Михаил Сивцев аврелиан (римляне) античная трагедия эмилий
АВРЕЛИАН. Кто лежит? ЕЛЕНА
жүктеу/скачать 0.55 Mb.
|
АВРЕЛИАН. Кто лежит? ЕЛЕНА. Ты, Император! ТАЦИТ. Да что ты такое несешь, девка! (Хватает Елену и отдает Марцеллу.) Отведи ее в пятую центурию! АВРЕЛИАН. Остановись, Тацит! (Елене.) Победу предскажи не мне, а войску! ЕЛЕНА. Тебе победа не нужна? А только войску? АВРЕЛИАН. Я сделал все, чтоб заслужить победу! ЕЛЕНА. Твой взор любого может победить! АВРЕЛИАН. А что враги? Зенобия? Царица? ЕЛЕНА. Врасплох ее застать вам не придется. Она готова к битве и не сдастся. ТАЦИТ. Что будет – говори! ЕЛЕНА. Юпитер с вами! АВРЕЛИАН. Пошлет удачу в битве? ЕЛЕНА. Да! Пошлет! Пальмирцам – смерть, а римлянам – победу! ТАЦИТ. Теперь спокоен я! И высплюсь перед боем! (Отходит.) АВРЕЛИАН (Марцеллу). Центурион, ты слышал предсказание? МАРЦЕЛЛ. Да, Август! (Салютует.) АВРЕЛИАН (Эмилию). Легионер! Ты слышал предсказание? ЭМИЛИЙ. Да, Август! (Салютует.) АВРЕЛИАН. Сообщите войску! И отведите жрицу в мой обоз. ТАЦИТ. Аве, Цезарь! Все уходят. Звучат фанфары. Входят Антиох и Зенобия.
Входит Лонгин. ЗЕНОБИЯ. Какие вести ты принес мне, Кассий? ЛОНГИН. Они идут, все громче барабаны! ЗЕНОБИЯ. Ты видишь страх? ЛОНГИН. Но только не в тебе! ЗЕНОБИЯ. Молить врагов не станем о пощаде! Покорность не дождутся от Пальмиры! Здесь у Эдессы был убит мой муж, и кровь его поможет в этой битве! АНТИОХ. Нас разобьют! ЗЕНОБИЯ. Тогда пошлем к сирийцам! И персов тоже в помощь позовем. Пальмира пусть готовится к осаде. Пустыни дочь сломает римский меч! АНТИОХ. Сегодня день нас славою покроет! ЛОНГИН. И саваном покроет, видно, многих! АНТИОХ. Мы нападем на римский лагерь ночью! ЛОНГИН. Царица, вас прошу в шатер! Л онгин и Зенобия уходят. Остается Антиох. АНТИОХ. Аврелиан – великий полководец, И тяжко будет с этой Ромой биться, Но на пути его отравленный колодец И страх перед засадой очутиться. Вонзи Орла – пески проглотят дар. Пусти стрелу, она лететь устанет. Мечи из рук пусть вырвет битвы жар, Мираж пустыни в западню заманит. В ночи коварной подползает тать. Врагов пред нами бесконечен стан. Но нас теперь ничем не испугать. Вперед смелей! Не выдай, барабан! Уходит.
Шатер Аврелиана у стен Пальмиры. Аврелиан лежит раненный на кушетке. Он по пояс голый, затянутый бинтами.
Правителю всегда нужна рука Построить к битве войско или город, Чтоб башни целовали облака. Повязка натирает шею, ворот. Плечо не заживает и болит. Ранение – досадная нелепость. Коль сломан меч, то не поможет щит. Без войска не продержится и крепость. Входит Тацит. ТАЦИТ. Ты посылал, мой Август? Я явился! АВРЕЛИАН. Садись-ка рядом. Как идет осада? Тацит присаживается рядом и разворачивает карту. ТАЦИТ. Крепка Пальмира и отважный воин, Ее упорству позавидует и Спарта. На славу Адрианом был построен. Осаду долгой предрекает карта. Здесь стрелами щетинятся бойницы, Баллистами утыканы все стены. У лучников свирепые глазницы, И нет внутри для нас совсем измены. Был приступ. Нас отбросили три раза. Нам Одиссея хитрости нужны: Троянский конь, забитый до отказа Безжалостными слугами войны. Зенобия ворот не отопрет И перед войском нашим не сробеет! Не знаю, чем закончится поход, Царица явно воевать умеет...
Тацит приводит Мнестия с прибором для писания. АВРЕЛИАН. Писарь готов? МНЕСТИЙ. Да, Август! Только прикажи исцарапать пергамент. АВРЕЛИАН. Пиши! Начни словами: «Аврелиан, император Римского государства, отвоевавший Восток, Зенобии и всем, кто воюет сообща с ней!» Написал? МНЕСТИЙ. Да! АВРЕЛИАН. «Вы… должны были бы сами сделать то, чего я требую от вас теперь в моем письме. Я повелеваю вам сдаться и обещаю сохранить неприкосновенной вашу жизнь, причем ты, Зенобия, будешь жить вместе со своими близкими там, куда я помещу тебя согласно решению блистательного сената. Драгоценные камни, золото, серебро, шелк, коней, верблюдов вы должны передать в римское государственное казначейство. Пальмирцам будут оставлены их права». Мнестий пишет. АВРЕЛИАН. Закончил? МНЕСТИЙ. Да! АВРЕЛИАН. Поставь мою печать и передай в город! ТАЦИТ. А если это не подействует? АВРЕЛИАН. Ты сам, Тацит, подал мне этот совет. Впрочем, ты прав. Надо предпринять еще кое-что. Возьми из казны золота, сколько посчитаешь нужным. Предложи армянам и персам. Пусть отстанут от Зенобии. ТАЦИТ. Это мудрое решение, Император! Груженый золотом осел возьмет любую крепость! АВРЕЛИАН. Теперь иди! Я хочу перевернуться на другой бок! ТАЦИТ. Позвать слуг? АВРЕЛИАН. Нет! Я сам! (Переворачивается и стонет.) ТАЦИТ. Может, позвать лекарей? АВРЕЛИАН. Они бесполезны! Время само меня вылечит! ТАЦИТ. Готская девчонка, Елена, умеет заговаривать боль. Я могу прислать ее. АВРЕЛИАН. Ты ей веришь? ТАЦИТ. Один раз она нагадала нам победу. АВРЕЛИАН. Тогда позови ее! Тацит уходит. В шатер входит Елена и останавливается у порога. У нее распущенные волосы, в руках чаша.
Елена бормочет что-то на готском языке. АВРЕЛИАН. Кажется, я засыпаю! Если я не проснусь, тебя разорвут на части… (Засыпает.) ЕЛЕНА. Не разорвут! (Встает.) Хоть в женщине не видит он добычу И битвами живет из года в год, Гаданьем специально возвеличу, Чтоб рядом с ним отправиться в поход. Пророчество – полезное уменье. К победам Август войско поведет. Задвину полог. Наберусь терпенья, Пока другой жены не изберет. Елена берет кувшин и выходит из палатки. Стены Пальмиры. Марцелл сидит под навесом и обмахивается тряпкой. Мимо идет Елена с кувшином. Он хватает ее за руку. МАРЦЕЛЛ. А, это ты? Барышники дали бы за тебя хорошую цену, но Тацит старый деву отобрал. Когда накормишь меня своими объятьями? ЕЛЕНА. Зачем меня хватаешь? МАРЦЕЛЛ. Было бы сейчас попрохладней...Что у тебя в кувшине? ЕЛЕНА. В кувшине влага не для твоих губ! (Прячет кувшин за спиной.) МАРЦЕЛЛ. Выбирай! Ты или кувшин? Елена отдает кувшин. Так-то лучше! (Забирает кувшин, Елена убегает.) И не вздумай пожаловаться Тациту! (Пьет из кувшина.)
Пустыня сушит кровь и бурю гонит. Палатки рвет. И на зубах песок. Нога солдата средь пустыни тонет, И каждый рот урвать спешит кусок. Хоть каше из коры мы будем рады, Нам безразличны жалобы и стоны. Свое возьмем – обещаны награды, Когда падут Пальмиры бастионы. Марцелл присаживается и снова пьет. МАРЦЕЛЛ. Осада, похоже, затянулась. Хуже нет, чем жара и жажда. Жару можно терпеть, кабы не жажда. Они, как две порочные бабы, сплелись друг с другом, чтобы мы сдохли от досады. Еще Аврелиан запретил нам пить вино. Говорит, нетрезвый солдат подобен дворняжке, которая даже лаять боится, а кусать вообще неспособна. Сам-то он кушает цыпленка, а нас травят бобовым супом. У меня все потроха горят… (Пьет из кувшина.) Входит Эмилий. ЭМИЛИЙ. Командир!.. Ты пьешь, как светильник пожирает масло. МАРЦЕЛЛ. Чего тебе, Эмилий? (Трясет перевернутый кувшин и выбрасывает пустой.) Тебе ничего не осталось! ЭМИЛИЙ. Скажи, центурион! Возьмем мы стену, …а дальше? МАРЦЕЛЛ. Дальше как обычно. Дочери пустыни все смуглые и черные на волос. А у легионера две руки. Значит, лови двух за волосы и тащи в лагерь. Идем со мной! Надо заготовить побольше веревок. Для рабынь. Сцена девятая. Тибур Вилла Аврелиана в Тибуре. Входит Северина с цветами в руках. За ней идет служанка. СЕВЕРИНА. Подай мне вазу! (Служанка приносит вазу.) Напомни!.. Его имя? СЛУЖАНКА. Мнестий! СЕВЕРИНА. Звучит как фальшивая монета! (Ставит цветы в вазу.) Мнестий! СЛУЖАНКА. Он ожидает вашего приема, госпожа! СЕВЕРИНА. А вдруг… (поправляет цветы) дурные вести? СЛУЖАНКА. Дурные вести не умеют ждать. А Мнестий терпит ожиданье. СЕВЕРИНА. Тогда зови его! Я сяду. Служанка уходит. Северина садится на скамью. Входит Мнестий с письмами и поклоном. СЕВЕРИНА. Приблизься! Я тебя не вижу! (Смотрит в другую сторону.) МНЕСТИЙ (заходит с поклоном с другой стороны). Благородная Августа! СЕВЕРИНА. Ты посыльный? МНЕСТИЙ. Курьер секретной службы. Вожу туда-сюда депеши. Я тайны государства знаю первым. СЕВЕРИНА. Ты с Востока? МНЕСТИЙ. Привез письма от императора! Жене и сенаторам. (Подает письмо.) Северина разворачивает свиток и бегло смотрит. СЕВЕРИНА. Как на войне? МНЕСТИЙ. Война… обычным делом. Победы, раны, смерть! Желательно врагов!.. Две битвы выиграли, но многих потеряли. СЕВЕРИНА. Аврелиан здоров? МНЕСТИЙ. Конечно!.. Бодрый… СЕВЕРИНА. Я вижу по глазам, что ты скрываешь… МНЕСТИЙ. Здоров! Здоров! Ну разве что... Он ранен! СЕВЕРИНА. Мой ранен муж?! МНЕСТИЙ. Стрелой слегка ужален. Но лекари его уже зашили. СЕВЕРИНА (поднимает руку с письмом). В письме его ни слова о раненье. МНЕСТИЙ. Он не хотел тревожить вас, Августа! Он лечит голодом и мудро отказался от крепких вин и жареного мяса. СЕВЕРИНА. Тревожить не хотел! А кто заботы о раненом несет, когда я дома? МНЕСТИЙ. С ним женщина одна… СЕВЕРИНА. Одна? (Встает.) Что ей за имя? МНЕСТИЙ. Елена звать. Пленённая из готов. Пред битвой нагадала нам победу. За это допустили в услуженье. СЕВЕРИНА. Елена! Греков имя! Но я знаю, что Луций женщин не особо ценит. (Поворачивается к Мнестию.) Скажи мне, Мнестий!.. Хороша Елена? МНЕСТИЙ. Сказать по правде… я б не отказался. И ростом высока, и волос длинный. Из варваров! Но дикая порода. Ее отдать хотели жеребцу. А Тацит Марк остановил забаву – в обоз отправил к жреческим цыплятам. СЕВЕРИНА. Аврелиан как смотрит на Елену? МНЕСТИЙ. Не так, как я… Не знаю, что ответить… (Молчит.) СЕВЕРИНА. Я жду… Чего молчишь?.. Хочешь взять неправду в попутчики? Тебя укачало в море? Лягнул почтовый осел? Ужалила за язык пчела? МНЕСТИЙ. От женщин у него одни лишь шрамы. Зенобия войною беспокоит. Когда в Пальмире был, плохого не заметил. А что сейчас – Юпитер только знает! СЕВЕРИНА. Ответ уклончив. МНЕСТИЙ. Меня на форуме сенаторы заждались. Им письма и приказы я привез. Прошу раба с поклоном отпустить. СЕВЕРИНА. Ступайте, ноги страуса, до Рима! Ты именем и правдой неприятен. МНЕСТИЙ. С поклоном удаляюсь, госпожа! (Уходит.) СЕВЕРИНА. Что за Елена? И Зенобия – заноза! (Хлопает в ладоши.) Входит служанка. Найди мне нищенку и приведи ко мне. Поговорить хочу с богами. Северина садится на скамейку и берется за рукоделье. Вышивает. Входит Ульпия. УЛЬПИЯ. Я слышала, что утром были письма? СЕВЕРИНА. Отец прислал тебе привет на день Минервы. (Отдает ей письмо.) УЛЬПИЯ. Опять бумага! И письмена холодные на ней. Я выросла, его едва запомнив. Как будто дочь его – война. Ей все подарки! СЕВЕРИНА. Отец твой – славнейший муж. Он безупречный! УЛЬПИЯ. Должна быть счастлива слыхать про безупречность? Расскажешь мне, как он поднялся к славе? (Садится рядом.) СЕВЕРИНА. Когда-то в Мезии родился мальчик землепашца. Твоя бабка, а его мать была жрицей в храме Непобедимого солнца. Там предсказала сыну славный путь и громкие победы. УЛЬПИЯ. А как же дед? И вправду землепашец? СЕВЕРИНА. Бывал он в гневе - бабка говорила… УЛЬПИЯ. Что говорила? СЕВЕРИНА. «И это отец императора!» УЛЬПИЯ. Выходит, она знала? СЕВЕРИНА. Однажды храму подарили плащ пурпурный. Наделали пеленок, и маленький Аврелиан рос в пурпуре. Так мать готовила его к престолу. УЛЬПИЯ. И как он вырос? СЕВЕРИНА. В упражненьях! Метал копье, пускал до цели стрелы, махал мечом, скакал и день и ночь. Не оставлял занятия даже в праздники. Так оказался в галльском легионе. УЛЬПИЯ. Я знаю. Там он стал трибуном. СЕВЕРИНА. Там в легионе было два Аврелиана. Отца прозвали все «Аврелиан рубака». В одном бою убил он сорок восемь. Сарматов, значит, дикарей. УЛЬПИЯ. Ты говорила это раньше. СЕВЕРИНА. Мальчишки с форума уже считают до девятисот пятидесяти. УЛЬПИЯ. Такое не может остаться незамеченным! СЕВЕРИНА. Конечно, тогдашний император узнал об этих подвигах. Хотел сделать твоего отца наставником своего сына. Но репутация человека слишком сурового спасла шаловливого отпрыска от такого воспитателя. Впрочем, несмотря на славу неудержимого рубаки, твой отец оставался беден, и император приказал консулу Ульпию Криниту его усыновить. УЛЬПИЯ. Как Нерва усыновил Траяна, а Траян - Адриана? СЕВЕРИНА. Да! Так наша семья избавилась от бедности. Еще император пожаловал Аврелиану на расходы два золотых антониниана, пятисот малых серебряных филиппеев и сто медных денариев. УЛЬПИЯ. Разве это не сказалось на его характере? СЕВЕРИНА. Не знаю!.. Он любит обнажать меч. УЛЬПИЯ. Убивший девятьсот пятьдесят человек? СЕВЕРИНА. Я этого не видела!.. Ты, Ульпия, напиши отцу письмо… Он недавно был ранен. УЛЬПИЯ. Разве мне есть что писать? Разве ему интересно… СЕВЕРИНА. Что ты готова стать матерью? УЛЬПИЯ (гладит живот). Уже заметно? СЕВЕРИНА. Лучше напиши отцу, как твой Луцилий строит стены Рима. УЛЬПИЯ. Стены Рима ему дороже собственного внука? СЕВЕРИНА. Таков его истинный характер. Он не знает милости! Боги отняли у нас отца и мужа, но подарили Риму хорошего императора. УЛЬПИЯ. Луцилий будет хорошим отцом. Я схожу в храм Юноны и принесу жертвы. Роды придутся на иды. СЕВЕРИНА. И не забудь про письмо! Ульпия уходит. А я помогу беженцам. Входят служанка и Агриппина. СЛУЖАНКА. Я нашла ее возле храма, госпожа. Эта женщина выглядит обездоленной. СЕВЕРИНА (служанке). Забери вышивку. (Служанка забирает и уходит. Агриппине.) Как твое имя? АГРИППИНА. Агриппина, благородная матрона! СЕВЕРИНА. Откуда ты родом? АГРИППИНА. Жила в Дакии, пока легионеры не развезли нас по другим местечкам. СЕВЕРИНА. Ты беженка? АГРИППИНА. По воле богов и императора! СЕВЕРИНА. Ты осуждаешь его за это? АГРИППИНА. Нет! У меня много других недругов. Мерзнуть без крыши над головой и радоваться черствой корке. Все это не оставляет мне времени – злиться на императора. СЕВЕРИНА. Я подарю тебе теплую накидку из фригийской шерсти. Служанка подает Северине накидку. Северина отдает ее Агриппине. АГРИППИНА. Благодарю, благородная госпожа. Ваша щедрость достойна богов. Ваш дом полон мавританских покрывал, африканских ковров, кипрских скатертей, а туник и хитонов хватит на целый город. СЕВЕРИНА. Ты мне завидуешь? АГРИППИНА. Разве может муравей завидовать Юпитеру? СЕВЕРИНА. Тебя отведут на кухню и накормят. АГРИППИНА. Слава Церере, благородная матрона! СЕВЕРИНА. Я хочу, чтобы ты мне послужила. АГРИППИНА. Накидку просто так не дают. СЕВЕРИНА. Император был ранен у стен Пальмиры. Мы должны умилостивить богов. Тебе дадут двух быков и четырех овец. Пойди в храм бога Асклепия. Принеси две большие жертвы и четыре малые. АГРИППИНА (тихо, чтобы Северина не слышала). Столько мяса и мимо желудка! Была бы я женой мясника! (Громко.) Алтари такие прожорливые! СЕВЕРИНА (служанке). Ты слышала, что я сказала? СЛУЖАНКА. Да, госпожа! СЕВЕРИНА. Покажи Агриппине дорогу к храму Асклепия! Но сначала своди ее на кухню. СЛУЖАНКА. Следуй за мной, женщина с покрывалом. Служанка и Агриппина уходят. Сцена десятая. Евфрат Дворец в Пальмире. Зенобия сидит на троне и читает письмо. Слуга машет над ней опахалом. Входит Лонгин.
