И. В. Карасев Арахау

(в круглых скобках) – переднеязычные звуки, используемые только в местоимениях (на периферии предложения-слова);

[в квадратных скобках] – вибранты, которые обозначают корни слов (лицевые и телесные классификаторы).
Таблица 2

Гласные звуки (Nraarf)

	Передний ряд		Средний ряд		Задний ряд
		лабиальные		лабиальные		лабиальные
Верхний подъем	ɛ	ie			u	ʏ
долгий	ɛː	ieː			uː	ʏː
абруптивный	ˀɛ ˀɛː	ˀie ˀieː			ˀu ˀuː	ˀʏ ˀʏː
дифтонги	(wɛ ɛɨ) ɛi ɛa ɛˀi ɛˀa	(ieɨ) ieɛ iei ieo ieu iea				(ʏie ʏæ ʏø ʏɨ)
трифтонги	(wɛi wɛa)
Средний			ɨ	i	o	ø
долгий			ɨː	iː		øː
абруптивный			ˀɨ ˀɨː	ˀi ˀiː	ˀo ˀoː	ˀø ˀøː
дифтонги			(ɨi ɨu ɨo ɨa ɨɛ)	(wi)	oɨ ow oɛ oi oa oˀu oˀɛ oˀi oˀa	(øie øæ øʏ øɨ)
трифтонги					(wow woɛ woi woa)
Нижний	a	æ
долгий	aː	æː
абруптивный	ˀa ˀaː	ˀæ
дифтонги	(wa) aw ao aɛ ai aˀu aˀo aˀɛ aˀi	(æie æø æʏ æɨ)
трифтонги	(waw wao wae wai)

Жирно обозначены базовые буквы, которые в Арахау обозначают конкретные корни слов;

Знаком ˀ помечены абруптивные гласные, передающие специфическое ирреальное время глаголов;

(в скобках) – редкие или факультативные звуки.



Рис. 1. Лицевые и соматические маркеры

СПЕЦИФИКА (GOESSA)

Фонотактика

Структура слов неравномерна: могут встречаться скопления согласных, как в начале, так и в конце. Обычно cccvccc⁵ – максимальный кластер, но согласных может быть и больше, как, например, в слове aldkvar (ген). Нагрузка на консонантные группы увеличивается за счет частого использования грамматикализованных «призвуков» -l- и -r-. Стечение согласных в Арахау не должно быть избыточным.

Как правило, границы слогов и морфем, состоящих в большинстве своем из одиночных звуков, не совпадают:

Слоговое деление: U.sa.blo.ra.lopl

Морфемное деление: Us.a.blor.al.opl (Есть – человек – мера – вещей – всех > «Человек – мера всех вещей»). Предложение делится на части речи и служебные форманты (если таковые есть) – приставки, суффиксы, частицы.

При сравнительном благозвучии в Арахау бывает затруднительно разделить слово на слоги (кстати, это проблема и русского языка: «стро-и-тель-ство», «стро-и-те-льство»). Вместе с тем деление на слоги в Арахау очень важно. Если морфемы не совпадают со слогами и при этом может возникнуть двусмысленность толкования (такое явление называется переразложение, или метанализ), на границах морфем вставляется «призвук» ‘u’:

Ta.ras – «Я пою»; T.ara.s > T.uara.s – «Я дружу с тобой»; T.ar.as > T.ar.uas – «Мой великан думает», Tra.s – «(Он) слышит». Другой пример: Ti.fra.s – «Я (дерево) вижу тебя»; T.ifr.as – «Мое дупло думает». Правильным считается первый вариант, а для второго случая следует писать T.uifr.as. Или вот еще пример: Fr.uafr – «Видит глаз», но Frafr – «Все глаза проглядеть».

Звук ‘u’ как бы отрывает согласный от одного слога и присоединяет его к соседнему, являясь по сути «принудительным слогоделителем». Важная функция ‘u’ [w] – сигнализировать, что структура слога изменена, а значит, изменена и позиционная значимость консонантных формантов.

На морфемных швах звуки Арахау очень чувствительны к своему окружению.

Например, нельзя соединять буквы t (превратительный падеж; значение ‘стал’, ‘превратил’) и r (формант абстракции; предлог ‘для’), поскольку есть звук tr (ухо). Поэтому между ними вставляются немые гласные (a, o): t + r = tŏr / t + r = tăr – ‘превратил для’.

Нельзя вставлять немую ‘о’ в начало слова, поскольку этот же гласный содержат частицы и служебные слова (а они ставятся только в начале слова). Например, нельзя писать Go.hus в значении «То, что существует», поскольку Go означает ‘что’ (правильно «то, что существует» писать, как G.us; Go.hus – «Что существует»). Особо внимательно надо подходить к сочетаемости r и l с соседними согласными. Например, недопустимо сочетание k + l, поскольку есть сочетание kl (‘под’). Зато допускается кластер g + l, поскольку gl отдельной трактовки не имеет.

При построении фраз в Арахау первое, с чем сталкиваются новички, – это проблема избыточного скопления согласных. Например, показатель первого лица t- нельзя произнести, как и нельзя произнести без труда T.fr.s – «Я тебя вижу». Этот вопрос разрешен за счет «немых гласных» (правильнее было бы говорить о «нейтральных гласных», поскольку они все-таки произносятся, но не несут основной смысловой нагрузки). Это, на первый взгляд, кажется отходом от главного постулата языка Арахау, где каждый гласный (в отличие, кстати, от согласных) означает конкретное явление, предмет или существо. Однако этим приемом удалось уточнить и усилить другой принцип в Арахау – принцип двоичности. «Немых гласных» в этом языке два – ă и ŏ (первый гласный – один из ключевых, а второй вообще ограничен в использовании и кроме существительного ‘имя’ и глагола ‘чувствовать’, ‘ощущать’ больше ничего не значит).

Здесь главное – решить, где поставить ă или ŏ. Ситуация может осложняться тем, что ŏ используется в служебных префиксах, и там эта буква не факультативна, а просто необходима. Похожая проблема возникает при затемнении смысла при помощи -r, когда слову присваивается более глубокий смысл. Ведь именно этот звук r используется и при построении так называемых «соматических категорий» (см. Словообразование).

Рассмотрим пример.

Образование слова Бог – Anen (букв. «Человек сидит на небе») требует окончания -r (показатель абстракции). Однако на этом морфемном шве необходимо вставить ŏ (Anen + r = Anenor). Иначе бы An.e.nr трактовалось бы как «Небесный старик говорит».

Бывают случаи, когда вместо ŏ вопреки правилам ставится ă. Допустим, надо образовать слово ‘песня’ (то, что поют). Но написав g.ras, мы автоматически получим другое значение gra.s (‘твой висок’; ‘попасть в висок’). Если же написать Gŏras (Gо.ras – «Что поют?»), то есть риск опять попасть в ловушку. Поэтому дабы избежать двусмысленности, лучше писать găras. Хотя, по правде сказать, и в этом случае можно прочесть как g.аra.s – ‘то, что твой брат’. Интересно, что guras уже будет означать ‘вой’, giras – ‘шелест’, а gäras –‘шорох’, ‘шуршанье’. Но и здесь может возникнуть невольное переразложение g.ira.s (‘то, что твой хлеб’), g.ura.s (‘то, что твое домашнее животное’). Во избежание разночтений (в крайних случаях, когда важно добиться точности мысли) используется редупликация: guguras – ‘вой’, gigiras – ‘шелест’, gägäras – ‘шорох’.

При вариантах переразложения следует помнить, что силовое (рематическое) ударение падает в первую очередь на глагол, если его нет, то – на главное существительное (служебные слова всегда безударны). Таким образом, gurAs – ‘вой’, а gUras – ‘то, что твое домашнее животное’.

В дополнение к «принудительному слогоделителю» ‘u’ предлагается допустить сочетания hC, Ch (звук h перед или после согласного) также для разграничения морфемных границ слова.

Еще одно важное замечание – одинаковые гласные встречаются, как правило, в пределах одной морфемы: ama.g.uze – ‘полет птицы’ (а не umuguze), fragu – ‘глаз зверя’ (а не frugu; fr.ugu – ‘глаз льва’). Исключения составляют стативные глаголы, в которые между сонорными звуками инкорпорируются существительные: unin – ‘животное сидит на дереве’.

Падежные форманты и локативы (-g, -t-, -p-) зачастую используются в качестве границ между словами. Для этих целей они ставятся на морфемных швах, хотя и без падежей смысл был бы понятен: Fahamal.k.u – «Дом упал на животное».

Границами не морфем, а целых комплексов, в которых буквы пишутся без пробелов, являются местоимения.

Синкретизм

В Арахау всего две части речи – глагол и существительное. Активный глагол не может выполнять функцию существительных, а вот некоторые существительные (к ним в Арахау относятся местоимения, стативные глаголы, числительные, междометия) могут. Существует крайне незначительное число одноконсонантных формантов, выступающих в качестве прилагательных (градации размера, скорости и жизненной силы), а также псевдопричастий активного и пассивного залогов.

Арахау характеризуется размытостью границ между традиционно выделяемыми частями речи. И, несмотря на то, что здесь четко различаются имя и глагол, одна часть речи может переходить в другую в зависимости от порядка слов в предложении и от присоединяемых формантов: fra – ‘глаз’ (смотреть), i – ‘дерево’ (растение), es – ‘делать’, ges – ‘транспорт’, kes – ‘творец’ (мастер). Причем развита как омонимия, так и синонимия: ‘кольцо’ – argapl, aezarg; ‘ветер’ – prü, nej. Развит эклектизм, когда определить, к какой части речи относится слово, можно только из контекста или по жесткому порядку слов в предложении (SVO)⁶.

Наиболее частый случай транспозиции – вербализация имен (переход существительного в категорию глагола). Есть и такой примечательный пример – использование женского рода для понижения статуса именного класса, аспекта глагола и, наоборот, плюратива – для повышения «семантического градуса»: e – ‘небо’, ee – ‘космос’, ej – ‘воздух’.

Все слова кроме глагола могут обозначать любые части речи в зависимости от того, какую позицию в предложении они занимают: Ta.fr.i – «Я – вижу – дерево»; I.fra.t – «Дерево – видит – меня»; Fra.t.i – «Глаз – становится – деревом» (Глаз деревенеет).

Активный строй

Арахау по своей структуре относится к языкам активной структурной типологии. Активный строй проявляется в том, что выделяются не субъект и объект (именительного и винительного падежей в Арахау нет), а носитель действия (активное существительное) и воспринимающее это действие существительное (активное и инактивное начала).

Еще одно проявление активного строя – нераспространенность пассивных конструкций. Например, нельзя на Арахау сказать «Дом, построенный людьми, рухнул», а либо «Дом упал, и (который) люди строили его», либо «Люди строили дом, и он упал» – Aahesfacargamal. Второй вариант предпочтительнее, поскольку по правилам Арахау активные одушевленные существительные должны предшествовать пассивным неодушевленным, на которые направлено действие. Исключением является случай, когда предметы сами выступают носителями активного действия: «Дом, построенный людьми, придавил животных» – «Дом упал на животных, и люди строили его» (Fahamaluu.c.aahesoh). Соединительный союз здесь выступает в качестве форманта дополнительности, придаточности.

В Арахау глаголы делятся не на переходные и непереходные, а на активные и стативные. При переводе на Арахау пассивные конструкции перестраиваются в активные. Например, фраза «Матерью муж приведен» – в фразу «Мать привела мужа» (Kaj.uaman.vad); фраза «Ребенок напугался кошки» (Adorauksurfaj) – в фразу «Кошка напугала ребенка» (Urfajrausad).

Как и в большинстве языков активного строя, в Арахау выделяется и третий тип глаголов эмоционального восприятия (аффективов). Они строятся на базе соматических категорий (fra – ‘глаз’, ‘смотреть’; tra – ‘ухо’, ‘слышать’ и т. д.).

Возможны посессивные конструкции, когда глаголы заменяются существительными в родительном падеже: ‘птица летит’ – uzehama (uzme, uzemu) ‘полет птицы’ – amaguze.

Активный строй Арахау проявляется и в важной роли глагольной валентности, неопределенности третьего лица, противопоставлении эксклюзива и инклюзива в местоимениях, наличии в имени категории притяжательности при неразвитости падежей и необязательности множественного числа неодушевленных существительных. Кроме того, в Арахау существуют способы преобразования активных глаголов в стативные и наоборот, отсутствуют пассивные конструкции залога и категории прилагательного (оно заменяется стативными глаголами), неразвита категория времени.

Есть, правда и отличия Арахау от классических активных языков (гуарани, на-дене, сиу): возможность вербальных конструкций с глаголом-связкой ‘иметь’, отсутствие разнокорневых глаголов, противопоставленных по числу участников процесса (ср.: в айнском ′arpa ‘идет’ – paye ‘идут’, raike ‘убивает одного’ – ronnu ‘убивает многих’).

Чтобы понять особенность Арахау, отличающую этот язык, например, от палеоазиатской, кавказской и китайской языковых систем, рассмотрим ряд примеров.

В эскимосском языке [Вахтин Н. Б., 1987]:

Аңйаңлъа.рахки. Ɣа.ку.кут – «Лодку – делаем – быстро – сейчас мы»;

в Арахау – Taa.mnes.izü (инфиксы m и n показывают аспект быстроты и сиюминутности; izü – лодка < дерево в воде).

В алеутском языке:

Укухта.ту.джьа.лъи.на.Ɣулаq – «Видеть даже не захотел его я».

В Арахау: To.tlaussafr.s, или To.tlausfra.s, (вариативность вызывает сложный глагол «Я не хотел видеть», который может выражаться через существительное ‘глаз’ либо через модальную конструкцию vSSv).

В адыгейском языке:

Сы.вэ.жэ – «Я тебя вижу»; в Арахау – Tfras

Вы.сэ.шэ – «Тебя я везу»; в Арахау – T.aman.s

В кабардинском языке:

Ды.хэ. Ɣэ.hэ.н – «Вместе с кем-то заставил войти внутрь чего-то», а в Арахау – T.oes.fu.p.abl (T.oessaf.p.abl, T.oesse.p.fua.bl).

В китайском языке:

Bái mă chī căo – «Белая лошадь ест траву» и в Арахау – Umum.goe.huls.ij

Chī căo de mă – «Едящая траву лошадь»; в Арахау – Ok.umum.c.uls.ij (букв. «Лошадь, которая ест траву»).

Рамочная конструкция

Рамочная (рамовая) конструкция в Арахау представляет собой субъектно-объектный конфикс t…s (Я…тебе) и s…t (Ты…мне) с двумя сериями личных показателей. Возвратный показатель …k (…себя) всегда выражается суффиксально (в конечной позиции).

Местоимения в Арахау играют ярко выраженную роль – фиксировать начало и конец слова (непрерывного континуума букв).

Нередко рамочная структура дает возможность появляться палиндромным (концентрическим) схемам. Для Арахау возможны конструкции, когда местоимения, группируемые вокруг глагола, образовывают подобие палиндрома: Ta.l.at – «Я убью себя!», Taaj.afra.jaat – «Они (женщины) видят их (женщин)».

Арахау – вербоцентричный язык, где глагол является наиболее сложной частью речи и занимает центральную часть предложения. При этом активный глагол выделяется в предложении показателем -s (us – ‘существовать’, as – ‘знать’). Как и в английском, без глагола (за исключением пословиц и речевой экспрессии) существительные не употребляются. Поэтому если по-русски допустимо говорить «Человек человеку – друг, товарищ и брат», то в Арахау в таких случаях обязательно между существительными вставляется глагол существования: Aruah.us.azacabacara.

«Твой сын нас не любит» – Ты (актив) сын не любит мы (инактив) – S.ado.l.azaj.aat.

Регулярных палиндромов, как приемов словообразования, в естественных языках, видимо, нет. Хотя, например, лингвистические палиндромы могут появляться в ингушском языке: в.аха.в – ‘ушел (он)’, й.аха.й – ‘ушла (она)’. Здесь один и тот же показатель класса имен (в, й) употребляется дважды (зеркально, как конфикс) в глагольных формах непроизводных глаголов.

В немецком языке есть рамовая (рамочная) конструкция: модальный и смысловой глагол (или глагол и его отделяемая приставка) представляют собой «рамку», внутри которой размещаются все остальные члены предложения (кроме слова, стоящего на первом месте). Пример: Ich habe den Wagen in Deutschland gekauft – «Я купил эту машину в Германии». Здесь «рамка» – habe...gekauft..

Концентрической можно считать морфологическую структуру слова в чукотском языке [Володин А. П., Скорик П. Я., 1997]:

Та-ра.ңы-к – «Строить дом» (1-й конфикс – вербализатор; я.ра'.ңы – ‘дом’)

Ры-та-ра.ң-авы-к – «Заставлять строить дом» (2-й конфикс – каузатив)

Т-ра-н-та-ра.ң-авы-ңы-ркы-н – «Я хочу заставить его построить дом» (3-й конфикс – дезидератив).

Рамовая конструкция (наличие обрамляющих или замыкающих пограничных элементов) характерна для вьетнамского и чамского языков. Например, в чамском языке в рамку tì hu…ɂô (еще не) может быть вставлено целое предложение: Tì hu thaj limu’ thang ni ɂô – «В этот дом никто не входил». Обрамлять сегменты предложения могут также показатели времени и вида.

Агглютинативность

Язык Арахау агглютинативный. Не допускаются зияния (на стыке между гласными вставляется протетический -h-; ранее существовало правило в нечетных слогах вставлять -h-, а в четных – -n-; теперь это правило используется только при «арахауизации» имен собственных), но возможны скопления согласных.

Полисинтетизм

Арахау свойственен полисинтетизм с широким распространением инкорпорирующих формантов (подобно палеоазиатским и некоторым другим языкам). Грубо говоря, полисинтетизм – способность выражать большое количество значений минимальным количеством слов. Этот феномен можно считать продуктивной неслогообразовательной конкатенацией (от латинского concatenatio ‘присоединение цепями’).⁷ Инкорпорация – внедрение зависимого слова внутрь основного.

Некоторые думают, что если писать слитно все слова, то это и будет полисинтетизм. Но это не так. Вот фраза из русского языка, записанная таким образом: «Накапейкучернил». Ее можно трактовать и как «На копейку чернил» и «На-ка пей, кучер Нил» (или «Помашинам» – «Помаши нам» и «По машинам»). Варианты прочтения возникают из-за того, что границы слов в русском языке далеко не всегда четко обозначены. В Арахау такие границы слов и морфем весьма существенны. Определяются они жестким порядком слов в предложении (центральная позиция глагола, который маркируется звуком -s-) и запретами на сочетания звуков в смежных морфемах.

Сложные предложения образовываются при помощи подчинительных и сочинительных союзов. Наиболее часто используется сŏ – ‘и’), -rr- – ‘как’, ‘подобно’, -r- – ‘для’. S.es.kl.ay.rg – «Он кинулся бежать от этого злого человека»; Go.s.és.klo.lus.orf – «То, что он кинулся бежать, это не правда»; Tla.fra.rra.boro.nüspl – «Он не заметил, как время быстро истекло».

Особенности синтаксиса

В Арахау противопоставляется не начало и конец, а центр и периферия. Если в русском языке предложение противопоставляется слову, то в Арахау слово инкорпорируется в предложение.

Базовое понятие Арахау – длительность (полисинтетический комплекс, в котором буквы основ агглютинативно прикрепляются друг к другу без пробелов).

Морфемы, которые составляют в Арахау слова, называются основами. В русском языке слова пишут с пробелом, в Арахау отдельно отстоят друг от друга периоды (полисинтетические комплексы с глаголом в середине, существительными и двумя местоимениями по краям).⁸ То, что в русском языке называется предложением («от точки до точки»), в Арахау – синтагмой (несколько простых и / или полисинтетических комплексов, составляющих единое высказывание). Как правило, в синтагму входят сложносочиненные и сложноподчиненные предложения либо предложения с местоимениями больше двух.

Непрерывность записи букв (длительность) в периодах Арахау не безгранична.

а) Полисинтетический комплекс может вмещать в себя только два местоимения (действующее лицо помещается в его начало, а принимающее – в конец). При появлении третьего лица формируется через пробел второй полисинтетический комплекс, который маркируется союзом с- / со- (‘и’) или указательным местоимением ho- / oh- (‘это’).

Рассмотрим еще более сложную конструкцию с шестью «ролями» (при этом заметим, что такая перегруженность смысла – редкость даже для русского языка). Переведем на Арахау предложение «Человек вырезает на коре в лесу угольком письмо для любимой женщины». Приходится разбить высказывание на три части: Ahaesvarft’ tazajs’ сespiitoazaidkougi, или с расшифровкой A.haes.varf.taj t.azaj.ajs с.es.pii.toazaid.kougi. Первая часть буквально звучит так – «Человек режет письмо женщине» (v.arf – ‘то, что делает левая рука’). Вторая – «Он любит ее» (azaj здесь выступает в роли глагола даже без глагольного показателя -s) и третья – «Это делает в лесу, угольком, на коре» (oa.z.ai.d = черное + камень + маленький > ‘уголек’, ou.g.i = тело дерева > ‘кора’; ‘кора’ может звучать и как irt по аналогии с art – ‘грудь’). Здесь t’ [ть] < taj; s’ [сь] < saj.

Возможен, правда, и вариант, когда это длинное предложение формируется всего из двух блоков: Okahaesvarftaj.c.azaj ohespiitoazaidkougi.

Интересно, что в адыгейском языке возможны полиперсональные глаголы, а местоименные клитики образуют кластер из префиксов: п.ф.е.с.тыгъ (его – для.тебя – ему – я – отдал). В Арахау такие конструкции практически не используются, но в принципе возможны в схеме удвоения категории личности: T.s.ois.s.oro.s (Я – его – даю – ему – для – тебя). Чаще такая синтагма разбивается на несколько периодов: T.ois oh.us.oro.s (Я – даю – [ему] это – есть – для – тебя).

В грузинском языке переходные глаголы согласуются с подлежащим и дополнением: Deda me m.zrdi.s – «Мать меня воспитывает» (букв. Мать меня меня.воспитывает.она); Deda šen g.zrdi.s – «Мать тебя воспитывает».

Кстати, для древнееврейского языка характерно отсутствие длинных периодов; связанный рассказ состоял из ряда коротких предложений, сопряженных между собой союзом ‘и’; придаточные предложения сохраняют в такой конструкции статус самостоятельных и слабо связываются союзом ’ašer (‘который’) либо вообще никак не связываются. Например, фраза «Человек, которого я видел» звучит так: «Человек, который я его видел» или «Человек, я его видел».

б) Длительность прерывается экспрессивностью речи (обращения, вопросы в диалогах, пословицы, поговорки, стилистический прием в стихотворениях).

– Vanë! – Tatrsaj, Masccë. ([татрсь маше]) – RotarkäsyrgavSasccë? – Vo? – Sasccëhisezoegarous. – Taus, taus, Masccë, notaj? – Tajus. Taus, ttoilbsokaroRubl. – Nar, lë! Taisbajaharkaarf. – Nara, gë. – Bo? – Hokarden. – Naranarrr!

– Ваня! – Слушаю тебя, Маша. – Идешь завтра бухать к Саше? – Зачем? – У Саши день рождения. – Да, конечно. Маша, а ты? – Я да; кстати, мы скидываемся по 100 рублей. – Ой, беда: так срочно я смогу только 50. – Ну ладно. – Во сколько? – К пяти часам вечера. – Ыыыть!

в) Длительность прерывают вставные слова, в том числе обращения: Hes, Kaazarë! – «За работу, товарищи!», Ord, usbobrouglaz – «Правда, он был небольшого ума».