Е. Я. Басин искусство и взгляд (глаза) Москва 2013

ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ТЕКСТЫ

ОНОРЕ ДЕ БАЛЬЗАК

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ.

В первый раз с тех пор, как Каролина и Роже обменялись взглядом, положившим начало их дружбе, им пришла одна и та же мысль; если они и не высказали этой мысли, то поняли ее одновременно, испытав ощущение, похожее на благодетельное тепло очага, которое заставляет позабыть о зимней стуже (1; 245).

Не знаю, можете ли вы представить себе с моих слов лицо этого человека… Глаза, маленькие и желтые, словно у хорька, и почти без ресниц, не выносили яркого света, поэтому он защищал их большим козырьком потрепанного картуза. Острый кончик длинного носа, изрытый рябинами, походил на буравчик… (1; 339).

…сколько раз я убеждался в удивительной способности противников разгадывать тайные мысли и намерения друг друга? Иной раз два врага проявляют такую же проницательность, такую же силу внутреннего зрения, как двое влюбленных, читающих в душе друг друга (1; 382).

Когда он приходил в ярость, лоб его морщился и посередине его прорезались складки в виде дельты, или, вернее, в виде подковы коня Редгаунтлета. Этот признак ужасал еще сильнее, чем магнетический блеск его синих глаз (1; 442).
Том 2

Этюды о нравах. Сцены частной жизни

Но графиня тут же была укрощена пристальным, каким-то пронизывающим взглядом Дервиля: этот взгляд проникал в тайники ее души, требуя немедленного ответа (2; 70).

При этих словах графиня гордо вскинула голову. Луч надежды зажегся в ее глазах… (2; 73).

Кинув на прожженного мошенника испепеляющий взгляд честного человека, полковник, раздираемый самыми противоречивыми чувствами, бросился вон (2; 86).

Уныние и печаль – самые красноречивые толкователи любви и передаются от одного страждущего к другому с невероятной быстротой. У страдальцев развито какое-то внутреннее зрение, они полно и верно читают мысли друг друга и одинаково воспринимают все впечатления (2; 139).

…подруги, посвященные в тайну его любви, вдруг почувствовали в сдержанности его, в голосе, в выражении глаз что-то от той силы, которая приписывается электрическому скату (2; 155). Этот голос, тихо звучавший в ее ушах, переворачивал всю душу. Да, то поистине был голос самого несчастья, голос низкий и строгий, будто струивший какие-то пронизывающие токи (2; 170).

И вдруг он в порыве отчаяния сорвал с себя шляпу, обнажил лоб, и словно делая последнюю попытку, устремил на генерала горящие, живые глаза, взор которых проникал в самую душу. Взор этот излучал мысль и волю, вспыхивал молнией и поражал, как гром; ведь в иные минуты люди обладают необъяснимой властью (2; 221).

С редкостным своим умением предвидеть он постиг все несчастья, которые возвещает эта печальная истина, и, бросив на Елену пронизывающий взгляд, всколыхнул в голове необыкновенной девушки целый мир мыслей, еще дремавших в ней. То был свет, как бы озаривший еще неведомые ей страницы жизни. Ее душа была подавлена, покорена, она не находила в себе сил, не могла защититься от магнетической власти взгляда, даже невольно брошенного на нее. Она была в смятении и дрожа выбежала из комнаты (2; 227-228).

Тут ошеломленный генерал пытался смерить взглядом преступника, но принужден был опустить глаза; он чувствовал, что не в силах выдержать взор незнакомца, нестерпимо блестящий взор, вторично смутивший его душу (2; 229).

Мадемуазель Мишоно вошла тихонько, молча поклонилась, молча села с тремя женщинами.

- Меня всегда пробирает дрожь от этой старой летучей мыши, - шепнул Бьяншон Вотрену. – Я изучаю систему Галя и нахожу у ней шишки Иуды (2; 316).

Взор молодых людей умеет видеть все, их чувства собирают воедино все излучения женщины, как растение вбирает в себя из воздуха необходимые для жизни вещества (2; 321).

Если смелый философ задумает установить воздействие наших чувств на мир физический, то он найдет, конечно, немало доказательств действию вещественной их силы в отношениях между животными и нами. Какой физиономист способен разгадать характер человека также быстро, как это делает собака, сразу чувствуя при виде незнакомца, друг он ей или не друг? (2; 375-376).

Любовь передается. Чувство кладет на все свою печать, оно летит через пространства. Письмо – это сама душа, эхо того, кто говорит, настолько точное, что люди тонкой души относят письма к самым ценным сокровищам души. Бессознательное чувство папаши Горио достигало высшей степени собачьей чуткости, и он почуял удивительную доброту, юношескую симпатию, сочувствие к нему, возникшие в душе студента (2; 376).

Взять хотя бы невежественное существо: стоит ему проявить подлинную, сильную любовь, оно сейчас же начинает излучать особый ток, который преображает его внешность, оживляет жесты, скрашивает голос (2; 390).

…сообщение подействовало на Вотрена, как удар молнии. Он побледнел и зашатался, его магнетический взгляд, подобно солнечному лучу упав на Мишоно, своим потоком излученной воли подкосил ей ноги. Старая дева рухнула на стул (2; 449).

Ах, добры друг мой, господин Эжен, вы не знаете, каково это видеть, когда золото, блестевшее во взгляде, вдруг превращается в серый свинец. С того дня, как их глаза перестали греть меня своими лучами, здесь для меня всегда была зима, мне ничего не оставалось, как глотать горечь обиды (2; 511).
Том 3

Этюды о нравах. Сцены частной жизни

Г-н Попино от природы был наделен не очень привлекательной внешностью (…) лицо чем-то напоминало кроткую до беспомощности телячью морду – прямой плоский нос, невыпуклый лоб, нелепо торчащие уши, тусклые глаза разного цвета – ничто не оживляло эту бескровную физиономию; жидкие мягкие волосы плохо прикрывали череп. Лишь одна черта привлекла бы внимание физиономиста: рот Попино говорил о неземной доброте (3; 235).

Бьяншон молчал, холодный и суровый, как человек, решивший вытерпеть пытку до конца, но в душе он желал своему дяде раздавить эту женщину, как гадюку, - длинное платье, гибкое тело, вытянутая шея, маленькая головка и плавные движения маркизы внушали ему это сравнение (3; 264).

Маркиз д’Эспар, обычно бледный, как все блондины, так и вспыхнул от гнева… (3; 285).

Едва графиня Мари увидела Рауля, она почувствовала в душе толчок, способный испугать женщину своей силой. Мнимый великий человек своим взглядом оказал на нее почти физическое воздействие, задел ее сердце и смутил его. Это смущение ей было сладостно (3; 333).

Воры, шпионы, любовники, дипломаты – словом, все рабы, только они одни, знают, какие возможности и радости таит взгляд. Одним только им известно, сколько ума, нежности, тонкости, гнева или подлости выражают изменения этого одухотворенного луча света (3; 358).

Ясно было, что дверь ложи закрыта для Натана, и он метнул в графа Феликса ужасный взгляд. То был взгляд, о котором Флорина однажды отпустила такое словцо: «Послушай, не прожги своей шляпы (3; 359).

…вспоминал ее божественное благоухание, словно источаемое добродетелью; представлял ее лучистый взгляд… (3; 447).

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ.

У этой девушки был золотистый, как гаванская сигара, цвет лица, огненные глаза… (4; 88).

Родольф, прислонившись к двери, смотрел на княгиню Гандольфини, устремив на нее пристальный, упорный, магнетизирующий взгляд; в него была вложена вся сила человеческой воли, какая только может быть сосредоточена в желании, принимающем иногда характер властного приказа (4; 107).

Только перед этим священником, чье лицо словно излучало надежду… (4; 150).

И невольно казалось, что сама дева рая, хранительница Фани, вознаградила эту непорочную юность, эту светлую жизнь, отданную благородному старику, и наделила ее лучезарной красотой, на которой бессильна суровая рука времени (4; 193).

Как и многие, она, казалось, умела читать мысли окружающих, будто они, подобно белым литерам, выступали из книги мрака, ибо в душе слепца каждый звук отдается эхом, несущим разгадку чужих тайн (4; 195-196).

Резко очерченные брови крутыми дугами лежали над черными глазами, которые порою мерцали, как звезды. Глазной белок не отливал голубизной, не поражал ослепительной белизной; его не прорезала сетка красных прожилок, - он был плотен, как рог, и светился теплым блеском. Зрачок был обведен золотистой каймой; он напоминал бронзу, оправленную в золото, но золото было живое, а бронза дышала. В этих глубоких глазах не было того холодного, зеркального отражения света, которое придает глазам человека кошачье или тигриное выражение; они не отпугивали людей впечатлительных странной неподвижностью, но в них таилась бесконечность более притягательная, чем властность хищного взора (4; 235-236).

Баронесса угадывала мечты сына, мать понимала, что они подсказаны юношеской жаждой жизни; никакое перо не может передать эти мысли, промелькнувшие в горящем взоре Каллиста быстрее стрелы, пущенной из лука (4; 278).

В самом деле, разве не прекрасны эти взгляды, и смелые и осторожные, при случае томные, увлажненные последними отблесками любви, такие горячие и такие сладостные? (4; 281).

У людей, отмеченных печатью гения, лучезарное чело, глаза мечут молнии… (4; 283).

Всем юношам знакомо это неукротимое буйство чувств, вызванное первой, еще неясной надеждой: в душе теплится слабый огонек, и лучи его образуют как бы нимб вроде тех, что пишут художники вокруг чела святой мученицы… (4; 288).

Яркий отблеск свечей играл на ее атласном лбу, зажигал в ее газельих глазах искорки… (4; 291).

Она поднялась с кресла, выпрямилась, и взгляд ее, метавший молнии, взгляд, в котором блистала вся ее душа, сразил обоих мужчин (4; 301).

Маркиза сидела с непроницаемым видом. Фелисите попыталась вызвать Каллиста на разговор в надежде, что он проболтается, но юноша заявил, что его матушка будет беспокоиться, и в одиннадцать часов откланялся, унеся на прощание огненный и проницательный взгляд Камилла, - впервые она услышала от Каллиста подобный ответ (4; 338).

Ничего, - ответил он, вскидывая на нее глаза, в которых потух свет души и любовный пламень (4; 351).

Глубоко запавшие глаза горели тем особенным блеском, который бывает у людей одиноких, поглощенных какой-нибудь одной неотступной мыслью, или в глазах смелых борцов нашей эпохи, вдохновляемых грозными схватками (4; 390).

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ

Гобенхейм, еще молодой человек мертвенно-бледным лицом, принадлежал к тем блондинам с черными глазами, неподвижный взгляд которых имеет какую-то магнетическую силу… (5; 177).

Горбуны – создания удивительные, мыслимые только в человеческом обществе, а не в природе, ибо там господствует закон, по которому все слабое и уродливое обречено на гибель. Искривление позвоночника, обезображивая внешность человека, в то же время способствует более быстрому и энергичному развитию нервных флюидов, и они, вырываясь из глубины, где возникли, озаряют, подобно яркому свету, весь внутренний облик горбунов. В результате этого рождаются силы, которые иногда проявляются в магнетизме, но чаще всего сосредоточиваются в сферах духовного мира (5; 272).

Горбун с силой ударил кулаком по своей впалой груди и встал перед камином, бросив на Модесту взгляд, который, как молния, блеснул из-под его тяжелых полуопущенных век; он понял, что непредвиденный случай пришел ему на помощь и он сейчас разгадает сердце своей повелительницы (5; 275).

Модеста так испугалась ясновидящего взгляда любви, что стала даже подражать старушечьей походке (5; 283).

Словам же, мыслям, взглядам я придаю больше значения, чем заурядные люди (5; 398).

Весь этот мир грустных раздумий таился в тусклых серых глазах мадемуазель Гамар (5; 466).

Сударыня, - обратился он к мадемуазель Гамар, не обращая внимания ни на язвительную улыбку, змеившуюся на ее губах, ни на какой-то особенный огонек в ее глазах, придававший им сходство с блестящими глазами тигра, - мне непонятно, почему вы не подождали, пока я вывезу обстановку, прежде чем… (5; 481).

ЭТЮДЫ О НРАВАХ.

СЦЕНЫ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
У нее была большая голова, мужской лоб, очерченный, однако, изящно, как у фидиева Юпитера, и серые лучистые глаза, в которых отражалась вся ее жизнь (6; 56).

Это спокойное лицо, исполненное красок, озаренное солнцем, словно только что распустившийся цветок, веяло на душу отдохновением, отражало внутреннее очарование спокойной совести и притягивало взор (6; 57).

Ты и не знала дяди, чего же ты плачешь? – сказал ей отец, бросая не нее взгляд голодного тигра, - таким же взглядом он, вероятно, смотрел на свои груды золота (6; 65).

Сочувствие и нежность молодой девушки обладают в самом деле магнетической силой влияния.

Рассматривая Евгению, он заметил гармонию черт этого ясного лица, всю ее невинную повадку, чарующий свет ее глаз, говоривших о мечтах юной любви, о желаниях, не ведавших страсти (6; 70).

Шарль и Евгения поняли друг друга, хотя разговаривали только глазами.

…время от времени нежный и ласкающий взгляд кузины озарял его светом (6; 91).

Когда он в силах был открывать глаза, где еще тлела искра жизни, то сейчас же обращал их к двери кабинета, где покоились его сокровища… (6; 160).

Она подняла глаза к небу, думая о последних словах матери, которая, как бывает иногда с умирающими, устремила на будущее прозорливый, просветленный взгляд (6; 175).

Сударь, - закричал король коммивояжеров, испепеляя его взглядом… (6; 222).

Значит, ты не прочь проехать в Париж? – спросил дю Букье.

При этом вопросе молния радости позолотила серые глаза Сюзанны, но счастливец дю Букье ничего не заметил (6; 253).

…перед взором Сюзанны нежданно предстало его бледное лицо, ярко освещенное светом, падавшим из окна, и обрамленное черными кудрями, его глаза, одушевленные отчаянием, горевшие огнем горького раздумья, Гризетка, наделенная безошибочным чутьем к нужде и сердечным мукам, почувствовала укол той электрической искры, происхождение которой никому не известно, ничем не объяснимо и которую иные вольнодумцы отрицают, хотя немало мужчин и женщин испытали на себе ее таинственный толчок. Это в одно и то же время – и луч, прорезывающий мрак грядущего, и предчувствие чистых радостей разделенной любви, и уверенность в обоюдном понимании (6; 261).

Глаза навыкате, неопределенного цвета, придавали ее круглому лицу, в чертах которого не было никакой одухотворенности, баранье выражение – изумленное и тупое, что, впрочем, пристало старой деве (6; 277).

…вдруг взор, брошенный молодым человеком на бюст мадемуазель Кормон, сильно смахивавший на пару мощных литавров полкового оркестра, озарил душу шевалье внезапным светом. Эта вспышка позволила ему обозреть все прошлое (6; 297).

Я не помню, чтобы когда-нибудь встречал женщину, столь сильно поразившую мое воображение...

…меня пронизывало чувство, напоминавшие действие гальванического тока… (6; 372).

Но потому ли, что я сам, испытав немало горя, приобрел способность проникать в сокровеннейшие тайники человеческого сердца, научился понимать все человеческие чувства, особенно сожаление об утраченном и горечь старости, мне кажется, нигде потом – ни у умирающих, ни у живых – не видел я таких глаз – серых, тусклых погасших глаз или черных и лихорадочно блестевших, как у некоторых старух в этой гостинице ( 6; 377).

…хорошо известно, что из всех ран, наносимых словом и взглядом, самые неизлечимые наносятся насмешкой и презрением (6; 381).

Однако, какой бы нежной и предусмотрительной ни была девушка, ей всегда недостает особого, чисто материнского ясновидения, которое дается природой только родной матери.

…у нее не будет внезапных предчувствий и смутных тревог, столь знакомых матери, у которой все ее трепещут, как струны, нервные и душевные связи, соединявшие ее с младенцем; мать на всю жизнь сохраняет неразрывную связь со своим ребенком, чувствует как бы толчок от каждого его страдания и трепет от каждой радости, словно это – события ее собственной жизни. Если с физической точки зрения природа и создала в лице женщины как бы нейтральную почву для развития ребенка, то она не лишила ее способности в некоторых случаях вполне сливаться со своим созданием; когда материнство духовное сочетается с материнством физическим, мы видим то чудесное, скорее еще не объясненное, чем необъяснимое, явление, которое составляет сущность материнской любви (6; 387).

Глаза маркиза сверкали той горячностью и отвагой, над которыми возраст не имеет власти (6; 401).

Внимательно рассмотрев Виктюрньена, герцогиня де Мофриньез без памяти в него влюбилась. Ангельский взгляд, которым она поблагодарила видама де Памье, своей пылкостью, наверно, вызвал бы ревность влюбленного. Когда женщины находятся в обществе мужчин, подобных видаму, и чувствуют себя в безопасности, они напоминают лошадей, выпущенных в широкую степь: они тогда становятся естественными, им нравится даже приоткрывать свои нежные чувства. Герцогиня и видам посмотрели друг другу в глаза, и этот взгляд не отразился ни в одном из зеркал, его никто не перехватил (6; 422).

Мне бы хотелось увидеть этого человека, - сказала она, и глаза ее при этом засверкали, как две неподвижные звезды (6; 433).

Диана, не отрываясь, смотрела графу в глаза; в лазури ее глаз вспыхивали мгновенно сменявшиеся чувства, как зарницы между двух туч (6; 448).
Том 7.

ЭТЮДЫ О НРАВАХ.

СЦЕНЫ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Такая безграничная любовь расцвела вдруг и в сердце бедного бретонского подмастерья (7; 79).

Сам того не подозревая, он оказался во власти чудесного магнетизма, существование которого все еще оспаривают вопреки стольким доказательствам: на глаза его навернулись слезы в тот самый миг, как они затуманили взор Пьеретты (7; 79-80).

А-а, значит, я лгу? – крикнула Сильвия, испепеляя Пьеретту своим взглядом, который обладал способностью злобно сверкать в минуты гнева.

Организмы, не испытавшие опустошительного воздействия страстей, сохраняют в себе массу жизненных токов. Способность гневно сверкать глазами тем крепче укоренилась у мадемуазель Рогрон, что в своей лавке она пользовалась могуществом этого взгляда и, вытаращив глаза, наводила спасительный трепет на подчиненных (7; 94).

В тот момент, когда был дан сигнал: «Сходись!», Максанс заметил зловещее лицо Фарио, смотревшего на них из той самой дыры, которую «рыцари» проделали в крыше церкви, чтобы напустить голубей в его склад. Эти два глаза, как бы извергавшие две огненные струи мстительной ненависти, ослепили Макса (7; 407-408).

Эта поэма, которая была несравненно выше «Севильянки Пакиты», имела гораздо меньше успеха. После этого двойного опыта г-жа де ла Бодрэ почувствовала себя поэтом, а в глазах ее стали пробегать внезапные молнии, озаряя ее лицо и делая ее еще прекраснее, чем она была прежде (7; 477-478).

В 1836 году Лусто, утомленный шестнадцатилетней борьбой в Париже…однако, глаза его еще метали пламя, как те вулканы, которые считают погасшими… (7; 484).

…цвет ее лица – беспримерная редкость для испанки – сверкал белизной, но взор, горевший солнцем Испании, падал на вас, как струя расплавленного свинца (7; 514).

Податной инспектор и сын председателя суда обменялись вопросительным взглядом, который говорил» «Нет ли в этих словах чего-нибудь обидного для нас? Смеяться нам или сердиться? (7; 517).

Стоило Лусто взглянуть на нее, положить ей руку на руку, и вот уже Дина – вся покорность. От нежного слова, от улыбки этого человека расцветала душа бедной женщины, обрадованной или опечаленной каждым ласковым или холодным его взглядом (7; 593).

ЭТЮДЫ О НРАВАХ.

СЦЕНЫ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Дети так же хорошо угадывают во взгляде голод, как вы читаете в нем любовь… (8; 9-10).

Сколько раз я старался…уловить эту эманацию ее души… (8; 33).

Высказывая какую-нибудь мысль, граф становился вдруг неузнаваем: он сжимал губы, чело его прояснялось, взор метал молнии, но вскоре опять угасал (8; 58).

Когда нам не хватало слов, молчание еще сладостнее баюкало наши души, и они нежно сливались, в той сфере чувств, где нет места даже для поцелуя… (8; 96).

Я понял мысли Анриетты по ее молчанию… (8; 108).

И вновь опустила голову на подушку. Воспоминание о былых невзгодах и только что перенесенное оскорбление вызвало у нее нервную дрожь, которую мне удалось успокоить лишь с помощью магнетизма любви; действие его было мне незнакомо, но интуиция подсказала мне, что надо делать. Я обнял Анриетту за плечи и долго держал ее, крепко и нежно сжимая в объятиях… (8; 119).

Ах. Натали! Да, на земле встречаются еще женщины с душою ангела, излучающие особое сияние, которое Неведомый философ Сен-Мартен называл одухотворенным, сладкозвучным и благоуханным (8; 182).

…это воздушное существо, словно излучающее фосфорическое сияние, обладает железной силой. Нет такой строптивой лошади, которую не усмирила бы ее нервная рука, такая, казалось бы, нежная ручка, которая не знает усталости. Ножка у нее, как у лани, сухощава и мускулиста, а линии ее восхитительны.

Сердце ее пламенеет, как африканское солнце; страсть налетает, как вихрь в бескрайней пустыне, жар которой светится в ее глазах… (8; 195).

Итак, среди обольщений английской роскоши я неожиданно узнал женщину, быть может, единственную в своем роде, опутавшую меня сетями любви, которую лишь разжигало мое суровое воздержание, любви, сверкавшей убийственной красотой, насыщенной особым магнетизмом… (8; 196).

…я увидел роковой лимонно-желтый оттенок, который на этом ангельском лице походил на отсвет божественного огня, озаряющий лики святых на картинах итальянских художников. И я внезапно почувствовал ледяное дуновение смерти. Затем, когда пылающий взор Анриетты, лишенный той прозрачной влаги, которая прежде, казалось, омывала ее глаза, обратился ко мне, я вздрогнул… (8; 205).

Она воспользовалась своей властью надо мной и стала злоупотреблять ею, как только заметила в моих глазах огонь, который загорался во мне, когда она пускала в ход свои чары (8; 229).

…она знала, что источником лучей, струившихся из наших глаз, были наши души, которые этим путем проникали одна в другую, сливались воедино, вновь расходились и радовались, как две женщины, доверчиво поверяющие друг другу свои тайны (8; 233).

Вы хотите умереть! – воскликнул я в страхе, смотря на нее, и снова увидел в ее горящих глазах сухой блеск, знакомый лишь тем, кто увидел его у любимого существа, пораженного этой ужасной болезнью, и похожий на блеск потемневшего серебра (8; 235).

Еще один взгляд! – промолвил я. – Такой взгляд, каким ты дарила меня прежде!.. Женщина, целиком отдающаяся мужчине, - воскликнул я, когда она озарила мою душу сиянием своих глаз, - не вливает в нас столько жизни и света, сколько ты дала мне в эту минуту! (8; 236).
Том 9.

ЭТЮДЫ О НРАВАХ.

СЦЕНЫ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Глаз сравнивает ранее, нежели сердце успевает внести свою поправку в невольный мгновенный приговор (9; 9).

Г-жа де Баржетон заметила пылкие взгляды Люсьена; она стала за ним наблюдать и увидела, что он более занят маркизою, нежели спектаклем. Она охотно бы смирилась с участью возлюбленной, покинутой ради пятидесяти дочерей Даная, но когда пламенный взгляд честолюбца с особой горячностью выразил непреклонность его желания, она поняла, что творится в его сердце, и почувствовала ревность, даже не к будущему, а к прошлому (9; 31).

Лусто вышел, оставив Люсьена…

Страстные мысли воспламеняли его душу, подобно тому как чувства его разгорались от зрелища этих актрис со сладострастными глазами…

Вдруг чей-то влюбленный взор, пробившись сквозь театральный занавес, опалил невнимательные глаза Люсьена. Поэт очнулся от оцепенения и встретил пламенный взгляд Корали… (9; 137).

Из-за полуопущенных век пламенел черный агат зрачка; из-за изогнутых ресниц взгляд порою дышал зноем пустыни (9; 138).

Обменявшись взглядом, таившим тысячу вопросов, порожденных недоумением, как может существовать в природе подобное чудище, Люсьен и Лусто поздоровались со стариком и передали ему письмо Габюссона и векселя Фандана и Кавалье (9; 262).

Взгляды были грозны, как заряженные пистолеты, и от малейшей искры могла вспыхнуть ссора (9; 274).

Когда Бонифас, состроив самую елейную мину, сладчайшим голосом задал этот вопрос, Ева опять взглянула на мужа, пытаясь этим взглядом внушить ему, что отвечать не надо, а если и отвечать, то какой-нибудь незначащей фразой (9; 330).

Сын портного из Умо, презираемый товарищами по коллежу, Пьер Пти-Кло…

Надтреснутый голос был в полном соответствии с его кислой физиономией, тщедушной фигуркой и неопределенным цветом сорочьих глаз. Сорочий глаз, по наблюдению Наполеона, признак криводушия. «Поглядите на такого-то, - сказал он Ласказу, будучи на острове св. Елены, об одном из приближенных, которого он отстранил от должности за разные неблаговидные дела. – Как могло случиться, что я столь долгое время ошибался в нем. Ведь у него сорочий глаз. (9; 342).

А ну-ка! Поглядим, как это ты докажешь, что ты мастер из ничего изготовлять порядочную бумагу, которая ничего не стоит, - сказал бывший типограф, бросив на сына пьяный, но хитрый, испытующий, алчный взгляд. Вы сравнили бы его с молнией, блеснувшей на грозовой тучи… (9; 385-386).

Пти-Кло…Само собою напрашивалось сравнение этого тощего, затянутого во фрак стряпчего с замороженной гадюкой; но его сорочьи глаза, одушевленные надеждой, приобрели такую живость, а от всей его особы веяло таким нарочитым холодом… (9; 414).
Том 10.

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ ПАРИЖСКОЙ ЖИЗНИ

Когда эта женщина, забывшая обо всем, проходила неподалеку от группы молодежи, Бисиу ее окликнул: «Эстер!»…

«Откуда у нее прозвище Торпиль⁴? – спросил мрачный голос, потрясший все его существо, ибо на сей раз он не был изменен».

«Ну что ж! Эта девушка так пленительна, что могла бы покорить императора Наполеона и даже какого-нибудь еще более стойкого: тебя хотя бы! – отвечал Растиньяк, отходя прочь» (10; 22).

Человек снял маску. Растиньяк одно мгновение колебался, он не находил в нем ничего общего с тем страшным существом, которое когда-то знавал в пансионе Воке.

- Дьявол помог вам преобразить все, кроме глаз, их забыть нельзя, - сказал он ему (10; 22-23).

Азия, по-видимому уроженка острова Явы, устрашала взор плоским, как доска, лицом медного цвета, присущего малайцам, с вдавленным, словно от сильного ветра удара, носом. Необычная форма нижней челюсти придавала этому лицу сходство с мордой обезьян крупной породы. Лоб, хотя и низкий, свидетельствовал о сообразительности, которую развила привычка хитрить. Блестящие маленькие глаза, бесстрастные, как глаза тигра, смотрели в сторону. Азия точно страшилась ужаснуть окружающих (10; 62).

Азия! Сказал испанец, и на его зов женщина покорно подняла голову, как собака, когда ее окликнет хозяин. – Вот ваша госпожа…

И он показал пальцем на Эстер, одетую в утреннее платье. Азия посмотрела на юную фею почти со скорбью, но тут же ее огненный взгляд, притушенный короткими густыми ресницами, искрой пожара перекинулся на Люсьена… (10; 62-63).

Эта женщина возвращалась с немецкого шабаша или вышла из ночлежки! Но что за глаза! Какой смелый, живой ум засветился в них, когда магнетический луч ее взгляда встретился со взглядом Жана Колена, обменявшись с ним затаенной мыслью (10; 294).

Только вы, женщины, способны, как и мы подследственные, обменявшись беглым взглядом, воссоздать целую сцену, которая раскрывает систему обмана не менее сложную, чем механизм секретного замка (10; 397).

Никогда тигр, обнаружив, что у него похитили детеныша, не оглашал джунгли Индии ревом, столь ужасным, как вопль Жака Колена, вскочившего на ноги, точно зверь, поднявшийся на задние лапы; он кинул на врача взгляд, разящий, как молния, потом опустился на койку со словами: «О, мой сын!...» (10; 408).

Жак Колен стоял на коленях перед кроватью…

Светлые, как у тигра, глаза мнимого священника и его сверхъестественная неподвижность внушили такое почтение этим людям, что они обратились к нему чрезвычайно мягко, когда просили его подняться (10; 413).

Необходимо, пожалуй, чтобы закончить описание тюремного двора, обрисовать в нескольких словах двух других братьев.

Этот глубокий философ, признавший в лжесвященнике жандарма, был детина пяти футов и четырех дюймов роста, с необычайно развитыми мускулами. Под огромным лбом сверкали маленькие глазки, полуприкрытые серыми, матовыми, как у хищных птиц, твердыми веками. С первого взгляда он напоминал волка… (10; 429).

Поток слез пролился из светло-желтых глаз каторжника, что еще недавно горели, как глаза волка, изголодавшегося за шесть месяцев в снежных просторах Украины (10; 493).

Том 11.

…пресловутый взгляд Талейрана – тусклый, лишенный всякой теплоты, служащий как бы непроницаемой завесой сильным душам, которые скрывают за ним глубокие чувства и безошибочные суждения о людях, вещах и событиях. Ни одна морщинка не дрогнула на его лице. Бесстрастными оставались лоб и рот; он только опустил свой взор на землю с какой-то благородной и почти трагической медлительностью. И в движении увядших век читалась глубокая драма (11; 38).

С жадным любопытством Огюст разглядывал все вокруг, вот почему он не обратил внимания на то, как его самого тщательно осмотрели, не видел почти магического взгляда, которым незнакомец, казалось, хотел его испепелить, - а если бы офицер заметил этот взгляд василиска, он понял бы опасность своего положения (11; 42).

Жюль тихонько вернулся к жене, сел в кресло у постели и сидел не шевелясь, жадно ловя взор Клеманс; стоило ей приоткрыть глаза, как тотчас же они встречались с глазами Жюля, и сквозь ее отяжелевшие веки навстречу его взгляду устремлялся нежный взгляд, полный страсти, без тени упрека или горечи, взгляд, который, словно огненная стрела, поражал сердце мужа, великодушно прощенного и неизменно любимого этим существом, которое он убивал. Смерть стояла между ними – оба с одинаковой ясностью предчувствовали ее. Из глаз их струилась от одного к другому одна, общая тоска, как прежде сердца их нераздельно, неразличимо сливались в общей любви. Никаких расспросов, все было ясно и неотвратимо. Беззаветное великодушие – у жены, ужасные угрызения - у мужа; и у каждого в душе один и тот же призрак близкой развязки, одно и тоже чувство обреченности (11; 105).

Генерал быстро отступил в тень занавеса, чтобы скрыть бурное волнение, отразившееся на его лице, но и в полумраке уму мерещился пронизывающий взгляд игуменьи. Ему внушала ужас эта женщина, от которой зависело хрупкое счастье, достигнутое с таким трудом… (146-147).

Однако, - продолжала она, метнув в него пламенный взгляд, который простодушный офицер приписал лихорадке…

Но никакая земная сила не могла притушить пламень его глаз, отражающих зной и бесконечность пустыни, пристальных и почти немигающих, как у пантеры. Герцогине очень нравился этот упорный взгляд, согревающий ее своим жарким огнем (11; 181-182).

«Черт побери! – воскликнул мысленно Арман де Монриво. – Когда же наконец я скажу этому неукротимому созданию о моей любви?»

Он уже сказал об этом двадцать раз, или, вернее, герцогиня двадцать раз прочитала это в его глазах… (11; 183).

…генерал загорелся надеждой… (11; 186).

Я не поеду, - сказала она лакею и боязливо подняла глаза на Армана миндалевидные голубые глаза, как бы внушая ему этим робким взглядом, что он вправе счесть ее отказ от бала за признание в любви, за первую и великую милость (11; 187).

«Значит, вы никогда не любили меня? – вскричал он, и в его глазах сверкнуло бешенство.

«Что это с ней?» удивился генерал, не догадываясь какой трепет электрическим током потряс с ног до головы его возлюбленную от прикосновения его пылающего лица (11; 201-202).

Глаза отвергнутого любовника метали молнии, лицо его горело ненавистью и злорадством. Как не стремилась герцогиня сразить его холодным и дерзким взглядом, глаза ее померкли.

Всякий раз, как его любовница, кружась, проносилась мимо него, он впивался в нее глазами, как тигр в свою добычу (11; 219).

На другой день де Марсе опять прогуливался на освещенной солнцем террасе Фельянов и увидел там Пакиту Вальдес; его уже разгоряченному страстью взору она казалась еще прекраснее. В самом деле, его сводили сума ее глаза, огонь которых, казалось, был сродни солнечным лучам и был насыщен жаром всего ее дивного тела, полного сладострастной прелести (11; 306).

Глаза у старухи светились холодным блеском, как у тигра в клетке, Который ощущает свое бессилие и не может утолить свою жажду крови (11; 314).

…лицо кларнетиста принадлежало к числу тех, которые сразу привлекают внимание художника и философа.

Представьте себе под копной серебристо-белых волос гипсовую маску Данте, озаренную красноватым отблеском масляной лампы. Горькое, скорбное выражение этой могучей головы еще усугублялось слепотой, ибо мертвые глаза оживляла мысль; они как бы струили огненный свет, порожденный желанием – единым, всепоглощающим, резко запечатленным лбу, который бороздили морщины, подобные расселинам древней стены (…)

В этой клетке из человеческой плоти томился лев, бесполезно растративший свою ярость в борьбе с железной решеткой. Пламя отчаяния угасло под пеплом, лава окаменела; но борозды – застывшие потоки, еще слегка дымящиеся – свидетельствовали о силе извержения и вызванных им бедствиях. Все эти образы, пробужденные во мне наблюдением, были столь же ярки в моей душе, сколь смутно они сквозили в его чертах (11; 410).

Я мысленно прослеживал жизненный путь этого потомка величайшего из кондотьеров, силясь распознать следы его несчастий и причины того глубокого физического и морального падения, которые придавали еще большую яркость искоркам величия и благородства, вспыхнувшим в нем теперь. Вероятно, наши мысли совпали: ведь слепота, думается мне, не давая вниманию растрачиваться на предметы внешнего мира, тем самым значительно ускоряет духовное общение.

Я немедля получил доказательство взаимности нашей симпатии. Фачино Кане перестал играть, встал, подошел ко мне и так вымолвил: «Пойдемте!», что голос его подействовал на меня подобно электрическому току. Я подал ему руку, и мы вышли (11; 413).

Туллия бросила на нас проницательный и непроницаемый кошачий взгляд, свойственный лишь светским женщинам и актрисам; затем она протянула руку дю Брюэлю (11; 473).
Том 12.

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ ПАРИЖСКОЙ ЖИЗНИ

В течение недели каждый вечер он простаивал на часах перед «Маленьким матросом», выжидая взгляда красотки, как собака выжидает кость у порога кухни… (12; 29).

На нежной коже нормандца играл слишком яркий румянец. Глаза его, разного цвета, с металлическим блеском, перебегали с предмета на предмет и загорались зловещим огнем, впиваясь в намеченную жертву (12; 43).

Ей нравились его чистые глаза, и она с удовольствием следила, как волновал юношу ее взгляд: как он печально опускал взор, в котором загорался целомудренный огонь (12; 107).

Если хочешь, чтобы тебя приняли за банкира, помалкивай или говори о чем-нибудь незначительном. Постарайся, чтобы в глазах у тебя не прыгали чертики, придай важность взгляду… (12; 121).

Живя среди своих кошек, Молине многое у них позаимствовал: нечто кошачье было и в его повадках и в выражении глаз (12; 158).

На лице у него появилось то искательное выражение, какое финансист уже лет десять наблюдал на лицах людей, старавшихся втянуть его в какую-нибудь аферу, выгодную только для них самих, выражение, сразу же дававшее ему перевес над посетителем (12; 188).

Бирото объяснил причину своего прихода, и Адольф, который был еще хитрее брата – настоящая рысь, с пронзительными глазами, тонкими губами, желчным цветом лица, - наклонил голову и поверх очков окинул Бирото характерным взглядом банкира, сочетанием взгляда коршуна и стряпчего: сумрачный и яркий, он ясен и непроницаем, полон алчности и в то же время равнодушия (12; 192).

Только не захворайте, - сказала Цезарина с непередаваемым выражением, бросив на Попино взгляд, в котором можно было прочесть все, что она не высказала словами (12; 210).

И де Люпо отослал Дютока таким взглядом, который красноречивей слов (12; 500).

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ ПАРИЖСКОЙ ЖИЗНИ.

«Ах, вот оно что! – воскликнула Лизавета, не дав ему договорить, и, подбоченившись, вперила в него горящий взгляд. – Вы хотите погубить свое здоровье…».

«Слова эти, выпущенные залпом, сопровождались огнем взоров, исполненных такой магнетической силы, что Венцеслав Стейнбок понурил голову» (13; 67).

«Валерии явно взволновалась, встретив удивленный взгляд барона, но ответила на него взглядом недотроги» (13; 86).

Можно представить себе, каким взглядом обменялись влюбленные! То было настоящее пламя… (13; 91).

«Госпожа Марнеф вдруг вышла из роли пикадора – кузина Бета испугала ее. Физиономия лотарингской крестьянки поистине стала страшной. Ее черные пронзительные глаза уставились на Валерии, точно глаза тигра. Лицо ее напоминало образы древних прорицательниц, какими они рисуются нам; она дрожала всем телом и крепко стискивала зубы, чтобы они не стучали. Засунув крючковатые пальцы под чепец, она схватила себя за волосы и сжала их в кулак, чтобы поддержать голову, ставшую тяжелой; она вся пылала. Дым пожара, пожиравшего ее, казалось, проступал сквозь морщины на ее лице, точно сквозь трещины в земле при извержении вулкана. Зрелище было устрашающее (13; 109).

Зачастую взгляд и движение головы не уступают самой торжественной клятве перед судом присяжных (13; 113).

Она не могла отказать себе в жестоком наслаждении любоваться Венцеславом, глядевшим на нее с сыновним чувством, сквозь которое излучалась его любовь к Гортензии, и это сияние его глаз ввело в заблуждение старую деву. Наблюдая впервые огоньки страсти в глазах мужчины, Лизбета вообразила, что они зажжены ею (13; 132).

…сверкали глаза, янтарный цвет которых невольно наводил на мысль: уж не испугал ли баронессу Монтеханос во время ее беременности какой-нибудь ягуар? (13; 182).

Валерии бросила на пристава взгляд, который убил бы его на месте, если бы молнии, сверкавшие в ее глазах, обладали смертоносной силой (13; 284).

Маршал бросил на Юло орлиный взгляд, гордый, ясный, проницательный взгляд, который свидетельствовал, что, не смотря на годы, этот человек большой души сохранил твердость характера и светлый ум (13; 291).

Как только он упомянул имя Юло и назвал сумму – двести тысяч, из под длинных ресниц Валерии блеснул взгляд, как огонь сквозь дым пушечного выстрела (13; 316).

…эти глаза метали молнии, если в них вспыхивало сильное чувство (13; 325).

Викторен внутренне содрогнулся при виде этой ужасной старухи.

В светлых глазах это зловещей старухи сквозила кровожадная алчность тигра (13; 375).

Том 14.

СЦЕНЫ ПАРИЖСКОЙ ЖИЗНИ

Ныне оккультные науки дали целый ряд достоверных подтвержденных фактов, и, несомненно, наступит день, когда эти науки будут преподаваться, так же, как преподаются у нас химия и астрономия. Странно даже, что у нас не восстановлено под названием антропологии преподавание оккультной философии, которым славился старый Парижский университет (…)

Теперь уже не кажется чем-то исключительным и не вызывает громких толков способность некоторых людей видеть ростки будущего в порождающих его причинах, подобно тому, как великие изобретатели видят промышленные или научные перспективы в естественном явлении, на которое обычные люди не обращают никакого внимания; теперь эту способность признают чем-то вроде умственного ясновидения. Таковы факты, как бы не относиться к различным способам распознавать будущее (…)

Духовный мир выкроен, если можно так выразиться, по образцу мира материального; и там и тут мы встречаем явления, но с особенностями, свойственными данной сфере (14; 116).

…мысли, которые суть реальности и наделены силой воздействия, запечатлеваются в том, что следовало бы назвать атмосферой мира духовного и вызывают определенные изменения, живут «спектрально» (для обозначения не получивших еще названия явлений приходится придумывать слова); а если это так, то некоторые особо одаренные личности отлично могут уловить эти формы или следы идей.

…мы вынуждены признать научную астрологию… (14; 117).

Учение о возможном магнетизме – одна из самых замечательных наук древности – родилась из реторты алхимиков. Краниология, физиогномика, неврология ведут свое начало от тех же оккультных наук… (14; 118).

…мысль способна излучать поразительно яркий сосредоточенный свет, она подобна алмазу, в котором уже заложена игра всех его граней (14; 118-119).

Азия во все времена славилась оккультными науками. И часто эти маги и волшебники в обычном состоянии не представляют собой ничего особенного, ведь они как бы выполняют те же химические и физические функции, что и тела – проводники электричества: только что перед вами был безжизненный металл, и вот уже он стал сосредоточием таинственных флюидов… (14; 119).

Магюс взглянул на привратницу холодным и хитрым, как у кошки, взглядом, и ей стало жутко (14; 129).

Испытывая первые неудачи, и доктор и адвокат смотрят мрачно и вызывающе, их взгляды сверкают ненавистью и честолюбием, словно искры тлеющего пожара (14; 157).

Глаза Ремонанка, загоревшиеся при виде табакерок, сверкали, как карбункулы. Фрезье, спокойный, холодный, вытянул шею, словно змея, поднявшаяся на хвосте, и вертел во все стороны плоской головой; он замер в той позе, в которой обычно изображают Мефистрфеля. Все три скупца, жаждущие золота в той же мере, в какой дьявол жаждет райских кущей, словно по уговору впились взглядом во владельца такого несметного богатства, который забеспокоился во сне, будто его мучил кошмар. И вдруг, ощутив на себе эти три дьявольских луча, больной открыл глаза и завопил истошным голосом:

- Воры!.. Воры!.. Караул! Режут!» (14; 217).

Газональ взглянул на своего кузена и на Бисиу; насмешка, сверкавшая в этом взгляде, предвещала поток желчного южного красноречия (14; 364).

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ ПАРИЖСКОЙ ЖИЗНИ

…Дерош бросил на него острый взгляд, который можно сравнить разве только с ударом заостренной мотыги, вонзающейся в рыхлую землю (15; 172).

Законы физиогномики находятся не только в полном соответствии с характером человека, но и с его судьбой. Есть лица как бы пророческие. Если бы мы располагали точными изображениями людей, кончивших жизнь на эшафоте (а такая живая статистика была бы крайне полезна для общества), то наука, созданная Лафатером и Галлеем, безошибочно доказала бы, что форма головы у этих людей – даже невинных – отмечена некоторыми странными особенностями. Да, рок клеймит своей печатью лица тех, кому суждено умереть насильственной смертью (15; 213).

Человек чувствует, когда его выслеживают. Куро и Мишю, у которых казалось была одна душа, жили в таком же единении, в каком живет в пустыне араб со своим конем. Управляющий знал все оттенки его лая и по нему угадывал мысли собаки, точно так же, как собака читала по глазам мысли хозяина, чуяла их, словно они излучались его телом (15; 224).

…всем этим чертам, казалось бы, уродливо-смешным, придавали свирепость крошечные кабаньи глазки, горящие неутолимой жадностью и глумливой, почти озорной жестокостью (15; 225).

Братья в один и тот же миг поняли, что им грозит, и обменялись взглядами, выражавшими одну и ту же мысль (15; 232).

За последние три четверти часа у этого человека в движениях, во взгляде появилась деспотическая неотразимая властность, почерпнутая из того общего, хоть и неведомого источника, откуда черпают свою непостижимую силу и великие полководцы, воодушевляя войска на полях сражений, и великие ораторы, увлекающие массы на собраниях, а также, надо сказать, и великие преступники в своих дерзких замыслах. Тогда какое-то необоримое влияние как бы излучается из такого человека, насыщает его слова, а жесты словно подчиняют его волю окружающих (15; 243).

Тут они посмотрели друг на друга, и этим было сказано все: оба принадлежали к числу тех проникновенных анатомов мысли, для которых достаточно одного слова, чтобы разгадать человеческую душу, подобно тому, как дикарь чует врагов по каким-то признакам, ускользающим от европейца (15; 293).

На земном шаре все находится в связи со всем. Быть может, когда-нибудь люди вернутся к тайным наукам (15; 421).

Согласно довольно распространенному воззрению, каждое человеческое лицо являет сходство с каким-либо животным: Маркас походил на льва. Его волосы напоминали гриву, нос был короткий, тупой, широкий, раздвоенный на конце, как у льва, лоб, подобно львиному, делился глубокой бороздой надвое – на два мощных выступа. Крайняя исхудалость щек подчеркивала волосатые, резко выступающие скулы; по бокам огромного рта и вдоль впалых щек тянулись гордо очерченные подвижные морщины, оттеняемые желтоватым цветом лица. Лицо это, почти грозное, было озарено двумя светочами – двумя черными глазами, бесконечно нежными, спокойными, глубокими, исполненными мысли. Эти глаза, если можно так выразиться, были принижены. Маркас словно боялся взглянуть на кого-нибудь, боялся за тех, на кого упал бы его завораживающий взгляд: он обладал некоей силой, но не хотел ею пользоваться; он щадил прохожих, он трепетал при мысли, что на него могут обратить внимание. То была не скромность, а смирение, не христианское смирение, неотделимое от милосердия, но смирение, подсказанное разумом, сознанием того, что таланты в наши дни бесполезны, что ты не можешь проникнуть в среду, отвечающую твоим склонностям, и жить в ней. В иные минуты этот взгляд мог метать молнии. Из этих уст должен был исходить громовой голос, очень напоминавший голос Мирабо (15; 428).

Это молчание человека, наружность которого была столь внушительна, таило в себе что-то глубоко знаменательное (15; 430).
Том 16.

ЭТЮДЫ О НРАВАХ.

СЦЕНЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ
Глаза, как у всех игроков, проводящих ночи за карточным столом, сверкали каким-то стеклянным блеском; от этого взгляд, хотя и потускневший, был еще страшнее, он внушал ужас. В этом непроницаемом взгляде чувствовался скрытый огонь, лава неугасших страстей (16; 109).

Внезапно обеим прекрасным собеседницам, видимо, пришла одна и та же мысль: они принялись невинно подшучивать над своим единственным кавалером, соперничая в милых насмешках, внимании и заботах; такое единодушие предоставляло им свободу. Взгляд или слово, приобретающее глубокий смысл, когда оно случайно вырвется и в минуту замешательства, теряли теперь значение… (16; 196).

Словом, молчание не только не мешало сближению сердец, но, напротив, создавало узы, соединявшие мысли. Уже несколько раз Мари де Верней встречалась взглядом с глазами молодого моряка и, видя, как он смотрит на нее, поняла, что молчание становится для нее опасным; тогда она обратилась к г-же дю Га с каким-то незначительным вопросом, чтобы завязать разговор, в котором, однако, невольно коснулась ее сына (16; 215).

«Вы не желаете ответить мне, - снова заговорил он, сделав короткую паузу. – Берегитесь, молчание нередко бывает ответом».

«Вы хотите сказать, что я красива, не правда ли? Но ведь ваши глаза уже сказали мне это…» (16; 218).

Несколько случайно перехваченных взглядов, которыми маркиз обменялся с гостями, несколько неосторожных фраз с двойным смыслом…

Одна и та же мысль пришла им в голову, и они сообщили ее друг другу взглядом, - г-жа дю Га предусмотрительно их рассадила, и они могли переговариваться только глазами (16; 262).
Том 17.

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ СЕЛЬСКОЙ ЖИЗНИ

Когда бываешь в таком восторженном состоянии, милый взгляд, движение, голос дарят душе непостижимые свидетельства любви. Только на таком языке изъяснялась любовь моя, только такой язык допускала холодная и целомудренная сдержанность девушки… (17; 182).

ЭТЮДЫ О НРАВАХ. СЦЕНЫ СЕЛЬСКОЙ ЖИЗНИ

Хотя парижанин был всего в двух шагах, старик не обернулся, продолжая смотреть на противоположный берег пристально и неподвижно, словно индийский факир, уставившийся в одну точку остекленевшими глазами и застывший в одной позе. Побежденный этим своим своеобразным магнетизмом, более заразительным, нежели это принято думать, Блонде в конце концов и сам уставился на воду (18; 31).

Тут перед глазами Блонде предстал человек…Из под нахмуренных бровей глядели зеленоватые, вечно бегающие глазки, скрывающие его мысли (18; 75).

Всякая истинная любовь связана у женщин с ясновидением, у одних более, у других менее проникновенным, у одних более, у других менее глубоким, - в зависимости от характера (18; 167).

Черногорка в эти минуты переживала то состояние, когда в душе и теле как бы еще дымится пожарище, зажженное гневом, которое потребовал напряжения всех духовных и физических сил. Глаза ее излучали несказанное, все затмевающее сияние, которое вспыхивает только под влиянием фанатического чувства, в пылу сопротивления или победы, любви или мученичества (18; 188).

Моя душа и мой взор витали вокруг рокового зеленого сукна. В тот вечер я проделал первый опыт в области физиологических наблюдений, которым я обязан чем-то вроде ясновидения, позволившего мне постигнуть некоторые тайны двойственной нашей натуры. Я повернулся спиной к столу, где решалось мое будущее счастье… (18; 407).

…она , казалось, вздыхала в себя слова собеседника, благосклонно слушая их даже взглядом, а сама излучала чувство (18; 436).

…в Феодоре жили две женщины: тело у нее всегда оставалось бесстрастным, только голова, казалось, дышала любовью; прежде чем остановиться на ком-нибудь из мужчин, ее взгляд подготавливался к этому, точно в ней совершалось нечто таинственное, и в сверкающих ее глазах пробегал как бы судорожный трепет. Словом, или познания мои были несовершенны и мне еще много тайн предстояло открыть во внутреннем мире человека, или у графини была прекрасная душа, чувства и проявления которой сообщали ее лицу покоряющую, чарующую прелесть, силу глубоко духовную и тем более могучую, что она сочеталась с огнем желания (18; 437).

ФИЛОСОФСКИЕ ЭТЮДЫ

Он увидел глаз, ясный как у ребенка, живой глаз мертвой головы, свет дрожал в нем среди свежей влаги, и, окаймленный прекрасными черными ресницами, он светился подобно тем одиноким огонькам, что зимним вечером видит путник в пустынном поле. Сверкающий глаз, казалось, готов был броситься на дон Хуана, он мыслил, обвинял, проклинал, угрожал, судил, говорил; он кричал, он впивался в дон Хуана. Он был обуреваемым всеми страстями человеческими. Он выражал то нежнейшую мольбу, то царственный гнев, то любовь девушки, умоляющей палачей о помиловании, - словно это был глубокий взгляд, который бросает людям человек, поднимаясь на последнюю ступеньку эшафота. Столько светилось страсти в этом обломке жизни, что дон Хуан в ужасе отступил; он прошелся по комнате, не смея взглянуть на глаз, видневшийся ему повсюду: на полу, на потолке и на стенных коврах. Всю комнату усеяли искры, полные огня, жизни, разума. Повсюду сверкали глаза и преследовали его, как затравленного зверя (19; 14).

…глаза, которые как будто выцвели от старости, но, судя по перламутровым переливам белка, были еще иногда способны бросать магнетический взгляд в минуту гнева или восторга (19; 77).

Если ты желаешь, чтобы я опять позировала тебе, как в тот раз, - сказала она, надув губки, - то я никогда не соглашусь, потому что в эти мгновения твои глаза мне больше ничего не говорят. Ты совсем обо мне не думаешь, хоть и смотришь на меня… (19; 92).

С тех пор, как он занялся изучением душевных болезней ему несколько раз приходилось наталкиваться на случаи пророческого дара и способности к ясновидению среди безумных – свойств, присущих, по уверению некоторых путешественников, также и дикарям (…)

Короткий, как вспышка молнии, миг глаза ее сохраняли еще ту лишенную всякой осмысленности ясность, которую мы наблюдаем в блестящих глазах птицы; потом, как человек, обуреваемый мыслями, она провела рукой по лбу, вгляделась в это ожившее воспоминание, в это воскресшее перед ней прошлое, повернула голову к Филиппу и узнала его (19; 143).

Судорожная дрожь пробежала с ног до головы по ее телу. Потом эти разом происшедшие перемены как бы приобрели одно связующее звено, и в глазах Стефании, точно небесный луч, вспыхнул огонь сознания (19; 144).

Если бы она прокричала ему: «Положись на меня!» - и то эти слова не выразили бы столько, сколько сказал ее взгляд, в котором отразилась тысяча мыслей, сверкнули все жестокие страхи, наслаждения и опасности их любви (19; 184).

Его светло-желтые глаза казались угасшими, но в них таилась искра храбрости и гнева, и при малейшем столкновении они могли извергнуть испепеляющее пламя (19; 188).

Когда возглас учителя: «Вы ничего не делаете!» - грубо отрывал его от размышлений, он зачастую и сначала совершенно бессознательно бросал на наставника взгляд, наполненный какого-то яростного презрения, насыщенный мыслью, как насыщена электричеством Лейденская банка (19; 232).

Потом, после споров, часто очень ребячливых, из глаз Ламбера вырывался пылающий взгляд, он сжимал мою руку и в самых глубинах своей души находил слово, которым пытался выразить все до конца.

- Мыслить – значит видеть! – сказал он мне однажды, возбужденный одним из наших соображений по поводу самих основ психической организации человека. Все человеческое знание основывается на дедукции, на медленном движении от причины к следствию и от следствия к причине. В отличие от этого, стремясь к более широкому выражению, вся поэзия, как и всякое произведение искусства, проявляется в мгновенном охвате явлений (19; 235-236).

Одержимые любовью к чудесному, страстью порожденной нашей гордыней, мы превратили эти явления в поэтическое творчество, потому что мы их не понимаем. Так легко обожествлять непонятное (...)

…силы эти, которые следует называть духовными до какого-либо нового обозначения, казалось, вырывались через органы, предназначенные для их проявления: его глаза излучали мысль, его поднятая рука, его сомкнутые дрожащие губы говорили, его горящий взгляд излучал сияние (19; 243).

В подтверждение своих определений Ламбер выставил в качестве великолепного вызова науке много требующих решения проблем, разрешения которых он предполагал найти, спрашивая самого себя: не входит ли принцип, рождающий электричество, как основа в тот самый флюид, откуда появляются наши идеи и наши волнения? (…)

Являются ли токи нашей воли субстанцией, возникающей в нас и внезапно начинающей действовать под влиянием еще не подвергшихся наблюдению причин… (19; 247).

