ЛАНДШАФТЫ В ЗОНЕ ВЛИЯНИЯ ВОДОХРАНИЛИЩА БУРЕЙСКОЙ ГЭС

Притуранский ландшафт образовался на месте сочленения хр. Турана с Амуро-Зейской равниной, поэтому в литолого-геоморфологической составляющей ландшафта присутствуют чередующиеся равнинные и горные поверхности с соответствующим литогенным основанием. Буреинский ландшафт находится в южной части хр. Турана (сложная система хребтов и массивов, не имеющих определенной ориентировки) и представлен плосковершинным холмогорьем на коренном основании из магматических (граниты, гранодиориты, базальты, андезито-базальты) пород. Притуранский ландшафт также сложен магматическими (гранитоиды) породами, местами перекрытыми рыхлыми отложениями (пески, глины, суглинки), и представляет собой массивно-сопочное плато.

Почвенно-растительные комплексы двух ландшафтов различаются по преобладающим растительным формациям. В буреинском ландшафте преобладают хвойно-широколиственные леса на буро-таежных почвах; в притуранском ландшафте – широколиственные леса на бурых лесных почвах и южно-таежные, в сочетании со средне-таежными – на буро-таежных и горных буро-таежных почвах.

Внешние условия существования ландшафтов определяются климатическими и тектоническими факторами. Согласно ранее проводившимся работам по районированию ландшафтов Амурской области по потенциальной устойчивости [1], рассматриваемые ландшафты имеют благоприятные климатические условия (табл. 1) и сейсмичность высокой интенсивности (6–7 баллов по шкале МSК-64).

Региональные климатические характеристики ландшафтов

в зоне влияния Бурейского водохранилища [1]

Общая характеристика климата	Сумма температур выше 10о	Абсолю-тный минимум температур	Средняя годовая темпе-ратура	Годовое количество осадков, мм	Количество осадков за вегетацион-ный период, мм	Относительная влажность воздуха, %	Гидротермический коэф-т Селянинова (отношение суммы осадков к сумме температур, уменьшенное в 10 раз)
Умеренно-прохладный, избы-точно влажный	1 800– 2 000	-40… -48оС	-2,0… -4,0оС	700–850	450–500	74–78	>2,0

По климатическим условиям буреинский и притуранский ландшафты различаются по мезо- и микроклиматическим характеристикам, что обусловлено рельефом территории. Притуранский ландшафт более контрастный по литологии и геоморфологии, чем буреинский, поэтому он попадает в переходную зону, где сочетаются широколиственные и таежные почвенно-геоботанические комплексы.

Внутренние условия, определяющие состояние ландшафта, ранжированные по 5-балльной шкале для территории Амурской области, имеют следующие показатели: тип рельефа, интенсивность экзогенных процессов, мерзлотные условия, скорость формирования почвенно-аккумулятивного слоя, самоочищающая способность и биопродуктив-ность почвенно-растительных формаций. Тип рельефа отражает возраст, стадию развития ландшафта, степень соответствия эндогенных и экзогенных процессов. Оба ландшафта по принятой оценочной шкале устойчивости для территории Амурской области относятся к слабо устойчивым. Интенсивность экзогенных процессов – средняя. По мерзлотным условиям ландшафты относятся к недостаточно благоприятным (зона эпизодического и спорадического распространения многолетнемерзлых пород). Скорость формирования почвенно-аккумулятивного слоя – средняя. Самоочищающая способность ландшафтов от техногенного загрязнения – высокая. Биопродуктивность почвенно-растительных формаций в ландшафтах неодинаковая: в буреинском – очень высокая, в притуранском – средняя.

В морфологической структуре выделенных ландшафтов представлено 27 урочищ и групп урочищ. Основные (занимающие наибольшие площади) урочища это – 1) лесные террасоувалы, 2) маревые террасоувалы, 3) лесные надпойменные террасы, 4) лесные склоны, 5) болотные днища долин притоков р. Бурея. Второстепенные урочища: 1) долинные широколиственные леса в днище долины р. Бурея и фрагментарные комплексы степоидов в бортах, 2) маревые натечные террасы, 3) болотные (верховые) террасоувалы, 4) маревые склоны, 5) лесные вершинные поверхности.

Урочища делятся на 2 группы: водораздельные и низинные. В основе такого разделения лежит литолого-геоморфологическое расчленение территории. Зональные черты природы – господство дальневосточных хвойно-широколиственных, южно- и среднетаежных лесов на бурых лесных и буро-таежных почвах – выражены, прежде всего, в водораздельных урочищах.

Водораздельные и низинные урочища по своей структуре антагонисты, но они объединены в одно целое в соответствующих ландшафтах. Их связь коренится в генетической общности территории: водораздельные урочища занимают относительно приподнятые поверхности, низинные – относительно опущенные. Это результат расчленения древней поверхности водотоками разного порядка.

Природные процессы в водораздельных и низинных урочищах имеют различную интенсивность и направленность. Первая группа урочищ, вследствие, больших уклонов поверхности и мерзлотно-климатических условий, обладает интенсивными склоновыми движениями грунтов. Во второй группе урочищ отмечаются многолетнемерзлые грунты, повышенная концентрация избыточной влаги, аккумуляция и интенсивный транзитный перенос рыхлых отложений, частые туманы. Жидкий и твердый сток интенсивно поступает в низинные урочища с водораздельных.

Резкие различия двух групп урочищ находят свое продолжение при сравнении их по биокомпонентам. Низинные урочища – царство болотной растительности. Здесь господствуют почвы гидроморфного мерзлотного ряда. В водораздельных урочищах преобладает лесная растительность на бурых лесных и буро-таежных почвах. Дадим общую характеристику доминантных урочищ.

– Рыхлый чехол из тонко- и среднеобломочного материала на слабоволнистой поверхности с малыми уклонами.

– Различные условия увлажнения (от нормального до повышенного) способствуют формированию нескольких почвенно-геоботанических комплексов: мелколиственных лесов из березы плосколистной и осины, широколиственных лесов из дуба монгольского, липы амурской и березы даурской – на бурых лесных оподзоленных среднесуглинистых почвах, светлохвойных лесов из лиственницы Гмелина на буро-таежных среднесуглинистых почвах и переувлажненных лиственничных лесов на буро-таежных глеевых тяжелосуглинистых почвах.

Маревые террасоувалы. Природные условия этих урочищ резко отличаются от вышеописанных. Почвообразующими породами здесь также являются тонко- и среднеобломочные материалы. В рельефе урочища представлены пологими, очень длинными склонами. Для них характерны многолетнемерзлые грунты, концентрация избыточной влаги, застаивание холодного воздуха, частые туманы, повышенная ветренность. Растительность представлена ерниково-сфагновыми марями на мерзлотных болотных переходных торфяно-глеевых почвах. По срокам начала массовой вегетации эти урочища отстают от склоновых и вершинных, общая продолжительность периода вегетации сокращается почти на месяц.

Болотные днища долин притоков р. Бурея. В рельефе урочища представлены плоскими слабовогнутыми широкими днищами, сложенными современными аллювиальными отложениями (пески, супеси). Характерные особенности: наличие многолетнемерзлых пород, концентрация избыточной влаги, аккумуляция и транзит рыхлых отложений, застаивание холодного воздуха, частые туманы. Растительность представлена вейниково-осоковыми и разнотравно-вейниково-осоковыми болотами на аллювиальной лугово-болотной торфянисто-перегнойно-глеевой почве.

На основе ландшафтной структуры территории в зоне влияния Бурейского водохранилища необходимо проведение более комплексных исследований динамики природных процессов, происходящих в геосистемах разного уровня.

2. Криволуцкий А.Е. Амуро-Приморская страна // Физико-географическое районирование СССР. Характеристика региональных единиц / под ред. проф. Н.А.Гвоздецкого. М.: Изд-во МГУ, 1968. С. 527–532.

3. Морфологическая структура географического ландшафта / Анненская и др.; под ред. Н.А. Солнцева. – М., 1962.

4. Рациональное природопользование и охрана природы в СССР / Под ред. Н.А. Гвоздецкого, Г.С. Самойловой. – М.: Изд-во МГУ, 1989. – 208 с.

Этот район сравнительно слабо изучен в ботаническом отношении. Данные о видовом составе растений долины Буреи систематизированы в многотомной работе "Сосудистые растения советского Дальнего Востока" и в региональных обработках [4, 6]. Сведения о редких растениях учтены при подготовке Красных книг различного ранга [1, 2, 3].

Растительность долины Буреи отличается разнообразием ассоциаций и богатством видового состава. Верхний бьеф Бурейской ГЭС лежит в таежной зоне: средняя и южная подзоны без каких-либо выраженных границ между ними. Ниже Талакана начинается зона неморальной растительности, которая представлена различными типами ассоциаций. Неморальная растительность проникает узкой полосой по долине Буреи до Ургала, заметно обедняясь по пути в видовом составе. Участок от устья Тырмы до Пайкана можно отнести к буферной зоне между тайгой и неморальной растительностью, в которой перемешаны элементы той и другой.

Неморальная растительность в верхнем и нижнем бьефе Бурейской ГЭС занимает относительно небольшую в сравнении с тайгой площадь, но богато представлена различными типами лесов. В составе этих лесов найдено большое число редких и краснокнижных видов. На открытых, хорошо прогреваемых и инсолируемых склонах представлены остепненные ценозы (степоиды), которые чаще встречаются по правому берегу от Чекунды до устья Буреи. В составе степоидов отмечено много редких и краснокнижных видов, что вполне объясняется экстразональным характером ценозов.

Лугово-пойменная растительность относится к азональной растительности и не имеет на рассматриваемом участке каких-либо отличительных специфических черт. Долина Буреи в нижнем течении достаточно освоена человеком, поэтому все пойменные и припойменные комплексы несут заметное антропогенное влияние – при сохранении отдельных сравнительно слабо затронутых участков с краснокнижными растениями и водными реликтами в старичных сообществах.

Строительство Бурейской ГЭС негативно скажется на состоянии растительности в зоне влияния гидросооружений. Очень сильно пострадают в верхнем бьефе смешанные широколиственные леса, остепненные ценозы, долинные ельники и пойменные леса с богатым набором видов, попадающие в зону затопления. Необходимо отметить, что в зону затопления частично попадает Желундинский областной заказник, в зону косвенного влияния в верхнем бьефе – недавно организованные областной ботанический заказник "Мальмальта" и памятник природы областного значения "Компанейский", в нижнем бьефе – областной ботанический заказник "Урочище Иркун".

Растительность в бассейне (и долине) Буреи отличается разнообразием и богатством видового состава. С.Д. Шлотгауэр и А.Б. Мельниковой [5] был выделен на территории Хабаровского края Буреинский среднегорно-таежный очаг эндемизма и реликтовых растений, охватывающий верхний бьеф Бурейской ГЭС. Если пренебречь административными границами, Буреинский очаг эндемизма должен включать и часть территории Амурской области в среднем течении Буреи. Наличие такого очага эндемизма подчеркивает уникальность фитоценозов, попадающих в зону прямого и косвенного влияния Бурейского гидроузла.

По материалам собственных полевых исследований, сборам Регионального Гербария (VLA) и сборам, хранящимся в ИВЭП ДВО РАН (г. Хабаровск), с учетом литературных данных [1, 2, 3] составлен список редких видов, попадающих в район влияния Бурейского гидроузла в пределах Амурской области. Список включает 55 видов высших растений, занесенных в Красную книгу Амурской области [3]. Из этого списка 10 видов включены в Красную книгу России [1], 17 видов – в Красную книгу Хабаровского края [2], что указывает на необходимость охраны данных таксонов и за пределами Амурской области. В зону затопления, то есть прямого уничтожения, попадают места обитания 32 видов. Места обитания многих краснокнижных видов, находящиеся в нижнем бьефе, будут испытывать косвенное негативное влияние различной степени в связи с изменениями микроклимата, водного режима и подтоплением.

Уничтожение мест обитаний краснокнижных видов растений в зоне затопления по-разному отразится на общем состоянии этих видов в Амурской области. Характер и масштабы ущерба зависят от ареала и общей численности вида в пределах области и соседних территорий. Максимальный ущерб будет нанесен состоянию узколокального эндема Буреи – одуванчика линейнолистного (Taraxacum lineare Worosch. et Schaga) и субэндема – камнеломки Коржинского (Saxifraga korshinskii Kom.). Необходимо отметить, что первый вид вне долины Буреи в среднем ее течении нигде больше на земном шаре не найден, а второй – найден в крайне ограниченном количестве только в бассейне Тумнина [1, 2]. Все известные места обитания этих растений в пределах Амурской области отмечены на участке Мальмальта–Бахирево и приурочены строго к долине Буреи. В результате образования Бурейского водохранилища уничтожается подавляющее большинство известных и неизвестных популяций этих видов не только в Амурской области, но и в Хабаровском крае.

Современное состояние популяций данных видов в нижнем бьефе Бурейской ГЭС известно недостаточно. Проведенные в 1997, 2003–2004 годах поиски камнеломки Коржинского в locus classicus вида, то есть местах, где это растение впервые было собрано и затем описано как новый таксон, дали отрицательный результат. Проведенные поиски мест нахождений одуванчика линейнолистного выявили вегетирующие растения, часть которых была перенесена в 2003–2004 гг. на территорию Амурского Ботанического сада.

Образование Бурейского водохранилища приведет к сдвигу границ ареалов к югу и юго-востоку в пределах Амурской области 13 краснокнижных видов высших растений и изменению их численности. В первую очередь это относится к адонису амурскому и арсеньевии гладкой. В результате образования Бурейского водохранилища были уничтожены крайние северо-западные места нахождения этих видов в пределах Амурской области и российского Дальнего Востока. Затопление ложа негативно скажется на общей численности краснокнижных видов, что особенно отразится на видах с дизъюнктивным ареалом (адлумия азиатская, 2 вида плаунков, ясколка малоцветковая и др.).

В нижнем бьефе Бурейской ГЭС находятся единственные, достоверно известные в настоящее время для Амурской области, места нахождения дудника необычного и ломоноса короткохвостого [3], выявленные на правом и левом берегах Буреи. Проведенное обследование современного состояния популяций дудника необычного показало, что начавшееся заполнение Бурейского водохранилища негативно сказалось на их состоянии (численность, состав), так как они приурочены к прирусловым участкам, испытывающим постоянное подтопление при попусках.

Большинство краснокнижных видов входят в состав лесных и остепненных ценозов долины Буреи, поэтому для экспериментальной акклиматизации наиболее уязвимых видов предлагается провести отбор площадок акклиматизации в долинах других рек. Возможными пунктами могут служить в первую очередь территория ботанического заказника "Мальмальта" в верхнем бьефе, в меньшей степени – территории Желундинского заказника и ботанического заказника "Урочище Иркун". В качестве участков акклиматизации возможно использование территорий Амурского Ботанического сада и Хинганского заповедника. Для получения исходного интродукционного материала требуется проведение сборов одуванчика линейнолистного и камнеломки Коржинского не только на территории Амурской области, но и в Хабаровском крае.

При организации долгосрочного мониторинга растительности прежде всего необходим мониторинг водных и водно-болотных краснокнижных видов, основные места обитания которых сосредоточены ниже Бахирева вплоть до устья Буреи. Введение в строй Бурейской ГЭС и строительство Нижнебурейской ГЭС вызовет изменение водного режима Буреи, что отразится на состоянии всех старичных водоемов в долине реки до ее устья. Изменения, происходящие в этих водоемах, негативно скажутся на состоянии популяций бразении Шребера, кальдезии почколистной и некоторых других краснокнижных водных видов.

2. Красная книга Хабаровского края. – Хабаровск: ИВЭП ДВО РАН, 1999.

3. Старченко В.М., Дарман Г.Ф., Шаповал И.И. Редкие и исчезающие растения Амурской области. – Благовещенск, 1995. – 460 с.

4. Старченко В.М. Конспект флоры Амурской области // Комаровские чтения. Владивосток: Дальнаука, 2001. Вып. 48. С. 5–54.

5. Шлотгауэр С.Д., Мельникова А.Б. Они нуждаются в защите: Редкие растения Хабаровского края. – Хабаровск: Кн. изд-во, 1990. – 288 с.

6. Шлотгауэр С.Д., Крюкова М.В., Антонова Л.А. Сосудистые растения Хабаровского края и их охрана. – Владивосток; Хабаровск: ДВО РАН, 2001. – 195 с.

Изменения уровневого режима р. Бурея по нижнему бьефу определено в проекте социально-экологического мониторинга и базы данных зоны влияния Бурейского гидроузла, протяженностью в 175 км, а по геоструктурным признакам и морфологическим особенностям эту территорию делят на два инженерно-геологических района. Хинганский заповедник расположен в зоне II района, который имеет протяженность 203 км и охватывает долину Буреи ниже ее притока – р. Дикан – до устья и долину р. Амур до ее притока р. Хинган. Геоморфологически район расположен в пределах Амуро-Зейской эрозионно-аккумулятивной впадины. Долина Буреи и Амура здесь резко расширяется до 8–15 км. Широко развита I надпойменная терраса с абсолютными отметками 99–210 м. Здесь будет наблюдаться перераспределение жидкого стока и некоторое незначительное осушение высокой поймы.

С целью контроля процессов изменений флористического состава, встречаемости и обилия отдельных видов в конце I или на II этапе проведения мониторинговых работ (2008–2017 гг.), предлагаю провести инвентаризацию флоры Антоновского и Лебединского лесничеств, что облегчит выполнение главных задач локального социально-экологического мониторинга Бурейского гидроузла.

