Диодор сицилийский. Историческая библиотека Книга XI

(4) Греки располагались в Артемисионе в Эвбее и имели всего двести восемьдесят триер; из этих кораблей сто сорок были афинские, а прочие снарядили другие греки. Их навархом был спартанец Эврибиад, а афинянин Фемистокл управлял делами флота, ибо последний, по причине его дальновидности и полководческого опыта, пользовался большим уважением не только у греков во всем флоте, но и у Эврибиада лично, и все люди смотрели на него и внимали ему с воодушевлением. (5) И когда командиры кораблей собрались обсудить дело, все прочие предпочитали выжидать получения известий о продвижении противника, но только Фемистокл выразил противоположное мнение, доказав, что их преимущество состоит в том, чтобы плыть против врага со всем флотом в едином строю, ибо таким способом, заявил он, они возьмут вверх, атакуя на своих кораблях единым строем врага, построение которого будет нарушено беспорядком, так как они должны будут выходить из многих гаваней на некотором расстоянии друг от друга. В конце концов греки последовали его совету и отплыли против врага всем флотом. (6) И так как варвары выходили из многих гаваней в самом начале, Фемистокл, застав персов разрозненными, потопил много кораблей и немалое количество вынудил обратиться в бегство и преследовал до берега, но позже, когда весь флот собрался, последовала ожесточённая битва, каждая из сторон получила превосходство в одной части линии, но не одержала полной победы, и с наступлением темноты дело было прервано.

13. (1) После битвы налетел большой шторм и уничтожил много судов, которые были поставлены на якорь за пределами гавани, таким образом, казалось, что Провидение стало на сторону греков с тем чтобы уменьшить число варварских кораблей и вооружения греков могли бы соперничать с ними и быть достаточно сильными, чтобы предлагать бой. В результате греки становились все более уверенными, в то время как варвары становились все более нерешительными перед столкновениями в которых они встречались. Тем не менее, оправившись после кораблекрушения, они вышли со всеми своими кораблями на врага. (2) И греки с пятьюдесятью аттическими триерами, присоединившимся к ним, заняли позицию против варваров. Последовавший морской бой походил на битву при Фермопилах; ибо персы решили сокрушить греков и прорваться через Эврип[19], в то время как греки, закрыв пролив, дрались ради спасения своих союзников на Эвбее[20]. В ожесточённом сражении много кораблей было потеряно обеими сторонами и ночь заставила их вернуться в свои гавани. Награда за доблесть, говорят нам, в обоих сражениях было отдана афинянам среди греков и сидонянам у варваров.

(3) Затем греки, узнав об обороте событий имевших место при Фермопилах и обнаружив, что персы шли сухим путём против Афин, пали духом, вследствие этого они отплыли прочь на Саламин и выжидали развития событий там. (4) Афиняне, видя опасности, угрожающие каждому жителю Афин, поместили в лодки своих детей и жён, и всякое полезное имущество что смогли, и переправили на Саламин. (5) А персидский флотоводец, не зная, что враг отступил, отправился на Эвбею со всем своим флотом, и взяв штурмом город гистийцев (Histiaeans), разграбил и разорил их земли.

14. (1) Пока происходили эти события, Ксеркс отправился из Фермопил и двинулся через территорию фокейцев, грабя города и уничтожая посевы. Тогда фокейцы выбрали сторону греков, но видя, что не способны оказать сопротивление, народ покинул города и бежал в поисках безопасности в труднодоступные области на горе Парнас. (2) Затем царь прошёл через земли дорийцев, не причинив им вреда, так как они были союзниками персов. Здесь он оставил часть своей армии и приказал наступать на Дельфы, чтобы сжечь священный участок Аполлона и увести посвятительные жертвы, в то время как он сам двинулся в Беотию с остальными варварами и расположился там станом. (3) Отряд, который была направлен ограбить оракула, проходил неподалёку от храма Афины Пронайи, но в этом месте вдруг с небес разразилась сильная гроза, сопровождаемая непрерывными молниями, и более того, шторм свободно вырывал огромные камни и швырял их в толпы варваров; результатом стало то, что большое количество персов было убито и весь отряд, напуганный вмешательством богов, бежал из этой области. (4) Так Дельфийский оракул с помощью некого божественного провидения избежал разграбления. И дельфийцы, желая оставить последующим поколениям бессмертный памятник появления богов среди людей, воздвигли рядом с храмом Афины Пронайи[21] трофей, на котором они написали следующие элегические стихи:

(5) Тем временем Ксеркс, когда он прошёл через Беотию, опустошил поля феспийцев и сжёг Платеи, которые стояли без жителей, потому что население этих двух городов бежали вглубь Пелопоннеса. После этого он вступил в Аттику и разорил посевы, а потом сравнял Афины с землёй и предал огню храмы богов. И пока царь был занят этими делами, его флот отплыл из Эвбеи к Аттике, разорив по пути как Эвбею, так и побережье Аттики.

15. (1) В это самое время керкиряне, которые снарядили шестьдесят триер, ждали под Пелопоннесом, не имея возможности, как они сами утверждали, обогнуть мыс Малея, но, как некоторые историки говорят нам, с тревогой ожидали перемены в войне для того чтобы, если персы возобладают, они затем могли бы дать им воду и землю, а если победят греки, они приобрели бы доверие в том, что шли к ним на помощь[22]. (2) Но афиняне, которые выжидали на Саламине, когда они увидели, что Аттика опустошена огнём, и узнали, что священный участок Афины[23] разрушен, были крайне подавлены. Великий страх охватил также и других греков, которые, согнанные со всех сторон, теперь были заперты на Пелопоннесе сами по себе. Поэтому они сочли уместным, чтобы все, кто был облачен командованием, собрались на совет и обсудили свойства места, которое наилучшим образом должно послужить их целям борьбы в морском сражении. (3) Было высказано много идей различного вида. Пелопоннесцы, думая только о своей собственной безопасности, заявили, что борьба должна вестись на Истме, ибо он был сильно укреплён стеной и, таким образом, если они пострадают от какой-либо неудачи в бою, побеждённые были бы в состоянии отступить в убежище в наиболее подходящем доступном и безопасном месте Пелопоннеса, в то время как, если они запрут себя на маленьком острове Саламине, от опасностей, которые окружат их, было бы трудно спастись. (4) Но Фемистокл советовал бороться кораблями, собранными в Саламине, ибо он считал, что тот, кто имеет мало кораблей, будет иметь важное преимущество в бою в узком проливе Саламина против значительного численного превосходства. И вообще, он доказал, что область Истма была совершенно непригодной для морского боя; ибо борьба будет проходить в открытом море и персы из-за наличия места для маневрирования легко бы одолели небольшой отряд кораблей своим значительным численным превосходством. И показывая подобным образом многие другие факты, относящихся к случаю, он убедил всех присутствующих отдать свои голоса за план, им рекомендованный.

16. (1) Когда наконец было принято совместное решение дать морское сражение при Саламине, греки занялись необходимыми приготовлениями, чтобы встретить персов и опасности битвы. Соответственно, Эврибиад в сопровождении Фемистокла взялся поощрять команды и воодушевлять их перед лицом предстоящей битвы. Однако экипажи не обращали внимания на них, и как только они оставались одни, каждый из них стремился отплыть из Саламина на Пелопоннес, так как все были напуганы величиной персидского войска, ни один человек из них не обращал внимания на своего командира. (2) И сухопутная армия греков была ничуть не меньше напугана мощью противника, и не только потеря при Фермопилах самых прославленных воинов заставила их ужаснуться, но и бедствия, которые происходили в Аттике у них на глазах, довели греков до полного отчаяния. (3) Между тем участники съезда греков, наблюдая за волнениями среди народа и ужасом, преобладающим повсеместно, постановили построить стену поперёк Истма. Работы были завершены быстро из-за воодушевления и большого числа работников, но в то время как пелопоннесцы укрепляли стены, которые протянулись на расстояние сорока стадиев от Лехей до Кенхреи, войско вместе со всем флотом, который бездействовал в Саламине, были настолько напуганы, что больше не подчинялись приказам своих командиров.

17. (1) Фемистокл, видя, что флотоводец Эврибиад не может перебороть настроение своих войск, и тем не менее осознавая, что узкая часть Саламинского пролива может оказать большую помощь в достижении победы, задумал следующую хитрость: он побудил одного человека перебежать к Ксерксу и заверить того, что корабли в Саламине собираются улизнуть из этого района и собраться на Истме. (2) Соответственно царь, полагая, что сообщённое этим человеком само по себе правдоподобно, поспешил предотвратить соединение греческого флота с сухопутными войсками. Поэтому он немедленно направил египетский флот с приказом блокировать пролив, который отделяет Саламин от Мегары[24]. Основную часть своих кораблей он направил в Саламин, приказав им вступить в соприкосновение с противником и боем решить исход. Триеры были составлены по народам, один за другим, для того, чтобы говорящие на одном языке и знающие друг друга команды могли бы помочь друг другу с готовностью. (3) Когда флот был построен таким образом, правое крыло удерживали финикийцы, а левое - греки, которые были подвластны персам.

Командиры ионийцев, состоящих в персидском флоте, послали человека из Самоса к грекам, чтобы предупредить их о решении царя и расположении войск в бою, и сказать, что в ходе боя они собираются покинуть варваров. (4) И когда самосец переплыл незамеченным и сообщил Эврибиаду об этом плане, Фемистокл, поняв, что его хитрость сработала так, как он задумал, был вне себя от радости и призвал экипажи к битве; и, что касается греков, они были ободрены обещанием ионийцев, и, хотя обстоятельства заставляли их биться против их собственного желания, они с нетерпением вышли из внутренних областей Саламина на берег для подготовки к морской битве.

18. (1) Когда наконец Эврибиад и Фемистокл завершили размещение своих сил, левое крыло было отведено афинянам и лакедемонянам, которые таким образом стояли против кораблей финикийцев, ибо финикийцы обладали различными преимуществами как по причине своей численности, так и мастерством в мореходстве, которое они унаследовали от своих предков. (2) Эгинцы и мегаряне образовали правое крыло, так как они, обычно, считались лучшими моряками после афинян и предполагалось, что они проявят большую стойкость, видя, что ни кто из греков не будет иметь место для спасения в случае какой-либо неудачи, произошедшей в ходе боя. В центре располагались остальные силы греков.

Именно в таком боевом порядке выплыли греки и заняли пролив между Саламином и Гераклеоном[25]; (3) царь дал приказ своим флотоначальникам выступить против врага, а сам спустился на побережье к месту прямо напротив Саламина, с которого он мог наблюдать за ходом сражения. (4) Персы, когда они продвигались, с самого начала могли сохранять строй, так как у них было достаточно пространства, но когда они зашли в узкий проход, они были вынуждены убрать некоторые корабли с линии, создавая, таким образом, большой беспорядок. (5) Флотоводец, который следовал впереди строя и который первым вступил в схватку, был убит после того как проявил свой героизм. Когда его корабль потонул, беспорядок охватил флот варваров, ибо было много тех, кто теперь отдавал приказы, но разные люди отдавали разные команды. Поэтому они остановили продвижение, и сдерживая свои корабли, стали отступать туда, где было достаточно места. (6) Афиняне, заметив расстройство среди варваров, тотчас двинулись на врага, и некоторые из их кораблей били своими таранами, в то время как у других они разломали ряды весел, а когда гребцы больше не могли делать свою работу, многие персидские триеры, стоящие боком к противнику, были не раз серьёзно повреждены носами кораблей. В результате они прекратили двигаться только задним ходом, но развернулись и поспешно бежали.

19. (1) Несмотря на то, что финикийские и кипрские корабли афиняне одолели, суда киликийцев и памфилийцев, а также ликийцев, которые следовали за ними в строю, сначала стойко держались, но когда они увидели что сильнейшие корабли бегут, они также обратились в бегство. (2) На другом крыле битва была упорной и в течение некоторого времени борьба была равная, но когда афиняне преследовали финикийцев и киприйцев до берега, а затем повернули назад, варвары, теснимые в строю вернувшимися афинянами, обернулись и потеряли много своих кораблей. (3) Таким образом греки взяли верх и одержали самую известную морскую победу над варварами; в сражении греки потеряли сорок кораблей, а персы более двухсот, не считая тех, которые были захвачены вместе с экипажами.

(4) Царь, для которого поражение было неожиданностью, казнил тех финикийцев, которые были главными виновниками начала бегства, и пригрозил, что посмотрит как покарать и прочих по их заслугам. И финикийцы, испугавшись его угроз, сначала ушли в порт на побережье Аттики, а потом, когда наступила ночь, отправились в Азию. (5) Но Фемистокл, чьей заслугой была достигнутая победа, придумал другую хитрость не менее остроумную, чем та, что мы описали. Действительно, так как греки боялись сражаться на суше против стольких мириад персов, он значительно сократил количество персидских бойцов следующим образом: он послал к Ксерксу слугу своих сыновей, чтобы сообщить тому, что греки собираются отплыть к понтонному мосту[26] и уничтожить его. (6) Соответственно царь, полагая, что сообщение правдоподобно, стал опасаться, что теперь, когда греки завладели морем, ему будет отрезан всякий путь, по которому он бы мог вернуться в Азию, и решил перебраться со всей возможной поспешностью из Европы в Азию, оставив позади в Греции Мардония с кавалерией и пехотой, общей численностью менее четырёхсот тысяч[27]. Таким образом, Фемистокл, за счёт использования двух стратагем, доставил выдающиеся преимущества грекам.

Таковы события, которые произошли в Греции в это время.

[1] То есть, книга охватывает период 480–451 гг. до н. э.

41. (1) По завершении года архонтом в Афинах стал Адимант, а в Риме консулами были избраны Марк Фабий Вибуланий и Луций Валерий Публий. В это время Фемистокл, из-за своего полководческого искусства и из-за своей проницательности, был почитаем не только своими согражданами, но и всеми греками. (2) Поэтому, опьянённый славой, он прибегал ко многим другим гораздо более честолюбивым начинаниям, которые должны были служить возрастанию главенствующего положения его полиса. Так Пирей, как его называют, не был в то время портом, но афиняне использовали в качестве дока бухту, называемую Фалерис, которая была совсем маленькой, и поэтому Фемистокл задумал создать в Пирее порт, так как для этого требовалось лишь незначительное строительство и была возможность сделать порт лучший и крупнейший в Греции. (3) Он также надеялся, что, когда это улучшение будет добавлено к тому, чем афиняне обладают, город будет в состоянии бороться за гегемонию на море, ибо афиняне имели в то время наибольшее число триер и посредством непрерывных успехов в морских сражениях, которые вёл город, приобрели опыт и известность в военно-морских столкновениях. (4) Кроме того, он рассуждал, что они должны иметь ионийцев на своей стороне, потому что они были родственниками, и что с их помощью афиняне освободят остальных азиатских греков, что затем обернётся добрым расположением к афинянам из-за этого благодеяния, и что все островные греки, будучи очень впечатлены мощью их военно-морских сил, охотно присоединятся к народу, во власти которого как причинить величайший вред, так и даровать большие привилегии. (5) Ибо он видел, что лакедемоняне, хотя и прекрасно оснащённые касательно своих сухопутных сил, были обеспокоены, не имея природных талантов для морской войны.

42. (1) Тогда как Фемистокл размышлял об этих материях, он решил, что не должен всенародно объявлять о своём замысле, зная наверняка, что лакедемоняне постараются остановить его; и тогда он объявил гражданам на Собрании, что он хотел посоветоваться и внести важные вопросы, которые также послужат на пользу города. Но эти вопросы, добавил он, было бы не в интересах общества представлять открыто, но было бы уместно избрать несколько человек, чтобы посвятить в их содержание; и поэтому он попросил народ выбрать двух человек, которые у них пользуются наибольшим доверием и поручить им ознакомиться с данными вопросами. (2) Народ прислушался к его совету, и Собрание выбрало двух мужей, Аристеида и Ксантиппа, выбрав не только из-за их честности, но и потому, что они видели, что эти люди были в деятельном соперничестве с Фемистоклом в славе и руководстве, и поэтому выступали против него. (3) Эти люди выслушали в частном порядке от Фемистокла его план, а затем заявили Собранию, что Фемистокл раскрыл им нечто весьма важное, идущее на пользу государства, и вполне осуществимое.

(4) Народ восхищался человеком и в то же время питал подозрения к нему, как бы это не имело целью подготовки определённого рода тирании для себя, раз он затевает планы такого масштаба и значения, и они убеждали его открыто объявить свои решения. Но он ответил, что не в интересах государства всенародно раскрывать намерений. (5) После этого народ был ещё больше поражён проницательностью и величием духа этого человека, и убеждал его раскрывать свои идеи Совету тайно, уверяя, что, если этот орган решит, что-то, что он скажет осуществимо и выгодно, тогда они будут совещаться как довести его план до конца. (6) Поэтому, когда Совет изучил все детали и решил, что сказанное им пойдёт на пользу государству и осуществимо, народ без дальнейших затруднений согласился с Советом, и Фемистокл получил право делать всё, что он хотел. И каждый человек ушёл с собрания в восхищении высокими качествами человека, будучи также в приподнятом настроении от будущих результатов плана.

43. (1) Фемистокл, получив власть, продолжил и, пользуясь всякой помощью, находящейся под рукой для своих начинаний, снова задумывал способ обмануть лакедемонян хитростью, потому что он был полностью уверен, что так же, как лакедемоняне мешали строительству стены вокруг города, они будут таким же образом стремиться воспрепятствовать планам афинян в случае строительства порта. (2) Соответственно, он решил направить послов к лакедемонянам, чтобы показать им как это шло на благо общих интересов Греции, чтобы она обладала первоклассным портом в связи с экспедицией, которую можно было бы ожидать со стороны персов. Когда он, таким образом, несколько сгладил побуждение спартанцев вмешаться, он посвятил себя этой работе, и поскольку все сотрудничали с энтузиазмом, она было сделана быстро, и порт был закончен прежде чем кто-либо этого ожидал. (3) И Фемистокл убедил народ каждый год строить и добавлять двадцать триер к флоту, которым они уже обладали, а также отменить налог на метеков и ремесленников для того, чтобы толпы народа с выдающимися качествами могли стекаться в город со всех сторон, и чтобы афиняне могли бы легко обеспечить работы большим числом ремёсел. Обе этих политики, по его мнению, наиболее полезны в создании военно-морских сил города. Поэтому афиняне были заняты делами, которые мы описали.

44. (1) Лакедемоняне, назначив Павсания, которому принадлежало командование в Платеях, навархом своего флота, поручили ему освободить греческие города, которые все ещё удерживались гарнизонами варваров. (2) И, взяв пятьдесят триер из Пелопоннеса и присоединив от афинян тридцать под командованием Аристеида, он, прежде всего, отплыл на Кипр и освободил те города, в которых до сих пор были персидские гарнизоны; (3) и после этого он отправился на Геллеспонт и взял Византий, который удерживали персы, одних варваров он убил, а других изгнал, и таким образом освободил город, но многих важных персов, которых он захватил в городе, он передал Гонгилию из Эретрии, чтобы охранять. Якобы Гонгилий держал этих людей в суровых условиях, но на самом деле он должен был передать их невредимыми Ксерксу, так как Павсаний тайно заключил договор о дружбе с царём и собирался жениться на дочери Ксеркса, и его цель была в том, чтобы предать греков. (4) Человеком, который выступал в качестве посредника в этом деле, был полководец Артабаз, и он скрытно снабжал Павсания крупными суммами денег, которые должны были использоваться для подкупа тех греков, которые могли бы служить их целям.

(…)

60. (1) Когда Демотион был архонтом в Афинах, римляне избрали консулами Публия Валерия Публиколу и Гая Навтия Руфа. В этом году афиняне, выбрав стратегом Кимона, сына Мильтиада, и дав ему сильное войско, отправили его на побережье Азии оказывать помощь городам, которые были в союзе с ними, и освободить те, которые все ещё удерживались персидскими гарнизонами. (2) И Кимон, взяв с собой флот, который был в Византии, и, появившись в городе, который назывался Эйон[27], отобрал его у персов, которые удерживала его, и взял осадой Скирос, который населяли пеласги и долопы; и поселив афинян, как основатель колонии, он распределил землю на наделы[28]. (3) После этого задумав начать большое предприятие, он вошёл в Пирей и, добавив новые триеры в свой флот, и организовав общее снабжение на замечательном уровне, в этот раз вышел в море на двухстах триерах, но потом, призвав дополнительные корабли от ионийцев и всех прочих, он всего имел три сотни. (4) Так, приплыв со всем флотом в Карию, ему сразу удалось убедить города на побережье, которые были населены греками, восстать против персов, но к городам, жители которых говорили на двух языках[29] и все ещё имели персидские гарнизоны, он применил силу и осадил их, а затем, после того как он привлек на свою сторону города Карии, он также склонил убеждениями таковые в Ликии. (5) Кроме того, приняв дополнительные корабли союзников, которые постоянно прибавлялись, он ещё больше увеличил размер флота.