Этносоциальный подход к изучению сурков

C познавательной и практической точек зрения представляется перспективным изучение сурковых колоний в этносоциальном отношении, т.е. выявление особенностей взаимодействия людей с сурками и их колониями, обусловленных этнической спецификой различных народов, и изучение последствий пребывания сурков в течение долгогоисторического времени в той или иной социальной среде. Как показывают исследования, в этносоциуме, в сфере его сознания сохраняются в остаточном виде следы древних многосложных взаимоотношений людей с растительным и животным миром, вырабатывается определенный стереотип поведения, существенным образом влияющий на природную среду и ее составляющие.Зная этносоциальные особенности отношения населения к сурковым колониям, можно полнее представлять механизмы взаимодействия людей и сурков, вносить коррективы в экологические мероприятия и программы, повышать эффективность и экологического воспитания, и рационального природопользования.

При этносоциальном подходе внимание исследователей направляется не на природные объекты, как они есть сами по себе, а на их соотнесенность с познавательной и практической деятельностью определенного сообщества людей (этноса, социума), на их видение проблемы сквозь призму своего внутреннего мира. При этом должны учитываться исторический, культурологический, хозяйственно-экономический, религиозный и другие аспекты [53].

Этносоциальное содержание взаимодействия человека с сурками и их колониями в историческом аспекте включает в себя прежде всего мифы, предания, легенды и повествования о реальных событиях

прошлого, так или иначе связанных с этими животными. У чувашей зафиксированы, например, древние мифы о происхождении сурков от людей. У многих народов имеются поэтические предания, переходящие

из поколения в поколение рассказы о сурках. Зачастую они находят отражение в устном народном творчестве (в хороводных песнях и другом местном фольклоре). Многие из них несут религиозно-культовую

нагрузку. Этносоциальный оттенок иногда присущ и использованию сурков в хозяйственно-бытовых и производственных целях (соблюдение установленной общиной коллективной договоренности о сроках начала

пастьбы скота и сенокошения рядом с сурковыми колониями, о сроках охоты на сурков, об общем режиме и характере обращения с природными объектами и т.д.). Знание всего этого дает представление об особенностях взаимоотношений населения с сурками и их колониями [53].

Предметом специального исследования этносоциальной мармотологии должно стать целое направление по изучению религиозно-культовых отношений к суркам со стороны различных религий мира на современном и былом ареалах распространения всех 15 видов сурков мировой фауны. Мусульмане, например, считают сурков священными животными. Согласно традициям части населения Чувашской Республики, придерживающейся чувашской природной религии, сурки произошли от людей и их нельзя обижать. Существует своя специфика в отношении к суркам у якутов, камчадалов, бурят, монголов, киргизов, узбеков, украинцев, русских, казахов и других народов, которые длительное время проживали и проживают в ареалах обитания этих животных [53].

Задачей специального раздела науки о сурках – этносоциальной мармотологии - является сбор, изучение и систематизация всех сведений о сурках. Предметом изучения может быть все, так или иначе связанное с сурками, начиная со значений конкретных слов (названия местностей, камней, растений) и отражений образа сурка в мифологии и фольклоре (пословицы, поговорки, песни, сказки и т.д.) и кончая религиозными представлениями, канонами и обрядами, имеющими отношение к этим животным [53].

Отличается от других видов сурков относительно длинным хвостом, длина которого с волосами приблизительно равна или даже больше половины длины тела, а также желтовато-рыжей окраской всего тела. Этот тон окраски изменяется от яркого красновато-рыжего до более тусклого рыжевато-охристого. Спина обычно окрашена ярче и испещрена черными и черно-бурыми концами остевых волос. Брюхо, грудь окрашены более или менее равномерно и все-таки насыщенность, и яркость окраски заметно увеличивается от груди к половым органам. Нижняя половина боков морды, щеки и горло одноцветны с брюхом, иногда несколько светлее его. Окраска головы сверху и верхняя половина боков ее варьирует от бурой до черной и бывает испещрена охристыми или сероватыми средними зонами волос. Уши рыжие или рыжевато-охристые, как и затылок. Серебристо-белое окаймление губ развито слабо или отсутствует, зато черное (иногда серовато-черное), узкое их окаймление выражено хорошо. Лапы одноцветны с брюхом, когти черно-бурые, более светлые на концах, подошвы лап и носовое зеркало черно-бурые или черные. Окраска хвоста и огузка сильно варьирует, так как в некоторые годы они не линяют и на них даже осенью перед спячкой сохраняется тусклый желтоватый волос. Перелинявший же хвост на две трети длины одноцветен с боками или отличается присутствием серого оттенка, а конечная треть его бурая или черно-бурая.

Остевые волосы спины на концах обычно сильно затемнены, а их предвершинные части насыщенного рыжего цвета.

Описанная окраска волосяного покрова красного сурка характерна для него осенью и ранней весной. Летом же во время линьки волосы быстро обесцвечиваются, делаются рыжевато-желтыми, светло-желтыми; черные и темно-бурые тона в это время отсутствуют, в том числе на голове и хвосте. Молодые зверьки окрашены в буровато-желтоватые, рыжевато-желтые или темные буровато-серые тона.

