Тема 2. Загадка антропосоциогенеза и возникновение человеческого сообщества

Тема 2. Загадка антропосоциогенеза и возникновение человеческого сообщества

Выделение человека из животного мира – столь же грандиозный скачок, как и возникновение живого из неживого. Предыстория человечества по сей день остается загадкой. Превращение животных в людей не могло быть мгновенным событием, с неизбежностью должен был пройти длительный период становления человека (антропогенез) и становления общества (социогенез). Это – две неразрывно связанные стороны единого процесса – антропосоциогенеза.

Поведение животного представляет собой одну из форм функционирования его организма. Структура организма детерминирует потребности животных и программы их поведения. Всякое животное рождается на свет, уже, будучи наделенным набором инстинктов, которые обеспечивают его приспособленность к условиям обитания и ограничивают индивидуальные вариации поведения. Иначе с человеком, все люди, живущие на Земле последние 35-45 тысяч лет, относятся к одному и тому же биологическому виду homo sapiens (человек разумный). Однако никому не удалось пока отыскать врожденное «поведенческое амплуа» этого вида. Во-первых, человек может вести себя подобно любому виду. Во-вторых, наблюдаются глубокие различия в поведении людей, принадлежащих к различным историческим общностям и группам, что свидетельствует об индивидуальной вариативности поведения, неизвестной животному миру.

Главными средствами передачи программы, определяющей поведение людей, является язык, речь, ритуал, показ и пример. Место «генетических конструкций» занимают нормы, место наследственности – преемственность, сохраняемая и передаваемая посредством культуры. Культура – исходный отличительный признак сообщества людей разумных. Общество – это не просто совокупность индивидов. Объединения имеются и у животных. Однако они представляют собой либо стадо, где доминирует индивидуальный инстинкт самосохранения, либо специфические биологические «сверхорганизмы» (типа муравейника), в которых отдельные организмы живут по принципу разделения функций и представляют собой некоторое биологическое, целое. Интересен в этом плане роман французского писателя Б. Вербера «Муравьи», ставший бестселлером в наши дни.

Общество отличается от естественных (в том числе «псевдосоциальных») животных объединений тем, что это надбиологическая целостность. Она покоится не на функциональной дифференциации организмов, не на органической дифференциации их потребностей и стимулов, а на единстве культурных норм, «сверхприродной» нормативной регуляции индивидуального поведения. Таков основной вывод современной антропологии.

Имеются различные гипотезы и интересные научные данные по поводу возникновения праорудийной деятельности у предлюдей. Древние крупные человекоподобные обезьяны не отличались большой физической силой. Вынужденные спускаться на землю в поисках пищи, они начали использовать палки (природные орудия) вначале для защиты, а впоследствии и в целях нападения.

Постепенно на смену праорудийной деятельности пришла подлинно орудийная, включающая два компонента:

1) деятельность по изготовлению орудий (орудийно-созидательная);

2) деятельность по присвоению предметов природы с помощью изготовленных орудий (орудийно-присваивающая).

Первые существа, изготовлявшие орудия, появились примерно 2 – 2,5 млн. лет назад. Им присвоено имя homo habilis (человек умелый). Однако археологи не склонны считать любое производящее существо человеком. Хабилисы по своей морфологической организации еще являлись животными. Специфически человеческие черты появились лишь у потомков хабилисов питекантропов homo erectus (человек прямоходящий). С переходом к питекантропам (1,5 – 1,6 млн. лет назад) наряду с человеческой, морфологической организацией начали формироваться мышление, воля, зачатки языка. Потребовалось около 1 млн. лет для того, чтобы развитие производственной деятельности привело к появлению первых людей. И еще 1,5 – 1,6 млн. лет понадобилось для того, чтобы развитие производственной деятельности смогло привести к появлению сформировавшихся людей и подлинного общества с материальным производством, создающим мир артефактов – «содеянных вещей». Неолитическая революция была связана с тем, что предки начали создавать орудия труда с помощью орудий труда, что принципиально отличало их от хабилисов.

2. Важную роль в объяснении общего смысла антропосоциогенеза сыграла трудовая гипотеза, высказанная Ф. Энгельсом в статье «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека». Определяющее значение труда, однако, нельзя толковать механистически, абсолютизируя его. Антропосоциогенез носил комплексный характер. Тезис об определяющем значении труда выделяет последний в качестве центрального фактора, в связи с которым формируется и общежитие, и членораздельная речь, и рациональное мышление. Труд сам имеет генезис, превращаясь в полноценную предметно-практическую деятельность лишь во взаимодействии с такими факторами социализации, как язык, сознание, нравственность и т. п. Человек, общество, культура – объекты коэволюционно (совместно) развивающиеся.

В процессе антропогенеза развитие новых типов деятельности ускоряло эволюцию организма, формировался человеческий генотип и развивался генотип моделей человеческой деятельности. Благодаря этим антропотворческим процессам, человек стал автономным существом. Антропогенез можно назвать процессом самопорождения человека посредством производительного труда, материальной практики, мира культурных артефактов

Животные не вырабатывают сознательной регуляции своей деятельности. Она присуща исключительно человеку и есть результат развития труда, а также связанных с ним процессов взаимодействия между людьми и передачи опыта из поколения в поколение. Сознательная регуляция деятельности включает существенные особенности:

1) она основана на общественном опыте, поскольку труд уже по своему происхождению является совместной, коллективной деятельностью;

2) сознательная регуляция более чем какая-либо другая, является системной, характеризуется взаимосвязанностью и организацией;

3) осуществляется в символической форме (появляются язык, культура);

4) сознание есть результат взаимодействия и взаимовлияния так называемой «большой четверки»: общество, труд, язык, культура.

Особенно важно подчеркнуть роль общения между людьми. Современные этологические и зоопсихологические исследования показывают, что у высших животных имеет место наглядно-действенное и даже наглядно-образное мышление, о чем свидетельствует, например, способность обезьян к сложной орудийной деятельности, в том числе к использованию простейших орудий труда. Это – «ручное мышление», функционирующее по типу: часть – целое. Животные даже способны актуализировать образы не воспринимаемых в данный момент предметов и «предвосхищать» с их помощью результаты своих действий, улавливать некоторые причинно-следственные связи. Есть сведения об элементах функционального употребления ими знаков. В экспериментах с маленькими шимпанзе, проводимых в США, отчетливо видно, что последние используют протоязык (мимиознаки, кинезнаки, физиознаки). Они могут спонтанно употреблять и комбинировать знаки, передаваемые посредством поз, жестов.

Однако даже высшие животные не поднимаются до вербально понятийного мышления, не могут перейти от коммуникации, построенной по принципу «часть – целое», к коммуникации по принципу «знак – значение». «Язык» антропоидов, усвоенный ими в экспериментах, не служит для познавательной деятельности, для регуляции собственного поведения и психических процессов. Его употребление носит эгоцентрический характер, в отличие от общественного использования языка человеком. Через знаковую компоненту в мышление человека входит сознательная регуляция, развившаяся в совместной трудовой деятельности, в процессе формирования системы общественных отношений. Человек начинает пользоваться репрезентантами (заменителями, представителями) предметов и объектов – словами, понятиями. Он интериоризирует, переводит во внутренний план, понимает смысл и значение употребляемых слов, действий, карандашно-бумажных и дисплейно-компьютерных операций.

3. Человека от животного отличает материальное производство как творчество, в котором воплощены его физические и духовные способности. Оно характеризует осмысленную работу. Производство – не только изготовление орудий с помощью орудий, но и создание различного рода объектов, которые используются непосредственно для потребления: жилищ, одежды, утвари, украшений. Существенно меняются старые и возникают новые виды деятельности. Эта деятельность немыслима вне общества, ни один отдельно взятый человек не может ею заниматься. Постепенно складывается первобытный коллектив с уравнительным распределением. Добытая пища – собственность общины. Появляются табу, нормы, правила поведения, обязывающие делиться добытым. Утверждение общей собственности на пищу требовало ликвидации системы доминирования, имеющей место у животных в сфере распределения, а тем самым и доминирования вообще. Обеспечить сплоченность объединения должна была новая сила – возникающая мораль (прамораль), имевшая своей основой формирующиеся отношения собственности. Складываются коммуналистические отношения. Их становление сопровождается появлением первых захоронений, преднамеренных погребений. Возникают представления о душе (анимизм). Забота о мертвых не могла появиться без заботы о живых. Мертвых боялись. Этим объяснялись могильные ямы, засыпание трупов землей и т. п. Интересна раскопка в местечке Шанидар (Ирак, 60 – 44 тыс. лет), где найдены останки взрослого мужчины-калеки в возрасте 40 – 60 лет. По-видимому, можно предположить, что к тому времени начали складываться сугубо человеческие отношения, проявляющиеся в заботе о слабых и немощных собратьях. Опыты с обезьянами показывают, что они весьма агрессивно относятся к калекам, не подпускают их к пище, совершенно не заботятся о них, забивают.

