Д. М. Затуловский

Система Джунгарского Ала-тау состоит из несколь­ких параллельных высоких цепей, из которых главная, самая длинная, протягивается на севере, сопровождаясь с северной стороны еще несколькими, значительно бо­лее низкими и короткими передовыми хребтами. Юж­нее главной цепи расположены хребты Токсанбай, Бежин-тау и Тышкан-тау (к северу от г. Панифилов), с которыми соединяются отроги китайского хребта Борохоро.

Хребты Токсанбай и Бежин-тау связаны с главной северной цепью водораздельной перемычкой, разделяю­щей верховья Кок-су и Боротала¹.

Хребты Джунгарского Ала-тау, поднимаясь далеко за снеговую линию, достигают абс. высот более 4000 м (северная, главная, цепь до 4464 м, хребет Тышкан-тау до 4359 м), имеют снежные вершины и ледники, до­стигающие в некоторых случаях более 7 км длины. На запад, юго-запад и северо-запад от высоких снежных цепей Джунгарского Ала-тау отходит множество средневысотных отрогов.

Для рельефа Джунгарского Ала-тау характерны вы­сокие платообразные пространства — «сырты», распо­ложенные на различных гипсометрических уровнях. Они придают рельефу внешних склонов Джунгарского Ала-тау ступенчатый характер.

Складкообразование в Джунгарском Ала-тау проис­ходило в палеозое. Затем шли денудация и поднятия (в третичное и послетретичное время), сопровождав­шиеся разломами земной коры.

Большинство вершин Джунгарского Ала-тау пред­ставляет выходы гранитов. Широко развиты порфиры. В строении главных хребтов и передовых гряд большую роль также играют метаморфические сланцы среднего и нижнего палеозоя. Менее распространены палеозойские песчаники и известняки. Третичные и четвертичные отложения приурочены к предгорьям.

За годы советской власти были проведены разносто­ронние исследования Джунгарского Ала-тау — геологи­ческие, ботанико-географические и др. Изучались и его горноледниковые районы.

До Великой Октябрьской революции ледники Джун­гарского Ала-тау были известны лишь частично. Они изучались, в частности, В.В. Сапожниковым, совер­шившим сюда экспедицию в 1915 г., однако кратковре­менные исследования В.В. Сапожникова, как и других путешественников, не могли быть достаточно полными и детальными. В советское время, в частности в по­следнее десятилетие, ледники Джунгарского Ала-тау изучались специальными гляциологическими отрядами. На карте крупнейшего узла современного оледенения в Джунгарском Ала-тау, в верховьях левых истоков р. Лепсы и в соседних участках, появились новые на­звания ледников, данные в честь выдающихся совет­ских географов — Берга, Калесника. Одному из долин­ных ледников присвоено имя президента Академии наук Казахской ССР акад. К.И. Сатпаева, другому леднику — имя замечательного казахского ученого и путешественника Ч.Ч. Валиханова (Н.Н. Пальгов, 1949).

Снеговая линия в Джунгарском Ала-тау располо­жена на высоте 3000-3800 м, на северном склоне — ниже, на южном — выше (С.В. Калесник, 1937, стр. 89). В бассейне Боротала (зарубежная территория) снего­вая линия колеблется в пределах 3500-3800 м, повы­шаясь с востока на запад (А.X. Иванов, 1950, стр. 363).

«Современное оледенение, являясь результатом глу­бокой редукции предшествовавшего ему древнего оле­денения, в настоящее время находится, по видимому, в состоянии регрессивного развития, т.е. общего сокра­щения. Однако отдельные ледники, в зависимости от условий рельефа, инсоляции и питания, в настоящее время находятся: одни в стационарной стадии, другие в стадии отступания и третьи в стадии наступания» (А.X. Иванов, 1950, стр. 365). Кроме древнего оледе­нения, непосредственно предшествовавшего современ­ному, наблюдаются следы еще более древнего («древ­нейшего») оледенения, которое было отделено от последующего значительным промежутком времени (А.X. Иванов, 1950).

Пик Сталина с севера

Фото Д. ГУЩИНА

Заалайский хребет-Пик Чаткал

Пик Чаткал

Хотя наши сведения о горноледниковых районах Джунгарского Ала-тау значительно пополнились за по­следнее время, все же работы над их изучением — «не­початый край», на что хочется обратить особое внимание альпинистов.

Ледники и снежные поля Джунгарского Ала-тау пи­тают множество небольших, но многоводных рек, сте­кающих с северного склона к озерам Балхаш, Сасык-куль и Ала-куль, а с южного — к р. Или и оз. Эби-нур. Некоторые из рек теряются в песках и болотах или це­ликом расходуются на орошение полей.

Нижние части горных склонов Джунгарского Ала­тау одеты полупустынной и степной растительностью. В высотном поясе 1200-2600 м на северном склоне наблюдается лесолуговая растительность. Древесные насаждения представлены еловым редколесьем и не­большими участками густых ельников. В виде примеси к тяньшанской ели встречается сибирская пихта. Ниже ельников местами разбросаны лески из яблони и осины, распространены заросли кустарников. На южном склоне Джунгарского Ала-тау участки еловых насаждений встречаются в виде вкраплений в поясе горностепной растительности. Верхние части горных склонов Джунгарского Ала-тау имеют субальпийскую и альпий­скую растительность. В субальпийском поясе встреча­ются заросли арчи (Н.И. Рубцов, 1948).

В елово-пихтовых лесах Джунгарского Ала-тау во­дится благородный олень-марал (Cervus elaphus canadensis n. sibiricus), по-местному «богу», который рас­пространен и южнее, в горах Тянь-шаня, но встречается там реже.

На северо-востоке советская область Тянь-шаня от­делена долиной р. Или¹ от Джунгарского Ала-тау; на юго-западе хребты Тянь-шаня смыкаются с Алайским хребтом Памиро-Алайской горной системы.

Система Тянь-шаня слагается из целого ряда гор­ных цепей, большая часть которых имеет широтное или почти широтное простирание.

Наиболее высоким окраинным хребтом на севере Тянь-шаня является Заилийский Ала-тау², поднимаю­щийся к югу от г. Алма-Ата. Сведения об орографии Заилийского Ала-тау, причем сведения в некоторых частях довольно подробные, уже опубликованы на стра­ницах «Ежегодника» в статьях М.Э. Грудзинского (1949) и Ф.Б. Лемстрема (К.Г. Макаревич, Ф.Б. Лемстрем, 1950). В обеих статьях указывается, что длина Заилийского Ала-тау составляет свыше 400 км вместе с образующими западное продолжение Заилийского Ала-тау Кендыктасскими горами. Горы Кендык-тас, од­нако, вероятно, правильнее относить не к Заилийскому Ала-тау, а к системе Чу-Илийских гор, как это и пока­зано на нашей орографической схеме, в соответствии с только что изданной гипсометрической картой СССР в масштабе 1 : 2500000 (лист 27), орографической схе­мой С.П. Суслова (1947, стр. 488-489), взглядами А.Д. Архангельского (1947, стр. 172) и другими гео­графическими материалами.

Наибольшей высоты Заилийский Ала-тау достигает в своей центральной части, где величественный массив Талгар поднимается примерно до 5000 м абс. вы­соты (по гипсометрической карте СССР масштаба 1 : 2500000-4951 м, по М.Э. Грудзинскому и Ф.Б. Лемстрему — 5017 м)³. Особенностью массива Талгар является платообразный характер его верхней части, покрытой мощным ледово-снежным панцирем (К.Г. Макаревич, Ф.Б. Лемстрем, 1950, стр. 166). На гребне Заилийского Ала-тау весьма многочисленны снежники и ледники.

К северо-западу от Заилийского Ала-тау отходят средневысотные Чу-Илийские горы, постепенно пони­жающиеся и идущие на соединение с восточной, наибо­лее возвышенной частью пустыни Бет-пак-дала.

Южнее Заилийского Ала-тау, параллельно ему, про­тягивается хребет Кунгей Ала-тау, составляющий се­верное обрамление Иссыккульской котловины. Кунгей Ала-тау соединяется с Заилийским Ала-тау поперечной перемычкой, составляющей водораздел между вер­ховьями Большого Кемина и Чилика и образующей «Чилико-Кеминский горный узел» (М.Э. Грудзинский, 1949, стр. 240).

Название «Кунгей Ала-тау» означает «Обращенный на юг Пестрый хребет» (В.П. Семенов-Тян-Шанский, 1937, стр. 127). Вершина Чок-тал на этом хребте дости­гает 4 771 метра.

К востоку от хребтов Заилийский Ала-тау и Кун­гей Ала-тау, за р. Шарын (Чарын), протягивается хре­бет Кетмень, восточная половина которого находится уже на китайской территории.

Западным продолжением хребта Кунгей Ала-тау является Киргизский хребет, отрезанный от Кунгея Боомским ущельем р. Чу. Киргизский хребет имеет длину почти 400 км при ширине до 80 километров. Значитель­ная часть хребта поднимается выше снеговой линии, достигая наибольших высот в верховьях рек Ала-арча, Аламедин и Иссык-ата. Наивысшая вершина — пик Семенова-Тян-Шанского — 4875 метров. Исследования киргизских альпинистов в бассейне Ала-арча внесли очень существенные уточнения в схему орографии и оледенения (Б.Р. Маречек, 1950).

Примерно от середины Киргизского хребта с южной стороны его отходит на запад Таласский Ала-тау, тяну­щийся к югу от Таласской долины в широтном направ­лении. От Таласского хребта отходит ряд параллель­ных хребтов, идущих на юго-запад и составляющих во­доразделы между истоками Чирчика. Это хребты Угамский, Пскемский и менее значительный — Сандалашский. Последним из данной серии параллельных хребтов является Чаткальский, ограничивающий с се­вера Ферганскую долину. От Чаткальского хребта отхо­дит Кураминский, образующий северо-западную гра­ницу Ферганской долины. Таласский Ала-тау, Угам­ский, Пскемский, Чаткальский, Кураминский и другие хребты этой системы образуют горную область так на­зываемого Западного Тянь-шаня. Хребты Западного Тянь-шаня в большинстве своем поднимаются выше снеговой линии, достигая в отдельных пунктах 4500 метров.

Отрогом Западного Тянь-шаня является хребет Кара-тау, тянущийся на ЗСЗ между р. Сыр-дарья и песча­ной пустыней Муюн-кум. В центральной части Кара-тау высота достигает 2176 метров. Здесь есть участки с весьма резкими формами рельефа, но характерны также и плоские выровненные платообразные поверх­ности, в которые врезаны долины. В восточной части Кара-тау водораздельная поверхность главного гребня настолько ровная, что по ней проходит автомобильная дорога.

К месту стыка Чаткальского хребта и Таласского Ала-тау подходит с юго-востока хребет, окаймляющий Ферганскую долину с северо-восточной стороны. Он прорывается долиной р. Нарын (верховье Сыр-дарьи). Меньшая часть этого хребта, расположенная к северу от прорыва Нарына, носит название Узун-ахмат-тау, а большая часть — к югу от прорыва Нарына — состав­ляет так называемый Ферганский хребет. Высота Фер­ганского хребта на юго-востоке достигает почти 5000 м (4939 м). Здесь хребет покрыт вечными снегами и лед­никами.

К востоку от Ферганского хребта располагается гор­ная область внутреннего Тянь-шаня, которую большин­ство географов называет Центральным Тянь-шанем. Границами Центрального Тянь-шаня считают (см. С.В. Калесник, 1937, стр. 79; В.П. Семенов-Тян-Шанский, 1937, стр. 129 и др.) на севере — восточную поло­вину Киргизского хребта и Терскей Ала-тау, на за­паде — Ферганский хребет, на юге и юго-востоке — хре­бет Кок-шаал-тау. Впрочем, не все авторы придержива­ются такой трактовки границ Центрального Тянь-шаня. Например, геолог С.С. Шульц (1948, стр. 18-19) чрез­вычайно суживает границы Центрального Тянь-шаня, считая его западным рубежом хребет Ак-шийряк. Таким образом, он предлагает называть «собственно Цент­ральным Тянь-шанем лишь высочайший горный узел, находящийся в восточной части советского Тянь-шаня и венчаемый пиком Хан-тенгри... В таком понимании Центральный Тянь-шань служит и геологическим, и морфологическим центром Тянь-шаня в целом. К вос­току от него находится китайский Тянь-шань, к запа­ду — большая часть советского Тянь-шаня». Как ни непривычна такая трактовка, но, может быть, следо­вало бы ее придерживаться, называя область в грани­цах Ферганский хребет — Киргизский хребет — Терскей Ала-тау — Кок-шаал-тау Внутренним Тянь-шанем. Хребет Терскей Ала-тау, образующий северную гра­ницу восточной половины данной области и обрамляю­щий с юга Иссыккульскую котловину, является одной из наиболее мощных цепей Тянь-шаня. При средней высоте вершин 4000-4700 м (С.В. Калесник, 1937, стр. 78) отдельные точки хребта поднимаются значи­тельно выше 5000 метров. Северный склон хребта круто падает к Иссык-кулю (гребень хребта поднимается над уровнем озера на 2,5 км), он сравнительно сильно рас­членен и характеризуется более сложным рельефом, чем южный склон.

