Глава 9. Альтернативные пути к успеху

Глава 9. Альтернативные пути к успеху

В предыдущих главах, посвященных шести древним цивилизациям – острова Пасхи, островов Питкэрн и Хендерсон, индейцев анасази, классических майя и колонии викингов в Гренландии, – мы видели, как неспособность разрешить экологические проблемы, которые были порождены этими цивилизациями или с которыми волею судьбы этим цивилизациям пришлось столкнуться, в конечном счете привела их к краху. Я так подробно рассказывал о трагических судьбах этих цивилизаций потому, что они могут послужить нам уроком. Однако некоторым древним цивилизациям было суждено пережить экологические катастрофы: исландцы живут в тяжелых природных условиях уже более 1100 лет, многие другие цивилизации продолжают свое существование на протяжении тысячелетий. В историях со счастливым концом тоже можно найти урок – равно как надежду и вдохновение. Эти истории показывают, что существуют два противоположных способа решения экологических проблем, которые мы можем условно назвать «подходом сверху вниз» и «подходом снизу вверх».

Идея сформировалась во многом в процессе работы археолога Патрика Керча на нескольких островах в Океании, различающихся по размеру и уровню общественного развития. Крошечный (1,8 квадратных миль) островок Тикопия обитаем уже более трех тысяч лет; средних размеров остров Мангайя (27 квадратных миль) пережил экологическую катастрофу, вызванную сведением лесов – подобную той, которая произошла на острове Пасхи; самый большой из трех островов – Тонга (288 квадратных миль) – устойчиво обитаем на протяжении трех тысяч двухсот лет. Почему жители маленького и большого островов в конечном счете преуспели в решении проблем, которые поставила окружающая среда, а жители среднего потерпели неудачу? Керч утверждает, что маленький и большой острова применяли взаимно противоположные подходы к решению возникавших проблем, но для среднего острова оба варианта оказались неподходящими.

Маленькие по численности общества, занимающие небольшие острова или участки суши, могут применять подход к управлению природными ресурсами, условно называемый управлением «снизу вверх». Поскольку площадь земли невелика, ее обитатели хорошо знакомы со всей территорией, понимают, что любые изменения на острове так или иначе коснутся каждого, и осознают свое единство и общность интересов с другими обитателями острова. Поэтому каждый знает, что ему лично выгодно придерживаться разумных методов природопользования, согласованных со всеми соседями. В этом состоит принцип управления «снизу вверх», при котором люди совместно работают над разрешением общих проблем.

Большинство из нас имеют опыт подобного управления «снизу вверх» в сообществах, к которым мы принадлежим по месту жительства или работы. К примеру, все владельцы домов с моей улицы в Лос-Анджелесе состоят в ассоциации домовладельцев нашего района, целью деятельности которой является поддержание порядка, чистоты и безопасности в районе для нашего же собственного блага. Каждый год мы выбираем директора ассоциации, обсуждаем основные принципы деятельности на ежегодных собраниях и обеспечиваем бюджет посредством уплаты ежегодных членских взносов. На эти деньги ассоциация содержит цветочные клумбы на пересечениях улиц, следит, чтобы домовладельцы не вырубали деревья без веских на то причин, проверяет строительные проекты на предмет соответствия принятым на данной улице архитектурным нормам – во избежание строительства уродливых или чересчур больших зданий, разрешает споры между соседями и отстаивает интересы всего района перед городскими властями. И другой пример, который я уже приводил в главе 1: землевладельцы, проживающие в окрестностях Гамильтона в долине Биттеррут в Монтане, объединились для управления заповедником Теллер и тем самым способствовали улучшению состояния собственных земель, условий охоты и рыбной ловли и в целом – повышению качества жизни, несмотря на то, что это не решило проблем ни Соединенных Штатов, ни мира в целом.

Противоположным подходом является метод «сверху вниз», применяемый в больших сообществах с централизованной политической структурой, например государство Тонга в Полинезии. Государство Тонга слишком обширно для того, чтобы рядовой крестьянин мог свободно ориентироваться в повседневных делах всего архипелага или хотя бы одного из больших островов. Некоторые явления, которые в конечном счете могут оказаться пагубными для крестьянского образа жизни, способны возникать в отдаленных частях архипелага, и конкретный крестьянин может поначалу и не подозревать об их существовании. Даже знай он о некой проблеме, он мог не придать ей значения по самой банальной причине – как говорится, «это не мое дело»; иными словами, он может считать, что проблема не имеет для него никакого значения, или же полагать, что последствия могут проявиться лишь в отдаленном будущем. И наоборот, крестьянин может быть предрасположен к недооценке, умалению проблем на своей территории (например, обезлесения), потому что предполагает, что где-то в других местах леса много, просто он не знает, где именно.

В то же время размеры Тонга достаточно велики, чтобы появилось централизованное правительство под началом верховного вождя или короля. Король, в отличие от простых крестьян, имеет представление о положении дел на всем архипелаге. Также, в отличие от рядовых островитян, у короля имеются веские причины уделять большее внимание долгосрочным интересам архипелага, поскольку богатство короля зиждется на ресурсах всего архипелага; он является представителем династии, правившей здесь долгое время, и рассчитывает, что его наследники будут править Тонга всегда. Таким образом, король или иная верховная власть могут успешно управлять страной по методу «сверху вниз» и отдавать своим подданным распоряжения, полезные для тех в долгосрочной перспективе, о чем сами подданные могут не догадываться лишь по причине своего невежества.

Этот подход – «сверху вниз» – знаком современным жителям цивилизованных стран так же, как и подход «снизу вверх». Мы привыкли к тому, что государственные организации, особенно правительства штатов и федеральное правительство США, проводят в отношении окружающей среды и прочих аспектов жизни общества такую политику, которая влияет на весь штат или всю страну – вероятно, потому, что руководители государства имеют более полное представление о положении дел в штате или стране, чем большинство рядовых граждан. Например, в то время как жители долины Биттеррут в Монтане учреждали собственный заповедник – заповедник Теллер, половина земли в долине уже находилась под управлением федерального правительства как заказник либо в ведении бюро по управлению земельными ресурсами.

Обычно общественные образования среднего размера, занимающие средние по величине острова или территории, не в состоянии применять ни тот, ни другой подход. Остров слишком велик для того, чтобы местный крестьянин мог иметь ясное представление о положении дел во всех его частях. Вражда между вождями в соседних долинах мешает заключению договоров и согласованным действиям и, более того, способствует разрушению окружающей среды: каждый вождь норовит устроить набег на территории противника, вырубить леса и нанести серьезный ущерб природным ресурсам. Остров может быть слишком маленьким, чтобы там могло появиться централизованное правительство, способное контролировать всю территорию. Очевидно, такая участь постигла остров Мангайя и, возможно, другие средние по величине общества в прошлом. Сегодня, когда весь мир состоит из отдельных государств, лишь некоторые сообщества средней величины могут столкнуться с подобной дилеммой, но она может возникнуть в странах со слабым государственным контролем.

Чтобы проиллюстрировать альтернативные концепции успешного управления, я должен вкратце рассказать историю двух небольших обществ, где успешно сработала концепция «снизу вверх» (нагорья Новой Гвинеи и остров Тикопия), и более крупномасштабного общества, где сработала концепция «сверху вниз» (Япония эпохи Токугава – сейчас это восьмая по численности населения страна в мире). Во всех трех случаях приходилось справляться с такими экологическими проблемами, как обезлесение, эрозия и истощение почв. Конечно, многие другие общества древности тоже применяли подобные подходы к решению проблем, связанных с водными ресурсами, рыбной ловлей и охотой. Также необходимо понимать, что концепции «сверху вниз» и «снизу вверх» могут сосуществовать в крупномасштабных обществах, которые устроены по иерархическому принципу и состоят из «пирамиды» уровней. Например, в Соединенных Штатах и других демократических государствах в жилых кварталах и среди групп граждан применяется управление «снизу вверх», которое сосуществует с управлением «сверху вниз» на разных уровнях власти (город, округ, штат и государство).

Поэтому, когда зафрахтованные биологами и геологами самолеты впервые совершили облет внутренних районов в 1930-х годах, пилоты были потрясены, увидев вместо джунглей ландшафт, преображенный трудом миллионов людей, дотоле совершенно неизвестных внешнему миру. Открывшийся взгляду пейзаж выглядел, как самые густонаселенные районы Голландии: широкие открытые долины с редкими рощицами деревьев были поделены – насколько хватало глаз – на аккуратно распланированные огороды, разделенные между собой канавами для полива и стока воды; крутые склоны покрыты террасами, как на острове Ява или в Японии; деревни окружены защитными укреплениями. Когда вслед за летчиками сюда потянулись другие европейцы – исследователи и ученые, – они выяснили, что туземцы занимались земледелием, выращивали таро, бананы, ямс, сахарный тростник, сладкий картофель, разводили свиней и кур. Теперь известно, что первые четыре из этих основных культур (и некоторые другие, менее важные) были одомашнены собственно на Новой Гвинее, то есть нагорья Новой Гвинеи были одним из девяти независимых центров одомашнивания растений в мире, и что земледелие развивается здесь около 7 тысяч лет – это один из самых продолжительных в истории человечества опытов устойчивого производства продуктов питания.

С точки зрения европейцев – исследователей и колонизаторов – обитатели горных районов Новой Гвинеи относились к «примитивным» народам. Они жили в соломенных хижинах, пребывали в состоянии хронической войны друг с другом, у них не было ни царей, ни даже вождей, они не имели письменности, одежды у них было мало либо не было вовсе – даже в холодный сезон ливней. Они не знали металла, свои инструменты изготавливали из камня, дерева и кости. Например, они рубили деревья каменными топорами, возделывали поля и прорывали канавы деревянными мотыгами, воевали друг с другом с помощью деревянных копий, стрел и бамбуковых ножей.

Эта видимая «примитивность» оказалась обманчивой, поскольку их методы ведения сельского хозяйства были на самом деле весьма изощренными – настолько, что европейские агрономы до сих пор не могут понять, почему в некоторых случаях новогвинейские методы эффективно работают, а привнесенные – из лучших побуждений – европейские новшества терпят неудачу. Например, один из европейских сельскохозяйственных советников был шокирован, увидев, что посадки сладкого картофеля на Новой Гвинее, расположенные на крутых склонах во влажных районах, имеют вертикальные дренажные канавы, проложенные прямо по склону. Он убедил селян исправить эту ужасную ошибку и проложить канавы горизонтально, вдоль полей – в лучших европейских традициях. В благоговейном страхе перед белым человеком крестьяне проложили дренажные канавы в новом направлении – в результате вода стала в них накапливаться и во время очередных сильных ливней оползень полностью снес поле со склона в протекающую внизу реку. Именно для того, чтобы избежать подобного исхода, земледельцы Новой Гвинеи задолго до появления европейцев стали применять вертикальный дренаж в горах с их метеорологическими и почвенными особенностями (ливни и возможность оползней).

Это только один из способов, который новогвинейцы разработали путем проб и ошибок, на протяжении тысяч лет занимаясь земледелием в районе, где за год выпадает 400 дюймов осадков, где часты землетрясения, оползни и – высоко в горах – морозы. Для поддержания плодородности почвы, особенно в местностях с высокой плотностью населения, где для производства достаточного количества продовольствия возникает необходимость в сокращении периода нахождения земли под паром или даже в непрерывном ее использовании для выращивания тех или иных культур, островитяне помимо лесопосадок (о чем пойдет речь ниже) использовали целый комплекс методов. Они добавляли в почву в качестве удобрения сорняки, траву, старую лозу и другие органические материалы в количестве до 16 тонн на акр. В качестве мульчи и для удобрения верхней части почвы они использовали пищевые отходы, золу из-под костров, растения, сполотые с полей под паром, прогнившую древесину и куриный помет. Они рыли канавы вокруг полей для снижения уровня грунтовых вод и предотвращения подтапливания и выкладывали ил и перегной из этих канав на поверхность почвы. Стручковые растения, аккумулирующие азот из атмосферы – например, бобы, – чередовались с другими культурами: этот принцип севооборота, который сейчас часто используется в сельском хозяйстве развитых стран для поддержания необходимого уровня азота в почве, оказывается, был независимо открыт новогвинейцами. На крутых склонах новогвинейцы сооружали террасы, возводили загородки для укрепления почвы и, конечно же, отводили излишки воды по вертикальным канавам, которые как раз и вызвали гнев европейского агронома. Следствием такого обилия специальных методик было то, что крестьянину, чтобы успешно заниматься земледелием в горных районах Новой Гвинеи, нужно было вырасти в деревне и в течение многих лет постигать премудрости деревенской жизни. Мои друзья-горцы, которые провели свои детские годы вдали от родной деревни, получая образование, по возвращении домой обнаружили, что не могут должным образом возделывать семейные наделы, потому что у них огромный пробел в овладении сельскохозяйственной премудростью.

Устойчивое земледелие в горных районах Новой Гвинеи ставит сложные вопросы не только в отношении плодородия почвы, но и в отношении лесных ресурсов: леса Новой Гвинеи подверглись массированной вырубке при расчистке территории под поля и деревни. Традиционный жизненный уклад в горных районах в значительной степени опирается на использование древесины – например, в качестве стройматериалов для строительства жилищ и изгородей; для изготовления инструментов, утвари и оружия; как топливо для приготовления пищи и для обогрева хижин в холодные ночи. Первоначально здешние горы были покрыты дубовыми и буковыми лесами, но за тысячелетия занятий земледелием самые густонаселенные районы, особенно долина Ваги в Папуа – Новой Гвинее и долина Балием в индонезийской Новой Гвинее, полностью обезлесели до высоты 8 тысяч футов. Где же обитатели горных районов добывают необходимую им древесину?

Уже в первый день своего визита в горные районы в 1964 году я увидел в деревнях и среди полей рощицы казуарины. Называемое также «железным», это дерево является представителем семейства казуариновых (лат. Casuarinaceae), объединяющего приблизительно 70 видов деревьев и кустарников с напоминающими сосновые иголки листьями. Изначально казуариновые были распространены на островах Тихого океана, в Австралии, Юго-Восточной Азии и в тропической Восточной Африке, однако в последнее время их широко культивируют по всему миру – из-за удобной в обработке, но очень твердой древесины (отсюда и название «железное дерево»), Casuarina oligodon – вид, произрастающий в нагорьях Новой Гвинеи, – несколько миллионов местных жителей выращивают в широких масштабах, пересаживая молодые деревца, которые естественным образом произрастают вдоль берегов ручьев. Подобным образом местные жители выращивают и другие виды деревьев, но посадки казуарины преобладают. Пересаживание казуарины приобрело в горных районах настолько большой масштаб, что эту практику сейчас относят уже к лесоводству, то есть выращиванию деревьев вместо полевых культур, как принято в традиционном сельском хозяйстве: silva, ager и cultura – латинские слова, обозначающие соответственно лес, поле и разведение.

Европейские лесоводы далеко не сразу оценили особые свойства вида Casuarina oligodon и ту пользу, которую местные жители извлекают из этих посадок. Во-первых, это дерево растет очень быстро. Его древесина дает превосходные пиломатериалы и топливо. Корневые клубеньки, аккумулирующие азот, и большая масса листьев обогащают почву азотом и углеродом. Поэтому казуарины, рассеянные среди возделываемых полей, повышают плодородность почвы, а растущие на покинутых полях казуарины сокращают время нахождения земли под паром, необходимое для восстановления плодородности почвы перед очередным циклом севооборота. Корни деревьев удерживают почву на крутых склонах и тем самым препятствуют эрозии. Крестьяне Новой Гвинеи утверждают, что эти деревья каким-то образом снижают зараженность полей жуками-вредителями таро (taro beetle – Papuana uninodis Prell), и эксперименты наводят на мысль, что в этом местные жители правы так же, как и во многом другом, однако ученые до сих пор не понимают, в чем секрет эффективности дерева против вредителей. Кроме того, по словам самих жителей острова, они ценят рощи казуарины по эстетическим соображениям – им нравится шелест ветра в листве, а еще деревья дают тень. Таким образом, даже в широких долинах, где лесная растительность полностью сведена, разведение казуарины позволяет выживать зависимому от древесины обществу.

Как долго население горных районов Новой Гвинеи занимается разведением лесов? Методика палеоботаников, которые реконструируют историю растительности новогвинейских нагорий, в основном похожа на ту, которая описана в главах 2–8, где речь шла об острове Пасхи, стране майя, Исландии и Гренландии: анализ кернов болотных и озерных отложений. С помощью этого анализа можно определить с точностью до конкретного вида, какие растения произрастали вблизи данного водоема на протяжении всего времени его существования. По наличию древесного угля или обугленных частиц дерева в кернах можно сделать вывод о горевших здесь когда-то кострах или пожарах (равным образом естественных и произведенных людьми при расчистке лесов). Также по осадочным отложениям можно судить о последовавшей за вырубкой леса эрозии. Кроме того, использовался метод радиоуглеродной датировки.

Как выяснилось, Новая Гвинея и Австралия впервые были заселены около 46 тысяч лет назад переселенцами из Азии, которые продвигались на восток через индонезийские острова на плотах и каноэ. В это время Новая Гвинея все еще составляла единое целое с Австралией, где появление первых людей отмечено во многих местах. Появление около 32 тысяч лет назад древесных углей от многочисленных костров и рост содержания пыльцы нелесных видов деревьев относительно лесных, как видно из исследований в горной части Новой Гвинеи, наводят на мысль, что люди уже посещали здешние места, вероятно, для охоты и сбора лесных орехов панданус (лат. Pandanus L.), – чем занимаются здесь и по сей день. Следы регулярной вырубки леса и возникновение искусственных дренажных канав в заболоченных частях долины около 7 тысяч лет назад означают начало сельскохозяйственного освоения горных районов Новой Гвинеи. Доля пыльцы лесных видов продолжала убывать, а доля нелесных видов – возрастать до определенного момента, наступившего примерно 1200 лет назад, когда первый значительный всплеск количества пыльцы казуарины появился почти одновременно в двух долинах, расположенных на расстоянии около 500 миль (800 километров) друг от друга: в долине Балием на западе и долине Ваги на востоке. В настоящее время это самые широкие, наиболее обезлесенные горные долины, где проживает бо́льшая часть населения, притом с самой высокой плотностью, – вероятно, в этих двух долинах ситуация была такой же и 1200 лет назад.

Если увеличение содержания пыльцы казуарины соответствует моменту, когда началось ее культивирование островитянами, то почему оно началось – на первый взгляд, независимо – одновременно в двух обособленных друг от друга частях нагорий? Совпали два или три фактора, которые привели к острой нехватке древесины. Одним из них было усиление вырубки лесов, поскольку земледельческое население горных районов 7 тысяч лет назад начало расти. Второй фактор связывают с толстым слоем вулканического пепла, называющегося оговила, который как раз в это время покрыл восток Новой Гвинеи, включая долину Ваги, но не затронул западную часть, где расположена долина Балием. Этот слой пепла появился в результате чудовищного извержения вулкана на Длинном острове у восточного побережья Новой Гвинеи.

Когда я посетил Длинный остров в 1972 году, тот представлял собой кольцо гор диаметром 16 миль, окружавшее огромный кратер, заполненный водой – одно из самых больших озер на островах Тихого океана. Как отмечалось в главе 2, питательные вещества, содержащиеся в большом количестве выпавшего вулканического пепла, должны были повысить урожайность, а следовательно, стимулировать рост населения и привести к увеличению потребности в древесине как в топливе и строительном материале. Преимущества казуарины в данной ситуации особенно хорошо понятны. И, наконец, если экстраполировать на Новую Гвинею отмеченные в Перу случаи ураганов, добавить засухи и заморозки, мы получаем третий фактор негативного воздействия на обитателей горных районов.

Судя по еще большему увеличению количества пыльцы в кернах, соответствующих периоду между 1400 и 1700 годами н.э., в это время выращивание казуарины интенсифицировалось, что могло стать результатом двух событий. Во-первых, это выпадение следующего слоя вулканического пепла – так называемого слоя тибито – в результате очередного, еще более мощного, извержения вулкана на Длинном острове; как раз тогда и образовалась воронка, ставшая теперь озером, о котором я упоминал выше. Как и в первый раз, за этим последовало увеличение плодородия почвы и численности населения. Вторая возможная причина – появление в горных районах Новой Гвинеи сладкого картофеля с Анд, урожайность которого в несколько раз превосходила урожайность исконных новогвинейских культур. Практика разведения казуарины (что подтверждается пыльцой из кернов), зародившись в долинах Ваги и Балием, позднее распространилась в другие части нагорий, в разные места и в разное время: например, в некоторых удаленных районах этот метод прижился только в XX веке. Распространение практики лесоводства, по всей видимости, проходило из двух мест первоначального открытия; но, возможно, в некоторых других районах эта идея была реализована независимо.

Я привел разведение казуарины в горных районах Новой Гвинеи как пример решения проблем «снизу вверх», даже несмотря на отсутствие каких-либо записей, которые бы могли подтвердить эту историю. Но крайне маловероятно, чтобы в данном случае дело обстояло как-то иначе, поскольку общественный строй горных районов Новой Гвинеи представляет собой ярчайший пример демократического способа управления и принятия решений по методу «снизу вверх». До прибытия голландских и австралийских колониальных властей в 1930-х годах каких-либо политических образований среди жителей новогвинейских нагорий не существовало даже в зародыше: все население этой гористой местности состояло из отдельных деревень, которые то воевали друг с другом, то объединялись во временные союзы против других близлежащих деревень. В деревнях не было потомственных правителей или вождей; просто некоторые жители, которых здесь называют «большие люди», в силу своих личностных качеств обладали бо́льшим влиянием, чем другие, но и они проживали в таких же хижинах, как и остальные, и возделывали собственные поля наравне с соседями. Решения принимались (зачастую подобным образом принимаются и сегодня) с участием всех жителей на общих собраниях, когда все садятся в круг и подолгу обсуждают проблему. «Большие люди» не могли отдавать приказаний, их попытки склонить остальных к принятию выдвинутых ими предложений могли и не увенчаться успехом.