Энциклопедия в четырех томах научно-редакционный совет
жүктеу/скачать 10.5 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- «РАССУЖДЕНИЕ, ВЫНОСЯЩЕЕ РЕШЕНИЕ ОТНОСИТЕЛЬНО СВЯЗИ МЕЖДУ РЕЛИГИЕЙ И ФИЛОСОФИЕЙ»
- Э. Жильсоном в
- Лит .
- РАУШЕНБУШ
РАССУДОК — тип мыслительной деятельности, связанный с выделением и четкой фиксацией абстракций и применением сетки этих абстракций для освоения мышлением предмета. Выступая как необходимое условие работы мышления, его нормативного характера, рассудок осуществляет прежде всего упорядочивающую, систематизирующую функцию по отношению к предмету познавательной деятельности. В то же время абсолютизация в рассудке определенности и устойчивости форм мысли и их упорядочивающей функции приводит к известной скованности рассудочного мышления, опасности его догматизации, необходимости коррекции этих недостатков в реальном, живом познании многообразия действительности. В философской традиции рассудок как начальная, низшая стадия мышления противопоставлялась разуму как более высокой познавательной способности. Наиболее детально типология рассудка и разума была проанализирована в немецкой классической философии у Канта и Гегеля. Они исходят из того, что рассудок выступает как мыслительная деятельность в рамках определенных фиксированных мыслительных структур, «конечных определений мысли», по выражению Гегеля, Основная функция рассужа в процессе этой деятельности — упорядочивание, структуризация внешнего материала, заданного чувственностью, способностью созерцания. По Канту, все определения рассудка как спонтанности знания (в противоположность восприимчивости, чувственности), как способности мыслить и образовывать понятая или суждения сводятся к одному. — способности рассудка давать правила (Кант И. Соч. в 6 т., т. 3, с. 716—717). Осуществляя нормативно-ассимиляционную функцию по отношению к материалу чувственности, рассудок привносит форму в знание, содержание которого задается чувственным созерцанием. При этом Кант считает, что применение правил рассудка в реальном познании должно обязательно опосредствоваться т. н. способностью суждения — возможностью живого человеческого сознания применять общее нормативное правило в конкретной ситуации. В своей концепции рассудка как нормативно-ассимиляционной функции мышления Кант по существу фиксирует специфику работы мышления в режиме «закрытой рациональности», предполагающей познание в рамках заданной системы предпосылок. В отличие от Гегеля, признавшего, хотя и с значительными оговорками, роль рассудка в познании, но настаивавшего на том, что мышление в наибольшей степени реализует свой творческий потенциал в разуме. Кант ограничивал познавательные возможности мышления только деятельностью рассудка на основе выделенных им в «Критике чистого разума» неизменных априорных предпосылок, представлявших канонизацию традиционной системы философских категорий и исходных основоположений современной ему научной картины мира. Признавая за Кантом несомненную заслугу выявления особой функции исходных предпосылок познавательных систем (научных картин мира, парадигм, исследовательских программ и пр.), современная методология науки в то же время отвергает абсолютизацию любых таких исходных посылок в духе кантовского априоризма, предусматривая возможности их совершенствования или даже отбрасывания. Т. о., «закрытость» мысли как рассудка должна рассматриваться в более широких контекстах и перспективах ее «открытости». В. С. Швырев «РАССУЖДЕНИЕ, ВЫНОСЯЩЕЕ РЕШЕНИЕ ОТНОСИТЕЛЬНО СВЯЗИ МЕЖДУ РЕЛИГИЕЙ И ФИЛОСОФИЕЙ» (араб. «Фасл ал—макал фй-ма байн аш-шарй'а ва-л-хикма мин ал-иттисал») — произведение Ибн Рушда (Аверроэса), посвященное легализации философии (античного типа) с точки зрения мусульманской религии. «Рассуждение» было составлено, по-видимому, около 1177. В начале произведения цитируется ряд аятов — стихов Корана, поощряющих изучать окружающий мир в поисках знамения Божьих промысла и всеблагости, откуда делается вывод, во-первых, о философствовании как обязанности мусульманина, во-вторых, о необходимости изучать труды античных философов (хотя они и язычники), ибо они преследуют те же цели, к которым призывает мусульманская Священная Книга. Как подчеркивается в трактате, философия с ее рациональными доказательствами не может противоречить богооткро- ==418 «РАССУЖДЕНИЕ О МЕТОДЕ» венным данным, поскольку «истина не противополагает себя истине», и поэтому в случае, когда философские выводы не согласуются с буквальным смыслом священных текстов, необходимо прибегать к аллегорическому толкованию последних. В свете этого подхода Ибн Рушд анализирует такие «крамольные», с точки зрения некоторых богословов, тезисы философов, как утверждение об извечности мира, о невозможности телесного воскресения и т. п. Правом на аллегорическое толкование священных текстов автор «Рассуждения» наделяет лишь философов, ибо только они используют «аподиктические» (доказательные) методы рассуждения (силлогизмы), в то время как теологи-мутакаллимы (представители калама) прибегают к «диалектическим» (в аристотелевском смысле) методам, а широкая публика удовлетворяется «риторическими». Перед простым народом было бы пагубно разглашать содержание аллегорических толкований и вообще философских доктрин: с ним следует делиться только теми учениями, смысл которых не противоречит ходячим воззрениям, коль скоро они направлены на благо общества. Мутакаллимы же (как мутазилиты, так и ашариты), не останавливающиеся перед таким разглашением, постоянно угрожали и угрожают смутой, ввергая общество в пучину взаимной ненависти и войн. «Рассуждение» впервые опубликовано М. Мюллером (Мюнхен, 1859). Лучшие критические издания — Л. Готье (Алжир, 1942); M. Амара (Каир, 1972). На русский язык впервые переведено А В. Сагадеевым в качестве приложения к его книге «Ибн-Рущд (Аверроэс)». М., 1973.
«РАССУЖДЕНИЕ О МЕТОДЕ» (Discours de la méthode), полное название «Рассуждение о методе для хорошего направления разума и отыскания истины в науках» — сочинение Р.Декарта, опубликованное в 1637 в Лейдене (вместе с «Диоптрикой», «Метеорами», «Геометрией»); латинский перевод — 1644 (Амстердам). Трактат резюмирует философскометодойогаческие идеи «Правил для руководства ума» и прокладывает путь общефилософской проблематике «Метафизических размышлений» и «Начал философии». Часть 1 («Соображения, касающиеся наук») — своего рода введение, где Декарт высоко оценивает здравый смысл, «обычный ум человека»: это «единственное, что отличает нас от животных и что в полной мере присуще каждому» (Избр. произв. М., 1950, с. 260). Но «мало иметь хороший ум, главное — хорошо его применять» (там же). «Книжной науке» (какими бы полезными и утонченными ни были ее результаты) Декарт предпочитает ознакомление с «великой книгой мира», т. е. путешествия, наблюдения, общение с людьми и т. д. Ибо «в рассуждениях каждого о делах, непосредственно его касающихся... гораздо больше истины, чем в бесполезных спекуляциях кабинетного ученого...» (с. 265—266). Употребив несколько лет на изучение «книги мира», Декарт «принял решение изучать самого себя» (с. 266). Для «Рассуждения о методе» вообще характерны свободные, исповедальные биографические экскурсы. Во 2-й части («Основные правила метода») Декарт обосновывает тезис о «книжной» науке как сумме мнений различных лиц и о том, что «самое лучшее — раз и навсегда отрешиться от них, чтобы впоследствии водворить на их место лучшие либо те же, но согласованные с разумом» (с. 268). При этом он не одобряет людей, постоянно задумывающих какие-либо новые преобразования в обществе, и утверждает: «Никогда мои намерения не шли дальше попыток реформировать мое собственное мышление и строить на фундаменте, который принадлежит мне» (с. 269). Изложение основных правил метода Декарт предваряет разъяснением относительно того, что они не сводятся к приемам логики, ее силлогизмам (к «искусству Луллия»), к анализу суждений древних, равно как и к приемам алгебры Нового времени. Искомые правила метода Декарт излагает следующим образом: «Первое — никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью... Второе — делить каждое из исследуемых мною заблуждений на несколько частей, сколько это возможно и нужно для лучшего их преодоления. Третье — придерживаться определенного порядка мышления, начиная с предметов наиболее простых и наиболее легко познаваемых и восходя постепенно к познанию наиболее сложного... И последнее — составлять всегда перечни столь полные и обзоры столь общие, чтобы всегда была уверенность в отсутствии упущений»(с. 274). В разных сочинениях Декарт по-разному записывал и группировал правила метода. Эти четыре правила— обобщенное формулирование 21 правила, изложенного в более ранних «Правилах для руководства ума». Ум должен привыкать мыслить ясно и отчетливо и отыскивать истину, которая по каждому вопросу только одна. В части 3 («Некоторые правила морали, извлеченные из этого метода») представлены следующие «временные правила нравственности»: «Первое — это подчиняться законам и обычаям моей страны, блюдя религию... и во всем остальном руководствоваться мнениями, наиболее умеренными и далекими от крайностей...» Второе правило — «оставаться возможно более твердым и решительным в своих действиях...» (с. 276). «...Моим третьим правилом было стремиться всегда побеждать скорее самого себя, чем судьбу, и менять скорее свои желания, чем порядок мира...» (с. 277). В 4-й части («Доводы, доказывающие существование Бога и человеческой души, или Основание метафизики») излагается в краткой форме «методическое» движение по пути сомнения к «первому принципу философии», а именно к идее «я мыслю, следовательно, я существую», а от нее — к идее субстанции, «вся сущность и вся природа которой состоит только в мышлении и которая, чтобы существовать, не нуждается ни в каком месте и не зависит ни от какой материальной вещи» (с. 283). Следующий шаг (подробно представленный в «Метафизических размышлениях», 1641): «размышляя по поводу того, что я сомневался и что, следовательно, мое существо не является вполне совершенным...», я логично прихожу к идее более совершенного существа, чем я. Аналогичным образом «я знаю некоторые совершенства, мне не присущие», и по контрасту представляю себе существо, способное быть «бесконечным, вечным, неизменным, всесведущим, всемогущим», т. е. прихожу к идее Бога. В частях 5 («Порядок физических вопросов») и 6 («Что необходимо, чтобы продвинуться вперед в исследовании природы») излагаются принципы и порядок естественнонаучных исследований: сначала отыскиваются «вообще принципы, или первопричины всего того, что есть и может быть в мире...» (с. 306), затем выясняется, «каковы первые и самые обычные следствия», какие можно вывести из этих причин. На этом пути предметом исследования стали небеса, звезды, земля, а на земле — вода, огонь, минералы, т. е. вещи «наиболее общие из всех и наиболее простые, а следовательно, и наиболее легкие для познания» (там же); в частности, была предложена гипотеза о возникновении Земли, Солнца из хаоса мате- ==419 ΡΑΤΡΑΜΗ риального движения, затем совершился переход «к более подробному рассмотрению Земли» (с. 291). Таким же образом вначале исследовались движения животных и человеческого тела; Декарт подробно обсуждает движение сердца, крови, чтобы доказать, что «все это согласуется с правилами механики, являющимися и правилами природы» (с. 299). Отличие человека от животных — наличие «разумной души», которая «никоим образом не может быть продуктом материальной силы наподобие других вещей» (с. 302—303) и которая сотворена Богом и является бессмертной. Хотя принципы философии «крайне просты и очевидны», ученые мужи не торопятся обладать светом истины, ограничиваясь «тщеславной видимостью всезнайства» (с. 312). Впрочем, своими судьями Декарт желает иметь тех, «кто соединяет здравый смысл с ученостью» (с.316). Наиболее известные комментарии к «Рассуждению о методе» выполнены Э. Жильсоном в парижском издании 1947 и в исследовании Ш. Серрюса (Sems Ch. La méthode de Descartes. P., 1933). Русский перевод — M. M. Скиада (Воронеж, 1873); H. A. Любимова (СПб., 1885); Г. Тымянского (M., 1925); Г. Г. Слюсарева и А. П. Юшкевича (1953, с комментариями).
РАТРАМН (Ratramnus) из Корби (ум. ок. 868, Корби) — христианский богослов, священник, монах монастыря Корби. В ответ на соответствующий трактат Пасхазия Радберта написал «О теле и крови Господних» («De corpore et sanguine Domini», ок. 844), настаивая в этом трактате на том, что тело Христа в священном причастии — несмотря на существенное тождество с историческим телом — присутствует духовным образом, как «невидимая субстанция». Хлеб и вино в евхаристии превращаются в субстанцию тела и крови Христа не актуально, но символически. Сочинение было осуждено на соборе в Верчелли (1050) и на Латеранском соборе (1059); в обоих случаях оно неправильно приписывалось Иоанну Скоту Эриугене. В «О предопределении Божием» («De praedestinatione Dei», ок. 850) Ратрамн доказывает, что грешники предопределены не только к спасению, но и к наказанию, поскольку Бог уже заранее знал, что они будут грешить. Но Бог не предопределял людей совершать преступления, и не Его предзнание заставляет их грешить. Здесь позиция Ратрамна близка к позиции Готшалка, с которым он был дружен. В начале 860-х гг. Ратрамн принимает участие в первом средневековом споре об универсалиях. В трактате «О душе к Одону из Бовэ» («De Anima ad Odonem Bellovacensem») он на языке логики (используя работы Северина Боэция) опровергаетучение некоего Макария о существовании общей души мира и утверждает первенство индивидуальных субстанций, доказывая, что виды «не присутствуют в реальных вещах» и образуются в уме посредством выведения из единичного. В «Возражениях против греков» («Contra Graecorum opposita», ok. 868) Ратрамн защищал позиции Западной церкви по вопросу о «Filioque». Соч.: MPL, 1.121; Monumenta Germaniae Historica, Epistolae VT, 1902; De corpore et sanguine Donuni, ed. J. N. B. van den Brink. Amst.—L., 1974; De anima, éd. A. Wilmart.— «Revue Bénédictine» 1931, 43; Liber de Anima ad Odonem Bellovacensem, éd. D. C. Lambot, Namur—Lille, 1951, De nativitate Christi, ed. J. M. Canal.— La virginidad de Maria segun Ratramno y Radberto, 1968. Лит.: FaheyJ. The Eucharistie Teaching of Ratramn of Corbi, 1951; Bouhot J.-P. Ratramne de Corbie. Histoire littéraire et controverses doctrinales. P., 1976 (Études Augustiniennes); Coéanui A., McCracken G. Ra- tramnus of Corbie: Christ's Body and Blood.— «Early Medieval Theology». L., 1957; Delhaye Ph. Une controverse sur l'âme universelle au Oie siècle. Namvr, Lille, 1950. В. В. Петров РАТЦЕНХОФЕР (Ratzenhofer) Густав (4 июля 1842, Вена 10 октября 1904, там же) — австрийский философ и социолог. Не имел высшего образования, философию изучал самостоятельно. Испытал влияние Г. Спенсера, Л. Гумпловича, А. Бастиана, Р. Ёринга. После армии служил в качестве президента военного суда в Вене. Свою весьма эклектическую философию называл «монистическим позитивизмом». Социологию рассматривал как часть философии. Основным фактором общественной жизни считал, в духе социального дарвинизма, борьбу за существование. Борьба для него — основной процесс в жизни общества. Главной темой политических и социологических трудов Ратценхофера была эволюция типов человеческих ассоциаций. Социальные феномены он сводил к физическим, химическим и биологическим процессам, утверждал биологическую природу фундаментальных человеческих инстинктов. Согласно Ратценхоферу, любое человеческое существо действует благодаря двум основным инстинктам — самосохранения и секса. Вследствие этого во всех человеческих сообществах царит «абсолютная враждебность». Конфликт — нормальное отношение между первобытными ордами. Завоевание и последующая эксплуатация пленных составляют экономический и социальный базис возникающего государства. Культурные контакты между государствами ограничивают абсолютный контроль государства над индивидами, а длительный процесс ограничения контроля приводит к созданию цивилизации. Однако все государственные институты всегда служат целям войны, лишь постепенно приспосабливаясь к служению мирным целям. По Ратценхоферу, война прогрессивна, поскольку остается фактором, усиливающим государственную структуру Соч.: Vfcsen und Zweck der Politik, Bd 1—3. Lpz., 1893; Die soziologische Erkenntnis. Positive Philosophie des sozialen Lebens. Lpz., 1898. E. B. Ocunoea РАУШЕНБУШ (Rauschenbusch) Уолтер (1861-1918) - американский протестантский теолог, лидер социального евангелизма. После окончания богословской семинарии в Рочестере стал баптистским пресвитером в бедном районе Нью-Йорка. Непосредственное знакомство с жизнью городских трущоб воодушевило Раушенбуша на разработку доктрины социального евангелизма, систематически изложенную им в книге «Христианство и социальный кризис» (Christianity and Social Crisis, 1907). Наступил, утверждал он, «Великий день Христа», когда раскрылись способности человека построить «Царство Божие путем преобразования всех общественных отношений в соответствии с нормами евангельской морали, и прежде всего главной из них — заповедью любви». Поэтому церковь не должна оставаться равнодушной к страданиям людей и ограничиваться заботой о спасении отдельных индивидов. Ее главная задача — добиться «перенесения гармонии небес на землю», что должно ликвидировать социальное зло и эксплуатацию, заменив ее системой добровольных услуг. Раушенбуш последовательно развивает идеи либерального протестантизма 19 в., соответствующим образом интерпретируя ключевые христианские догматы (см. Догматы христианские) и понятия. По его мнению, в людях заложен особый социальный инстинкт, который составляет основу жизни об- К оглавлению ==420 РАЦИОНАЛИЗАЦИИ ПРОЦЕСС щества и моральных норм; он проявляется прежде всего в стремлении к добру и любви к другом людям. Поэтому христиане способны своими силами преодолеть социальную несправедливость, сознательно и в качестве младшего партнера Творца эффективно участвовать в создании Царства Божьего. Тем самым в отличие от ортодоксальной протестантской концепции трансцендентного Бога, пребывающего по ту сторону человеческого опыта, он утверждает концепцию имманентного Бога. Соответственно и понятие греха интерпретируется Раушенбушем не как полная утрата свободы воли и склонности к добродетели (М. Лютер, Ж. Кальвин), но как духовный и практический эгоизм, себялюбие, игнорирование интересов других людей, т. е, как мирской порок, поддающийся исправлению в результате осознания истинными христианами своего земного призвания и неустанного самосовершенствования. Взгляды Раушенбуша выразили социальные позиции лидеров крупнейших протестантских церквей США, озабоченных растущими противоречиями труда и капитала, что привело к бурному росту христианских рабочих организаций и профсоюзных объединений. Последующее развитие США, особенно 1 -я мировая война и годы депрессии, выявили утопичность «позитивной» программы Раушенбуша, в 1930-х гг. подвергшейся резкой критике со стороны Райнхольда Нибура. Одна^ ко страстные обличения Раушенбушем мучительных противоречий индустриального общества и защита идеалов либерализма оказали громадное влияние на позиции христианских идеологов и протестантских церквей, в частности на социальную философию М. Л. Кинга. Выдвинутая Раушенбушем концепция мирной «революции духа», противопоставляемая Октябрьской «захватной революции» 1917, была положена в основу программы российских баптистов. Соч.: Социальные принципы Иисуса Христа. Нью-Йорк, б. г.; Christianizing the Social Order, 1912; The Social Principles of Jesus, 1916; A Theology for the Social Gospel, 1922. Лит.: Кислова А. А. Социальное христианство в США. М., 1974; Митрохин Л. Н. «Социальный евангелизм» Раушенбуша.— В кн.: Баптизм: история и современность. СПб., 1997. Л. Н. Митрохин РАЦИОВИТАЛИЗМ — учение X. Ортеги-и-Гассета, в котором обосновывается идея единства жизни и разума. Традиционный рационализм, по мнению Ортеги, анализирует разум в отрыве от жизни. Концепция рационализма основывается на понимании жизни, соединяющем в себе элементы философии жизни (как Ф. Ницше, так и В. Дильтея) и экзистенциализма. Жизнь понимается Ортегой как особый способ бытия, неподвластный теоретическому анализу рационалистического мышления, и определяется как «единство драматического динамизма» между Я человека и окружающим его миром обстоятельств, ситуаций. Жизнь — это всегда жизнь каждого, и ее носитель, человек, должен прожить определенную жизнь, для которой характерны постоянное становление, непрерывное движение в границах исторического времени, незавершенность и изменчивость, незаданность и необусловленность; поэтому с ней несовместимо представление о субстанциальности. Жизнь человека — это постоянная устремленность в будущее; она определяется также как «драма», как «чистое и универсальное бытие», «чистый случай» и, в конце концов, как «история» человека. В этой перспективе разум воспринимается как понимание «драмы», как истолкование ситуации, обстоятельств жизни; давая жизни ее ориентиры, истину, он придает ей смысл. В конечном счете разум выступает самосознанием жизни, ее инструментом, но одновременно сама жизнь становится разумом — «жизненным разумом», который Ортега называет также «историческим». В исследовании человека, по Ортеге, наступает новый период: провал «чистого разума», «физического разума» в понимании человека «открывает свободный путь для жизненного, или исторического, разума». А. Б. Зыкова РАЦИОНАЛИЗАЦИИ ПРОЦЕСС -последовательное преодоление стихий природы, культуры и человеческой души (психики) и замена их логически упорядоченными системами практик, следующих принципу эффективности. Первоначальным источником рационалистической мотивации был, судя по всему, страх перед безднами хаоса и стремление отвоевать у него пространство упорядоченности и предсказуемости. Процесс рационализации не свойствен космоцентричным культурам, прямо соотносящим бытие человека с естественными космическими гармониями. Только с возобладанием еоциоцентричных установок, связанных с выпадением человека из природной гармонии, противопоставлением природы и культуры, возникает устойчивая ориентация на упорядочивание «неразумных» стихий окружающего мира. Поэтому процесс рационализации предполагает психологию насилия над этим миром, статус которого занижается и ставится под вопрос. В понятии «процесс рационализации» заложена, т. о., дихотомия «активный субъект — пассивный объект»; в ранге последнего может выступать и природная среда, которую предстоит «покорить», и собственные инстинкты, которые надлежит обуздать, и культура, которую необходимо модернизировать. Процесс рационализации включает, с одной стороны, неустанную критическую рефлексию, связанную с недоверием к внешне заданным и унаследованным формам, а с другой — веру в безграничные возможности усовершенствования себя самого и окружающего мира посредством логически ясных процедур. Процесс рационализации связан с процессами модернизации человеческого менталитета, общественных οτ·1 ношений и практик. Процедуры модернизации сознания тщательно осмыслены М Веберам, различающим четыре типа социального действия: целерациональное, ценностно-рациональное, традиционное и аффективное. Рационализация может быть понята как вытеснение первыми двумя типами остальных. Т. о., процесс рационализации нацелен не только на неупорядоченную психологическую импульсивность, но и на традиционность, становящуюся главным объектом критики. Однако и первые два типа действия оказываются неравноценными. Процедура отнесения к ценностям противопоставляется процедуре отнесения к интересам, ибо только утилитарно ориентированный субъект признается надежным и предсказуемым партнером в рамках отношений обмена, тогда как ценностно ориентированные люди ставятся на подозрение в качестве носителей пережитков иррационализма и традиционализма. Поэтому процесс рационализации предполагает размежевание и по линии элита — масса, и внутри элиты. С одной стороны, процесс рационализации предполагает недоверие к низовому, массовому сознанию, характеризующемуся традиционализмом и эффективностью, с другой — все более определенное размежевание с традиционной гуманитарной элитой, «романтические» ориентации которой дела-
==421 жүктеу/скачать 10.5 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|