Красный сурок обитает на хребтах Западного и Центрального Тянь-Шаня (от южных склонов Киргизского хребта, Таласского и Ферганского хребтов), на Памиро-Алтае, Гиссаро-Дарвазе, западном Куньлуне, Гиндукуше, Афганском Бадахшане, в Кара-Коруме и на юго-востоке северного Кашмира. Поселяется на высоте от 1200-1300 м на хребтах Казахстана и Киргизстана и до 4700 м над уровнем моря на восточном Памире. В Тянь-Шане он встречается в ельниках и арчевниках, а на Памире – в поясе высокогорных пустынь [44].

Длиннохвостый сурок – типичный норный зверь, а поэтому его волосяной покров довольно разрежен и обладает, по-видимому, сравнительно невысокими теплоизоляционными свойствами [45]. Мех жесткий и длинный; длина ости на спине 30—40 мм, подшерстка — 20—30 мм.

Половой диморфизм в окраске меха и в размерах тела не выражен, хотя в среднем самки несколько меньше самцов.

Первый палец на передней лапе и его коготь развиты слабо и приблизительно у половины сурков отсутствуют совсем.

Размеры крупные: длина тела около 60 см, хвост около 20 см без концевых волос.

Длиннохвостые сурки живут большими колониями на альпийских лугах, по горным склонам и долинам, на высоте 2000-3500 м над уровнем моря. Часто многочисленные норы и колонии зверьков сливаются друг с другом, занимая огромные пространства. Иногда сурки живут среди редкого арчевого леса. В высокогорной пустыне восточного Памира селятся на небольших травянистых сухих площадках около горных ручьев и речек, а также на альпийских лужайках у ледников и среди зарослей терескена, роя норы в плотных глинисто-галечных моренах древних ледников. Засоленных котловин и берегов соленых озер совершенно избегают [17].

Норы длиннохвостых сурков бывают расположены как на склонах гор, так и в долинах. Выходы нор соединены между собой хорошо натоптанными, часто лишенными травы тропинками. Норы начинаются несколькими круглыми отверстиями, 15—25 см в поперечнике, идут наклонно вниз и на некотором расстоянии, затем разветвляются, образуя новые ходы и тупики. В тупиках зверьки устраивают уборные или же стаскивают туда мусор. На расстоянии 2—3 м от входа нора расширяется и образует гнездовую камеру около 80 см длины, 50 ширины и 40 высоты, выстланную сухой травой. Нередко от гнездовой камеры отходят вглубь еще ходы, и общая длина норы достигает 5—6 м. В старых норах иногда находится по две-три гнездовых камеры. Тупики, переполненные мусором и калом, и гнездовые камеры с павшими зверьками, а также выходы норы на зиму сурки заделывают плотными пробками из земли, камней и кала.

Просыпаются сурки от зимней спячки в разное время, в зависимости от высоты местности и начала весны. В более низменных районах они появляются в конце марта, вслед за таянием снега; на высоких сыртах просыпаются в начале и конце апреля. Залегают в спячку также в разное время: в высокогорных районах — в конце августа, а в более низких местах — в сентябре и даже начале октября. Линька протекает также в разное время, в зависимости от высоты и метеорологических условий. Молодые родятся весной, вскоре после конца спячки, и живут вместе со старыми до следующего года. С весны второго года молодые начинают рыть новые норы недалеко от старых, причем молодежь продолжает до середины лета ночевать в родительской норе.

С восходом солнца сурки выходят из нор и до жаркого полудня пасутся или отдыхают. В жару большинство прячется, но перед вечером снова почти все население колонии выходит наверх. С закатом солнца сурки скрываются и всю ночь проводят в норах. Перед ненастьем также прячутся, но в пасмурные и дождливые дни ненадолго выходят кормиться.

Систематика. С. И. Огнев [39] указывает, что размеры красных сурков, по-видимому, увеличиваются по направлению к югу, а в окраске возрастает примесь черных тонов из-за более значительной испещренности ее черными окончаниями остевых волос. По Эллерману и Морисону-Скотту [3], существует три подвида красного сурка: M. caudata caudata Jacquemont,1844 – Кашмир; M. c. aurea Blanford, 1875 – Китайский Туркестан, Алтай, Памир, Афганистан, Северная Индия; M. c. dichrous Anderson,1875 – Гиндукуш (Афганистан). По И. М. Громову [11] и С. И. Огневу [39], существует два современных подвида: M. c. caudata Geoffroy (1842-1843) – сравнительно крупная, темноокрашенная форма, распространенная в Северной Индии (Кашмир) и M. c. aurea Blanford, 1879 – сравнительно мелкая и светлоокрашенная форма, распространена в горах Средней Азии и частично Южного Казахстана.

Остатки среднеплейстоценового возраста, возможно, принадлежат особому подвиду M. caudata subsp. (foss.) – известному из стоянок Аман-Кутана и Тешик-Таша [12].

Линька. Длиннохвостый сурок линяет один раз в году. Линька, включающая смену ороговевшего слоя эпидермиса и волосяного покрова, начинается недели три спустя после выхода зверьков из спячки и заканчивается недели за две до залегания в нее [17].

При линьке сперва слущивается роговой слой эпидермиса отдельными чешуйками в 2-5 мм диаметром, постепенно спадающими с волос. Отпадение их начинается с головы и продвигается к хвосту, последовательно охватывая бока и брюхо. Слущивание эпидермиса длится около трех недель, после чего начинается интенсивное выпадение волос, которые иногда отделяются целыми пучками одновременно с кусками ороговевшего эпидермиса площадью до 4-6 см² [23].Старый волосяной покров к этому времени постепенно делается тусклым, шероховатым, светло-рыжим или желтым, черные зоны волос буреют, а концы их в массе обламываются и расщепляются. Старые волосы выпадают задолго до отрастания новых, и сурок значительное время покрыт лишь низким новым волосяным покровом. Смена волосяного покрова начинается с задней части тела, иногда с середины спины, довольно быстро распространяется к голове и гораздо медленнее к хвосту и бедрам. Постепенно она охватывает бока, брюхо, передние лапы и заканчивается на горле. Очередность отрастания новых волос такая же, как и выпадения старых.

Взрослые самцы, полувзрослые особи и яловые самки линяют одновременно, хотя последние вследствие большей интенсивности линьки заканчивают ее часто первыми. У самок, рожавших в этом году, смена рогового слоя эпидермиса начинается одновременно с таковой других особей, но на период лактации затормаживается и возобновляется одновременно со сменой волос, около месяца спустя, после того как их детеныши выйдут из нор и начнут поедать растения. Линька у таких самок идет наиболее интенсивно, поэтому ее очередность выражена хуже, чем у других особей, а заканчивается она лишь немного спустя чем у самцов, хотя начинается почти на месяц позднее.

У длиннохвостого сурка, особенно живущего в высокогорье, довольно часто наблюдается явление частичного нелиняния [23], при котором хвост, огузок, реже задняя часть спины частично или полностью линяют через год. Частичное нелиняние наблюдается у самцов и самок, но среди последних чаще – у размножавшихся в данном году и гораздо реже у яловых.

Молодые зверьки, появляющиеся из нор в нижнем поясе обитания, в последней декаде мая – первой июня, покрыты пухлявым ювенильным волосяным покровом. Через полторы-две недели после их выхода рост волос заканчивается. Волосы, переплетаясь между собой, хорошо противостоят раздуванию ветром и, несомненно, уменьшают его охлаждающее действие [17].

С окончанием роста ювенильного меха мездра светлеет, но примерно через неделю на ней снова появляются черные от пигмента луковицы направляющих и остевых волос вторичного покрова и вскоре, почти одновременно на большом участке задней части спины, показывается подрост вторичного покрова. Отрастание его идет вначале без заметного поредения ювенильного. Ювенильные волосы выпадают постепенно, после того как вторичные отрастут примерно наполовину. Смена волос начинается на задней части спины, но соседние участки тела она охватывает настолько быстро, что иногда создается впечатление, будто рост волос начался одновременно по всей спине. В целом очередность линьки у молодых сурков такая же, как у взрослых. Смена ювенильных волос длится около полутора месяцев и заканчивается одновременно с окончанием линьки самок имевших в данном году детенышей.

У многих сурчат особенно в высокогорье, хвост остается в ювенильном волосяном покрове до следующего года: у одних весь, у других лишь в конечной трети. Иногда у особей из высокогорья и на огузке сохраняются участки ювенильного покрова почти без примесей вторичных волос. Они выделяются шероховатостью, отсутствием блеска, более светлой желто-глинистой окраской и почти полным отсутствием остевых волос. Неполная смена ювенильного покрова аналогична частичному нелинянию взрослых сурков и, вероятно, объясняется общими причинами.

Неполное линяние по В. И. Капитонову [24] является следствием своеобразной экономии энергии в организме, которая способствует быстрому и полному осуществлению более важного процесса – накопления жира, что особенно необходимо в условиях короткого лета и сурового климата высокогорья. Оно не вызывается низкой упитанностью зверька или какими-либо заболеваниями.

По Г. С. Давыдову [17], начало пробуждения от зимней спячки и залегания в зимнюю спячку может отклонится в ту или иную сторону в зависимости от погодных условий и степени упитанности сурков. Все же в каждом вертикальном поясе общие сроки залегания и пробуждения сурков остаются более или менее постоянными. Например, в лесном поясе длиннохвостые сурки пробуждаются в середине марта и залегают в спячку в конце июля или в начале августа, в то время как в субальпийском поясе высокогорья они пробуждаются в середине апреля и залегают в середине сентября. Однако есть отклонения от этой общей схемы. Так, в нижнем пределе лесного пояса красные сурки в относительно теплые и малоснежные годы появляются на поверхность в конце февраля и залегают также рано – в начале июля, а в альпийском поясе в многоснежные годы выходят в конце мая и залегают в октябре. Как и другие виды сурков, красные сурки зимуют группами, в одной зимовочной норе бывает от 2 до 11 особей.

Пробуждение красных сурков от зимней спячки и их выход на поверхность не всегда бывают одновременными. Об этом говорит отлов беременных самок с крупными эмбрионами в первые дни выхода сурков на поверхность после спячки. Так, очень растянут период между пробуждением и выходом сурков на поверхность в суровом и многоснежном альпийском поясе высокогорья. Поэтому, как правило, в субальпийском и особенно в альпийском поясе спаривание сурков происходит задолго до их появления на поверхности. В этой биологической особенности горных сурков проявляется высокая их приспособляемость, вызванная необходимостью защитить и сохранить потомство от гибельного влияния холодного климата высокогорий. Как и у большинства видов сурков, у красных сурков отмечена растянутость сроков залегания и выхода из спячки. Например в сентябре 1965 г. в долине Джавшагоза залегание сурков проходило с 4 до 16 сентября, а выход на поверхность после зимней спячки – с 19 по 28 апреля 1966 г. В лайруне залегание пяти семей растянулось с 6 по 16 августа 1965 г., а пробуждение от зимней спячки – с 28 февраля по 12 марта 1966 г. [17]. Обычно первыми на поверхности появляются малочисленные семьи, которые состояли только из взрослых, а на день – два позже семьи с молодняком. Уходили на спячку в таком же порядке – сначала взрослые, а за ними остальные.

Имеются различия в сроках пробуждения и спячки под влиянием деятельности человека. На заснеженных склонах южной экспозиции благодаря скотобою разрыхляется снег, перемешивается с землей и растительной ветошью. Здесь снег тает быстрее и земля прогревается быстрее, чем на других склонах. Таким образом, в многоснежные годы на выпасаемых склонах красные сурки пробуждаются от спячки на 8-10 дней раньше, чем на склонах, где снег лежит толстым и сплошным покровом. На проезжей части дороги, а также в прилегающих к ней участках высокогорной пустыни или степи снег удерживается недолго или не сохраняется вообще. В многоснежные годы местное население с целью быстрейшего освобождения от снега дорог и посевных плошадей на склонах прибегает к опудриванию таких участков глиной, песком, золой или угольной пылью. В результате такой работы в течение нескольких дней при теплой и солнечной погоде эти места освобождаются от толстого покрова снега (до 50-70 см). Этот метод способствует также прогреванию земли и раннему пробуждению красных сурков (на 5-7 дней).

Массовому залеганию красных сурков способствуют ранние снегопады осенью. После пробуждения от зимней спячки сурки выходят на поверхность обычно в утренние часы – в 10-12 часов. Снег, лежащий над норой, зверьки забивают в какую-либо отнорку. После выхода сурок сидит на снегу возле норы, редко – лежит. Если сурков несколько, то они могут находится друг от друга примерно в 0,5-2,5 м, редко в 10-15 м от норы. Если погода солнечная и ясная, сурки в этот день находятся на поверхности в течение нескольких часов – от 1 до 3,5 (с перерывами – от 20-30 минут до 1-2 часов). Если кто-то беспокоил зверьков на поверхности, в день выхода сурки больше не появлялись. В течение 5-8 дней сурки мало активны, далеко от нор не отходят, но иногда проявляют возбуждение, устраивают игры, даже свалки, но без драки, оставляя при этом на снегу многочисленные следы. Перед и во время плохой погоды сурки прячутся в убежища, только отдельные особи недолго находятся на поверхности (например, при снегопаде и чаще – во время летнего дождя). По рыхлому и мокрому снегу сурки бегают с трудом, а по плотному и слежавшемуся снегу – быстро, подняв при этом чуть изогнутый хвост. На фоне снега особенно хорошо заметны резкие движения хвоста, таким образом сурки подают зрительные сигналы соседям по семейному участку или, чаще всего, членам своей семьи. Это очень важно потому, что в течение первых двух – трех недель (пока лежит снег в местах обитания) сурки не издают звуковых сигналов, и это можно считать одним из признаков приспособления сурков к снежному покрову высокогорий. Звуковые сигналы сурки начинают издавать через 2-3 недели после появления на поверхности. Возможно, это связано с периодом беременности самок и появления потомства, когда обостряются инстинкты самосохранения и защиты детенышей от врагов.

Активность сурков увеличивается с появление проталин и вообще по мере освобождения мест обитания от снега. Зверьки прокладывают тропы к своим летним норам, вокруг которых находят прошлогоднюю ветошь или кормятся молодой зеленью. Весной все сурки активны в одинаковой степени, позже (в начале лета) размножающиеся самки появляются на поверхности реже остальных.

В питании красного сурка отмечается сезонная периодичность – в каждом сезоне активной жизнедеятельности он питается теми видами растений и их нежными частями, которые начинают только расти и развиваться. В первые дни после пробуждения от зимней спячки и выхода на поверхность сурки ничего не едят, что связанно с коренной перестройкой пищеварительного тракта у зимоспящих грызунов, когда происходит атрофия слизистой оболочки всех отделов тракта и утеря специфических черт клетками железистой части желудка [22].

В период пробуждения и выхода на поверхность сурков в горах и высокогорьях лежит снег, свежей, травянистой растительности нет, поэтому сурки питаются оставшимися на корню прошлогодними побегами ковыля Stipa orientalis, Stipa caucasica, Stipa sp., типчака Festula sulcata, F. alaica, беломятлика Leucopola Olgae, невскиелли Nevskiella gracillima, мятликов Poa bucharica, P. pamirica, P. nemoraliformes, P. relaxa, Poa sp., бескильницы Pucinellia subspicata, акантолимона Acantolimon pamiricum, терескена Eurotia ceratoides, корнями и побегами полыней Artemisia hissarica, A. persica, A. pamirica, линделофии Lindelophia Olgae, L. pterocarpa, астрагалов Astragalus persicus, A. tectimundi, луковицами гусиного лука Gagea dschungarica, Gagea sp., мятликов Poa bulbosa, Poa bactriana, тюльпанов Tulipa hissarica и т.д. [17] В этот период они также поедают глину, песок или перегной. Это связанно с минеральным голоданием в связи с длительной зимней спячкой.

После появления первых ростков свежей растительности красные сурки наряду со старой ветошью поедают и молодую зелень, главным образом верхушки почти всех злаковых и осоковых.

В начале лета сурки потребляют в большом количестве сочные зеленые корма, богатые влагой и витаминами. Все чаще и в большем количестве поедаются цветки бобовых и сложноцветных, в меньшей степени – зелень подрастающих злаков и других растений.

Летом сурки поедают большинство видов подрастающих рядом растений. Однако есть ряд видов растений, которым сурки отдают предпочтение. Так, на Гиссарском хребте они в большом количестве поедают остролодки Oxytropis Michelsoni, астрагал Astragalus Bornmulleri, костер Bromus turkestanica, лисохвост Alopecurus himalaicus, гречишки Polygonum sp., змееголовники Dracocephalum heterophyllum, D. oblongifolium, скаллигерию Scaligeria allioides, пролеску Scilla puschkinioides, ферулу Ferula ovina, Ferula sp., лук Allium himenorrizum и другие. На Южно-Аличурском хребте преимущественно поедаются копеечники Hedysarum cephalotes, H. Ponsincii, змееголовник Dracocephalum heterophyllum, мелколепестники Erygeron sp., E. Ponsinsii, большинство видов астрагалов A. alitschurica, A. andeulgensis, A. tibetanus, A. tecti-mundi, Astragalus sp., живокость Delphinium semibarbatum, полыни Artemisia sp., A. pamirica, цветки и плоды терескена Eurotia ceratoides, остролодки O. melanotricha, O. savelanica и т. д. [17]

На семейном участке встречаются также копанцы – ямки глубиной 10-15 см и в диаметре 15-20 см. Они образуются при добывании сурками корней полыни, линделофии, кузинии и др. [17] В дальнейшем эти копанцы углубляются и превращаются сурками во временные норы, а эти в свою очередь – в гнездовые, или постоянные. Все или большинство временных нор связаны с гнездовыми норами сложной сетью тропинок, протоптанных сурками. Тропинки хорошо заметны летом и осенью после их продолжительного использования. Тропинки лучше выражены в древесно-кустарниковом поясе на сухостепных низкотравных мелкоземисто-каменистых склонах, где ярко выделяются среди низкотравной растительности. Тропинки в больших семейных участках бывают до 60-80 м длины и 13-18 см ширины. В субальпийском и альпийском поясах тропинки мало заметны (в основном они заметны на протяжении 3-8 м от входа в нору), так как сурки здесь передвигаются в различных направлениях. Растения на тропинках не выедаются, немного угнетаются сурками.

Гнездовые норы отличаются сложностью устройства. На Памире летние гнезда красных сурков залегают на глубине 65-160 см от поверхности почвы. Средняя длина ходов 30,7, а наибольшая 102,5 м. [17] Чем мягче грунт, тем больше протяженность ходов, на ровном месте ходы расположены часто, в один ярус на большом пространстве, а при изрезанном рельефе в 2-3 этажа на меньшей площади. Сложные норы – результат деятельности сурков на протяжении многих десятилетий.

На семейном участке бывает 1-2 гнездовые норы и 10-25 временных или защитно-кормовых нор. Последние не имеют гнездовых камер, они легко отличаются по мало утоптанному и заросшему травой входу, почти полностью отсутствуют выбросы – все это указывает на небольшую их длину и редкое посещение сурками. Напротив постоянные норы отличаются большими бутанами, хорошо вытоптанной площадкой у большинства входных отверстий, резким сурчиным запахом, многочисленными уборными, расположенными в устьях неиспользуемых ходов или в ямках на сурчине. В выводковых норах сурчины, кроме того, бывают сильно утоптаны также молодыми-сеголетками. В отдельных случаях сложные норы используются красными сурками непрерывно 15-18 лет.

Из эктопаразитов встречаются 3 вида блох и 4 вида иксодовых клещей, а из эндопаразитов – ленточные и круглые черви, а также трипаносомы и саркоспоридии. [17]

Сурок Мензбира как узкоареальный и малочисленный эндемик Западного Тянь-Шаня внесен в Красную книгу МСОП. Быстро сокращающийся в численности вид. Промысел его в Казахстане запрещен с 1962 года, в Узбекистане – с 1959.

Самый мелкий представитель сурков Палеарктики. Длина тела 40-45 (до 50) см, хвоста 7-9 (до 13,5) см, масса тела летом 2-3 кг, перед залеганием в спячку -3,4-4,7 кг. Внешний облик типичного сурка. Телосложение довольно тяжелое. Конечности относительно короткие, задние лишь немного длиннее передних. Голова крупная. Уши короткие, широко расставленные. Стопа широкая, когти мощные. Самцы несколько крупнее самок. Хвост равномерно и густо опушен.

Волосяной покров густой, высокий, мягкий. Остевые волосы грубые, длинные (на спине около 33 мм).

Окраска меха на спине изменяется от желтовато-коричневой до темно-коричневой и черной. Брюхо и бока тела палевого цвета. Характерно, что темная окраска всего верха и боков тела резко отграничена от светлых щек, боков шеи, всей нижней стороны и конечностей. Хвост почти одноцветный, черноватый. Весной мех сухой, тусклый, буровато-рыжий, «шапочка» на голове темная – от песчано-бурой до черной.

Cовременный ареал этого сурка связан преимущественно с участками древних поднятых плато, широко разделен на два участка (Казахстанский и Узбекско-Киргизский) [36]. Ареал этого сурка охватывает главный гребень Чаткальского хребта на восток от верховьев Паркентсая, Баш-Кызылсая и Шавассая до верховьев Гавассая и Кассансая в Киргизии [40]. К северу от указанного массива сурок Мензбира распространен на Палатхане, Мынжилки, Большом Чимгане, к югу – в верховьях Ангрена и прилежащей части Кураминского хребта. По данным Д. Н. Кашкарова [26, 27], сурок Мензбира встречается также на южных склонах Таласского Алатау по долинам рек Угама, Чаткала, Пскема и верховьев Ангрена. По данным И. И. Колесникова [30], сурок Мензбира встречается в юго-западных отрогах Чаткальского хребта и далее к северу до хребта Майдантал.

В Казахстанской части обитает в верховьях правых (текущих с хребта Каржантау) притоков Угама (перечисляются снизу вверх по течению): Тасгорасай (устье лежит на 3 км выше Кызылтала), Алмалысай, Гимурсай, Айгырджирхан, в верховьях Су-Синган (с его притоками), Джауджурексай, Тентексу, Чакырташ, Терентексай и в истоках собственно Угама. В небольшом числе встречается также в Макбалсае, впадающем в Угам со стороны Угамского хребта, выше одноименного озера. Нижний предел обитания сурка здесь 2100 м н.ур.м. [31].

В Узбекистане западная граница обитания на Чаткальском хребте проходит в районе высоты Кызыл-Нура. Вдоль гребня и по обе стороны хребта поселения всюду расположены в направлении на восток до границы с Киргизией. В северных отрогах хребта сурок обитает в верховьях Паркентсая, по левым притокам р. Аксакаты, в верховьях р. Ревашты, Карабузук, по правым притокам р. Серкели, в бассейнах Акбулаксая и Саргардонсая. Сурки встречаются также в пригребневой части хребта. На севере Чаткальского хребта поселения не спускаются ниже 2150-2200 м над ур. м. южная граница проходит по южным склонам Чаткальского хребта, захватывая верховья Шавассая, Карабаусая, Дукатсая и других правых притоков р. Ангрен. Далее ареал выходит на Ангренское плато и Кураминский хребет [32].

Общая площадь распространения сурков Мензбира на северных склонах Чаткальского хребта – около 225 км². Здесь установлено обитание 14,0-14,5 тыс. зверьков. Площадь обитания Чимганской популяции составляет 27,0 км² при численности около 1000 экземпляров. Общая площадь распространения сурков на южных склонах Чаткальского хребта около 280 км². здесь обитает 4,5-5,0 тыс. особей. На Ангренском плато сурки исчезли на площади более 100 км². В 1979 г. жилые поселения в этом районе отмечены на площади около 275 км². На этой территории обитает 6,0-6,5 тыс. особей.

Таким образом, общая численность сурка Мензбира в Узбекистане может быть оценена в 25,5-27,0 тыс. особей, однако обследование 1976-1979 гг. показало, что площади обитания и численность зверьков неуклонно уменьшаются, особенно в нижних поясах обитания, более всего на Ангренском плато и южных склонах Чаткальского хребта.

Сурок Мензбира обитает в поясе альпийских степей и верхней субальпики, на высоте 2000-3500 м над ур. моря, у выходов грунтовых вод и у снежников. Иногда встречается и среди арчового редколесья и в зоне злаковых степей. В нижнем поясе населяет наиболее многоснежные северные и северо-восточные склоны, в верхнем (свыше 2900 м) – южные и юго-западные малоснежные, более прогреваемые. Наиболее благоприятны для сурков пологие склоны с выраженным мезорельефом – морены. Предпочитает мелкоземистые почвы, пригодные для рытья нор. Поселения приурочены к родникам, сазам и снежникам, где зверьки в течение всего сезона обеспечены сочным кормом.

Сурок Мензбира – зверек оседлый, которому свойственны лишь небольшие сезонные перемещения. Убежища – разного типа норы. Характер использования территории – семейный. В семье обычно 2-10 особей. Каждая семья имеет свою территорию в 0,6-8,0 га.

Продолжительность спячки на высотах до 2600 м над ур. моря около 7 месяцев (с начала сентября до конца марта – начала апреля), а на высоте 2900 м над ур. моря – 8 месяцев (с начала сентября до конца апреля – начала мая). Гнездовые камеры зимовочных нор располагает на глубине 2,5-3 м. Нора имеет 3-4 выхода.

Первому появлению сурков на поверхности предшествует пробивание 3-5, изредка 8-10-метрового слоя снега, покрывающего зимние сурчины. В зависимости от погодных условий по годам разница в сроках выхода одной и той же семьи достигает 10-16 дней. В нижнем поясе на склонах южной и западной экспозиции сурки выходят на 8-10 дней раньше, чем на противоположных северных и восточных. В идентичных условиях семьи, где ожидается приплод, выходят на 6-8 дней раньше, чем те, в которых приплода нет.

Только что вышедшие на поверхность зверьки первые 2-7 дней не отходят от норы или совершают небольшие пробежки (10-12 м). Первыми на поверхность выходят взрослые и двухгодовалые. Годовики появляются на 7-8 дней позднее.

Ранней весной зверьки активны с 9 до 12-13 часов, в конце апреля в нижнем поясе обитания сурки появляются на поверхности около 8 часов утра и уходят в норы около 18 часов, летом - с 5 до 21 часа с перерывом на сухие и жаркие часы, когда зверьки прячутся в тень, отдыхают на снегу, взбираются на высокие камни, уходят в норы. В дождливую погоду активность высока в течение всего дня. Наиболее предпочитаемыми сурками на поверхности следует считать периоды с температурой воздуха на солнце от 10^о до 20^о С. Двухвершинность дневной активности в большой степени характерна для зверьков старше 2 лет. Сеголетки и годовики имеют более нивелированный режим. В жару молодняк чаще других выходит на поверхность и кормится [7].

В июле продолжительность пребывания и подвижность зверьков в нижнем поясе обитания снижается. Мало кормятся, много отдыхают. Закончившие линьку по 3-8 дней не выходят из нор.

В конце июля - начале августа в нижнем поясе обитания взрослые уже не появляются на поверхности, а малыши еще выходят 3-5 дней. В среднем поясе и высокогорье в это время сурки еще весьма активны. В высокогорье заметного снижения активности не наблюдается даже в полуденные часы. На высоте 2600-2800 м во второй декаде августа сурки начинают забивать норы пробками. В высокогорье сурки уходят в спячку в конце августа – начале сентября, когда в горах отмечаются первые кратковременные снегопады. Сурчата обычно уходят в спячку вместе со взрослыми. Сочных кормов здесь еще достаточно, тогда как в нижнем поясе и в среднем в момент ухода сурков в спячку растительность зеленеет только у воды.

Весной питаются корнями, корневищами, луковицами и ростками эфемеров и эфемероидов, а летом – зелеными сочными частями растений: побегами, листьями, цветками. Весной и в начале лета часто поедает дождевых червей, жуков, моллюсков и даже ящериц. Весной наблюдалось также поедание земли годовиками и рожавшими самками, а летом – сеголетками и годовиками. Взрослый зверек весной съедает за день 200-250 г зеленой массы, а летом в месяц, предшествующий залеганию в спячку – 600-700 г в день. Потребность в воде удовлетворяется преимущественно за счет влаги, содержащейся в растениях. Весной зверьки часто поедают снег, а незадолго до ухода в спячку некоторые из них пьют воду из ручьев.

Размножается один раз в году. Гон приходится на март-май до выхода из нор и сразу после выхода. В одном приплоде обычно 2-8, чаще 2-4 детеныша.

Характерно, что в размножении принимает участие менее половины (иногда около 13 %) взрослых самок. Половозрелость достигается в 2-4 летнем возрасте, приплод приносят в течение 10-12 лет. Максимальный возраст их в природе – 14 лет. Среди сурков Казахстана у сурка Мензбира наименьший показатель воспроизводства.

Враги: медведь, лисица, волк, собаки.

В Казахстане вид охраняется в созданном в 2006 г. Сайрам-Угамском национальном парке. В 60-х годах прошлого столетия разные исследователи оценивали численность казахстанской популяции в 30, 40, 60 и 70 тысяч особей. К 1973 г. на северном участке ареала насчитывали 25 тысяч особей. В 1980-е годы численность продолжала снижаться, что связано с нелегальной охотой и освоением человеком мест обитания (интенсивный выпас скота), гибелью от пастушьих собак и фактором беспокойства. Для 1981 года приводится цифра всего 8-9 тысяч особей.

В Узбекистане часть ареала сурка Мензбира входит в территорию Чаткальского заповедника, где зверьки обитают на Бошкызылсайском и Майдантальском участках в зоне высокогорной степи. На Майдантальском участке колонии располагаются в пределах высот 3000-3300 м н. ур.м. Средняя численность семьи здесь составляет 4,5 особи. Общая численность зверьков в 1999 году составила около 4875 особей, в 2000 году – 4749, что несколько ниже по сравнению с данными 1991 г., когда было учтено 5476 особей. Флуктуация численности не выходит за пределы известной многолетней. Семейные поселения имеют постоянные границы. Благополучие колонии зависит от природных факторов. Зачастую снежные зимы и многочисленные лавины являются причиной гибели части колонии и последующего снижения численности. Антропогенное влияние минимально.

Крупный сурок, длина тела достигает 65, хвоста - 13 см. Мех на спинной стороне песчано-желтый, с черными или черно-бурыми концами ости, на брюшной - буровато-рыжий. Верх головы темно-кофейного цвета: хвост сверху имеет окраску спины, снизу темнее. Зимний мех относительно длинный, мягкий, густой.

Общее распространение. Распространен в Монголии, Китае. Встречается в Киргизии на запад до восточных склонов Ферганского хребта и долины р. Арпа, в горах Юго-восточного Казахстана. В пределах России встречается в Алтайском и Красноярском краях, Республике Тыва, Томской и Кемеровской областях.

Места обитания. Все места обитания приурочены к элементам изрезанного и расчлененного рельефа (склоны холмов, балок, оврагов, речных террас). Иногда во время расселения сурки занимают необычные для них биотопы: ямы и котлованы, вырытые человеком, околицы заброшенных деревень. Увлажненные места, сплошные лесные массивы и плоские равнины сурки избегают.

Особенности биологии и экологии. Живут колониями. Поселения чаще всего устраивают на солнечных экспозициях балок, холмов, т.е. там, где рано стаивает снеговой покров. Сурки - настоящие норники. К местам для устройства нор зверьки предъявляют определенные требования. Норы роют на сухих участках, характер грунта и уровень залегания грунтовых вод должны позволять рыть норы на такую глубину, при которой обеспечивается оптимальная температура в гнезде, а, следовательно, и температура тела животного во время зимней спячки (наименьший расход жира происходит при температуре +6°С). Окружающая обстановка должна обеспечивать зрительно-звуковую связь между отдельными особями колонии, а тем самым - и безопасность этих сравнительно беззащитных и малоподвижных животных. Вблизи норы должна быть травянистая растительность, пригодная для питания. Норы устраивает двух типов: гнездовые (они же и зимовочные) и временные, служащие в качестве укрытия. Нора имеет несколько гнездовых камер, а общая длина ходов может достигать десятков метров. При сооружении, расширении, ремонте и чистке нор земля выбрасывается на поверхность, и образуются кучи до 1,5 м высотой, так называемые сурчины или бутаны. Сурки ведут дневной образ жизни. Однако в необычной обстановке - шум сельскохозяйственных машин, постоянное присутствие человека возле нор - могут выходить на кормежку в ночные часы. Суркам свойственна глубокая и длительная спячка, во время которой происходят существенные изменения физиологического состояния. В частности, выключается терморегуляция, температура тела с Зб-38°С падает до 4,6-7,6°С; снижается газообмен, число сердцебиений сокращается со 100 до 10,дыханий - с 20 до 3 в минуту. Сроки залегания, как и выхода из норы, не постоянны. К августу большая часть сурков залегает в спячку. Выход из нор начинается с появлением первых проталин (примерно с конца апреля). Размножаются сурки раз в год и, очевидно, не всегда ежегодно. Гон протекает после пробуждения. Спариваются в норах до выхода на поверхность. Беременность длится около 40 дней. Детенышей бывает от 2 до 11. Лактационный период продолжается 35-40 дней. Половозрелыми становятся на третьем году жизни. Продолжительность жизни сурков около 15 лет. Враги сурков - бродячие собаки, волки, лисицы, медведи, степные хори и крупные пернатые хищники.
Байбак или степной сурок

Длина тела взрослых особей более 45 см.

Приближаясь к партнеру для приветствия, байбак во многих случаях поднимает прямой или изогнутый хвост либо взмахивает им. В начале взаимодействия хвосты могут приподнимать оба байбака и затем постепенно опускать их.

2. 
   Актуальные вопросы исследования.