Энциклопедический

АВСТРОМАРКСИЗМ 9

Существ, разногласия распространялись также на вопросы политич. борьбы. В то время как Бауэр был центристом, Реннер принадлежал к правому крылу пар­тии, а Ф. Адлер, начав политич. деятельность с вы­ступлений против социал-шовинистской позиции руко­водства австр. социал-демократии в годы 1-й мировой войны, закончил антисов. и антикоммунистич, выступ­лениями. А. в целом представлял собой, т. о., конгло­мерат самых разнородных науч. и политич. взглядов.

Нац. вопрос был одним из гл. предметов обсужде­ния в австр. социал-демократии вплоть до распада Ав­стро-Венгрии (1918). Австр. социал-демократия была первой с.-д. партией, принявшей спец. программу по нац. вопросу — Брюннскую программу (1899), в к-рой выдвигался принцип территориального федера­тивного устройства Австрии.

В работах Реннера (1899, 1902) и Бауэра (1907) сло­жилась теория культурно-национальной автономии, не учитывающая терр. расселения нации и основанная на ошибочном понимании нации как союза одинаково мыслящих людей, сложившегося на почве общности судьбы. По существу она имела националистич. содер­жание. Сторонники А. неоднократно выступали с тре­бованием пересмотреть, конкретизировать Бргоннскую программу, однако эти требования не были осущест­влены. Т. зр. австромарксистских теоретиков изменя­лась на протяжении последующего периода. Так, папр., Бауэр писал в 1913: «Австрия будет превращена в фе­деративное государство автономных наций или же пре­кратит свое существование», а в нач. 1918 группа Бауэ­ра признала в своей платформе право наций на само­определение.

Действит. характер А. ярко проявился в период меж­ду двумя мировыми войнами, когда лидеры австр. с.-д. партии пытались занять промежуточную позицию меж­ду 2-м и 3-м Интернационалами. Они играли руководя­щую роль в создании т. н. 2V₂-ro Интернационала (1921—23), затем слившегося со 2-м Интернационалом, в к-рый вернулась и австр. с.-д. партия.

В эти годы А. отличался от правого крыла междупар. социал-демократии как теоретич. взглядами, так и практич. политикой. Линцская программа австр. с.-д. партии (1926) теоретически признавала при обострении классовой борьбы целесообразность и возможность диктатуры пролетариата для подавления сопротивле­ния буржуазии законному ггр-ву рабочего класса. Для обороны от нараставшей опасности фашизма австр. с.-д. партия создала массовую вооруж. орг-цию (Шуц-бунд) и в февр. 1934 призвала трудящихся к воору­женному выступлению против австрофашистского нр-ва. Однако это было сделано с опозданием, и теория обо­роны обрекла рабочий класс на отступления и по­ражения.

В дальнейшем в эмиграции нек-рые лидеры А. сдела­ли выводы из губительных последствий раздробленно­сти рабочего движения и выступили за создание единого антифаш. фронта борьбы. В то же время в нац. вопросе представители А. придерживались ошибочной пози­ции. Они отрицали наличие процесса возникновения

10 АВТОГЕНЕЗ

австр. нации и после захвата Австрии (март 1938) гитлеровской Германией выступили против лозунга борьбы за независимость Австрии, считая, что только общегерм. революция может освободить Австрию от фа­шизма и что после этого Австрия останется в составе Германии. Ошибочные концепции А. в нац. вопросе возродились здесь на новой основе.

После 2-й мировой войны правое руководство Социа-листич. партии Австрии полностью отказалось от марк­сизма, от всей прогрессивной части политич. и теоре-тич. наследия А. Вместе с тем правосоциалистич. ли­деры, как и мн. бурж. политики и учёные, обраща­ются к А. в поисках историч. опыта.

* Л е н и н В. И., О «культурно-нац.» автономии, ПСС, т. 24; его же, Критич. заметки по нац. вопросу, там же; е г о ж е, К истории нац. программы в Австрии и в России, там же; его же, Заметки публициста, там же, т. 40; е г о ж е, Письмо к австр. коммунистам, там же, т. 41; Т у p о к В. М., От А. к совр. реви­зионизму, «Новая и новейшая история», 1958, N« 4; Семёнов Ю. И., Из истории теоретич. разработки В. И. Лениным нац. вопроса, «Народы Азии и Африки», 1966, № 4, с. 106—29; М о га-msen H., Die Sozialdemokratie und die Nationalitätenfrage im Habsburgischen Vielvölkerstaat, W., 1963; см. также лит. к статьям Национальный вопрос. Нация. В. М. Турок.

Термин «А.», или «автогония» (Э. Геккель, 1866), иногда применяется как синоним «абиогенеза» — уче­ния о самозарождении жизни, о спонтанном появле­нии живого из неживого.

• Равен X., Оогенез. Накопление морфогенетич. информа­ции, пер. с англ., М., 1964; Морозов В. Д., Проблема разви­тия в философии и естествознании, Минск, 1969; Карпин­ская Р. С., Биология и мировоззрение, М., 1980.

АВТОНОМНАЯ И ГЕТЕРОНОМНАЯ ЭТИКА (от греч. αυτός — сам, έτερος — другой и νόμος — закон), понятия, введённые Кантом в «Критике практического разума» (1788) и означающие две противоположные си­стемы морали: исходящую из идеи о независимости нравств. принципов и требований от к.-л. внешних по отношению к нравственности условий, интересов и це­лей (автономная этика) и основанную на началах, взя­тых из др. сфер обществ, жизни (гетерономная этика). Этику, основывающуюся на самоочевидном мораль­ном законе, Кант противопоставил теории франц. просветителей, видевших основу нравственности в ес-теств. побуждениях «человеч. природы» — интересе, склонности и т. п. Кант стремился тем самым обосно­вать самостоятельность личной совести, формулирую­щей нравств. законы для всего человечества не по внеш. принуждению, а по внутр. убеждению, и выяснить специфику моральных установлений в отличие от про­стой целесообразности природных потребностей и ве­лений обществ, авторитетов. Однако полный отрыв за­конов морали от социальной практики привёл Канта к априоризму, к мысли о том, что эти .чаконы можно только постулировать, но не доказать, а затем и к фор­мализму, к невозможности определить конкретное со­держание нравств. требований (см. Категорический императив). Эта постановка проблемы была воспринята

впоследствии неокантианством, а также интуитивиз­мом, экзистенциализмом и диалектической теологией, противопоставившими мораль законам сущего и соци­альной действительности.

Марксистская этика, исходя из социально-историч. понимания природы морали, отрицает возможность построения автономной этики, отвергая в то же время и гетерономную этику, поскольку в ней совершается вульгаризация природы нравственности, сведение её к каким-то иным социальным феноменам: утилитар­ному расчёту — в утилитаризме, стремлению к наслаж­дению — в гедонизме, поиску личного счастья — в эвдемонизме, повиновению внеш. авторитету — в аппробативных теориях морали и т. п.

• Миртов Д., Нравств. автономия по Канту и Ницше, СПБ, [1905]; Дробницкий О. Г. .Кузьмина Т. А., Критика совр. бурж. этич. концепций, М., 1967.

В производств., политич. и др. сферах обществ, жизни деятельность отд. индивидов во многоа» опреде­ляется спец. органами и должностными лицами, к-рые принимают решения и контролируют их исполнение. Это признаваемое подчинёнными право и есть А., как форма осуществления власти, отличающаяся от других её форм, напр, от произвола.

Формы, в к-рых А. воплощается, и сферы его дейст­вия зависят от историч. ступеней развития общества, идеологич. представлений, определяющих источники и критерий законности власти. В традиции, идущей от англ, философа Гоббса и др. утилитаристов, проблема А. выступала в виде дилеммы «свобода» — «авторитет», причём под последним понимался лишь А. верховной власти, «суверенный А.». Гоббс видел в «суверенном А.» единств, средство спасения общества от анархии, от «войны всех против всех». Анархисты, наоборот, про­тивопоставляли А. полную свободу индивида от обще­ства, автономию личности. Нем. социолог М. Вебер предложил формальную типологию А., по к-рой А. может основываться либо на рациональных уставов ках — определ. системе правил, касающихся способов приобретения власти и границ её применения; либо на традициях, когда законность порядка вытекает из представления о нём как о священном и неизменном; либо на т. н. харизме, когда А. связан с личной привер­женностью лидеру, наделённому в глазах его последо­вателей исключит, качествами мудрости, героизма, святости. Такого рода А., по Веберу, присущ пророкам, проповедникам и политич. вождям.

В работах классиков марксизма-ленинизма раскры­та объективная материальная необходимость А., его связь с проблемой власти и управления. Ф. Энгельс, анализируя проблему А., называл взгляды анархистов и антиавторитаристов «антисоциальными» и считал, что «нелепо... изображать принцип авторитета абсолютно плохим, а принцип автономии — абсолютно хорошим» («Об авторитете», см. Маркс К. иЭнгельс Ф., Соч., т. 18, с. 304). Энгельс обосновывал необходи­мость А. для любого социального устройства. «...Из­вестный авторитет каким бы образом он ни был соз­дан, а с другой стороны, известное подчинение, не­зависимо от какой бы то* ни было общественной орга­низации, обязательны для нас'при тех материальных условиях, в которых происходит производство и обра­щение продуктов» (там же). Энгельс отмечал, что пром-сть, транспорт, любая орг-ция не мыслимы без А., господствующей воли, представленной либо одним лицом, либо определ. органом. При этом Энгельс под­чёркивал, что действие А. должно быть ограничено толь­ко теми сферами обществ, жизни, для к-рых он не­обходим (см. там же). В то же время Маркс и Энгельс решительно выступали против «чрезмерной веры» и «суеверного преклонения» перед А., против культа лич­ности (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, там же, т. 37, с. 384 и т. 34, с. 241).

В. И. Ленин отмечал необходимость А., дисциплины во время труда (см. ПСС, т. 36, с. 203). Отвергая мни­мую революционность, выступающую против всяких А., и казённые А. бурж. науки и полицейской полити­ки, Ленин писал, что рабочему классу нужны автори­тетные руководители. А. таких руководителей, подчёр­кивал Ленин, должен основываться на большом зна­нии и опыте, широком политич. и науч. кругозоре (см. там же, т. 14, с. 226).

• Энгельс Ф., [Письмо] Лафаргу от 30 дек. 1871, M a p к с К. иЭнгельс Ф., Соч., т. 33, с,. 309; его же, [Письмо] Тео­дору Куно от 24 янв. 1872, там же, о. 329; Л е н и н В. И., Об А. руководителя. Сб., М., 1963; Г в и ш и а н и Д. М., Организация и управление, Μ., 1972²; W е Ь е г M., Gesammelte Aufsätze zur Social- und Wirtschaftsgeschichte, Tub., 1924; S t roh a 1 R., Autorität, ihr Wesen und ihre Funktion im Leben der Gemein­schaft, Freiburg—W., 1955; Friedrich C. J., [ed.], Autho­rity, Oxf., 1958. Л. А. Седов.

Наиболее последовательно в истории философии А. проведён в системе Юма, к-рый полагал, что всё позна­ние имеет дело лишь с опытом и принципиально не мо­жет выйти за его пределы, а потому не может судить о том, каково отношение между опытом и реальностью. Положив в основание своей теоретико-познават. кон­цепции резкое разграничение «вещи в себе» (к-рая недо­ступна познанию как таковая) и «вещи для нас», т. е. фактически приняв позицию А., Кант использовал это разграничение как отправную точку для анализа внутр. активности познающего мышления. Показав, что чисто логич. путём невозможно установить соответствие меж­ду объективным миром и системой знания и что при­рода познания не может быть раскрыта без спец. ана­лиза познават. возможностей субъекта, Кант — и имен­но в силу свойственного ему А.— фактически остано­вился на полпути. Настаивая на существовании прин­ципиальной границы между познанием и действитель­ностью, он не смог объяснить, каким образом познание увеличивает мощь человечества в овладении им при­родой.

В нек-рых направлениях и школах послекантовской бурж. философии элементы А. оказываются весьма живучими, особенно в области социального познания. Это прежде всего характерно для различных школ позитивизма и неопозитивизма. Ещё в нач. 20 в. В. И. Ленин подверг критике А. махизма и эмпирио­критицизма. В наст, время одним из характерных вы­ражений А. является гносеологич. позиция т. н. кон­венционализма, согласно к-рой отношение между фак­том и относящимся к нему высказыванием — чисто условно, поскольку возможно описание одного и того же факта в различных высказываниях. Отсюда делается вывод о произвольности познания. Другой характер­ной для неопозитивизма формой А. является отказ от какого бы то ни было решения вопроса об отношении познания к действительности под тем предлогом, что этот вопрос относится к числу «метафизических» и не допускает «строгого» решения.

Позицию А. защищает и критический реализм. Один из гл. представителей этого направления Дж. Сантаяна утверждает, напр., что познание носит принципиально символич. характер, а убеждение в истинности позна­ния коренится в конечном счёте в свойств, человеку животной вере. Эта форма А. основывается на преуве­личении отд. сторон процесса познания, на игнориро­вании органич. взаимосвязи мышления и предметно-практич. деятельности.

Диалектич. материализм, развивая проблему актив­ной природы познания, подверг последоват. критике кантовский А. В работах К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина было показано, что действенность мышле­ния нельзя установить, оставаясь на т. зр. созерцат. подхода, что для этого необходимо рассмотреть само мышление как момент целостной предметно-чувств. деятельности человека, причём сам человек должен быть понят как исторически-конкретный обществ, субъ­ект. Тем самым обоснование истинности познания, доказательство соответствия между познанием и деист-

12 АГНОСТИЦИЗМ

вительностью было перенесено из сферы умозрения в сферу практики. Если обществ.-историч. практика позволяет человеку всё более увеличивать свою власть над природой, совершенствовать обществ, отношения, развивать методы и средства мыслит, деятельности, то это значит, что познание всё более адекватно отражает действительность.

• Маркс К., Тезисы о Фейербахе, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 3; Э н г е л ь с Ф., Людвиг Фейербах и конец классич. нем. философии, там же, т. 21; Л е н и н В. И., Материа­лизм и эмпириокритицизм, ПСС, т. 18, гл. 2; X и л л Т. И., Совр . теории познания, пер. с англ., М., 1965; Ойзерман Т. П., Гл. филос. направления, М., 1971; Основы марксистско-ленин­ской философии, М., 1980⁵. Э. Г. Юдин.

Понятие А. возникло в биологии для обозначения приспособления строения и функций организмов к усло­виям существования или привыкания к ним. Психоло­гич. А. определяется активностью личности и выступает как единство аккомодации (усвоения правил среды, «уподобления» ей) и ассимиляции («уподобления» себе_ѵ преобразования среды). Среда воздействует на личность или на группу, к-рые избирательно воспринимают и перерабатывают эти воздействия в соответствии со своей внутр. природой, а личность или группа активно воздействуют на среду. Отсюда — адаптивная и, одно­временно, адаптирующая активность личности или группы. Такой механизм А., складываясь в процессе социализации личности, становится основой её поведе­ния и деятельности. Важнейшая роль при этом при­надлежит социальному контролю. При недооценке фак­тора социальной и психич. активности (напр., в психо­анализе) А. сводится к простому равновесию биологич. желаний человека и социальных требований и запре­тов, а сама личность — к пассивному результату столк­новения того и другого.

На собственно социальном уровне А. в первую оче­редь определяется деятельностной, активной природой социальных субъектов. Со стороны социальной среды А. определяется целями деятельности, социальными нормами — способами их достижения и санкциями за отклонение от этих норм.

Различают след, варианты адаптационного взаимо­действия, зависящие от степени активности и направ­ленности деятельности личности и группы. Подчинение среде, при к-ром собств. цели личности или группы и способы их достижения выработаны общественно-ис­торически, общеприняты, традиционны, полностью со­ответствуют социальным нормам. Обновление среды, при к-ром для достижения общепринятых и одобряе­мых целей личность или группа используют нешаблон­ные, неодобряемые или неизвестные ранее способы. Ритуализм, при к-ром, преследуя необщепринятые цели, личность или группа используют внешне благопристой­ные, одобряемые и общепринятые способы, строго сле­дуя традициям и ритуалам. Уход от жизни, при к-ром непринятые, странные с т. зр. среды цели достигаются такими же непонятными и неодобряемыми способами. Бунт, мятеж, при к-рых, отказываясь от общеприня­тых целей, личность или группа выступают не с реакц. позиций, а выдвигают новые цели и используют новые способы их достижения, что часто выступает как творч. конструктивное преобразование среды.

Важнейшим условием успешной А. является оптим. сочетание адаптивной и адаптирующей деятельности, варьируемой в зависимости от конкретных ситуаций, т, е. правильное определение того, как, насколько и ко всему ли возможна и необходима А. Основа этого — высокоосознанная творч. деятельность, непрерывный содержат, обмен с социальной средой, с обществом в це­лом, способствующие качеств, обновлению среды, лич­ности или группы, переходу их на новый более высокий уровень. Это требует осознания себя как деятеля, вер­ного сочетания разумных потребностей личности или группы с задачами социальной среды, что возможно лишь при определ. социальных условиях. Так, в бурж. обществе, в к-ром цели личности, как правило, не со­четаются с общественными, успешная А. во мн. случаях в принципе невозможна, в результате чего возникают различные формы отклоняющегося поведения.

Понятие А. используется также при анализе систем «человек—машина», социально-нсмхологич. климата групп и коллективов, асоциального и антисоциального поведения, в педагогике и психологии воспитания. В ря­де областей (юриспруденция, медицина) принят тер­мин «реадаптация», означающий А. к прежним социаль­ным условиям после происшедших с личностью или группой изменений.

• Социология преступности, пер. с англ., М., 1966; Φ л е й в е л л Д. X., Генетич. психология Жана Пиаже, пер. с англ., М., 1967; M a p к а р я н Э. С., Вопросы системного исследова­ния общества, М., 1972; А л е к с а н д ρ о в с к π и Ю. А., Сос­тояния психич. дезаптации и их компенсация, М., 1976; Б о б-н е в а М. И., Социальные нормы и регуляция поведения, М., 1978; К о н И. С., Открытие «Я», М., 1978; Социальная психоло­гия личности, М., 1979. Д. В. Ольшанский.

АДВАЙТА-ВЕДАНТА (санскр. адвайта — недвойст­венность), др.-инд. религ.-филос. направление, разно­видность веданты, характеризующаяся последоват. мо­низмом. Важнейший представитель — Шанкара (кон. 8—9 вв.). Брахман, бог, выступает в А.-в. в качестве единой и единств, реальности (сатья); субъект и объект, «Я» и мир, индивидуальная душа и душа Вселенной слиты воедино. Множественность иллюзорна, она обус­ловлена авидьей (незнанием), магич. силой майи, заклю­чённой в брахмане, и разными видами изменения суб­станции (виварта). Утверждая наличие иллюзорных восприятий и их исключит, роль в эмпирич. жизни, А.-в. развила целую теорию ошибок в восприятии внеш. мира, направленную, в частности, против тезиса школы мимансы об истинности всякого познания и, следовательно, об отсутствии ошибок в восприятии, а также против реалистич. объяснения ошибок при вос­приятии в школе ньяя. - вайшешика (через сохранив­шиеся и всплывающие в памяти прежние образы). В своей осн. установке А.-в. противостоит как дуализму (двайта) тех направлений веданты, к-рые исходят из равной реальности двух сущностей — «Я» и бога (уче­ние Мадхвы), так и огранич. монизму вишишта-адвай-ты (Рамануджа). Наиболее чётко монистич. позиция А.-в. проявилась в полемике с буддизмом, ряд направ­лений к-рого обратился к идеям А.-в. (Нагарджуна).

•Vidhyaratna К. S., An introduction to Advaita philo­sophy, Calc., 1924; S h ä s t r i V. K., An introduction to Advaita philosophy, Calc., 1924; Murty K. S., Revelation and reason in Advaita Vedänta, N. Y., 1959; S t a a 1 J. F., Advaita and neo-platonism, Madras, 1961; см. также лит. к статьям Шанкара, Веданта.