Древние культы и традиционная культура казахского народа

ственными свойствами. Люди верили, что умерший может вста­
вать из могилы и приходить к живым.
Проходит время. Возникают и развиваются первоначальные 
формы общественного сознания, среди которых одним из веду­
щих является религиозное. Оно представило дело так, что по­
сле смерти из тела человека выходит душа, которая становит­
ся самостоятельным существом - духом. Первоначально душа 
представлялась материальным телом, которое имеет физиче­
ские свойства: “кан шьщты - жан шьщты” - кровь вышла, зна­
чит и душа вышла; “шыбын жан” - душа наподобие мухи; “жан 
ашу” - буквально: душа скисает - формула выражения сопере­
живания, глубокого сочувствия; “жанымды коярга жер таппа- 
дым” - не нашлось места, куда бы я поместил свою душу - фор­
мула, выражающая испуг, страх; “жаным киналды” - душа из­
мучилась и т. п. Такое же понимание души фиксирует героиче­
ский эпос казахов:
Келмембет кфд1 ханына,
Ара тусш Камбардын 
Bip шыбындай жанына...1
Зашел к хану Келмембет, стараясь защитить душу Камбара 
величиной с муху. Здесь шыбын (муха) - фигурально: душа че­
ловека. Отсюда выражение, ставшее идиоматизмом, “шыбын- 
дарды шакырып” - вызвать духов, джынов, - применяемое ка­
захскими шаманами. Сравнение души с мухой традиционно для 
казахской народной поэзии.
Представление казахов о душе человека, которая после смер­
ти вылетает из тела умершего, не связано с учением ислама. 
“Вторая обитель благословения и изобилия, которую Я, Аура- 
Мазда, в чистоте сотворил, была Согда, богатая людьми и ста­
дами. Здесь чреватый смертью Ахриман сотворил мух, которые 
вынесли смерть из стада”2. В Авесте речь идет о мухах-духах, 
сеющих зло.
1 Кдмбар батыр. Алма-Ата, 1959. С. 30.
2 Авеста. Фарсард I. // Древние авторы о Средней Азии. Ташкент, 1941. 
С. 17.
199

Душа представляется человеку как беспомощное, слабое су­
щество, которое легко подвергается нападениям различных ма­
териальных объектов и воздействию внешних обстоятельств. 
Поэтому душа, как думали казахи, - это невидимое, самое уяз­
вимое место человека. Душа - это объект злой магии, добыча 
злых духов. Способность души “свободно входить в тело и вы­
ходить из него обязательно предполагает малые размеры и воз­
душность, упругость своего рода”1. Поэтому душа в древних ве­
рованиях описывается в “форме крошечной бабочки, птички, в 
форме, дающей ей возможность быстро вылетать из тела и воз­
вращаться в него”2. Нередко люди представляли душу по свое­
му образу и подобию, приписывая ей телесные, вполне челове­
ческие черты. Образ души согласовывался с общей теорией от­
ражения и являлся как бы фантастическим отражением, сверх­
ъестественной копией самого человека.
Современный казахский язык смерть обозначает двумя раз­
личными словами: 1) “елу” - умирать, скончаться, погибать; 
2) “кайтыс болу” - от неопределенной формы глагола “кайту” -
уходить, вернуться, возвращаться, выбыть. Первое слово “олу” 
применяется по отношению ко всему живому, включая челове­
ка; второе - “кайтыс болу” обозначает исключительно смерть 
человека. Значение “кайтыс болу”, на наш взгляд, содержит 
наиболее древнее представление о смерти. Первобытные люди, 
не знающие физиологии человека и сущности смерти, наивно 
думали, что человек не умер, а просто ушел в иной, возможно, 
более идеальный мир. Поэтому умерших снаряжали всем необ­
ходимым для реальной жизни инвентарем, включая еду и воо­
ружение. Ученые сейчас при раскопках древних могил и обна­
руживают так называемые археологические находки. Известны 
также иные представления о смерти, когда умершего рассматри­
вали как выбывшего из родового коллектива. Так, например, в
1 Штернберг Л. Я. Первобытная религия в свете этнографии. JL, 1936. 
С. 17.
2 Там же.
200

эпосе карело-финского народа “Калевала” Куллерво задает во­
прос своим родным:
Ты поплачешь ли о сыне,
Коль услышишь, что я умер,
Что исчез я из народа,
Выбыл Куллерво из рода?1
О. 
Куусинен, разъясняя это место эпоса, замечает, что у древ­
них карело-финнов “смерть приравнивалась к выбытию из 
рода. Принадлежность к роду была основой жизнеустройства 
калевальского народа. Вне рода не существовало общественной 
жизни”2. Такое представление совпадаете казахским определе­
нием смерти - “кайтыс болу”, т. е. уходить из родового коллек­
тива, выбыть из числа рода. Дореволюционный казах-кочевник 
не представлял свою жизнь вне рода, а выбытие из рода означа­
ло самое тяжкое наказание.
По старым понятиям казахов, душа умершего, кроме явле­
ния во сне, приходила и наяву в облике птицы, волка, верблюда 
и скакуна. Такие священные, по представлениям народа, птицы, 
как лебедь и ласточка, были главными носителями душ умер­
ших. Убийство этих птиц расценивалось как убийство человека. 
“Мы, казахи, любим эту птичку (ласточку. — С. А.) больше, чем 
других птиц, и почитаем за святыню”3. Ежегодное возвращение 
ласточки в свое гнездо считали хорошей приметой. Это озна­
чало, что душа умершего предка, перевоплощенная в ласточку, 
покровительствует дому и не покидает его. Согласно рукопи­
си поэмы “История бия Толе” Казангапа Байболова, во время
U
/ —
U
Г 'Г 1
U
нападения джунгаров известный в народе оии 1оле, старейши­
на рода Джаныс, остался в своем улусе, охраняя гнездо ласто­
чек на шаныраке, несмотря на то, что испуганный род в стра­
хе переехал на новое безопасное место. На вопрос врага, поче­
му он остался один, он ответил: “Народ наш почитает ласточек.
1 Калевала. Петрозаводск, 1956. Руна 36.
2 Там же. С. 9.
3 Леваневский А. Очерки киргизских степей. // Земледелие. 1894. Кн. 1. 
С. 99.
201

Согласно древнему обычаю, мы всегда откладывали перекочев­
ки, если видели, что ласточки гнездились в юрте. Ждали пока 
птенцы сами не улетят. Передай своему хану, чтобы он дал воз­
можность священным птицам выходить своих птенцов!”1. С тех 
пор народ прозвал Толе-бия Карлыгаш-бием (узбеки называют 
Калдыргач-бий). Мавзолей его расположен в центральной части 
города Ташкента и считается одним из святынь верующих каза­
хов. В народе почиталась и кукушка. Казахи считали, что бро­
сив в молоко ветку, на которой сидела кукушка, можно вызвать 
обилие молока2.
В то же время имеется совершенно противоположное явле­
ние, связанное с отрицательным отношением к некоторым ви­
дам птиц. В нем также обнаруживается религиозно-культовое 
представление казахов о духах и душе. По моим полевым наблю­
дениям, казахи не любят ночных птиц, особенно сов (байгыз) и 
летучих мышей, считая, что они являются носителями злых ду­
хов. Мало того, летучие мыши могут в ночное время ударить 
крыльями, тем самым насылая на человека различные беды и 
болезни (жарганат кату). К. Ембергенов, житель пос. Теренозек 
Кзыл-Ординской области, 51 год, рассказал случай, когда в ав­
густе 1979 г. его отец, известный в народе охотник (мерген), от­
правляясь ночью на охоту, услышал клич совы. Он это принял 
за недоброе предзнаменование. Отложив охоту, он по голосу об­
наружил местонахождение птицы, истребил ее и только затем 
пошел на свой промысел. Негативное отношение казахов к сове 
объясняется, вероятно, не только ночным образом жизни птицы, 
но и тем, что совы гнездятся в руинах старых мазаров и могил. 
И в то же время особым почетом в народе пользуется филин 
(ую), его перья считаются традиционным фетишем и использу­
ются в качестве украшения одежды детей, невест, кроватей мо­
лодоженов как символ невинности и чистоты.
Известны представления, отождествляющие душу с улетаю­
щей птицей. В древнетюркских письменах смерть обозначает­
1 К,азак эдебиетг 1982. 27 тамыз. № 35 (1645).

жүктеу/скачать 5.74 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: