130 /
Проза и поэзия
НЕВА 7’2017
— Что за молодежь пошла.
—
Извините, — попросил за всю молодежь прощения я.
— Марк, ты говорил, вас будет четверо.
— Да, теть Марин. Они едут еще, скоро будут.
— Что это значит, скоро будут?
— Ну, то и значит, что скоро подъедут.
— Без десяти минут десять на часах.
— Ты же все равно раньше часа не ложишься.
— Есть правила этикета. Это неприлично заявляться в гости после восьми вечера.
— Ну это без предупреждения. Про нас ты же знала.
— Я взрослая одинокая женщина.
Неудивительно, что одинокая, с такими замашками.
— Ну все, соседи увидят, сплетничать начнут.
— И начнут. Начнут. Ты не знаешь эту Марью Васильевну. У нее язык без костей,
распространяет слухи, что у меня подпольная организация,
готовим заговор против
губернатора и самогон паленый распространяем.
— Она просто тебе завидует, теть Марин. Ты активная, к тебе вон сколько народа
ходит, а она тупо на лавочке сидит.
— Что за вон, что за тупо?
— Ну, много.
— Без ну.
— Много. А сидит она правда тупо. Умно бы сидела, книжки читала, а не пургу
несла про тебя.
— Может, ты и прав, Марк. Вы
устали с дороги, давайте пить чай с облепиховым
вареньем.
Терпеть не могу облепиху. Марк тоже скривился и жестами показал, что это про-
сто «вешалка». Ну, тетка его то есть.
— Руки помыли?
— Ну, теть Марин.
— Я кому сказала. С дороги. Инфекцию мне в дом занести хотите?
— Инфекцию мне занести хотите? — передразнил Марк уже в ванной.
— Я все прекрасно слышу.
— Я все прекрасно слышу, — передразнил он уже шепотом.
— И это тоже.
— И это тоже, — еще тише повторил он.
Тетка молчала.
Облепиху я трогать не стал, а мед был очень вкусный. Я его, только когда забо -
лею, ем, и то не всегда, а тут с удовольствием съел всю миску.
Тетя Марина ничего
не сказала, но явно была не в восторге от такого поступка.
— А те, твои товарищи тоже такие голодные?
— Вряд ли они что-то будут есть, — ответил я вместо Марка.
— Это почему же?
— У них с желудком не все хорошо.
— Этого мне еще не хватало. — Всплеснула руками добрая тетушка.
— Теть Марин, не будь занудой.
— Знаешь что, Марк, в чужой монастырь, как говорится.
— Да, у тебя еще тот монастырь, — пошутил Марк. — Господу помолимся.
— Ой, ну тебя, — смягчилась тетушка. — Все у тебя шуточки. Ну-с, Александр,
а вы чем занимаетесь?
— Я свободный художник. В прямом и переносном смысле.