Кодекс Фэнтэзи-роман Но мой удел могу ль не звать ужасным?

Тем не менее, в шкафу было как-то уютнее, чем в комнате, где ещё витал дух Дануты. К тому же король перенёс туда часть букового леса, ручей и кусок голубого неба над горами. Он сводил Акселя к оленю, признававшему лишь лесную чащу, потом в конюшню, знакомиться с конём Дду. Гладя чудесных животных и глядя им в глаза, юноша заметил печаль в живых рубинах оленя: тот, очевидно, знал. Ещё бы... такой всё и всегда знает! Чёрный, как смоль, Дду, напротив, весело всхрапывал и бил копытом в дверь денника, явно соскучившись по Гвинну. Он милостиво взял кусок сахару у Акселя — немалая честь для незнакомца! — огромными, страшными зубами. Соседний денник, предназначенный, наверно, для коня Гудны, стоял пустым.

— У него не было коня в последнее время, — вздохнул король, подметив взгляд Акселя. — Полюбил превращаться в волка...

— А Дду его не боялся? — спросил Аксель.

— Спроси уж, не боялся ли волк, — невесело усмехнулся Гвинн. — Ну ладно! Давай жить дальше...

И для начала угостил Акселя ранним ужином, описывать который излишне. Но юноша заявил, что разносолов ему не нужно, и наколдовывать обычный городской ужин смысла нет. Ответ его был приятен Гвинну; сам же он не ел ничего.

— Я и прежде ел за компанию. Могу голодать по многу дней без всякого волшебства. Иначе какой из меня охотник? А ты давай... Работали мы довольно нервно, хотя результат и есть. Ночь тоже не сулит особого отдыха.

О ночи Аксель старался вообще не думать. И, к его удивлению, получалось! Его изумляли нервы Гвинна, своими же нынче не блистал, однако, наверное, и те чего-нибудь стоили, раз юноша мог сидеть и трапезовать. Правда, скоро должны были вернуться из города остальные, а потому пришлось обратиться к королю за новыми указаниями.

— Ты думаешь, они есть? — вздохнул тот. — Двое — они тебе, братец, не Данута! С ней я не сомневался в исходе встречи, ибо знаю немало волшебных трюков. Первый же из них удался...

— Тоже Магия Отражений?

— Да, конечно. Я исходил из того, что самый лучший вампир — а Данута пошла бы в своём племени далеко, не сомневаюсь! — совершенно не имеет о ней понятия. Вот Алеки — тот бы так просто не попался.

— Но она же лишила нас возможности колдовать!

— Магия, Акси — очень личностное искусство. Почти как твои стихи... Наши Отражения несут отпечаток нас самих. Характера, талантов, умений... Зато отражения всяческих пут, паутин, верёвок такою силой, к счастью, не обладают! К тому же зеркальная стихия глубоко враждебна вампирам. Они и отразиться-то в зеркале не могут, у них даже тени нет! И в зеркале я мог колдовать...

— Ты — великий волшебник! — сказал Аксель.

— Какая новость! Не лучше ли откопать что-то посвежей?

— Тогда вернёмся к Двоим! Я не верю, будто бы у тебя нет мыслей...

— Есть, почему же нет... чтоб им пусто было! — мрачно ответил Гвинн. — Ну хорошо!

Аксель весь превратился в слух. Король поглядел на него и вдруг улыбнулся.

— Для начала уясним себе следующее, — уже самым обычным тоном сказал он. — С Ключом и Предисессором нам не справиться! И не только нам — никому! Ты понял?

Аксель молчал.

— Так же, как вы не справились бы с Семью Смертями, догони они вас тогда. Здесь тот же уровень магии, если не повыше... Не стоит себя винить!

— Мы виноваты, люди. Кто ж ещё? — скрипнул зубами Аксель.

— Не только люди, не только... По крайней мере, кое-что начинает проясняться. И я тебе без Ронуэн доложу: Штрой и Алеки просто использовали вас! Тебя и Нериссу. Они поняли, что после взлома книгохранилища мы захотим узнать про Чёрный Кодекс побольше, и заранее разработали свой план. Повторяю, не надо угрызений! — Гвинн предостерегающе поднял палец. — Даже если б обошлось без тебя, оба хорошо понимали: стоит нам услышать о Кууме, и внук Гуго Реннера тотчас появится на сцене. Чтобы стать главной фигурой будущего спектакля! А если ещё помочь тебе найти Кодекс, то как знать: не заставишь ли ты его разговориться?

— Да, но... риск-то! Мало ли, чего Кодекс мне сказал бы...

— Тебе Отто Хоф объяснил, да ты, я вижу, не понял... Нету их — и не может быть! — зловещих письмён, прочитав которые ты мог бы вершить судьбы народов. Того же народа духов! Подобные вещи никто не отдаст в руки одного человека, каким бы талантливым магом он ни являлся. И у вас, людей, точно так же. Я когда-то собирал сведения про ваше ядерное оружие. Косвенно оно бы могло влиять и на наши судьбы... И я знаю, что значит «ядерная кнопка»!

— На неё и один человек может нажать, — заметил Аксель.

— Верно. Но чтобы она сработала, этого должен захотеть не человек, а целый народ. И потому ничего тебе Кодекс не сказал бы! А Штрой и Алеки, замечательно разбираясь в таких вещах, не боялись подпустить тебя к своей «святая святых» вплотную. Они надеялись, что Чёрный Кодекс расскажет тебе другое: где находится волшебная «ядерная кнопка», которую Смерти создали для себя. А вовсе не для Акселя Реннера, «сверхличности» и «судьи народов»!

— Да зачем же им мне рассказывать, если она не для меня? И ещё на хвосте со Штроем... Не думал же он, будто бы его Смерти не заметят!

Гвинн снова помрачнел.

— Точно я тебе не отвечу. По крайней мере, пока... — сказал он медленно. — А примерно себе картину представляю. Ведь она нам немало разболтала, Данута... очень немало! Итак, Штрой был уверен: Кодекс продолжит с тобой разговор, начатый с Куумом. О всеобщей гибели и о том, нельзя ли избежать прихода Двоих. Но если заодно станет ясно, как бы этот приход ускорить (не тебе даже станет ясно — Штрою!), то последний не хотел бы упустить такую возможность. Использовать механизм Смертей в его интересах, покончив с Землёй одним ударом!

— Только с Землёй? — пунктуально уточнил Аксель.

— Тоже не знаю точно... Ну, а насчёт того, что Смерти его заметят... я и тут представляю себе ход мыслей Штроя. Может, заметят, да не сразу; а ведь любая крупица подобных сведений ему интересна! А может, заметят, да смолчат. Они ведь прямого вмешательства не любят... И надежд на будущее нашего мира у них нет. «Кроме того, — напоминает себе наш Штрой, — стоит им погрозить костлявым пальцем, как я немедленно пойду на попятный! Отчего ж тогда не попробовать?»

— Своё вдохновение исчерпал?

— Ему это лестно, Акси — «нажать на кнопку» Смертей! В мире духов он уже достиг высших почестей... Глядишь — Матери Вечности станут смотреть на него почти как на ровню! Разумеется, риск его велик... — Гвинн задумчиво прошёлся по хижине. — Смерти шутить не любят. И у него наверняка имеются в запасе ходы... способы... приёмы... смягчить чем-то их недовольство, попытаться задобрить их. Какие же, интересно? Белое пятно на моей мысленной карте. Надеюсь, они не будут нам стоить доброй эльфийской крови! Да-да, и вам — человеческой...

Убедившись, что ты вошёл в игру, чудная парочка — Алеки и Штрой — связалась с Ключом. Отыскали его, выходит. Наладили к «Послам» в Лондон. Безусловно, они бы не посмели, если бы он хоть заикнулся насчёт разрешения Смертей! Странная, конечно, уступчивость...

— Ещё одно белое пятно, — вставил Аксель.

— Или чёрное — зловещее, скажем так. И вот, то ли у «Послов», то ли в Риме — скорее всего, именно в Риме — что-то у них не получилось! Какая-то возникла заминка...

— Постой, почему не у «Послов»?

— По двум причинам. Во-первых, случись неполадка в Лондоне — не было бы речи о Риме. А во-вторых, Данута не зря вопила, что ещё три дня назад могла предотвратить свидание Двоих! Не из-за той ли самой заминки?

Три дня назад... одиннадцатого августа! В памяти Акселя тут же всплыл тёплый и ясный вечер на вилле «Скьявоне». Страшная история Кри о Стефании... и Чёрный Кодекс наконец «открыл рот» после их приезда в Италию! Юноша напомнил эпизод Гвинну.

