Философия: Энциклопедический словарь

Связь обосновываемого утверждения с той системой утверждений, в рамках которой оно выдвигается и функционирует, существенным образом влияет на эмпирическую проверяемость этого утверждения и, соответственно, на ту аргументацию, которая может быть выдвинута в его поддержку. В контексте своей системы («практики», «языковой игры», по выражению Витгенштейна) утверждение может приниматься в качестве несомненного, не подлежащего критике и не требующего обоснования по меньшей мере в двух случаях. Во-первых, если отбрасывание этого утверждения означает отказ от определенной практики, от той целостной системы утверждений, составным элементом которой оно является. Напр., утверждение «Небо голубое» не требует проверки и не допускает С.. иначе будет разрушена вся практика визуального восприятия и различения цветов. Сомневаясь в утверждении «Солнце завтра взойдет», мы подвергаем С. всю естественную науку. С. в достоверности утверждения «Если человеку отрубить голову, то обратно она не прирастет» ставит под вопрос всю физиологию и т.д. Эти и подобные им утверждения обосновываются не эмпирически, а ссылкой на ту устоявшуюся и хорошо апробированную систему утверждений, составными элементами которой они являются и от которой пришлось бы отказаться, если бы они оказались отброшенными. Дж. Мур ставил вопрос: как можно было бы обосновать утверждение «У меня есть рука»? Согласно Витгенштейну, ответ на этот вопрос прост: данное утверждение очевидно и не требует никакого обоснования в рамках человеческой практики восприятия; сомневаться в нем значило бы поставить под С. всю эту практику. Утверждение должно приниматься в качестве несомненного, если в рамках соответствующей системы утверждений оно стало стандартом оценки иных ее утверждений, в силу чего сделалось прескрипцией и утратило свою эмпирическую проверяемость. Среди таких утверждений, перешедших из разряда описаний в разряд оценок, можно выделить две разновидности: утверждения, не проверяемые в рамках определенной, достаточно узкой практики, и утверждения, не проверяемые в рамках любой, сколь угодно широкой практики. Напр., человек, просматривающий почту, не может сомневаться в своем имени, пока он занят этой деятельностью. Ко второй разновидности относятся утверждения, названные Витгенштейном методологическими: «Существуют физические объекты», «Земля существовала до моего рождения», «Объекты продолжают существовать, даже когда они никому не даны в восприятии» и т.п. Связь этих утверждений с др. нашими убеждениями практически всеобъемлюща. Подобные утверждения зависят не от конкретного контекста, а от совокупности всего воображаемого опыта, в силу чего пересмотр их практически невозможен.

Имеются, т.о., пять типов утверждений, по-разному относящихся к практике их употребления: 1) утверждения, относительно которых не только возможно, но и разумно С. в рамках конкретной практики; 2) утверждения, в отношении которых С. возможно, но не является разумным в данном контексте (напр., результаты надежных измерений; информация, полученная из заслуживающего доверия источника); 3) утверждения, не подлежащие С. и проверке в данной практике под угрозой ее разрушения; 4) утверждения, ставшие стандартами оценки иных утверждений и потому не проверяемые в рамках данной практики, однако допускающие проверку в др. контекстах; 5) методологические утверждения, не проверяемые в рамках любой практики. Можно предположить, что утверждение типа (3) всегда входит в состав утверждения типа (4) и является стандартом оценки др. утверждений. Эти два типа утверждений можно сделать предметом С.. проверки и обоснования, выйдя за пределы их практики и поместив в более широкий или просто иной контекст. Что касается методологических утверждений, входящих во всякую мыслимую практику, аргументация в их поддержку может опираться только на убеждение в наличии тотального соответствия между совокупностью наших знаний и внешним миром, на уверенность во взаимной согласованности всех наших знаний и опыта.

Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994. Ч. I; Мур Дж. Зашита здравого смысла // Аналитическая философия: становление и развитие. М., 1998; Ивин А.А. Теория аргументации. М., 2000.

А.А. Ивин

СООБЩЕСТВО МИРОВОЕ — термин теории и практики международных отношений, указывающий на максимальную степень обобщенности восприятия мировой международной правовой ситуации и обозначающий системную совокупность всех существующих субъектов международного права, как государственных, так и иных, являющихся членами данного сообщества. Понятие «См.» прочно вошло в политический лексикон современности и служит объектом апелляции, а также предметом высшей мотивации для международных инициатив глобального характера. Ссылка на волю См., а также указание на действия, совершаемые от его имени, мотивированные его интересами, присутствуют в текстах официальных документов ООН и др. международных организаций. Членами См. являются народы, гос-ва, общественные структуры, группировки, союзы и др. объединения такого рода, религиозные объединения и движения, организации, правительственные и неправительственные, в т.ч. ООН и иные международные организации и учреждения всемирного характера, а также региональные межгосударственные политические, экономические, военные союзы, транснациональные экономические ин-ты и структуры, международные научные учреждения и т.п. Политические, экономические, социальные дипломатические, правовые, военные, гуманитарные связи и отношения между членами См. составляют в совокупности систему международных отношений, субъектами которых они выступают.

Прежде чем обрести свое современное значение, понятие См прошло долгий исторический путь, и его эволюция продолжается. Размышления о См. встречаются еще у антич. авторов, а впоследствии — у мыслителей эпохи Возрождения, хотя и те и другие подразумевали под этим нечто существенно отличающееся от сегодняшнего понимания данного понятия. В течение долгого времени понятие «См.» подразумевало прежде всего отношения монархов. Правовые механизмы формировались лишь в той части, в которой они были необходимы для поддержания межгосударственных отношений.

После Первой мировой войны формируется современное понятие «См.». Важным фактором развития понятия «См.» явилось осуждение войны как способа достижения гос-вом своих целей. Произошедший тогда же раскол мира на два противоборствующих лагеря, социалистический и капиталистический, не умолял значения данного фактора, поскольку советская Россия признала большинство принципов мирного сосуществования гос-в.

Понятие См. в ракетно-ядерный век приобретает смысл и качество, коренным образом отличающиеся от представлений прошлого. Осмысление объективной взаимозависимости общности судеб человечества во втор. пол. 20 в. привело к тому, что именно в этот период окончательно сложилось во многом противоречивое, но тем не менее реальное См. Реалии «холодной войны» создавали неблагоприятные условия для устойчивой всепланетарной общности стран и народов, но угроза тотального уничтожения превращала войну из универсального средства передела мира или установления мирового господства в средство стратегического балансирования и способствовала взаимному сдерживанию двух блоков, ограничивая их активность. Все более ощутимый вес приобретал фактор моральной оценки действий того или иного гос-ва со стороны См. На фоне межсистемной идеологической конфронтации развивался прагматический тезис о мирном сосуществовании социализма и капитализма, ставший фундаментом политики разрядки.

Новый этап в формировании См. начался после распада мировой системы социализма. Устранение глобального идеологического антагонизма позволило говорить о выработке стратегии развития всего человечества. См. сегодня обладает многосоставной структурой, изобилующей разнообразными региональными объединениями, но одновременно складывается и неуклонно расширяется система многообразных связей между региональными образованиями и отдельными государствами, функционируют Всемирный банк, Международный валютный фонд, Всемирная торговая организация, Парижский клуб стран-кредиторов и т.п.

ООН: Сборник документов. М., 1981; Уткин А.И. Американская футурология международных отношений в XX веке. М., 1990; Киссинджер Г. Дипломатия. М., 1997.

СОФИЗМ (греч. sophisma — хитрая уловка, измышление) — рассуждение, кажущееся правильным, но содержащее скрытую логическую ошибку и служащее для придания видимости истинности ложному утверждению. С. является особым приемом интеллектуального мошенничества, попыткой выдать ложь за истину и тем самым ввести в заблуждение. Отсюда «софист» в одиозном значении — это человек, готовый с помощью любых, в т.ч. недозволенных, приемов отстаивать свои убеждения, не считаясь с тем, истинны они на самом деле или нет.

Обычно С. обосновывает к.-н. заведомую нелепость, абсурд или парадоксальное утверждение, противоречащее общепринятым представлениям. Примером может служить ставший знаменитым еще в древности С. «Рогатый»: «Что ты не терял, то имеешь; рога ты не терял; значит, у тебя рога».

Др. примеры С.. сформулированных опять-таки еще в античности:

«Сидящий встал; кто встал, тот стоит; следовательно, сидящий стоит»;

«Но когда говорят «камни, бревна, железо», то ведь это — молчащие, а говорят!»;

«Знаете ли вы, о чем я сейчас хочу вас спросить? — Нет. — Неужели вы не знаете, что лгать нехорошо? — Конечно, знаю. — Но именно об этом я и собирался вас спросить, а вы ответили, что не знаете; выходит, вы знаете то, чего вы не знаете».

Все эти и подобные им С. являются логически неправильными рассуждениями, выдаваемыми за правильные. С. используют многозначность слов обычного языка, омонимию, сокращения и т.д.; нередко С. основываются на таких логических ошибках, как подмена тезиса доказательства, несоблюдение правил логического вывода, принятие ложных посылок за истинные и т.п. Говоря о мнимой убедительности С.. Сенека сравнивал их с искусством фокусников: мы не можем сказать, как совершаются их манипуляции, хотя твердо знаем, что все делается совсем не так, как это нам кажется. Ф. Бэкон сравнивал того, кто прибегает к С.. с лисой, которая хорошо петляет, а того, кто раскрывает С.. — с гончей, умеющей распутывать следы.

Нетрудно заметить, что в С. «Рогатый» обыгрывается двусмысленность выражения «то, что не терял». Иногда оно означает «то, что имел и не потерял», а иногда просто «то, что не потерял, независимо оттого, имел или нет». В посылке «Что ты не терял, то имеешь» оборот «то, что не терял» должен означать «то, что ты имел и не потерял», иначе эта посылка окажется ложной. Но во второй посылке это значение уже не проходит: высказывание «Рога — это то, что ты имел и не потерял» является ложным.

С. нередко использовались и используются с намерением ввести в заблуждение. Но они имеют и др. функцию, являясь своеобразной формой осознания и словесного выражения проблемной ситуации. Первым на эту особенность С. обратил внимание Г.В.Ф. Гегель.

Ряд С. древних обыгрывает тему скачкообразного характера всякого изменения и развития. Некоторые С. поднимают проблему текучести, изменчивости окружающего мира и указывают на трудности, связанные с отождествлением объектов в потоке непрерывного изменения. Часто С. ставят в неявной форме вопрос доказательства: что оно представляет собой, если можно придать видимость убедительности утверждениям, явно несовместимым с фактами и здравым смыслом? Сформулированные в тот период, когда логика как наука еще не существовала, древние С.. хотя и непрямо, ставили вопрос о необходимости ее построения. В этом плане они непосредственно содействовали возникновению науки о правильном, доказательном мышлении.

Употребление С. с целью обмана является некорректным приемом аргументации и вполне обоснованно подвергается критике. Но это не должно заслонять того факта, что С. представляет собой также неизбежную на определенном этапе развития мышления неявную форму постановки проблем.

Чернышев Б.С. Софисты. М., 1929; Ивин А.А. Софизмы как проблемы // Вопросы философии. 1984. № 2; Он же. Логика. М., 1997.

А.А. Ивин

СОФИСТЫ (от греч. sophistes — мудрец) — поставили в центр филос. внимания проблемы человека и общества (втор. пол. 5 — пер. пол. 4 в. до н.э.). В условиях демократии умение публично говорить, убеждать и переубеждать стало жизненно важным. С. учили искусству побеждать противника в спорах и в тяжбах. А «в судах, — скажет позднее Платон, — решительно никому нет никакого дела до истины, важна только убедительность». Поэтому слово «С.» приобрело предосудительный смысл. Под софистикой стали понимать умение представлять черное белым, а белое — черным. С. были философами в той мере, в какой эта практика получала у них мировоззренческое обоснование.

Вместе с тем С. сыграли и положительную роль в духовном развитии Эллады, Они — теоретики и преподаватели красноречия. Многие из С. обладали удивительным даром слова. Велики их заслуги и в области подготовки логики. Вызывающе нарушая еще не открытые законы мышления, С. способствовали их открытию. В гносеологии С. сознательно поставили вопрос о том, как относятся к окружающему нас миру мысли о нем? На этот вопрос С. отвечали отрицательно: объективный мир непознаваем. Однако агностицизм С. ограничен их релятивизмом — учением о том, что все в мире относительно, в том числе относительна и истина, ибо она зависит от условий, места и времени, от обстоятельств и от человека. С. учили, что истина у каждого своя. Как кому кажется, так оно и есть. С. отвергли объективные критерии добра и зла. Что кому выгодно, то и хорошо, то и благо. В области этики релятивизм С. превращался в аморализм.

С. разделили то, что существует по природе, и то, что существует по человеческим законам (рабство не от природы). Свой релятивизм С. распространили и на религиозную веру. С. вели странствующий образ жизни. И там, где они появлялись, догматизм традиции был поколеблен. Сами они могли сегодня доказать тезис, а завтра — антитезис. Это шокировало обывателя и пробуждало его мысль от догматической дремоты. У всех невольно возникал вопрос: а где все же истина?

С. принято делить на старших и младших. Среди старших выделялись Протагор, Горгий, Гиппий, Продик, Антифонт, Ксениад; среди младших — Алкидам, Тразимах (Фрасимах), Критий, Калликл. От многочисленных сочинений. С. сохранилось немного.

Фрагменты: Маковельский А.О. Софисты. Ч. 1—2. Баку, 1940-1941; Diets H., Kranz W. (Hrsg.). Die Fragmente der Vorsokratiker. Bd 2. Berlin, 1952.

Чернышев Б.С. Софисты. М., 1929; Gompezz H. Sophistik und Rhetorik. Stuttgart, 1965.

СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ — идейно-политическое течение и социально-политическое движение, возникшее в рамках социализма и затем перешедшее на позиции постепенного совершенствования капитализма с целью утверждения большей свободы, солидарности и справедливости. С.-д. складывалась под воздействием Французской революции 1789 и идей социалистов К.А. Сен-Симона, Ш. Фурье, Р. Оуэна; в дальнейшем существенное влияние на С.-д. оказал марксизм, от которого она восприняла идеи пролетарской революции и диктатуры пролетариата, всеобщего равенства, обобществления средств производства и т.д. В кон. 19 — нач. 20 в. под влиянием успехов рабочего движения в индустриально развитых странах Запада С.-д. постепенно отошла от марксизма и сосредоточилась на эволюционном совершенствовании старой общественной системы. Сохранение в программах социал-демократических партий революционных лозунгов и требования установления социализма сочеталось с прагматической политической практикой. После Октябрьской революции в России С.-д., провозгласившая своей целью построение «демократического социализма», и коммунизм оказались противниками.

Основополагающие установки «демократического социализма» были разработаны Э. Бернштейном (1850—1932), считавшим социализм «законным наследием» либерализма и называвшим его «организаторским либерализмом». Бернштейн подверг резкой критике положения марксизма о революции, классовой борьбе и диктатуре пролетариата и выдвинул программу перехода С.-д. на почву парламентской деятельности. Демократия, по Бернштейну, есть «средство и в то же время цель. Она есть средство проведения социализма, и она есть форма осуществления этого социализма». Активно выступали против большевизма и ленинизма теоретики С.-д. О. Бауэр, М. Адлер, К. Реннер и др.

После Второй мировой войны под влиянием опыта коммунизма и национал-социализма С.-д. окончательно утвердилась в признании непреходящей ценности правового гос-ва, демократического плюрализма и «демократического социализма». В частности, в Годесбергской программе Социал-демократической партии Германии, принятой в 1959, в качестве основных целей «социалистического стремления» провозглашаются свобода, справедливость и солидарность. Свобода означает самоопределение каждого человека; равенство дает смысл свободе, делая ее действительной для всех людей; справедливость выражает взаимообусловленность свободы и равенства и является не чем иным, как равной для всех свободой. В программах ряда других социал-демократических партий, также входящих в Социалистический интернационал, социализм как новая социально-политическая система, противостоящая капитализму, вообще не обозначен; иногда говорится о «функциональном социализме», при котором демократическое гос-во осуществляет функции перераспределения национального дохода в целях обеспечения большей социальной справедливости.

В уставе англ. лейбористской партии, принятом в 1918, долгое время была статья, гласившая, что своей главной целью партия считает установление «общественной собственности на средства производства, распределения и обмена». В 1995 вместо этого требования радикального обобществления была принята статья, определяющая лейбористскую партию как «демократическую» и «социалистическую». В статье говорилось: «Совместными усилиями мы достигнем больше, чем порознь, в создании общества, в котором власть, богатство и возможности находятся не в руках немногих, где права, которыми мы располагаем, соответствуют нашим обязанностям и где мы живем свободно, в духе солидарности, терпимости и уважения». Эта общая цель должна претворяться в жизнь путем создания: динамичной, основанной на конкуренции и служащей общему благу экономики; справедливого общества, обеспечивающего равенство возможностей и дающего гарантии против бедности, предрассудков и злоупотребления властью; открытой демократии, где правительство ответственно перед народом и где гарантируются фундаментальные права личности; здоровой окружающей среды; условий для адекватной защиты британского народа в кооперации с европейскими ин-тами ООН, Содружеством наций и др. международными организациями и ин-тами.

Эта смена основного ориентира лейбористов показывает, что они, сохраняя акцент на коллективистских, солидаристских началах, утратили ч.-л. общее с социализмом, намеревающимся взорвать и разрушить капитализм.

В «Социал-демократическом манифесте», подписанном в 1999 руководителями англ. лейбористов Т. Блэром и нем. социал-демократом Г. Шредером, говорится о том, что социал-демократы ни в коем случае не должны отказываться от своих главных ценностей: «честное отношение, общественная справедливость и равенство возможностей, свобода, солидарность и ответственность по отношению к другим». В манифесте проводится грань между социал-демократами и либералами: социал-демократы считают, что экономика, являющаяся фундаментом общества, должна быть рыночной, но само общество нельзя строить в 21 в. как рыночное. Навязать рыночной экономике «социальную ориентацию» и тем самым создать новый, отличный и от капиталистически-рыночного, и от государственно-социалистического тип общества призвано гос-во. Оно именуется «гос-вом материального благосостояния (гос-вом социального обеспечения)», и ему ставится в обязанность поддерживать предприимчивость, ни на минуту не поддаваясь иллюзии, что оно само может эту предприимчивость заменить. Главное направление усилий гос-ва — «как сделать общедоступным благосостояние и доступ к занятости народа, как предоставить ему возможность реализовать прогресс и сохранить естественную среду, в сознании долга, ответственности перед будущим поколением, как совместно преодолевать преступность и наркоманию...».

С.-д. играет важную роль в жизни развитых капиталистических стран. При этом различия между социал-демократическими партиями и партиями либеральных и консервативных идейно-политических ориентации заметно стираются. Среди социальных теорий (социализм, анархизм, либерализм и консерватизм) С.-д. занимает промежуточное положение между социализмом, либерализмом и консерватизмом, все более тяготея к двум последним.

Бернштейн Э. Проблемы социализма и задачи либерал-демократии. М., 1901; Западноевропейская социал-демократия: поиски обновления. М., 1989; Сорман Г. Выйти из социализма. М., 1991; Майер Т. Демократический социализм — социальная демократия. М., 1993; Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1996; Западная социл-демократия: поиск обновления в условиях кризиса. М., 1998; Kergoat J. Le Parti Socialiste; De la Commune a nos jours. Paris, 1983; Contemporary Political Studies. London, 1994. Vol. 1—2.

A.A. Ивин
СОЦИАЛИЗМ (от лат. socialis — общественный, фр. socialisme) — социальный строй, ставящий перед собой глобальную цель свержения капитализма, построения в обозримом будущем совершенного общества, завершающего историю человечества, и мобилизующий для достижения этой цели все имеющиеся в его распоряжении ресурсы; теории, обосновывающие возможность или даже необходимость построения такого общества. С. является радикальным коллективизмом индустриальной эпохи, история которой разворачивается между двумя крайними полюсами: С. и капитализмом (см.: Индивидуалистическое общество и коллективистическое общество).

Теоретический С. начал складываться еще в 15— 16 вв. (Т. Мор, Т. Кампанелла, Ж. Мелье, Г.Б. де Мабли, Морелли и др.) и обрел форму социальной теории в работах К.А. де Сен-Симона, Ф.М.Ш. Фурье и Р. Оуэна. К. Маркс и Ф. Энгельс придали теории С. большую реалистичность, указав, что установление С. должно произойти путем насильственного ниспровержения капитализма во всех развитых странах и установления в них диктатуры пролетариата; в дальнейшем С. предстояло утвердиться во всем мире и стать первым этапом на пути перехода человечества от капитализма к коммунизму. В массовое социальное движение С. превратился во втор. пол. 19 в. Вскоре в нем наметились два крыла: радикальный С.. ставивший целью обозримого будущего свержение капитализма и построение совершенного коммунистического общества, и умеренный С. (социал-демократия), отодвигавший создание социалистического общества на неопределенное будущее и ориентированный не на подготовку социалистической революции, а на постепенное совершенствование существующего капиталистического общества с целью достижения больших свободы, справедливости и солидарности. В 1920-е гг. пути радикального С. и социал-демократии решительно разошлись (нужно отметить, что некоторые социал-демократические партии до сих пор употребляют в своих программных документах слово «С.»). В этот же период на историческую арену вышла новая, некоммунистическая версия С. — национал-социализм. С.. замешанный на национализме (расизме), тоже намеревался построить «рай на земле», но лишь для избранной части человечества и притом за счет подавляющего его большинства. Национал-социализм с самого начала означал жестокую войну, и его история оказалась недолгой.

С. интернационального типа, или коммунизм, намеревался обеспечить прекрасное будущее для всего человечества; опираться предполагалось на пролетарскую солидарность, научно-технический прогресс и более эффективную, чем капиталистическая, централизованную организацию экономики. Данный тип С. просуществовал дольше, охватив почти треть человечества, но в конце концов разрушился из-за малоэффективной экономики, связанной централизованным планированием, и безудержного экспансионизма.

Коммунизм и национал-социализм убедительно показали, что коллективизм индустриального общества неминуемо оказывается тоталитаризмом.

Основные черты С.. являющегося коллективистической альтернативой индивидуалистическому, или открытому, обществу, можно суммировать следующим образом: С. возникает не спонтанно, а по ранее выработанному плану и ставит своей задачей достижение четко обозначенной цели; С. не признает каких бы то ни было сфер, в которых индивид и его воля являлись бы конечной ценностью; устремленность С. к некой единой цели диктует введение централизованного планирования, замещающего конкуренцию в сфере экономики; основным принципом социалистического общества является монополия, относящаяся не только к плану экономического развития, но и к безраздельно господствующей идеологии, средствам коммуникации, единственной правящей партии и т.д.; С. отождествляет общество и гос-во, что ведет к уничтожению гражданского общества и превращению врагов гос-ва во врагов народа; жестокость и террор социалистических режимов прямо вытекают из возвышенного стремления перестроить жизнь общества в соответствии с единой, заранее заданной и не подлежащей обсуждению целью; поскольку фундаментом всех прав и свобод личности является экономическая свобода, вслед за ее уничтожением С. ликвидирует и все др. права и свободы; разные формы С. могут ожесточенно бороться друг с другом, но основным противником для них, как разновидностей коллективизма, является индустриальное индивидуалистическое (капиталистическое) общество; С. создает особый коллективистический стиль жизни, когда основная масса населения с энтузиазмом жертвует настоящим ради «прекрасного будущего», а страх пропитывает все поры общества; С. ведет в конечном счете к торможению экономического развития и не выдерживает конкуренции с открытым обществом в сфере экономики.