Чтения Выпуск II материалы межрегиональной научно-просветительской конференции «Казаки и горцы Северного Кавказа в Первой мировой войне

3. Приказ по военному ведомству 1907 г. №36 // Военно-медицинский журнал (ВМЖ). 1907. Т.CCXVIII, апрель. С.92 – 94.

4. О состоянии войска и области за 1909 г. Извлечение из отчета начальника области и наказного атамана Кубанского казачьего войска под ред. Д.М. Мартыненко // Кубанский сборник на 1911 г. Изд. Кубанского областного статистического комитета под ред. Л.Т. Соколова.- Т. XVI. Екатеринодар, 1911. С. 109 – 110.

5. Перемены в личном составе военно-медицинской части // ВМЖ. 1907. Т. CCXХ, ноябрь.

6. Перемены в личном составе военно-медицинской части // ВМЖ. 1910. Т. CCXXVIII, август.

7. Перемены в личном составе военно-медицинской части // ВМЖ. 1911. Т. CCXXX, январь.

8. Перемены в личном составе военно-медицинской части // ВМЖ. 1913. Т. CCXXXVIII, октябрь.

9. О состоянии войска и области за 1910 г. Извлечение из отчета начальника области и наказного атамана Кубанского казачьего войска под ред. Н.М.Каплина // Кубанский сборник на 1912 г. Труды Кубанского областного статистического комитета под ред. Л.Т.Соколова. Т. XVII. Екатеринодар, 1912. С.135 – 138.

10. Известия о заседаниях Военно-санитарного ученого комитета // ВМЖ. 1910. Т. CCXXIX, октябрь. С.361, 362.

11. Приказ по военному ведомству 1911 г. №528 // ВМЖ. 1912. Т. CCXXXIII, февраль. С. 46 – 52.

12. О состоянии войска и области за 1911 г. Извлечение из отчета начальника области и наказного атамана Кубанского казачьего войска под ред. А.С. Селевко // Кубанский сборник на 1913 г. Труды Кубанского областного статистического комитета под ред. Л.Т. Соколова. Т. XVIII. Екатеринодар, 1913. С.125 – 129.

13. Приказ по военному ведомству 1913 г. №216 // ВМЖ. 1913. Т. CCXXXVIII, сентябрь. С.475 – 477.

14. О состоянии войска и области за 1914 г. Извлечение из отчета начальника области и наказного атамана Кубанского казачьего войска под ред. А.С.Селевко // Кубанский сборник на 1916 г. Труды Кубанского областного статистического комитета под ред. Л.Т.Соколова. Т. XХI. Екатеринодар, 1916. С.147 –151.

15. Приказ по Военному ведомству 1915 г. №555 // ВМЖ. 1915. Т. CCXLIV, ноябрь. С. 446 – 450.

Как известно, в годы войны, на Кавказе широкий размах получило движение по сбору средств и подарков для нужд действующей армии: сообщения о подобных фактах поступали из аулов всего Кавказа, от современной Адыгеи до ущелий Кабардино-Балкарии и далее на восток [1]. Широкий отклик оно получило и в сердцах жителей Карачая.

Настоящим сообщением автор, конечно же, не привел, по объективным причинам, и малой части зафиксированных исторических фактов по озвученной выше проблеме. Вследствие этого хотелось бы выразить надежду, что вопрос этот дождется своего дальнейшего изучения и станет предметом более глубокого научного исследования. Важность и актуальность этого представляется нам безусловной.

2. Карачаевец. Нужно проснуться! // Отклики Кавказа [Армавир].1914. №262, 23 ноября. – С. 4.

3. Недбаевский М. И., Белоусов А. М. Письмо в редакцию // Отклики Кавказа [Армавир].1916.№119,29мая.– С.3.

4.. Байрамуков И. Письма в редакцию // КОВ. 1915. №23, 29 января. – С. 2.

5. Атманских. ст. Баталпашинская // Отклики Кавказа [Армавир]. 1916. №109, 17 мая. – С. 3.

Н.А. Корсакова
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНАЯ

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

В КУБАНСКОЙ ОБЛАСТИ

В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Современники назвали Первую мировую войну «Великой войной» или «Второй Отечественной». Эта война была навязана России, несмотря на все усилия российского правительства разрешить конфликт Австро-Венгерский империи и Сербии мирным путем [1]. Русский народ, все слои общества встали на защиту интересов России и Сербии. Огромные жертвы, которые понесла Россия в этой войне, на протяжении столетия не были оценены, и зачастую при юбилейных торжествах европейских держав не произносилось даже имя России. «Видит Господь, что не ради воинственных замыслов или суетной мирской славы подняли мы оружие – говорилось в Манифесте императора Николая II от 26 июля 1914 года – но ограждая достоинство и безопасность Богом хранимой Нашей империи, боремся за правое дело…[2].

Огромный вклад в достижение побед русской армии внесли кубанцы, проявив образцы мужества и самоотверженного служения Отечеству. Кубанцы в составе казачьих дивизий и бригад принимали участие во всех крупных операциях на Восточно-Европейском и Кавказском театре военных действий.

Было более 80 благотворительных обществ на Кубани, действовавших в начале ХХ в., многие из них оказывали помощь воинам на фронте, раненым и семьям воинов. Среди них: Алексеевский и Романовский комитеты, Кубанское общество братской помощи искалеченным воинам, Екатеринодарское женское благотворительное общество, Екатеринодарское русское общество, Кубанское общество Красного Креста, Кубанская община сестер милосердия. Свой вклад в благотворительность внесли и национальные общества: армянское, эллинское, римско-католическое, лютеранское, черкесское и другие.

К началу 1915 г. от кубанских благотворительных обществ в пользу раненых поступили пожертвования на сумму 100 тыс. руб. В 1914 – 1917 гг. кубанские благотворительницы ежемесячно организовывали кампании по сбору пожертвований и различные благотворительные вечера, концерты, спектакли по сбору средств для армии; «кружечные» сборы, «недели белья» для фронта и госпиталей; пасхальные и рождественские подарки, пятикопеечные сборы с театральных билетов; однокопеечные – с трамвайных билетов; «день служащего» – с целью сбора однодневного заработка на нужды воина [3].

Большую известность на всем Кавказе приобрела благотворительная деятельность екатеринодарского женского кафе «Чашка чая», возглавляемого супругой наказного атамана С.И. Бабыч (1871 – 1964). Торжественное открытие кафе состоялось 8 сентября 1915 г. на углу улиц Красной и Екатерининской. Дамы и девицы местного общества работали в качестве хозяек в этом благотворительном учреждении, а выручка шла инвалидам, вдовам и сиротам войны. В те годы кафе с таким же названием были в Тифлисе, Владикавказе, Новочеркасске [4].

На средства семьи Бабыч в 1916 г. в Екатеринодаре было построено здание водолечебницы при больнице Кубанской общины сестер милосердия (архитектор А.А. Козлов). Деятельность Кубанской общины сестер милосердия сыграла огромную роль в помощи организации ухода за ранеными и была очень высоко оценена как общественностью Кубанской области, так и самим императором Николаем II.

Об этом в своих воспоминаниях писала София Иосифовна Бабыч, проживая в эмиграции, в Англии. В переписке с Ф.И. Елисеевым София Иосифовна писала о том, как в октябре 1914 г. император Николай II, следуя на Кавказский фронт, посетил Кубанскую общину сестер милосердия и «пришел в восторг от состояния и работы лазарета общины на 50 кроватей, что выразил мне словами на прощание, и эти слова по сие время звучат в моем сердце. В этом лазарете ни один раненый, отравленный на фронте газами, не погиб, вышел здоровым» [5].

Община сестер милосердия объединила женщин известных кубанских семей, создала прекрасную школу сестер милосердия, которые прошли обучение по уходу за ранеными в Швеции и в лучших медицинских учреждениях России. В июне 1916 г. кубанским благотворительницам были пожалованы высочайшие награды – «За труды по обществу Красного Креста при обстоятельствах военного времени». Золотыми шейными медалями на Андреевской ленте были награждены – София Иосифовна Бабыч, сестра-настоятельница Дарья Денишева, заместительница председательницы общины, супруга помощника наказного атамана Лебедева Вера Ивановна, супруга генерала Любовь Глинская, супруга есаула Александра Майгур, Зинаида Дон-Дудина.