— Вот-вот, — кивнул Гвинн ап Нудд. — Занятно! Я даже предполагаю, в чём тут дело, но сперва послушаю Ронуэн: совпадут наши мысли, или нет... А ты потерпи, да сам заодно подумай, ибо знаешь столько же, сколько я. Будет славно, ежели мы все трое придём к одному выводу! И стыдно идти к сове, у которой последний бой в голове, не раскинув собственными мозгами... А теперь слушай дальше!

На взгляд Акселя, умением наблюдать и делать выводы король Гвинн не уступал Отто Хофу. Да и Ронуэн вряд ли сумела бы извлечь из событий больше, хотя сам Гвинн так не считает... Но, учитывая его высокое мнение о себе, которое нетрудно было заметить, юноша не стал делать ему подобные комплименты. Обидится ещё за сравнения...

— Когда наш верный Ниль привёл вас к Алеки, — продолжал тот, — Одинокий Библиотекарь ловко подсказал вам, где нужно искать оригинал. Заметь, чистейшим экспромтом: ведь он же ещё не знал обмолвки Титира «Не при Чёрном Кодексе будь сказано!» Ну, для Алеки такие хитрости — пустяк... А потом он столкнул тебя с Нериссой...

— Значит, нападение осьминогов устроил он? Но мы едва отбились от них!

— Это лишь доказывает его уважение к вашим силам! Правда, Алеки велел Нериссе не появляться тогда на Третьем Ярусе. Но если племянницу через кровь контролировала Данута, она вполне могла заставить её ослушаться. И дядюшка сразу ни при чём, и Нерисса благодарна спасителю, а главное — ваша встреча не выглядит подстроенной...

— Старый мерзавец! Нерисса так расшиблась о лодку!

— Я награжу её орденом, обещаю... Точно рассчитать время вашего прибытия к оригиналу едва ли было возможно, к тому же Шворк не использовал больше линию доставки и не давал «вычислить» своё местонахождение. Но можно было следить за самим Кодексом! Как только вы появились у лагуны и кто-то об этом доложил...

«Химера! — мысленно крикнул Аксель. — Она всё ещё там, подлюга!»

— ...Данута, затаясь в вещевом мешке, заставила девушку переместиться из Согнефьорда. Пяти минут, полагаю, им хватило — на путешествие из Норвегии и плавание по лагуне от островка, в заранее приготовленной гондоле... Так Алеки дал вам сделать следующий шаг, ведь без Нериссы вы просто не попали бы в Кодекс.

Судя по твоей памяти, сприггана довольно доверчива. И старик понимал, чего ей хочется. По мнению его и Штроя, о лучшей кандидатуре для будущего предательства нельзя было даже и мечтать. Осечки и впрямь не вышло: Нерисса тут же рассказала вам всё, что знала! А потом и главные надежды двух кукловодов вроде бы начали сбываться: Чёрный Кодекс заговорил... И выдал информацию для Ключа, которую вы с Нериссой не заметили! Зато её прибрала Данута...

Аксель уязвлённо моргнул.

— Я сказал о надеждах «вроде бы», — подчеркнул Гвинн. — Не будем спешить с аплодисментами! Штрой хитёр, но Смерти ещё хитрее... Вот увидишь.

— Уж видел... Кодекс-то не вмешался, не спас меня от Дануты! Пусть даже она сама просила...

— Да чтобы голодная пиявка указывала Смертям, что им делать?! Они могли раздавить её мгновенно, как паука Хоакина в Сан Антонио, а не отвечать на нахальные «запросы»... Заметь себе главное, друг Акси: события перестали обгонять нас. Враг потерял качество игры! Пришла наша очередь... Ну, если у тебя больше нет вопросов, можно вызывать Ронуэн! Упущенное мною — она подметит...

Аксель не мог себе представить, способен ли Гвинн упустить хоть одну мелочь в мерзкой и липкой паутине, блеснувшей наконец под лучами солнца. Впрочем, он и Ронуэн знал. Вопрос же у него остался всего один, если, конечно, не считать небольшой предстоящей им проблемы с Предисессором и Ключом.

— Для чего Штрой затеял битву, раз, по его плану, наша планета накануне перестанет существовать?

— Запасной вариант! — уверенно отчеканил Гвинн. — Если не сработает главный. А главный может рухнуть в любой момент, скажет что-нибудь Кодекс, или нет... И Штрой, планируя битву не до, а после встречи Двоих, не случайно позаботился о соседстве этих событий!

— «Белое пятно», о котором ты говорил? Смягчить гнев Смертей?

— Да. «Пятно» пока остаётся. Как именно он собирается уйти от ответа, я не знаю. Ты, конечно, не строй иллюзий, будто к битве он отнесётся несерьёзно! Там найдётся свой клубок змей...

Больше вопросов у Акселя не имелось. Собственная догадливость казалась ему ужасной, поскольку он забывал о многом. О своём и впрямь юном возрасте. О своих заслугах. О том, что Штрой и Алеки, Алеки и Штрой постоянно плетут интриги вместо того, чтоб учиться в школе, ухаживать за кем-то, писать стихи... или просто играть со Шворком в теннис на потолке гаража. Неизвестно, почему им не нужна нормальная и добрая жизнь, и никогда не будет известно никому. Вот он и забыл.

Увидев его и Гвинна, Ронуэн спрыгнула с сука, отвесила королю поклон, блюдо мгновенно исчезло из дупла.

— Ешь-ешь, — благосклонно сказал Гвинн. — Мы вот с Акселем совсем неплохо питаемся, а голова у нас вроде бы работает...

— Только не у меня, — возразил Аксель. «Я вполне заслужил мышатину вместо медвежатины», — добавил он мысленно.

— Рада тебя приветствовать, Акси! Ибо лучше поздно, чем никогда... — значительно произнесла Ронуэн. Юноша уставился в пол.

— Ну ладно, ладно, всё правильно! Я же тебе сказала в Махриханише: ты должен вести себя естественно. И ты вёл! И вот, показался на дороге, где я давно поджидаю вас обоих — тебя и Дженни. Её я, правда, не вижу, однако не сомневаюсь: мысленно она с нами... Ты пришёл рассказать, как Штрой пытался использовать тебя, чтобы приблизить встречу Двоих? И подсунул тебе оригинал? Если нет, моё объяснение его действий, о котором я умолчала там, у моря, никуда не годится, и я чучело...

— Оно годится, — подтвердил Гвинн. — А ты не чучело. Лови заклятие-рассказ...

Ронуэн прикрыла глаза. Лишь на миг — как тогда, в пещере...

— Тошнота! — вздохнула она. — Все выводы принимаю, их следует лишь чуть-чуть дополнить... В шахматах, Акси — ведь ты же играешь в шахматы, — можно сказать и так: «угроза мата»!

— Мата? — поднял брови Гвинн. — Иными словами?

Акселю осталось неясным, знает ли Гвинн ап Нудд, что такое «мат». Но, может, тот и не хотел вносить ясность? Вообще-то любимая игра фей и эльфов — фидхелл...

— Мат, Акси, — обратилась сова к нему, хотя Аксель-то как раз её понял, — приносит победу, когда вражеский король на доске стоит под шахом... под угрозой гибели, значит... и нельзя её никак избежать. В данном случае королём я считаю Штроя!

— Хорошо, если не меня, — заметил Гвинн. — Но ты уж объясни нам попроще, в чём я тут недодумал?

— Ни в чём! Полностью соглашаюсь: не Штрой играет Смертями, а они им, — продолжала Ронуэн. — В его разговоре с Ключом через их головы ничего удивительного нет. Я, видите ли, навела справки в других мирах... Смерти создают немало существ, подобных Ключу и Предисессору, с одной общей целью: облегчить себе работу! Существа эти привыкли к самостоятельности, и, стоит «моральной экологии» в какой-то звёздной системе дойти до критической черты, — сами загрязнённый мир и уничтожают. С одной-единственной оговоркой: им нужно получить у Смертей секретный код... Заклятие Пуска, без которого ничего не выйдет. Вот почему Ключ, беседуя с Алеки и Штроем, вполне мог согласиться начать работу, если они ему потом обещали код. Ему и в голову не пришло, что такой код можно добыть обманом: случай в волшебном мире небывалый! На мой взгляд, произошло следующее: Штрой обещанное Заклятие Пуска раздобыл. Говоря шахматным языком — выиграл ход... Но Смерти ход отыграли, причём на ваших глазах, и по-прежнему владеют доской. Для чего — не знаю!

— На наших глазах? — с недоумением спросил Аксель. А Гвинн удовлетворённо кивнул. В то же время не всё услышанное было им ожидаемо: вид у него стал слегка озадаченный. Сова объяснила:

— У «Послов» уважаемый Ключ узнаёт о месте и времени встречи с Предисессором. «Владеющим Досками»... не шахматными, конечно! И Ключу, вероятно, даже не нужно точное местонахождение Предисессора в Риме — он найдёт его по сверхмощному волшебному полю, каким окружён в беседах с тобою Чёрный Кодекс. Но поскольку Ключ встречается с Предисессором вовсе не для мирных бесед, необходимо Заклятие Пуска, чтобы довести их замысел до конца!

— У вас, у людей, в подобных случаях говорят: «код запуска ядерной ракеты», — дополнил Гвинн.

— Нерисса! — прошептал Аксель. — Она спрашивала у Кодекса про это Заклятие! Там, на Третьем Ярусе... Так он всё-таки ответил?

— Ответил, Акси. Только не сразу. И Смертям иногда нужно подумать! Особенно поражённым чьей-то наглостью... А ну, покажи-ка нам страницу, где Кодекс в последний раз с тобой разговаривал! Вечером одиннадцатого августа, здесь, на вилле...

Аксель не стал бегать к себе за книгой. Страница возникла в воздухе.

— «СКИРРРЦЦЦ», — содрогнувшись, прочитал Аксель. — Вот оно, значит, какое — Заклятие Пуска... А Нерисса думала, мол, нас просят о внимании! Она же не притворялась?

— Нет. Она, как и ты, не поняла. Данута велела спросить ей тогда, на Ярусе, погрузив свою жертву в транс... Вдобавок Смерти ответили только в Риме.

— Смерти... СОГЛАСИЛИСЬ НА ВСТРЕЧУ ДВОИХ? — побелел как молоко Аксель. — Боже мой...

Гвинн и сова обменялись понимающим взглядом.

— Из него не получится король, — сказал Гвинн. — Да и я не на своём месте, явно! Но с сестрицей Кри разберёмся... Насчёт Заклятия Пуска — так я и думал! Однако оно и меня смущает, признаюсь. Почему ты думаешь, Ро, что Смерти только провоцируют Штроя?

— Для бесед с Чёрным Кодексом Акси избрал язык поэзии, — смиренно ответила она. — И я, ничего в нём не смысля, тем не менее чту его безмерно. А Штрой не настолько его чтит, чтоб, получив желаемое, вглядеться в каждое слово... Но я вижу, господин мой Гвинн уже без меня всё понял, и может объяснить мальчику сам!

Гвинн нехотя кивнул.

— Прочитай первые две строчки стиха, идущего за Заклятием Пуска, — бросил он Акселю.

И Аксель прочёл:
Не задёрнуть занавеса без цели

Глухим и незрячим душам.

— Они обращаются к нему, — вздохнул Гвинн. — Ты не можешь препятствовать Двоим, неужто не ясно? Значит, они обращаются к нему, просто очень хитро и мягко. Как у вас, людей, говорится: «Мягко стелют, да жёстко спать...» Сначала выдерживают паузу, отвечая Нериссе только в Риме и давая понять: «мимоходом» вопрос не проскочил. Но и ответив, Смерти не подчёркивают этих двух строк, они начали с Заклятия, которого Штрой так домогался! Да и после них идёт описание встречи, где происходят зловещие события, и нет ни слова тебе насчёт того, как бы помешать концу света:

Приди, становись и слушай!

Отвернётся мёртвое и живое,

И всё, пленённое заживо —

И Ключ, опрокинут вниз головою,

Как Смерть, улыбнётся скважине.

— А почему прямо не запретить? — ещё сомневался Аксель. — Зачем провоцировать?

— Хотят посмотреть, насколько далеко он зайдёт. Кстати, сказанное, увы, не значит, будто бы встречу Двоих Смерти действительно сорвут! «Не задёрнуть занавеса без цели...» Цель может найтись, однако не в интересах Штроя, а затем, чтоб с ним рассчитаться...

— Ценой гибели Земли?!

— Ну что для них Земля, Акси? — вступила Ронуэн. — Они никого здесь не уважают, и сами мы виноваты, между прочим... Ещё бы, при их-то хитростях, они стали ответствовать Дануте — отпустить тебя или нет! Найдётся и другая причина, почему ей могли не отвечать: я думаю, вопрос Кодексу задала не она, а тот же Штрой.

Аксель и Гвинн вопросительно посмотрели на неё.

— Столь импульсивное и дикое существо Штрой и Алеки привлекли к своему опасному замыслу наверняка с большой неохотой. Но тебе, Акси, чары вампиров незнакомы — в отличие от самих духов, Данута могла к тебе подобраться. Кроме того, колдовство её и впрямь очень скрытно, если действует через чью-то кровь!

— Ну, ясно! — заметил Аксель. — Духи надеялись: вдруг Смерти не заметят, что Нерисса под контролем Дануты...

— Ещё чего! — неумолимо отрезала сова. — На месте Штроя... а ставить себя на место Штроя — моё главное развлечение... на месте Штроя я бы не питала таких надежд. ТЫ мог бы не заметить Дануту, и действительно её не заметил — НО НЕ СМЕРТИ! Ей наверняка было велено не лезть к Кодексу самой, то есть через ту же Нериссу. Следовало «обработать» тебя с помощью девушки, чтобы ты и только ты задавал вопросы! Однако Данута не сдержалась, заставила Нериссу спросить про Заклятие Пуска. Видно, её снедала жажда скорее попасть в свиту Экатэ, и она ухватилась за предлог: скоро пятнадцатое августа, одна из дат на картине! Пропустим, упустим, опоздаем!!! Вот в чём заключалась упомянутая ею оплошность, за которую наш Алеки еле её простил... с последним предупреждением! Разумеется, Алеки и Штрой всегда понимали, с кем связались. Несдержанность вампирессы, мне кажется, входила в их планы... но не так скоро. Не на Третьем Ярусе, а попозже! Когда она напала на вас.

— То есть?

— То есть?! — возопила сова. — Ты ещё спрашиваешь «То есть?»! Вдумайся только, мальчик мой, в сегодняшнюю жуткую сцену! Да, ты больше не нужен Штрою после того, как его тварь выведала у тебя что-то для Ключа. А беречь тебя ради личной мести уже не стоит: вся планета нынче ночью взлетит на воздух. Но расправляться с вами при Кодексе... при Смертях... Можно не реагировать на Дануту в мешке Нериссы, однако сегодняшняя сцена у тебя в комнате — просто наглость. Ты согласен?

— Она ведь растерялась, Данута... Гвинн её обнаружил неожиданно! А Штроя не было рядом, и он не мог бы её остановить.

— Акси, Акси... Впрочем, не будем! По-своему ты непревзойдён, и ожидать от тебя большого опыта в борьбе волшебных миров я не имею ни малейшего права... Ты главное забываешь: тебя заранее обещали ей, и не когда-нибудь, а сегодня утром! В той самой комнате, где всё было приготовлено для атаки вампира на человека. И где на столе скромненько лежал Чёрный Кодекс.... Между тем ни Штрой, ни Алеки, желай они и дальше прятаться от Смертей, ни за что не позволили бы Дануте на вас напасть! Ни при Кодексе, ни без, ни в награду, ни по необходимости!

— Согласен, — объявил Гвинн.

— Не понял! — заявил Аксель.

— Смерти непременно узнали бы, — покорно «разжевала» сова. — Даже напади на тебя Данута в ста милях от Кодекса. И раз тебя ей отдали, да ещё в двух метрах от книги, стало быть, Штрой ХОТЕЛ показать Смертям нападение! Уж красавица намолола лишнего... Вдобавок упустила тебя, вместе с королём эльфов. Ну, не беда, врагов наших уже не волнует, прикончит вас Данута или упустит: ведь помешать Предисессору и Ключу вы не в состоянии. А вот если Чёрный Кодекс смолчит, когда Акселя Реннера будут убивать, у звёздного дедушки появится хиленькое, но оправдание: Смерти знали о планах духов — и не остановили...

— Не слишком ли хиленькое, а?

— У Штроя лучшего не было! И вспомни: в конце концов Данута сама обратилась к Чёрному Кодексу, отпустить тебя на свободу, или нет. Выглядело очень спонтанно... Только не в обычае это у вампиров — рисковать любимыми жертвами. Ей просто приказали спросить! Несколько успокаивает Штроя...

Аксель подумал.

— Наверное, ты права... — согласился он. — Да что «наверное»! Наверняка ты права. (Ронуэн достойно кивнула). Но мы уничтожили Дануту. Выходит, Штрой так и не узнал, ответил ей Чёрный Кодекс, или нет?

— Всё он узнал в лучшем виде, не беспокойся. Оставить без присмотра такую дуру, да ещё после провала на Третьем Ярусе? Расскажите это какой-нибудь амбарной сове! Недаром вампирессу учил пеленаниям сам Алеки. И наверняка шпионил за ней посредством тех же пелён! Ей лишь казалось, будто она могла бы что-то утаить от него — три дня назад, или когда там..

— Ну и мерзавцы! — Коварство и подлость «звёздного дедушки» вдруг показались бедному Акселю беспредельными. — Надеюсь, им Смерти не простят...

— Надежда основательная, — подтвердил Гвинн. — Смертей не обманешь... или после сам пожалеешь! Ты права, Ро: возникает угроза мата. Штрой делает ход, овладевая Заклятием Пуска. Но затем — предупреждение Кодекса, да ещё тот не ответил Дануте! Смерти сравняли счёт, а сравнять счёт для них означает вести партию. Красивая партия, нет слов! Тем хуже и тем лучше, не так ли?

«И ЧТО ТЕПЕРЬ БУДЕТ?» — спросил их глазами Аксель. Вслух он уже не смел.

— Пойдём в музей и узнаем, — сказал Гвинн. — Заодно посмотрим картины.

Аксель безвольно откинулся на спинку стула, закрыл глаза. Король и его сова терпеливо ждали.

— Ты сказал: «Тем хуже и тем лучше», — нарушил молчание Аксель чуть погодя. — Что это значит?

— Н-ну...

— Скажи мне! — И юноша гневно уставился на Гвинна, о чём раньше и помыслить не мог бы. Но Великий Король Фей И Всех Эльфов отвёл глаза.

— Почему «тем хуже», ты и без меня понимаешь, Акси. Не только Земля — весь Лотортон может погибнуть. Смерти-то нам не няньки... Да кому я расссказываю, ты же их видел в космосе!

— А почему «тем лучше»?

— Может, до последнего шага и не дойдёт, — поднял ладонь Гвинн. — Нас всех могут вышвырнуть на улицу и предложить сводить счёты в космосе... Тоже выход.

— Ты не ответил!

— Непросто тебе ответить, Акси... Вот я, например, король. И где ты отыскал меня? В хижине. Комнатку Асфодели в Абаллаке ты тоже видел. А вот перед тобой дупло Ронуэн. Ничего особенного, ведь правда?

— Ну, положим! — немного обиделась сова. — Морёного дуба дуплецо...

— Помолчи! — с презрением бросил Гвинн. — Я хочу сказать: что такое жизнь, милый Акси? Твой дедушка не цеплялся за неё. А если вспомнить Куума... Или Титира... Никоса Конделоса ты повидал лично. Ну, кто ещё?

— Штресснер... Он отказался жить нам в лицо!

— Верно, верно. Молодец, а я и забыл... Ты-то сам — очень весёлый человек для своего возраста?

Аксель смотрел на них обоих. Сова пригорюнилась — серая, нахохлившаяся, старая. Гвинн ап Нудд стоял, как всегда — уверенный, молодой, изящный. И он был явно на своём месте, как бы ни прибеднялся.

— Спасибо, я понял, — сказал Аксель. И встал. Ронуэн глядела с опаской.

— Мне бы хотелось взять в музей Октавио, Кри и Дженни. Я могу?

— Не думаю, — вздохнул Гвинн. — Я и так мог бы разместить в каждом зале палаццо Барберини по отряду вооружённых Тильвит Тег. Но это может нервировать Двоих. А нервировать их не стоит... Мы лучше пойдём вдвоём. Я даже с Ронуэн буду общаться мысленно, если связь позволит...

— Не позволит, — разуверила короля сова. — При таком поле? Шутишь... Ничего, я не прошусь с вами! Вдруг Ключ и Предисессор не любят сов?

— Но попрощаться с друзьями хотя бы можно? — спросил Аксель.

— Вы не мои подданные, и я не могу вам запретить. Хотя на мой взгляд — не нужно. Расскажи им обо мне, о предстоящем сражении, о Дануте... только не о нынешней ночи. К чему держать их в страхе без всякой пользы?

Аксель молчал.

— Они попрощались с детством, но не с жизнью, — добавил Гвинн. — А тут нужна именно такая готовность! Пускай спокойно поспят...