буржуазного цивилиста Тур констатирует этот факт, мимо которого он не мог пройти, так как сам столкнулся с ним в своих ана­лизах, но не дает ему объяснения. Между тем отмеченный ил факт является весьма характерным для буржуазной науки. Причины его глубоко заложены в буржуазной правовой идеологии и в отраженных этой идеологией экономи­ческих отношениях капиталистического общества.

Так как основания возникновения обязательств представляют собой отдель­ные виды юридических фактов, то, казалось бы, проблема системы этих ос­нований будет решена, если мы расположим их в соответствии с классификацией юридических фактов. Однако этот путь не даст желательных результа­тов. Во-первых, классификация юридических фактов советского граждан­ского права сама по себе является областью, еще совершенно не исследован­ной. Общая классификация юридических фактов по советскому гражданскому праву зависит прежде всего от результатов исследования юридических фактов, вызывающих возникновение, изменение либо прекращение отдельных видов гражданских правоотношений. В частности, громадное значение для построе­ния общей классификации (и общей теории) юридических фактов в совет­ском гражданском праве (и в советском праве вообще) должна иметь именно проблема оснований возникновения обязательств. Ни в одной области граждан­ского права мы не встречаем такого многообразия фактических составов, как в обязательственном праве, во-вторых, даже если бы мы имели до конца про­работанную схему всех или хотя бы основных юридических фактов советского гражданского права и разложили по этой схеме различные основания возникно­вения обязательственных отношений, то все же задача разработки системы этих оснований не только не была бы разрешена, но не была бы даже надлежа­щим образом поставлена. Мы получили бы более или менее правильную фор-

85

малъно-логическую схему, которая яе давала бы никакого ответа на вопрос, ка­кая связь существует между тем или иным основанием возникновения обяза­тельства, — например, между договором и теми целями, ради которых возни­кают обязательственные отношения по советскому праву. Построенная таким образом система оснований возникновения обязательств по советскому праву была бы лишь бледным отражением того богатства связей, которые мы имеем в теории обязательств.

Основной проблемой науки советского гражданского права является вопрос о социалистической собственности. В вопросе о социалистической собственно­сти коренятся основные принципиальные отличия социалистического граждан­ского права от буржуазного. Социалистической собственностью прежде всего определяются форма и содержание советского гражданского права. После вопро­са о собственности, как нам кажется, наиболее значительным сосредоточием принципиальных положений, противопоставление которых буржуазному праву измеряет ту пропасть, которая лежит между социалистическим и буржуазным правом, является проблема оснований возникновения обязательств. Факты, порождающие обязательственные отношения и в конечном счете обусловливаю­щие правовые формы движения имущественных отношений, в капиталистиче­ском обществе определяются частной собственностью на орудия и средства про­изводства и анархией, создаваемой капиталистической конкуренцией. Система этих фактов отражает классово-антагонистическую структуру капиталистиче­ского строя и неизбежную при этом антагонизме дисгармонию личности и общества. Факты, порождающие обязательственные отношения в обществе, построенном на социалисгичеокой собственности на орудия и средства произ­водства и на социалистической системе хозяйства, определяются совершенно иными, производственными отношениями. Система этих фактов отражает обще­ственные отношения социалистического строя, не знающего классового анта­гонизма и эксплоатации человека человеком, не знающего непримиримых про­тиворечий между личностью и обществом.

Исходя ив этих положений, мы можем не опасаться, что понятие юриди­ческого факта (и фактического состава) приведет лишь к чисто формальному установлению связей, которые в силу закона существуют между определен­ными фактами и возникновением обязательственных правоотношений. Нашей задачей будет показать, что эта связь, установленная законом, служит тем целям, которые определяют собой жизнь социалистического общества и ведут его к высшей фазе—коммунизму. Мы избегаем, таким образом, характер­ной для буржуазной юридической науки ограниченности, которая не позволяет

86

ей выйти за пределы чисто формальных связей между юридическими фактами и возникновением, изменением или превращением юридических отношений. В следующей главе мы дадим ойзор буржуазных учений о системе оснований возникновения обязательств. Этот обзор послужит иллюстрацией к той харак­теристике буржуазной юридической науки, которую мы здесь дали. При этом мы все же должны отметить, что в работах буржуазных юристов содержится много интересного и важного материала по вопросу о классификации юриди­ческих фактов, но только материала, взятого абстрактно. Буржуазные цивили­сты не ищут и не видят путей от абстрактного определения понятия к его все большей и большей конкретизации посредством установления тех соотно­шений, которые связывают социальные явления в одно целое.

Теория Гиппеля представляет собой по существу не что иное, как пере­певы пресловутой теория Шгаммлера о «правильном» праве (richtiges Recht). Гиппель, однако, ссылки на Штаммлера не делает. Теория Штаммлера давно утратила свое значение. В буржуазной науке Штаммлера вытеснил главным образом Кельзен (Kelsen). Нам незачем останавливаться на теории Штаммлера, равным образом как и на взглядах Гиппеля, по вопросу о выборе законодате­лем определенного порядка, гак как у самого автора эти взгляды логически не

87

увязаны с отрицанием понятия юридического факта. Сведение Гиппелем без достаточных оснований всего (гражданского права к регулированию сделок суживает область даже и буржуазного гражданского права. Когда Гиппель переходит к рассмотрению сделки, то он сам устанавливает факты и прежде всего факт совершения сделки⁴. Таким образом, очень мало прикрытой контрабандой он вводит в свою работу понятие юридического факта.

Для того, чтобы показать полную противоположность, которая имеется в вопросе о системе оснований возникновения обязательств между социалисти­ческим гражданским правом и буржуазным, мы сделаем сперва обзор вопроса » классификации оснований возникновения обязательств по буржуазному праву, а затем перейдем к рассмотрению системы оснований возникновения обяза­тельств по советскому праву.

2. КЛАССИФИКАЦИЯ ОСНОВАНИЙ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ В БУРЖУАЗНОМ ПРАВЕ

Вместе с понятием обязательства буржуазные правовые системы и бур­жуазная цивилистическая наука получили от римского права и классификацию оснований возникновения обязательств. Создавая свою классификацию, римские юристы не преследовали теоретических целей, а просто излагали в определенном порядке материал, относящийся к возникновению обязательств. Необходимость в этом возникла потому, что они исходили из общего понятия обязательства, которым объединяли совокупность соответствующих правил. Мы не находим в источниках римского права какого-либо обоснования того деления, которое в них дано. Все деление обычно излагается как вводная фраза к изложению отдельных видов обязательств. Римская классификация в дошедших до нас источниках сформулирована Гаем. У Гая содержатся все редакции этой классификации, представляющие собой три ступени ее детализации и уточнения.

В наиболее упрощенвой форме она сводится к разделению всех обязательств на возникающие из деликтов (Gains I.3.88 «Nuns transeamus ad obligationes, quarum summa divisio in duas species diducitur: omnis enim obligatio vel ex contracta nascitur vel ex delicto». Затем Гай добавляет к этой классификации указания на обязательства, возни-

88

кающие из различных других оснований (Gaius libro secundo aureorum_, D. 44.7, l pr., «obligaüones aut ex contractu uascuntur, aut ex maleficio, aut proprio quodam jure ex variis causarum figuris»). И, наконец, излагая далее отдельные виды возникновения обязательств, он детализирует понятие «obligationes ex variis causarum figuris» и говорит об обязательствах quasi ex contractu и—«quasi ex maleficio» (Gaius libro secundo aureorum, D. 44.7.5). В наиболее развитой своей форме эта классификация перешла и.в институции Юстиниана. Институции, дав определение обязательства и разделив_обязадельства на цивильные и преторские, указывают в качестве другой классификации_на четыре вида: обязательства из договоров, как бы из договоров, из деликта и как бы из деликта (1. 3. 12. 2: «Sequens divisio in quatuor species deducttur : aut enim ex contractu sunt, aut quasi ex contractu, aut ex maleficio, aut quasi ex maleficio»). В институциях это деление является введе­нием, за которым следует рассмотрение обязательств из договоров, основного вида обязательств. Второй член классификации (obligationes quasi ex contractu) представляет собой сборную группу. Институции не определяют ее указанием определенного положительного признака, присущего всей группе, а чисто внешним образом сближают ее с договорными обязательствами, ввиду того, что она не имеет ничего о^;бщего с деликтами (I. 3. 27. pr: «Post generа contractuum enumerate dispiciamus etiam de his obligationibus, quae non proprie quidem ex contractu nasci intelliguntur, sed tarnen, quia non ex ma­leficio substantiam capiunt,, quasi ex contractu nasci vïdentur»). К обяза­тельствам qausi ex maleficio были отнесены обязательства из неумышленных поступков и обязательства возмещения вреда, причиненного другим лицом, ре­бенком, рабом, а также ответственность корабельщиков, трактирщиков и со­держателей постоялых дворов (I. 4. 5).

Римская классификация обязательств оказала решающее влияние ва вопрос об основаниях возникновения обязательств в буржуазном праве.

Остановимся в связи с атим вопросом на ведущих системах буржуазного гражданского права.

На французский гражданский кодекс римское право оказывало влияние главным образом через «Трактат об обязательствах» Потье (Pothier).

Потье строит следующую систему оснований возникновения обязательств.

Основанием возникновения обязательств бывают либо договоры, либо как бы договоры, (quasi-contrats), либо деликты, либо как бы деликты (quasi-délits), кнотда просто закон или справедливость («quelquefois la loi ou l'équité seule»)¹. Далее, он переходит к рассмотрению отдельных оснований возникнове­ния обязательств, особенно (подробно останавливаясь на договорах. Каждому из указанных им видов оснований он дает определение. Эти определения пред­ставляют большой интерес по тому значению, которое они имели при состав­лении кодекса, а также в последующей французской цивилистике.

89

Потъе определяет договор как вид соглашения. Соглашением, говорит он, называется согласие двух или нескольких лиц, направленное на установление между ними обязательства либо ва прекращение или изменение возникшего ранее обязательства. Договором называется тот вид соглашения, который на­правлен на возникновение обязательства («L'espèce de convention qui a pour objet de former quelque engagement est celle qu'on appelle contrat»).

Потье дает определение «как бы договора» (quasi-contrat), которое и до настоящего времени во Франции нередко повторяется с кафедры, в учебниках и курсах. «Как бы договором» он называет разрешенное законом действие лица, которое обязывает это лицо в отношении другого, либо обязывает другого в от­ношении этого лица, без того, чтобы между сторонами имело место какое бы то ни было соглашение. В .качестве примеров квази-контрактов Потье указывает принятие наследником наследства, обязывающее наследника в отношении лега­тария, уплату недолитого, добровольную деятельность в чужом интересе без по­ручения. Из этого определения Потье выводит, что раз квази-контракт не есть договор, то соответствующее обязательство может возникнуть из действий лица недееспособного. В конечном счете основанием обязательств, возникающих как бы из договоров, Потье считает закон или справедливость, которые прядают связующую силу действию, порождающему обязательство ³.

Деликты и как бы деликты Потье определяет как действия, которыми кто-либо умышленно или злостно {деликт) либо по непозволительной неосторожности (квази-деликт) причиняет вред другому⁴.

До сих пор, как мы видим, Потье воспроизводит классификацию оснований возникновения обязательств, которая содержится в институциях Юстиниана. Шагом вперед по сравнению с институциями является лишь ясно изложенное определение квази-контракта. Это определение много раз подвергалось критике и заслужило эту критику. Но и сторонникам и противникам этого определения было очевидно, что Потье имел в виду. Однако эта обычная для него ясность изменила ему, когда он перешел к пятому члену классификации, которого в ин­ституциях не было, — к закону. Прежде всего приходится отметить, что, формулируя свою классификацию, Потье говорит о законе и справедливости ⁵. Об­ратившись же к рассмотрению этого основания возникновения обязательств, .Потье говорит уже только о законе. Но, говоря о законе, он то имеет в виду «естественный закон» (la loi naturelle), то явно отсылает к позитивному зако­ну. Он начинает с того, что естественный закон является, по крайней мере по­средственно, основанием всякого рода обязательств, в том числе и возникаю­щих из договоров, как бы из договоров, из деликтов и как бы из деликтов. Но .при наличии этих оснований закон порождает обязательства через посредство определенных фактов, с которыми он связывает их возникновение. В некото­рых же случаях закон сам непосредственно порождает обязательство. Так, на­пример, обязанность детей доставлять алименты нуждающимся родителям осно-

вана непосредственно на естественном законе. В качестве другого примера Потье указывает на собственника дома в городе Орлеане, который, в силу правила, из­данного местной властью, обязан продать соседу долю в собственности на сте­ну, к которой оосад желает пристроить свой дом. Обязательство в этом случае имеет вполне позитивный источник ⁶.

91

Проект стал законом. Вопрос о возникновении обязательств во французском гражданском кодексе урегулирован ib соответствии с классификацией Потье. Но в отступление от логически последовательного проведения этой классификация, в которой договор фигурируют лишь как одно из оснований возникновения обязательств, хотя и первостепенный по важности, кодекс слил в одном титуле изложение договорных обязательств с общими правилами, касающимися обя­зательств вообще, В результате этого, как замечают авторы одного из курсов французского гражданского права, тит. III книги III французского гражданского кодекса не дал полностью ни общего учения о договорах, ни общего учения об обязательствах ⁸. Авторы этого курса задаются вопросом, в чем причины такого отступления от методологически правильного расположения материала, и ука­зывают на две. Во-первых, такой причиной явились практические соображе­ния, — большинство обязательств возникает из договоров. Договорное обяза­тельство является обязательством по преимуществу. Практически договорные обязательства и обязательства вообще — настолько близкие понятия, что их часто смешивают. Во-вторых, причиной явилась историческая традиция: в рим­ском праве договор был только основанием возникновения обязательств, вещные права были лишь результатом осуществления определенного способа исполнения обязательств. Правда, во французском праве договор стал не только основанием возникновения обязательств, но и основанием приобретения права собственности (ст. 1138 С. С.), но все же 'римская традиция продолжала жить в авторах ко­декса.