Инвентаризация флоры Антоновского и Лебединского лесничеств выявит соответствие или, напротив, несоответствие результатов анализа состояния природной среды разработанным в техническом проекте Бурейской ГЭС и последующих научных исследованиях прогнозам изменения флоры водных и наземных экосистем под влиянием гидростроительства. В случае необходимости будет способствовать разработке рекомендаций и мероприятий по уменьшению выявленного негативного влияния на флору и растительность.

На территории заповедника в 1999 году закончена инвентаризация флоры, имеются материалы о состоянии ее, что открывает возможность прогнозируемости долгосрочных и краткосрочных изменений флоры при условии проведения очередной инвентаризации. Тем более, что строительство Нижнебурейской ГЭС, водохранилище которой будет находиться в нижнем бьефе Бурейской ГЭС, усилит влияние на природную флору Антоновского и Лебединского лесничеств Хинганского заповедника.

Хинганский природный заповедник расположен на крайнем юго-востоке Амурской области, занимает часть Хингано-Архаринской низменности и южное предгорье хребта Малый Хинган.

Флора высших растений Хинганского заповедника насчитывает 968 видов [2]. Из них в Красную книгу РСФСР занесено 19 видов, а в Красную книгу Амурской области – 93 [1, 4]. На юге Архаринского района Амурской области, где расположены заповедник, заказник "Ганукан" и памятник природы "Лотос Комарова" отмечен 1071 вид высших растений.

Антоновское лесничество находится в 50 км от основной территории, в западной части Хингано-Архаринской низменности. Большая часть территории занята лугами и болотами. Развиты грядовые возвышения (хребтики) с наибольшей абсолютной высотой 117 м над у. м., среди них – сопка Маячная. Хребтики и релки покрыты широколиственными и мелколиственными лесами. Много озер. Среднее годовое количество осадков – от 500 до 600 мм в год. Почвы луговые, бурые лесные глеевые, аллювиальные дерновые луговые, лугово-черноземовидные, болотные. Площадь лесничества – 205 км². Заповедано с 1978 года.

В Антоновском лесничестве отмечено 479 видов. Произрастающих только здесь – 105, например, Salvinia natans, Filifolium sibiricum, Gentiana macrophylla, Polygala tenuifolia. Относительно небольшое удаление Антоновского лесничества от Лебединского дает отличие в видовом составе, что можно объяснить наличием песчаных почв в Антоновском лесничестве. Отмечено меньшее количество видов таксономической группы Polypodiophyta, это Onoclea sensibilis L., Thelypteris palustris Schodt, Pteridium aquilinum L., Salvinia natans (L.) All. Отсутствуют виды групп Licopodiophyta и Pinophyta. Спектр семейств сходен с Лебединским лесничеством.

Лебединское лесничество располагается в юго-восточной части Хингано-Архаринской низменности и занимает Урило-Хинганский заболоченный массив, с наименьшей абсолютной отметкой 80 м над у. м. Самая высокая точка – сопка Богучанка – 118 м над у. м. Большую часть лесничества занимают луга и болота, на релках произрастает широколиственный и мелколиственный лес. Также много озер. Среднее годовое количество осадков от 600 до 700 мм в год. Почвы бурые лесные типичные, бурые лесные оподзоленные, бурые лесные глеевые, луговые глеевые, аллювиальные дерновые глеевые, болотные. Площадь лесничества – 344 км², из них 180 км² заповеданы с 1963 г., а 164 км² – с 1982 года.

В Лебединском лесничестве произрастает 496 видов, отмечено только здесь – 105. Общих с Антоновским лесничеством видов – 406. В Лебединское лесничество заходят виды, широко распространенные южнее: Calystegia dachurica, Sanguisorba tenuifolia, Hemerocallis vespertina, Hermartria sibirica, Aneilema jponicum, Scirpus nipponicus.

Во флоре ХГПЗ отсутствуют более теплолюбивые виды: Aralia elata, Jeffersonia dubia, Panax ginseng. В то же время на территории заповедника и в окрестностях отмечены маньчжурско-забайкальские степняки: Potentilla chinensis, Arenaria juncea, Bupleurum scorzonerifolium, Polygala tenuifolia, Scabiosa lachnophylla, Cleistogenes kitagawae, Koeleria cristata, Clematis hexapetala Pall., относительно теплолюбивые ксерофиты [3]. Флора третичного периода представлена такими реликтовыми родами как Acantopanax, Brasenia, Actinidia, Schisandra, Nelumbo, Trapa.

Имеющийся эталонный участок флоры и растительности необходимо включить в число объектов изучения с целью проведения инвентаризации флоры высших растений Антоновского и Лебединского лесничеств Хинганского заповедника.
Литература
1. Красная книга РСФСР (растения). – М., 1988. – 590 с.

2. Кудрин С.Г. Новые для флоры Хинганского заповедника виды сосудистых растений // Ботан. журн. 2004. Т. 89, № 1. С. 128–131.

3. Куренцова Г.Э. Естественные и антропогенные смены растительности Приморья и Южного Приамурья. – Новосибирск: Наука, 1973. – 228 с.

4. Старченко В.М., Дарман Г.Ф., Шаповал И.И. Редкие и исчезающие растения Амурской области. – Благовещенск, 1995. – 460 с.

Реперные участки (РУ) в нижнем бьефе (Н) и в верхнем бьефе (В) заложены в следующих местах:

РУ–I–Н – Архаринский район Амурской области, КДП "Домиканское" (с. Казановка);

РУ–II–Н – Архаринский район Амурской области, ТОО "Заря" (с. Каменка);

РУ–III–Н – Бурейский район Амурской области, АКФХ "Бурейское" (с. Малиновка);

РУ–IV–Н – Бурейский район Амурской области (пос. Талакан);

РУ–V–Н –Архаринский район Амурской области (с. Аркадьевка);

РУ–VI–Н – Ивановский район Амурской области (с. Петропавловка);

РУ–VII–Н – Бурейский район Амурской области (с. Пайкан);

РУ–VIII–Н – Бурейский район Амурской области (с. Гомелевка).

РУ–IX–Н – Архаринский район Амурской области (пос. Ленинское);

РУ–I–В – Верхнебуреинский район Хабаровского края (выше пос. Чекунда, левый берег р. Бурея);

РУ–II–В – Верхнебуреинский район Хабаровского края (выше пос. Чекунда, правый берег р. Бурея);

РУ–III–В – Верхнебуреинский район Хабаровского края (ниже пос. Чекунда);

РУ–IV–В – Верхнебуреинский район Хабаровского края (пос. Усть–Ургал);

РУ–V–В – Верхнебуреинский район Хабаровского края (р. Ягдынья);

РУ–VI–В – Верхнебуреинский район Хабаровского края (р. Нижний Мельгин);

РУ–VII–В – Верхнебуреинский район Хабаровского края (р. Тырма);

РУ–VIII–В – Бурейский район Амурской области (метеопост Сектагли).

Всего заложено около 40 разрезов, порядка 20 прикопок, определены типы почв, описано морфологическое строение разрезов по генетическим горизонтам. Для определения физических и химических свойств почв отобрано более 100 образцов.

Территория, на которой изучался почвенный покров, входит в Восточную буроземную область и относится к Зейско-Буреинской провинции бурых лесных и лугово-черноземовидных почв. В геоморфологическом отношении можно выделить две формы рельефа на территории обследования. Горная часть – среднее течение р. Бурея, где долина реки имеет каньонообразный характер, со склонами гор юго-восточной и северо-западной экспозиции. В нижнем течении преобладает слабовсхолмленная равнина. Формирование почв происходит под влиянием зонального процесса буроземообразования. Почвенный покров отличается неоднородностью состава и свойств. Преобладающим типом почв левобережья р. Бурея в районе пос. Чекунда, устья р. Ургал и правобережья р. Бурея в районе пос. Талакан являются бурые лесные почвы, сформировавшиеся на высоких террасах р. Бурея. Почвообразующими породами служат песчано-галечниковые отложения. Схематически строение профиля выражается следующим образом: А0(А1)–В1(В2)–С(ВС). Механический состав изменяется от легкосуглинистого – в горизонте А1 – до супесчаного и песчаного – в горизонтах В и С. Профиль почв укорочен, слабо дифференцирован на генетические горизонты, на небольшой глубине подстилается песком и галечником.

В почвенном покрове правобережья р. Бурея в районе пос. Чекунда также преобладают бурые лесные почвы, но, в отличие от первых, почвообразующими породами здесь служит элюво-делювий коренных пород. Следует отметить высокую эрозионную уязвимость почв, занимающих склоны долины реки, в случае нарушения растительного покрова. Органогенный горизонт описанных почв периодически подвергается действию пожаров, что является одним из лимитирующих факторов его формирования. Относительно высокое содержание органического вещества в верхних горизонтах почв (5–12 %) обусловлено следующими причинами. На правобережье р. Бурея (склоны юго-восточной экспозиции, где почвы формируются при длительном и интенсивном солнечном освещении) гумусо-аккумулятивный горизонт почв представлен сухим оторфованным субстратом мощностью 1–5 см, который лежит непосредственно на элюво-делювии коренных пород. На левобережье р. Бурея, где почвообразование протекает в гораздо более затененных условиях, верхний горизонт почв представлен обычно рыхлым моховым очесом, залегающим на песчаных или песчано-галечниковых отложениях. Хотя мощность очеса может достигать 15–20 см, запасы органического вещества в нем малы из-за его чрезвычайно малой объемной массы. Вниз по профилю почв содержание органического вещества обычно резко уменьшается, что связано с составом подстилающих горизонтов (песок, песок с галькой, песчаник и.т.п.).

Исследование профиля, заложенного на болотном массиве на левобережье р. Ягдынья (Верхнебуреинский район Хабаровского края), показало повсеместную маломощность торфяного слоя (60 см) – при залегании многолетней мерзлоты непосредственно под торфом. Учитывая то, что верхние 30 см залежи торфяника представлены моховым очесом и рыхлым слаборазложившимся сфагновым торфом, запасы органического вещества и здесь невелики и вряд ли могут существенно повлиять на химический состав воды водохранилища, когда болота будут затоплены, тем более, что и площадь, занимаемая ими, незначительна.

В почвенном покрове нижнего бьефа (Архаринский и Бурейский районы Амурской области) доминируют аллювиальные луговые почвы. На данной территории они используются под пашню, сенокосы, пастбища. Профиль почв слабо дифференцирован на генетические горизонты. Строение профиля можно выразить следующим образом: А0(Апах)–В1(В2)–С. По механическому составу верхний горизонт средне- или легкосуглинистый, нижележащие, как правило, песчаные или супесчаные с илом. Нередко в горизонте В выражена слоистость. Отсортированность песка различная, в зависимости от интенсивности проходивших паводков. Аллювиальные дерновые почвы встречаются отдельными контурами среди аллювиальных луговых почв, занимая повышенные элементы рельефа. Определение химических и физических характеристик в образцах почв проводилось по общепринятым методикам. Бурые лесные почвы имеют средне- и сильнокислую реакцию почвенного раствора. Иногда в верхнем органогенном горизонте фиксируется слабокислая реакция, что, по-видимому, связано с составом растительного опада. Вниз по профилю происходит незначительное увеличение кислотности. Освоенные аллювиальные луговые, аллювиальные дерновые почвы – слабокислые. Содержание гумуса в верхнем горизонте этих почв низкое и вниз по профилю резко уменьшается, что связано с механическим составом. Оценка загрязненности почв тяжелыми металлами включала в себя определение элементов, относящихся к трем классам опасности. Из элементов, относящихся к первому классу, определяли мышьяк, кадмий, свинец, ртуть. Ко второму – кобальт, никель, цинк. К третьему – марганец. Содержание в почвах подвижных форм тяжелых металлов рассматриваемых групп, кроме мышьяка, – ниже ПДК. Превышение ПДК по содержанию в почвах мышьяка требует дальнейшего накопления данных. Использование пестицидов, особенно стойких хлорорганических, приводит к загрязнению окружающей среды. Для определения их остаточных количеств были отобраны образцы почв на содержание ГХЦГ, ДДТ и их метаболитов. Результаты показали, что остаточных количеств пестицидов не обнаружено, или их количество во много раз меньше ПДК. Данные по радиологии почв указывают, что среди природных изотопов преобладает изотоп К-40. Плотность загрязнения почв стронцием-90 и цезием-137 не превышает допустимых значений. Таким образом, почвы изученной территории имеют укороченный профиль, содержат незначительное количество гумуса в органогенном горизонте (А) и не содержат сколько-нибудь значительных количеств вредных веществ.

Изучение почвенно-растительного покрова на территории зоны влияния Зейского водохранилища проводилось по маршруту: г. Зея–устье р. Гилюй–пос. Береговой–пос. Хвойный–пос. Горный–пос. Верхнезейск–пос. Бомнак–урочище Мерзлотка–пос. Снежногорский–г. Зея. Эти исследования по берегам Зейского водохранилища, которое уже более 20 лет назад вышло на стабильный режим эксплуатации, были очень полезны. Главный вывод заключается в том, что не оправдались опасения о серьезном негативном влиянии – абразия береговой полосы, заиление ложа, загрязнение воды при разложении затопленной органики, всплывание торфяников и т.д. Все эти явления, конечно, имеют место, но они не носят массового, а тем более, катастрофического характера, до сих пор практически мало ощутимы и не нарушают стабильного рабочего ритма Зейской ГЭС. И все же полоса осушки, на наш взгляд, – самый уязвимый элемент этой искусственной экосистемы, какой является водоем таких размеров. В отличие от естественных водоемов, в которых пойменные участки с "аллювиальным" водным режимом заняты разнообразными растительными группировками, среди которых наиболее разнообразны и значимы пионерные ивняки, чозенники и тополевники, "пляжные" участки берегов Зейского водохранилища лишены этой растительности. По-видимому, переменный режим "оводнения-осушки" оказался для многих береговых участков (особенно в каньонной части водохранилища) совершенно неприемлемым для местных пород-пионеров.

Как известно, большие массы воды оказывают определенное воздействие на местный климат, и эта тема также является предметом мониторинга. Основное влияние на местный климат водохранилище оказывает в период открытой воды, который на Зейском водохранилище длится с начала июня до конца октября–середины ноября, отмечают в своей работе А.М. Мордовин и др.¹ В целом водохранилище оказывает отепляющий эффект, который выражается как в повышении среднегодовой температуры, так и в увеличении продолжительности безморозного периода. Так, по данным метеостанции "Зея", безморозный период в течение 10 лет (1976–1986 гг.) после создания водохранилища оказался на 17 дней продолжительнее, чем за предшествующее десятилетие (1966–1975 гг.), когда водохранилища еще не было. Средняя продолжительность безморозного периода увеличивалась и в других пунктах, расположенных по берегам водохранилища. Отмечается, что степень влияния сильно зависит от рельефа прилегающей территории и от направления господствующих ветров. Но какой-либо существенной реакции растительного покрова на изменение климатических показателей нами не отмечено. Сравнивая данные своих наблюдений с описаниями растительности конца семидесятых годов прошлого века, приведенные в работе "Флора и растительность хребта Тукурингра (Амурская обл.)"² мы не нашли значимых различий ни по видовому составу, ни по соотношению видов в одноименных ассоциациях. Не заметили мы и различий в темпах роста основных лесообразующих пород. Прирост по высоте у молодняка сосны и лиственницы, в общем, соответствует типовому как в прибрежной полосе, так и на достаточном удалении. Мы здесь не затрагиваем вопросы сукцессии растительных ассоциаций, расположенных в местах, подвергающихся подтоплению. Хотя таких мест и немало, но, в связи с особенностями нашей краткой ознакомительной поездки на Зейское водохранилище, гидроморфный ряд развития растительности оказался нам недоступен, и мы с ним не ознакомились.

Следует отметить еще один аспект влияния водохранилища на окружающую среду, связанный уже с "человеческим фактором". Создание водохранилища сделало легкодоступными раньше редко посещаемые и безлюдные участки, и это вызвало повышение горимости. Мы были свидетелями нескольких пожаров на достаточно большой площади в спелых лесах, которые не горели как минимум 100 и более лет. По рассказам местных жителей, окрестности были сильно задымлены уже достаточно давно, несколько недель, и пожары никто не тушил.

Река Архара, согласно программе организации мониторинга, принята за реку-аналог Буреи с незарегулированным стоком, то есть должна служить контролем для того, чтобы вычленить антропогенные изменения русловых процессов и соответствующие им изменения биоты из многолетних природных флуктуаций (циклов развития). В ходе выполнения программы, в 2003 г. были заложены почвенные разрезы и проведено описание растительности на сельхозугодьях. Все попытки заложить точки опробования в сосняках как формации, редкой в этом районе и потому более чувствительной к изменению водного режима, были неудачными по тем или иным причинам. В 2004 г. мы тоже не попали в долинные сосняки на Архаре.

В низовьях Буреи, в связи с зарегулированием стока наибольшие трансформации прогнозируются в пойменных экосистемах. Возможны потери пойменных заливных лугов, понижение уровня старичных озер и общая ксерофилизация пойменных ландшафтов, что должно сказаться как на растительном покрове, так и на других составляющих биоты. Но, в общем, изменения, по нашему мнению, не будут носить катастрофического характера. В конце концов, маловодные годы случались в этих местах неоднократно, как, впрочем, и многоводные. Погодичная (разногодичная) флуктуация растительности – явление обычное и достаточно хорошо изученное геоботаниками. Некоторая перестройка в ландшафтной структуре местности явно произойдет, но коренного изменения бета- и гамма-разнообразия мы не ожидаем. Тем не менее, организовать мониторинг в этом направлении мы обязаны, и для этого было заложено несколько точек наблюдения в пойменно-долинном лесном комплексе. Луговые и водно-болотные экосистемы в низовьях Буреи изучались группой В.М. Старченко.


К МЕТОДИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ОЦЕНКИ

РЕСУРСНО-ЭКОЛОГИЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА

ПРИРОДНЫХ ЭКОСИСТЕМ В ЗОНЕ ВЛИЯНИЯ БУРЕЙСКОЙ ГЭС
А.А. Бабурин

Институт водных и экологических проблем, Хабаровск
Использование гидроэнергетических ресурсов связано с затоплением больших площадей, что влечет за собой полную перестройку геосистем. Так, при выходе на проектный уровень площадь Бурейского водохранилища составит 740 км². При этом повышенно продуктивные пойменные и надпойменные угодья сменятся малопродуктивными водными экосистемами, нарушится водный режим рек, что может негативно повлиять на состояние многих компонентов биоты и приведет к возникновению массы острых природоохранных проблем. Из всего многообразия возникающих вопросов мы остановимся только на последствиях трансформации растительного покрова и предложим метод экономической оценки ресурсно-экологического потенциала территории.

Отрицательные последствия для флоры и растительности района, подлежащего коренной трансформации, должны оцениваться в двух направлениях: 1) потеря биоразнообразия (в том числе фитогенофонда) и 2) суммарные потери ресурсно-экологического потенциала растительного покрова. Между этими направлениями имеются принципиальные различия, заключающиеся в том, что, если потери ресурсов, – в том числе экологических, эстетических и рекреационных, – могут быть измерены как физическими величинами, так и экономически, в стоимостном выражении, то потеря биоразнообразия, а особенно генетического, невосполнима, и экономическая оценка потери биологических видов принципиально невозможна. К этой точке зрения склоняется большинство исследователей, занимающихся вопросами взаимоотношений природы и общества, проблемами социальной экологии и ресурсопользования. Таким образом, редкие "краснокнижные" виды растений, как, впрочем, и виды животных, а также уникальные природные объекты не подлежат экономической оценке. Ценность их бесконечно велика. Иными словами – они бесценны. Эти виды обладают правом "вето" на использование территории, угрожающее их существованию. Но в практике природопользования постоянно возникает необходимость уничтожения того или иного количества особей редких видов, и тогда оценка их производится по штрафным ставкам как за "злостное уничтожение".

Угроза уничтожения узколокального эндемичного вида бассейна Буреи – одуванчика линейнолистного (Taraxacum lineare) – была реальной. К настоящему времени затоплены все ранее известные науке места его произрастания в пойме Буреи, в том числе и место, откуда был описан этот вид (locus classicus). Потеря была бы невосполнимой и вина ботаников, не настоявших на принятии превентивных мер по спасению вида, была бы очевидной. Обнаружение этого вида одуванчика вне зоны затопления 2 несколько ослабило напряженность, но поиски новых мест произрастания должны быть продолжены.

Необходимость включения экономических рычагов в дело охраны природы в настоящее время не требует доказательств и уже приобретает практические формы. Разработаны и утверждены на разных административных уровнях методики расчета ущерба природным экосистемам при трансформации их в техногенные (по ресурсным составляющим биоты), установлены штрафные санкции за ущерб, причиненный юридическими и физическими лицами незаконным добыванием или уничтожением наземных млекопитающих, птиц, рептилий, амфибий и наземных беспозвоночных, как внесенных, так и не внесенных в Красные книги РФ и субъектов РФ (они сейчас уравнены в правах). Но дискуссионных вопросов по методикам расчетов, по практике применения их на разных стадиях промышленного освоения природных экосистем, меньше не стало.

Покомпонентные (отраслевые) оценки биологических ресурсов (древесины, лектехсырья, ягодных, ореховых, декоративных, кормовых и пр.) проводятся обычно с использованием таксы, закупочной или заготовительной, а при необходимости и рыночных цен. Так как большинство объектов растительного и животного мира не имеют рыночной (прейскурантной) стоимости, то экологи подсчет ущерба для биоты производят по таксам за незаконное уничтожение даже на стадии проектирования, то есть штрафные санкции фигурируют в отчетах по ОВОС уже при обследовании территории и далее, при экологической экспертизе проекта и, в конце концов, включаются в себестоимость продукции. Поэтому разработка стоимостных компенсационных показателей (восстановительной стоимости) является первостепенной задачей. Они априори должны быть ниже штрафов, примерно на столько же, на сколько плата за лицензию меньше суммы исков за незаконный отстрел. Не отрицая необходимости повидовой дифференциации оценок и применения повышающих коэффициентов, учитывающих природоохранный статус территории, мы являемся сторонниками интегральных оценок эколого-ресурсного потенциала, особенно в применении к крупномасштабному гидроэнергетическому строительству 1.

В последнее время наметились два пути получения интегральных оценок многофункциональных систем, какими являются все природные экосистемы. Первый – получение интегральной оценки как суммы покомпонентных, с учетом эмергентности (эффекта сложения, который может быть разнознаковым). В качестве основного оценочного показателя принимается, как правило, дифференциальная рента, как разница между замыкающими затратами (кадастровыми ценами) и индивидуальными приведенными затратами на получение единицы продукции при эксплуатации оцениваемого ресурса. Наиболее последовательная и логически выдержанная концепция такой оценки лесных угодий предложена А.С. Шейнгаузом и А.П. Сапожниковым 3. Интегральная оценка этих авторов является суммой покомпонентных оценок функций ("полезностей"). При этом обращается внимание на то, что сочетание функций лесных ресурсов и соответствующих им видов пользования всегда конкретно по месту и времени и должно рассматриваться только в зонально-географическом аспекте, так как именно через него реализуется принцип равнозначности, но отнюдь не неравноценности функций лесных ресурсов.

Второй путь, по которому пошли и мы 1 – это нахождение в рассматриваемой системе интегрирующей характеристики, оценка которой определяет стоимость всей системы. Представляется целесообразным в качестве такого признака использовать показатели продуктивности фитомассы. И в самом деле, основной функцией растительности – самого существенно значимого компонента любого биогеоценоза – является продуцирование фитомассы. Все остальные ресурсные, экологические и социальные функции – суть производные. Выразив продуктивность фитомассы в энергетических единицах, легко перейти к денежной оценке, используя показатели себестоимости учетной единицы. Таким образом, получает экономическую оценку ресурсно-экологический потенциал территории. Эта оценка является, по существу, оценкой биоклиматического потенциала территории. Полученная базовая оценка затем детализируется различными урочищными, размещенческими, накопительскими и другими коэффициентами, учитывающими индивидуальные особенности экосистем.

Продуктивность, по словам Уиттекера, – это способность накапливать энергию в органическом веществе, от размеров и динамики которой зависит жизнь всего сущего на земле, в том числе и человека. Нами был предложен следующий алгоритм экономической оценки:

1. Определяется средняя многолетняя потенциальная продуктивность фитомассы по фракциям (кг/га год). Потенциальная – это максимально возможная в данных лесорастительных условиях без отрицательного влияния антропогенных факторов. Она может быть рассчитана по приростам древесины с использованием конверсионных коэффициентов и соответствующих таблиц, либо непосредственно на месте.

2. При пересчете в энергетические единицы предлагается принять теплотворную способность фитомассы бореальных лесов равной 4,8 ккал/г, а травяных формаций – 4,0 ккал/г.

3. Получение сведений о себестоимости экологически "чистых" технических способах получения энергии в местных условиях, либо действующих мощностей.

4. Учитывая бесконечно длинный ряд лет, в течение которых саморегулирующиеся естественные экосистемы аккумулировали бы солнечную энергию, мы рассматриваем полученную денежную оценку годичной продукции как процент с основного капитала и по известной формуле капитализации получаем основную, базовую оценку стоимости ресурсно-экологического потенциала экосистемы.

5. Конкретизация "цены" лесной экосистемы в зависимости от месторасположения и удаленности от пользователей. Для этого вводятся различные коэффициенты: урочищные, размещенческие, природоохранные, антропогенные и т.д.

6. Когда в результате многолетней работы биоты в экосистеме накоплена в той или иной форме живая или мертвая, так или иначе преобразованная фитомасса, имеющая товарную ценность, стоимость ее суммируется с базовой или учитывается с помощью поправочных "накопительских" коэффициентов.

Предлагая свой вариант оценки ресурсно-экологического потенциала лесных экосистем мы надеемся получить реальную цену, то есть такую, которая, с одной стороны будет стимулировать бережное отношение к естественным ландшафтам, а с другой – не станет непреодолимым препятствием на пути промышленного освоения территории. Экономическая оценка должна быть обязательной при экологической экспертизе различных вариантов размещения промышленных объектов, особенно связанных с отчуждением больших территорий.

Средняя годичная продуктивность фитомассы составляет от 25 до 107 ц/га (табл.1).

Наличие на территориях, подлежащих воздействию, связанному с уничтожением растительного покрова, редких видов накладывает определенные ограничения, удорожающие природопользование. Поэтому при обсуждении и утверждении списка видов, нуждающихся в особой охране и рекомендуемых для включения в региональные Красные книги, необходимо учитывать экономическую составляющую этой операции. Стремление обеспечить охрану как можно большему числу видов, включая их в Красные книги, вполне понятно, но это приносит зачастую обратный эффект, дискредитируя саму идею. Особи видов, включенных в Красные книги, автоматически становятся значительно "дороже" для природопользователей, оцениваясь по другим тарифам, что, в общем-то, никак не сказывается на их защищенности. При этом статус (категория защитности) вида не учитывается и "цена" одинакова как для находящихся под угрозой и уязвимых видов (1 и 2 категория), так и для редких и с неопределенным статусом (3 и 4 категория). А на долю последних приходится от 66 до 73% видов (табл.2).

Таблица 1

Запасы фитомассы и продуктивность спелых лесных формаций

в зоне влияния Бурейского гидроузла

Число редких видов сосудистых растений в Красных книгах

дальневосточных субъектов РФ

Регион	Категории редкости					Доля от
	1	2	3	4	Всего	флоры
Амурская область	13 / 5.9%	55 / 24.9%	136 / 61.5%	17 / 7.7%	221	11.0%
Еврейская автономная область	13 / 8.8%	42 / 28.4%	93 / 62.8%	–	148	10.5%
Хабаровский край	10 / 7.5%	27 / 20.4%	96 / 72.1%	–	133	6.3%
Приморский край	–	–	–	–	204	8,0%

Из таблицы видно, насколько высока доля субъективизма в отнесении видов в "краснокнижные", если сопоставить их количество с видовым богатством (флорой территории). В этом плане наиболее разумными и обоснованными выглядят данные Красной книги Хабаровского края.

Включение экономических рычагов в природоохранную деятельность с развитием рыночных отношений приобретает все большую актуальность, и здесь перегибы недопустимы – ни в сторону экономики, ни, тем более, – в сторону экологии. Поиски согласия в каждом конкретном случае имеют свою специфику, трудны, но – достижимы. И главное здесь – избегать одностороннего "экстремистского" подхода.
Литература
1. Бабурин А.А., Бушуева З.И. Экологическая экспертиза энергетических проектов (ботанический аспект): препринт. – Хабаровск: ИВЭП, 1991. – 32 с.

2. Старченко В.М. К вопросу о новой редакции Красной книги Амурской области // Проблемы экологии и рационального использования природных ресурсов в дальневосточном регионе: материалы конф. Благовещенск, 2004. Т. 1С.33–37.

3. Шейнгауз А.С., Сапожников А.П. Оценка сочетаний функций лесных ресурсов – основа организации многоцелевого лесопользования // Лесоведение, 1989. № 1. С. 3–8.