V. 1958 – 1968. Ответственность ученого

Широчайший научный кругозор Сахарова включал не только физику. Еще в октябре 1954 г. он вместе со многими другими учеными разных специальностей подписывает обращение в Президиум ЦК КПСС о состоянии биологической науки в СССР, направленное против монополии антинаучных доктрин Трофима Лысенко. Это было не только выступление в защиту научных принципов естествознания; особый интерес Сахарова к генетике был связан с проблемой влияния радиоактивного излучения на наследственность человека.

С 1956 г. его внимание сосредоточилось на проблеме биологических последствий ядерных испытаний в атмосфере.

«В 1957 году я написал (…) статью «Радиоактивный углерод ядерных взрывов и непороговые биологические эффекты». Работа над ней явилась важным этапом в формировании моих взглядов на моральные проблемы ядерных испытаний».

«Количество жертв дополнительной радиации (...) определяется так называемыми непороговыми биологическими эффектами (т. е. такими, которые действуют при самых малых дозах облучения и приводят статистически к большим итоговым эффектам смертности и болезней за счет того, что облучению подвергаются огромные массы людей, все человечество на протяжении многих поколений)».

«Я вычислил, что каждая мегатонна испытательных взрывов в атмосфере уносит 10 тысяч человеческих жизней. Можно было опасаться, что если сейчас СССР возобновит свои испытания, то достижение соглашения о прекращении испытаний отодвинется на несколько лет, а это означает десятки, а может, даже сотни мегатонн, т. е. сотни тысяч или миллионы новых жертв!»

Публикация статьи Сахарова была согласована с политическим руководителем страны Никитой Хрущевым. Однако в дальнейшем отношения между ними значительно осложнились. Осенью 1961 г., узнав о подготовке очередных ядерных испытаний, Сахаров пытается убедить Хрущева не делать этого, но получил в ответ публичную отповедь: «Сахаров, не пытайтесь диктовать нам, политикам, что нам делать, как себя держать. Я был бы последний слюнтяй, а не Председатель Совета Министров, если бы слушался таких, как Сахаров!»

Холодная война продолжалась. 30 октября 1961 года на заполярном советском полигоне на Новой Земле было испытано самое мощное в истории человечества термоядерное устройство, прозванное «Царь-бомба». Взрыв 50-мегатонной бомбы произошел в атмосфере на высоте 4500 м. Вспышка была видна на расстоянии 1000 км от места взрыва. Каменистая почва на полигоне расплавилась как стекло. Колебания земли зафиксировали все сейсмостанции планеты.

В сентябре 1962 г. Сахаров тщетно пытается предотвратить последовательное испытание двух практически идентичных ядерных устройств.

В практике великих держав гонка ядерных вооружений соседствовала с мирной риторикой, однако переговоры о полном запрете ядерных испытаний практически не продвигались из-за невозможности эффективного контроля над подземными ядерными взрывами. Прорыв стал возможен после того, как Сахаров смог донести до Хрущева идею частичного запрета испытаний, включая наиболее опасные – в атмосфере, под водой и в космосе.

5 августа 1963 г. СССР, США и Великобритания подписали Московский договор о запрещении испытаний в трех средах.
Планшет № 11.

Сахаров постепенно отходит от работ, связанных с созданием термоядерного оружия, и возвращается к исследованиям в области теоретической физики. В то же время в кругу его общения появляются политически инакомыслящие. Все большее внимание его привлекают вопросы прав человека.

«Хрущевская оттепель» - частичная либерализация советского режима после смерти Сталина – вызвала оживление общественной жизни и надежды на возможность дальнейшего реформирования страны. Но принудительная отставка Хрущева в 1964 г. и приход к власти Леонида Брежнева стали началом реакции и преследований инакомыслящих. В феврале 1966 г. осуждены на длительные сроки заключения писатели Андрей Синявский и Юлий Даниэль, обвиненные в антисоветской деятельности за публикацию за рубежом произведений, «порочащих советский государственный и общественный строй».

Именно в это время - в марте 1966 г., Сахаров совершает свое первое открытое общественное выступление – ставит подпись под обращением 25 деятелей науки, литературы и искусства к XXIII съезду КПСС, предостерегающем против попыток политической реабилитации Сталина. За этим последовал протест против введения в Уголовный кодекс СССР новых статей, карающих за «политические» преступления. Он участвует в демонстрации на Пушкинской площади в Москве в защиту политических заключенных, направляет личные обращения к Брежневу и главе КГБ Юрию Андропову в защиту арестованных правозащитников.

В сфере его внимания также проблемы экологии - он поддерживает общественную кампанию в защиту озера Байкал от загрязнения промышленными стоками, звонит лично Брежневу, чтобы убедить его отказаться от строительства опасного объекта на берегах Байкала, но тот уклоняется от обсуждения проблемы.

«Мое участие в борьбе за Байкал было безрезультатным, но очень много значило лично для меня, заставив вплотную соприкоснуться с проблемой охраны среды обитания».
Изобразительные материалы планшета № 11:

В верхней части планшета международный знак радиационной опасности.

Фотография Сахарова 1960-х годов.

Схематические изображения действия поражающих факторов ядерного взрыва и формирования радиоактивного следа от взрыва в атмосфере.

На фотографии видны гигантские воронки, образовавшиеся в результате подземных ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне.

В нижней части планшета карта Семипалатинского полигона с обозначением мест взрывов ядерных устройств и образовавшихся зон радиоактивного заражения.

В 1968 г. Сахаров создает свою первую публицистическую статью «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе». Эту работу он сам расценивал как решающий шаг, определивший его последующую жизнь. В «Размышлениях» Сахаров выдвинул тезис о конвергенции - историческом сближении социалистической и капиталистической систем, сопровождающемся демократизацией, демилитаризацией, социальным и научно-техническим прогрессом как единственной альтернативе гибели человечества.

Сахаров посылает свою статью Генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу, но не получает ответа. В то же время на Западе его статья получает широкую известность. Общий тираж публикаций «Размышлений» в 1968–1969 годах в за границей составил 18 млн. экземпляров.

КГБ расценивает деятельность Сахарова как «политически вредную». В результате он официально отстранен от работ по секретной оборонной тематике и навсегда покидает «Объект». Вернувшись в Москву, он продолжает научную работу в ФИАНе и в последующие годы создает ряд фундаментальных работ по физике Вселенной. За выдающиеся научные заслуги он избран иностранным членом ряда зарубежных академий наук, в том числе, Национальной академии наук США, Французской, Римской, Нью-Йоркской академии.

Одновременно с научной развивается и правозащитная деятельность Сахарова. В ноябре 1970 г. он совместно с Валерием Чалидзе и Андреем Твердохлебовым создает Комитет прав человека в СССР «для изучения проблемы обеспечения и пропаганды прав человека в СССР». В эти годы он неоднократно выступает инициатором сбора подписей под коллективными документами, например, под обращениями к Верховному Совету СССР об отмене смертной казни и об амнистии политзаключенным.

Сахаров принципиально не скрывал своих взглядов. Используя свой авторитет крупнейшего ученого, он не раз смело обращался прямо к руководству страны с предложениями о демократизации советского режима, протестуя против «карательной психиатрии», против применения смертной казни, и в защиту отдельных людей, подвергавшихся преследованиям по политическим мотивам, а также направлял в международные организации протесты против нарушений прав человека в других странах мира. Нарушая негласный запрет, Сахаров начинает общаться с иностранными журналистами, в западной прессе публикуются его заявления и интервью.

Весной 1969 г. скончалась его жена Клавдия Алексеевна Вихорева, а осенью 1970-го Сахаров знакомится с 47-летней Еленой Георгиевной Боннер. Родители Елены Боннэр были репрессированы в 1937 году; пройдя всю войну в качестве медсестры, она работала врачом-педиатром. От первого брака у нее было двое взрослых детей. Елена Боннэр была известным человеком в диссидентской среде - организатором помощи политзаключенным и их семьям.

Общие убеждения сблизили Сахарова и Боннэр. Два года спустя они поженились.

Летом 1973 г. по инициативе КГБ началась публичная травля самого Сахарова. В прессе публикуется серия открытых писем рабочих, художников, писателей, композиторов и ученых, в том числе письмо за подписью 40 академиков с осуждением общественной деятельности коллеги.

Тем не менее, публицистическая активность Сахарова росла. В брошюре «О стране и мире» (1975), он призывает мировое сообщество к активному противодействию любым нарушениям прав человека, призывает социалистические страны к большей открытости, предлагает решения проблемы постепенного сокращения ядерных вооружений во всем мире и выдвигает масштабную программу политических, социальных и экономических реформ в СССР.
Изобразительные материалы планшета № 12:

В нижней части планшета фотография событий в Праге в августе 1968 года. Ввод советских войск в Чехословакию имел целью остановить демократические преобразования, которые начались в этой европейской стране, входившей в так называемый социалистический лагерь, и удержать ее в поле влияния СССР. Жители Праги – столицы Чехословакии, сфотографированы на броне захваченного ими советского танка. В руках они держат плакат с надписью: «Незваным гостям вход запрещен». События в Чехословакии вызвали резкий протест советских диссидентов.

Также на планшете помещена фотография изданий работы Сахарова «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» на разных языках и секретного документа - выписки из протокола заседания Политбюро Центрального комитета КПСС «О мерах по компрометации решения Нобелевского комитета о присуждении премии мира Сахарову А.Д». В решении руководящего органа коммунистической партии содержался план публичной кампании по травле Сахарова.
Планшет № 13.

30 июля – 1 августа 1975 г. в Хельсинки главами 35 стран, включая СССР, США и Канаду, был подписан Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Государства-участники взяли на себя, в частности, обязательства по соблюдению прав человека и основных свобод, в том числе свободы информации, мысли, совести и убеждений.

«Государства-участники признают всеобщее значение прав человека и основных свобод, уважение которых является существенным фактором мира, справедливости и благополучия, необходимых для обеспечения развития дружественных отношений и сотрудничества между ними, как и между всеми государствами», - говорилось в этом документе.

Несмотря на подписание Советским Союзом Хельсинского Заключительного акта, нарушения прав человека в СССР продолжались. В глазах мировой общественности это придавало особую значимость деятельности правозащитников.

9 октября 1975 г. академику Сахарову присуждается Нобелевская премия мира «за бесстрашную поддержку фундаментальных принципов мира между народами и за мужественную борьбу со злоупотреблениями властью и любыми формами подавления человеческого достоинства». По мнению Нобелевского комитета, «Сахаров бескомпромиссно и действенно боролся не только против злоупотреблений властью во всех их проявлениях; с равной энергией он защищал идеал государства, основанного на принципе справедливости для всех. Сахаров убедительно выразил мысль о том, что только неприкосновенность прав человека может служить фундаментом для подлинной и долговечной системы международного сотрудничества».

Власти СССР отказали Сахарову в разрешении выехать в Норвегию для участия в церемонии вручения премии. Вместо лауреата 10 декабря 1975 г. премию приняла его супруга Елена Боннэр. Она же зачитала текст Нобелевской лекции Сахарова.

В нижней части планшета обычная уличная сцена в одном из городов СССР того времени. Повседневная жизнь советских людей протекала под воздействием политической пропаганды. Огромные изображения основоположников коммунистического учения – Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Владимира Ленина, играли роль украшений улиц и одновременно напоминали людям о том, что они живут в стране, где коммунизм является единственной допустимой идеологией.

Фото Сахарова и его жены Елены Боннэр, сделанная вскоре после их свадьбы.

Фото Сахарова с друзьями в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург). В то время он имел возможность свободно перемещаться по стране. Выезд за границу ему был запрещен как человеку, обладающему доступом к «государственной тайне», то есть к секретным технологиям создания ядерного оружия.

Фото Сахарова на улице перед зданием судам в Калуге, где судят диссидентов. В то время Сахаров и другие правозащитники совершали поездки в разные города, где шли политические процессы, для того, чтобы выразить поддержку подсудимым. В зал заседаний их при этом не допускали, и они были вынуждены находиться на улице.

Вырезка из газеты под заголовком «Заявление советских ученых» свидетельствует о реализации плана травли Сахарова. Под текстом, в котором выражается «возмущение в связи с присуждением Нобелевским комитетом Норвежского стортинга (парламента) премии мира академику Сахарову, деятельность которого направлена на подрыв дела мира, (…) на разжигание недоверия между народами», стоят подписи десятков советских академиков, в том числе ряда выдающихся ученых.

Также на планшете помещено изображение золотой Нобелевской медали.

Карикатура из иностранного журнала свидетельствует о том, что на Западе хорошо понимали, какую политическую проблему для советского режима представлял собой Сахаров, в особенности при приближении Олипийских игр 1980 года, которые должны были пройти в Москве. Сахаров изображен в наручниках в виде олимпийских колец. В то время, когда Сахарова уводят, Леонид Брежнев - тогдашний глава советского государства, произносит: «Мы хотим, чтобы Олимпийские игры стали чисто спортивным событием, а не возможностью западным средствам массовой информации превозносить диссидентов и играть в политику».

Во второй половине 1970-х годов Андрей Сахаров стал для мировой общественности символом борьбы за права человека, против тоталитаризма, за общее мирное будущее человечества. Но в СССР его интенсивная правозащитная деятельность вызывает ненависть властей. Вся жизнь Сахарова и его близких находится под контролем КГБ. Сахаров получает угрозы, но власти долгое время не решаются применить к нему прямые репрессии.

В начале 1980 г. Сахаров в интервью западным СМИ резко осудил ввод советских войск в Афганистан. 22 января он был задержан по дороге на работу в ФИАН и доставлен в Генеральную прокуратуру СССР, где ему было объявлено о лишении государственных наград и почетных званий и об административном выселении из Москвы. В тот же день Сахарова с женой в сопровождении сотрудников КГБ доставили специальным рейсом самолета в город Горький (ныне Нижний Новгород) и поселили на окраине города.

Эта ссылка без суда продлилась почти семь лет. Ее целью было максимальное ограничение внешних контактов Сахарова и прежде всего его общения с иностранцами, которым въезд в Горький был запрещен. В квартире, где жили Сахаров и Боннэр, не было телефона. В жилище Сахарова не раз проводились негласные обыски с изъятием его рукописей, в комнатах были установлены подслушивающие устройства. Перед входной дверью круглосуточно дежурили сотрудники милиции, не пропускавшие нежелательных посетителей.

Тем не менее, даже в таких условиях Сахаров продолжал научную работу и свою общественную деятельность. Его связью с внешним миром стала жена - Елена Боннэр. Несмотря на слабость здоровья (в эти годы она перенесла три инфаркта), она вывозила из Горького и передавала на Запад написанные им тексты, проводила пресс-конференции, информировала мировую общественность о положении академика Сахарова.

В ответ в советской печати публикуются пасквили на Сахарова, распространяется клевета в адрес его жены. Ссыльные получают по почте письма якобы простых людей, возмущенных их «антисоветской деятельностью». Раздаются даже угрозы физической расправы.

«Все примененные ко мне меры не имеют даже видимости законности, это часть общей жестокой кампании против инакомыслящих, попытка заставить меня замолчать и облегчить расправу над другими. (…) Каждый раз, когда моя жена уезжает, я не знаю, сможет ли она беспрепятственно доехать и вновь благополучно вернуться ко мне. (…) Что еще ждет нас, предсказать невозможно. Единственная наша защита – гласность, внимание друзей во всем мире к нашей судьбе».

Елена Боннэр успела совершить более ста поездок в Москву, пока летом 1984 г. против нее не было выдвинуто обвинение в «клевете на советский общественный и государственный строй», и она была осуждена на пять лет ссылки с отбыванием наказания по месту жительства мужа – в Горьком. Сахаров был окончательно изолирован.

Карикатура из иностранного журнала, изображающая Брежнева, зажимающего рот академику Сахарову.

Схема квартиры, в которой жили в Горьком Сахаров и Боннэр, с обозначением разного рода средств контроля, наблюдения и прослушивания.

Фотография дома в Нижнем Новгороде, где находилась квартира, отведенная для проживания Сахарова и Боннэр (проспект Гагарина, 214; ныне эта часть улицы носит имя Сахарова). В настоящее время в этом доме находится мемориальный музей-квартира Сахарова.

В нижней части планшета работа скульптора-авангардиста Вадима Сидура, в творчестве которого большую роль играли темы насилия, страдания, несправедливости, борьбы и мужества человека.
Планшет № 15.

Во время горьковской ссылки Сахаров, протестуя против давления, оказываемого на его семью, трижды был вынужден прибегать к такому средству как многодневные голодовки. В 1981 г. он вместе с Еленой Боннэр выдержал 17-дневную голодовку, требуя разрешить Елизавете Алексеевой – невесте его пасынка Алексея Семенова, выезд за рубеж для воссоединения с женихом, ранее эмигрировавшем в США. Это требование было удовлетворено советскими властями. В 1984 г. Сахаров голодает 26 дней, требуя позволить жене выехать за границу для проведения сложной операции на сердце но безрезультатно. Весной 1985 г. он возобновляет голодовку и держит ее с перерывами 178 дней. За это время он дважды подвергался насильственной госпитализации, сопровождавшейся мучительными процедурами принудительного кормления. Разрешение на выезд Елены Боннэр из страны для лечения было дано лишь после того, как Сахаров, находясь в больнице в полной изоляции и опасаясь за жизнь жены, направил в адрес генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева письмо с обещанием сосредоточиться на научной работе и «прекратить общественные выступления, кроме исключительных ситуаций».

Во многих странах мира развернулась кампания в защиту Сахарова. Ряд зарубежных университетов присваивают ему почетные ученые степени. В Вашингтоне площадь, где располагается здание посольства СССР переименована в площадь Сахарова. Президент Франции Франсуа Миттеран, президент США Рональд Рейган и президент Федеративной Республики Германии Рихард фон Вайцзеккер лично обращаются к руководителям СССР с просьбой о прекращении преследований всемирно известного ученого, защитника мира и прав человека. Во время пребывания за границей Елену Боннэр принимают главы государств и правительств Италии, Франции, Великобритании, а также высокопоставленные представители США и Папа Римский Иоанн Павел II.

Далее игнорировать мировое общественное мнение власти СССР не могли.

15 декабря 1986 г. в квартире Сахарова неожиданно устанавливают телефон. Сотрудник КГБ, присутствующий при работах, предупреждает, что на следующий день нужно ждать важного звонка. 16 декабря лично Михаил Горбачев в телефонном разговоре сообщает Сахарову об освобождении. Ссылка закончилась. 23 декабря Андрей Сахаров и Елена Боннэр вернулись в Москву.
Изобразительные материалы планшета № 15:

Сахаров с женой вскоре после окончания одной из голодовок. Фотография сделана в Горьком.

Документы прокуратуры и КГБ, касающиеся ссылки Сахарова и надзора за ним.

Сборник статей и интервью Сахарова, изданный за рубежом во время его пребывания в ссылке в Горьком.

Рисунок из иностранного журнала, изображающий Михаила Горбачева (в роли рулевого) и академика Сахарова, освещающего ему путь фонарем, - отражение надежды на то, что новый глава советского государства возьмет курс на демократические перемены в обществе.

В нижней части планшета фото Сахарова, только что вышедшего из поезда, на котором он прибыл из Горького в Москву, и окруженного журналистами.