Древняя русь и ее окрестности
, а последние «создают эмоциональные диссонансы свои- ми внедрениями в церковные словосочетания» 13
жүктеу/скачать 2.45 Mb. Pdf көрінісі
|
| 12
, а последние «создают эмоциональные диссонансы свои- ми внедрениями в церковные словосочетания» 13 . Однако понятие «символика» у Виноградова, как нам представляется, несколько узко. Оно почти не касается ценностной стороны того или иного образа или метафора в символической системе, ограничено в анализе его стилистической функции, и, следовательно, как бы лишает связи символики с творческой мотивировкой Аввакума. В нижеследующим анализе мы хотим обратить внимание на соотношение двух элементов в символической системе «Жития» и попытаем раскрыть его связи с творческой мотивировкой самого автора. Здесь выделим одну любопыт- ную направленность Аввакумовой символики — символическое отступление. При анализе оказывается, что у Аввакума есть своеобразное стремле- ние к отступлению от канонической линии символики. Если «реализация» книжных символов остается непосредственным введением идеального образа в текст или простым сравнением бытового дела с церковным символом (это же, конечно, обнаруживается в «Житии», например: «посреде волков яко овеч- ка»), то отступления в символике не может быть. Но в «Житии» выявляется тенденция преобразовать саму значимость христианских символов с помощью литературных приемов и средств на разных уровнях языковой структуры. Рас- смотрим аввакумовский принцип символического отступления на (I) морфо- логическом, (II) лексическом и (III) сюжетном аспектах. (I) В «Житии» многократно изображаются события из повседневной жиз- ни Аввакума: «Курочка у нас была черненька, по два яичка на всяк день прино- сила» (л. 45 об.) (курсив в цитатах из «Жития» здесь и далее — А. Н.). Ясно что, автор сопоставляет эту сцену с последующим эпизодом о «исцелении» куриц, 11 Виноградов В. В. К изучению стиля Аввакума, принципов его словоупотребления // Труды отдела древнерусской литературы. Т. ХIV. 1958. С. 374. 12 Виноградов В. В. О задачах стилистики. Наблюдения над стилем протопопа Аввакума // Виноградов В. В. Избранные труды, М., 1980. С. 19. 13 Там же. С. 16. НЕКОТОРЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ О СИМВОЛИКЕ «ЖИТИЯ ПРОТОПОПА АВВАКУМА» 25 напоминающим агиографический стереотип про «чудо»: «у боярини куры все занемогли и переслепли... И я... куры кропил...» (л. 45 об.). Обе сцены о курице имеют соответствие с христианскими традиционными преданиями — проро- чество Елисея о сосуде с елеем в четвертой книге Царств (IV, 1–7) 14 и эпизоды в Житии Кузьмы Демиана, толкуемые самим автором в другой редакции (А) текста. Но здесь не менее важно, что Аввакум сопоставляет два семантически сходных слов: «курочка — кур», тем самым создает стилистический контраст. В этой оппозиции первое предстает как «уменьшительный» вариант послед- него. И учитывая то, что образ курицы приобретает символическое значение в соответствии с христианскими преданиями, можно предположить, что умень- шительная форма в определенной мере означает и отклонение от символиче- ской нормативности т. е. символическое отступление. Такой прием нередко встречается в «Житии» особенно в эпизодах, где изображается ряд случаев из жизни Аввакума, его семьи и единомышленни- ков, «...базлуки на ногах замерзли, шубенко тонко и живот озяб весь» (л. 105). Ср.: «ему (Логину — А. Н.) же Бог в ту нощь дал новую шубу да шапку» (л. 27). «...зело горько-горько в то же время я был» (л. 106 об.). В эпизоде о глотании рыбной кости, подсказывающим греховность земного существования чело- века. Ср.: «Ох горе! Везде от диявола жития нет!» (л. 21). Это торжественное восклицание о современном положении русской церкви. С помощью употребления архаичных глагольных форм создается и кон- траст: «И падох на землю на лицы своем, рыдаше горце» (л. 15). «Она же, при- ступя ко мне, пад, поклонилась до земли... плачючи говорит» (л. 95 об.). «при- скочиша ко мне бесов полк» (л. 98 об.). «Вскочил с перины Евфимей, пал пред ногама моима, вопит неизреченно» (л. 20). Здесь необходимо учитывать, что в церковной литературе во втором половине XVII в. аорист в прошедшем вре- мени еще преобладает над перфектной формой 15 . «...мати моя отъиде к богу в подвизе велице» (л. 13 об): в изображении благочестивой матери. Ср.: «оба в подвиге живуще крепко в посте и в молитве» (л. 85): про родного брата Ев- фимия в эпизоде о его бешенстве (посредством архаичной формы окончания). (II) В использовании местоимения первого лица единственного числа так- же применяется этот прием: «грешной, молебен пел, и воды святил, куры кропил» (л. 45 об.). «Не почивал аз, грешный, прилежа во церквах, и в домѣх...» (л. 14). Контраст семантически сходных, но символически противоположных слов: «пси облизаху гной его, отраду ему чинили, тако и я со своею собакою поговаривал» (л. 37). В аналогичном изображении Аввакум сознательно под- бирает лексику того и другого элемента в соответствии с контекстом. «Мы ж с владыкою приказали его среди улицы вергнути псом на сведение» (л. 30). «да и тело собакам в ров кинем» (л. 21). (о восстании народа против Аввакума). жүктеу/скачать 2.45 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|