Деятельность российских консулов в приграничных районах китая и монголии накануне и в годы первой мировой войны

Так же использованы материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ): фонд № 818 и фонд № 102, содержащие материалы по Маньчжурии.

В Государственном архиве Иркутской области (ГАИО) использован фонд №25 «Главное управление Восточной Сибири».

Материалы Государственного центрального архива республики Тыва (ГЦАРТ) представлены документами фонда 112 «Управление комиссара по делам Урянхайского края 1890–1919 гг.», «Особым журналом Совета министров 1912–1915 гг»., «Циркулярами МВД».

Российский государственный исторический архив (РГИА) представлен в диссертации фондом 1265 «Второй Сибирский комитет», фондом 1315 «Комиссия для обозрения состояния Приамурского края» и фондом 1284 «Департамент общих дел МВД».

В качестве источников были использованы газеты и журналы начала XX в. В процессе изучения темы исследованы публикации в столичных и провинциальных журналах и газетах: «Далекая окраина», «Вестник Азии», «Известия Сибирского отделения Императорского российского географического общества», «Вопросы колонизации», «Современник», «Русский вестник», «Русское богатство», «Сибирские вопросы», «Сибирь», «Вестник Европы», «Военный сборник», «Золото и платина».³⁷ Так, в иркутской еженедельной газете «Сибирь» регулярно публиковались статьи, в которых обсуждались пограничные проблемы и проблемы русско-китайской торговли. В газете «Восточное обозрение» появлялись статьи об общих проблемах русско-китайских отношений. В «Военном сборнике» регулярно размещались путевые заметки русских офицеров, дававшие нтересную информацию социально-экономического характера.

Важнейшую группу источников составляет мемуарная литература, значительная часть которой давно введена в научный оборот, однако, нуждается в новом прочтении с точки зрения целей настоящей диссертации. Речь идет, прежде всего, о дневниках и воспоминаниях министров иностранных дел России Н.К. Гирса, В.Н. Ламздорфа, А.П. Извольского и С.Д. Сазонова, а также содержательные мемуары бывшего царского дипломата Ю.Я. Соловьева.³⁸ Ценные сведения о быте, мировоззрении и политических взглядах дипломатов содержатся в недавно опубликованных воспоминаниях бывшего посланника в Пекине И.Я. Коростовца.³⁹ В числе мемуарных источников следует назвать и широко известные воспоминания С.Ю. Витте, где, в первую очередь, интересовала его дальневосточная деятельность.

Таким образом, для исследования деятельности российских консулов в приграничных районах Китая и Монголии накануне и в годы Первой мировой войны привлечен широкий круг различных источников: материалы официального делопроизводства, международные договорные акты, источники личного происхождения, статистические данные, периодические издания.

При проведении исследования широко использовался системный подход, позволивший проанализировать объект исследования как единое целое и в то же время как сложную структуру, представляющую собой совокупность взаимосвязанных элементов, а также как составляющую более сложной системы. Система обладает собственными конкретными переменными (заключенными в формы и отраженными в названиях параграфов нашего исследования), обеспечивающими вместе с факторами и условиями существования системы ее целостность на том или ином временном этапе. Между элементами системы существуют постоянные разноуровневые связи, изучение которых позволяет выявить эволюцию и качественные характеристики системы.

С точки зрения функциональности одним из регуляторов системы выступают взгляды российских дипломатов на международную обстановку того времени. В работе при анализе деятельности дипломатических служб Российской империи в отношении Китая и Монголии был применен интегративный подход, который заключается в исследовании правового положения в тесной связи с деятельностью субъектов в обществе, условиями и потребностями социальной действительности.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые предпринята попытка аналитического исследования деятельности российских консулов в приграничных районах Китая и Монголии накануне и в годы Первой мировой войны (1911–1918 гг.). Особое внимание автор намерен уделить раскрытию проблем русско-китайских отношений и попыткам их решения русскими дипломатами.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что положения работы могут быть использованы в учебном процессе, при чтении курсов «Новая и новейшая история стран Азии и Африки», спецкурсов «Международные отношения накануне Первой мировой войны», «Россия и страны юго-восточной Азии» и др. на историческом факультете.

Апробация работы. По теме диссертации опубликовано 8 работ, в том числе 2 статьи в реферируемых журналах из списка ВАК.

Полученные в ходе работы результаты исследования были апробированы на научных международных и научно-практических конференциях, Иркутском государственном университете, в Восточно-Сибирском институте МВД России, Восточно-Сибирской государственной академии образования.

Пекинская дипломатическая миссия России была учреждена в 1861 г. В 1863 г. возглавлявший дипломатическую миссию в Пекине министр-резидент был возведен в ранг посланника. Ему подчинялись многочисленные российские консулы в Китае.

В России, как и в других монархиях, право назначать консулов принадлежало императору. О назначении объявлялось «во всеобщее сведение» в «Правительственном вестнике» в виде «высочайшего повеления». Получив экзекватуру и принеся в церкви присягу императору, заверенную должным образом, которую затем консул отсылал в МИД, он считался приступившим к своим обязанностям.

К концу ХIХ в. консульская служба России становилась всё более организованной. Консулы на востоке делились на штатных и нештатных: штатными являлись должностные лица, состоящие на консульской службе. Различие сводилось, в основном, к тому, что штатные консулы получали определенное содержание из казны, нештатные консулы его не получали, хотя и входили в число сотрудников МИД.

К 1902 г. за рубежом функционировало уже 29 генеральных консульств, 39 вице-консульств, более 300 нештатных консульских учреждений, в том числе в Китае, Японии, Турции, Персии, Марокко, Аргентине и Перу. Генеральные консульства России приступили к работе в Шанхае (1896 г.), Харбине (1907 г.) и Мукдене (1908 г.).

В Китае консулы способствовали не только расширению российской внешней торговли, но и лучшей осведомленности МИД России о внутриполитическом положении на местах. Формально, не имея политического статуса, консулы в действительности являлись довольно активными проводниками внешней политики российского руководства, особенно в Цинской империи.

Начавшаяся в 1914 г. Первая мировая война, а затем и революция 1917 г. не позволили осуществить многие из задуманных программ, в связи с чем Китай в 1919 г. восстановил свою власть в Монголии.

Главной особенностью деятельности консульских учреждений России на Востоке явилось право консула на осуществление судебной власти над своими соотечественниками в государстве пребывания, или так называемая консульская юрисдикция.

и на Алтае, в Восточной Монголии, освещает проблему политического статуса Барги и проблему спиртового производства в Восточной Монголии как объект деятельности российских консулов

и на Алтае накануне и в годы Первой мировой войны» рассматривается процесс активизации захватнической политики китайских властей в 1911-1917 гг. на русско-китайской границе. В эти годы Пекин приступает к интенсивному заселению пограничных с Россией территорий. В частности, был создан самостоятельный в административном отношении Алтайский округ с центром в крепости Шара-Сумэ. Вскоре на политической карте Цинской империи появился новый административный округ с центром в Шара-Сумэ, получивший китайское название Ченхуа. Китай приступает к последовательному и неуклонному вытеснению из края русских торговцев и промышленников. Российская торговля понесла значительные убытки, кроме того, был нанесен ощутимый удар по престижу России в крае.

Важной задачей российских дипломатов в Китае в этих условиях становится защита российских экономических интересов в регионе, что стало особенно актуальным после свершения в Китае революции 1911 г. Важные события в это время происходят в Кобдо и российские дипломаты прилагают немало усилий для предотвращения вооруженных столкновений между китайскими и монгольскими отрядами. Российским дипломатам посредством переговоров удалось достигнуть этой цели, и в результате отступления китайских отрядов Синьцзян и Западная Монголия оказались «в российских руках»

В паргарафе 2 «Деятельность российских консулов Восточной Монголии накануне и в годы Первой мировой войны» рассматриваются: проблема политического статуса Барги в деятельности российских консулов и проблема спиртового производства в Восточной Монголии в деятельности российских консулов.

Под Баргой исследователи понимают Хайларское фудутунство, область Кулунбер, населенную солонами и монгольскими племенами бурят и слотов. Особенностью Барги было то, что по её территории проходила Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД). Проведение КВЖД усилило приток русских в Баргу. Вдоль полосы отчуждения стали возникать русские поселки, жители которых занимались земледелием. Кроме того, «Общество КВЖД» арендовало земли у монгольских княжеств под посевы пшеницы, что усилило приток в край китайских переселенцев-земледельцев

Усиление колонизации Барги со стороны Китая сопровождалось отстранением баргутов от власти. Их должности передавались китайцам. Все это вызывало недовольство местного населения политикой маньчжурских властей. Под влиянием китайской революции в большинстве хошунов Барги начались вооружённые восстания. На тайном съезде баргутской знати в ноябре 1911 г., как и в Халхе, было решено провозгласить независимость Барги.

С.Д. Сазонов придавал «баргинскому вопросу» большое значение, считая его неотъемлемой частью всей монгольской проблемы и потому направил В.Н. Крупенскому перечень условий России для передачи их китайскому правительству. Пекин согласился признать действительными заключённые ранее российскими промышленниками договоры с властями Хулунбуира. Барга (Хулунбуир) объявлялась «особой областью, непосредственно подчиненной центральному правительству Китайской республики и входила в состав Внутренней Монголии».

Русские консулы в 1912–1915 гг. действовали в следующих направлениях при решении баргинского вопроса: во-первых, они предпринимали шаги к тому, чтобы Барга (Восточная Монголия) не была присоединена к Халхе (Северной Монголии), во-вторых, прилагали посреднические усилия, чтобы монголы Барги вели переговоры с Пекином о статусе Барги в составе Китая. После февральских событий 1917 г. в России китайцы захватили власть в Барге.

Важным для российской стороны в начале ХХ в. был вопрос запрещения продажи спирта русскому населению на границе России, Восточной Монголии и Маньчжурии. В рассматриваемый период времени на восток России ввозилось огромное количество контрабандного спирта. Борьбу с контрабандой спиртных напитков в России тогда вели, во-первых, таможенное ведомство, а во-вторых, акцизное управление, появившееся в регионе в 1907 г. и состоявшее из 18 конных акцизных контролеров.

Основное внимание в деле борьбы с контрабандой спирта российскими властями отводилось заключению антиспиртового соглашения с Китаем и Монголией. Переговоры относительно заключения соглашения о запрещении провоза спирта и ханшина (китайской национальной водки) между монгольской и русской стороной начались в декабре 1912 г.

Деятельность консулов России в Маньчжурии по противодействию контрабанде китайского спирта в российские пределы, несмотря на отдельные успехи, не завершилась прекращением «спиртоносчетсва», процветавшего в треугольнике Монголия – Маньчжурия – Забайкалье (Барга). Это тем более было удивительно, что Барга с 1914 г. контролировалась российской полицией как министерской, так и вневедомственной (золотопромышленников).

Основной формой сопротивления монголов стало так называемое дугуйланское движение. В начале XX в. монголы Уланчжойского сейма оказали сильное сопротивление китайцам и устроили беспорядки. Отдельные монгольские отряды, по донесению российского консула в Харбине, взяли Чжень-дунь-сян, а позднее ими были заняты селения к северу от Таонаньфу: У-цзя-цзинь, Цинь-ань-сян, Ха-ша-ту. Успехом монголы пользовались лишь при внезапных нападениях, но когда их отрядам пришлось столкнуться с регулярными китайскими войсками, они потерпели поражение. Именно поэтому занятые монголами территории были вскоре отвоеваны китайцами.

По донесениям российских консулов, монголы готовились к новым нападениям на китайские села и города. В рядах монгол было много китайских монархистов и маньчжур. Смятение китайцев в консульских кругах объяснялось тем, что создавшейся ситуацией вполне могли воспользоваться Петербург и Токио и потребовать передать охрану порядка в регионе России и Японии. Но китайские власти действовали не только силой оружия. В целях удержать Монголию в составе Китайской республики, заинтересовать монгол в сохранении целостности государства они пошли на уступки, уровняв монгол в правах с китайцами.

Третья глава «Защита российского влияния в Халхе и Урянхайском крае в деятельности российских дипломатов» посвящена дипломатическим шагам российских консулов, предпринятым для защиты экономических и торговых интересов Российской империи в Северной Монголии и Урянхайском крае.

В параграфе 1 – «Халха накануне Первой мировой войны» говорится о том, что в начале XX в. Халха (Северная Монголия) превратилась в мятежный край. Выступления против маньчжуров вспыхивали в разных частях страны. За этими и некоторыми другими выступлениями негласно стояли владетельные и невладетельные князья. Маньчжуры отвечали на эти выступления репрессиями, усилением военной оккупации Халхи, значительным усилением и пополнением маньчжурских гарнизонов в ряде городов и населённых пунктов.

По мнению посланника, агентурные сведения о состоянии торговли в регионе и расстановке политических сил должны были «содействовать развитию нашей торговли и изучить местность с военной точки зрения. Иркутский генерал-губернатор информировался агентурой, работавшей под руководством кяхтинского пограничного комиссара. Именно агентура зафиксировала отделение Халхи (Северной Монголии) от Китая и введение монголами пошлины на китайские ввозимые и вывозимые товары, что прекратило ввоз китайских товаров в Монголию.

Центром освободительного движения в Монголии стала Халха. В июле 1911 г. в Урге, втайне от маньчжурских чиновников, состоялось совещание крупнейших светских и духовных деятелей Монголии во главе с Богдо-гэгэном. На нём присутствовали и представители Внутренней Монголии.

Предложения монголов о полном отделении страны от Китая, о восстановлении государственной независимости Монголии, включая Внутреннюю Монголию, о покровительстве России над новым монгольским государством были русским правительством отклонены. Однако Россия согласилась взять на себя роль посредника между Ургой и Пекином.

Тем временем, российскими дипломатами констатировалось бессилие нового республиканского правительства Китая. По сообщению посланника в Пекине иркутскому генерал-губернатору, труднопроходимые пространства препятствовали китайцам бороться с отделившейся Халхой. Отделение северных монгольских территорий от Китая и проникновение российских капиталов в Монголию стало целью работы для появившегося в Урге консульского агента, а затем консула.

3 ноября 1912 г. в Урге были подписаны межправительственное Русско-монгольское соглашение и Протокол к нему – первые международные документы нового государства, которые Монголия и Россия понимали каждый по-своему. Протокол предоставлял русским широкие права на деятельность в Монголии: свободное передвижение и проживание на территории Внешней Монголии; свобода торговой и промышленной деятельности, включая разного рода сделки как с отдельными лицами, так и с фирмами и учреждениями.

Деятельность русских во Внешней Монголии носила достаточно широкий характер, но не угрожала суверенитету Монголии. Важной частью русско-монгольских экономических отношений провинциальный чиновник считал вопрос обеспечения условий деятельности российских промышленных предприятий в крае. В результате многие российские предприниматели стали строить горнодобывающие заводы в Монголии.

В параграфе 2 «Деятельность российского консула в Урге в период Первой мировой войны» говорится о том, что с 1914 года основной задачей дипломатического агента в Урге стало окончательное определение международного «статуса» Монголии путем трехсторонних российско-китайско-монгольских переговоров. При наличии у русских крупных торговых интересов в Урге следовало ожидать открытого вмешательства России.

В дублирующих донесениях консула, сообщениях разведчиков штаба Иркутского военного округа также отмечалась слабость ургинской власти. Стремясь усилить свое влияние в Монголии, консул России в Урге во время переговоров проводил там активную финансовую политику. По соглашению от 17 сентября 1914 г. выдаваемая российским Министерством финансов ссуда должна была поступить в Монгольское казначейство, организованное русским советником, и расходоваться по особым, одобренным русскими, сметам на «культурные задачи»

В результате инвестиций отношение монголов к русскому консульству и русским, по сообщению консула, значительно улучшилось. Полученную от России трехмиллионную ссуду монгольское правительство расходовало на развитие финансового хозяйства, внутреннее устройство и реформы, решение различных культурных задач, эксплуатацию горных богатств, улучшение скотоводства, содержание и обучение войск

25 мая 1915 г. между Россией, Китаем и Монголией после длительных 8-ми месячных переговоров в Кяхте было подписано трехстороннее соглашение, уточняющее международно-правовой статус Халхи как автономии в составе Китая.

Таким образом, в 1914–1915 гг. Монголия зависела от российских капиталов, кредитов, военной помощи. Именно это позволило российскому правительству воздействовать на ургинские власти и склонить их к тройным переговорам в Кяхте.

В параграфе 3 «Проблемы статуса Урянхайского края в переписке российских дипломатов в 1911–1917 гг.» говорится о попытках российских консулов решить вопрос о международном статусе Урянхайского края. После 1911 г. проблема Урянхайского края стала достаточно острой в отношениях между Россией, Монголией и Китаем. Некоторые русские промышленники, связанные с предпринимательством в этом крае, стали выступать с предложением о присоединении урянхайской земли к России.

В конце 1911 г. на особом совещании Совета министров под председательством В.Н. Коковцева обсуждался вопрос, может ли считаться Урянхайский край принадлежащим Российской империи? На совещании было отмечено, что документальных подтверждений вхождения Урянхайского края в состав России нет, но было принято решение постепенно осваивать Туву.

Говоря о монгольском влиянии в Туве отметим, что провозглашение независимости Монголии оказало самое серьезное влияние на урянхайцев. В феврале 1912 г. они изгнали всех китайских купцов. Этот эпизод обнаружил серьезные противоречия между Ургой и Петербургом в Урянхайском вопросе. Что же касается позиции Пекина, то её выразил китайский парламент, принявший в мае 1912 г. декларацию о принадлежности Урянхайского края к Западной Монголии, которая в то время находилась полностью под властью Китайской республики.

Однако ургинское правительство не хотело терять Урянхайский край.

Оно по-прежнему посылало туда своих чиновников, которые собирали подати с урянхов. Отряд урянхайских добровольцев постоянно находился в

Кобдо, являясь частью монгольских войск.

Важным объектом наблюдения российских консулов в Маньчжурии с 1907–1908 гг., когда в регионе появились генеральные российские консульства, было экономическое и политическое проникновение иностранных держав на эту приграничную с Россией территорию. Так, уже в 1909 г. по сообщению консула в Мукдене, число поселившихся японцев в Маньчжурии составляло 100 тыс. человек. Японцы активно осваивали отобранный у России в результате русско-японской войны 1904–1905 гг. Ляодунский полуостров

Российских консулов очень интересовало сближение Китая и Германии накануне Первой мировой войны, выразившееся в военно-техническом сотрудничестве. По мнению русских консулов, это сотрудничество базировалось на вопросе строительства железной дороги в Маньчжурии. Благодаря германской финансовой помощи, происходило увеличение военного присутствия Китая в Маньчжурии; участились столкновения японских и китайских воинских частей.

В параграфе 2 «Позиция Китая в отношении мировой войны (по донесениям российских дипломатов)» говориться о деятельности дипломатов по реализации программы российского правительства по укреплению тыла страны. Немаловажное значение принимала для правительства России позиция Китайской республики. В этих условиях политическое положение в Китайской республике, отношение китайских властей к европейской войне, характер китайского нейтралитета вызывали значительный интерес у российских дипломатических и разведывательных служб. На начальном этапе войны в 1914 г. дипломатические органы России в Китае сообщали о политической ориентации Китая и передислокации военных сил вдоль русско-китайской границы.

Китайские власти запрещали своим подданным публично высказывать свои суждения о войне и военных действиях воюющих сторон. Кроме того, купцам предписывалось не повышать искусственно цены на товары и продукты, вывозимые в Россию. Китайцам, за исключением торговцев, запрещалось выезжать в воюющие страны. В создавшихся условиях происходила борьба российских спецслужб с китайскими и германскими, при этом российская разведка контактировала с японской.