Дом, поделенный надвое, не может стоять
жүктеу/скачать 0.63 Mb.
|
| Репрессии в отношении белых южан — бывших лидеров конфедерации — сменились унижающей человеческое достоинство дискриминацией черных. В последней четверти XIX в. в южных штатах воцарились "законы Джима Кроу", когда для негров устраивались отдельные школы, запрещался или ограничивался их доступ в общественные места — парки, рестораны, отели и пр. Большинство негров было лишено права голоса из-за налога с избирателей и произвольно составленных тестов на грамотность (23). Однако многим черным все же удавалось получить среднее образование и овладеть какой-либо специальностью, а некоторые становились мелкими самостоятельными фермерами, ремесленниками или бизнесменами.
По контрасту с моральной чистотой и возвышенным драматизмом Гражданской войны реконструкция часто представляется историкам мрачным периодом политических столкновений, коррупции и регресса. Разумеется, неуступчивость и бескомпромиссность белых южан пересилила стремление Севера не допустить дискриминации черного населения Америки. Рабы получили свободу, но без равенства, и Бюро по делам освобожденных лиц не заменило бывшим рабам те структуры, которые могли бы предоставить им экономические и политические возможности или просто защитить от насилия и угроз. Не имеющим средств производства черным приходилось арендовать землю у бывших хозяев (24) и пребывать в хронической бедности даже в XX в. Правительства реконструкции (25) справедливо упрекали в расточительности и коррупции, которые ускорили их падение и переход власти в руки консервативных и враждебно настроенных белых. Но политическая коррупция не ограничивалась Югом, и правительства реконструкции выигрывали оттого, что перестраивали экономику южных штатов, пострадавших от войны, и расширяли государственные службы — особенно сеть учебных заведений для негров и для белых, которые содержались за счет налогоплательщиков. Тем не менее провал реконструкции означал, что борьба афро-американцев за свободу и равенство откладывается до XX в., когда она стала общенациональным, а не сугубо "южным" явлением. ЭКСПАНСИЯ И РЕФОРМЫ Мы должны запретить все, что даже внешне напоминает привилегию. Вудро Вильсон. Из послания конгрессу от 8 апреля 1913 г. Соединенные Штаты Америки достигли зрелого возраста в промежутке между двумя большими войнами — Гражданской и первой мировой. Меньше чем за полстолетия они превратились из аграрной республики в страну больших городов. Граница поселений исчезла (1). Громадные фабрики и сталелитейные заводы, трансконтинентальные железные дороги, богатые города, крупные фермы стали отличительными чертами Америки. Но у всего этого были и отрицательные стороны. Началось создание монополий, условия труда рабочих часто оставляли желать лучшего, а города из-за их бурного роста становились трудноуправляемыми и перенаселенными. Происходило затоваривание рынка промышленной продукцией. Американский народ и национальные политические лидеры — Гровер Кливленд, Уильям Дженнингс Брайан, Теодор Рузвельт, Вудро Вильсон не пасовали перед этими трудностями. Ярко выраженные реформаторы, идеалисты в теории, но реалисты в практических делах, они настаивали на проведении преобразований и успешно справлялись со многими "болезнями роста". ПЕРЕМЕНЫ В ТЕХНОЛОГИИ "Гражданская война, — писал один современник, — проделала хирургическую операцию над страной. Она одним взмахом скальпеля довершила изменения, которые только намечались лет за 20—30 до нее..." Военные заказы в огромной степени стимулировали рост промышленности и ускорили экономическое развитие отраслей, основанных на применении стали, пара и электричества. Новый шаг вперед сделали наука и изобретения. До 1860 г. изобретателям было выдано 36 тыс. патентов, в последующие 30 лет — 440 тыс., а в первой четверти XX в. — около миллиона. Еще в 1844 г. Сэмюэл Ф. Б. Морзе усовершенствовал электрический телеграф, и вскоре отдаленные части страны были связаны сетью телеграфных столбов с проводами. В 1876 г. Александр Грехэм Белл продемонстрировал работу телефона, и в течение полувека было изготовлено 16 млн. телефонных аппаратов, столь необходимых для социального и экономического прогресса страны. Росту деловой активности способствовали изобретения пишущей машинки в 1867 г., арифмометра в 1888 г. и кассового аппарата в 1897 г. Сконструированный в 1886 г. линотип, ротационная и брошюровочная машины позволяли печатать 240 тыс. экземпляров 8-страничной газеты в час. Лампа накаливания Томаса Алвы Эдисона осветила миллионы домов. Эдисон усовершенствовал "говорящую машину" — фонограф и совместно с Джорджем Истменом помог созданию кинематографа. Эти и многие другие результаты научных открытий и изобретений почти везде подняли уровень производительности труда. Одновременно шло развитие черной металлургии — основы национальной промышленности. Ее росту способствовал высокий протекционистский тариф. Сконцентрированная ранее вблизи залежей железной руды в восточных штатах металлургия по мере открытия новых месторождений продвигалась на Запад. Особенно велики они были вблизи озера Верхнего: рудники Месаби стали одними из крупнейших в мире. Залежи руды выходили на поверхность, и ее можно было добывать открытым способом. Из-за незначительного содержания вредных примесей местная руда могла давать высококачественный металл — с издержками вдесятеро меньше прежних. КАРНЕГИ И "ВЕК СТАЛИ" Громадное увеличение объема выплавки стали в США связано главным образом с именем Эндрю Карнеги (1835—1919). Прибыв в Америку из Шотландии 12-летним мальчиком, Карнеги начинал свой путь с работы мотальщиком на хлопчатобумажной фабрике, потом телеграфистом, далее служащим на Пенсильванской железной дороге. До того как ему исполнилось 30 лет, Карнеги сумел удачно вложить деньги, которые в 1865 г. реинвестировал в металлургическое производство. Он основал ряд предприятий, выпускавших металлические конструкции мостов, рельсы и локомотивы, и стал пайщиком аналогичных фирм, а через 10 лет выстроил крупнейший в США сталелитейный завод на реке Мононгахила в Пенсильвании. Карнеги принадлежали также производство кокса, добыча угля и железной руды на озере Верхнем, флотилия пароходов на Великих озерах и порт на озере Эри с подведенной к нему железной дорогой. Договорившись с десятком других компаний, он мог диктовать свои условия владельцам железных дорог и пароходных линий. Его капиталы позволяли расширять производство и нанимать множество рабочих. Раньше в Америке ничего подобного не было. Хотя фирма Карнеги долго господствовала в сталелитейном бизнесе, она никогда не обладала абсолютной монополией на добычу руды и угля, на транспорт и на выплавку стали. В 90-е годы XIX в. ему бросили вызов новые компании — конкуренты, которым он пригрозил создать еще более мощную фирму. Но к 1900 г. Карнеги был уже пожилым и уставшим человеком, и он принял предложение объединить свои капиталы с капиталами той компании, которая со временем стала доминировать в сталелитейной индустрии (2). "Юнайтед Стейтс стал корпорейшн", которая образовалась в 1901 г. в результате этого слияния, демонстрировала идущий уже 30 лет процесс объединения самостоятельных промышленных предприятий в централизованные компании. Начавшись в период Гражданской войны, этот процесс достиг заметных масштабов в 1870-е годы, так как предприниматели поняли, что, если объединить ряд конкурирующих фирм в одну "корпорацию" или "трест", они смогут контролировать и производство, и сбыт. Располагая крупными капиталами, ставя дело на постоянную основу и господствуя в той или иной сфере бизнеса, корпорации привлекали вкладчиков возможностью получать высокие прибыли при ограниченной ответственности в случае краха. Тресты объединяли ряд корпораций, доверивших свои фонды общему руководству. Они могли осуществлять крупномасштабные сделки, централизованно управлять делами, скупать патенты на изобретения. Большие финансовые возможности позволяли им расширять сферу действий, бороться с иностранными конкурентами и диктовать кабальные условия рабочим (рабочее движение начинало набирать силу). От железных дорог тресты добивались льготных тарифов для доставки своих грузов. Влияли они и на политику страны. Вслед за "Стандард ойл компани" (3) — одной из старейших и самых мощных корпораций США — стали создаваться аналогичные объединения по производству растительного масла, свинца, сахара, табака, резины. Вскоре обозленным предпринимателям-одиночкам пришлось буквально "застолбить свои участки" в промышленности. Четверка крупнейших поставщиков мяса, главными из которых были Филип Армор и Густав Свифт, создала мясной трест. Фирма Сайруса Маккормика господствовала в производстве жатвенных машин. Проведенное в 1904 г. исследование показало, что более 5 тыс. ранее самостоятельных промышленных фирм объединилось примерно в 300 трестов. Тенденция к слиянию обозначилась также на предприятиях транспорта и связи. Вслед за первой в стране телеграфно-телефонной компанией "Вестерн Юнион" создалась фирма "Белл телефон систем" и, наконец, "Америкэн телефон энд телеграф компани". Предприниматель Корнелиус Вандербильт заметил, что для повышения пропускной способности железных дорог их следует соединять между собой. Он связал 13 отдельных линий в единую магистраль Нью-Йорк—Буффало протяженностью 380 км. В 1870-е годы он скупил железные дороги, ведущие в Чикаго и Детройт, создав "Нью-Йорк сентрал рейлроуд систем". Такие же объединения появились и на других железных дорогах США, и вскоре главные из них превратились в магистрали и "системы", которыми распоряжалась горстка людей. ЧЕМ БОЛЬШЕ ГОРОДОВ, ТЕМ БОЛЬШЕ ПРОБЛЕМ Города были нервными центрами нового индустриального организма. В них сосредоточились все факторы экономического роста: быстро растущие капиталы, деловые и финансовые учреждения, железнодорожные узлы, дымящие трубами фабрики, армии рабочих и служащих. Деревушки, пленявшие иностранцев, быстро вырастали в поселки, а поселки — в города. Если в 1830 г. в городах с населением свыше 8 тыс. человек проживал каждый пятнадцатый, то в 1860 г. — каждый шестой, а в 1890 г. соотношение городского и сельского населения достигло соотношения 1:3,3. В 1860 г. в США еще не было городов с миллионным населением, а через 30 лет в Нью-Йорке проживало 1,5 млн., в Чикаго и Филадельфии — по миллиону человек. За эти три десятилетия число жителей Филадельфии и Балтимора удвоилось, в Канзас-Сити и Детройте увеличилось вчетверо, в Кливленде — в 6 раз, в Чикаго — в 10. Население Миннеаполиса, Омахи и многих других городов, бывших в период Гражданской войны небольшими поселками, выросло в 50 и более раз. Кандидат от демократов Гровер Кливленд, ставший в 1884 г. президентом США, имел представление о том, какие силы изменяют облик страны, и попытался установить над ними контроль. Люди жаловались на действия железнодорожных компаний, взимавших меньшую плату за провоз больших грузов, что было невыгодно мелким поставщикам. Кроме того, некоторые железные дороги произвольно устанавливали тарифы, снижая их для одних клиентов и повышая для других — независимо от расстояния. Конкуренция понижала плату за провоз грузов в тех случаях, когда железнодорожный маршрут делился на участки, принадлежавшие разным компаниям, но цена становилась чрезмерной, если груз следовал по линии одного владельца. Дешевле было отправить его за 1280 км из Чикаго в Нью-Йорк, чем отвезти за несколько сот километров от Чикаго. Поэтому компании начали заключать между собой соглашения, отменяющие конкуренцию (так называемые пулы) и сообща делить прибыль, получаемую от заранее согласованного тарифа. Народное возмущение этой практикой было столь велико, что правительствам штатов приходилось применять административные меры. Это давало определенный результат, но проблема была общенациональной и требовала вмешательства конгресса. В 1887 г. президент Кливленд подписал закон о междуштатной торговле, запрещавший чересчур высокие железнодорожные тарифы, пулы, предоставление льгот и обязавший компании брать плату в зависимости от расстояния. Наблюдение за исполнением закона, регулирование тарифа и железнодорожных правил конгресс поручил Междуштатной торговой комиссии. Кливленд выступал и против высоких тарифных ставок на импорт. Принятый во время Гражданской войны как необходимая мера протекционизм превратился в постоянный фактор национальной политики. Президент считал его причиной сильного удорожания жизни в стране и распространения в ней трестов. Когда тариф стал политической проблемой, демократическая партия потребовала (1880) введения таких ввозных пошлин, которые бы только давали доход казне, а не ограждали американскую промышленность от иностранной конкуренции. Вскоре по всей стране раздались призывы к реформам. Несмотря на предостережения в свой адрес, Кливленд в годовом послании конгрессу от 1887 г. решительно осудил крайности протекционистской политики, что произвело сильное впечатление. Вопрос о тарифе стал главным на очередных президентских выборах, в ходе которых победил сторонник протекционизма республиканец Бенджамин Гаррисон. Выполняя данные им обещания, Гаррисон утвердил в 1890 г. так называемый тариф Маккинли, предназначенный для защиты не только развитых отраслей индустрии, но и едва появившихся на свет, а при помощи запретительных пошлин предполагалось создавать новые отрасли. Высокие ставки на импорт вскоре привели к повышению розничных цен, что породило массовое недовольство. Антипатия к трестам в обществе усилилась. Такие сторонники реформ, как Генри Джордж и Эдвард Беллами, ожесточенно критиковали гигантские корпорации, и в 80-е годы XIX в. проблема трестов приобрела политический характер. Вокруг нее разгорелись жаркие споры. Для уничтожения монополий в 1890 г. был принят антитрестовский закон Шермана. Он запрещал все объединения, ограничивающие свободу внутренней торговли, и вводил меры принуждения, вплоть до суровых наказаний (4). Изложенный в туманных и общих выражениях, этот закон мало что изменил на первых порах. Но десятилетие спустя, в период президентства Теодора Рузвельта, он применялся весьма активно, и президента прозвали "разрушителем трестов". ВОЗМОЖНОСТИ, ОТКРЫВШИЕСЯ НА ЗАПАДЕ Жизненная энергия народа проявлялась повсюду, и это наиболее ярко демонстрирует история освоения Запада США. В 1865 г. граница поселений совпадала в основном с западными границами штатов, прилегающих к реке Миссисипи, с включением восточной части Канзаса и Небраски. Позади этой условной черты, около которой проживали фермеры-первопроходцы, оставалось еще много незанятых земель. За ее пределами простирались бескрайние прерии, переходившие затем в поросшие полынью солончаковые пустыни, заканчивающиеся у подножия Скалистых гор. Далее почти на 1600 км тянулись, один за другим, горные хребты. В горах имелись богатые месторождения серебра, золота и других металлов. Дальше к западу снова шли равнины и пустоши, которые заканчивались у лесистой горной гряды на берегу Тихого океана. Не считая заселенной части Калифорнии и редких сторожевых застав и фортов, весь этот громадный внутренний регион был местом проживания индейцев. Среди них — многочисленные степные племена сиу, черноногих, пауни и шайенов, а также юго-западные племена апачей, навахов и хопи. В последней четверти XIX в. почти вся страна была поделена на штаты и территории. Заселение Запада значительно ускорилось благодаря Акту о гомстедах (5)1862 г., согласно которому гражданам бесплатно раздавались участки земли в 64 гектара — при условии их занятия и обработки. К 1880 г. к частным владельцам перешло 22,4 млн. га земли. Конфликты с индейцами подошли к концу. Горняки и рудокопы обследовали всю горную местность. Они разрабатывали месторождения и создавали небольшие поселения в Неваде, Монтане и Колорадо. Скотоводов привлекали обширные луга между Техасом и верховьями реки Миссури. В долинах и на склонах гор пасли овец. Фермеры заняли все пространство между восточной и западной оконечностями США, и к 1890 г. граница поселений практически исчезла. 5—6 млн. человек получили фермы там, где за двадцать лет до них бродили стада бизонов. Железные дороги стимулировали заселение Запада. В 1862 г. конгресс предоставил фирме "Юнион пасифик рейлроуд" право на прокладку железнодорожной линии к западу от города Каунсил-Блафса в штате Айова. Одновременно другая фирма — "Сентрал пасифик" — строила железную дорогу в восточном направлении от города Сакраменто в Калифорнии. Вся страна увлеченно наблюдала за тем, как сближались обе магистрали. Они соединились 10 мая 1869 г. в местечке Промонтори-Пойнт, штат Юта. Уже не требовалось многих месяцев тяжелого пути, чтобы добраться от Атлантического побережья до Тихоокеанского. Трансконтинентальная железнодорожная сеть непрерывно росла, и к 1884 г. четыре магистрали связали центральную часть долины реки Миссисипи с побережьем Тихого океана. Первая большая волна переселенцев на Дальний Запад устремилась в горные районы — в Калифорнию, где в 1848 г. было обнаружено золото, затем, через десяток лет, в Колорадо и Неваду. В 1860-е годы заселялись Монтана и Вайоминг, а в следующем десятилетии — горы Блэк-Хилс в Дакоте (6). Эти районы открывали и заселяли те, кто занимался горными промыслами. Часть жителей совмещала горняцкий труд с земледелием и скотоводством. Хотя некоторые поселения занимались почти исключительно первым, реальное богатство Калифорнии, Монтаны, Колорадо, Вайоминга и Айдахо составляли пастбища и пахотные земли. Скотоводство, давно бывшее самым распространенным занятием в Техасе, после Гражданской войны развилось еще больше. Предприимчивые техасцы перегоняли рогатый скот на север, через открытые для прохода общественные земли. Медленно передвигаясь, животные кормились на ходу и прибывали на железнодорожные станции в Канзасе уже упитанными. Вскоре эти "длинные перегоны" стали постоянным делом, и дороги, ведущие из Техаса на север, были заняты растянувшимися на сотни километров стадами. Скотоводством начали заниматься и на землях за рекой Миссури — в Колорадо, Вайоминге, Канзасе, Небраске и Дакоте появились громадные ранчо (7). Забой скота и промышленная обработка мяса производились в городах Запада. Труд на ранчо был овеян романтикой, и главным действующим лицом там являлся легендарный ковбой. "Мы вели отважную и привольную жизнь, не расставаясь с конем и с винтовкой, — вспоминал свой опыт работы на ранчо в Дакоте Теодор Рузвельт. — Мы трудились под палящим солнцем середины лета, когда воздух широких равнин мерцал и колыхался от зноя. Нас донимал холод в ночных верховых дозорах во время клеймения скота поздней осенью... Но мы чувствовали, как жизненная отвага бьется в наших жилах, и гордились своим трудом, и радовались жизни". В 1866—1888 гг. около 6 млн. голов скота было перегнано из Техаса на зимние пастбища Колорадо, Вайоминга и Монтаны. Скотоводческий бум достиг апогея в 1885 г., после чего пошел на убыль. Пасти стада на протяжении долгого пути становилось труднее, их маршрут все чаще пересекали железные дороги. Невдалеке от ранчо скрипели колеса фургонов, в которых прибывали на Запад фермеры-переселенцы — с семьями, рабочими лошадьми, коровами и свиньями. Получая землю согласно Акту о гомстедах, они обносили свои участки изобретенной по этому случаю колючей проволокой. Ковбоев начинали вытеснять с земель, по которым они передвигались без законных прав. Романтике Дикого Запада наступал конец. С его освоением изменилось положение проживавших там индейцев. Видя, что пришельцы захватывают их земли и уничтожают бизонов, дававших им мясо и шкуры, гордые индейские вожди начали героическую, но безнадежную борьбу с ними. В 1877 г. Джозеф, вождь племени неперсе, был разбит в последнем бою с войсками США в долине штата Монтана. После этого встал вопрос о приобщении к жизни в обществе 250 тыс. коренных жителей Америки, многочисленные племена которых были разбросаны по всему континенту и имели различные традиции и неодинаковый уклад жизни. Вначале правительство США поощряло уход индейцев с отведенных для них территорий (резерваций), границы которых устанавливались договором с федеральными властями, и их ассимиляцию с прочим населением. При этом каждая индейская семья имела право на получение 64 га земли. Однако большинство индейцев предпочитало жить в резервациях, обрекая себя на изоляцию от общества и нищету. В 1924 г. конгресс изменил свою политику по отношению к ним и принял решение помочь индейцам организовать самоуправление и наладить хозяйственную деятельность (8). В 60—70-е годы XX в. многие индейские племена в судебном порядке добились возвращения себе тех земель, которые были им обещаны в договорах, или получили за них компенсацию. РЕВОЛЮЦИЯ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ Несмотря на огромные успехи промышленного производства, сельское хозяйство оставалось основным занятием жителей США. Аграрная революция, которая после Гражданской войны шла параллельно с индустриальной, означала механизацию ручного труда на фермах и превращение их из патриархальных, снабжавших продуктами только семью владельца, в коммерческие, работавшие на рынок. С 1860 по 1910 г. число ферм в Соединенных Штатах утроилось — с 2 млн. до 6 млн., а площадь обрабатываемой земли выросла более чем в два раза — от 160 млн. га до 352 млн. В 1860—1890 гг. производство основных видов сельскохозяйственной продукции США — пшеницы, кукурузы и хлопка превысило все ранее достигнутые величины. За тот же период население страны выросло более чем в два раза, причем особенно быстрый его прирост отмечался в городах. Но фермеры производили достаточное количество зерна, хлопка, шерсти, говядины и свинины, чтобы не только прокормить американских рабочих с их семьями, но и создать значительные излишки продовольствия. Этим необычайным достижениям способствовали такие факторы, как освоение Запада и механизация сельского хозяйства. В 1800 г. фермер мог сжать серпом 0,2 га пшеницы в день, а через 30 лет скосить косой 0,8 га. В 1840 г. Маккормик совершил чудо, убирая по 2—2,5 га в день с помощью удивительной машины, над созданием которой трудился почти 10 лет. Предвидя спрос на нее, он отправился на Запад, в молодой город среди прерий — Чикаго, где построил завод по производству жатвенных машин, которых продал к 1860 г. около 250 тыс. Другие виды сельскохозяйственной техники появились в такой последовательности: автоматически действующая сноповязалка, молотилка, жатка вместе с молотилкой, или комбайн. Кроме того, были изобретены механическая сеялка, соломорезка, машина для очистки кукурузных початков от листьев, лущильная машина, молочный сепаратор, картофелесажалка, сушилка для сена, инкубатор и многое другое. В аграрной революции наука сыграла не меньшую роль, чем машины. В 1862 г. конгресс принял закон Моррилла об учреждении в каждом штате сельскохозяйственных и технических колледжей, для которых выделялись участки государственной земли. Колледжи должны были стать не только учебными, но и научно-исследовательскими центрами. Конгресс также выделил средства для опытных сельскохозяйственных станций и создал фонд научных исследований при департаменте сельского хозяйства. В начале XX в. ученые работали над широким кругом проектов. Агроном Марк Карлтон был отправлен департаментом сельского хозяйства в Россию, откуда он вывез в США образцы засухоустойчивой озимой пшеницы, которая теперь дает более половины сбора зерновых в Соединенных Штатах. В США были ввезены также североафриканская кукуруза и желтая люцерна из Туркестана. Ветеринар Марион Дорсет нашел средство борьбы с чумой у свиней, а Джордж Молер — с ящуром. Селекционер Лютер Бербанк вывел в Калифорнии множество новых сортов овощей и фруктов. В штате Висконсин Стивен Бабкок изобрел прибор для определения жирности молока. В институте Таскиги (штат Алабама) крупный ученый негритянского происхождения Джордж Вашингтон Карвер нашел сотни новых возможностей применения арахиса, сладкого картофеля и соевых бобов. ФЕРМЕРЫ СТАЛКИВАЮТСЯ С ТРУДНОСТЯМИ Несмотря на поразительный прогресс сельского хозяйства, американские фермеры переживали в XIX в. трудные времена. Сказывалось влияние неблагоприятных факторов — истощения почв, капризов погоды, перепроизводства основных культур, увеличения зависимости фермеров от внешних экономических условий при отсутствии должной поддержки со стороны государства. Земли на Юге были истощены посевами хлопчатника и табака, а на Западе, как и на всей равнинной местности, урожаи губили эрозия почв, сильные ветра и вредные насекомые. Быстрая механизация сельского хозяйства западнее реки Миссисипи имела как положительные, так и отрицательные стороны. Она подталкивала многих фермеров к чрезмерному расширению посевных площадей, к узкой специализации на основных культурах. Крупные фермеры получали слишком много преимуществ перед мелкими, развивалась аренда, обрекавшая на бедность многие тысячи семей. Эти проблемы оставались нерешенными, пока не получили распространение современная агротехнология и другие меры по сохранению качества земли. Гораздо более сложной, но быстрее поправимой была проблема цен. Продавая свою продукцию по мировым ценам, фермер сталкивался с конкуренцией, но то, что он покупал — товары для дома, одежду, инвентарь и другое производилось для внутреннего рынка, огражденного от конкуренции извне. Цены на пшеницу, хлопок или мясо зависели от мировой конъюнктуры, а на жатку, удобрения и колючую проволоку - их устанавливали тресты, защищенные протекционистскими тарифами. В 1870—1890 гг. расценки на сельскохозяйственную продукцию в основном снижались, и ее совокупная стоимость увеличилась всего на полмиллиарда долларов, тогда как совокупная стоимость промышленных товаров возросла на 6 млрд. долл. жүктеу/скачать 0.63 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|