Глава 20. Послание Иакова

I. АВТОРСТВО

Самым ранним христианским писателем, упомянувшим это Послание как творение Иакова, был Ориген, который также признавал его Священным Писанием. Считается, что в одной из своих ссылок на него Ориген подверг некоторому сомнению авторство Иакова¹, но так как в подавляющем большинстве случаев он без всяких колебаний цитирует его как Священное Писание², маловероятно, чтобы он сомневался в авторстве Иакова. В Мураториевом каноне Послание Иакова не упоминается (как и Послание к Евреям и Первое Послание Петра), но это может быть связано с плохим состоянием текста этого канона, и потому не может считаться доводом для исключения Послания из канона Римской церкви³. Однако важно то, что оно также отсутствует в Африканском каноне.

Интерес представляет свидетельство Евсевия, потому что, хотя он и относит Послание Иакова к спорным книгам (антилегоменам), он цитирует его как подлинное⁴. Он пишет, что, хотя и говорится, что Послание написано Иаковом, братом Господа, некоторые считают его "подделкой"⁵. Это несомненно говорит о том, что не все христиане, из знакомых Евсевию, считали его аутентичным. Вполне возможно, что, цитируя его как Послание Иакова, Евсевий просто следовал принятой практике⁶, потому что он говорит: "Но тем не менее мы знаем, что оно использовалось наряду с другими в большинстве Церквей". В то время сомнения в подлинности Послания могли быть связаны с неуверенностью относительно личности Иакова⁷. Иероним также сомневается в подлинности Послания, и в одном месте он говорит, что оно было написано каким-то другим писателем от имени Иакова, брата Господа⁸, и тем не менее он цитирует его как подлинное Св. Писание. Другим доводом против аутентичности Послания является его отсутствие в раннем Сирийском каноне⁹.

Из всего вышеизложенного можно сделать два вывода. Либо сомнения в подлинности Послания являются свидетельством неапостольского авторства, и в таком случае другие свидетельства этого спорного вопроса надо рассматривать как говорящие против аутентичности Послания либо не только внутренние свидетельства, но и намеки на предполагаемые ссылки на него до 200 г. можно считать более убедительными. Так, Дж. Б. Мейор¹⁰ находит цитаты или ссылки на Послание у Климента Римского, Псевдо-Климента (во Втором Послании Климента), в Дидахе, Послании Варнавы, Завете Двенадцати Патриархов, у Игнатия, Поликарпа, в Пастыре Ермы и у некоторых других отцов Церкви II в. Даже если согласиться с Мейором, то этот список потребует корректировки, так как немногие ученые относят теперь Завет Двенадцати Патриархов к христианской эре. Но теория Мейора не получила широкого признания". В то же время нельзя по крайней мере отрицать все эти свидетельства, особенно что касается Климента и Ермы¹². Однако те, кто датирует Послание Иакова II в., должны найти какое-то другое объяснение сходству между этими свидетельствами и Посланием Иакова. Одни ученые ссылаются на теорию общей среды, в которой писали Иаков и другие писатели¹³, тогда как другие отрицают их зависимость и считают, что Иаков знал Послания Климента и Пастыря Ермы^м.

Но основным является вопрос подхода к данным в пользу II века. И прежде чем подробно остановиться на косвенных параллелях, Мейор делает следующее замечание относительно прямого свидетельства в пользу аутентичности Послания (т.е. в более или менее формальных списках) и разных подходов к нему на Востоке и Западе: "Это различие легко объяснить тем, что Послание было очевидно написано в Иерусалиме и адресовано евреям в восточной диаспоре; оно не претендовало на апостольское авторство или обращение к языческим Церквам и противоречит учению великого апостола язычников"¹⁵. Можно привести мнение еще двух защитников аутентичности Послания. Так, Р. Дж. Нолинг¹⁶ считает, что обстоятельства написания Послания предполагают евреев-христиан, и это частично объясняет его малоизвест-ность на ранней стадии, и то, что оно не претендовало на апостольское авторство. Р. В. Таскер'⁷ объясняет меньший интерес к соборным Посланиям по сравнению с Посланиями к определенной церкви тем, что последние были бесспорно апостольскими. В целом неудивительно, что это краткое Послание редко цитировалось в самый ранний период, потому что оно не было столь поучительным, как более динамичные Послания Павла. Такого рода письмо могло легко оставаться незамеченным, что хорошо показывает отношение к нему современной Церкви, и это невнимание к Посланию Иакова на ранней стадии привело к последующим сомнениям, особенно в то время, когда поддельные послания распространялись под апостольскими именами.

Б. Традиционный взгляд на авторство

После краткого обзора внешнего удостоверения Послания можно непредвзято рассмотреть внутренние свидетельства в пользу традиционного взгляда на авторство.

1. Удостоверение самого автора

Писатель представляет себя совершенно просто: "Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа", но именно эта простота вызывает сомнение, потому что Иаков - это общее имя, а сопутствующее определение недостаточно ясно, чтобы удостоверить его личность. Любой человек по имени Иаков, который проводил христианскую работу, соответствовал бы такому определению, за исключением только явного авторитета, который предполагает писатель. Более того, само Послание не устраняет этого сомнения. Тем не менее, если считать обращение достоверным, то в Новом Завете есть только два человека по имени Иаков, которые могли бы быть авторами Послания, и один из них почти не вызывает сомнения¹⁸. Иаков, сын Заведеев из апостолов, имел много единомышленников в церковной истории, но он сразу же исключается как автор Послания, потому что был убит при Ироде в 44 г., а Послание несомненно было написано позже. Однако теперь почти все единодушно считают, что приветствие в начале Послания предполагает Иакова, брата Господа, который стал епископом Иерусалимской церкви. И простота определения как раз и подтверждает это, так как несомненно, что здесь предполагается хорошо известный Иаков, а согласно библейскому сообщению, брат Господа был единственным Иаковом, который сыграл значительную роль в истории раннего христианства.

Если личность Иакова почти не подвергается сомнению, то вопрос его авторства Послания вызывает много споров. Так, согласно одним теориям, имя Иакова это только псевдоним, приписанный письму для придания ему авторитета, тогда как согласно другим - приветствие в начале Послания является более поздней вставкой и поэтому отсутствовало в первоначальном Послании. Эти разнообразные теории¹⁹ мы рассмотрим ниже, здесь же мы можем не без основания допустить, что писатель хотел показать, что он являлся действительно Иаковом, братом Господа Иисуса²⁰. Правильность данного предположения требует подробного рассмотрения других свидетельств в его поддержку.

2. Еврейский фон автора

Едва ли кто станет отрицать, что автор многое заимствует из Ветхого Завета. Если прямых цитат из него только пять (ср. 1.11; 2.8, 11, 23; 4.6), три из которых из Пятикнижья, одна из пророка Исайи и одна из Притч, то косвенных цитат очень много (ср. напр., 1.10; 2.21, 23, 25; 3.9; 4.6; 5.2, 11, 17, 18)²¹. Когда писателю нужны примеры для молитвы и терпения, он обращается к ветхозаветным фигурам. Его подход к этическим проблемам и его обличения и предупреждения имеют поразительные параллели в ветхозаветных пророческих Книгах. Он предстает своего рода христианским пророком.

Можно привести еще много не столь явных примеров его еврейского образа мысли, таких как следы еврейских идиом в греческих формах языка; хорошо известная любовь евреев к неполным рифмам, выражения, которые напоминают полноту еврейской речи; еврейский пророческий стиль²². Ссылки на эти указания еврейского фона автора отнюдь не должны повлиять на дальнейшее рассмотрение вопроса оригинального языка Послания (о котором мы будем говорить ниже). Они только показывают, что автор хорошо владел еврейскими методами мышления и выражения.

Определение адресатов на языке еврейской диаспоры еще раз подтверждает мнение, что автор был евреем, каково бы ни было значение терминологии Иакова, о чем мы будем говорить ниже в разделе, касающемся назначения Послания. Некоторые другие термины, такие как "Господь Саваоф" (5.4), более естественны для еврея, чем для грека. Кроме того, автор употребляет еврейские формулы, когда пишет о клятвах, подчеркивает еврейский закон (2.9, 11; 4.11-12) и упоминает основное утверждение еврейского символа веры, т.е., что Бог един (2.19).

Все вышеизложенное явно указывает, что автор был евреем, и не дает основания не считать его Иаковом, братом Господа.

3. Сходство между Посланием Иакова и Деяниями

Бесспорным является тот факт, что между этим Посланием и речью и письмом в Деяниях, приписываемым Иакову, существуют определенные параллели. На них надо остановиться подробно, так как они очень важны. Так, слово  /Chairein/ ("радоваться") употребляется как в Иак. 1.1, так и в письме в Деян. 15.23, и еще раз только в Деян. 23.26. "Доброе имя, которым вы называетесь" напоминает нам Деян. 15.17. Призыв к "братьям" ( /adelfoi/) послушать имеется как в Иак. 2.5, так и в Деян. 15.13. Можно привести параллели в случае отдельных слов:  /episkeptesthe/ - "призирать" (Иак. 1.27; Деян. 15.14)  /epistrefein/ - "обращаться" (Иак. 5.19-20; Деян. 15.19)  /terein/ (или  /diaterein/)  /heauton/ - "хранить (или соблюдать) себя" (Иак. 1.27; Деян. 15.29)  /agapetos/ - "возлюбленные" (Иак. 1.16,19; Деян. 15.25) Эти параллели очень важны, потому что все они встречаются в коротком отрывке, приписываемом в Деяниях Иакову, и их нельзя объяснить случайностью²³.

Однако эти данные еще нельзя считать убедительными, так как все ученые отрицают возможность вербальной точности речей в Деяниях, и если то, что сохранилось в Деян. 15, выражено словами автора (т.е. Луки), то этот аргумент теряет силу. О речах в Деяниях мы уже говорили и отметили, что Лука мог дословно и не придерживаться Иакова, но даже и в этом случае примечательным остается тот факт, что он сохранил эти параллели. Конечно, можно сказать и то, что автор Деяний воспроизвел какие-то выражения из Послания Иакова, и тогда надо предположить, что он старался составить свои речи и письма в стиле известных моделей, но таких параллелей слишком уж мало, чтобы считать это предположение правильным²⁴. И не более убедительным является предположение, что автор Послания (если датировать Послание более поздним временем) включил в свое псевдонимичное Послание выражения из письма Иакова в Деяниях, потому что это противоречило бы принятому псевдоэпиграфическому методу. И может быть, самым верным будет считать это свидетельство Деяний, если не решающим, то все же поддерживающим традиционную точку зрения на авторство.

4. Сходство с учением Иисуса

И здесь параллели носят такой характер, что наиболее близкие из них заслуживают особого внимания, так как в этом Послании параллелей с учением нашего Господа в Евангелиях больше, чем в любой другой Книге Нового Завета. Так, можно привести следующие отрывки, имеющие параллели с Нагорной проповедью:

1.2. Радость принятия искушений (ср. Мф. 5.10-12).

1.4. Призыв к достижению совершенства (ср. Мф. 5.48).

1.5. Молитва о добрых даяниях (ср. Мф. 7.7 и далее).

1.20. Против гнева (ср. Мф. 5.22).

1.22. О слушателях и исполнителях Слова (ср. Мф. 7.24 и далее).

2.10. Необходимость соблюдать весь закон (ср. Мф. 5.19).

2.13. Блаженство милосердия (ср. Мф. 5.7).

3.18. Блаженство миротворцев (ср. Мф. 5.9).

4.4. Дружба с миром есть вражда против Бога (ср. Мф. 6.24).

4.10. Блаженство кротких (ср. Мф. 5.5).

4.11-12. Против осуждения других (Мф. 7.1-5).

5.2 и далее. Моль и ржа истребляют сокровища (ср. Мф. 6.19).

5.10. Пример пророков (ср. Мф. 5.12).

5.12. Против клятв (ср. Мф. 5.33-37).

Общие идеи в этих случаях достаточно очевидны, но значительно то, что Иаков нигде не приводит слова Господа. Поэтому нет никаких доказательств зависимости от Евангелия от Матфея²⁵. Эти параллели скорее предполагают то, что Иаков воспроизводит по памяти устное учение, которое раньше слышал²⁶.

Кроме этих параллелей есть еще и другие из разных частей учения нашего Господа, такие как:

1.6. Исповедание веры без сомнения (ср. Мф. 21.21).

2.8. Любовь к ближнему есть великая заповедь (ср. Мф. 22.39).

3.1. О желании называться учителями (ср. Мф. 23.8-12).

3.2-3. Об опасности необдуманной речи (ср. Мф. 12.36-37).

5.9. Божественный Судья у дверей (ср. Мф. 24.33).

Заметьте, что все эти параллели взяты из Евангелия от Матфея, и этот факт надо учитывать при обсуждении связи между этими двумя Книгами, но некоторые из этих параллелей можно найти и у Марка, а также и некоторые другие у Луки²⁷. Все это вместе должно говорить в пользу предположения, что автор хорошо знал учение Иисуса²⁸. И надо также отметить, что они приводятся не механически, а с полным пониманием той точки зрения, исходя из которой, наш Господь возвестил Свое учение²⁹. Это значит, что они являются больше, чем только лингвистическими параллелями, которые сами по себе не могут быть решающими.

5. Соответствия с новозаветными сообщениями об Иакове

Впервые мы узнаем об Иакове, брате Господа, как неповерившем заявлениям Иисуса (ср. Мк. 3.21; Ин. 7.5). Но это не было враждебным неверием. По-видимому, он глубоко почитал Иисуса, но не мог согласиться с Его методами и еще не понимал важности Его миссии*⁰. И именно Воскресение заставило его изменить свое отношение, так как мы видим, что не только братья Господа упоминаются среди Его учеников (Деян. 1.14), но особо подчеркивается явление воскресшего Иисуса именно Иакову (2 Кор. 15.7), который видимо и рассказал об этом Павлу, когда они встретились (Гал. 1.19). Знаменательно, что говоря об Иакове, Павел считал, что он был среди апостолов; он даже называет его среди трех столпов Иерусалимской церкви.

Когда Иаков председательствовал на Иерусалимском соборе, он несомненно имел верховную власть в этой поместной церкви и был даже выше Павла. Но в то же время ему не приписывается никакая особая должность и, по-видимому, будет анахронизмом называть его Иерусалимским епископом. Тем не менее авторитет, с которым он обращается к Церкви (Деян. 15.13 и далее), полностью отвечает авторитетному тону автора Послания в его приветствии³¹. То же самое можно сказать и о последнем посещении Павлом Иерусалима, когда только Иаков упоминается среди пресвитеров этой Церкви (Деян. 21.18). И более того, Павел подчиняется просьбе (или требованию?) Иакова соблюдать еврейский закон.

Эти случаи говорят о важной характеристике Иакова, которая нашла отражение в христианском предании³². Он оставался верным закону и ревностно относился к выполнению ритуальных постановлений. Его кругозор был соответственно ограничен.

Он еще не мог принять полную свободу благовестил. Он жил в переходный период³³. И поэтому неудивительно, что он обращается к своим читателям так, как обычно обращались к христианам из евреев.

6. Условия внутри общины

Проблема обстоятельств, в которых находились читатели, будет рассмотрена ниже, но здесь необходимо остановиться на одном аспекте. Община эта относится к периоду до падения Иерусалима. Притеснителями были богатые землевладельцы, которые после падения Иерусалима фактически перестали существовать в Иудее, куда, как обычно считается, адресовалось Послание. Бесспорным социальным злом было то, что богатые вымогали у бедных все, что могли, и за их счет предавались роскоши. Такое положение дел, как мы хорошо знаем, существовало в период перед падением Иерусалима. И Иак. 5.1-6 как раз указывает на этот период³⁴, что подтверждает гипотезу об авторстве Иакова, брата Господа.

Такого рода аргументы естественно должны быть в основном негативными, но они могут показать и то, что никакие социальные условия не предполагаются в Послании, которые относились бы к периоду после жизни Иакова, и поэтому они могут быть косвенным доводом в пользу традиционного авторства. Но не все согласны с таким толкованием этих обстоятельств, о чем мы будем говорить ниже. Однако это отнюдь не исключает возможности ранней датировки Послания. Помимо социальных обстоятельств, внутренние распри среди христиан могут указывать на раннюю стадию в истории общины³⁵.

Два других соображения говорят в пользу раннееврейского происхождения Послания. Довольно резкая ссылка на "вражды и распри" (4.1) была совершенно уместна для условий междоусобной борьбы в период непосредственно перед падением Иерусалима. И опять же, исключительно еврейский фон письма подтверждается отсутствием намеков на господ и рабов, какого бы то ни было обличения идолопоклонства³⁶.

Несмотря на предание, имеющее глубокие корни, и много внутренних свидетельств в пользу авторства Иакова, брата Господа, существует много мнений, отвергающих этот традиционный взгляд.

1. Слишком хороший греческий язык для галилейского земледельца Обычно хороший и культурный греческий язык Послания приводится как решающий довод против традиционного взгляда. Так, М. Дибелиус категорически утверждает: "Часто культурный стиль и большой словарный запас греческого языка, как и вся манера выражения мысли, никак не соответствуют человеку, родным языком которого был арамейским"³⁷. Признавая, что Послание было написано на хорошем греческом языке, который по мнению компетентных авторитетов является лучшим в Новом Завете³⁸, некоторые ученые, как например Истерли³⁹, находит в нем признаки еврейского фона языка, а Роупс⁴⁰ считает его греческим разговорным языком с библейским оттенком. Рендолл⁴¹ заходит в своих рассуждениях дальше и утверждает, что, судя по манере письма, "автор не был писателем, который легко и часто пользовался пером".

Но несмотря на эти стилистичные погрешности греческого языка, парадоксальным остается тот факт, что одно из самых еврейских писем в Новом Завете было написано автором, прекрасно владевшим греческим, и в какой-то мере можно согласиться с мнением, что галилеянин не мог так легко выражать на нем свои мысли, потому что его родным языком был арамейский⁴². Однако такого рода аргумент является априорным, потому что нельзя ни доказать, ни отрицать того, что галилеянин Иаков не мог написать это Послание. Считается, что для Иакова не было необходимости изучать греческий, потому что все, что он делал, было связано с евреями-христианами⁴³. Но такой довод не учитывает хорошо известный двуязычный характер Галилеи⁴⁴. В этой области было много греческих городов, и поэтому любой галилеянин мог овладеть греческим языком⁴⁵. Априорно можно допустить, что Иаков скорее знал два языка, чем не знал их.

Не мог ли земледелец получить такое образование, чтобы писать на таком греческом языке, как в Послании, даже если предположить, что он с детства знал два языка?⁴⁶ Рендолл отвечает на этот вопрос утвердительно, считая, что евреи были самым литературно образованным народом из всех средиземноморских народов, и ссылается на Септуатинту как на свидетельство еврейской адаптации к эллинистической культуре⁴⁷. Истерли⁴⁸, хотя и допускал возможность таких знаний, отрицал их достаточную вероятность. Окончательно решить этот вопрос на основании априорных предположении нельзя. Но один факт говорит в пользу того, что Иаков мог знать два языка, и это то, что он был предстоятелем Иерусалимской церкви. Через путешественников, приходивших в Иерусалим, он несомненно был связан с людьми из разных частей страны⁴⁹, и большинство из них бесспорно говорили на греческом языке. И можно даже с некоторой уверенностью утверждать, что необходимость говорить перед народом и вступать в полемику развила в нем мастерство риторического стиля⁵⁰. И также есть все основания полагать, что он имел греческого секретаря⁵¹. В целом же едва ли существует какая-либо необходимость придавать сколько-нибудь значительное внимание лингвистическим аргументам, нацеленным против традиционного взгляда на авторство Послания, а важнее будет уделить большее внимание другим факторам⁵².

2. Автор не претендует на то, что он - брат Господа

Считалось, что Иаков должен был бы это сделать, чтобы Послание могло иметь авторитет у евреев-христиан⁵³. Но такого рода аргумент не столь убедителен, как это может показаться с первого взгляда. Ведь апостол Павел говорит, что знание Иисуса Христа по плоти уже не имеет значения (2 Кор. 5.16), и поэтому родственники Господа воздерживались от притязаний на какие-либо преимущества, которые они могли иметь из-за семейных с Ним связей. По мнению Истерли⁵⁴, этот аргумент теряет свою силу, если вспомнить, что в Ин. 19.25-27 говорится о заботе нашего Господа о Своей Матери, но аналогия эта не совсем уместна, так как в последнем случае упоминание нашего Господа о Своей Матери было вызвано жалостью, тогда как упоминание Иакова о своей связи с Господом имело совершенно иной мотив. И поэтому, когда он называет себя "рабом", такое определение более приятно. А такого рода аргумент скорее говорит против псевдонимичного авторства, чем против авторства Иакова. Если бы предполагаемый автор хотел, чтобы это письмо носило имя Иакова, брата Господа, то почему он не сказал об этом более ясно?⁵⁵

3. Автор не делает никаких ссылок на великие события в жизни нашего Господа Особенно странно, что ничего не говорится о смерти и Воскресении Иисуса⁵⁶. Так как Павел особо выделяет Иакова как свидетеля Воскресения Христова (1 Кор. 15.7), то со всем основанием можно было бы ожидать, что это событие должно было произвести на него столь сильное впечатление, что он не мог бы написать такое Послание, ничего о нем не сказав. Сила этого аргумента очевидна, но есть некоторые факторы, которые делают его весьма сомнительным. Так в послании, приписываемому Иакову в Деян. 15, ничего не говорится о какой-либо богословской доктрине, но это послание имеет более ограниченную цель, что делает эту аналогию несколько натянутой. В то же время можно легко предположить, что в каждом христианском послании не могли быть упомянуты великие христианские доктрины. В данном случае автор очевидно считает, что его читатели знакомы с этими доктринами, в противном случае он обязательно бы о них сказал⁵⁷. Но вопрос в том, мог ли такой ранний христианский писатель, как Иаков, предполагать это, когда писал соборное Послание?

Здесь необходимо отметить, что цель этого письма была этической, а не доктринальной. Конечно можно считать, что для христианской Церкви учение и практические наставления неразделимы, но нельзя забывать, что это относится главным образом к Павлу. Нельзя быть абсолютно уверенным, что все нравственные наставления должны были основываться на богословских соображениях, хотя несомненно, что динамика поведения христианина основывалась на опыте Христа. Все это позволяет сделать вывод, что хотя и можно было бы ожидать, что Иаков должен был бы в своем этическом послании упомянуть смерть и Воскресение Иисуса, можно допустить, что он мог и не сделать этого.

