Философия: Энциклопедический словарь

В обычном языке однозначности в понимании слова «А.» нет. Абсурдным называется и внутренне противоречивое выражение, и бессмысленное, и все нелепо преувеличенное.

В философии и художественной литературе эпитет «абсурдный» иногда используется для характеристики отношения человека к миру. А. истолковывается как нечто иррациональное, лишенное всякого смысла и внятной связи с реальностью. В философии экзистенциализма понятие А. означает то, что не имеет и не может найти рационального объяснения.

Пьесы «Лысая певица» Э. Ионеско (1950) и «В ожидании Годо» С. Беккета (1953) ознаменовали рождение театра А. в качестве жанра или центральной темы. В драме А. обычно нет интриги и четко определенных персонажей, в ней царит случайность, а «фабула» строится исключительно вокруг проблемы коммуникации. Здесь можно выделить несколько типов А.: нигилистический А., не содержащий даже минимальных сведений о мировоззрении и филос. импликациях текста и игры; А. как структурный принцип отражения всеобщего хаоса, распада языка и отсутствия связного образа человечества; сатирический А., используемый в отдельных формулировках и интриге и достаточно реалистично описывающий мир.

Encyclopedia of Indian Philosophies. Vol. VII. Abhidharma Buddhism To 150 A.D. / Ed. by K.H.Potter with R.E. Buswell, P.S. Jaim and N.R. Reat. Delhi, 1996.

АВГУСТИН (Augustinus) Аврелий (354 — 430) — крупнейший представитель лат. патристики, одна из ключевых фигур в истории европейской философии. Происходил из небогатой провинциальной семьи и в молодости испытал влияние матери-христианки, но долгое время сохранял религиозную индифферентность. Получив образование в Мадавре и Карфагене, избрал карьеру профессионального ритора (с 374). В кон. 370-х гг. пережил увлечение манихейством, а в нач. 380-х — скептицизмом. В 383 переехал в Рим, а вскоре получил место ритора в Милане. Весной 387 принял крещение. В 388 вернулся в Сев. Африку; с 391 — пресвитер, а с 395 вплоть до смерти — епископ г. Гиппон Регий.

Многоплановое наследие А., одно из самых значительных в истории патристики (ок. 100 трактатов, несколько сот писем и проповедей, частью весьма обширных), сравнительно хорошо сохранилось. В творчестве А. можно выделить три основных периода. Для первого периода (386—395) характерны сильное влияние антич. (преимущественно неоплатонической) догматики, отвлеченная рассудочность и высокий статус рационального; второй период (395—410) отмечен преобладанием экзегетической и религиозно-церковной проблематики («О Книге Бытия», цикл толкований к посланиям апостола Павла, ряд моральных трактатов и «Исповедь», подводящая первые итоги духовного развития А.); в третьем периоде (410—430) преобладает предестинационистская и эсхатологическая проблематика (цикл антипелагианских трактатов и во многом итоговое соч. «О Граде Божием»; критический обзор собственных сочинений в «Пересмотpax»). Некоторые важнейшие трактаты писались с перерывами многие годы («О христианской науке» (396-426), «О Троице» (399-419).

Учение А. органично соединяет высокую теологию Востока с углубленным вниманием Запада к психологии и антропологии, синтезируя два полюса христианского теоретизирования — традицию Оригена и традицию Тертуллиана. Один из крупнейших представителей христианского неоплатонизма, А. со своим небывалым доселе интересом к человеческой личности и человеческой истории выступает родоначальником европейского «субъектоцентрического» и исторического сознания.

Онто-теология А. отдает дань традиционному для христианского неоплатонизма примату бытия перед сознанием: бытие Божие — исходная высшая реальность для индивидуального сознания, превышающая понятие субстанции и прочие категории. Но разум вынужден прибегать к ним, чтобы помыслить Бога или как запредельный свет, или как средоточие вечных идей-парадигм. Абсолютная Индивидуальность — субстанциальное единство «персон»-ипостасей.

Онто-теология А. находит развитие в антропологии и гносеологии. Человеческая индивидуальность, субстанциальная по причастности Абсолюту, структурно изоморфна ему. Человек как субъект-субстанция представляет собой единство трех «ипостасей» — ума, воли и памяти, т.е. сочетание авторефлексивной интенциональности и «субъективно-исторической» объемности индивидуального сознания. Это структурное единство гарантирует психологическую самотождественность всякого конкретно-эмпирического Я — «след таинственного единства». Однако говоря о субъекте психологии и гносеологии, А. сочетает с традиционной онто-центрической позицией принципиально иной ход мысли, неведомый ни античности, ни предшествующей патристике. Сомнение не всесильно, ибо психологический факт сомнения свидетельствует о существовании сомневающегося субъекта. Тезис «Я сомневаюсь (или: я ошибаюсь), следовательно, я существую», не получивший у А. (в отличие от Р. Декарта) универсального методологического статуса, призван, тем не менее, обосновать существование самого сознания и достоверность высшего бытия. Сохраняя свой абсолютный масштаб, Бог обретает контрмасштаб в человеческом сознании. Для разума непосредственно очевидно, что он существует; ум, воля и память (или «знать, хотеть и быть») являются такой же предельной данностью, как и бытие Божие. Путь познания — восхождение ведомого верой разума к Богу — имеет низшую ступень, чувственное восприятие (Бог познается и через творения). Восприятия упорядочиваются «внутренним чувством», первичной инстанцией самооценки и психологической интроспекции. Знание о вещах возникает в результате рефлексии разума над чувственными данными. Кульминация познания — мистическое прикосновение к высшей истине, «иллюминация», просветление умопостигаемым светом, в равной мере интеллектуальное и моральное. Так соединяются две цели познания, «Бог и душа»: «Возвратись в себя — истина обитает во внутреннем человеке». Поэтому особую важность для А. приобрела проблема времени — внутреннего (переживание «перетекания» времени) и внешнего (объективное время как мера становления, возникающая вместе с веществом и пространством).

В области морально-психологических проблем (А. сводил их к двум основным вопросам: каким должен быть человек и насколько это в его силах) взгляды А. претерпели значительную эволюцию. В произведениях первого периода разрабатывалась классическая теодицея, основанная на идее рационалистически и эстетически понимаемого мирового порядка. Видимое несовершенство является частью мировой гармонии и свидетельствует о принципиальной «благости» всего сущего: «Всякая природа, которая может стать хуже, хороша». Бог не отвечает за зло, которое является лишь отсутствием субстанции-блага и носит моральный характер: единственным источником зла является злая воля. Чтобы мораль была возможна, субъект должен быть свободен от внешней (в т.ч. сверхъестественной) причинности и способен выбирать между добром и злом. Моральность состоит в следовании нравственному долгу: сама идея о нравственном законе выступает как достаточный мотив (хотя содержание закона имеет богооткровенный характер). В сер. 390-х гг. эта схема переживает кризис под влиянием растущего внимания А. к психологии морального выбора. В «Исповеди» он описывает тончайшую динамику интимно-духовных процессов (к которой антич. и предшествующие христианские авторы были гораздо менее внимательны), приходя к выводу, что человек, «великая бездна», слишком слаб, чтобы самостоятельно преодолеть зло в самом себе. Параллельно на основе изучения посланий апостола Павла у А. начинает складываться концепция предопределения; она достигает завершения в трактатах третьего периода и приводит А. к окончательному разрыву с этическим рационализмом. После грехопадения Адама люди способны творить благо лишь с помощью благодати, которая несоизмерима с заслугами и дается тому, кто избран и предопределен к спасению. Основания такого предпочтения непостижимы: в справедливость высших решений можно только верить. Тем самым А. бесповоротно утверждает примат веры над разумом: мы не можем знать всего, во что верим. «Уверуй, чтобы уразуметь» — кредо зрелого и позднего творчества А.

Его кульминацией является эсхатология и историческая теоантропология трактата «О Граде Божием», вводящая в филос. обиход идеи морального прогресса и линейного исторического времени. «Град земной» и «Град Небесный» — символическое выражение двух видов «любви», борьбы эгоистических («любовь к себе вплоть до пренебрежения Богом») и моральных («любовь к Богу вплоть до забвения себя») мотивов. Моральную историю человечества А. начинает с грехопадения Адама и рассматривает как поступательное движение к обретаемому в благодати нравственному совершенству, состоянию «невозможности грешить». Цель истории свершится не на земле: земные государства — «разбойничьи шайки», необходимые лишь в условиях человеческой греховности. Сообщество праведных и будет тем Градом, который не от мира сего.

Экзегетика и герменевтика А. развивает традиции александрийской школы, рассматривая текст Писания как совокупность «знаков», имеющих теологическое, историческое и моральное значение.

А. создал целостное учение, которое на тысячу лет стало образцом для мыслителей Запада и до сих пор конкурирует с томизмом, находя приверженцев среди католических богословов. Концепция предопределения послужила вдохновляющей основой для протестантизма М. Лютера и Ж. Кальвина, а персоналистские религиозно-психологические мотивы составили другую линию влияния, ведущую через Б. Паскаля к С. Кьеркегору и экзистенциализму.

Творения. Киев, 1880—1908. Ч. 1 — 11; Избр. проповеди. Сергиев Посад, 1913; Исповедь. М, 1991.

Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. М., 1979; Бычков В.В. Эстетика Аврелия Августина. М., 1984; Gilson Ё. Introduction a l'etude de Saint Augustin. Paris, 1949; Jaspers K. Plato. Augustin. Kant. Drei Grilnder des Philosophierens. Munchen, 1967.

A.A. Столяров

АВГУСТИНИАНСТВО — направление в средневековой схоластике, связанное с влиянием идей Августина. Для А. характерны: ориентация более на Платона и неоплатонизм, чем на Аристотеля; в теологии — аналогия между тремя способностями души (памятью, разумом и волей) и тремя лицами Троицы, а также предпочтение, отдаваемое т.н. онтологическим доказательствам бытия Бога; в гносеологии — тезис о вере как предпосылке всякого знания, а также акцент на умозрительной интуиции, в акте которой озарение свыше и деятельность человеческого ума неразделимы; в филос. антропологии — крайне идеалистическая позиция, видящая в человеке душу, которая лишь «пользуется» телом как своим орудием; в доктрине о спасении — акцент на предопределении. До 12 в. А. претендовало на господствующее положение; ему противостояли пантеизм Иоанна Скота Эриугены, номинализм Росцелина и П. Абеляра и крайние еретические позиции. В 13 в. А. оказывается потесненным аристотелианскими доктринами, прежде всего томизмом. В дебатах позднего Средневековья А. отстаивалось мыслителями францисканского и августинского орденов против доминиканцев-томистов. Отголоски критики томизма с позиций А. встречаются вплоть до 20 в., причем как в католической религиозной философии (Й. Гессен), так, в преобразованном виде, и за ее пределами (К. Ясперс).

АВЁМПАС, или Авенпаце — см.: Ибн Баджа.

АВЕНАРИУС (Avenarius) Рихард (1843—1896) — швейц. философ, один из основоположников эмпириокритицизма — разновидности позитивизма. Как и у его современника Э. Маха, центральным понятием философии А. является понятие опыта, в истолковании которого А. пытается преодолеть противоположность между материализмом и идеализмом. Физическое (материальное) А. считает лишь внешней стороной опыта, в то время как психическое представляет собой внутреннюю сторону опыта. Целостный опыт есть единство физического и психического. Из такого понимания опыта естественно вытекает получившее широкую известность учение А. о «принципиальной координации» субъекта и объекта: без субъекта нет объекта и без объекта нет субъекта. Тезис о принципиальной координации означает, что нельзя говорить об объективной реальности самой по себе, она существует только в отношении к познающему субъекту. Поэтому А. вынужден отказаться и от классического понятия истины как соответствия мысли действительности. Ценность познания для него состоит лишь в том, что оно позволяет нам затрачивать меньше усилий для достижения тех или иных целей. В целом по своим воззрениям А. близок Маху и наряду с последним считается одним из лидеров второй волны позитивизма.

Человеческое понятие о мире. М., 1909; Философия как мышление о мире согласно принципу наименьшей меры силы. СПб., 1913; Критика чистого опыта. М., 1927—1928 Т. 1-2.

Плутарх и античная биография. М, 1973, Порядок космоса и порядок истории в мировоззрении раннего средневековья // Античность и Византия. М., 1975; Классическая греческая философия как явление историко-литературного ряда // Новое в классической филологии. М, 1979; Эволюция философской мысли // Культура Византии IV — первой половины VII века. М, 1984; От берегов Босфора до берегов Евфрата. М., 1987; Попытки объясниться. М, 1988 (сб. публицистических статей); Бахтин М. Смех. Христианская культура// Россия (Альманах). Венеция. 1988. № 6 (переизд. в сб. «М.М. Бахтин и философия». М., 1992); Византия и Русь, два типа духовности. Статья первая: Наследие Священной державы // Новый мир 1988. № 7; Византия и Русь: два типа духовности. Статья вторая: Закон и милость // Там же. 1988. № 9, Два рождения европейского рационализма // Вопросы философии. 1989. № 3; Системность символов в поэзии Вячеслава Иванова // Контекст. 1989, «Морфология культуры» Освальда Шпенглера // Новые идеи в философии. Ежегодник Философского общества СССР. М., 1991; Культура и религия. М., 1991; Крещение Руси и путь русской культуры // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси. М., 1991; Христианский аристотелизм как форма западной традиции // Христианство и культура в Европе. Мадрид, 1992 (исп. яз., пер. на ит. яз.); Риторика и истоки европейской литературной традиции. М., 1996.

АВЕРРОЭС — см.: Ибн Рушд.
АВИДЬЯ (санскр. avidya — неведение) — в инд. мировоззренческих текстах незнание, означающее отсутствие не информированности, но знания экзистенциальной значимости, т.е. знания индивидом своей истинной, аутентичной природы. А., однако, не есть просто отсутствие этого знания, но замещение его знанием ложным, в котором эта аутентичная природа деформируется. Прежде всего А. означает ложную самоидентификацию, при которой индивид отождествляет себя с телом и чувственно-действенно-ментальным механизмом и соответствующими этому отождествлению эмоциональными переживаниями, и потому А. характеризуется как корень др. основных аффектов — желания и неприязни. В адвайта-веданте А. гипостазируется до космического принципа, «проецирующего» мир множественности и становления (см. Майя). У буддистов основной корень самой А. — вера в существование Атмана, что прямо противоречит концепции А. в школах брахманистской философии.

АВИЦЕННА — см.: Ибн Сына.

АВТАРКИЯ (от греч. autarkeia — самоудовлетворенность) — состояние независимости от внешнего мира, в т.ч. и от др. людей. Термин употреблялся Платоном и Аристотелем; киренаики и стоики считали А., или «самодостаточность», жизненным идеалом.

АВТОНИМНЫЙ — употребляемый в качестве имени самого себя. В терминологии, введенной Р. Карнапом, слово (фраза, символ, выражение) является А., если оно употребляется как свое собственное имя. Напр., в выражении «"Человек" начинается с согласной буквы» слово «человек» употреблено автонимно. А. употребление выражений языка совпадает с тем, что в схоластике называлось материальной суппозицией. А. употребление отделяется от обычного (в схоластической терминологии «формального») употребления с помощью кавычек, курсива и т.п. (см.: Суппозиция).

Мышления беспредпосылочного, опирающегося только на себя, не существует. Но предпосылочность мышления и его А. не тождественны. А. — это крайний, так сказать, вырожденный случай предпосылочности, когда функцию самого исследования и размышления пытаются почти полностью переложить на авторитет. Авторитарное мышление еще до начала анализа конкретных проблем ограничивает себя определенной совокупностью «основополагающих» утверждений, тем образцом, который определяет основную линию размышления и во многом задает его результат. Изначальный образец не подлежит никакому сомнению и никакой модификации, во всяком случае в своей основе. Предполагается, что он содержит в зародыше решение каждой возникающей проблемы или, по крайней мере, ключ к такому решению. Система идей, принимаемых в качестве образца, считается внутренне последовательной. Если образцов несколько, они признаются вполне согласующимися друг с другом. Если все основное уже сказано авторитетом, на долю его исследователя остаются лишь интерпретация и комментарий известного. Из А. непосредственно вытекают комментаторство и существенно экзегетический характер мышления.

Существуют общества, в которых авторитарное мышление представляется нормой и проникает во все сферы социальной жизни. Таковы средневековое общество, тоталитарные общества 20 в. и вообще любые коллективистические общества (см.: Индивидуалистическое общество и коллективистическое общество). Как писал М. Кондорсе, в Средние века «речь шла не об исследовании сущности какого-либо принципа, но о толковании, обсуждении, отрицании или подтверждении другими текстами тех, на которые он опирался. Положение принималось не потому, что оно было истинным, но потому, что оно было написано в такой-то книге и было принято в такой-то стране и с такого-то века. Таким образом, авторитет людей заменял всюду авторитет разума. Книги изучались гораздо более природы и воззрения древних лучше, чем явления Вселенной».

А. характерна также для мышления членов таких коллективистических сообществ, как армия, церковь, тоталитарные религиозные секты, «нормальная» наука.

Кондорсе М. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М., СПб., 1909; Кун Т. Структура научных революций. М., 1975: Гадамер Х.Г. Истина и метод. М., 1988: Фрейд З. Массовая психология и анализ человеческого «Я» // Фрейд 3 По ту сторону принципа удовольствия. М., 1992; Ивин А.А. Теория аргументации. М., 2000; Он же. Философия истории. М., 2000.
АВТОРИТЕТ — значение или влияние лица, письменного источника и т.п., которое находит нужным постоянно учитывать какой-то человек или определенная группа. В зависимости от того, о какой области идет речь, можно говорить об А. филос. религиозном, научном и т.д. Особо устойчивые и часто упоминаемые А. обычно именуются «классикой».

А. принадлежит определенной человеческой личности, но А. личности имеет своим последним основанием не подчинение и отречение от разума, а осознание того, что эта личность превосходит нас умом и остротой суждения. «Авторитет покоится на признании и, значит, на некоем действии самого разума, который, сознавая свои границы, считает других более сведущими. К слепому повиновению приказам этот правильно понятый смысл авторитета не имеет вообще никакого отношения. Более того, авторитет непосредственно не имеет ничего общего с повиновением, он связан прежде всего с познанием» (Х.Г. Гадамер). Признание А. всегда связано с допущением, что его суждения не носят неразумно-произвольного характера, а доступны пониманию и критическому анализу.

Существенное значение проблеме А. и его роли в мышлении придает философская герменевтика.

Две крайние позиции в отношении А. — авторитарность и антиавторитарность. Первая придает преувеличенное или даже решающее значение суждениям А. и тем самым противопоставляет его разуму; вторая отрицает необходимость к.-л. А., считая, что человек должен полагаться только на свой разум, но никак не на мнения др. людей. Авторитарным являлось, напр., средневековое мышление, которое всегда начинало с классического текста: Библии, патристики, созданной ею философии и т.д. «Средневековый философ постоянно обращается за подтверждением всех своих мнений к библейскому или патристическому авторитету, непрерывно цитирует христианскую классику, переписывая нередко вместо доказательства целые страницы древних текстов. Степень подобия своего мнения мнениям древних есть для него степень истинности этого мнения» (Г.Г. Майоров). Антиавторитарным являлось мышление эпохи Просвещения, прямолинейно разграничивавшее «А. разума» и «А. людей», истолковывая последний как противостоящий разуму.

А. необходим, в т.ч. и в теоретической сфере. Возможности отдельного человека ограниченны, далеко не все он в состоянии самостоятельно проанализировать и проверить. Во многом он вынужден полагаться на мнения и суждения других. Вместе с тем ссылка на А., на сказанное или написанное кем-то не относится к универсальным, эффективным во всех аудиториях способам обоснования (см.: Аргументация контекстуальная). Суждение А. должно приниматься не потому, что оно высказано «тем-то», а в силу того, что сказанное представляется правильным. Слепая вера во всегдашнюю правоту А. плохо совместима с поисками истины, добра и красоты, требующими непредвзятого, критичного ума.