Древние культы и традиционная культура казахского народа

Карсы алмасац мейманды,
Kecip болар несшке.
Если увидишь человека у двери своего дома, незамедля вы­
бегай и встречай его, не то будет худо твоему благосостоянию1.
Гость - особо радостное событие в жизни казаха. Об этом сви­
детельствует благословение: “дастархан мол болсын, уйщнен 
конак; узшмесш!” — пусть будет богат довольствиями стол, и 
не покинет гость очага Вашего! Благосостояние семьи связы­
валось с посещаемостью ее гостями. Это явление отражает по­
говорка: “К^тты конак келсе, кой епз табады”. Состоятельные 
казахи строили специальную комнату (обычно самую лучшую 
в доме), а иногда и особый дом для гостей (конак-уй). Дом без 
гостей сравнивался с могилой. “Жомарттьщ”, “конакжайлык” -
щедрость и гостеприимство считались непревзойденными до­
бродетелями, к которым непременно должен стремиться каж­
дый человек.
Народная поговорка отражает это явление следующим 
образом:
Атыц барда жер таны,
Желш журш,
Асыц барда ел таны,
Bepin журш -
Изведай все земли, покуда у тебя есть конь, будь знаком с 
людьми, покуда есть у тебя достаток. В дореволюционное время 
у казахов существовал обычай “шулен тарату”2 - раздаривание 
подарков всем желающим, сопровождаемое угощениями. Раз­
умеется, это могли позволить себе лишь состоятельные семьи.
Мусульманские хадисы, где странник связывается с именем 
пророка Хызыра, не имели решающего влияния на формирова­
ние обряда гостеприимства казахов. Гостеприимство объясняет­
ся спецификой мобильной жизни кочевников. Примером в этом 
отношении может служить и исламская среда арабских бедуи­
1 XV-XVIII гасырлардагы казак поэзиясы. Алматы, 1982. 105-6.
2Маргулан Э. Коркыт туралы жазбалар. // Казак эдебиетг 1982.12 караша. 
12
-
6
.
186

нов. Полулегендарный Хатим из южноарабского племени тай, 
живший, согласно преданиям, в домусульманское время, - иде­
альный тип благородного, щедрого и гостеприимного кочевни­
ка, воспетый исключительно всеми поэтами Востока.
Институт гостеприимства независим от мусульманского ре­
лигиозного этикета. Он у казахов имеет древние местные корни, 
которые уходят в доисламское бытие Казахстана. Обычай госте­
приимства доныне сохранился у многих кочевых народов Азии, 
которые в прошлом имели неоспоримые историко-культурные 
и генетические связи с казахами. Так, в монгольском обряде, 
напоминающем казахский “Беташар” - открывание лица неве­
сты, - молодухе в качестве напутствия поется: “Вошедшему в 
юрту дай напиться”. Невеста при первом посещении юрты све­
кра дает собаке этого дома полную чашу молока. Она дается, ве­
роятно, для того, чтобы собака была добра по отношению к не­
знакомым людям (гостям), которые посещают этот дом. В ка­
захском “Беташаре” также имеются строки, где в форме иноска­
зания вменяется в обязанность невесты потчевать гостей: “Kici 
келсе уйще, кшзщщ как, келш” - подготовь дом для прихода 
гостей.
Гостеприимство является формой выражения уважения и по­
читания человека, кем бы он ни был. Следовательно, обычай 
имеет нравственную обратимость: гость также обязан быть чут­
ким по отношению к хозяину дома. Когда гость заходит в юрту, 
то, по старым обычаям казахов, он непременно должен снять 
пояс с ножнами и оставить их у дверей в висячем положении. 
Считается проявлением неуважения к хозяину, даже выражени­
ем враждебности, заходить в юрту с огнестрельным оружием. 
Запрещается заходить в юрту с кнутом.
Почет гостя - элемент культа самого человека, присущий 
всем древним племенам на стадии развитой фазы родового 
строя. Известный исследователь Дальнего Востока В. К. Ар­
сеньев был потрясен коллективизмом мышления своего друга, 
бродячего охотника гольда Дерсу Узала. Забота о человеке, при­
том о человеке вообще, - центральная категория нравственного 
статуса Дерсу Узала. “...Проснувшись, я увидел, что Дерсу на­
187

колол дров, собрал бересту и все это сложил в балаган. Я думал, 
что он хочет его спалить, и начал отговаривать от этой затеи. Но 
вместо ответа он попросил у меня щепотку соли и горсть рису 
Меня заинтересовало, что он хочет с ними делать, я приказал 
дать просимое. Гольд тщательно обернул берестой спички, от­
дельно в бересту завернул соль и рис и повесил это все в балага­
не. Затем он поправил снаружи корье и стал собираться:
- Вероятно, ты думаешь вернуться сюда? - спросил я гольда.
Он отрицательно покачал головой. Тогда я спросил его, для
кого он оставил рис, соль и спички.
- Какой-какой другой люди ходи, - отвечал Дерсу, - балаган 
найди, сухие дрова найди, спички найди, кушай найди - пропа­
ди нету!
Помню, меня глубоко поразило это. Я задумался... Гольд за­
ботился о неизвестном ему человеке, которого он никогда не 
увидит и который тоже не узнает, кто приготовил ему дрова и 
продовольствие. Я вспомнил, что мои люди, уходя с бивака, 
всегда жгли корье на кострах. Делали они это не из озорства, а 
так просто, ради забавы, и я никогда их не останавливал. Этот 
дикарь был гораздо человеколюбивее, чем я. Забота о путнике!.. 
Отчего же у людей, живущих в городах, это хорошее чувство, 
это внимание к чужим интересам заглохло, а оно, несомненно, 
было ранее”1.
Сколько мудрости и философии в намерении почти дикого 
охотника? Он искренне рад, ему доставляет удовольствие пред­
стоящая возможная радость незнакомого таежного путника, на­
шедшего оставленные для него необходимые вещи, без которых 
его жизнь была бы в опасности. Несомненно, тот, кто раз испы­
тал это на себе, будет стараться повторить действие незнакомца- 
альтруиста. Сколько воспитательного смысла в поведении 
Дерсу-Узала!
Гостеприимство казахов отмечается всеми авторами XVIII -
начала XX вв. Для казаха оказать гостеприимство - большое 
благородное дело, и посещение его семьи незнакомыми счита­
1 Арсеньев В. К. В дебрях Уссурийского края. М., 1952. С. 26-27.
188

лось счастьем. Почет гостю оказывали не из соображений рас­
чета. Гость преимущественно не тот, кто приглашен, а тот, кто 
пришел случайно. Последний должен пользоваться особым по­
четом. Поэтому существует субординация лишь по времени 
прихода гостей. Это отмечает формула обряда, ставшая пого­
воркой: “Алдыцгы келген конак соцгы конакка орын береди) -
гость, пришедший первым, должен уступить место следующе­
му. Гостеприимство оказывается всем путникам, независимо от­
того, знакомы они или нет, друзья или враги. Это показывает 
степень развитости и исключительную самостоятельность его 
от других общественных институтов. Семья, которую часто на­
вещают гости, пользуется большой известностью и популярно­
стью в народе. Если она к тому же состоятельна и благополучна, 
то эти качества непременно связываются с магическими воздей­
ствиями благодарностей гостей. Очевидец начала нашего века 
фиксирует, что “...Киргизы (казахи. - С. А.) отличаются чрезвы­
чайным, часто беззаветным гостеприимством. Достаточно пут­
нику войти в киргизскую (казахскую. - С. А.) юрту, как он дела­
ется гостем, особой священной (персоной. - С. А.), которому хо­
зяева обязаны предоставить кров и пищу. Для гостя киргиз (ка­
зах. - С. А.), не задумываясь, принесет в жертву барана; для са­
мого себя он редко решится на это”1.
Гостеприимство казахами доведено до юридической нормы2. 
Оно вызвано стремлением законсервировать древний раритет в 
связи с изменениями социально-экономической структуры об­
щества. Происхождение гостеприимства народ связывает с за­
ветами своих предков. Так, существует предание о том, что Ала- 
шахан делит свое наследство на четыре части, хотя у него было 
три наследника: Уйсын, Аргын, Алтттин. Три доли он распреде­
ляет между тремя сыновьями, а четвертую, разделив опять на 
три, отдает им же в качестве “конак, асы” (угощение для го­
стей). “По условиям вашей кочевой жизни, - сказал Алаша-хан
1 Беротов Д. Д. Страна свободных земель. СПб., 1908. С. 38.
2 К) иаибаев А. Шыгармаларынын, 6ip томдык жинагы. Алматы, 1961. 
500-6.
189

своим сыновьям, утверждает народное предание, - особенно ва­
шему потомству, трудно будет ездить друг к другу со своими 
съестными припасами. Не берите при взаимном посещении ва­
шем друг друга платы за съестные припасы, будьте друг к другу 
постоянно как бы приглашенные в гости”1. Марко Поло пишет, 
что кочевники “странствуют более других... Татарин зачастую 
уйдет на целый месяц без всякой еды”. Путешественник не со­
общает подробностей, но ясно одно: кочевник знал заранее, что 
он гарантирован существующим обычаем гостеприимства, поэ­
тому не было нужды обременять свое “странствие” провизией. 
Сообщение Марко Поло перекликается с наблюдениями авто­
ров этнографического изучения казахов XVIII - начала XX вв.
о том, что путник-казах “в путешествие не берет никакой еды”2.
Трудно найти этнографические параллели для такого глубо­
ко гуманного акта, как обычай гостеприимства, широко распро­
страненный среди кочевников. “Киргизский (казахский. - С. А.) 
обычай не только вменяет гостеприимство в обязанность, - пи­
шет П. Е. Маковецкий, - но старается странника заставить поль­
зоваться гостеприимством... Если поэтому кто-нибудь откажет в 
принятии странника, не накормит, не напоит его, то оскорблен­
ный может жаловаться на это, а суд биев приговаривает вино­
вного к уплате штрафа “айып” - лошадь и халат - “ат-шапан”, -
увеличивая и уменьшая штраф, смотря по обстоятельствам”3.
Суммируя вышеизложенное, можно заключить, что почита­
ние отца у казахов имеет непосредственные генетические связи 
с культурными кругами в предшествующих этапах истории Ка­
захстана. Почитание старцев, хотя и является результатом суще­
ствующих, патриархально-родовых отношений, но оно у каза­
хов в свою структуру включает и элемент демократических тра­
диций, так как старики, несмотря на то, что именно среди них 
избирались старейшины, вожди и т. п., были хранителями тра­

жүктеу/скачать 5.74 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: