Конституция Германии 1871 года

247
доставлено право издания указов, имевших ту же силу, что и закон. И это
помимо нижней палаты и даже наперекор ей (ст. 7).
Тем важнее подчеркнуть ту долю власти, которая на деле осуществлялась
Пруссией в верхней палате империи. Начнем с того, что председателем пала-
ты был по положению канцлер империи — прусский министр, назначаемый
по воле прусского короля. Одно это давало Пруссии заметное преобладание
в бундесрате. Для отклонения законопроекта об изменении конституции
требовалось всего 14 голосов, между тем Пруссия, как уже говорилось, была
представлена в верхней палате первоначально 17-ю депутатами, затем их ста-
ло 22. От Пруссии же зависело отклонение любого законопроекта, касаю-
щегося перемен в армии и флоте, а также налогов и сборов. Не удивительно,
что мелкие государства нередко отказывались являться в бундесрат.
Нижняя палата парламента сохранила название рейхстага. Он избирался
сначала на 3 года, затем (с 1887 г.) на пять. Конституция отводила ему важ-
ное место в законодательном процессе, но фактическая власть рейхстага бы-
ла сравнительно небольшой. В тех случаях, когда рейхстаг отклонял внесен-
ный правительством законопроект, его, чуть отредактировав, пропускали че-
рез бундесрат в качестве уже известных нам «указов».
Неоднократные попытки рейхстага установить хотя бы и минимальный
контроль над исполнительной властью неизменно завершались поражением:
бундесрат и правительство блокировали все, что носило на себе признаки
либерализма в отношениях между законодательной и исполнительной вла-
стями. Таким образом разделение властей на законодательную и исполни-
тельную в той или иной степени признавалось Бисмарком и его людьми, но
системы сдержек и противовесов, направленной на демократизацию власти,
так и не было создано — вплоть до Веймарской конституции 1919 года.
Как уже говорилось, рейхстаг был органом выборным. Ст. 20-я конститу-
ции декретировала введение всеобщего мужского избирательного права, хотя
сам Бисмарк, вынужденный к введению этого института в конституцию, от-
носился к всеобщему голосованию как институту вредному и опасному.
Опасность эта парировалась введением открытого голосования, обеспечи-
вающего, по словам Бисмарка, наибольшее влияние людей просвещенных,
тех главным образом интеллигентных классов, благоразумие которых дикту-
ется стремлением к надежной «охране собственности».
Как уже говорилось, всеобщее избирательное право было продиктовано
чисто политическими или лучше сказать внешнеполитическими обстоятель-
ствами: надо было лишить аргументов те европейские державы, которые ус-
матривали в насильственном объединении Германии нарушение исконной
воли объединенных народов. Как уже говорилось, нужно было показать «мо-
нархической Европе», что объединение Германии «одобрено народом» этой
страны и тем самым отбить у нее охоту «совать пальцы» в чужой «нацио-
нальный омлет».
Наконец, нелишне сказать, что досрочный роспуск нижней палаты мог
быть произведен простым постановлением палаты верхней, то есть — бун-
десрата, и это не единожды делалось.

248
Имперское правительство было представлено в единственном лице — ли-
це канцлера. Кабинета министров не существовало. Министры, ведавшие
определенным кругом дел, находились в подчинении канцлера, были прак-
тически его заместителями по тому или иному ведомству. Подводя основу
для такой организации верховной исполнительной власти, Бисмарк писал:
«Действительную ответственность в делах большой политики может нести...
только один-единственный руководящий министр, а не анонимная комиссия
с мажоритарным голосованием», то есть Совет (кабинет) министров.
Со всем этим можно соглашаться или не соглашаться, но то, что «в делах
большой политики» компетенция и ответственность требуют узких кабинетов
само по себе верно, и так и происходит вплоть до наших дней при любой
форме правления.
Функции имперского правительства были весьма широкими. Помимо
внутренней и внешней политики, руководства вооруженными силами, сред-
ствами сообщения и связи, оно ведало также банковским делом и патентами,
уголовным и гражданским правом, законодательством о ремеслах и проф-
союзах, санитарной и ветеринарной службой и т. п. (ст. 4). На долю местных
правительств приходилось главным образом исполнение имперских законов,
получавших преимущества перед законами областническими.
Реакционная и абсолютистская по своему духу и заложенным в нее иде-
ям, конституция 1871 года была полна юридических нелепостей и несооб-
разностей. Президент империи — император — был связан контрассигнату-
рой канцлера, которого он же был волен назначать и смещать по своему ус-
мотрению. Конституция ограничивала власть императора Союзным советом,
но как прусский король, он был волен приказать своим представителям в
бундесрате провалить любой неугодный ему закон, касающийся конститу-
ции, финансов и военного дела.
По своему социально-политическому содержанию конституция 1871 года
была выражением компромисса, установившегося в ходе развития страны,
между феодально-юнкерским землевладением и быстрорастущим прусско-
германским капиталом. Причем господствующее положение в этом союзе
продолжало оставаться, как это было и до конституции, в руках помещиков
и клерикалов-церковников.
В создавшейся ситуации не могло быть и речи о ликвидации все еще по-
луфеодального землевладения и некоторых иных пережитков феодализма во-
обще, включая городскую промышленность и ремесло.
Крепостничество, отступая перед велением времени, приспособлялось че-
рез переход от феодальных форм эксплуатации крестьянства к капиталисти-
ческим. Тем более, что законом 1850 года прусский крестьянин получал воз-
можность выкупа своей личности и имущества от крепостнической кабалы.

жүктеу/скачать 1.34 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: