Амит Госвами Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир

52 Точнее, «целое больше простой суммы своих частей», а ещё точнее, «свойства организованного целого, или системы, не сводимы к свойствам ее частей». Это основное положение общей теории систем, согласно которой в любой организованной системе, независимо от природы ее взаимодействующих друг с другом элементов, возникают качественно новые («эмерджентные»), или системные, свойства, не сводимые к свойствам самих элементов. Кроме того, сложные системы склонны к самоорганизации, и возникающие в ходе этого процесса системные свойства оказывают нисходящее причинное воздействие на свойства элементов более низкого уровня. Этот факт положил начало целому ряду новых «системных» теорий и научных направлений — от теории эмерджентной эволюции в биологии до экологии, социологии и моделирования погодных процессов. По существу идея Сперри сводится к тому, что ум представляет собой системное свойство сложной организации мозга, оказывающее нисходящее причинное воздействие на нейрофизиологические процессы более низкого уровня. Нисходящая причинность не нарушает и не отменяет обычную «восходящую» причинность, но дополняет ее, как бы внося в эволюцию системы элемент «телеологии» — определения целью. В биологии действие нисходящей причинности прослеживается уже на уровне простейших организмов, так что решение проблемы ум-тело, по-видимому, лежит гораздо глубже, чем предполагают описанные здесь споры. — Прим. пер.

53 Более ранняя модель Экклза действительно была дуалистической и интеракционистской: она предполагала существование двух миров — материального мира 1 и мира сознания 2, причем Экклз даже намекал, что последний может иметь квантовую природу и взаимодействовать с материальным миром, влияя на (квантовые) состояния нейронов в «связующем мозге». В принципе, это могло бы быть не так уж далеко от того, что предлагает автор данной книги. Поскольку, как говорилось в предыдущих сносках, вселенная на квантовом уровне непосредственно осведомлена о самой себе, и поскольку тело (включая мозг), как всякая сложная система, обладает свойством самоотражения, или самоописания, результат упомянутого взаимодействия мог бы отражаться в этом описании в форме «ощущаемого смысла». Здесь недоставало только перехода к сознательному опыту (или к «макроскопическому описанию» в терминах «человеческого пространства мира», требующему «редукции волновой функции»). Поэтому в совместной модели Поппера и Экклза появился «третий мир» — мир культурных значений, или интерсубъективного и диалогического разделяемого знания — то есть сознания. Модель Поппера и Экхлза вполне жизнеспособна — при условии понимания мира-2 как мира осознания, или непосредственной осведомленности — универсального принципа субъективности. Тогда этот мир-2 — и есть подлинная реальность, порождающая мир-3 и мир-1. — Прим. пер.

54 Автор не упоминает еще одно интересное философское направление — нейтральный монизм, согласно которому существует первичная или «окончательная» реальность, но это не материя и не сознание. Последние имеют вторичную природу и представляют собой взаимодополнительные проявления или аспекты первичной реальности, подобно тому как в индуизме Шива (сознание) и Шакти (энергия), а в китайском даосизме — Инь и Ян считаются взаимодополнительными проявлениями (или ипостасями) непознаваемого Абсолюта — соответственно Брахмана или Дао. — Прим. пер.

55 В экспериментах Марсела последовательности слов предъявлялись испытуемым с помощью тахистоскопа — проектора, высвечивающего слово на экране на короткий промежуток времени (порядка 0,1—0,3 с). «Маскировка» означает, что сразу после слова предъявляется изображение геометрического узора. Считается, что использование маскировки делает восприятие стимула, предъявляемого в течение 0,1 с, бессознательным или «подпороговым», поскольку для сознательного восприятия требуется гораздо большее время. — Прим. пер.

56 От слова connection = соединение, связь. Сторонники этих подходов (не без оснований) полагают, что именно по такому принципу (по крайней мере, отчасти) устроен человеческий мозг, в котором имеются распределенные параллельные цепи, образованные контактами между дендритами (ветвистыми отростками нейронов). — Прим. пер.

57 Идею существования в мозгу центрального процессора, или «центрэнцефалического регулятора» высказывал выдающийся нейрофизиолог и нейрохирург Роджер Пенфилл, который помещал этот регулятор в стволе мозга. Кстати говоря, идея центрального процессора вовсе не требует наличия в мозгу «гомункулуса» — согласно общей теории систем, эволюция любой сложной системы, способной обмениваться информацией с окружающей средой, может приводить к формированию ряда специализированных подсистем, в том числе подсистемы «центрального процессора». Подробнее о когнитивных, системных, кибернетических и других подходах к проблеме ум-мозг можно прочитать в книге Г. Ханта «О природе сознания с когнитивной, феноменологической и трансперсональной точек зрения», М., ACT, 2004. — Прим. пер.

58 В восточных духовных традициях (в частности, в йоге) есть замечательная медитативная практика, в которой практикующий должен последовательно сосредоточиваться на теле, ощущениях, восприятиях, чувствах, мыслях, состояниях ума и т.д., как на объектах, и разотождествляться с ними, пока в качестве субъекта не остается только бессодержательный, безымянный и безмолвный Свидетель — Универсальный Субъект. Однако цель практики состоит в достижении такого состояния, в котором исчезает даже Свидетель и остается лишь недвойственная непосредственная осведомленность,, в которой нет ни субъекта, ни объектов. — Прим. пер.

59 В принципе, результаты экспериментов Марсела, по-видимому, можно объяснить и не прибегая к квантово-механическим аналогиям. Исследования практической психологии показывают, что человек воспринимает слова родного языка не как линейную последовательность знаков, а как иероглиф, связанный со значением или значениями (на этом, например, основаны методы скорочтения, «врожденной грамотности» и т. п.). Результаты Марсела можно объяснить, исходя из предположения (в пользу которого имеются существенные косвенные и даже некоторые прямые свидетельства), что на начальной стадии любого человеческого восприятия (а возможно, и мышления) информация обрабатывается на бессознательном уровне в виде образов , подчиняющихся законам симметричной семиотики. В середине XX в. П. Рикер, изучая материалы психоанализа, обратил внимание на то, что образы сновидений обладают формальными свойствами знаков, свободно замещая и обозначая друг друга, и высказал идею семиотики образов, которая в отличие от классической семиотики полностью симметрична: любой из взаимозамещающих образов может быть и знаком, и означаемым . Последующие исследования показали, что поскольку почти любое слово естественного языка потенциально многозначно (подумайте, например, о значениях слова «стол»), отбор подходящего значения, вероятно, может осуществляться по способности соответствующего образа замещать (или дополнять) образы значений контекста; технически такие процессы образного семиозиса представляют собой «параллельную» переработку информации. Очевидно, что слово (иероглиф) рука, вызывая в (бессознательном) воображении образы тела, служит контекстом для восприятия иероглифа palm со значением «ладонь»; вместе они, обозначая друг друга, создают гармоничную последовательность образов, облегчающую распознание иероглифа запястье. Иероглиф дерево вызывает в воображении образы деревьев и служит контекстом для восприятия иероглифа palm со значением «пальма», что затрудняет распознавание третьего слова-иероглифа запястье, поскольку соответствующий ему образ не может замещать ни один из образов деревьев; в результате распознание должно в большей степени осуществляться в модусе последовательной переработки и, значит, происходит медленнее. В случае использования маскировки образный семиозис блокируется, и ум испытуемого вынужден воспринимать palm как линейную последовательность знаков и складывать из них слово, обладающее тем или другим значением. Эта стадия последовательной переработки информации блокирует влияние преднастраиваюшего слова, осуществляющееся на бессознательном уровне, поскольку ум испытуемого работает не в сфере симметричной (и параллельной ) семиотики образов, а в сфере классической (асимметричной, или последовательной) семиотики естественного языка. Объяснение результатов Марсела с позиции когнитивной психологии дается в уже упоминавшейся книге Г. Ханта «О природе сознания...». — Прим. пер.

60 В большинстве случаев передача нервных сигналов осуществляется с помощью особых химических веществ, называемых нейромедиаторами. Кроме того, в этом процессе участвуют нейромодуляторы , роль которых могут играть сами нейромедиаторы (например, ацетилхолин), а также различные другие вещества, в том числе неорганические ионы. Нейромодуляторы могут изменять чувствительность нейронов к нейромедиаторам, повышая или снижая эффективность передачи нервных сигналов. Химический механизм не исключает возможность существования других механизмов — например, электростатического, поскольку синаптическую щель можно рассматривать как конденсатор . Кстати, именно по электростатическому механизму, судя по всему, осуществляется передача сигналов в аксонах — длинных отростках нейронов, образующих «белое вещество» мозга. В норме аксоны почти по всей длине покрыты электрической изоляцией из так называемых шванновских клеток; нарушение этой изоляции в результате болезни, известной под названием «рассеянный склероз», приводит к замедлению передачи сигналов и к частичному или полному параличу тела. С другой стороны, российский ученый, профессор Е. Либерман, предполагает. что передача информации как внутри нейронов, так и между ними, может осуществляться с помощью сверхвысокочастотных гиперзвуковых волн , генерируемых движениями внутриклеточных структур, именуемых цитоскелетом. —- Прим. пер.

61 Действие лазера основано на синхронизации перехода (электронных оболочек) атомов из высокоэнергетического возбужденного состояния в состояние с более низкой энергией, сопровождающегося выделением энергии в виде электромагнитного излучения, например видимого света с определенной длиной волны. — Прим. пер.

62 Волновая биоэлектрическая активность мозга — так называемые альфа-, бета-, тета- и дельта-волны мозга — измеряется с помощью электроэнцефалографа (ЭЭГ), представляющего собой чувствительный милливольтметр с очень высоким входным сопротивлением. К входу ЭЭГ присоединяют измерительные электроды, помещаемые на разных участках кожи головы, и электрод сравнения, который находится на теле. Считается, что измеряемые таким образом напряжения примерно соответствуют распределению электрических потенциалов на поверхности коры мозга, которое, в свою очередь, отражает суммарную картину импульсной электрической активности нейронов, образующих те или иные отделы мозга. Однако с развитием исследований мозга, становится все более ясно, что в упомянутую картину распределения потенциалов вносят значительный вклад и сравнительно медленные изменения электрического заряда мембран нейронов, непосредственно не связанные с их импульсной активностью. С точки зрения нейрофизиологии, совпадение по фазе изменений электрических потенциалов, измеряемых в разных отведениях, свидетельствует о синхронизации активности разных областей коры мозга, вследствие развития какого-то процесса, распространяющегося на весь мозг. Канадский психолог и исследователь сознания Г. Хант полагает, что наличие синфазной волновой электрической активности разных областей коры свидетельствует о глобальной синестезии — синтезе данных разных чувственных модальностей (зрения, слуха, осязания, проприоцепции и т.д.), — которая, по его мнению, лежит в основе нашей способности к символизации опыта (См.: Г. Хант, «О природе сознания с когнитивной, феноменологической и трансперсональной точек зрения», М., ACT, 2004). — Прим. пер.

63 В действительности, в едином сознании не может быть никакого «мы», поскольку «мы» предполагает множественность субъектов опыта, приходящих к консенсусу в отношении этого опыта. С другой стороны, само по себе самоотнесение, как универсальный принцип субъективности, не обязательно требует субъект-объектного деления, которое появляется только вследствие самоотождествления с одним из содержаний непосредственной осведомленности — как результат процесса, противоположного медитации. — Прим. пер.

64 Английскую фразу tangled hierarchy можно переводить как «сложная иерархия» или «спутанная иерархия»; именно последнее значение может ассоциироваться с нарушением жесткой иерархической структуры и иметь оттенок освобождения. — Прим. пер.

65 Иными словами, из теоремы Гёделя следует, что достаточно сложные системы обладают «эмерджентными», или системными, свойствами, которые невозможно объяснить изнутри системы. Именно такое системное свойство высшего уровня представляет собой способность к самоописанию — как в картине Эшера «Рисующие руки». — Прим. пер.

66 Это справедливо, только если допускать, что машины принципиально не способны к символизации. Как уже говорилось в предыдущих сносках, проблема измерения — это не онтологическая, а эпистемологическая проблема, проблема описания. «Коллапс» волновой функции происходит при переходе от математического описания к описанию в терминах «материальной реальности», то есть от абстрактных символов к символам, непосредственно связанным с чувственным восприятием. Как показал Терри Виноград, машины, в принципе, могут обладать своего рода «аналогом» человеческого восприятия и использовать основанные на нем символы для описания окружающей среды и своего взаимодействия с ней. — Прим. пер.

67 В действительности, для разрешения дилеммы, о которой идет речь, по-видимому, не обязательны ни квантовая физика, ни ее идеалистическая интерпретация, ни, тем более, человеческий ум-мозг, способный к символизации. Как показал Дж. Гибсон (в своей «экологической теории зрительного восприятия»), любая движущаяся и реагирующая сущность «устанавливает» вокруг себя «объемлющий строй», взаимодействие с которым «дает» ей ее точное положение в этом строе; это так называемый «навигационный аспект» восприятия (См.: Дж. Гибсон, «Экологический подход к зрительному восприятию», М., Прогресс, 1988). Упомянутое взаимодействие носит нелокальный характер в том смысле, что невозможно точно определить, от кого или чего оно первоначально исходит. Иными словами, любая движущаяся и реагирующая сущность (даже элементарная частица в поле) способна к выходу за пределы своей внутренней системы и самоотнесению. Теория Гибсона достаточно сложна; поэтому я рекомендую читателю ее более популярное объяснение, которое дается в уже упоминавшейся книге Г. Ханта «О природе сознания...». — Прим. пер.

68 Я бы сказал, что вследствие квантовой нелокальности вселенная непосредственно осведомлена о себе с позиции первого лица, но только через нас она может осознавать себя в третьем лице, как объект собственного осознания. — Прим. пер.

69 На мой взгляд, правильнее говорить, что эго — это символическое представление самости в физическом мире с позиции третьего лица; короче говоря, эго — это объективная самость. — Прим. пер.

70 На начальном этапе нейрохирургических операций (при вскрытии черепной коробки и мозговых оболочек), как правило, используется местная анестезия, но сами операции проходят без наркоза, прежде всего потому, что пациент должен оставаться в сознании, чтобы хирург мог контролировать непосредственные следствия хирургического вмешательства. В мозге нет нервных окончаний, так что в анестезии нет необходимости. — Прим. пер.

71 Адекватность такого определения зависит от того, что в данном случае подразумевается под сознанием. То, что автор называет (квантовым) «нелокальным сознанием» — это непосредственная осведомленность, универсальный принцип субъективности, или Абсолютный Субъект, который, по определению, не может выступать в роли объекта. С другой стороны, «нелокальное сознание» как интерсубъективное и диалогическое разделяемое знание мира объектов — это состояние ума, которое может быть объектом «я», как Свидетеля таких состояний (вспомните восточную медитативную технику). Здесь мы снова имеем дело с проблемой семантики. Рефлексивное самоосознание (англ. self-awareness) — это непосредственная осведомленность о наличии непосредственной осведомленности о некотором состоянии дел, не обязательно требующая субъект-объектного деления (просыпаясь утром, вы первым делом осознаете, что вы живы; здесь пока еще нет «субъективного» и «объективного» вас). Это рефлексия первого порядка, подобная простому отражению в зеркале — Свидетель не отделяет себя от того, что он свидетельствует. Напротив, рефлексивное самосознание (англ. self-consciousness) требует отделения субъективного «я» (англ. «I») от объективного «я» (англ. «me») в потенциально бесконечной цепи самоотражений (я осознаю, что я осознаю, что я осознаю...), в которой каждое последующее «я» выступает в роли объекта по отношению к предыдущему; именно эта дурная бесконечность порождает опыт объективного «я», или эго. Недаром древние учителя буддизма, авторы «Абхидхаммы», занимавшиеся самоисследованием, называли «сознанием» предел бесконечной цепи саморефлексии. — Прим. пер.

72 Иными словами, автор решает проблему бесконечной цепи саморефлексии, постулируя ее самозамыкание (сложноиерархическую природу); на мой взгляд, необходимость этого шага тоже обусловлена семантической путаницей. Эта необходимость отпадает, если считать «полем ума» сознание, как интерсубъективно разделяемое знание мира объектов, существующее «в промежутке» между «я» и «другим». В присутствии такого «поля ума» рефлексивное самоосознание (в смысле, указанном в предыдущей сноске) автоматически порождает субъект-объектное деление мира: простое зеркальное отражение переживается в качестве «другого», создавая предпосылки для символической аутокоммуникации. Таким образом, наличие реального или воображаемого «другого», судя по всему, составляет необходимое условие возникновения субъект-объектного деления мира (см. упоминавшиеся выше книги Г. Ханта и А. Минделла). - Прим. пер.

73 Я бы сказал (перефразируя идеи Мартина Бубера), что в этом примере присутствует сознание как интерсубъективно разделяемое знание мира объектов, но нет самосознания (self-consciousness): человек действует в мире объектов (или «человеческом пространстве мира»), но не относит к нему самого себя. В качестве сигнала, пробуждающего самосознание, выступает слово «ты», обращенное к нему как к «другому», которое позволяет ему стать в позицию «другого» по отношению к самому себе: оно инициирует его собственное «раздвоение» на объективное «я», принадлежащее к миру объектов и действующее в нем, и субъективное «я» — внутреннего субъекта опыта мира объектов и объективного «я». — Прим. пер.

74 Здесь автор расходится и с моделью Уилбера, на которую он ссылается, и с представлениями современной психологии развития, согласно которым последовательные стадии развития образуют более или менее четкую иерархию. — Прим. пер.

75 «Эгоистичный ген» — абсолютно консервативная (то есть никогда не считывающаяся) часть, составляющая у любых живых существ около 30% генетического материала клетки. Это открытие дало представителям социобиологии и социальной генетики повод утверждать, что все живые существа нужны только для сохранения и передачи потомству этого генетического материала. Некоторые ученые предполагают, что в отличие от так называемых «молчащих генов», которые, по мнению генетиков-эволюционистов, несут в себе запись предшествующей биологической эволюции, «эгоистичный ген» может содержать «план» будущей эволюции. Будь это так, появился бы веский довод в пользу происхождения жизни на Земле в результате «божественного замысла» или «космического посева». — Прим. ред.

76 Основная идея социобиологии в том, что любые формы поведения живых существ (включая те, что лежат в основе формирования и сохранения семьи и общества, например альтруизм и сотрудничество) управляются стремлением к сохранению в поколениях тех генов, которые ответственны за наиболее полезные фенотипические признаки, способствующие повышению приспособляемости и выживания вида. — Прим. ред.

77 Это не всегда так: например, высшая духовная цель восточного мистического христианства состоит в обожении всего мира, бодхисаттва посвящает себя просветлению всех чувствующих существ, к числу которых в буддизме относятся не только живые существа, но и минералы, и сама планета Земля, а вершиной духовного пути дзэн-буддизма является состояние недвойственности, в котором все в мире воспринимается как проявление божественного. — Прим. ред.

78 В восточной философии три гуны — это три природы человека и всего сущего; их нельзя отождествлять с исходящими от них побуждениями. — Прим. пер.

79 Дело не в компьютерах, а в программах, которые на них реализуются. Сейчас существуют эвристические самообучающиеся программы, способные создавать новые контексты. — Прим. пер.

80 Для объяснения творчества вовсе не обязательно привлекать квантовые представления. Как уже говорилось, есть основания предполагать, что начальная стадия восприятия, а возможно, и мышления может происходить на бессознательном уровне в сфере образов (не только зрительных) по законам симметричной семиотики . Любому ощущению или любой идее (не важно, новой или хранящейся в памяти и составляющей часть контекста), в принципе, может соответствовать определенный образ; сознанию представляются только те восприятия или идеи, образы которых способны к взаимозамещению с образами контекста. В случае творчества некий новый образ (который мой покойный коллега и учитель Юлий Шрейдер назвал образом-организатором) начинает констеллировать вокруг себя другие образы ( в том числе, образы контекста) по принципу

жүктеу/скачать 2.08 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: