Книга представляет собой сборник очерков о наиболее тяжелых катастрофах

"Ваша доля -- четверть"

-- Дево, вас смело можно посылать за смертью! Должно быть, неплохо

провели время в гостях у Бриггса? Как он там? -- услышал штурман голос

своего капитана, поднимаясь по штормтрапу на палубу брига.

-- Сэр! Там нет ни одной живой души. Это невероятно! Мы буквально

обшарили все судно...

-- Как?! На "Целесте" никого нет? Нет Бриггса? -- заволновался Морхауз.

Они спустились в капитанскую каюту. Дево начал свой доклад.

-- Кормовой шлюпки нет. Яла -- тоже. Поручни у трапа с левого борта

сняты. В каюте Бриггса и в салоне все залито водой: кому-то потребовалось

зимой открывать световой люк... Последняя запись в журнале "Целесты" сделана

24 ноября. А на аспидной доске, которую я нашел почему-то в салоне, -- 25...

Кстати, сэр, наше место на сегодня?

-- Широта 38°20', долгота 17°37'. Я сам брал в полдень солнце, Дево, --

ответил Морхауз.

Рассказав о результатах осмотра, штурман достал из бокового кармана

записную книжку.

-- Смотрите, капитан, что теперь получается. Двадцать четвертого они

были в точке 36°57' северной широты и 27°20' западной долготы, а на

следующий день они взяли пеленг самого восточного мыса Санта-Марии. Значит,

десять дней назад "Целеста" находилась в шести милях к зюйд-зюйд-весту от

острова.

нагнувшись над картой Северной Атлантики. Выходит, что "Целеста" без людей

прошла в восточном направлении почти четыреста миль, а полтора часа назад мы

встретили ее идущей на запад. Вы же сами видели, что она шла нам навстречу!

Происходит какая-то неразбериха!

-- Нужно полагать, капитан, что по какой-то причине Бриггс с командой

покинул свое судно на шлюпках, и покинул очень быстро... На "Целесте" нет

секстана, хронометра и, кроме журнала, никаких судовых документов! Самое

непонятное -- это компас... Он валяется разбитым на корме у штурвала, а

нактоуз сдвинут с места, по-моему, ломом. Как мог Бриггс уйти на шлюпке, не

взяв с собой компас?

-- Да, хорошо, если еще ушли, -- сказал Морхауз, -- а если это пираты,

Оливер? Помните, что в шестьдесят девятом эти негодяи сделали с "Вечным

Жидом"? Тогда они не пощадили даже юнгу...

-- Капитан, я не думаю, что на "Целесте" побывали пираты. Ведь для них

судно, груженное чистым спиртом, -- настоящий клад! К тому же все ценное

оказалось нетронутым, даже деньги Бриггса и золотые украшения его жены.

Что-то непохоже на пиратов...

-- Все равно, Оливер, на "Целесте" случилось что-то серьезное. Я знаю

Бриггса, он не станет просто так рисковать

жизнями жены и двухлетней дочери. С ребенком в шлюпке, да еще при таких

ветрах, как теперь... Говорил я ему в Нью-Йорке: "Не бери с собой жену в

этот рейс, это не время для прогулок в Италию".

-- Да, сэр, -- согласился Дево, -- зимняя Атлантика не для женщин, -- и

помолчав, добавил:

-- Когда я был в каюте Бриггса, мне в голову пришла мысль о том, что

"Целеста" вообще несчастливое судно. Вы помните, должно быть, сэр, что в

шестьдесят втором, когда "Целеста" совершала свое первое плавание со

Спенсера в Уиндзор, ее капитан исчез, исчез бесследно... Тогда так и не

узнали, куда он делся...

-- Знаю, Дево, помню эту историю. "Целеста" действительно несчастливый

корабль. Ведь после этого, если не изменяет память, в шестьдесят седьмом,

когда ее уже продали американцам, она выскочила на камни возле мыса

Бретон... Да... зря Бриггс принял командование этой дьявольской бригантиной!

-- Ну, ничего, сэр! Я надеюсь, что с Бриггсом и его людьми ничего не

случится. До Азор-то -- рукой подать!

-- Будем надеяться, дорогой Дево, что все кончится хорошо. Может быть,

они уже в Гибралтаре, -- повеселел Морхауз и твердо сказал:

-- Пусть "Целеста" будет кораблем хоть самого сатаны! Пусть! Но теперь

это наш приз, милый Оливер. Сколько, вы говорите, там бочек? Тысяча семьсот,

кажется? А? -- капитан вынул из ящика стола лист бумаги, достал из жилета

карандаш и начал считать. -- Так... Это, Дево, не керосин! Это чистый спирт!

Ректификат! Да еще судно, и не какая-нибудь рухлядь, а "Мария Целеста",

красавица... после капитального ремонта, с новой медью на днище!

-- Сэр, на какую долю я могу рассчитывать? -- тихо спросил штурман.

Морхауз бросил взгляд на ровные столбики цифр, посмотрел в упор на

штурмана и, делая ударение на первом слове, ответил:

-- Если вы согласитесь привести бригантину в Гибралтар, за мной

двадцать пять процентов от одной пятой стоимости груза и судна.

-- Да, сэр, но ведь это же риск! В трюмах полно воды, почти голые реи,

даже компаса нет... -- начал Дево.

-- Я повторяю: ваша доля -- четверть, двадцать пять процентов и ни

пенса больше! Если это вас не устраивает, я пошлю второго штурмана.

-- Хорошо, сэр! Я согласен. Сколько человек вы мне можете дать? --

спросил штурман.

-- Возьмите боцмана и младшего Лорензена. Вот вам мой личный компас,

попросите у Макдональда секстан, он у него исправен и точнее вашего. На

"Целесте" найдите второй комплект парусины, вооружите фок и следуйте в

Гибралтар, -- сказал Морхауз.

О "Целесте" говорили все.

Адмиралтейская комиссия начинает следствие

Вечером 7 декабря 1872 г. "Дея Грация" отдала якорь на внутреннем рейде

Гибралтара. На следующее утро сюда благополучно прибыла и "Мария Целеста".

Дево был восхищен замечательными мореходными качествами бригантины:

судно прекрасно слушалось руля, было легким на ходу и могло очень круто идти

к ветру. Однако, как ни старался штурман "Деи Грации" проникнуть в тайну

бригантины, выяснить что-либо новое ему не удалось. Перебирая в уме вереницу

самых странных, почти невероятных фактов и обстоятельств, предшествовавших

встрече "Деи Грации" с покинутой людьми бригантиной, штурман не мог сделать

сколько-нибудь логичного заключения. Но тем не менее он с нетерпением ждал

момента, когда владелец "Марии Целесты" выложит Морхаузу вознаграждение.

Штурман мечтал о собственном корабле...

На следующий день по прибытии в Гибралтар капитан "Деи Грации" сделал

официальное заявление местным властям о спасении "Марии Целесты",

обнаруженной им в океане. Американский консул в Гибралтаре через

трансатлантический подводный кабель по телеграфу известил о случившемся

владельца бригантины и компанию в Нью-Йорке, в которой она была

застрахована.

Королевский юрисконсульт в Гибралтаре Солли Флуд, исполнявший

одновременно обязанности и главного прокурора города, назначил для разбора

дела специальную комиссию, куда вошли чиновники Адмиралтейства, капитаны

английских военных кораблей, инженеры-кораблестроители и юристы.

Капитану Морхаузу предложили в трехдневный срок представить подробный

отчет о происшествии. После того как отчет был вручен Солли Флуду, члены

комиссии осмотрели бригантину, ознакомились с ее состоянием, проверили

показания капитана "Деи Грации") и исследовали записи, сделанные в вахтенном

журнале и на грифельной доске "Марии Целесты".

Чиновники Адмиралтейства делали всевозможные предположения о судьбе

команды, капитана Бриггса и его семьи. Им, как и другим членам следственной

комиссии, казалось, что людей подобрало какое-нибудь судно, шедшее в Америку

или из Америки в Европу через Гибралтар. Участь экипажа "Марии Целесты",

казалось, не очень-то волновала и самого председателя комиссии -- Солли

Флуда.

Прошла неделя, но никаких сведений о капитане Бриггсе не поступало. 18

Оливера Дево и двух моряков "Деи Грации".

Каждый день "дело "Марии Целесты" пополнялось новыми сведениями и

подробностями о судне, его капитане и членах экипажа. Вот что было известно

достоверно.

"Марию Целесту" построили в Новой Шотландии, на острове Спенсер в 1862

г. Строителем бригантины был известный корабельный мастер Джошуа Дэвис.

Водоизмещение судна равнялось 282 т, длина -- 30, ширина -- 7,6 и осадка --

3,5 м. Англичане, заказавшие Дэвису бригантину, назвали ее "Амазонкой". Не

прошло и года, как это изящное судно завоевало репутацию отличного ходока.

Стройная, с красивыми обводами, бригантина вызывала зависть у многих

английских и американских судовладельцев и капитанов.

После того как "Амазонкам из-за навигационной ошибки села на мель, ее

поставили в сухой док, отремонтировали и продали в Америку. Новому владельцу

не по вкусу пришлось название корабля. Возможно, набожность побудила его

снять с судна носовую фигуру, изображавшую обнаженную по пояс женщину с

луком и стрелой, и назвать бригантину "Девственницей Марией". С тех пор

вместо отчаянной, лукавой Амазонки нос судна стала украшать смиренная

богоматерь. "Мария Целеста" совершила немало успешных переходов через

Атлантику, завоевав право называться лучшей бригантиной на северо-восточном

побережье Америки. После того как у нее сменилось несколько владельцев и

капитанов, потребовался капитальный ремонт. Дубовый набор бригантины со

временем расшатался, изъеденные червем доски обшивки пропускали воду. В

одном из бостонских доков судну сделали основательный ремонт -- починили

корпус, усилили форштевень, переделали кормовую надстройку. Бюро судоходства

без колебаний выдало новому владельцу "Целесты" сертификат на годность к

плаванию с отметкой "судно высшего классам.

В деле адмиралтейской комиссии по "Марии Целесте" имелись подробные

сведения и о ее капитане -- тридцативосьмилетним янки из штата Массачусетс

-- Бенжамине Бриггсе. Это был опытный судоводитель, имевший почти

двадцатилетний стаж плавания на парусных судах. Всегда предельно корректный,

пунктуальный и приветливый, американец был хорошо известен в Гибралтаре. Из

рассказа капитана "Деи Грации" генеральный прокурор знал, что Бриггс принял

командование бригантиной за десять дней до ее выхода из Нью-Йорка. До этого

"Марией Целестой" командовал старший штурман Бриггса -- Альберт Ричардсон,

уроженец штата Мейн, отчаянный гонщик-парусник, совершивший несколько

рекордно быстрых рейсов на бостонских клиперах в Австралию. Он был мастером

быстрых переходов и, как гласила молва, "знал секреты всех ветров". Излишнее

лихачество Ричардсона не нравилось владельцам "Марии Целесты", и они

назначили капитаном Бриггса. Но Ричардсон так был влюблен в

красавицу-бригантину, что предпочел остаться на ней помощникам капитана, чем

совсем расстаться с судном.

Комиссии было известно и то, что на борту спасенной Морхаузом

бригантины, помимо ее капитана, Ричардсона, второго штурмана Эндрю

Джиллинга, кока Эдварда Хэда и четырех матросов, находилась жена Бриггса --

Сара Элизабет Кобб-Бриггс с двухлетней дочерью Софи.

Прошло больше месяца. О команде "Марии Целесты" по-прежнему не было ни

слуха ни духа. Дэвид Морхауз настойчиво требовал положенное законом

вознаграждение за спасение бригантины. Однако Солли Флуд, видимо, подозревая

во всей этой истории из ряда вон выходящее, не спешил с выводами, а заодно и

с выплатой вознаграждения капитану "Деи Грации".

Владелец "Марии Целесты" -- Джеймс Винчестер -- в прошлом сам плавал

капитаном. В 1866 г., сколотив достаточный капитал, он бросил службу и

основал с четырьмя компаньонами, в прошлом тоже капитанами, акционерное

общество "Джеймс Винчестер и компаниям. Флот фирмы Винчестера насчитывал

полтора десятка небольших, но быстроходных парусников -- бригов, бригантин,

баркентин и двухмачтовых шхун. Старшим компаньоном Винчестера был Бенжамин

Бриггс, которого он назначил капитаном своего лучшего судна. Младшая дочь

главы фирмы незадолго перед разыгравшимися событиями вышла замуж за штурмана

Альберта Ричардсона.

В конце января 1873 г. в Гибралтар с почтовым пароходом из Нью-Йорка

прибыл Джеймс Винчестер -- владелец "Марии Целесты".

Этот пожилой, солидной комплекции, с добродушным лицом человек явился в

контору королевского юрисконсульства в Гибралтаре и заявил, что он готов

выплатить Морхаузу через местный банк положенную законом сумму за спасение

его судна.

К его удивлению, председатель комиссии Флуд категорически отказался

принять для передачи Морхаузу вознаграждение за спасение "Марии Целесты" и

вернуть судно и груз законному владельцу. Генеральный прокурор мотивировал

свое решение тем, что следствие еще не закончено. Винчестер, уже нанявший

другого капитана и новую команду в Гибралтаре, хотел уложиться в срок и,

согласно контакту, вовремя доставить спирт на коньячные заводы Генуи.

Разозленный педантичностью англичан, проклиная их за волокиту в ведении

следствия, глава фирмы заявил председателю комиссии:

-- Я являюсь гражданином Северных Американских Соединенных Штатов, хотя

по происхождению тоже, как и вы, чистокровный англичанин. Если бы я только

знал, по каким венам у меня течет эта английская кровь, я бы перерезал их,

чтобы выпустить ее вон.

Через день Винчестер отплыл в Америку на первом попавшемся попутном

пароходе.

Адмиралтейская комиссия, кроме подозрений, не имела никаких улик в том,

что команда брига "Дея Грация" причастна к исчезновению людей обнаруженной в

океане бригантины. Никаких оснований задерживать "Дею Грацию" в порту у

Солли Флуда не было. Капитан Морхауз, чувствуя, что получить деньги не такое

уж простое дело, счел благоразумным отплыть в Италию.

С уходом "Деи Грации" из Гибралтара следствие по делу "Марии Целесты"

временно было прекращено.