Белов александр Иванович Антропологический детектив Серия

Но, наблюдая за тем, как развивается в утробе слоновый «ребенок», ученые открыли для себя много интересного. На ранних стадиях развития плод схож с плодом других млекопитающих и имеет универсальные черты, характерные для приматов. Закладываются пятипалые конечности. Да и лицо смахивает на обезьянье. Лишь позже, во время внутриутробного роста, появляются характерные слоновые признаки — вытягивается хобот, представляющий из себя сросшуюся с носом верхнюю губу, увеличиваются уши, а кисть и стопа приобретают свойственную виду «слоновость». Однако у слоних, так же как у летучих мышей и обезьян, сохраняются две груди. В остальном же это животное самобытнейшее. Взять хотя бы беременность, которая длится почти 2 года. Мозг слона тянет аж на 6 кг, это в противоположность человеческому — всего кило триста.

А пальцы на руках и на ногах за ненадобностью превратились в подобие копыт. На подошве под кожей имеется «подушка» из желеобразной массы — она и позволяет слону ступать совершенно неслышно, распределяет вес огромного тела на всю ступню. Передние резцы, которые есть у всех предков зверей, вытянулись вперед и загнулись вбок — это для того, чтобы ими ломать непослушные ветви деревьев и обороняться от незваных гостей. Ведь раньше не только слоны такие огромные были, но и хищники!

У древних родственников слонов — мастодонтов, и на нижней челюсти резцы большие были, не только на верхней, как у слонов. Но вымерли мастодонты, а слоны остались. Это потому, что хорошо приспособились. Хобот является уникальным инструментом. С его помощью слон питается, осуществляет гигиенические процедуры, посыпая себя пылью и поливая водой, валит и даже выдирает с корнем огромные деревья, подает разнообразные звуковые сигналы. Помимо прочего, хобот является уникальным обонятельным анализатором. Слоны прекрасно плавают, причем над поверхностью воды остаются только лоб с хоботом и кончик хвоста. Без видимых усилий слоны преодолевают крутой подъем, свободно чувствуют себя среди скал, благодаря особому устройству ноги не вязнут в болоте. Словом, эволюция хорошо над слонами поработала, превратив их из древних приматов в удивительные организмы…

На севере земли, которую мы сегодня зовем Россией, в изобилии найдены ископаемые останки хоботных. Но назвать Россию родиной слонов трудно, хотя иногда это и пытаются делать. Хоботные жили на всех материках, за исключением Австралии. Причем превращались они в таких своеобразных и удивительных животных параллельно и независимо друг от друга. Так, в обеих Америках найдены ископаемые останки хоботных. Некоторых из них (динотерии) отличает весьма своеобразная нижняя челюсть, загнутая вниз, с бивнями, обращенными назад. С помощью этого приспособления тяжеловесы, встав на задние ноги, вмиг соскребали с дерева все ветки, с тем чтобы уже на четвереньках спокойно приступить к пиршеству.

У исследователей, изучающих слонов, создается впечатление, что помимо памяти и пяти чувств, присущих большинству животных, слоны обладают еще и шестым чувством — способностью передавать и получать сведения от своих соплеменников, причем обмен информацией возможен на очень больших расстояниях и происходит совершенно беззвучно. Как тут не вспомнить о телепатии…

Слоны умеют трубить, лаять, рычать, реветь и урчать. Наибольший интерес представляет именно урчание, поскольку человек не в состоянии его услышать. Большинство звуков этой категории находится за пределами наших слуховых возможностей. Наличие у слонов «неслышного» языка впервые обнаружила американская исследовательница К. Пэйн. И произошло это совершенно случайно в 1984 г. До этого считалось, что звуки низкой частоты, так называемые инфразвуки, не играют большой роли в жизни животных. Было известно, что их часто издают полосатики и синие киты, но никто не предполагал, что эти звуки служат средством общения слонов друг с другом. Оказывается, слоновье урчание (14-35 Герц) почти не искажается ландшафтом и способно распространяться на огромные расстояния.

Взять хотя бы для примера спаривание. Взрослые самцы и самки слоняются вдали друг от друга. Течка у самки случается один раз за четыре-пять лет и длится несколько дней. Готовая к спариванию самка сообщает о своем состоянии самцам с помощью особой брачной «песни». И, что удивительно, на эту «песню» сбегаются самцы со всей округи, причем некоторые из них преодолевают для этого значительные расстояния. Ученые подметили характерную особенность — самка бывает склонна к спариванию лишь тогда, когда ее буквально берут в кольцо самцы. Нечто похожее можно наблюдать у высших обезьян во время группового секса. Может быть, этот ритуал заимствован слонами у своих далеких пращуров? Самый сильный и достойный совокупляется с ней каждые три-четыре часа и днем, и ночью, пока у слонихи не кончится период восприимчивости. Остальные самцы при этом трубят и всячески выражают свое возбуждение, однако границы незримого круга не нарушают и не мешают делать собрату то, что положено. Аналогичную картину можно наблюдать у собак и у других животных. Что же это ещё, как не остатки оргических ритуалов, врезавшихся в подсознание зверей еще в то время, когда их предки были людьми? Несомненно, что вся группа слонов, производя те или иные сигналы, помогает паре произвести успешное зачатие.

Вот ещё один пример пользы «телепатии» у слонов. Им помогает выживать беспрерывное движение. Иногда параллельным курсом идут три-четыре семейства. Но они синхронно меняют направление в случае опасности или при подходе к водопою, к которому сходятся все вместе с разных сторон секунда в секунду. Взрослые самцы менее «голосисты», чем самки, но зато очень чутко реагируют на неслышные и незаметные призывы слоних, ведущих стадо. Надо прямо сказать, в этом отношении действуют они, как люди.

Учёные хорошо исследовали с помощью аппаратуры неслышную слоновую речь и удивились сами: у слонов они выявили свыше 400 различных звуков, комбинируя которые слоны передают огромный массив информации. Это позволяет говорить об особом и совершенном слоновьем языке, непонятном для нас.

Индусы и бирманцы утверждают, что врагов, кроме человека, у слонов немного, и один из них — это йе-син, иначе водяной слон. Йе-син ядовит, если укусит своего «большого брата», тот сразу умрет. По поверьям, йе-син живет в воде на отмелях, в реках и в морях, но недалеко от берега, там, где кончается пресная вода и начинается соленая. Выглядит он, как маленький слон. Длина его тела от хобота до кончика хвоста всего 40 см. Иногда йе-син показывается на берегу, но человека он не трогает. Его боятся лишь слоны — откажутся заходить в воду, если почувствуют, что там плавает йе-син. В Бирме на базаре можно купить маленькие (несколько сантиметров) бивни водяного слона. И, как отмечают многие свидетели, если показать этот бивень слону, он тут же убежит. Может быть, этот маленький бивень, как и сам маленький слон, напоминает слону большому горькую историю слоновьего рода. Слон не хочет «мельчать», как его собрат, потому убегает, дабы уберечь себя от такой участи.

Путешественники ещё в XIX веке описывали свои частые встречи в лесах и саваннах Африки со стадами слонов, насчитывавшими сотни голов. Встреча с таким большим слоновьим стадом сегодня невозможна. В Африке и Индии их считают поштучно. А всему виной слоновая кость — бивни, ценящиеся почти на вес золота. Браконьеры, как и в начале века, продолжают отстреливать слонов (правда, не в столь огромных количествах, как раньше, когда саванны были завалены разлагающимися слоновьими трупами), выламывают бивни, а огромные трупы бросают на поживу гиенам и грифам. Слоны, как обезьяны, еще издали отличают человека с ружьем от безоружного и за километр обходят его. Они прекрасно осведомлены, что человек с ружьем пришел за их зубами. Во многих заповедниках слонов усыпляют и отпиливают им бивни, чтобы предотвратить дальнейший отстрел. Но слонам, лишенным бивней, и жизнь не мила, они становятся раздражительны и агрессивны, начинают мстить человеку, лишившему их своего достояния и гордости. Поговаривают, что многие слоны, предчувствуя наступающую смерть, а живут они до 50 лет, уходят умирать невесть куда, так что охотники за бивнями не могут их найти. Делают они это специально, зная о человеческой страсти к своим зубам, чтобы люди не тревожили и не оскверняли их бренные останки. Утверждают, что перед смертью в чащобе леса, где его никто не видит, особенно люди, слон встает на задние ноги и бесшумно танцует, поднимая то одну, то другую ногу. Вероятно, он исполняет какой-то древний танец, который танцевали его далёкие предки…


МОРСКИЕ ЛЮДИ
Древнегреческие легенды рассказывают: как-то самого бога вина Диониса похитили кровожадные пираты и стали требовать от него выкуп, угрожая расправой. Никакие увещевания образумиться, сопровождаемые обильными возлияниями и разнообразными кушаньями, не могли задобрить непреклонных пиратов. Дионис, хоть и был нрава миролюбивого, но не стерпел дальнейшего издевательства над собственной персоной и решил сурово наказать обидчиков. По его приказу вино превратилось в виноградную лозу, а виноградная лоза стала расти, пока не обвила весь корабль, мачту и паруса. Объятые ужасом пираты были вынуждены искать спасение в морской воде. Здесь-то и настигла их суровая кара: по велению Диониса их тела превратились в тела дельфинов. Оттого и по сей день, встречая любой корабль, дельфины сопровождают его, высматривая, нет ли на нем Диониса, с тем чтобы он превратил их обратно в людей.

Биологи говорят, что многие животные, попав в ту или иную среду обитания, начинают к ней активно приспосабливаться. Причем приспособления эти настолько меняют первоначальный облик зверя, что в нем непросто признать черты его прародителей. На головах появляются диковинные рога и выросты, а пальцы утолщаются, срастаются и преобразуются в копыто.

Существует версия, что предками зубатых китов, к которым относятся и дельфины, и предками усатых китов, которые «выцеживают» из воды свой питательный рацион с помощью китового уса, были разные звери. Но поскольку костей непосредственных предков не найдено, мы можем думать, что предки китов были очень большие люди, вполне возможно, что разные. Именно у великанов могут быть такие гигантские, хоть и морские потомки. Не раз и не два предки водных животных покидали сушу. И они не просто купались. Переселению в океан человекоподобных существ могли способствовать и их приверженность водной стихии, и геологические катастрофы — всемирные наводнения. Точно мы не знаем. Об этом нам смогли бы рассказать дельфины, если мы, конечно, научимся понимать их язык.

«А ты знаешь, что дельфины разговаривают? — Знаю. Не знаю, только о чем. — О Морях и капитанах, о торговых караванах; где какая рыба… и почём». Эта веселая песенка была отзвуком настоящей бури, разразившейся в середине 60-х гг. Героем этой бури стал американский нейрофизиолог Д. Лилли. Его книгой «Человек и дельфин» зачитывался весь мир. Он обнаружил удивительную вещь: дельфины способны разговаривать! Из этого следовало, что они морские люди, которых так долго искали люди сухопутные. Впору было воскликнуть: «Вот вы какие, братья по разуму!» Так начался дельфиний бум. В разных странах создавались лаборатории по изучению дельфиньего языка. Д. Лилли удалось убедить военных, что дельфины — это второй разумный вид на Земле. Военные ведомства США решили «скинуться» на проведение полномасштабных исследований. В 1968 г. «речью» дельфинов занялись и в СССР.

По мнению Лилли, весь накопленный опыт передается дельфинами от поколения к поколению точно так же, как это происходит у людей: через длинные народные сказания, передаваемые изустно от одного поколения другому, которое их, в свою очередь, запоминало и передавало дальше. До Лилли считалось, что имитировать человеческую речь умеют только попугаи. Даже для обезьян это оказалось непосильной задачей. Шимпанзе десять лет обучали произношению слова «чашка». Дельфины с этой задачей легко справлялись. Посаженные в бассейны, они с невероятной легкостью передразнивали шипение змей, пение птиц, кудахтанье кур, кваканье лягушек, лай и вой собак, мяуканье кошек, ржание лошадей, блеяние овец, мычание коров, все звуки, издаваемые обезьянами, и человеческую речь! Причем могли выдать это все вместе одно за другим и делали это постоянно, когда видели, что людям это нравится. В США, в Мэриленд-ском океанариуме, трех дельфинов выучили высовываться из воды и петь куплеты низкими голосами. Номер назывался «Гимн Мэриленда». У нас тоже было что и кого показать: дельфины плясали в воде и пели песни из репертуаров детских садов. На них были надеты платьица и штанишки, а на голове красовались панамки.

Лилли, однако, перещеголял всех. Он заявил, что за два месяца выучит дельфинов английскому языку. Он не вылезал из дельфинария, постоянно разговаривая со своими питомцами. Ему уже стало казаться, что он понимает их речь, а они его. Но надо было делать выбор, на каком языке вести разговор: на английском или на дельфиньем. Лилли не смог овладеть ситуацией и повести дельфинов за собой, он стал говорить на дельфиньем языке и попал в психиатрическую лечебницу. С карьерой и репутацией серьезного нейрофизиолога было покончено. Кстати, это произошло не без помощи научного сообщества, которое, с самого начала невзлюбив выскочку, не признало результаты его опытов. Восторжествовал холодный скепсис. Во всем случившемся обвинили прессу, падкую до сенсаций. Постепенно бум стих, а о языке дельфинов постарались забыть, как о скомпрометировавшей себя затее. Лаборатории перепрофилировали, а материалы исследований сдали в архив. Но с этим, как выяснилось позже, поспешили... Дельфины действительно разговаривали и разговаривают по сей день. Язык, недоступный человеческому сознанию, существует! И кто знает, захотят ли когда-нибудь дельфины раскрыть нам его тайну?

По утверждению биологов, всю жизнь проработавших с дельфинами, дельфины «перемывают косточки» рабочим и дрессировщикам, в своих разговорах употребляя их имена. Причем обсуждают их достоинства и недостатки тогда, когда уверены, что их не слышат посторонние уши и нет звукозаписывающей аппаратуры, — как правило, происходит это по ночам. У дельфинов бывают споры и размеренные диспуты, иногда они так перевозбудятся разговорами, что эмоции у них начинают хлестать через край. А ведь во время разговоров люди и животные обмениваются символами — всего лишь. Значит, у дельфинов, как у людей, развито абстрактное мышление, которое лишь в зачатке есть у обезьян.

Палитра звуков дельфинов богата, как ни у кого на свете. Здесь присутствуют лай, рык, вой, свист, стук, щелчки и трели. К примеру, белуха, ближняя родственница дельфинов, умеет и хрюкать, и рыдать, ее крики похожи на плач ребенка, отдаленный шум толпы, удары колокола и пение певчих птиц. За такую способность моряки прозвали белуху морской канарейкой. Отсюда и не совсем лестное выражение «ревёт как белуха» (оно происходит от имени полярного кита, а не лососевой рыбы — белуги).

Как только рождается дельфиненок или китенок, родители дают ему имя — особый опознавательный свист. Дельфиненок выучивает его и использует всю жизнь, как это делаем мы со своим именем. На черноморской базе Института морфологии животных в Малом Утрише некоторые сотрудники стали так хорошо разбираться в дельфиньих разговорах, что попытались даже подхватывать тему, начатую ими. Но так как делали это неловко, дельфины, посмеявшись, сами стали обучать сотрудников тому, что означает то или иное «слово» и как и когда его следует употреблять. Сложность заключалась в том, что морские «люди» используют разную скорость для ведения своих переговоров, и сама эта скорость косвенно свидетельствует о той информации, которую они передают друг другу. Порою информация сжимается ими в 2, 4, 6 и даже 8 раз. Человеческое же ухо, не готовое к изменению скоростного режима восприятия информации, пасует перед такой речью и не различает фраз, улавливая лишь ничего не значимое для нас тр-р, тр-р… Точно так же, как человек, не знакомый со стенографией, не может разобрать стенографический отчет его же собственного выступления. У дельфинов и у людей очень разные органы слуха и органы речи — вот в чем дело! Именно это мешает установлению скорейшей коммуникации между дельфином и человеком. Дело осложняется и тем, что у дельфиньего языка есть свои диалекты, как и у наших языков.

Вообще звуки посторонние и собственные для китообразных имеют первостепенное значение. Дело в том, что их предки, окунувшись с головой в мутную воду океанов и морей, ничего в ней не смогли разглядеть. Для того чтобы как-то ориентироваться, пришлось им учиться издавать разные акустические сигналы и ждать их отраженное эхо, чтобы составить впечатление об окружающей обстановке. Аналогичным образом действуют слепые, ударяя посохом по полу или щелкая пальцами, по характеру отраженного звука представляющие, где они находятся. Но китообразные пошли дальше, они научились излучать поток звука, направляя его на разные подводные предметы, действуя им как лучом фонарика. В их головах сформировался так называемый «акустический глаз», подобно глазу обычному имеющий звуковую сетчатку и нервные клетки. Благодаря такому устройству дельфин способен слышать эхо дробинки, тихонечко опущенной в воду в 4 м от него. По характеру эха он способен отличать одинаковые шарики из стекла, эбонита, латуни, свинца, стали, резины, воска. Датский зоофизиолог Б. Моэль считает, что дельфины и их родственники могут по желанию на порядок усилить звук высокочастотной «акустической пушки». Действие ультразвукового луча достигает такой силы, что способно на время парализовать рыбу, которой дельфины питаются. Затем остается только собрать рыбу себе в пасть. Кашалоты в совершенстве освоили это «секретное» оружие, сканируя океанские глубины и оглушая кальмаров, которыми питаются. Сконцентрированный звуковой луч производит эффект акустического «наркоза». Их «акустическая пушка» достигает 5 м и располагается в головной части кита, оттого они и имеют такую огромную голову. Наряду с этим у китообразных развит круговой слух. Они могут одновременно переговариваться друг с другом и сканировать своими «эхолотами» пространство впереди себя. Одно другому не мешает. Помимо прочего, дельфины как бы «процеживают» все звуки, которые поступают к ним в голову, отделяя нужные от ненужных. Способность избирательно слышать ученые назвали «эффектом вечеринки», когда среди общего гвалта и шума мы подстраиваемся на выслушивание лишь своей соседки за столом. А шумов в море хватает: шум волн, рев ветра, всплески, работающие винты, передвижение морских обитателей и проч. Всего у дельфинов выявлено в голове четыре источника звука. Так что вести непринужденную беседу с несколькими собеседниками одновременно для них, вероятно, обычное дело.

Как было установлено, у дельфинов два полушария могут трудиться и спать порознь. Во сне, пока одно дремлет, другое работает — управляет плаванием и поднятием на поверхность за очередной порцией воздуха. При этом один глаз закрыт, а другой, как недремлющее око, все видит. Примерно через полчаса полушария меняются местами — одно спит, а другое бодрствует. Меняются и глаза. Когда дельфин полностью проснется, то оба его полушария могут трудиться одновременно над разными задачами. Так как источников звука и слуха несколько, то дельфины способны вести одновременный разговор сразу с несколькими собеседниками. При этом «раздвоение личности» у дельфинов не наступает. Возможно, потому их речь кажется нам чересчур быстрой и непонятной. Биологи утверждают, что если пустить пленку с записью дельфиньей речи замедленно, тогда смысл ее, может быть, дойдет до нас, если мы будем готовы. Вот мы удивимся, когда узнаем, что эксперименты на самом деле проводим не мы над дельфинами, а они над нами!

Вообще-то об интеллекте животных специалисты судят по тому, сколько времени они отдают игре и насколько богата их сексуальная жизнь. И с первым, и со вторым у веселых обитателей морей все нормально. Даже слишком. Дельфины до глубокой старости самозабвенно играют. Любой предмет, попавший в поле их действия, становится источником игр и забав. Прежде думали, что самая насыщенная сексуальная жизнь у обезьян, но после того, как люди научились содержать дельфинов в неволе, выяснилось, что дельфинам здесь нет равных! У них норма — любые сексуальные отношения, мастурбация ластами, инцест, групповой секс и проч. Они предаются разврату и днем, и ночью. И что самое обидное, нисколько не стесняются этого и не испытывают ни малейшего угрызения совести. И делают это вовсе не для того, чтобы иметь больше детей, а с тем, чтобы получать от этого удовольствие в «чистом виде». Родительница сама обучает сексуальным играм малыша. Грудной детеныш трех недель от роду, а туда же — уже пытается совокупляться с матерью. Трехметровый самец до такой степени может замучить постоянными приставаниями молодого, что тому в пору «откинуть ласты». Те, кто постарше, любят молодых... Какое безобразие! Нам-то внушали, что звери в этом отношении чисты, как дети! Что в природе всё так целесообразно и мудро устроено, что животные занимаются сексом исключительно для того, чтобы оставить после себя больше потомков. А тут такое... Кроме того, они этим делом пытаются заниматься с тренерами и сотрудниками дельфинариев. Хорошо если человек стойким окажется, не поддастся на провокацию, тут же попытается вылезти из воды или позовет на помощь, а если нет? Дельфины, заигравшись, запросто могут утопить этого человека, не соизмеряя его возможности со своими, все равно, будь он мужчина или женщина. Наверное, они все-таки потомки жутких развратников, которые голые и в воду-то влезли, чтобы получать больше наслаждения. Вот до чего доводит невоздержанность! Вот в кого можно превратиться, отринув мораль! Наверное, так или почти так можно было заклеймить дельфинов, основываясь на нашей пуританской морали, если бы не было хорошо известно, что сам человек является отнюдь не ангелом в этом отношении.

В средние века очень популярны были рассказы о морских людях. Изображения морских дев на гравюрах и капителях соборов очень соблазнительны: две большие женские груди, прехорошенькое личико, распущенные волосы, широкие женские бедра, покрытые мелкой рыбьей чешуей, и элегантный хвост вместо ног. Всё это будило фантазию. Видимо, и раньше находилось немало смельчаков, желающих отведать русалочьей ласки. Особо отважные даже посещали русалок у них дома — на дне морском. Если им удавалось вернуться («Садко»), то рассказывали они о тамошнем устройстве удивительные вещи. О роскошном дворце водяного царя Тритона, о хоромах и палатах, полных серебра да злата. Глядя на дельфинов — истинных морских людей, кажется, однако, что все это столь необходимое человеку богатство для них не представляет ровно никакой ценности. На морском дне покоятся сокровища тысяч затонувших кораблей. Эти несметные богатства оставляют дельфинов абсолютно равнодушными, хотя лицезреть все это они, пожалуй, могут каждый день.