В ноябре 1916 г. на имя кубанского атамана пришло письмо от казаков 3-го Кубанского пластунского батальона, в котором они писали: «Сердечно благодарим дам-тружениц по Красному Кресту, за их труд сердцем проникнутый…». На фронт женщины посылали: табак, сухари, кисеты, вязаные носки, белье, открытки и письма. Известны и другие имена кубанских женщин-благотворительниц, которые помогали воинам – Хлебникова Раиса Гавриловна, Белоус Вера Яковлевна, Дикая Елена Федоровна, Мачнева Полина Ивановна, Холявко Екатерина Ивановна, Дарья Денишева и др. [6].

В казачьих областях России в 1914 г. было создано благотворительное общество «Во имя иконы Божией матери «Утоли моя печали» под покровительством императрицы Александры Федоровны. Целью деятельности этого общества была материальная помощь семьям, у которых мужчины погибли на фронте, устройстве их детей в пансионаты и учебные заведения. Такое общество было и в г. Екатеринодаре.

Современники оставили воспоминания об участии сестер милосердия непосредственно на фронте. Казак 1-го Кавказского полка Ф. И Елисеев (1892 – 1987) в своих очерках, изданных в основном в 1960 – 1970-е годы в США, пишет о том, как эти девушки из благородных семей, только что окончившие гимназии и Мариинские институты, переживали суровые трудности войны.

Зимой 1915 года кубанские сестры милосердия вместе с графиней Александрой Львовной Толстой (1884 – 1979), которая участвовала в Первой мировой войне в качестве сестры милосердия и была награждена двумя Георгиевскими крестами 3-й и 4-й степени, устроили для казаков в крепости Кара-Китс благотворительный вечер с подарками и танцами. И, как пишет Елисеев в своем очерке «Один зимний день»: «…Александра Львовна была первым светильником для нас в гористой полудикой природе турецкого фронта».

На Западном фронте прославилась сестра милосердия Кубанской общины Матвеева, ставшая Георгиевским кавалером за спасение сотен раненых, вынесенных ею с поля боя. Помимо спасения раненых и оказания медицинской помощи, сестры милосердия организовывали на фронте солдатские бани, на средства, полученные от благотворительности. Одни из первых памятников героям Великой войны были посвящены сестрам милосердия.

1. 
   Великая война в образах и картинках. М., 1915.
   
2. 
   Великая борьба народов. М., 1914 – 1915. – С. 25
   
3. 
   См.: Кубанский край. 1914. 31 августа; Кубанские областные ведомости. – 1915. 7 ноября.
   
4. 
   Кубанские областные ведомости. 1915. 10 сентября.
   
5. 
   Биографический энциклопедический словарь. Краснодар, 2005. – С. 24, 25
   
6. 
   Список сестер милосердия Российского Общества Красного креста, назначенных для ухода за раненными и больными воинами в лечебные учреждения Красного креста и Военного ведомства. Петроград, 1915. – С. 222 – 229.
   

По своему характеру мировая война 1914–1918 годов была захватнической, империалистической. Это была война за передел уже поделенного мира, за получение выгодных рынков сбыта своих товаров, за выгодные инвестиции, за источники дешевого сырья для получения сверхприбылей. Одновременно с этим агрессивно настроенные страны определяли войну как эффективное средство для подавления растущего революционного движения.

Германия, вступая в войну, планировала захватить значительную часть России, Украину, Польшу, Прибалтику и Кавказ.

Особую заинтересованность ведущие капиталистические державы не скрывали по отношению к Кавказу. Его богатства вызывали неподдельный интерес у английских, американских, французских и германских капиталистов. Накануне войны немецкие монополии стремились вытеснить из кономики Кавказа, в первую очередь из нефтедобывающей Бакинской промышленности, англо-французский капитал. Для осуществления своих захватнических планов на Кавказе Германия использовала султанскую Турцию, которая превратилась к этому времени в финансового и военного вассала германского империализма [1].

Турция, собиравшаяся выступить в войне на стороне Германии, имела свои планы по отношению к Кавказу. Она проводила пропаганду пантюркизма и панисламизма, стремясь поднять мусульман Кавказа против России. Германия в этом поддерживала Турцию, выдавая себя за защитника интересов мусульманских народов.

Накануне Первой мировой войны Кавказ был наводнен германскими и турецкими агентами, которыми руководил германский консул в Тифлисе Шулленбург. Они проводили антирусскую деятельность во многих районах Закавказья и Северного Кавказа.

Царская Россия, как и другие капиталистические станы, преследовала в войне также захватнические цели. Российские капиталисты рассчитывали на раздел Турции, на захват черноморских проливов и Галиции. Увеличить свои капиталы они рассчитывали через военные поставки в ходе военных действий. К тому же царское правительство России преследовала и ещё одну цель – подавить революционное движение в стране и укрепить свои внутриполитические позиции.

Данный план нашел широкую поддержку среди господствующих слоев населения России и Кавказа. 28 июля 1914 года Николай II телеграфировал наместнику Кавказа Воронцову-Дашкову: «Дошедшие до меня из разных мест Кавказа выражения верноподданнических чувств, готовности дружно встать на защиту России, а также ассигновании сумм на помощь раненым, меня глубоко тронули. Поручаю Вам, граф, передать всем обратившимся через Вас сословиям, общественным учреждениям, группам населения и народностям мою искреннюю благодарность за преданность мне и Родине» [2].

Началась мобилизация в армию военнообязанных мужчин, создавались новые части. В станицах и сёлах почти не осталось мужского населения, способного вести хозяйство, прокормить семью.

Активное участие в начавшихся военных действиях принимали казаки и горцы Кавказа. В 1914 году император Николай II принял решение о формировании регулярных конных полков из мусульман Кавказа. Два месяца проходила вербовка всадников в Кавказскую туземную конную дивизию, прозванную «Дикой дивизией».

К октябрю закончилось формирование «туземных полков». Дивизия состояла из трех бригад и шести четырехсотенных полков – Кабардинского, 2-го Дагестанского (I бригада), Татарского (из азербайджанцев), Чеченского и Ингушского (III бригада). Командиром дивизии был назначен брат царя – великий князь Михаил Романов. Командиры бригад, полков и сотен были в основном выходцами из русских и грузинских княжеско-дворянских фамилий. Среди офицеров было немало представителей горской знати, а также иностранцы. Черкесским конным полком, состоявшим из абхазов, абазин, адыгейцев, карачаевцев, ногайцев и черкесов, командовал подполковник князь Александр Чавчавадзе, старшими офицерами полка были подполковники Цулукидзе, Плотников, Султан Крым-Гирей, Цешковский, Озаровский, Султан Клыч-Гирей, Бъерквист, штабс-ротмистры – Бучкиев, Мардалов, Альбицци и др. [3]

В ноябре 1914 года «Дикая дивизия» прибыла на Юго-Западный фронт. Она воевала в Галиции и на Карпатах в составе 8-й, а затем 9-й армии. Почти три года дивизия находилась на фронте и участвовала во многих сражениях.

Несмотря на героизм солдат и успехи отдельных частей и соединений, царская армия терпела поражение. Причиной этому была технико-экономическая отсталость страны, бездарность большинства высшего командования и отсутствие помощи со стороны союзников. Кавказская туземная конная дивизия, как и другие соединения русских войск, несла на фронте большие потери. В первой половине 1916 года в дивизионном лазарете побывало свыше трёх тысяч воинов [4]. Формирование запасных сотен с каждым годом становилось все труднее. К 1917 году количество добровольцев в «Дикую дивизию» резко сократилось. Под влиянием большевистской агитации и ухудшения жизни горцы стремились избавиться от участия в войне, от военных повинностей.

Годы войны тяжело сказались на сельском хозяйстве страны. Много скота, хлеба и животноводческих продуктов уходило на нужды войны. Производство продуктов земледелия и животноводства на территории современной Карачаево-Черкесии, как и по всей стране, ежегодно сокращалось.

Уборка урожая 1914 года проходила с большими проблемами. Самостоятельно её завершили лишь 14% хозяйств, треть их – при помощи наёмных работников, а более 41% хозяйств пользовались помощью родственников, соседей и сельских обществ. Из-за нехватки молотилок и повышения платы за обмолот большинство хозяйств переходило на молотьбу дополнительным способом – катками, цепами, топтанием скотом и т.д. [ГАСК.Ф.311.Оп.1.Д.512. Л.14.] То есть обработка сельскохозяйственной продукции возвращалась к малоэффективным методам, регрессирующим общее экономическое развитие страны.

Вследствие недостатка рабочей силы, рабочего скота и сельскохозяйственного инвентаря посевная площадь в Баталпашинском отделе в годы войны значительно сократилась, а урожайность снизилась. Площадь посевов в отделе в 1914 году составляла 256413, а в 1915 году – 226743 десятины [5].

Тяжелым для сельского хозяйства Баталпашинского отдела оказался 1916 год. Из-за нехватки посевного материала 35 – 40 % посевной площади оказалась незасеянной [6].

Шло снижение посевных площадей под широко используемые культуры. В 1914 году под озимую пшеницу было занято 83221 десятина; под просо – 12201; под кукурузу – 16926; а в 1917 году соответственно – 62413, 7667 и 15393 десятин. С засеянной площади было собрано в 1914 году озимой пшеницы – 3928 тысяч; проса – 854 тысячи; кукурузы – 1394600 пудов; в 1917 году соответственно – 3158100, 216300 и 948200 пудов [7].

Следует отметить, что сокращение посевной площади в годы войны шло главным образом за счёт уменьшения крестьянских посевов, а посевы помещиков почти не сокращались. Более того, крупные хозяйства во время войны значительно укрепились. Так, крестьянские посевные площади сократились по сравнению с 1913 годом в 1915 году на 10%, а в 1916 году – уже на 22%. «Сокращение же помещичьей посевной площади, – говорилось в журнале «Кавказское хозяйство», – шло гораздо слабее и сравнительно с 1913 годом выражалось: в 1915 году – на 2%, в 1916 году – на 6%». Такое положение официально объяснялось тем, что недостаток рабочих рук в помещичьих хозяйствах компенсировался трудом военнопленных, беженцев и использованием механических приспособлений [8].

Одновременно с земледелием шёл упадок и в животноводстве. Во всём Баталпашинском отделе насчитывалось лишь 933667 голов скота, в том числе лошадей – 74063; крупного рогатого скота – 247925; овец и коз – 564387; свиней – 44994 головы [9].

Если в 1913 году количество всего скота в Баталпашинском отделе составляло 1075600 голов, то в 1916 году оно упало до 815900 голов [10]. Такое резкое сокращение количества скота в отделе происходило из-за его оттока из Карачая. Б.М.Городецкий в 1915 году отмечал: «Карачаевский скот пользуется на Кавказе заслуженной славой; лошади охотно приобретаются для нужд Терского и Кубанского казачьих войск, а овцы отличаются хорошим качеством руна и нежным вкусным мясом… В последнее время скотоводство в Карачае упало против прежнего…» [11].

В годы Первой мировой войны слаборазвитая промышленность Баталпашинского отдела пережила тяжёлый кризис. Если к началу войны в отделе насчитывалось 97 промышленных предприятий кустарного характера производства с годовым доходом в 2968 тысяч рублей, то к концу войны их число значительно сократилось [12].

Большинство мукомольных, маслобойных, кирпичных и другие предприятий приостановили свою деятельность. Сократилось производство продукции: на кожевенном заводе – на 30%; Невинномысском чугунолитейном заводе – на 50%; маслобойном заводе Меснянкина – на 67%.

Предприятия, работавшие на оборону, уменьшили также выпуск своей продукции. Хумаринские угольные шахты пришли в упадок. Серебросвинцовый рудник «Эльбрус», продукция которого имела важное оборонное значение, несмотря на поддержку правительства, не выполняло военные заказы. В начале Первой мировой войны были заключёны контракты с Военным и Морским министерствами на ежемесячную поставку свинца – 12 тысяч и цинка 18 тысяч пудов [13]. Однако из-за нехватки квалифицированных рабочих и недостаточности денежных средств рудник не выполнил договорных обязательств. В связи с этим в 1916 году встал вопрос о передаче рудника государству, но правительственная комиссия из Петрограда не поддержала это предложение. В октябре 1916 года владелица рудника «Эльбрус» В.Романова вынуждена была продать его вместе с обогатительной фабрикой и свинцово-плавильным заводом московским капиталистам Кузнецову и Ганшину. Но им также не удалось увеличить производство свинца и цинка.

В годы Первой мировой войны была предпринята попытка осуществить ряд экономических проектов. Планировалось построить железную дорогу от станции Невинномысской до курорта Теберда. Эта дорога имела бы как военное, так и экономическое значение для Российской империи. Наместник Кавказа просил министра путей сообщения «оказать содействие к скорейшему строительству железной дороги на Теберду, ввиду особого значения курорта Теберда как лечебного места для больных воинов, а равно в целях развития эксплуатации находящихся в долинах полезных ископаемых и лесов». Общество Владикавказской железной дороги начало строительство Тебердинской ветки в 1915 году и вело его до 1917 года, но завершить строительство до конца не получилось. Попытки помещика Николенко построить гидроэлектростанции на Кубани (у Индыша) и Теберде закончились также неудачей.

Общий упадок экономики не мешал господствующим слоям населения наживаться за счёт войны. Зачастую они сосредоточивали в своих руках большие земельные участки и огромное количество скота. Арендуя большие земельные участки, крупные частники дробили их и мелкими участками сдавали их крестьянам в аренду по спекулятивным ценам. В годы Первой мировой войны по сравнению с довоенными арендные цены на землю поднялись в 10 – 20 раз, доходя до 20 – 30 рублей за десятину.

В годы войны крайне ухудшилось положение трудового народа Баталпашинского отдела. На большинстве предприятий рабочий день длился 10 – 12 часов. Продолжительный рабочий день и тяжёлые условия труда приводили не только к переутомлению, но зачастую вели к серьёзным травмам и заболеваниям.

В особенно тяжелом положении находились рабочие-горняки рудника «Эльбрус». На нём работало около 400 рабочих, в основном русские и карачаевцы. Трудили на руднике и военнопленные: немцы, австрийцы, венгры и турки. Специальная комиссия, проверявшая в августе 1916 года условие работы на руднике «Эльбрус», признала, что условия труда, режим на нём неимоверно тяжелы. «Фактическим и полновластным хозяином предприятия является инженер Кох, а ближайшим помощником его – вольноопределяющийся Вридарский. Грубость и жестокость этих лиц по отношению к рабочим создали совершенно невыносимую для последних атмосферу. Брань самыми отборными площадными словами, угрозы заряженным револьвером, иногда кулачные расправы и даже лишение свободы были на рудниках и заводе явлениями обыденными. По распоряжению Вридарского на руднике были даже изготовлены кандалы для неповинующихся рабочих. Рабочих увольняли без всякого предупреждения и буквально выгоняли за ворота завода, не стесняясь временем дня и ночи, не считаясь ни с погодой, ни с их семейным положением, ни с тем, что вблизи завода совершенно нет ни частных жилых построек, ни средств передвижения. Многие рабочие сами бежали с рудников и завода, спасаясь от насилий над ними…» Помощник наместника Кавказа Орлов в своём докладе отмечал, что «Правительственная комиссия также пришла к заключению, что в отношении рабочих на руднике «Эльбрус», режим следует признать довольно суровым» [14].

Не лучшие условия труда были и у сельскохозяйственных рабочих, батраков и бедняков, работавших в хозяйствах зажиточных крестьян и помещиков. Их рабочий день был ненормированным. Они получали за свой труд мизерную плату, которая не хватала даже на пропитание.

В результате хозяйственной разрухи в годы войны цены на предметы первой необходимости стали расти, а заработная плата трудового народа снижалась. Незначительное увеличение номинального заработка не могло компенсировать резкого повышения цен на сельскохозяйственные продукты, на предметы широкого потребления.

В 1915 году из-за нехватки хлеба и других продуктов продовольствия население Кубани ощущало голод. А в 1916 году их материальное положение ещё больше ухудшилось, так как цены на хлеб возросли в два раза, на мясо – в 6 раз и т.д.

Участие России в Первой мировой войне катастрофически подорвало её экономику. Начавшийся в первый год войны упадок сельского хозяйства и промышленности в Баталпашинском отделе продолжался в течение всего периода военных действий.

Неудачи на фронте, хозяйственная разруха, резкое ухудшение положения народа способствовала нарастанию революционных настроений, направленных против царского самодержавия и зажиточных слоев, поддерживающих его.