Кассий приготовляется писать. ЗЕНОБИЯ (диктует). Пиши! «Зенобия, царица Востока, Аврелиану Августу. Никто, кроме тебя, до сих пор не просил в письме того, чего требуешь ты. На войне все решает доблесть. Ты предлагаешь мне сдаться, как будто не знаешь, что царица Клеопатра предпочла умереть, но не жить в безразлично каком почете. Персы не отказываются прислать мне на помощь войска, и мы уже ждем их; за нас стоят сарацины, за нас – армяне, а твое войско, Аврелиан, победили сирийские разбойники. Что же? Если соберутся все вооруженные силы, которые мы ждем со всех сторон, тебе придется отказаться от той надменности, с какой ты повелеваешь мне теперь сдаться, как будто ты в полной мере победитель». ЛОНГИН. Твой ответ, Царица, достоин Плутарха! ЗЕНОБИЯ. Отошли в римский лагерь. Пусть изучают сирийский. Пока Аврелиан утомит войска осадой, мы дождемся армян и ударим с новой силой. Входит Антиох в доспехах и преклоняет колено. АНТИОХ. Царица! ЗЕНОБИЯ. Антиох! Почему ты здесь? Ты привел армян? АНТИОХ. Армяне нас предали! Они повернули назад! ЗЕНОБИЯ. Как это случилось? АНТИОХ. Золото римлян лишило их храбрости. ЗЕНОБИЯ. А персы? АНТИОХ. Они могут поступить так же, если посланцы Аврелиана доберутся до них первыми. ЛОНГИН. Железо храброе и золоту сдается! Дозволь украсть мне царское вниманье? ЗЕНОБИЯ. Говори, Кассий! Ты знаешь, как этому помешать? ЛОНГИН. Корабли персов стоят на Евфрате. Твои беговые верблюды домчат к ним через пустыню. ЗЕНОБИЯ. Оставить Пальмиру и бежать к персам? ЛОНГИН. Нет! Заберем персидское войско и приведем его к Пальмире. Город может держаться. Здесь достаточно стрел и провизии. Аврелиан теперь ранен, а другие римляне не горят желанием лезть на наши стены. АНТИОХ. Опасно оставлять город, Царица! Пальмирцы дерутся как львы, но они должны видеть свою царицу. ЗЕНОБИЯ. Кассий прав! Без союзников нельзя выиграть войну. Если Аврелиан подкупит персов, нам не выстоять в одиночку. Я поскачу к Евфрату, Антиох! Пусть подают верблюдов, Кассий! Кассий уходит. АНТИОХ. Мала Пальмира. Римский мир велик! Но малое испортит все большое. Зенобия, яви солдатам лик, В плаще своем на башне гордо стоя. Сладчайшая царица Клеопатра Не билась! Только яд пила из кубка. Увидят пусть Пальмира, с нею Патра, Как на мече оставлена зарубка! Обрушь свой гнев на головы врагов И богу Белу вознеси молитвы. Мы не наденем рабских кандалов, Затупим лезвия в пылу горячей битвы. Засыплем ров мы римскими костями. От нашей смерти не получат они прока. Из черепов своих мы гору сложим сами, Но не сдадим жемчужину Востока! Входит Лонгин.
жүктеу/скачать 0.55 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|