Действующие лица



Дата21.06.2016
өлшемі88 Kb.
#152353
Эжен Лабиш. Майор Кравашон

Водевиль в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:



Майор Кравашон

Г-жа Кравашон

Дервьер

Антонина - домоправительница Кравашона

Олимпия - дочь Кравашона.

Амелия - подруга Олимпии.

Анетта, Катрин - служанки.

Действие происходит в Сомюре в 1813 году.

Гостиная, просто обставленная. На стене висят рапиры. Главная дверь находится в глубине сцены. Направо, на переднем плане, - дверь и накрытый стол; на втором плане - камин с зеркалом и висячие часы. Налево - две двери.



ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Олимпия, г-жа Кравашон и Майор Кравашон, Анетта, Катрин, позже – образ Дервьера.

Майор Кравашон. (за сценой) Ваш покорный слуга, сударь, ваш покорный слуга. Всегда готов вам служить! (Появляется) Я боялся, что он никогда не кончит со своими поклонами.

Г-жа Кравашон. Ну что же? Этот молодой человек - нотариус?..

Майор Кравашон. Я его вежливо поблагодарил за оказанную честь…

Г-жа Кравашон. Опять! На вас никак не угодишь!..

Майор Кравашон. Послушайте, ведь я даю за Олимпией сто тысяч франков.

Олимпия. Милый папочка, но подумайте же обо мне. Ведь я старею. Мне уже девятнадцать лет. А вы отказываете шестому!..

Г-жа Кравашон. Подумать только, целых шесть человек женятся на других.

Олимпия. Разве это не ужасно? На мою долю никого не останется!

Майор Кравашон. Будь покойна: я за тобою даю сто тысяч франков. А когда имеешь такого отца, который видел свет, свергал королей с престола, ел конину…

Г-жа Кравашон. О, что касается до всего этого, то вы прекрасно знаете, что мы слушаем и восхищаемся этими вещами каждый день.

Олимпия. (Ласкаясь к отцу.) Но скажите, папочка, быть может, если вы их познакомите со мной, то мое мнение…

Майор Кравашон. Встреча?.. Этого еще не хватало!

Г-жа Кравашон. Ну, тогда постарайтесь, чтобы вам кто-нибудь понравился.

Олимпия. У всех моих пансионских подруг уже есть мужья.

Майор Кравашон. Ты называешь это мужьями. Но что ты в них понимаешь? Это… так… одно недоразумение. Потерпи немного, и ты будешь иметь такого, как я хочу.

Г-жа Кравашон. А каким вы хотите, чтоб он был.

Майор Кравашон. Каким, чорт возьми? Я хочу, чтоб он был!.. Чтоб он был!.. Вот! Такой человек сделает тебя счастливой. И я его найду.

Олимпия. Когда же это будет?

Майор Кравашон. Почем я знаю!.. Погоди, я жду сегодня утром одного из Парижа. А ты знаешь, конечно, что Париж - это центр просвещения.

Г-жа Кравашон. Да, И место кровавых ссор также.

Олимпия. Папочка, вы помните, что с вами случилось три месяца тому назад?

Майор Кравашон. Помню ли я? Еще бы, такая замечательная рана. До сих пор болит! Но, тем не менее, это был превосходный удар. Что правда, то правда, на свете есть только один такой город, как Париж!

Г-жа Кравашон. Уверена, что опять затеяли ссору вы…

Майор Кравашон. О, нет, на этот раз я был оскорблен! Сильно оскорблен!.. достойный молодой человек, с удовольствием вспоминаю о нем.

Олимпия. А что он вам сделал? Вы нам этого так и не рассказали.

Майор Кравашон. Что он мне сделал, этот разбойник? Сейчас узнаете. Я шел из театра. Был такой туман, что в двух шагах ничего не видно. Спускаюсь по улице Вивьен, мысленно повторяя арию, которая только что привела меня в восторг. Вы знаете, я обожаю Эльвью. Вдруг слышу, как в трех шагах от меня кто-то фальшиво напевает эту же самую арию. Замедляю шаги, пытаюсь идти скорее, ничего не помогает, не могу отделаться от проклятого певца. Конечно, меня это начало бесить. Совершенно очевидно, что этот тип делал это нарочно, сказав себе…

Дервьер. Вот идет гражданин, из театра. Без сомнения, он обожает Эльвью, так я же его разозлю.

Все. Почему вы так думаете?

Майор Кравашон. Не мешайте. Потому что я знаю людей! Тогда я ему крикнул: «Эй, вы, послушайте, вы мне надоели. Пойте что-нибудь другое...» Вместо ответа он громко расхохотался. Затем затянул своим дьявольским фальцетом. Что бы вы думали?

Все. Что?

Майор Кравашон. Арию Мартена. Вы знаете, что Мартен, - это мое божество! Чорт возьми! Я больше не мог выдержать!.. «На этот раз, моя птичка, - крикнул я, подойдя к нему, - мы заведем другую музыку»

Дервьер. Дуэль, очень хорошо, у меня как раз замерзли пальцы.

Майор Кравашон. …ответил он мне совершенно просто.

Дервьер. Здесь, рядом, есть оружейный мастер, я сейчас достану оружие.

Майор Кравашон. И он ушел, напевая:

Дервьер.Мальбрук шел на войну...

Мирантон, тон, тон…



Майор Кравашон. И можете себе представить, фальшиво, опять-таки фальшиво, негодяй!

Олимпия. Он, вероятно, не может петь иначе…

Майор Кравашон. Меня это не касается. Нанимаю двух извозчиков, каждому по одному. Он возвращается со шпагами, и мы отправляемся. Очень скоро выезжаем из Парижа и оказываемся за городом. Дорога чудесная, честное слово. Ни зги не видно. Незнакомец в один миг разместил пролетки по краям дороги, вывернул фонари и волей-неволей кучерам пришлось одновременно быть и нашими канделябрами и нашими секундантами: Мы скрестили шпаги, и тут я сразу увидел, что противник у меня настоящий.

Дервьер. Но как мы друг друга понимали, сущее удовольствие!..

Майор Кравашон. Все наши удары наносились и парировались взаимно. Мы почти не видели друг друга, скорее угадывали в темноте и…

Олимпия, г-жа Кравашон, Анетта, Катрин (хором). И вы остались на месте, раненый.

Майор Кравашон. Да, он до кости рассек мне плечо… Но я не жалею об этом, честное слово, нисколько…

Г-жа Кравашон. Может быть; вы должны его поблагодарить за это?

Майор Кравашон. Почему бы нет? Рана – дело обыкновенное… Я очень сожалею только об одном…

Олимпия. О чем же?

Майор Кравашон. Ты не поверишь. Я не знаю, как он меня задел.

Олимпия. А какая вам разница?

Майор Кравашон. Ты, конечно, не понимаешь. Для этого надо быть артистом. Если бы ты видела этого чудесного молодого человека! С какою скромностью он уклонился от моих поздравлений. Он ушел так просто, как первый встречный… Я его едва видел. (Смотрит на часы.) Чорт возьми, уже десять часов. А я должен быть секундантом в одном дельце. (Снимает рапиры.) Вот они, мои рапиры. Ты отправишься в свою комнату. И если приедет жених, подлежащий обсуждению, я хочу его сперва проэкзаменовать сам. Ступай же и будь благоразумна.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Олимпия, г-жа Кравашон, служанки.

Олимпия. «Будь благоразумна!» Каждый раз он мне говорит это. А иногда уходит, не сказав ни слова... Замкнутый, молчаливый. Тогда я начинаю его бояться...

Г-жа Кравашон. А в то же время это сама доброта. И он всегда был такой...
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Олимпия, г-жа Кравашон, служанки и Антонина.

Антонина. Барышня! Молодой человек хочет видеть господина майора.

Олимпия (матери). Молодой человек! Жених, вероятно...

Антонина. Я ему сказала, что майора нет дома.

Олимпия (матери). Боже мой, еще один, которого я не увижу.

Г-жа Кравашон. И что же? Он ушел?

Антонина. Нет, он здесь.

Олимпия (радостно). Ах, он здесь?!

Антонина. Да. Он сказал, что это неважно, если нет майора, что он даже предпочитает переговорить с барышней.

Олимпия. Ах, боже, как это неприятно. Быть может, он хочет мне сказать что-нибудь очень важное. Я не могу не выслушать его.

Антонина. Не огорчайтесь. Я пойду скажу, что вас нет дома. (Хочет уйти.)

Г-жа Кравашон. Антонина!.. Антонина!.. Что я слышу? Вы умеете, значит, лгать?

Антонина. Конечно, потому что вам неприятно его видеть.

Олимпия. Понятно, особенно в отсутствии папы…

Г-жа Кравашон. Но лгать!.. Ах! Антонина, попросите молодого человека войти.

Антонина. Слушаюсь, сударыня!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Олимпия, г-жа Кравашон, служанки. затем Амелия.

Олимпия (прихорашиваясь перед зеркалом). Он сейчас войдет. Скорее! Скорее! Хорошо, а мои волосы распустились.

Г-жа Кравашон. Боже мой!

Олимпия. Если он увидит меня в таком виде, он ни за что не захочет на мне жениться.

Г-жа Кравашон. Вот он. (Входит Амелия.) Надо держаться прямее.

Амелия (одета в форму гусарского лейтенанта). Сударыня!

Олимпия (в сторону). Я краснею... краснею... Как быть?

Г-жа Кравашон. Сударь!..

Олимпия. (Кланяются друг другу). Сударь!..

Г-жа Кравашон. Военный, надо держаться солиднее.

Амелия. Простите, пожалуйста, сударыня, что я осмелился...

Г-жа Кравашон. Ах, нет, почему же!..

Олимпия. Напротив, я очень польщена, поверьте...

Амелия. Ха-ха-ха!

Олимпия (в сторону). Чему он смеется?

Амелия. Ты разве не узнаешь меня?

Олимпия. Амели! Какая досада!

Амелия. Что?

Олимпия. То есть я хотела сказать: какое счастье! Это ты? Как ты меня испугала! Целуй же меня скорее!

Амелия (целует ее). Дорогая маленькая подружка! Хотя мы с тобою и не виделись после окончания пансиона, но я тебя не забыла, конечно. Видишь колечко, которое ты мне подарила, оно всегда при мне.

Олимпия. Моя дорогая Амели, но почему ты переодета?

Амелия. Почему? Это большой секрет. Большая смелость с моей стороны. Но вы меня не выдадите, конечно, напротив, вы мне поможете. Майор Кравашон нас не слышит?

Г-жа Кравашон. Нет. Но зачем такая тайна?

Амелия. Слушай, мой муж... Ты знаешь, я замужем...

Олимпия (в сторону). И эта также...

Амелия. Мой муж, господин Дофэн, был арестован восемь дней тому назад и препровожден в эту крепость, находящуюся в ведении твоего отца.

Г-жа Кравашон. О, боже мой!

Олимпия. Твой муж под замком!

Амелия. А ты знаешь, что существует приказ, мотивированный различными злоупотреблениями, запрещающий с некоторых пор доступ в эту крепость всем женщинам, кто бы они ни были. А так как я не могла, конечно, покинуть своего мужа...

Олимпия. Я думаю!

Амелия. В то время как наши влиятельные друзья в Париже хлопочут об его освобождении, я решила добиться возможности видеть и его говорить с ним...

Г-жа Кравашон. Это так понятно!

Амелия. Как мне надо было поступить? Вначале я надеялась на то, что в качестве твоей старинной подруги я смогу преодолеть все затруднения. Но слух о непоколебимости коменданта очень быстро отнял у меня всякую надежду...

Г-жа Кравашон и Олимпия. И тогда...

Амелия. Тогда я решилась на отчаянный шаг. Я взяла форму своего брата офицера и теперь под видом гусара хочу попытаться обойти запрет и выхлопотать себе пропуск у майора.

Олимпия. Лишь бы только папа Кравашон попался на твою хитрость.

Г-жа Кравашон. Постой-ка, повернись, я хочу на тебя посмотреть. (Поворачивает Амелию вокруг себя.) Так! Пройдись немного... еще... Ну что ж, это не плохо.

Олимпия. Ты можешь хоть кого ввести в заблуждение.

Амелия. О, я в этом уверена. Твой отец меня никогда не видел и, если только я мало-мальски ловко ношу мой мундир...

Олимпия. Между нами говоря, я должна тебе признаться, что я очень недовольна папой Кравашоном.

Г-жа Кравашон. Очень, очень!

Амелия. Что ты хочешь этим сказать?

Олимпия. Моя дорогая, всякий, поглядев на меня, тотчас скажет, что я уже в самой поре... И, несмотря на это, он не хочет выдавать меня замуж.

Амелия. Какие глупости!

Олимпия. Нет, я говорю серьезно... Потому что ко мне без конца сватаются... Просто невероятно - каждый хочет на мне жениться.

Амелия. Это меня нисколько не удивляет.

Олимпия. Я и сама ничего большего не желаю... Но он не хочет. Моих женихов от меня прячут... Затем мой папаша запирается с ними вон там (показывает на дверь, находящуюся налево). Что там говорится,- понятия не имею, должно быть, что-нибудь ужасное!

Г-жа Кравашон. Только женихи все исчезают и больше о них ни слуху, ни духу.

Амелия. Правда, странно!

Олимпия. Ужасно! Я иногда пытаюсь подслушать под дверью.

Г-жа Кравашон. Это, конечно, очень плохо, но приходится...

Амелия. Ну и что ж?

Олимпия. Ничего не могу, расслышать, кроме того, что отец вдруг загудит, как колокол...

Г-жа Кравашон. А потом претендент исчезает…

Олимпия. …а я… продолжаю оставаться в девах.

Амелия. Бедная моя крошка! Но это не может продолжаться так без конца.

Олимпия. По-моему тоже так не может продолжаться!..

Амелия. Интересно 6ы знать, в чем тут дело. Вот что я думаю... Я не смогу видеть моего мужа раньше завтрашнего дня, так как после двух часов в тюрьму не пускают. До этого времени я могу заняться тобой и твоим счастьем. Я буду просить у отца твоей руки.

Олимпия. Ты? Какой вздор!

Амелия. Ну, что ж ты думаешь? Не боишься ли ты, что я на тебе в самом деле женюсь? А благодаря этому у меня будет возможность иметь с ним это грозное и таинственное свидание, и...

Г-жа Кравашон. Пожалуй, ты права... Но как это устроить?

Амелия. Лучшим доказательством того, что я мужчина, будет мое желание жениться на такой хорошенькой девушке, как Олимпия... Итак, я - твой новый жених.

Олимпия. Ты... Но будь осторожна!

Амелия. Чего мне бояться? (С угрожающим видом наступает на Олимпию, которая испуганно пятится.) Военный, офицер, гусар! Теперь бумагу и перо... (Идет к столу.)

Олимпия. Что ты хочешь делать?

Амелия. Писать твоему отцу. У меня блестящая идея. Это должно быть коротко, но сильно. (Пишет.)

Г-жа Кравашон. Значит, мы хорошо позабавимся! (Звонит.)

Антонина входит.

Пожалуйста, Антонина, приготовьте для господина офицера зеленую комнату.



Антонина. Слушаюсь, госпожа. (Уходит в правую дверь.)

Амелия. Ну, слушай, я прочту тебе мое письмо... Всего три красноречивые строчки. (Читает.) «Господин майор, я недурен собой, хорошо воспитан, молод и я гусар. Я люблю вашу дочь и прошу ее руки. Поговорим об этом. Примечание, я очень спешу, чорт возьми!»

Антонина входит.

Антонина. Госпожа, комната готова.

Г-жа Кравашон. Прекрасно.

Амелия (обращаясь к Антонине). Любезная, передайте это письмо майору Кравашону.

Антонина. Слушаю.

Амелия. Только немедленно, понимаете?

Антонина (пропуская ее, отдает честь). Так точно, господин лейтенант!

Амелия (проходя). Отлично, чорт побери!

Олимпия (проходя мимо Антонины). Отлично, чорт побери!

Г-жа Кравашон. Отлично, чорт побери!
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Катрин, Анетта, Антонина.

Катрин. Вот тебе раз! Идут...

Анетта. Оба вместе...

Антонина. Не стесняйтесь, пожалуйста!

Катрин. Но что за продувная бестия этот гусар! Какой у него лукавый взгляд!..

Анетта. Видала я всякие глаза, но таких хитрющих никогда...

Антонина. Тем не менее, это возможно будущий муж...

Катрин. Глупец! Если бы он, как следует об этом деле подумал... он бы поостерегся... (Поет.)

Похож на пьесу каждый брак.

По пальцам мы легко расскажем

О ходе действия. Итак:



(Поднимает руку, растопырив пальцы.)

Кто будет главным персонажем?

Ну, разумеется, жена.

Жена? Извольте, вот она.



(указывает левой рукой на большой палец правой.)

С ней явятся: раз - состоянье...



(Указывает на указательный палец.)

Два - молодость...



(Указывает на средний палец.)

Три обаянье.



(Указывает на безымянный палец.)

И, чтобы увенчать союз,

Прелестный розовый бутуз!

(Указывает на мизинец.)

Но время все изменит скоро

И счастие развеет в прах!

(Говорком.) При его приближении состояние исчезает... (загибает указательный палец), обаяние увядает... (загибает средний), молодость пролетает... (загибает безымянный).

И только эти два актера



Бессменно будут на местах!

(Остаются поднятыми только большой палец и мизинец и образуют рожки.)
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Антонина, служанки и Дервьер.

Дервьер. (За сценой) Эй, кто там! Никого!.. (Замечает Антонину и говорит резко.) Где Майор Кравашон?

Катрин, Анетта. А, еще один...

Антонина. Вы спрашиваете?..

Дервьер. Спрашиваю майора Кравашона. Вы что, оглохли?

Антонина (с глупым видом). О, нет, я не оглохла... У меня дядя, вот тот глухой совершенно... совершенно...

Дервьер. Майор Кравашон...

Антонина (не слушая его). Да, глух как пень, с вашего позволения...

Дервьер (вспылив). Хватит! Ответите вы мне или нет?

Антонина. Он вышел. И знаете что, это так странно с ним случилось, что оглох-то он...

Дервьер. А барышня Кравашон?

Антонина. Она очень занята... беседует с гусаром.

Дервьер (в сторону). С гусаром?

Антонина. Да... Он, знаете, бедняга, ничего не ожидал, как вдруг…

Дервьер. Ах, да замолчите ли вы!

Антонина. Замолчу, сударь.

Дервьер. Убирайтесь! Я здесь подожду.

Антонина (уходя). Хорошо, сударь.

Дервьер (проходит через всю сцену, справа - налево). Гусар!.. (Громко.) Подите сюда!

Антонина входит.

Антонина. Я здесь, сударь.

Дервьер (проходит через всю сцену обратно, слева - направо.) Родственник, без сомнения. Я тоже хорош, стоит об этом беспокоиться.

Антонина (идет вслед за ним). Я здесь, сударь.

Дервьер. Что? Что вам надо? Почему вы меня не оставляете меня в покое, чорт возьми! Уходите прочь! Убирайтесь же, наконец!

Антонина. Слушаюсь, сударь.

Дервьер берет еe за плечи и выталкивает.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Дервьер один.

Дервьер. Ко всём чертям!.. Однако прекрасно. Я уже забыл все наставления. А ведь в Париже мне их надавали достаточно... «Чтобы понравиться этой молодой барышне, вам следует быть нежным, тихим, покорным...» Они воображают, что это очень легко стать таким, когда всю жизнь был вспыльчивым, грубым, задирой. Тысяча дьяволов!.. Очень хорошо! Я опять начинаю ругаться. Ведь решено, что тут меня должны считать образцом вежливости. Говорят, что здешняя барышня очень красива и потому стоит идти на жертвы. Кто-то идет! Внимание!..





Достарыңызбен бөлісу:




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет