Диссертация по образовательной программе 7М01608 «История» Республика Казахстан Кокшетау 202 3
жүктеу/скачать 460 Kb.
|
| 2.2 Стадии экономического роста
Характеристики экономического роста в разных странах" обусловлено тем, что для правильного понимания термина `экономический рост` необходимо определить, что его вызывает, какие факторы и типы и рекомендации по увеличению экономического роста к нему относятся. Основными проблемами экономического роста являются: -тенденции и источники роста; -для обеспечения его долгосрочной устойчивости; -последствия выбранной модели технологической политики; -темпы обновления структуры национальной экономики; -измерение факторов и результатов роста. Первым следствием постепенности финансовой реформы является то, что банки не доверяют друг другу. Межбанковское кредитование остается слабым, и в результате объем кредитования реального сектора экономики в развитых странах сократился. Ситуация вызывает особую озабоченность у малого бизнеса. Например, в Европейском союзе (ЕС) многие предприятия – особенно малые и средние - продолжают испытывать трудности с доступом к кредитам (IILS, 2009b). Во-вторых, значительная проблема морального риска была создана в результате спасения банков без проведения глубоких реформ. Проблема здесь заключается скорее в стимулах, чем в размере банка (Бланделл-Вигналл и др., 2009). В-третьих, в нереформированной финансовой системе международные потоки капитала будут оставаться крайне неустойчивыми. Имеются свидетельства того, что в эпоху финансовой глобализации международные потоки капитала стали гораздо более неустойчивыми, чем они были раньше, и что результатом этого является более частое возникновение финансовых кризисов. Еще до 2008 года произошла серия финансовых кризисов – хорошо известен азиатский кризис конца 1990-х годов, а в Латинской Америке их было несколько, частично спровоцированных неправильным управлением макроэкономической системой, но также и нестабильными потоками капитала. В-четвертых, более фундаментальная проблема заключается в том, что финансовый сектор развился за разумные пределы, и его практика распространилась по всей нефинансовой экономике. Долгое время утверждалось, что сегодняшняя прибыль станет завтрашними инвестициями, а послезавтрашняя - рабочими местами. Но реальность не смогла подтвердить это утверждение. Значительная доля увеличения прибыли пришлась на сам финансовый сектор, доля которого в общей корпоративной прибыли достигала 42% до кризиса, по сравнению примерно с 25% в начале 1980-х годов (IILS, 2009b). В 2000-е годы менее 40 процентов прибыли нефинансовых фирм в развитых странах инвестировалось в физический потенциал – на 8 процентных пунктов меньше, чем в начале 1980-х годов. Исключительные меры, принятые после кризиса, обошлись государству в значительную сумму. Государственный долг заметно увеличился, механически компенсируя сокращение частного долга, которое имело место с начала кризиса, – так называемый процесс сокращения доли заемных средств (таблица 1.4). Кроме того, роль денежно-кредитной политики была доведена до предела. При почти нулевых процентных ставках и значительном увеличении ликвидности центральные банки приблизились к пределам того, насколько они могут компенсировать кредитный кризис. В результате с 2010 года правительства начали переходить от стимулирования к жесткой экономии. Кризис в Греции, разразившийся в конце 2009 года и с новой силой проявившийся в начале 2010 года, дал первый серьезный сигнал о том, что налогово-бюджетная политика перейдет к жесткой экономии. Инвесторы, которых спасла щедрая государственная поддержка, которая частично была ответственна за рост государственного долга, стали неохотно финансировать растущий государственный дефицит. Результатом стала жесткая бюджетная экономия, которая в настоящее время распространяется по всей Европе и за ее пределами, ослабляя начавшееся восстановление экономики. Учитывая мрачные перспективы внутреннего спроса, неясно, станет ли внешний спрос основным двигателем экономического роста и создания рабочих мест. Кто-то должен импортировать. И это маловероятно, если зараза жесткой экономии распространится, или если развивающиеся экономики, особенно Китай, который, как правило, полагается на экспорт для стимулирования роста, не смогут в достаточной степени стимулировать внутренний спрос. Жесткая бюджетная экономия также окажет непосредственное влияние на занятость как в ближайшем будущем, так и в последующие годы. Многие работники заняты на предприятиях, которые пользуются сокращенным рабочим днем и другой поддержкой по частичной безработице, отмена которой приведет к новым потерям рабочих мест. Для тех, кто уже не имеет работы, важно поддерживать хорошо продуманные системы социальной защиты, а также программы поддержки поиска работы и повышения квалификации. В противном случае безработные, как правило, впадут в уныние и покинут рынок труда, что лишит экономику ценных ресурсов и подорвет социальную сплоченность. Тенденции к снижению уровня занятости оказывают непропорционально сильное воздействие на группы с низким уровнем дохода. Процесс долгосрочной безработицы и потери навыков особенно остро стоит перед этими группами. Результатом станет еще большее неравенство в доходах в дополнение к неравенству, вызванному несбалансированными моделями роста в докризисный период. Неудивительно, что представления о социальной несправедливости быстро распространяются почти во всех развитых экономиках. Уровень безработицы среди молодежи, который сейчас почти в 2,5 раза выше, чем среди взрослых, только усугубит такое восприятие. Доверие к правительству снижается. Среди стран с развитой экономикой за время кризиса он снизился более чем на 10 процентных пунктов. Короче говоря, переход к мерам жесткой экономии без устранения причин кризиса создал благодатную почву для социального недовольства. Во многих странах с развитой экономикой риск постоянной безработицы может быть устранен с помощью хорошо продуманной политики активизации и поддержки в поиске работы. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что такая политика эффективна и к тому же относительно дешева для государственного бюджета (рисунок 1.1; ОЭСР, 2006). Особое внимание необходимо уделять уязвимым группам безработных, включая молодежь и родителей-одиночек. Крайне важно обеспечить, чтобы заработная плата соответствовала производительности труда. Как мы видели, заработная плата до кризиса в большинстве стран росла медленнее, чем производительность труда, что было одной из причин, по которой многие домохозяйства в развитых странах залезали в долги для финансирования инвестиций в жилье и потребления; в то время как в некоторых странах с формирующейся рыночной экономикой незначительный рост заработной платы подавлял внутренний спрос, и эта ситуация на некоторое время компенсировалась растущий чистый экспорт в страны с дефицитом, обремененные долгами. Кроме того, среди работников существует социальное недовольство, о чем свидетельствуют недавние события в Арабском регионе, а также в некоторых азиатских странах. Несколько авторов уже отмечали, что экономический рост в странах с формирующейся рыночной экономикой должен в большей степени опираться на внутренний спрос, тем самым отходя от экспортной модели, которая преобладала до кризиса (Бланшар и Милези-Ферретти, 2009). Укрепление социальной защиты могло бы сыграть здесь важную роль и не только послужило бы социальным целям, но и сократило бы избыточные сбережения, повысило внутренний спрос и внесло бы вклад в смягчение глобальных дисбалансов. Есть обнадеживающие признаки того, что такой процесс восстановления равновесия, возможно, уже начался. В Китае, например, пакет мер бюджетного стимулирования, принятый после кризиса, включал в себя основной компонент социальной помощи и трансфертов пенсионных доходов. Это, вероятно, будет способствовать превращению внутреннего спроса в более мощный двигатель экономического роста в Китае и поддержит устойчивое восстановление во всем мире. Конечно, изменение обменного курса также помогло бы уменьшить глобальные дисбалансы. Но влияние ревальвации валют в странах с профицитом по сравнению со странами с дефицитом на реальную экономику потребует времени. Напротив, стимулирование внутреннего спроса в странах с профицитом позволит действовать быстро, одновременно устраняя некоторые из коренных причин кризиса (см. таблицу 1.5; фон Арним, 2009). Система налогообложения и льгот должна в большей степени способствовать занятости и справедливому распределению доходов. Имеются хорошие примеры, например, в странах Северной Европы, где удалось облегчить создание рабочих мест и в то же время избежать слишком большого неравенства в доходах. Существуют системы социальной защиты, которые одновременно защищают людей и обеспечивают адекватные стимулы к труду. Сама налоговая система должна быть более прогрессивной. За последние два десятилетия в большинстве стран снизились предельные налоги на прибыль, и в результате налоговая система стала менее перераспределительной (IILS, 2008). Также важно обеспечить более эффективное соблюдение международных трудовых стандартов. Существует большое разнообразие трудовых конвенций и рекомендаций, но факт остается фактом: до кризиса наблюдалось увеличение неравенства в доходах, росла нестабильность занятости, а за экономическим ростом не последовало эквивалентных и параллельных изменений в социальном прогрессе. Финансовая реформа необходима для обеспечения адекватного финансирования устойчивых предприятий. Более четкое разделение между инвестиционным и коммерческим банкингом помогло бы в этом отношении. Введение банковского налога, о чем недавно объявили страны ЕС, также стало бы шагом в правильном направлении. Наконец, плата за финансовые транзакции помогла бы сделать финансовую систему менее подверженной “маниакальным настроениям и панике”, которые так дестабилизируют реальную экономику. Глобальный кризис привел к принятию исключительно всеобъемлющих политических мер, ориентированных на обеспечение занятости. В отличие от предыдущих кризисов, макроэкономическая политика использовалась в качестве антициклического средства, и многие меры в области занятости и социальной защиты были усилены или введены в действие. Такой подход способствовал восстановлению в странах с формирующейся рыночной экономикой и развивающихся странах и ослабил рецессию в странах с развитой экономикой. Однако, как было показано в этой главе, основные дисбалансы в доходах и финансах, которые привели к кризису, не были устранены должным образом. Такой частичный подход может сдерживать восстановление рабочих мест в странах с развитой экономикой и ставить под угрозу сбалансированный экономический рост во всем мире. Глобальный финансово-экономический кризис 2008 года положил конец пятилетнему циклу устойчивого экономического роста в Латинской Америке на уровне 4,8 процента в год, что эквивалентно увеличению среднего показателя на душу населения на 3,8 процента в год. В то же время уровень безработицы снизился с 11,2 процента в 2003 году до 7,3 процента в 2008 году (диаграмма 2.1). Падение ВВП на 1,9%, зафиксированное в 2009 году для региона в целом, сопоставимо по масштабам с долговым кризисом, разразившимся в 1982 году (Ocampo, 2010, стр. 2). Однако глобальный кризис 2008 года отличается своей кратковременностью в регионе, а также его относительно ограниченным воздействием на занятость и значительным восстановлением, наблюдавшимся в 2010 году как в экономике, так и на рынке труда. Согласно первым оценкам на начало 2009 года, в зависимости от сценария уровень безработицы может вырасти до 8,7-9,1 процента (ECLAC, 2009a, стр. 1). Вместо этого уровень безработицы вырос всего до 8,1 процента. Однако эти поразительные показатели во многом обусловлены быстрым восстановлением Бразилии, на долю которой приходится 40% экономически активного населения региона (ВП). С другой стороны, последствия кризиса для стран Центральной Америки, Мексики и большей части Карибского региона все еще ощущаются. Ожидается, что в 2011 году ВВП Латинской Америки вырастет примерно на 4,2 процента. Согласно “умеренно оптимистичному” прогнозу, уровень безработицы в 2011 году несколько снизится и составит от 7,2 до 7,3 процента (ILO, 2011a). Положительная реакция на кризис в регионе обусловлена прочными докризисными макроэкономическими основами; рядом благоприятных внешних факторов; и реализацией политики, направленной на поддержание экономической активности, занятости и заработной платы. В этой главе анализируется каждый из этих факторов. Глобальный финансовый кризис выявил различные ситуации неплатежеспособности на последовательных этапах в отдельных частях международной финансовой системы. После банкротства Lehman Brothers наступил кризис доверия к банкам, крупным корпорациям по выдаче ипотечных кредитов, страховым компаниям и даже в некоторых странах с высоким бюджетным дефицитом и долгом. Реакция латиноамериканских стран на протяжении всего этого процесса была скорее положительной. Премия за долговой риск в Латинской Америке первоначально выросла, как и во всем остальном мире. В странах с низким уровнем риска, таких как Бразилия, Чили, Колумбия, Мексика, Панама и Перу, эта премия в начале 2007 года составляла от 25 до 125 базисных пунктов, тогда как к первому кварталу 2009 года она достигла пика в диапазоне от 250 до 460 базисных пунктов. Эта надбавка постепенно нормализовалась в течение нескольких месяцев, поскольку банковская система в регионе была признана надежной, финансовая ситуация была достаточно сбалансированной, а соотношение внешнего долга к ВВП не предполагало серьезных рисков. Год спустя эта премия за риск составляла от 80 до 150 базисных пунктов, что выше докризисного уровня, и на нее практически не повлиял европейский кризис доверия в середине 2010 года (ECLAC, 2010, стр. 91). Что касается бюджета, то цикл экономического роста, зафиксированный в регионе, позволил большинству стран достичь первичного профицита в течение этих лет. В период 2003-2008 годов 15 из 19 латиноамериканских стран имели первичный профицит. И общий баланс бюджета (с учетом процентных платежей) за тот же период был близок к равновесному в среднем по стране (там же, стр. 40 и 97). 1 В 2009 году средний первичный дефицит бюджета по региону составлял 1,1 процента ВВП, тогда как в 2010 году он оценивался в 0,6 процента. В течение этого года только шесть из 19 стран имели первичный профицит. С другой стороны, общий баланс бюджета составил -2,9% ВВП в 2009 году и -2,4% в 2010 году. Долговая ситуация центральных правительств в регионе также улучшилась в течение цикла экономического роста. Если в 2002 году долг составлял 58,2 процента ВВП, то к 2008 году он снизился до 28,5 процента (там же, стр. 97). В то время как соотношение долга к ВВП снизилось, страны региона за этот период утроили свои международные резервы, что, следовательно, снизило уязвимость стран. Если в начале 2000-х годов международных резервов было недостаточно для покрытия краткосрочного долга (на год или меньше), то к 2008 году резервы в 3,7 раза превышали этот долг. Аналогичным образом, международные резервы составляли 71% годового объема импорта, что превышает трех-шестимесячный охват, рассматриваемый в качестве обычного ориентира (Jara et al., 2009, стр. 12-13). Глобальный финансовый кризис оказал огромное влияние на торговлю. В 2009 году стоимость латиноамериканского экспорта сократилась на 22 процента как в результате падения экспортных цен, так и объемов. Однако к 2010 году большая часть потерь была возмещена благодаря восстановлению как объемов, так и цен. Существенным фактором этого восстановления стал спрос со стороны Азии – особенно со стороны Китая – на основные товары региона, превышающий уровень экспорта до кризиса. Это способствовало восстановлению экспорта, а также росту цен на основные товары, экспортируемые регионом. Мексика и страны МЕРКОСУР продемонстрировали значительное восстановление объемов экспорта, в то время как в странах-экспортерах нефти и горнодобывающей продукции восстановление было в основном обусловлено ценами (рисунок 2.2). Денежные переводы и туризм были двумя другими каналами, по которым глобальный кризис распространился на регион. Хотя ситуация улучшилась, несколько стран, таких как Эквадор и Мексика, по-прежнему страдают от меньшего притока денежных переводов, чем до кризиса. Хотя глобальный финансовый кризис первоначально был сопоставим по масштабам с долговым кризисом 1980-х годов, он был гораздо более кратковременным благодаря быстрому изменению внешних факторов, описанных выше, и применяемой политике. Из 17 стран, показанных в таблице 2.1, в Мексике и Сальвадоре было зафиксировано сокращение производства в течение пяти кварталов (в случае Мексики восстановление уже началось к 2010 году); три страны пережили рецессию в течение четырех кварталов (Коста-Рика, Парагвай и Венесуэла); в двух странах наблюдалось сокращение в течение трех кварталов (Бразилия и Чили); в пяти странах наблюдался спад только в течение двух кварталов (Аргентина, Колумбия, Эквадор, Никарагуа и Перу); в то время как в пяти странах темпы роста практически не снижались и они никогда не впадали в рецессию (Боливия, Доминиканская Республика, Гватемала, Панама и Уругвай). Итак, помимо динамики восстановления, необходимо отметить, что в большинстве случаев кризис был кратковременным. Чтобы справиться с сокращением частных инвестиций, многие страны выделили дополнительные бюджетные ресурсы на инвестиции в инфраструктуру. Исследование МОТ основных мер, применяемых в выборке стран по всему миру, показало, что 87 процентов опрошенных стран объявили об этих инициативах к середине 2009 года (ILO, 2010a, стр. 18). Согласно исследованию, охватывающему тот же период, это имело место в 15 из 18 латиноамериканских стран (ECLAC, 2009b, стр. 36). В докладе МОТ указывается, что в 33 процентах случаев критерии трудоустройства были включены в эти дополнительные инфраструктурные программы. Частичные наблюдения на местах показали, что, хотя занятость была целью политики, на практике она была недостаточной. В некоторых странах отсутствовали статистические данные, указывающие на рост безработицы, которые могли бы послужить основой для принятия решений о размещении дополнительных общественных работ. В других случаях портфолио и текущие проекты не содержали подробной информации об их влиянии на занятость. Наконец, динамика активизации дополнительных общественных работ по существу медленная, что приводит к значительному отставанию между моментом их объявления и фактическим выполнением. В регионе также применялись чрезвычайные программы занятости, хотя и в меньшей степени, чем во время предыдущих кризисов. В данном случае были предприняты значительные усилия для удержания работников на их рабочих местах двумя способами. Во–первых, более крупные страны, такие как Аргентина и Бразилия, внедрили временные программы по стимулированию внутренних закупок промышленных товаров, первоначально предназначавшихся для экспорта (таких как автомобили и бытовая техника), что особенно важно с учетом того факта, что международный спрос внезапно снизился. Во-вторых, на предприятиях, испытывающих трудности, поощрялся диалог между работниками и работодателями, с тем чтобы достичь соглашения о распределении рабочего времени с частичным сокращением рабочего дня и компенсацией части потери доходов работников за счет субсидий. Эти программы по совместительству были наиболее значимыми в Аргентине и Мексике. Хотя обе страны уже имели опыт реализации этих программ, они были задействованы специально для борьбы с кризисом. Если такие программы будут внедрены и станут стабильным компонентом государственной политики, они могли бы стать частью автоматических стабилизаторов рынка труда. Хотя автоматические стабилизаторы все еще находятся в зачаточном состоянии в регионе, они привлекли внимание политиков в ответ на глобальный кризис. Например, некоторые страны, в которых уже действовало страхование по безработице, продлили период выплаты пособия еще на несколько месяцев, что было оправдано тем фактом, что во время кризиса предложений о работе поступает мало. В случае Бразилии это было сделано на разовой основе, применимо только к одному конкретному сектору деятельности, который был серьезно затронут. Другие страны включили этот увеличенный период выплаты в свои программы по безработице. Критерии, определенные для активизации продленного периода выплат, были основаны на сравнении со средними показателями безработицы за прошлые периоды (Чили) или на двух последовательных кварталах отрицательного объема производства (Уругвай). В Уругвае страхование по безработице использовалось для поддержки временного отстранения работников от работы, тем самым предотвращая разрыв трудовых отношений и облегчая их возвращение на работу. Эта формула широко использовалась во время недавнего кризиса и во многих случаях применялась путем ротации пострадавших работников в попытке ограничить время их отстранения от работы по соглашению между работодателями и работниками (см. ILO, 2009a). К числу автоматических стабилизаторов уместно отнести осуществление Чили программ экстренной занятости, которые активизируются, когда уровень безработицы превышает 10% (на региональном или национальном уровне), с использованием Резервного фонда по безработице (ILO, 2009b). Уровень безработицы, превышающий этот уровень, рассматривается как социально опасный, требующий принятия экстренных мер. Одной интересной особенностью этой программы является то, что четко указан источник ее финансирования, что усиливает критерии реализации. «В региональном разрезе 42 страны (8 в Азии, 29 в Африке, остальные в Латинской Америке и Океании) являются наименее развитыми, их население составляет почти 407 миллионов человек. Особо цивилизованные страны "третьего мира" выделились на основе "нефтяного бума" - ряд стран Персидского залива, "развивающиеся экономики" Юго-Восточной Азии и Латинской Америки образуют один полюс в системе DC. На другом полюсе находится ряд бедных стран, которые находятся в состоянии фактической стагнации. Среди них ряд африканских стран, включая Мозамбик (ВНП -- $80 в год на человека), Эфиопию ($100), Танзанию ($100), Сьерра-Леоне ($140), Бурунди ($180), Уганду ($190), Чад и Руанду ($200). Помимо вышеперечисленных стран, в эту группу входят и другие страны Азии: Непал ($160), Бутан и Вьетнам ($70) и другие (по данным Всемирного банка)» [65, 66]. В группу развивающихся стран также входят две крупные страны - Китай (с населением около 1,2 миллиарда человек) и Индия (около 1 миллиарда человек). Несмотря на особенно низкий ВНП на душу населения, эти страны создали значительный производственный потенциал благодаря огромному природному и кадровому потенциалу и целенаправленным стратегиям социально-экономического развития, решили (путем проведения реформ) продовольственную проблему и рассматриваются как реальные претенденты на статус великой державы. жүктеу/скачать 460 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|