Алтайский вестник №1 (7), 2005

Одной из разновидностей письма, которыми пользовались монголы-кочевники, была «ясная письменность», созданная Зая Пандитой зимой 1648 г. Ясная письменность смогла синтезировать книжный язык трех государств: «Индии, как страны перерожденцев», «Тибета как страны снегов», и «Монголии, как страны кобыльего кумыса». Ее создание было крупным достижением в области языкознания. Исторические корни создания «ясной письменности» следует объяснять в связи с общественно-политической, религиозной, культурной жизнью страны и развитием языкознания в Монголии в XVII веке. В это время была активизирована борьба монгольского народа против Цинской империи. Создание «ясной письменности» преследовало двоякую цель: объединить монголоязычные народы для борьбы за политическую и культурную независимость страны и способствовать распространению буддизма в Монголии. Третья причина возникновения «ясной письменности» была связана с внутренней логикой развития самого монгольского языка.

Ясная письменность, созданная Рабжамба Зая Пандитой, применяется монголами уже более 350 лет. Одновременно он придумал транскрипционные обозначения для индийских и тибетских букв. Это описано в таких его творениях, как «Усгийн найрлага оршвой», «Олон номын ундсэн усгийн ялгал», «Тарни унших арга» и других.

Ясную письменность применяют до сих пор в Западной Монголии, в местностях Ил, Тарбагатай, Ховог сайр, Бор тал, Баянгол Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР, где живут торгоуты, хошоуты, чоросы, олеты, урянхайцы, дербеты, захачины и тохары. Волжские калмыки применяли «ясную письменность» до 1924 года, а потом перешли на кириллицу. При Цинской власти в Синьцзяне ясная письменность использовалась для ведения государственных дел.

Таким образом, Зая Пандита сыграл важную роль в формировании литературного языка монголов. «Ясной письменностью» написано огромное количество трудов по языкознанию, религии, истории и культуре монгольских племен. Сегодня она переживает период своего возрождения.

В области литературы и перевода

С целью распространения буддизма в Монголии Рабжамба Зая Пандита переводил многочисленные книги и сутры на родной язык, в конце которых он писал стихи. Как говорится в «Сарны гэрэл», он переводил книги с года тигра до года тигра. По данным исследователей эти годы относятся к 1650-1662 гг. Однако его переводческая деятельность не ограничивалась этими годами. Например, книга «Банчин хутагтын тууж» (Повесть о Банчин хутукте) была переведена им в 1642 году.

В книге «Судрын чуулган», написанной его учеником Раднабадраа, приводится список из 177 произведений, лично переведенных Рабжамба Зая Пандитой. Нам известно ныне 87 его переводов (или 22 книги).

По мнению академика Ц. Дамдинсурена, самыми значительными переводами просветителя стали «Алтангэрэл», «Банзрагч», «Доржзодов», «Билгийн зурхэн», «Улгэрийн далай», «Манигамбум», «Субашид», «Ямандаг» и многие другие. Ц. Дамдинсурен охарактеризовал Рабжамба Зая Пандиты как самостоятельные литературные переводы^1[49].

Большинство его переводов досконально следовали оригиналу, что можно охарактеризовать как буквальный, калькообразный перовод. При переводе тибетских слов он избегал употреблять традиционные санскритские термины, не было случая добавлений и опущений, что было связано с установившимися положениями религиозных книг и сутр. В конце переводов он писал мелодичные стихи от 4-х до 100 строк. Все эти переводы стали ценными культурными памятниками и историческими источниками.

При стихосложении Рабжамба Зая Пандита не ограничивался начальной рифмикой и равномерным словом в строке, а умело использовал сравнения и метафоры. Судя по сохранившимся стихам, он был прекрасным поэтом. Его стихотворные произведения также являются важными историко-литературными памятниками, которые можно изучать изучать и со стилистической, и с содержательной, и с семантической сторон.

Выдающийся монгольский просветитель, создатель ясной письменности, религиозный деятель, переводчик и поэт Рабжамба Зая Пандита скончался осенью 1662 года по дороге в Тибет, в районе озера Кукунор. Его ученики-последователи продолжали дело учителя. Эрх цорж, Рабжамба цорж, Хэлмэрч и Гэлэн перевели 36 книг. Из его школы «Их хурээ» вышли, как мы уже отмечали, многие выдающиеся переводчики и религиозные деятели Монголии, п
реумножившие славу своего великого учителя — Рабжамба Зая Пандиты Огторгуйн далай.

Наваан зоч Х. Цэдэв

Ховдский университет,

Без лука, этого гениального изобретения, возможно, не состоялось бы человеческая цивилизация. По сути, лук был первым механическим устройством, созданным человеческим разумом. Он превращал потенциальную энергию напряженной дуги в кинетическую энергию стрелы, правда, не без помощи человеческих мышц. Время появления лука относят к позднему палеолиту или к самому началу мезолита (40-30 тысяч лет тому назад). Где его применили первоначально, установить невозможно. Наскальные изображения сцен охоты с луком встречаются во многих местах. Кремневые наконечники стрел — одна из самых многочисленных находок мезолита и неолита.

С выделением скотоводческих племен возросла и роль лука. Связано это в первую очередь с тем, что из охотничьего он становится военным оружием.

Еще со времен палеолита до появления огнестрельного оружия в XVI веке лук был не только основным средством охоты, но и главным боевым оружием. Без лука было не обойтись кочевым племенам Центральной Азии, завоевывавшим новые земли и основывавшим династии в Китае, а также вооруженным отрядам, осаждавшим средневековые замки Европы. В своей основе лук — это упругая напряженная дуга, два конца которой натянуты тетивой. При полном натяжении лук накапливает в своих плечах потенциальную энергию, которая при отпускании тетивы передается стреле, толкая ее вперед.

Увековеченный в легендах и истории английский длинный лук не слишком удобен для стрельбы, например с лошади на скаку. Некоторые народы, такие, как североамериканские индейцы, укорачивали луки, чтобы ими легче было пользоваться конным воинам. Другие, например, гунны, сочетали различные материалы для изготовления небольших, но чрезвычайно мощных луков, стрелы которых пробивали металлические доспехи врага.

Начиная с эпохи палеолита, конструкции луков в Европе и Азии развивались в целом по самостоятельным направлениям. Ни одному из них нельзя отдать предпочтение. Скорее, разные конструкции лука — это одна из возможных попыток найти способ метания небольшой легкой стрелы, обеспечивая при этом точность попадания и достаточную пробивную силу.

Наиболее сложные модификации лука были созданы в Азии. Азиатские мастера приклеивали к спинкам своих луков сухожилия животных, используя для этого клеи, полученные из звериных шкур и плавательных пузырей рыб. Эта древняя технология производства лука почти не изменилась по сей день. Монгольские мастера делают луки по той же технологии.

Сухожилия имеют высокий предел прочности на разрыв, составляющий около 20 кг/мм, т.е. примерно в четыре раза больше, чем древесины, из которой делается лук. Это позволяет значительно укоротить дугу без ущерба для длины натяжения или увеличения риска ее поломки. Легкие в обращении на скаку, эти луки с короткими плечами, усиленные сухожилиями, получили распространение в Северной Азии и на Дальнем Востоке. Некоторые индейские племена на западных равнинах Северной Америки также изготавливали и использовали такие луки. Главное преимущество такого лука заключается в том, что его дуга неизменно возвращается в исходное положение. Более того, при снятой тетиве плечи могут даже выгибаться в обратную сторону. Благодаря этому, при надетой тетиве плечи находятся в большом напряжении и накапливают в себе больше энергии, чем плечи простых луков.

Древние изготовители луков в Азии использовали не только сухожилия животных. Некоторые мастера, очевидно, знали, что в природе существуют другие материалы, прочнее, чем дерево. Они создали самый сложный по конструкции лук, для изготовления которого требовалось большое искусство. Этот, сложный или составной лук — удивительное проявление изобретательности. В своей классической форме — это деревянная сердцевина, к внешней стороне которой приклеены сухожилия, а к внутренней — роговые пластины (обычно из рогов буйвола, дикого барана ли козла). Еще одним преимуществом составного лука является то, что он мог храниться с надетой тетивой в течение длительного времени без ухудшения боевых качеств.

Нам точно неизвестно, где и какой народ изобрел составной лук. Английский генерал и археолог Август Генри Питт-Риверз, который первым в конце XIX века ввел термин «составной лук», считал, что эти луки были изобретены народами, жившими в районах, в которых отсутствовала древесина, подходящая для изготовления простых луков. Такое утверждение Питт-Риверза кажется логичным. К созданию такого лука, возможно, подтолкнуло более широкое использование лошадей в Азии в третьем тысячелетии до н.э., когда большое распространение в боевых действиях получили колесницы и кавалерия.

Одним из древнейших сохранившихся образцов составных луков является западно-азиатский «угловой лук», появившийся в третьем тысячелетии до н.э. Этот лук образует тупоугольный треугольник при надетой тетиве и полукруг при полном ее натяжении. По всей видимости, такая конструкция применялась в течение примерно двух тысяч лет — с 2400 до 600 г. до н.э.

Немного лучше нам известны луки степных кочевников Центральной Азии. Хунны, активизировавшиеся во II веке до новой эры, по сведениям летописцев, были «всадниками, натягивающими лук». Лук был их главным оружием. Хуннский лук относился к типу сложносоставных луков, его особенностью являлись накладки, расположенные в определенных местах дуги. Они способствовали возникновению у лука зон жесткости и упругости, что определяло его мощность. Экспансия хуннов на запад привела к появлению вариантов хуннских луков у соседних племен. Относительно стрел известно, что хунны применяли железные, бронзовые и костяные наконечники разных форм. Сами хуннские воины были легковооруженными всадниками и использовали тактику рассыпного строя и обстрела противника из луков с максимальной для полета стрелы дистанции. Такая манера боя давала свои результаты в борьбе с кочевниками Центральной Азии, Забайкалья и Восточного Туркестана.

За несколько столетий до хуннов в степях Причерноморья существовали племена скифов, у которых имелся свой вариант лука, известный и другим народам. Роль лука в жизни скифов была столь велика, что он вошел в древнюю мифологию. Согласно Геродоту, Геракл завещал власть над Скифией тому из своих сыновей, кто натянет его лук. А Плиний Старший вообще утверждал, что «лук и стрелы изобрел Скиф, сын Юпитера». Скифы были конными лучниками и умели стрелять с обеих рук на скаку. Такая стрельба была не очень точна, но при обстреле неподвижной пехоты имела смысл. Скифские луки были небольших размеров (65-80 см), что удобно для всадников. Стрелы обычно снабжались бронзовыми трехлопастными наконечниками.

Коренное население Британии с древности прекрасно владело луком. Боевой лук британцев, а позднее англичан, всегда был простым, его дуга состояла из древесины одной породы. Считается, что самый длинный лук (по английски Long bow) был создан в Южном Уэльсе и достигал длины 2,2 м. После победы английского короля Эдуарда I над шотландцами в 1298 году такой лук стал главным боевым оружием английской пехоты. Более того, он был вообще любимым видом оружия в Англии. Баллады о знаменитом народном герое Робин Гуде описывают его как великолепного лучника.

Луки на Руси были также широко распространены. В русских былинах лук присутствует постоянно. В летописях упоминаются мастера лучники и тульники (тул-колчан). В Ливонских хрониках записано, что на Руси существовали специальные отряды стрелков-лучников. В более позднее время на вооружении поместной конницы в обязательном порядке состоял саадак — набор из лука и колчана со стрелами. Русские воины владели луком не хуже татар, с которыми они постоянно воевали. Хорошо известен пример, что в составе русской армии, вошедшей в 1814 году в Париж, были калмыки и башкиры, вооруженные луками. Это вызвало восторг экзальтированных французов. Русские охотники, особенно промысловых районов, пользовались луком вплоть до XX века.

Любая стрела состоит из наконечника, древка, оперения и ушка древка. К наиболее древним относятся кремневые и костяные наконечники, конусовидные и даже пирамидальные со многими гранями. Потом появились бронзовые и железные наконечники, которые были более эффективными. Они были втульчатыми, первоначально двухлопастными, а затем трехлопастными, пирамидальной формы. Железные наконечники были в основном черешковыми. Эти наконечники втыкались в древко стрелы черешком и укреплялись полосками бересты или нитями. Что касается размеров стрел, то это зависело не от размеров лука, а было связано с длиной натяжения тетивы. В среднем для достаточно мощных луков использовались стрелы длиной от 75-100 см.

Тетива должна обладать значительной прочностью, быть устойчивой к сырости и сухости. Многие народы использовали шелковые нити. Часто тетивы делали из сухожилий, кишок животных, из сыромятной кожи.

Ю.В. Шокарев в своей книге приводит следующие сведения о силе некоторых луков. Китайский автор XII века сообщает, что натяжение луков у чжурчэней не превышало 46,5 кг. Другие данные говорят, что сила китайских луков составляла 66,4 кг. Тетива английского простого лука имела натяжение, равное 36 кг. Из этих фактов ясно, что натяжение лука требовало не только большой физической силы, но и долгой тренировки для того, чтобы каждая стрела попадала в цель.

• Наиболее дальние выстрелы из когда-либо зарегистрированных были выполнены в 1798 году османским султаном Селимом III. Две его стрелы улетели на 889 м — рекорд, которого не удалось достичь с применением луков, изготовленных традиционными методами.

• Первый в мире памятник, посвященный стрельбе из лука, находится в Монголии (Сейчас он хранится в Санкт-Петербургском Эрмитаже). Более 800 лет назад Меткий стрелок Есунхэ установил рекорд, сбив мишени на расстоянии 502,5 метра.

• По точности боя классическими являются показатели английского короля Генриха VIII, попадавшего в яблоко с расстояния 220 м.

• Современные соревнования, проводящиеся по старинным правилам в Шотландии, предусматривают для мужчин стрельбу на дистанции 164 м (180 ярдов).

Художественная обработка металлов считается мужским видом монгольского традиционного искусства. Истоки ювелирного искусства уходят в глубь веков, к культурам кочевых племен, населявщих территорию великой степи. Художественные изделия из металла делятся на две большие группы.

К первой относятся предметы, имеющие чисто утилитарное значение (замки, домашняя утварь и т.п.). Вторую группу изделий из металла составляют предметы ювелирного искусства — искусства благородного металла (седла, ножи, кольца, перстни, женские и мужские укращения). Все искусства мира похожи друг на друга, и в то же время каждое искусство особенно и оригинально по-своему.

Монгольское народное искусство раскрывает поистине необъятный мир красоты и мудрости. В особенности же ювелирное искусство, которое было известно монголам с незапамятных времен. В отличие от многих кочевников, монголы в совершенстве овладели этим сложным искусством. Высокое техническое мастерство и художественное чутье, отразившиеся в простоте пропорций, пластическом совершенстве форм, своеобразии цветовых и ритмических построений сделали простые предметы общественного быта подлинными произведениями народного декоративного искусства, не потерявшими своей эстетической ценности и для современного зрителя<…>.

Одни мастера предпочитали простые геометрические узоры в виде плетенки из двух пересекающихся окружностей, переплетение улзия и сетчатые узоры, четко выделяющиеся на фоне гладкой поверхности металла; другие — сплошное покрытие рельефным рисунком с изображением сложных сюжетов, чаще всего дракона и растительных мотивов-побегов, или орнаментом «Десять тысяч лет счастья» — «тумэннасан» и т.д. Непревзойденное искусство замечательного в XVII веке монгольского мастера пластики и литья из бронзы Г.Д. Занабадзара, сумевшего создать в рамках жестких рамок религиозных канонов произведения, изображающие физическое и духовное совершенство реального человека, положило начало классической монгольской школе и оказало значительное воздействие на искусство следующих веков.

Помимо предпочтительного выбора мотивов орнамента, работа монгольских мастеров-дарханов отличалась и чисто техническими особенностями, нанесением мелких штрихов в отделке деталей, способом «позолочения» — «алтдах», «посеребрения» — «мунгулэх», «почернения» — «харамцаглах» и т.д. Из зооморфных или антропоморфных фигур в чеканных изделиях распространены изображения слонов, единорогов, летучих мышей и львов, драконов или зоосон хээ — монетообразный орнамент.

Львы, как символы могущества и силы, особенно любимы мастерами и часто используются в оформлении и орнаментации. Орнамент играет большую роль в создании художественных изделий из металла. Он лучше всего подходит для различной техники обработки металла.

Вплетение серебрянных нитей «шавандмал мунгун утас», драгоценных и полудрагоценных камней в узоры на предметах, предназначенных для памятных подарков, зажимов, заколок для волос, подвесок, блях — ярко демонстрирует мастерство сочетания различных, резко отличающихся друг от друга материалов.

Одно из произведений бронзового века — меднолитой сосуд «верблюд» вызывает большой интерес и восхищает своей монументальностью и отсутствием декора. Латунь и медь, обработанные и раскатанные до толщины бумажного листа, использовались для чеканки, украшения кувшинов, чайников и прочей домашней утвари. Способом литья могли получить не только изображения людей, животных, но и изготовлять приспособления для музыкальных инструментов, в частности, в виде колоколов, звучанию которых искусные мастера могли придать любую звуковую тональность<…>.

Монгольский орнамент является средством выражения своего взгляда на окружающую среду, эталоном художественного вкуса и мерилом мастерства создателя произведения искусства.

Роговидный орнамент «Эвэр угалз» представляет собой повторяющиеся ряды спиралевидных завитков, почти всегда сплошь покрывающих всю поверхность. Это — символ благополучия и процветания. С этим орнаментом монголы связывали свои стремления к увеличению поголовья скота, главного богатства родины. Излюбленные монголами сочетания желтой и красной меди с серебряным узором ярко проявляются в бумбе или бойпоре (курильница), являющихся не только живописными и нарядными предметами, но и истинно монгольскими произведениями народного искусства. К ним относится бойпор мастера Ерэнтэй, сохраненный в музее Архангайского аймака. <…>

Воссозданные в декоративной форме для всех жанров цветочные орнаменты (навч, цэцгэн хээ) являются символами здоровья и вечной жизни. Гораздо реже встречаются на изделиях из металла и дерева растительные орнаменты с 4-24 лепестками.

Лотосовидный узор, считающийся символом чистоты мыслей, честности и благородства, прочно вошел в фонд монгольской орнаментики и находит широкое применение в украшении многих изделий из металла и других материалов.

Популярен в искусстве монгольских народов символический знак «нить счастья», изображаемый в виде клетчатого или криволинейного переплетения, (символизирует счастье, благополучие, долголетие), калмыцкое-олз-богатство. Бурятское улзы изображается всегда в центре или вверху украшаемого предмета.

Одной из характерных черт монгольских композиций является применение различных розеток, тондо, с рельефными изображениями зооморфных мотивов, в сочетании с бордюрами, очень близкими по своему принципу к арабеску. Ибо тяготение к созданию модели мира в его вечном движении рождает орнамент.

Цвет изделий из металла усиливается другими материалами: самоцветами, тканями, кожей, костью, в сочетании с другими сплавами металлов, таких, как томпак, латунь, дающих богатство цветовой гаммы.

Сохранившиеся от прошлого различные изделия позволяют установить в общих чертах приемы художественной обработки металлов, которые заключались в основном в ювелирном искусстве, чеканке, гравировке, просечке, ковке, дифовке, филиграни и чернении. Излюбленным видом украшения была чернь, которая приготавливалась самими мастерами. Известен состав черни, распространенный в Бурятии: олово, серебро, медь и сера. Самой важной чертой монгольского народного искусства следует признать необычайное чувство реальности, сочетающееся с задачами декоративно-орнаментального характера с неисчерпаемой фантазией <…>.

Круг сюжетов в монгольском художественном металле необычайно широк. Мастера-дарханы обычно стремятся к осмысленности орнаментации, включая в основу какие-либо аллегорические фигуры, символические благопожелания и просто окружности — солнечные диски или диски луны, ведущие свое начало с далеких языческих времен до наших дней. Во второй половине ХIХ века в различных районах Монголии появились ремесленные центры, специализировавшиеся на тех или иных видах художественного творчества. Монгольское народное искусство художественной обработки металлов нашло свое отражение в Далайчойнхорских высеченных изделиях по железу, Дарьгангских, Ноён-сэврэйских, Боржигинских, Долнорских и др. ювелирных стилях, которые славились по всей Монголии.

Монгольские мастера-ювелиры имели готовые (традиционные литейные и трафаретные схемы), которым они должны были следовать со всей строгостью установленных правил стиля. Ювелиры употребляли драгоценные и полудрагоценные камни для цветового решения, которое давало возможность для индивидуального творчества, и каждый решал колористическую задачу в творческом соответствии со своим чувством цвета и в диапазоне личного дарованиия. Народное искусство вечно, как сам народ, создавший его.

От редакции.

В данном номере мы публикуем подборку стихов современных поэтов Западной Монголии. В большинстве переводов мы постарались не столько найти поэтические эквиваленты монгольским оригиналам в рамках русской поэтической традиции, сколько максимально точно передать смысловое содержание стиха.

Г. Бямбаа

Член Союза свободных писателей Монголии

Член Союза писателей, лауреат союза журналистов