Глоссарий
жүктеу/скачать 487 Kb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Индукция (от лат. «наведение») и дедукция («выведение»)
- Интеллектуальная интуиция
- Интеллигибельный
- Калокагатия
- Карма (в индийской философии)
- Категории философские
- Категорический императив (моральный закон)
- Коперниканский переворот» (в философии Канта)
- Вульгарный (метафизический)
и тИдиографический метод (или «индивидуализирующий метод») (от греч. «idios» – особенный, своеобразный, странный, необычный, неслыханный и «grapho» – пишу) – способ познания, целью которого является описание объекта в его неповторимой уникальности; предполагает интерпретацию социокультурных фактов на основе их отнесения к той или иной ценности. Термин введен В. Виндельбандом (баденское неокантианство). На И.м. основаны так называемые «науки о духе», в отличие от «наук о природе», которые используют «генерализирующий метод» (см. генерализация).Имманентное – «находящееся внутри», нечто неотъемлемое, необходимо присущее объекту по его собственной природе, сущности. Категория онтологии, парная категории «трансцендентное», являющейся ее антонимом. Индукция (от лат. «наведение») и дедукция («выведение») – основные методы познания, основные способы построения логических выводов. Индукция – рассуждение от частного к общему (а есть Р, b есть Р, c есть Р и т.д.; a, b, c… – самые разнообразные предметы класса S, представляющие его «в миниатюре», значит, вполне вероятно, что все предметы из S обладают свойством Р), дедукция – от общего к частному («Чита хорошо поддается дрессировке, ведь она обезьяна, которые все хорошо дрессируются»). По сути, индуктивная логика научного поиска как таковая, как важный методический прием, присутствует уже в диалектике Сократа (под названием «эпагоге»). Согласно Сократу, истина рождается в споре, а спор, направленный на формулирование общего понятия об обсуждаемом предмете (например, о мужестве, добродетели, красноречии и т.д.) состоит в том, что приводятся и обсуждаются частные случаи применения этого понятия и понятия, противоречащему ему (например, конкретные поступки, которые можно и нельзя, по мнению участников диалога, характеризовать как мужественные). Далее делается попытка «найти компромисс», обнаружить в этих единичных и весьма разнообразных случаях, явлениях, предметах что-то общее, признаваемое всеми «участниками поиска», некий принцип, остающийся как таковой неизменным при любых эмпирических вариациях. Например, как в логике ученика Сократа – Платона: лошади могут быть серые и белые, большие и маленькие, здоровые и больные, живые и уже умершие и т.д., но все они одинаково лошади, «лошадность» у них одна на всех. И задача науки тогда – четко сформулировать содержание этого общего понятия, отделить случайные, привходящие признаки от необходимых, сущностных. Примат дедуктивных методов был характерен для гносеологического рационализма, индуктивных – для эмпиризма. По сути, выбор между ними определяется ответом на вопрос: откуда берутся сами общие суждения науки, на чем основана их достоверность и т.д. Рационалисты склоняются к дедукции, ибо полагают, что человеческий разум способен к интеллектуальной интуиции – прямому и непосредственному усмотрению сущности вещей (классический вариант этой доктрины – гносеология Спинозы). Особое мнение занимает здесь панлогизм Гегеля с его «диалектической дедукцией». Эмпиристы же считают, что базисом любого научного знания могут быть только отдельные единичные утверждения о конкретных эмпирических фактах. При этом они поднимают проблему (Ф. Бэкон) создания «логики открытия» – теории, указывающей, каким именно образом следует организовывать эмпирические наблюдения и эксперименты, каким образом осуществлять статистические обобщения, как именно переходить от знания частностей к «знанию общего», чтобы быть уверенным в истинности этого знания общего. Очевидно, что дедукция не может дать нам нового знания (если дедуктивные выводы обладают аподиктической достоверностью, значит, знание, содержащееся в заключении, как таковое, уже имплицитно присутствовало и в посылках, дедуктивный вывод лишь позволил сформулировать его в явном виде). Эта ее слабость является естественным следствием ее силы (дедукция никогда «не ошибается», истина всегда сохраняется при переходе от посылок к заключению). В индукции же все наоборот. Она не дает логически неопровержимых выводов, но ее заключения содержат новое знание, которого не было в посылках и которое (будучи уже общим знанием) может позволить получить (дедуктивно) другие единичные знания. Поэтому понятна претенциозность названия работы Бэкона, в которой он формулирует свои принципы «логики открытия», так называемые ныне «каноны Бэкона – Милля», – «Новый Органон», ведь «Органон» – это логическое сочинение Аристотеля, «Библия» «дедуктивистов». Особое отношение к индукции как методу получения знания вырабатывается в субъективно-идеалистическом направлении эмпиризма (Юм). Если материалисты могут надеяться на то, что эмпирически обнаруженные ими корреляции и закономерности в природе и используемые при их осмыслении индуктивные методы дают им истинное знание о вещах как таковых (ведь таким образом мы наблюдаем саму объективную природу и вычисляем, обнаруживаем ее естественные, существующие независимо от нас законы), то принятие тезиса «Существовать – это быть воспринимаемым» лишает, согласно Юму, философа-методолога такой возможности. Индукция теряет право претендовать на обоснование теоретической (теперь, по Юму, можно говорить лишь о психологической) достоверности суждений науки. Ведь саму индукцию придется обосновывать так же индуктивно и т.д., круг логической недостоверности нигде не будет разорван («парадокс индукции» Юма, см. верификация). Ни из какого опыта нельзя узнать, что он не может быть иным, а другой формы получения знаний о внешней, физической природе у нас нет. Этот вывод и его следствия (не существует науки, положения которой не являются аналитическими высказываниями, то есть тавтологиями, как в математике, и которая при этом не была бы частью эмпирической психологии) называется «проблемой Юма». Благодаря осуществленному им «коперниканскому перевороту» эту проблему решил Кант путем введения априорных и необходимых универсальных форм познания, с помощью которых субъект как таковой (не эмпирический, психологически понятый) выстраивает сам свой опыт в отношении его предметов. «Все наше познание начинается с опыта, но целиком из опыта не происходит». Новая попытка (очевидно, неудавшаяся) представить индуктивистский идеал науки была предпринята в позитивизме. См. верификация, фальсификация. Иннативизм – учение о существовании врожденных идей. Противостоит последовательному эмпиризму, будучи характерным фрагментом концепций в духе гносеологического рационализма. Наиболее известны варианты И. Платона и Декарта. И. Декарта был подвергнут резкой критике со стороны Локка (теория разума новорожденного человека как «чистой доски»: «Нет ничего в разуме, чего прежде не было бы в чувствах») и защите со стороны Лейбница («…кроме самого разума»). Интеллектуальная интуиция – называемая так в философии Нового Времени гипотетическая способность разума непосредственно, автономно от чувственности обретать ясное и объективное знание о реальности, о вещах. Наиболее последовательно учение об И.и. проведено в философии Спинозы (абсолютно ясное и непосредственно очевидное знание автоматически становится абсолютно объективным, см. Панлогизм). Оно было подвергнуто самой резкой критике со стороны Канта («теории двух стволов познания»). Согласно Канту, мы устроены так, что не можем познавать вещи сами по себе (как это получается в рационализме, что особенно отчетливо проговаривается у Спинозы: «порядок идей совпадает с порядком вещей»), наши знания (понятия рассудка, в т.ч. и категории) относятся лишь к явлениям вещей, это объясняется тем, что наряду с рассудком у нас имеется и другая необходимая способность познания – чувственность, посредством которой (и в ее априорных формах – пространстве и времени) вещи нам даются, чтобы быть «после этого» мыслимыми рассудком. Претензия же рассудка на прямое познание сверхопытных сущностей (см. трансцендентальный, гипостазирование) приводит к логическим затруднениям, наиболее ярким примером которых являются антиномии чистого разума. Интеллигибельный – умопостигаемый. Интенциональность – направленность на что-либо. Фундаментальная характеристика сознания, состоящая в невозможности жестко противопоставить объект сознания самому сознанию (Э. Гуссерль, феноменология: «Любое сознание – это всегда «сознание о…»»). Мысль о предмете коррелятивна предмету этой мысли (см. панлогизм). Нет беспредметной мысли, нет предмета без мысли о нем – единственной формы его конструирования и существования. Иррационализм (от лат. «irrationalis» – неразумный) – направление философии, представители которого утверждают приоритет сверхразумных и внеопытных источников бытия, познания и действия (воля, жизненный порыв, инстинкт, интуиция, озарение и т.п.). Калокагатия (греч. kalos kai hagatos – красивый и хороший) – общефилософский и общеметодологический (в частности – общеаксиологический и этико-эстетический) идеал древнегреческой культуры, предполагающий гармонию телесного и душевного совершенств; учение о совпадении (тождестве) основных ценностей – гносеологической (Истины), этической (Добро), эстетической (Красоты). Фактически у греков четвертым элементом этого равенства было и Бытие (онтологическая характеристика). Ведь четко развести бытие и ценность удалось только в рамках трансцендентального подхода в баденском неокантианстве. Иными словами, мир, согласно античному мировосприятию, был Космосом (антонимом Хаосу) – гармоничным, упорядоченным целым. Добро не могло не быть прекрасным, Прекрасное не могло не существовать, Истина не могла не нести вместе с собой добро (как в этическом рационализме Сократа) и т.д. Очевидно, «калокагатийный» взгляд на реальность делал невозможным возникновение в античной философии такого понятия, как развитие, и служил обоснованием метафизической картины мира. Карма (в индийской философии) – одно из фундаментальных понятий индийского мировоззрения (как в индуизме, так и в буддизме); данный термин употребляется в двух основных связанных между собой значениях: 1. Сумма морального значения совершенных поступков и их последствий, определяющая характер дальнейшего рождения; 2. Само влияние совершенных действий на характер теперешнего и дальнейшего существования, т.е. универсальный закон воздаяния (частный случай теории зависимого происхождения, теории обусловленного существования вещей, всеобщего космического закона причинности – Дхаммы). Категории философские – наиболее общие, фундаментальные понятия, в концентрированной форме обобщающие опыт познания человеком мира, выражающие предельные, базовые, основные свойства, атрибуты, параметры, особенности, существующий комплекс отношений в объективной и субъективной действительности (в онтологической, в сфере познания, в моральном пространстве, в мире эстетических отношений и т.д.). Примерами категорий могут служить такие понятия, как бытие, причина, развитие, необходимость, сущность, истина, субъект, добро, долг, красота, ценность, свобода и т.д. Категорический императив (моральный закон) – в этике Канта безусловное предписание, составляющее суть морального отношения к реальности. Звучит в одной из множества своих формулировок как «Следует всегда поступать таким образом, чтобы принцип (максима) данного поведения мог стать всеобщим законом поведения для всего человечества». К.и. единственен и противостоит множеству гипотетических императивов («Следует делать А ради достижения цели В»). Только добра, добродетели (высшего блага) желают ради него самого. Поэтому закон подлинной морали и есть К.и. Следует отличать К.и. от «золотого правила нравственности» («поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы они поступали с тобой»), которое из-за имманентно присущего ему психологизма и субъективизма не может служить всеобщим и безусловным основанием универсальной нравственности. См. также автономия воли, ригоризм. Квиетизм – установка на пассивное, созерцательное, незаинтересованное, следовательно, как правило, пессимистическое отношение к реальной жизни в объективном мире и к ее событиям и поворотам. Был характерен для индийской религиозно-философской традиции, в которой является одним из средств освобождения от негативного влияния чувственного мира, от приносимых жизнью в нем страданий. Не следует относить к квиетизму философию стоиков, хотя и основанную на принципах автаркии и апатии (бесстрастия), но фундированную на более глубоком уровне императивом деятельной любви к судьбе, которую надо, таким образом, не просто «пассивно принять» (ибо, якобы, «а куда деваться?»). Судьба у стоиков трактуется, правда, максимально рационалистически в духе общеантичного принципа «Любовь есть стремление к тому, чего тебе еще недостает» в качестве особого рода «интеллектуальной эмоции». Программный тезис стоической этики «Желающего идти судьба ведет, а не желающего этого – тащит» (Сенека) не позволяет трактовать эту модель как пассивизм и квиетизм. Более того, те пути, которые предложили для развития рационалистической модели этики (следовательно, этики «автаркического типа») Спиноза, и особенно Кант («Должен, значит, можешь»), на которого опирались и экзистенциалисты, прежде всего, Сартр («Выбирая себя, мы выбираем всех»), отчетливо демонстрируют антиквиетистский пафос европейской модели внутренней свободы, от которой «можно отказаться только свободно», модели «самодовлеющего» ми внутренне активного носителя добродетели. Разумно вспомнить здесь аргументацию Сартра («Экзистенциализм – это гуманизм») в защиту философии экзистенциализма от упреков в «пропаганде пессимизма». Концептуализм – способ решения проблемы универсалий, иногда рассматриваемый как самостоятельная доктрина, иногда как разновидность номинализма (так называемый «умеренный номинализм»); теория, согласно которой общие понятия не существуют объективно, сами по себе, независимо от человеческого сознания, а существуют в нашем уме, являясь результатом нашего познания сходных вещей через сравнение, обобщение и абстрагирование. В вещах есть нечто общее как бы потенциально, которое может быть выделено и отделено от них и превращено способностью мышления в существующее в разуме общее понятие. Доктрину последовательного К. развил в Средние века Абеляр. В Новое Время К. обосновывал Локк. В отличие от крайнего номинализма, К. признает существование универсалий как в некотором роде «объективных» единиц, хотя бы и в человеческом сознании, единиц, содержание которых не может быть редуцировано к конкретным образам единичных вещей и исчерпано ими, тем более учитывая объективное существование в самом мире «общих свойств как прототипов для понятий разума». В отличие же от умеренного реализма (не говоря уже о крайнем), К. отрицает существование универсалий за пределами ума в качестве объективных «актуальных» сущностей, в качестве реальных форм вещей. Примирить К. с реализмом весьма оригинальным образом пытался Фома Аквинский в своей доктрине «троякого существования универсалий» (см. реализм). «Коперниканский переворот» (в философии Канта) – совершенная Кантом методологическая революция в подходах к интерпретации соотношения субъекта и объекта в познавательном процессе, состоявшая в тезисе «Объекты должны сообразоваться с нашим их познанием, а не наше познание сообразовываться с объектами». К.п. привел к фактическому упразднению онтологии как самостоятельной философской дисциплины. Решая вопрос: «Как возможны априорные синтетические суждения?» (особенно применительно к естествознанию), Кант столкнулся с «основной критической проблемой»: если вещи даются нам в познании уже как имеющие некоторые собственные свойства, а законы природы не могут быть апостериорными суждениями («проблема Юма», см. индукция, верификация), как объяснить, что вещи соответствуют (должны соответствовать) априорным, внеопытным, не выводимым из анализа самих вещей принципам их мыслимости рассудком? Как «заставить» вещи быть именно такими, как нам нужно (сообразно формулировке законов природы)? Как навязать порядку вещей порядок разума (панлогистский вариант, например, Спинозы, не пройдет, ибо суждения опытной науки – не аналитические, а синтетические высказывания)? И тогда Кант отказывается от «первичности» объекта, бытия. Вещи нам как таковые со всей определенностью своих свойств, как «готовые» в этом отношении, не даются, они в качестве вещей конструируются нашей познавательной способностью (см. трансцендентальный, априоризм). «Мы будем исходить не из предположения, что наши знания об объектах должны сообразоваться с самими объектами, а из предположения, что объекты должны сообразоваться с нашим их познанием, ибо это лучше согласуется с возможностью существования априорного знания о вещах» (по Канту). Мы видим вещи через определенные «очки», особенности которых естественным образом отражаются на особенностях объектов того мира, который с помощью них «возникает» перед нами. Креационизм – религиозно-философское учение о том, что мир (как таковой) и составляющие его объекты сотворены Богом из ничего в едином творческом акте посредством Божественной Силы и Воли (имеется в виду сам процесс возникновения тех или иных структур и объектов мира, поэтому христианская концепция творения мира за «шесть дней» не противоречит этому утверждению). Некоторые подробности см. в статье «Транскреация» и соответствующем разделе статьи «Идеализм». Кумулятивизм – методологическая позиция в истории науки, согласно которой наука развивается линейно-поступательным и «накопительным» образом. Раз открытые истины никуда не исчезают из корпуса научного знания, заблуждения же, неточности, преувеличения и т.д. отбрасываются после их обнаружения раз и навсегда. Объем истинного знания о мире постоянно увеличивается, в том числе и экстенсивным образом. На каждом новом витке развития науки она постигает мир лучше, глубже, точнее, чем на предыдущих этапах. Наивный, «буквалистский» вариант К. разработали позитивисты на базе своей доктрины верификации как подлинного критерия научности. В фальсификационистской (см. фальсификация), антииндуктивистской (и, как таковой, антипозитивистской) методологии науки Поппера и Лакатоса принцип К. модернизируется. Каждая новая теория (или научно-исследовательская программа), приходя на смену старой после обнаружения ее эмпирической несостоятельности (т.е., фактически, ложности), тоже является объективно более совершенной, чем отброшенная (у нее больше эмпирическое содержание, она прошла проверку фактами, которой не выдержала ни одна из прошлых теорий, она лучше и эффективнее всех предыдущих объясняет результаты эмпирических наблюдений и экспериментов и т.д.). Кроме того, в данной традиции (этот тезис защищают как позитивисты, так и фальсификационисты) сами критерии научности, их содержание, мыслятся как носящие чисто логико-методологический и в силу этого универсальный характер, не меняющийся со временем. Доктрина К. в методологии науки была подвергнута резкой критике со стороны Т. Куна в его работе «Структура научных революций», ставшей Библией антикумулятивизма. По Куну, история науки есть история господства и смены т. наз. парадигм – образов науки, ее принципов и постулатов, в рамках которых (парадигм) разрабатываются соответствующие модели мира. Парадигма – это определенный способ видения и представления мира, способ получения, анализа, интерпретации и систематизации фактов. Парадигмы несоизмеримы, так как не описывают один и тот же «объективный» мир, а, фактически, конструируют его своими средствами, которые признаются в парадигме допустимыми. Не факты судят теорию (парадигму научности), а теория сама определяет, что и как она будет рассматривать как эмпирический факт. Таким образом, Кун переходит на позиции последовательного антикумулятивизма – знание имеет ценность только в рамках парадигмы, в которой оно было получено, и отбрасывается после утверждения другой парадигмы (в ходе научной революции). Парадигмы объясняют мир не лучше или хуже, они объясняют его каждая по-своему, каждая на своем «языке наблюдения и интерпретации». В сущности, идеи Куна были конкретно-историческим и социально-психологическим переосмыслением в духе релятивизма общей трансцендентальной методологии Канта (мы видим как факт, как эмпирический объект лишь то, что вообще позволяет нам увидеть используемая нами сетка описания действительности, см. коперниканский переворот). Многие «релятивистские» идеи Куна подхватил и развил П. Фейерабенд в своей концепции «методологического анархизма», особенно в тезисе, признающем необходимость равноправия альтернативных форм знания (от науки до магии) и «пролиферации» (размножения) научных и прочих теорий мироздания. Познание мира есть творчество; следование методу (даже вообще признание примата научных, рациональных методов как таковых над вненаучными и внерациональными методами и формами освоения действительности) и творческое мышление несовместимы, поэтому должно быть «дозволено все». Материализм – одно из главных направлений философии, признающее онтологическую первичность природы, бытия по отношению к духу, сознанию, т.е. полагающее, что субстанцией мира является некоторое материальное (в смысле не являющееся духовным, идеальным) начало (не обязательно вещественное). Материализм именуют также «линией Демокрита» (так как именно Демокрит в своей философии атомизма впервые построил последовательно материалистическую модель реальности), в отличие от «линии Платона» (идеализма). Основная проблема М. – проблема объяснения статуса идеальной, субъективной реальности как онтологически производной от реальности объективной, природной, материальной. То есть, иными словами, это проблема согласования базисного тезиса «Субстанцией мира является материя» с тем или иным ответом на вопрос: «Существует ли в мире что-то духовное и в каком статусе?». В зависимости от способов интерпретации «вторичности духа» выделяются следующие виды М.: Вульгарный (метафизический): тезисы «Первоначалом мира является некоторое материальное начало» и «Все в мире материально в буквальном смысле» неразделимы и, по сути, эквивалентны; духовная реальность – особый вид материи («Мозг выделяет мысли так же, как печень выделяет желчь», «Душа состоит из легких, огненных атомов» и т.д.); материя как первоначало мира сводилась представителями В.м. к тем или иным своим видам (например, атомам), формам (скажем, к веществу и полю), свойствам (например, массе) и т.д.; представители В.м. часто занимали, по сути, идеалистическую позицию в решении вопроса о движущих силах истории, социальных процессов (они являются следствием спонтанной активности сознания людей, «историю двигают идеи»). Таким образом, В.м. становился эклектической (см. эклектика, диалектика) теорией. К В.м. в тех или иных аспектах своих построений относятся все представители домарксистского материализма (античные атомисты – Демокрит, Эпикур, Лукреций, натуралисты типа Ф. Бэкона, французские материалисты эпохи Просвещения – Дидро, Гольбах, Гельвеций, Ламетри, «антропологический материалист» Фейербах, немецкие вульгарные материалисты и др.). Диалектический: сознание как высшая форма отражения – атрибут высокоорганизованной материи, само материей не являющееся, т.е. сознание «материально» по происхождению (как свойство материи, объективной реальности, но нематериально «по сущности» (поэтому противопоставление материи и сознания в данной доктрине имеет смысл только в рамках основного вопроса философии, и притом преимущественно его онтологической стороны, касающейся вопроса о «первичности и вторичности»); материя трактуется как объективная реальность вообще, несводимая к каким-то конкретным своим видам или характеристикам (ибо это ограничит, согласно Д.м., бесконечность материи как субстанции «вглубь»); в социальной философии Д.м. утверждает, что социальные процессы определяются, в конечном итоге, объективными условиями жизни людей (которые, даже если нельзя трактовать как вещественные, как, например, комплекс потребностей, нельзя редуцировать к идеальным факторам). В зависимости от тех или иных конкретных особенностей материалистической модели мира у того или иного мыслителя говорят об «атомистическом материализме» (Демокрит, Лукреций), «спиритуалистическом материализме» (стоики), «антропологическом материализме» (Фейербах), «механистическом материализме» (Ламетри), «диалектическом материализме» (марксисты) и т.д. жүктеу/скачать 487 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|