…чему, как не электрической субстанции, можно приписать магическое действие, с помощью которого воля властно сосредоточивается во взгляде, чтобы по приказу гения испепелить препятствия, звучит в голосе или просачивается, несмотря на лицемерие, сквозь человеческую оболочку? Поток этого властелина флюидов, который под высоким давлением мысли или чувства растекается волнами или иссякает, становится тоненькой струйкой, потом собирается, чтобы вновь разрядиться стрелами молний, - он и является оккультным орудием, которому мы обязаны либо гибельными либо благодетельными усилиями искусств и страстей, либо грубыми, ласковыми, устрашающими, сладострастными, раздражающими, обольстительными интонациями голоса, вибрирующими в сердце, во внутренностях или в мозгу, в зависимости от наших желаний; либо всеми возможностями осязания – источником движения мысли, управляющих творческими руками стольких художников, которым после бесчисленных, сделанных со страстным волнением набросков удается воссоздать природу; либо, наконец, бесконечным разнообразием взглядов, от бесцветного и бездейственного до сверкающего и способного устрашать. В этой системе никакие права бога не ущемляются. Материальная мысль раскрыла мне в нем новое величие! (19; 254).

Но, если уже существует язык, который мы создали, если наши взгляды – это ожившие слова, разве нам не нужно видеть друг друга, чтобы слышать глазами живые вопросы и ответы наших сердец, такие проникновенные, что ты мне сказала однажды вечером: «Молчите», когда я не говорил ни слова? Помнишь ли ты, драгоценная моя? Но разве я не вынужден пользоваться словами, слишком слабыми, чтобы передать божественные ощущения, когда блуждаю вдали от тебя, во мгле разлуки? Слова эти по крайней мере обнаруживают следы, оставшиеся в моей душе, подобно тому, как слово «бог» несовершенно выражает представление о таинственном начале начал (19; 293-294).

Мысль, которая рождена светом, выражается словами, рожденными звуком.

…Но в человеке есть нечто основное и всеподавляющее, что не поддается никакому анализу (19; 309).

Гнев, как и все проявления наших страстей, - это поток человеческой силы, действующей, как электрический ток. Когда он прорывается, возникает сотрясение, которое действует на всех присутствующих, даже если они не являются ни объектом, ни причиной. Разве не встречаются люди, которые, осуществляя свое волнение, химически очищают чувства масс? (19; 310).

Ясновидение порождает интуицию. Интуиция – это одна из способностей «внутреннего человека», следовательно, ясновидение – его свойство. Оно действует с помощью неуловимой чувствительности, не осознанной тем, кто ему подчиняется: Наполеон бессознательно уходил с того места, куда должно было попасть ядро (19; 311-312).

ФИЛОСОФСКИЕ ЭТЮДЫ

Его глаза, робкие, но таившие в своей глубине силу и мужество, излучали свет, который трепетно отдавался в душах, как звенящий хрусталь распространяет волнообразные колебания, воспринимаемые слухом (20; 92).

Даже Пьеркен с невольным уважением смотрел на этого льва в клетке, который только взглядом, исполненным затаенной силы, спокойным и печальным, потускневшим от слишком яркого света, просил милостыни, не смея ничего произнести устами. Порой молния пробегала по иссохшему лицу, оживлявшемуся от мысли о каком-нибудь новом опыте… (20; 152).

…глаза его вдруг приобрели такое разнообразие выражения, как будто получили дар светового, легко понимаемого языка (20; 188).

Умирающий вдруг приподнялся на обеих руках и бросил на испуганных детей взгляд, как молния поразивший всех; волосы, еще уцелевшие у него на затылке, зашевелились; морщины дрогнули; лицо загорелось внутренним огнем, одушевилось, приняв возвышенное выражение; он поднял сведенную яростью руку и громовым голосом крикнул знаменитое слово Архимеда: «Эврика!» (20; 189).

Мы увидели человека, сидевшего на гранитной глыбе и смотревшего на нас. Его налитые кровью глаза метали взоры, подобные вспышкам пламени при выстреле… (20; 262).

…его охватила какая-то конвульсивная дрожь при виде багровых лучей, исходивших из глаз этого человека и падавших на фальшивую подпись аккредитива (20; 278).

Лохматые, нависшие над орбитами брови оттеняли светлые глаза, горевшие свирепым огнем, словно у волка, притаившегося в густых кустах» (20; 323).

…сонный слуга очнулся; он поднял на господина глаза и встретил пронзительный взгляд, подействовавший на него, словно электрический разряд (20; 334).

Габриэлла, подобно своему любимому, в молчании созерцала эту картину. Чтобы сообщить друг другу свои мысли, для них достаточно было обменяться взглядом, идущим от сердца к сердцу (20; 411).

Порой незнакомка, опустив голову, глядела на него искоса, словно козочка, которую привязали к слишком низкому колышку, вбитому в землю, и видя, что преследователь не отстает, ускоряла шаг, как будто пыталась убежать (20; 426).
Том 21.

ФИЛОСОФСКИЕ ЭТЮДЫ

В ту эпоху оккультные науки изучались с таким рвением, которое способно поразить наших современников, ни во что не верящих и привыкших полагаться только на разум. Может быть, впрочем, они увидят в этих древних науках зачатки положительных знаний, расцветших в XIX веке, но уже без того ореола величия, который окружал Дерзновенных искателей XVI века; эти люди, вместо того чтобы добиваться практических выгод, служили высокому искусству и оплодотворяли мысль (…)

Всем известно, что Нострадамус привез в замок Шомон, куда Екатерина удалилась во время заговора Ла Реноди, некую женщину, которая владела даром предвидения… (21; 245-246).

Эта гадалка вне всякого сомнения владевшая даром ясновидения… (21; 246).

И в змеином взоре, коим Империа смерила беглеца, желая его унизить, была начертана его смерть (…)

…пламя, вспыхнувшее в ее крови, бросилось ей в голову, и огненные искры закружились в воздухе вокруг нее (21; 344).

«Старый вояка подбодрился, стоя рядом с невестой, весь сиял, счастье так и сквозило сквозь все его морщины, так и светилось во взгляде его и в каждом движении» (21; 355-356).

Мессир Монсоро гарцевал перед ней, сверкая ястребиным взором… (21; 364).

…графиня (…) впала в любовный недуг, опустясь в мгновение ока на самое дно страданий, ибо весь путь, от первого до последнего вздоха вожделения, охвачен огнем. А ведь до того она не знала, что стало ей ведомо теперь: что через взоры может передаваться некий тончайший бальзам, причиняющий жестокие потрясения во всех уголках сердца, бегущий по всем жилкам, по мышцам, вплоть до корней волос, вызывая испарину во всем естестве, проникая в самые мозги, в поры кожи, во все внутренности, гипохондрические сосуды и прочее; и все в ней сразу расширилось, загорелось, взыграло, прониклось сладкой отравой, взбунтовалось и затрепетало, словно ее кололи тысячи иголок (21; 365-366).

Заметим, что Ренэ научился бегло читать и не только в книгах, но и в глазах своей прелестной госпожи, ради которой он охотно бы бросился в огонь, если б она того пожелала (21; 378).

…жена коннетабля (…) решила испытать, как далеко простирается магическая сила ее взоров. Раз тридцать обжигала она поклонника пламенем глаз своих и окончательно уверилась в том, что рыцарь храбро умрет за нее (21; 415).

…ловкая дама, читая в глазах ваятеля его тайные намерения… (21; 485).

Одним словом, мэтр Ансо был мужчина крепкого закала, сущий лев, а из-под бровей его смотрели такие глаза, что от взгляда их могло бы и золото расплавиться, если пламени не хватит в горне, но взор его был подернут некой прозрачной влагой по воле того, кто всему знает меру, и она охлаждала великий пыл туренца, а иначе он испепелил бы все кругом. Ну скажите, чем плох был наш туренец? (21; 491).

Известно, что сильная сердечная скорбь передается от сердца к сердцу через глаза (21; 496).

ОЧЕРКИ
…красавица с высоким лбом и нетерпеливым взором устремила орлиный взгляд на поэтические уста, так хорошо говорящие о любви… (23; 37).

Позавчера я перечитывал ваши письма.

…больше всего поражает стиль, который словно исходит из вашего сердца, как свет – из ваших глаз… (23; 277).