Регулирование брачных отношений становится необходимостью в процессе воспроизводства людей. Утверждение коммуналистических отношений означало установление контроля над пищевым инстинктом. Но кроме него важным индивидуалистическим инстинктом был половой. В стаде предлюдей отношения полов регулировались системой доминирования. Доминирующие самцы имели доступ к самкам. С переходом к праобществу возник новый механизм регулирования, появились запреты – табу, например, запрет половых отношений, внутри рода. Нарушителей карали смертной казнью. По-видимому, запреты были связаны с тем, что конфликты на почве удовлетворения полового инстинкта приводили к открытым столкновениям, расстраивали хозяйственную жизнь, мешали ее сплоченности общности. Первоначально возник запрет половых отношений накануне и во время охоты, походов.

От эндогамии (половые связи внутри рода) примитивная община переходит к агамии (исключение близкородственных брачных контактов) и экзогамии (межродовые связи). Что послужило поводом к установлению агамии и эндогамии, до сих пор неясно. Возможно, как было отмечено, стремление избежать внутриродовых конфликтов. Возможно, по гипотезе, выдвинутой современными генетиками, мощные мутации под воздействием радиации в зонах обитания наших предков подводили их к необходимости регулировать половые связи. Дело в том, что эндогамная группа с относительно ограниченным генофондом наиболее восприимчива к мутагенным факторам, ведущим к самым пагубным последствиям, отражающимся на здоровье потомства.

Мир внутри стада достигался в процессе осознания рода в качестве некоторого единого образования. Важную роль сыграло такое явление, как тотемизм. Тотем мыслился как мифический прародитель группы. Чаще всего это было какое-то животное, реже – растение. В общине мифический тотемный прародитель становился олицетворением «ничейности» самок. Постепенно упорядочивались брачные отношения между родами, приобретая строгую социальную регламентацию. Род – это уже не биологическая, а «протосоциальная» реальность. Только люди знают и классифицируют родственные связи (семья, род, племя).

4. Нравственно-социальные запреты касаются всех членов общины – и слабых, и сильных. Они принципиально несводимы к инстинкту самосохранения и имеют характер обязательств, нарушение которых влечет за собой наказание. Наряду с запретом на кровосмесительство возникает абсолютный запрет на убийство соплеменника, а также требование поддерживания жизни (прокормления) любого соплеменника, независимо от его физической приспособленности к жизни. С осознанием «права на жизнь» в ходе антропосоциогенеза совершился необратимый переход к человеческому нравственному существованию. Причисление себя к роду, признание себя родовым (общественным) существом вело и к осознанию себя, своего Я.

Таким образом, человеческое сообщество в отличие от животного характеризуется рядом признаков:

1) умением изготовлять орудия труда с помощью других орудий и использовать их в целях производства;

2) наличием потребностей, чувственного восприятия, умственных навыков, развивающихся исторически;

3) формированием навыков, осуществляемых только в обществе;

4) жизнедеятельность носит не биологически запрограммированный характер, а сознательно-волевой, социально обусловленный;

5) каждый отдельный индивид рода homo sapiens должен пройти этап «социализации» для утверждения своего права принадлежать к общности и т. п.

Тем не менее, человек – существо не только социальное, но и биологическое, природное, ему присущи все биологические закономерности, однако они носят «очеловеченный» характер. Это предполагает выявление конкретно-исторических детерминант его сознания и деятельности, различных исторических форм бытия человека.

Бытие человека предстает в нескольких разномасштабных формах в единичной форме личности, в особенных формах типов человека (половых, возрастных, исторических, этнических, социальных), наконец в общей родовой форме человечества. Биологические и социальные компоненты в человеке реализуются через культуру. Человек творит культуру, но и сам творим ею, ибо в филогенезе и онтогенезе связь с социумом осуществляется посредством культуры – «механизма» социального наследования, дополняющего у человека наследование биологического. Эта диалектическая связь природного, социального и культурного в человеке делает его самой сложной системой из всех существующих в мире.

Человек – системное целое, т. е. такое, в котором взаимодействие и взаимовлияние природы, общества и культуры, рождает новые качества. Поэтому мы сталкиваемся с огромным «разбросом» индивидуальностей даже в одних и тех же социальных условиях. Отсюда – проблема уникальности человеческого существования и конкретного человеческого бытия, признание высокой ценности его неповторимости и незаменимости. Сегодня решительно должна быть преодолена парадигма ничтожности бытия отдельного человека, ясности и простоты его жизни и сознания. Всякая научно обоснованная программа развития общества должна базироваться на реалистической модели человека, учитывающей, что сознательное, разумное в нем не исключает противоречивости и, порой, неадекватности человеческих поступков, непредсказуемости, иррациональности его действий.