4. Считается, что концепция закона в Послании отличается от той, которую можно было бы ожидать от Иакова

Утверждалось, что концепция закона в Послании предполагает нравственный закон, тогда как из Деяний и Послания к Галатам следует, что закон для Иакова должен был бы включать как ритуальные, так и нравственные требования⁵⁸. Странно, что в Послании ничего не говорится об обрезании, которое для Иакова имело большое значение. Но это было бы странным только в том случае, если Послание отнести к периоду усиления конфликта. Если же его датировать временем до Иерусалимского собора (о чем мы будем говорить ниже), то неудивительно, что об обрезании ничего не говорится, так как до того времени вопрос этот еще не стоял⁵⁹. Позиция Иакова в Деяниях и Послании к Галатам естественно зависела от конфликта по поводу эллинистического христианства, но нельзя забывать, что в обоих источниках Иаков предстает как примиритель, а не как фанатичный приверженец еврейских ритуальных требований. И неудивительно, что в предании позиция Иакова была неправильно истолкована, так как ссора между Петром и Павлом произошла очевидно из-за "некоторых от Иакова" (Тал. 2.12), а эти люди вполне могли быть более ревностными сторонниками соблюдения закона, чем их учитель. Даже в сообщении о встрече Павла с Иаковом (Деян. 21.18 и далее) Иаков советует Павлу совершить очищение, но не на основании глубоко личного убеждения, а чтобы избежать недовольства среди тысяч евреев, ставших христианами. Это был вопрос целесообразности.

В свете всего сказанного неудивительно, что Иаков не касается этого вопроса в Послании, которое в основном является этическим. Более того подход Иакова к нравственному закону тесно связан с учением Иисуса о нравственности. Именно такого рода этических наставлений следовало ожидать от еврея-христианина середины I века, особенно от так хорошо знавшего нравственное учение Иисуса человека, каким должен был быть Иаков⁶⁰.

5. Считается, что связь автора с другими Книгами Нового Завета не говорит в пользу авторства Иакова, брата Господа

Никто не станет отрицать параллелей между Посланием Иакова и некоторыми Посланиями Павла (Первым Посланием к Коринфянам, Посланием к Галатам, Посланием к Римлянам)⁶¹ и Первым Посланием Петра. Только сторонники теории литературной зависимости Послания сталкиваются с проблемой авторства и главным образом на основании предположения, что Иаков написал свое Послание значительно позже тех Посланий, которые он цитирует, особенно, если сборник Посланий Павла уже существовал. В случае Павла самой яркой параллелью является полемика по поводу веры и дел, и многое несомненно будет зависеть от того, исправляет ли Павел Иакова (или неправильное его понимание), или же наоборот. Много привести много известных имен в поддержку как одного, так и другого, потому что весь этот вопрос широко обсуждался⁶². Здесь невозможно, да и нет необходимости повторять основные положения этой дискуссии, но в целом скорее всего Павел узнал об искажении того рода учения, которое выражает Иаков, чем то, что Иаков не поддерживает Павла. Однако еще более вероятным является то, что Павел и Иаков рассматривают совершенно разные проблемы⁶³. Тем не менее, поскольку большинство ученых считает, что Иаков выступает против Павла, можно считать, что такая точка зрения должна исключить возможность авторства Иакова.

У нас нет твердых оснований полагать, что Иаков мог не знать учения Павла о вере как единственном средстве спасения, ни даже того, что он мог и не знать Послания к Евреям. Имеющиеся данные не позволяют сделать такой вывод. То же самое можно сказать и о параллелях с другими Посланиями Павла, хотя, если бы можно было установить зависимость от них Иакова, это затруднило бы проблему авторства Иакова, брата Господа.

Короче говоря, аргументы, основанные на литературной зависимости, выдвигаются с целью доказать более позднюю дату написания Послания и подтверждают теорию его датировки послеапостольским периодом. Основным же здесь является предполагаемая зависимость Иакова от Первого Послания Петра, которая, если это будет установлено, делает раннюю дату Послания Иакова более трудной на основании аутентичности Первого Послания Петра. Но тогда сторонники неапостольского авторства Послания Петра должны отрицать апостольское авторство Иакова. Зависимость Иакова от Первого Послания Петра едва ли можно утверждать, но между ними существуют бесспорные параллели, такие как:⁶⁴

Аргументы, основанные на литературном использовании других Посланий, едва ли будут уместны в тех случаях, где имеющиеся данные вызывают большое расхождение в мнениях⁶⁸. То же самое можно сказать и о параллелях с Посланием Климента и Пастырем Ермы, но и в этих случаях с большей уверенностью можно считать, что Послание Иакова было написано раньше, чем наоборот⁶⁹. Теория, согласно которой Послание Иакова почти полностью основано на вторичном материале, очень сомнительна⁷⁰, и даже если считать, что Послание Иакова перекликается с другими новозаветными Книгами, то можно предположить только то, что автору были близки общехристианские идеи. А это очень мало чем может помочь решению вопроса авторства.

6. Считается, что внешние свидетельства подвергают сомнению предание Мы приводим этот аргумент последним, хотя критика предания часто начинается именно с него. Но изложенные выше объяснения позднего признания Послания Иакова не позволяют считать этот аргумент решающим, хотя он становится более веским, естественно если на других основаниях будет доказана неаутентичность этого Послания.

Г. Альтернативные теории происхождения Послания

Существует шесть теорий против традиционного взгляда на происхождение Книги.

1. Послание является псевдонимным

Согласно этой теории приписывание Послания Иакову было литературным приемом, примененным оригинальным автором, который был малоизвестным учителем послеапостольского периода. В подтверждение этой теории обычно ссылаются на широко распространенную практику псевдонимного приписывания авторства различным писаниям в раннехристианский период, либо считается, что неизвестный писатель имел такое же отношение к Иакову, какое имело Евангелие от Марка к Петру⁷¹. Первая альтернатива малоубедительна из-за отсутствия тесных эпистолярных параллелей⁷², тогда как вторая основывается на неточной аналогии. Связь Марка с Петром хорошо удостоверена, и его положение "истолкователя" бесспорно, однако его труд не был издан под псевдонимом Петра и даже никогда позже Петру не приписывался. Если бы реальный автор хотел показать, что он толкует или пересказывает фактическое учение Иакова, брата Господа, то почему он не объяснил этого в названии Послания? Роупс⁷³ пытался ответить на этот вопрос, ссылаясь на то, что в I и II веках письмо под именем Иакова имело бы для христиан авторитет великого Иакова, и поэтому никакого удостоверения личности не понадобилось. Но псевдонимные писатели обычно не пользовались такой практикой, а скорее делали наоборот⁷⁴.

Отсутствие мотива псевдонимичности такого Послания, как Иакова, является сильным против нее аргументом. Если это письмо было просто нравственным трактатом, то для чего ему необходим был авторитет Иакова и почему выбор пал именно на Иакова?⁷⁵ А если Послание было направлено против Павла, то почему нигде не подчеркивается больший авторитет Иакова?

2. Послание было анонимным произведением, приписанным позже Иакову

Чтобы избежать проблемы намеренной псевдонимичности, некоторые ученые полагают, что приписывание Послания Иакову относится к последующей стадии в истории Послания⁷⁶. Хотя эта теория более приемлема, чем теория чистой псевдонимности, она почти не избегает проблем последней и создает свои собственные. Теперь надо объяснить, почему Послание было приписано Иакову. Скорее всего более правильным будет считать, что некоторые христиане посчитали анонимный трактат столь важным, что Церковь должна была отнести его к апостольским книгам и единственно поэтому дать ему имя апостола⁷⁷. Но вся эта теория слишком уж притянута, потому что трудно поверить, чтобы церкви вообще могли признать книгу авторитетной только потому, что она носила имя, которое могло принадлежать апостолу. В период широкого распространения сомнительных апостольских писаний, особенно в поддержку гностических идей, бдительность Церкви была столь велика, что вряд ли признала бы авторитетной такую книгу, как Послание Иакова. Хотя бы то, что в III веке аутентичность Послания была подвергнута сомнению, в достаточной мере говорит о том, что многие христиане с большой осторожностью подходили к авторству книг.

3. Послание было написано другим "Иаковом"

Эта теория очень напоминает последнюю, но является более убедительной. "Иаков" было широко распространенным именем, и вполне возможно, что какой-то более поздний Иаков написал Послание и впоследствии был ошибочно признан Иаковым Иерусалимским. Эта теория была выдвинута Эразмом Роттердамским⁷⁸ и поддержана многими учеными⁷⁹. Но из-за отсутствия ранних свидетельств в ее пользу она не получила широкого признания. Неизвестный писатель по имени Иаков несомненно понимал, что читатели могут принять его за хорошо известного Иакова и, если бы он не хотел этого, то несомненно, что он более определенно удостоверил бы свою личность во избежание ошибки. Теории подобного рода едва ли заслуживает сколько-нибудь серьезного доверия.

4. Послание изначально представляло собой еврейский документ

Сильный еврейский фон Послания позволил Ф. Шпитте⁸⁰ и Л. Массебьо⁸¹ высказать предположение, что основная часть письма относится к дохристианскому периоду. Более поздний автор христианизировал этот материал путем добавления к нему имени Христа в 1.1 и 2.1. Но эта теория может быть отвергнута на основании следующих соображений:

1. Маловероятно, чтобы процесс христианизации ограничивался бы такими простыми видоизменениями, и во всяком случае текст в обоих этих случаях не позволяет считать его интерполяцией⁸².

2. Едва ли эти данные позволяют считать, как это делает Шпитта, что учение в Послании Иакова берет свои корни скорее в еврейском нравственном учении, чем в Нагорной проповеди. Как убедительно показывает Мейор⁸³, в большинстве параллелей Шпитты еврейский материал имеет значительно меньшее сходство с материалом Послания Иакова, чем с христианским материалом, а для теории Шпитты необходимо обратное.

3. Послание не отражает явно еврейского учения. Иными словами, его автором не обязательно должен был быть еврей-нехристианин. Его мог написать еврей-христианин, и поэтому ничего не говорится в пользу теории дохристианского происхождения Послания Иакова.

4. Все Послание пронизано христианским духом, несмотря на отсутствие специфически христианского учения. Если бы Шпитта уделил больше внимания этому факту, то он бы не настаивал на редакторе, который удовлетворился бы двумя краткими интерполяциями.

Многие ученые, не разделяющие точку зрения Шпитты, тем не менее должны быть благодарны ему за то, что он обратил их внимание на еврейский фон Послания.

5. Послание составлено по образцу Завета Двенадцати Патриархов

Эта теория была предложена А. Мейером⁸⁴, согласно которой ранний автор написал аллегорию на обращение Иакова к своим двенадцати сыновьям, а затем оно было использовано с христианскими целями. Приписывание Послания Иакову восходит к Иакову, который обращается к двенадцати коленам. Нравственное учение Послания затем связывается с разными патриархами. Так, тема радости (1.2) связывается с Исааком, терпение (1.3-4) - с Ревеккой, отрывок о слышании (1.19-24) - с Симеоном.

Эти связи не только далеки от истины, но и в большинстве случаев столь слабы, что основная мысль их может признаваться только последовательными приверженцами аллегорического метода.

Сложность этой теории является самым большим ее недостатком. Как метко замечает Таскер⁸⁵: "Мы могли бы по крайней мере ожидать, что автор даст своим читателям ключ к тому, что он делает; и как странно, что христианство должно было так долго ожидать этого ключа к пониманию его цели!" Гораздо легче объяснить приписывание Послания Иакову, чем объяснить эту связь с Иаковом, и правильнее будет отказаться от аллегории при попытке выяснить происхождение Послания, если конечно нет бесспорных доказательств, что такое понимание здесь предполагается. Но ничего подобного в Послании нет⁸⁶. Более того странно вообще искать у Патриарха Иакова ссылки на Иова и Илию, хотя такие анахронические ляпсусы известны в еврейской псевдоэпиграфии⁸⁷. Но едва ли этого можно ожидать от такого Писания, как Послание Иакова, которое не смотрит в будущее, как это делают все еврейские апокалипсисы.

6. Послание содержит в себе часть подлинного материала

Попытка найти среднее между традиционной точкой зрения и альтернативами, изложенными выше, привела к гипотезе, что редактор переработал, адаптировал и ввел основной оригинальный материал, который мог быть либо письменным, либо устным, и возможно представлял собой какую-то проповедь (или проповеди) Иакова, брата Господа, которая произвела на редактора сильное впечатление⁸⁸.

Такого рода теория имеет много преимуществ перед изложенными выше гипотезами, потому что она объясняет как несколько бессвязный характер содержания, так и предание, связывающее Послание с Иаковом, братом Господа. Но она не может дать точного объяснения материала в форме письма. Конечно возможно, что кто-то, увидев общую ценность проповедей Иакова, решил издать их в форме своего рода соборного Послания под именем Иакова, который фактически был подлинным автором использованного материала. Но возможность нельзя считать доказательством. Если редактор работал под руководством самого Иакова, то это почти полностью подтверждает традиционную точку зрения. Однако если он редактировал письмо после жизни Иакова⁸⁹, то становится важной проблема мотивировки, потому что трудно понять, для чего ему надо было это делать, если большинство читателей, которым предназначалось это письмо, знали, что Иаков уже умер, и даже еще труднее понять, почему это письмо было признано. А если связь Иакова с этим письмом была признана, то в такой теории вообще нет смысла, так как она не имеет никаких преимуществ перед традиционной точкой зрения. Она никак не объясняет запоздалого признания Послания среди ортодоксальных церковных писателей.

Д. Заключение

Очевидно, что наиболее правильным остается согласиться с традиционной точкой зрения, исходя из принципа, что предание имеет право считаться подлинным, пока не будет доказано обратного. Хотя некоторые аргументы альтернативных точек зрения и являются убедительными, однако ни один из них не имеет преимущества перед преданием. И поэтому авторство Иакова, брата Господа, должно считаться более вероятным, чем любые другие⁹⁰.