Пространство к югу от Терскея, т.е. Внутренний Тянь-шань, отличается в основных чертах сравнитель­ной простотой строения: «...здесь преобладают одно­образно вытянутые параллельные друг другу горные цепи, разделенные продольными, подчас широкими до­линами».

Профиль Внутреннего Тянь-шаня на меридиане вер­ховьев Нарына имеет следующие характерные особен­ности.

Высоко поднятый (на 2,5 км) над Иссыккульской котловиной плоский гребень Терскея, «...слегка накло­ненный к югу, почти незаметно сливается с долиной р. Арабель-су, одной из составляющих р. Нарына. Но так как эта долина сама лежит на высоте 3600 м, то превышение над ней хребта составляет всего 500-700 метров. Далее идет хребет Джетым-бель (Джетым-тау на нашей схеме. — Н.Г.), затем долина Нарына, еще южнее Борколдой (Борколдай на нашей схеме. — Н.Г.), сменяющийся холмистым урочищем Когаля-чап, а по самой южной окраине — Кок-шаал, обрывистым фасом обращенный к Китаю.

Таким образом, вся эта горная масса представляет в сущности гигантский пьедестал, высоко поднятый над Иссыккульской котловиной с одной стороны, и Кашгар-скими пустынями — с другой, и резко отделенный от последних уступами огромной относительной высоты. На мощном цоколе словно насажены горные цепи с платообразными гребнями; между ними лежат широкие (до 15 км) долины, имеющие характер всхолмленных равнин, причем относительная высота гор над доли­нами... в среднем 500-800-1000 м, изредка больше» (С.В. Калесник, 1937, стр. 79-80).

Хребты Ак-шийряк, Джетым-тау, Борколдай расчле­нены относительно слабо,— на их гребнях сохранились участки совершенно плоских поверхностей (там же). Хребет Ак-шийряк (до 5108 м), выделяющийся среди большинства других хребтов своим простиранием, близким к меридиональному, является очень важным горно-ледниковым районом Внутреннего Тянь-шаня. В нем из ледника Петрова берет начало р. Нарын — исток р. Сыр-дарьи.

Характерными элементами рельефа западной части Внутреннего Тянь-шаня являются Нарынская впадина и ряд других впадин, меньших по размерам, которые разделены поднятиями горных хребтов (Сусамыр-тау, Джумгол-тау, Атбаш и др.).

Пограничный хребет Кок-шаал-тау, составляющий южное обрамление системы Тянь-шаня и круто обры­вающийся к Таримской впадине, представляет длинную горную цепь, в трех местах пропиленную ущельями рек бассейна Тарима. В некоторых участках хребет Кок-шаал-тау достигает весьма значительной высоты. Так, к югу от хребта Борколдай сильно оледенелый гребень Кок-шаала имеет отметку 5982 метра. За прорывом р. Сары-джас в восточной части советского Тянь-шаня на хребте Кок-шаал-тау поднимается высшая точка всей горной системы — пик Победы (7 439 м), откры­тый экспедицией военных топографов в 1943 г.

К востоку от пика Победы хребет Кок-шаал-тау со­единяется высоким хребтом меридионального прости­рания («Меридиональный хребет») с более северными хребтами широтного простирания. На одном из них, но­сящем название хребет Сталина, поднимается вер­шина Хан-тенгри (6995 м), имеющая форму острого пика, весьма рельефно выделяющегося среди соседних вершин. Хребет Сталина разделяет ледники Южный Инылчек и Резниченко¹ (или Северный Инылчек). Се­вернее протягивается хребет Сары-джас, с которым у пика Игнатьева (см. Е.В. Тимашев, 1949 а, стр. 150) соединяется восточная часть хребта Терскей Ала-тау.

Весь этот высокогорный район Центрального Тянь-шаня, наиболее высокий и наиболее оледенелый, назы­вают иногда «массивом Хан-тенгри» (Е.В. Тимашев, 1949 а, он же и А.А. Летавет, 1948 и др.). Мы уже имели случай отметить (Н.А. Гвоздецкий, 1950, стр. 36), что не считаем данное название удачным, по­скольку оно путается с собственным названием вер­шины. Лучше этот район Центрального Тянь-шаня на­зывать «район Хан-тенгри — пик Победы» по имени двух высочайших вершин.

Прежде существовало представление о радиальном или веерообразном орографическом расчленении этого района. Особенности орографии района вполне выясни­лись в результате съемочных работ, выполненных воен­ными топографами в 1943 г. Поэтому нам кажется, что участники альпинистской экспедиции 1946 г. несколько преувеличили свои заслуги в уточнении схемы располо­жения горных хребтов. Схема, которую они нарисовали, совершенно ясно наметилась уже после съемочных ра­бот 1943 г. Альпинисты ссылаются на неверные выска­зывания В.И. Рацека, много писавшего об открытии пика Победы. Но если сравнить приводимые ими схемы (см. А.А. Летавет, Е.В. Тимашев, 1948, стр. 187; Е.В. Тимашев, 1949 а, стр. 149) с чертежом в статье П.Н. Рапасова (1946, стр. 43) и со схемой, помещенной в статье того же Рацека (1946, стр. 87), то видно, что между ними нет никакой принципиальной разницы. Бо­лее несомненны достижения альпинистов в изучении ледников Сарыджасского хребта. В отношении гляцио­логических исследований альпинистов район Хан-тенг­ри — пик Победы представляет широкие возможности.

Для рельефа Тянь-шаня, особенно внутренней его области, характерны «сырты» — плоские выравненные поверхности, приподнятые на значительные высоты. Впрочем, понятие «сырт» остается довольно неопреде­ленным в географической литературе. Одни авторы оп­ределяют сырты как широкие водораздельные поверх­ности (В.П. Семенов-Тян-Шанский, 1937, стр. 125), ров­ные горизонтальные или слабонаклонные поверхности широких гребней хребтов (Э.М. Мурзаев, 1947, стр. 53), плоские вершинные денудационные поверхности хреб­тов (Л.С. Берг, 1937, стр. 130), другие же, наоборот, слово «сырт» применяют к высокоприподнятым днищам долин Внутреннего Тянь-шаня (С.В. Калесник, 1937, стр. 80). Есть мнение о том, что киргизы называют сыр­тами всякие высокогорные пастбища (там же).

В соответствии с укоренившимся представлением большинства географов, может быть и не вполне соот­ветствующим местному значению слова, мы будем под «сыртами» понимать приподнятые плоские денуда­ционные поверхности, приуроченные главным образом к хребтам, к их вершинным частям и к скло­нам. При таком понимании местное слово «сырт» стано­вится своего рода геоморфологическим термином (для областей Тянь-шаня и Джунгарского Ала-тау), имею­щим определенный генетический смысл.

Хребты Тянь-шаня сложены разнообразными маг­матическими, метаморфическими и осадочными поро­дами: гранитами, сиенитами, порфирами, гнейсами, кристаллическими сланцами, мраморами, известняками, песчаниками и др. Породы, которыми сложены хребты, имеют почти исключительно докембрийский и палео­зойский возраст, тогда как к долинам и к котловинам, разделяющим хребты, приурочены более молодые — мезозойские и кайнозойские образования.

Для северных цепей Тянь-шаня характерно осо­бенно широкое развитие докембрийских и древнепалеозойских пород, тогда как на юге (как и в северных це­пях Памиро-Алая) докембрий играет гораздо меньшую роль, а наряду с древненалеозойскими породами ши­роко развиты верхнедевонские и каменноугольные отло­жения. Кроме того, на юге верхнедевонские и каменно­угольные отложения представлены почти исключи­тельно морскими осадками, на севере же в слоях этого возраста наряду с морскими развиты континентальные и лагунные осадки. Полно развитые на юге отложения верхов силура, нижнего и среднего девона в северных цепях совсем отсутствуют, или представлены красно-цветными континентальными породами, либо магмати­ческими породами и их туфами.

Такое различие в составе северных и южных цепей Тянь-шаня объясняется тем, что геологическая история их различна. На севере Тянь-шаня раньше проявились складкообразовательные движения и поднятия. На ме­сте морских бассейнов, в которых отлагались толщи осадочных горных пород, в нижнем палеозое, в силурий­ский период возникли складчатые горные хребты, подвергавшиеся позднее процессам континентальной дену­дации, и лагуны, а на юге нынешнего Тянь-шаня еще существовали открытые морские бассейны. Складчатая структура северных цепей Тянь-шаня была сформиро­вана в основном в нижнепалеозойское время.

С течением времени поднятия и складчатость пере­мещались с севера на юг, в сторону Ферганской и Таримской котловин. Верхнепалеозойские складкообразовательные движения, проявившиеся затем по всему Тянь-шаню, сравнительно мало изменили созданные ра­нее складчатые структуры северных цепей Тянь-шаня, тогда как на юге фаза верхнепалеозойской складчато­сти явилась основной, создавшей складчатые структуры горных цепей.

Созданные в результате верхнепалеозойских движе­ний складчатые горные хребты в мезозойскую эру и в третичный период подвергались процессам континен­тальной денудации — размыву и т.д. В это время и были сформированы выравненные поверхности сыртов.

В западную часть современной области Тянь-шаня в меловой и третичный периоды заходило море, вырав­нивавшее палеозойскую складчатую основу путем аб­разии (поверхности верхнемеловой абразии в хребте Кара-тау, поверхности третичной абразии Ангренского плато и др. в горах Западного Тянь-шаня).

В конце третичного периода и в нижнечетвертичное время произошли поднятия выравненных поверхностей по линиям нынешних хребтов, сопровождавшиеся прогибанием разделяющих горные хребты долин и котловин. Образовался современный рельеф Тянь-шаня.

Схематический рисунок складки большого радиуса,

возникшей в выравненной древней складчатой основе:

а — исходная поверхность выравнивания древней (палеозойской) складчатой основы,

б — складка большого радиуса.
До недавнего времени новейшая структура Тянь-шаня, возникшая в результате верхнетретичных и нижнечетвертичных движений, большинством геологов рассматривалась как глыбовая. Считали, что поднятия хребтов и опускания межхребтовых долин и котловин произошли по линиям продольных разрывов в палео­зойской складчатой основе. Таким образом, хребты Тянь-шаня рассматривались как длинные, вытянутые горсты, а долины и котловины — как грабены. Геолог С.С. Шульц, основываясь также и на общих представ­лениях о новейшей тектонике Тянь-шаня некоторых других исследователей, развивал иные взгляды. Наибо­лее полно он изложил их в недавно опубликованной Географическим издательством книге (С.С. Шульц, 1948), в которой, на основании анализа обширного фактического материала собственных наблюдений и наблюдений других геологов, доказывается, что основ­ными формами новейшей тектоники Тянь-шаня яв­ляются складки большого радиуса, возникшие в палео­зойской, выравненной в мезо-кайнозойское время, складчатой основе.

В результате тектонических напряжений верхне­третичного и нижнечетвертичного времени в поверх­ности выравнивания палеозойской складчатой основы образовались широкие волны складок (см. рис.). Антик­линали большого радиуса образовали нынешние хребты, которые являются, следовательно, не горстами, а антиклинальными поднятиями, в то время как меж­хребтовые долины и котловины представляют собой синклинальные мульды. Эта концепция отнюдь не от­рицает существования продольных разрывов, доказан­ных многочисленными исследованиями, но она рассмат­ривает их как явления вторичные, производные от новейшей складчатости большого радиуса. Данная концепция хорошо объясняет закономерности в распо­ложении сыртовых поверхностей и может быть принята географами в основу представлений о формировании современного рельефа Тянь-шаня.

Складки большого радиуса возникали не сразу, а постепенно. Процесс формирования антиклиналей и, следовательно, поднятия хребтов сопровождался дену­дационными процессами, расчленением древних вырав­ненных поверхностей (поверхностей континентальной денудации во Внутреннем и Северном Тянь-шане, абразионных поверхностей в Западном Тянь-шане) и накоплением континентальных осадочных толщ — про­дуктов этого расчленения в прогибавшихся синкли­нальных мульдах.

Так образовался современный рельеф Тянь-шаня. Процессы формирования тектонических структур (форм новейшей тектоники) и тектонического рельефа Тянь-шаня продолжаются и в настоящее время, о чем свиде­тельствуют интенсивные сейсмические явления.

Снеговая линия в Тянь-шане поднимается в общем с северо-запада на юго-восток. На Киргизском хребте она расположена на высотах 3200-3700 м, на Талас­ском Ала-тау около 3500 м, на Заилийском Ала-тау — 3600-3900 м, на Терскее — 3500-4270 м, на Фер­ганском хребте — 3600-4000 м, на хребте Ак-шийряк — 4130-4270 м, в районе Хан-тенгри — пик Побе­ды — 4200 м (С.В. Калесник, 1937, стр. 89). Тем не менее, именно район Хан-тенгри — пик Победы яв­ляется наиболее оледенелым, что объясняется исклю­чительно громадной высотой горных хребтов. Здесь располагается крупнейший ледник Тянь-шаня Инылчек, длина которого составляет 57 км (Р.Д. Забиров, 1947, стр. 69), и много других крупных ледников.

Большие ледники имеются на массиве Ак-шийряк, на хребте Кок-шаал-тау к югу от Борколдая, на хребте Терскей Ала-тау. Для последнего, как и для некоторых других хребтов Тянь-шаня, особенно во внутренней его области, характерны так называемые «ледники плоских вершин» (С.В. Калесник, 1939, стр. 216), приурочен­ные к наиболее высоко приподнятым поверхностям выравнивания. Большое количество ледников имеется в северных хребтах Тянь-шаня — на Кунгей Ала-тау, Заилийском Ала-тау; Киргизском хребте. На Заилийском Ала-тау сейчас насчитывается свыше 190 ледни­ков, общая площадь оледенения составляет около 400 км² (М.Э. Грудзинский, 1949, стр. 242). В отноше­нии гляциологического изучения Заилийского Ала-тау и Киргизского хребта много сделано альпинистами (там же; Б.Р. Маречек, 1950, и др.), но здесь еще очень широкое поле для дальнейшей деятельности. Хочется обратить внимание альпинистов, особенно горо­дов Ташкента и Джамбула, на перспективность науч­ного исследования хребтов Западного Тянь-шаня, новые сведения об оледенении которых еще очень недо­статочны. Между тем изучение оледенения среднеази­атских гор имеет большое практическое значение, поскольку горноледниковые области являются источ­никами питания рек, несущих воду в безводные пустынные равнины.

Анализируя наблюдения различных исследователей над колебаниями среднеазиатских ледников, С.В. Калесник (1937, стр. 131) отметил «известную актив­ность» целого ряда ледников «на фоне общего угасания (разр. наша.— Н.Г.) оледенения». В дру­гом месте (1937, стр. 91) он говорит об очень быстрых темпах угасания оледенения. В новейшей литературе тоже отмечено продолжающееся сокращение ледников в горных областях Средней Азии, в частности и в альпи­нистской литературе по Тянь-шаню (Б.Р. Маречек, 1950, стр. 72). Организуя наблюдения над положением концов ледников в разных районах Тянь-шаня и других среднеазиатских горных систем, альпинисты могли бы принести большую пользу науке и практике.

Во многих районах Тянь-шаня имеются отчетливые следы древнего оледенения. В частности, для наиболее высоких сыртов Внутреннего Тянь-шаня, не достигаю­щих, однако, высоты современной снеговой линии, ха­рактерен рельеф холмисто-моренных образований.

Природа в горах Тянь-шаня заметно изменяется с высотой, подчиняясь закону высотной поясности или вертикальной зональности. Еще в середине прошлого столетия (1857 г.) П.П. Семенов-Тян-Шанский выде­лил на северном склоне Заилийского Ала-тау «...пять зон, расположенных как бы этажами одна над другой» и дал характеристику их природных особенностей и хо­зяйственного использования коренным и русским насе­лением (1946, стр. 138-141).

В горах Тянь-шаня эфемеровые пустыни¹ нижнего высотного пояса по мере подъема в горы сменяются пырейными и пырейно-разнотравными полупустынями и степями, которые служат весенне-летними пастби­щами. Выше располагается пояс сухих ковыльно-типчаковых степей, используемый в качестве летне-осенних пастбищ. Следующий пояс, начинающийся с высоты 1200-1500 м, — пояс луговых степей, кустарниковых зарослей (особенно широко распространены заросли шиповника — розарии) и лиственных лесов. Этот пояс имеет прекрасные пастбища и хорошие сенокосы, ча­стично доступен для земледелия без полива. Листвен­ные леса в Тянь-шане не образуют сплошного пояса, но располагаются чаще отдельными массивами в поясе луговых степей и кустарников. На западном склоне Ферганского хребта, на южном склоне Чаткальского и в Угамо-Пскемском районе Западного Тянь-шаня, в горных долинах, защищенных с северной стороны от холодных масс воздуха высокими гребнями гор, растут великолепные леса из грецкого ореха. К грецкому ореху примешиваются широколистный клен, алыча, жимолость, бересклет, изредка яблоня. В северных хребтах Тянь-шаня грецкий орех заменяется осиной; в этих осиновых лесах много диких плодовых деревьев. На северном склоне Заилийского Ала-тау кроме осины множество диких яблонь (отсюда название города Алма-Ата — «отец яблок»), абрикосов, тяньшанская рябина, боярышник, заилийский клен (клен Семенова), тал, жимолость и др. В этих лесах еще в середине прошлого столетия водились тигры. П.П. Семенов-Тян-Шанский описывает несчастливо окончившуюся охоту на тигров, в результате которой один из охотников остался без руки.

Лиственные леса в северных хребтах Тянь-шаня идут до высоты 1700 м, на юге поднимаются выше. Пояс луговых степей, кустарников и лиственных лесов постепенно сменяется поясом субальпийских лугов, вы­сокогорных (преимущественно типчаковых) степей и хвойных лесов. Пестрые летом, густые субальпийские луга служат прекрасными летними пастбищами — «джайляу». В субальпийском поясе, преимущественно в глубине ущелий, на склонах северной экспозиции встречаются леса из тяньшанской ели, к которой в За­падном Тянь-шане примешивается тяньшанская пихта (пихта Семенова). На более сухих склонах распростра­нены арчевые заросли, которые появляются и выше массивов еловых лесов. Стелющаяся арча проникает даже в пояс альпийских лугов. Низкорослая луговая растительность альпийского пояса, сменяющего субаль­пийский пояс, небольшими лужайками поднимается до вечных снегов и ледников. В отличие от Памиро-Алая, высокогорная луговая растительность Тянь-шаня осенью покрывается снегом еще в живом состоянии.

Благодаря сухости климата Внутреннего Тянь-шаня в нем более характерна для субальпийского и альпий­ского поясов не горнолуговая, а горностепная расти­тельность. Почти не встречаются лесные массивы. Высокогорная пустыня в области верхнего течения р. Нарын имеет очень бедную и редкую растительность, главным образом из полыни. Встречается растущая кольцами осока «волосы старухи», есть подушкообраз­ные растения, характерные для холодной пустыни Во­сточного Памира. Пустынные ландшафты наблюдаются и в окрестностях оз. Чатыр-куль. Безжизненность окрестностей оз. Чатыр-куль поразила известного рус­ского геолога и путешественника И.В. Мушкетова (1906), проникшего сюда в 1878 г.

Среди животных высокогорной области Тянь-шаня встречается много видов, свойственных Центральной Азии, в частности Тибету.