Инсбрук 1964. Космический взлёт в альпах. Нарушительница инструкций мпс

И на пограничной станции Чоп, где наш вагон под­хватил советский локомотив, нас приняли не за нас. Наверное, потому еще, что к вагону туристы прицепили кумачовый призыв, сослуживший в Инсбруке добрую службу: «Даешь шайбу!» Да, тот самый, что взвивался над трибунами Айсштадиона, когда шли в атаку наши ледовые бойцы. Теперь с этим штандартом туристы завер­шали олимпийский рейс.

- Хоккеисты? - с надеждой спросила у нас началь­ник поезда № 10 Чоп - Москва Тамара Чернова.

Мы дружно заулыбались. А что нам оставалось делать?

- Ну, тогда прыгуны с трамплина, - уверенно заявила Тамара. - А вот он, - и девушка в форменной желез­нодорожной фуражке кивнула в сторону секретаря Тби­лисского 'горкома комсомола, - он - Коба Цакадзе.

Тут мы закончили игру в олимпийцев, объяснив Тамаре, кто есть кто.

- Я-то обрадовалась. Думаю, взгляну хоть на хлоп­цев - хоккеистов. У меня же из-за них столько неприят­ностей было, пока шла Олимпиада. Представляете? Ночь. Подъезжаем однажды ко Львову. Пассажиры спят.

Вдруг стучатся ко мне в служебное купе. Открываю ­и вижу перед собой двух офицеров. Один в нашей форме другой - в чехословацкой. Улыбаются мило и вежливо просят:

- В Инсбруке главный хоккейный матч начался.

Команды Советского Союза и Чехословакии играют.

Я им тоже улыбаюсь и тоже вежливо говорю:

- Не положено. По инструкции запрещена трансля­ция после двадцати трех часов.

Потом чехословацкий офицер говорит:

- Понимаете, девушка, сейчас там мой брат игра­ет - Йозеф Голонка.

В общем, включила радиостанцию. Сначала слушали втроем. Вел репортаж чехословацкий радиокомментатор. Переводил, конечно, Павел Голонка. А тут стали подхо­дить пассажиры из других вагонов. Человек сорок собра­лось. И когда начал наш Озеров передавать, пришлось включить трансляцию по всему поезду.

С того дня и стала начальник поезда Тамара Чернова нарушительницей инструкций Министерства путей сооб­щения: как играют наши на Олимпиаде - включала Та­мара за полночь поездную трансляцию.

- Жаль, что не моим поездом возвращаются домой олимпийцы, - добавила она.

Но разве только Тамаре хотелось познакомиться по­ближе с нашей хоккейной дружиной? Ведь видеть слав­ных парней на телеэкране - для многих слишком мало.

Пусть же этот рассказ об олимпийской страде напом­нит им о поистине космическом взлете наших спортсме­нов в австрийских Альпах.
Снежная драма

Инсбрук раскинулся в долине бурного даже зимой притока Дуная. Чувствуется, что городу, площа­дям и улицам города тесно в кольце гор. Изломанная цепь пиков с алмазными наконечниками придают' ти­рольской столице неповторимый блеск. Эти вершины ве­ликолепны даже ночью. Кажется, будто горные гиганты с наступлением темноты облачаются в сюртуки с золотыми пуговицами - так ярко сверкают на склонах огни' подвесной дороги, ресторанов и отелей.

И эту новую олимпийскую столицу мы увидели во всем ее праздничном наряде. Вечером гирлянды лампо­чек на главных улицах придавали городу карнавальный вид. Всюду красно-белые полотнища (цвета Инсбрука), национальные стяги стран - участниц игр. Целая арма­да автомобилей с номерами почти всех европейских го­сударств заполнила магистрали города. Впрочем, на помощь местным регулировщикам прибыло двести кад­ровых полицейских из Вены. И эти дирижеры на уличных возвышениях с блеском исполняли свои партии.

Что касается самих инсбрукцев, то им, как нам пона­чалу показалось, совсем не до Олимпиады. Для стоты­сячного города, пятого по величине в Австрии, бремя игр было слишком тяжелым. Он стоически переносил труд­ности, связанные с приемом олимпийских гостей. Инс­брукцы делали все для того, чтобы слова «Инсбрук ­Ваш дом, Ваша хозяйка - Австрия» не прозвучали кощунственно.

Генеральный секретарь оргкомитета профессор Фридль Вольфганг, который, по мнению газеты «Ди Вельт», «придает играм лицо, так как отвечает за восемь­десят процентов всех решений на командном пункте», подчеркнул необычный характер Инсбрукской олимпиа­ды: «Никакой роскоши! Никакой помпы! Никакой без­вкусицы! Таков наш лозунг. Простые игры - это не прос­тое дело ... У нас не увидите монументальных статуй, какие лепил Уолт Дисней в Скво Вэлли. И это вопрос не денег, а стиля. Мы могли бы сделать самые пышные игры в истории, не заплатив ни шиллинга. Но тогда бы попали в руки рекламных агентов промышленности, а те за де­сять дней поставили бы город с ног на голову. Кто хочет устроить простые игры, должен научиться говорить «нет». Мы, например, сказали «нет»: фейерверку стои­мостью в полмиллиона шиллингов, предложению автомо­бильных фабрик подарить нам машины, олимпийской вы­ставке мод, бесплатным американским ревю, предложе­нию электронной фирмы смонтировать на северном склоне Бергизеля гигантские олимпийские кольца из неоновых труб».

Австрийцы мужественно и искусно провели операцию «Олимпиада 1964».

И лишь одного не сумели австрийцы приготовить к играм - снега.

В богатой палитре красок Олимпиады удручающе от­сутствовал самый необходимый цвет - белый. В Инс­бруке накануне открытия игр снег можно было отыскать только в холодильниках. Оттепель, нагрянувшая в Аль­пы, основательно попортила нервы хозяевам. Зимние дожди унесли в реку Инн прославленный тирольский снежный покров. Синоптики заявили, что подобной зимы не было уже 80 лет.

Горы сбросили зимний наряд, трассы в Зеефельде были подобны шкуре леопарда - из-под снега виднелись рыжие пятна альпийских лугов. Только вознесшиеся к небу вершины надменно держали свои убеленные головы. Однако от созерцания этих великолепных декораций организаторам Олимпиады не становилось легче.

И все же, вопреки шумихе, поднятой в западной прес­се, Олимпиада не стояла на грани катастрофы. Были мо­билизованы части австрийского бундесвера. Щедрые запасы снега обнаружили на австро-итальянской грани­це - на перевале Бреннер. Оттуда снег привозили на самосвалах. Две с лишним тысячи солдат сооружали из импортного материала лыжные трассы. Появилась даже необычная профессия - снегоноши. Мы часто видели на склонах гор цепочки альпийских стрелков с корзинами снега за плечами.

А в адрес оргкомитета в те дни пришла посылка­ термос со снегом. Отправитель, австриец Карл Бруннер, сообщал, что желает внести свою лепту в подготовку лыжных трасс. И если его дар окажется кстати, то он вышлет еще одну посылку. Но для этого просил вернуть тару. А крестьянин из провинции Нижняя Австрия, узнав о трудностях с перевозкой снега, решил разделить с орг­комитетом часть расходов и прислал в Инсбрук полсотни куриных яиц. Есть же добрые люди!

Шутка шуткой, а снег в Инсбруке действительно был на вес золота. Газеты сообщили о курьезном эпизоде: тридцать солдат, работавших на горе Пачеркофель, бы­ли посажены на гауптвахту за то, что позволили себе роскошь умыться снегом, который сами же привезли с перевала.

Как бы то ни было, но генеральный секретарь орг­комитета Ф. Вольфганг имел все основания заявить: «Только внешние силы, как землетрясение или тропиче­ский дождь, могут угрожать играм в Инсбруке. Все лыж­ные трассы и площадки для состязаний будут готовы к 29 января, даже если с неба больше не упадет ни одной снежинки».
Венский майор – «повелитель на час».

29 января ни одна снежинка не упала с неба.

И все-таки празднество открытия игр состоялось.

Ничто не могло омрачить торжества - торжества для маленькой Австрии и спортсменов всей планеты. И не случайно газета «Экспресс» в тот день вышла с аншлагом: «Все церкви Австрии звонят сегодня десять минут в честь олимпийских игр».

Мы привыкли к тому, что всемирные спортивные игры неизменно проходят в отблесках священного пламени. Но все ли знают, что огонь Белых олимпиад до сих пор доставлялся не из Греции, а из небольшой норвежской деревушки Мюргедаль? Там он рождался от пламени, что пылает в камине домика, в котором сто лет назад жил Сандре Норхейм - основатель лыжного спорта. Если родина летних игр - древняя Эллада, то историю Белых олимпиад осветила любовь скандинавов к зимне­му спорту.

Ныне, на 44-м году истории всемирных игр, впервые зимой олимпийский огонь возник от солнечного луча на земле эллинов. И вместе со священным пламенем воз­никла новая традиция, по которой и зимние, и летние олимпиады как бы уравнены в правах.

Все остальные ритуалы, сопутствующие празднику спортсменов, были оставлены в силе. В том числе и тот, с которым связано путешествие олимпийского огня. Фа­кел с берегов Средиземного моря доставили в Альпы на реактивном самолете «Бетховен». Под Золотой Кры­шей - здания со средневековыми стенами - пять дней и пять ночей пламя охраняли два солдата. И, наконец, драгоценное сокровище Олимпиады было доставлено на гору Бергизель.

Именно там, у подножья красавца трамплина, на вы­соте нескольких сот метров над Инсбруком, в суровом царстве косматых елей, бронзовых от загара сосен и бе­лых, как снег, которого все-таки не доставало на празд­нике, берез развернулся 29 января многокрасочный спек­такль - начало Олимпиады.

Церемониал открытия хозяева игр доверили «опытно­му мастеру больших мероприятий и представлений» -­ венскому майору Наглю. На Бергизеле указаниям стат­ного офицера в зеленой армейской шинели подчинялись все. Даже президент республики. Полнота власти была необходима офицеру, чтобы вести грандиозное представ­лении с участием шестидесяти тысяч человек. И этот «повелитель на час» великолепно справился с обязанностя­ми режиссера. По его знаку тирольские трубачи в своих знаменитых шляпах с перьями бросили в небо серебря­ный клич: «Слушайте все!». Это он двинул на снежную арену торжественным маршем посланцев 36 стран (ре­кордное число для Белых олимпиад!).

В Долине Индианок организаторы не пожелали в пер­вый день Олимпиады начинать рабочую часть програм­мы, считая, что пышная церемония затмит любые сорев­нования. В Инсбруке и в этом не последовали за аме­риканцами. Раз игры «простые», так их главное украшение - спортивные состязания. И уже через пол­часа после окончания торжеств на Бергизель на лед вышли хоккеисты.

Костя Локтев:

- Мне лично очень хочется поехать на Олимпийские игры и выиграть: ведь я еще ни разу не получал золотой медали чемпиона мира.

Борис Майоров:

- Я бы хотел, прежде всего, сказать, что не очень уж они лежат у нас в кармане, эти золотые медали, на ко­торые мы и наши болельщики рассчитываем. Несмотря на то, что в последнем товарищеском матче с канадцами мы провели в их ворота восемь шайб, обольщаться сче­том нельзя. Спорт есть спорт. Может случиться всякое.

Владимир Юрзинов:

- Начну с того, о чем сказал наш капитан. Если говорить о прогнозах, то неплохо бы вспомнить уроки Стокгольма. Вот почему все разговоры о том, что нам только нужно съездить в Инсбрук, чтобы получить золо­тые медали, - неправильные разговоры. у нас в коман­де нет настроения на легкую победу. Борьба предстоит очень тяжелая и напряженная. Все тренировочные игры ни в какое сравнение не идут с баталиями ответственных соревнований. И каждый сделает все для победы. Хо­чется только, чтобы улыбнулось еще и спортивное счастье.

Да, недаром говорил о спортивном счастье комсорг хоккеистов. От него оно, увы, отвернулось на другой же день после встречи в редакции. Из-за перенесенной опе­рации (аппендицит) Володя временно вышел из строя. Команда отправилась в Инсбрук без него.

Все трое - и К. Локтев, и Б. Майоров, и В. Юрзи­нов - высказали главную мысль: трудно быть фавори­том. Верно ведь: давно не были столь единодушны соста­вители хоккейных гороскопов относительно исхода олим­пийского турнира - победят хоккеисты СССР. Об этом заявляли люди, авторитетнее которых и нет: Свен Юханс­сон, Властимил Бубник, Морис Ришар, Иржи Антон. В общем-то ничего, казалось бы, удивительного тут нет. Все предолимпийские события красноречиво говорили о потенциале советской сборной. .

Спустя пять месяцев после триумфа на стокгольм­ском чемпионате лучшие наши игроки вышли на лед и опробовали остроту своих коньков и снайперские качест­ва клюшек. Так рано команда Советского Союза никогда не начинала премьеру. Осенью же им пришлось в составе своих клубных коллективов начать турнир за чемпионские титулы. Потом последовала короткая пауза в розыгрыше первенства: сборная принимала канадских «буль­догов» из Виндзора. И без всякой передышки наши отправились в многодневное турне по ледяным аренам Швеции и США. Итог визита к будущим олимпийским партнерам известен: ни одного проигранного матча. Но тренеры видели смысл поездки не в победах. Ребята получили возможность сыграть за океаном по «настоя­щим» канадским правилам, которые, как известно, весь­ма вольно толкуют понятие «силовая борьба». И, наконец, в разведывательном бою дома с канадской олимпий­ской сборной выковался боевой состав коллектива.

Таким образом, наша сборная сыграла в сезоне пят­надцать матчей с командами Канады, Швеции и США (причем большинство из них на поле соперника). А ре­зультат едва ли нуждается в комментариях: 13 побед и 2 ничьи.

И все-таки нельзя выдавать олимпийские трофеи до начала соревнований. Правильно сказал Борис Майоров: «Не очень уж они лежат у нас в кармане, эти золотые медали, на которые мы и наши болельщики рассчитыва­ем. Спорт есть спорт».

Лестная для нас всеобщая уверенность чревата опас­ностями и тревогой. И никто не собирался сбивать с кур­са наших ребят посулами верного успеха. Они знали, какой ценой достаются победы. Понимали, что даже ми­нутная слабость грозит непоправимой ошибкой, что по­ездка в. Тироль не увеселительный вояж, где раздают олимпийские награды. Там, в Инсбруке, их ждали один­надцать драматических дней.

Общение с каждым из сборной приятно радовало еще и тем, что ребята с огромным уважением относились к традициям нашего хоккея. А ведь нашему хоккею всего восемнадцать лет. Он во много раз моложе канадского. Пионеры отечественного хоккея не без робости выходили на лед тогда, когда американцы, скандинавы и чехосло­ваки сражались с канадским хоккейным гигантом за мировые и олимпийские лавры. .

Нам пришлось догонять будущих партнеров, учиться у них. За сезон делать столько, сколько другие «прохо­дили» за десятилетия. Вот как надо расценивать то об­стоятельство, что спор на мировой арене теперь не может решаться без участия представителей нашего хоккея.

«Эра Боброва» показала хоккеистам от Скандинавии до Западной Атлантики невиданные скорости, превос­ходный дриблинг, многоходовые комбинации, всесокру­шающий русский натиск. И это застало врасплох сопер­ников. Они вынуждены были защищаться против нас нашим же оружием. Другого выхода у них не оставалось. Те же канадцы стали бегать быстрее на коньках, чаще играть в пас. Впрочем, и нашим мастерам пришлось пользоваться оружием из арсенала сильнейших. Но атле­тическое единоборство мы переняли по-своему, научив­шись соединять его со скоростью. И первый, кто это применил, был Николай Сологубов. Его ученики и после­дователи играли в Стокгольме. Его наследники го­товились в Инсбруке повторить олимпийский триумф 1956 года.

Да, новому поколению, пришедшему в большой хок­кей в начале шестидесятых годов, предстояло вернуть почетный титул чемпионов, потерянный за океаном зимой 1960 года. Теперь или никогда! Возможность стать олимпийскими героями предоставляется лишь раз в че­тыре года.

Ну, а как же сформировали свой гвардейский полк на­ши тренеры - Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов?

За много дней до начала игр они твердо решили, на кого они смогут положиться. Виктор Коноваленко, 25-летний рабочий горьковского автозавода, известен знатокам спорта уже много лет. У него сложная спортивная судьба. Три года назад его увидели впервые в воротах сборной. Но на чемпионате мира в Швейцарии он дебютировал так неудачно, что его пришлось заменить запасным голкипером. После такого дебюта обычно приходится игроку расставаться со сбор­ной. Виктор же - человек упрямый, настойчивый. Его не сломила неудача. И скоро он доказал, что среди часовых хоккейных рубежей нет ему равных. Через год волжский парень-вратарь № 1 советского хоккея. И стокгольмское испытание подтвердило это. Конечно, он должен стоять первым в списке олимпийской сборной. Его дублером будет динамовец Борис Зайцев.

Александр Рагулин и Эдуард Иванов - защитники из ЦСКА, лучшего нашего клуба. Если сравнивать сборную с хором, то в нем они исполняют басовые партии. Алек­сандр - будущий педагог и один из ветеранов команды, хотя ему всего двадцать два. Высокий атлетически сло­женный, он будто сотворен хоккейным защитником, кото­рый грудью встречает атакующие вихри. Эдуард старше его на три года. «Профессиональные» качества Иванова столь же высоки: на коньках бегает быстрее иных фор­вардов, владеет редким по силе ударом - «щелчком», приводящим в замешательство вратарей.

Виктор Кузькин и Виталий Давыдов - опытные стра­жи защитных линий и ... давние соперники, поскольку иг­рают в разных клубах: первый - в армейском, второй - в динамовском. И внешне они разные. Виктор высок и пле­чист, Виталий выглядит хрупким для хоккеиста. Один пи­тает страсть к атаке (его частенько видишь в центре наступательных операций), второй предпочитает строго «тыловую» игру, в которой добился совершенства. Кро­ме того, запасным защитником был Олег Зайцев.

Константин Локтев, Александр Альметов и Вениамин Александров - первая тройка армейских форвардов, ко­торая не нуждается в аттестации. Самый старший из них по возрасту и воинскому званию - 30-летний старший лейтенант Локтев. Оба его товарища владеют изумитель­ной техникой и поражают элегантным стилем игры. И мы знаем: многие заокеанские менажеры мечтали бы за­получить таких мастеров в свои профессиональные клубы.

Братья Майоровы и Вячеслав Старшинов - истинные ледовые бойцы, славящиеся комбинационной игрой. у спартаковцев много общего: интересы, знакомые, увле­чения и даже будущая профессия. Борис окончил Мос­ковский авиационно-технологический институт и учится в аспирантуре. Евгений и Вячеслав - старшекурсники того же вуза.

И, наконец, последняя тройка, созданная буквально накануне отъезда в Инсбрук. Болезнь Володи Юрзинова спутала все карты. Место комсорга на площадке за­нял Виктор Якушев, ассистировать которому должны талантливый форвард из ЦСКА Анатолий Фирсов, уверенно чувствующий себя в любом амплуа, его товарищ по армейской команде Леонид Волков либо студент Станислав Петухов. .

Вот эти семнадцать гренадеров хоккея на исходе 29 января пошли на приступ первого олимпийского редута.
Поверим тебе, электронный оракул
Уж кто только не брался за предсказания ис­хода олимпиады игр! И вот этим неблагодарным делом занялся еще один оракул. На этот раз электронный.

В самый канун игр американцы «приказали» вычислительной машине выяснить результаты зимней Олим­пиады. По подсчетам новоявленного оракула ХХ века выходило, что больше всех медалей получит Советский Союз. Машина со всей своей электронной авторитетно­стью заявила, что в хоккейном турнире первенство будет за советской командой. И несмотря на американское происхождение, оракул не был снисходителен к соотечест­венникам, которым он предрекал только две медали.

Итак, Айсштадион Встречает первых ледовых бойцов. Возьмите в руки книгу, поставьте ее на корешок и разверните. Примерно так в миниатюре выглядит свод этого прекрасного зала. Две трибуны из-под самой крыши наклонно спускаются к ледяной площадке. За левой боковой застекленной стенкой на ветру полыхает пламя олимпийского огня. Зыбкие контуры факела хорошо вид­ны за тремя флагштоками с олимпийским, австрийским и тирольским флагами.

Мы сидим в ложе прессы. Здесь так легко дышится! У нас есть еще несколько минут. И мы не можем не вос­хищаться этой спортивной ареной, которая предоставлена хоккеистам и фигуристам.

И вот, наконец, два джентльмена на коньках - шведские арбитры Викинг и Вилкерт - вызывают на лед пер­вых соискателей золотых медалей. Сборные СССР и США. Чемпион мира против олимпийского чемпиона! Весьма символично!

Мы видим, как Борис Майоров и Билл Рейхарт выводят своих товарищей на площадку для традиционного представления зрителям.

Советские любители хоккея увидели по телевизору лишь третий тайм редкостного по напряжению матча. Хотя заключительная двадцатиминутка была равной по счету, она не отражала того упорства, с которым вели отчаянную оборону заокеанские хоккеисты. И главных событий телезрители не увидели. А нас, свидетелей поединка, они заставили изрядно поволноваться.

Как только раздались «залпы» клюшек и черный кау­чуковый диск вылетел из центрового круга, чемпионы мира поспешили овладеть инициативой. Их территори­альное преимущество стало подавляющим. В течение первых 20 минут наши ребята сделали 27 бросков по во­ротам Тома Юрковича, на что соперники ответили лишь четырьмя. По существу, шайба не выходила из зоны американцев. Спортивное счастье оказалось на редкость благосклонным к нашим партнерам. Несколько раз оши­бался их голкипер. Ворота оставались попросту беззащитными. А шайба все-таки со свистом проносилась мимо. Дело не в какой-то мистике. Это свершалось по «милости» наших форвардов. Неужели так волнуются парни, что ухитряются не попадать в цель? Лишь од­нажды, по истечении 7 минут 37 секунд, шайба Анато­лия Фирсова была неотразимой. Неплохо начал наш дебютант, открывший «текущий» счет советской сборной!

Снова наши идут на приступ. И вновь их атаки разби­ваются о неприступную крепость - вратаря Тома Юрко­вича. Прямо-таки «мертвые» шайбы берет он, изумляя зрителей. А наших ребят это только раззадорило. С три­бун несется знаменитое русское: «Шайбу! Шайбу! .. ». По­том в тишине зала раздается через обыкновенный мили­цейский мегафон: «Витя! Стой, как Яшин!». Это подбад­ривают Коноваленко. А у него и нет особых забот. Главные события проходят на расстоянии клюшки от ворот Юрковича.

И вот все становится на свои места. Наши тройки сов­сем растерзали защитные порядки олимпийских чемпи­онов. Особенно выделяется третье звено - Волков - Якушев - Фирсов. Какая скорость! Сколько спортивной злости! Они, как стрелки, все время держат палец на спусковом крючке и целят по воротам. Не позавидуешь взмокшим американским защитникам, которые имеют дело с напористой тройкой Якушева.

У нас отлегло на душе, когда, поддерживаемый ведо­мыми, все, тот же Якушев дважды увеличивает счет. До перерыва сказал свое слово и капитан. Борис Майоров довел результат до 4:0.

Третий период прошел в примерно равной борьбе. На 5-и минуте были обновлены ворота Коноваленко (это сделал защитник Джеймс Уэстби). Но Старшинов за­крепил нелегкую победу сборной - 5:1.

Прав, конечно, был Борис Майоров, когда на встре­че в «Комсомольской правде» сказал:

- Трудно быть фаворитом. Понятно, что любой про­тивник будет играть с нами особенно старательно, а нам, естественно, придется сражаться с удесятеренной энер­гией.

В тот же день сборная Чехословакии победила нем­цев - 11 : 1, а канадцы одолели швейцарцев со счетом 8:0.
Тайна патера Бауэра

Ну и денек выдался! Это невероятно: за одни только сутки пережито столько событий. И торжества открытия Олимпиады, и тревожные минуты перед пер­вым матчем, и радость первой победы. Вот он, каков старт игр. Но это еще не все!

Вернувшись с хоккейного матча, наши ребята поужи­нали; умылись, надели «штатские» костюмы И поспешили в Интернациональный клуб. Там в уютном зале стоял телевизор, возле которого надо успеть занять удобное место, чтобы посмотреть состязания в парном катании на льду. Как-никак, фигуристы - ближайшие «родствен­ники» хоккеистов. Все ждали с нетерпением, чем же закончится поединок чемпионов мира Марики Килиус и Гаиса-Юргена Боймлера с ленинградскими супругами Людмилой Белоусовой и Олегом Протопоповым.

Голубой экран перенес парней на ледовую арену, ко­торую они покинули победителями несколько часов на­зад. Ребятам ещё слышался стук клюшек и треск бор­тов - шла атлетическая и порой грубоватая игра. А сей­час звучат мелодии Штрауса, Чайковского, Грига.

Западногерманская пара только еще предстала перед публикой, а в фойе появились горластые продавцы су­вениров.

- Спешите приобрести! Первые' чемпионы Белой олимпиады! Всего десять шиллингов!

Шла бойкая торговля открытками чемпионов, хотя олимпийская медаль не была разыграна. Но с открыткой кто-то явно поторопился.

Казалось, никто не смог бы удивить судей и зрителей после выступления Марики и Ганса. Но их затмило искусство ленинградцев. Никогда прежде не катались так прекрасно Людмила и Олег. Каждое их движение поэтич­но раскрывало глубину человеческих чувств. Их катание было самой песней жизни. Это зрелище потрясло зрите­лей. И в полночь под бурю оваций были провозглашены первые чемпионы IX Олимпиады.

Борис Майоров потом вспоминал:

- Это были какие-то светлые минуты в том затемненном зале около небольшого телевизионного экрана. Каж­дый из нас был переполнен счастьем. Когда Людмила и Олег закончили танец, в зале раздались аплодисменты. А там собралось немало спортсменов из разных делегаций.

И вот тогда мы почувствовали себя какими-то другими. Гордыми, что ли. Значит, признают за нами не только силушку да отвагу, но и берущее за душу искусство.

Так закончилась для наших хоккеистов первая и самая длинная олимпийская среда. А на следующий день жребии предоставил команде отдых. Впрочем, отдохнуть не удалось. Пришлось заняться «теоретической подготовкой». Ребятам предстояло увидеть в большой работе и проанализировать игру двух конкурентов - сборных Канады и Швеции.

Один из лучших хоккеистов «Тре крунур» Ульф Стернер в олимпийские дни стал по совместительству специ­альным корреспондентом гронингенской газеты. Ежедневно он передает по телефону материалы на целую га­зетную полосу. И им довольны на родине: Ульф подробно рассказывает о хоккее. Разбирает, естественно игру и своей команды.

Последним обстоятельством весьма расстроен тренер сборной Швеции Арне Стромберг. Он считает, что на ле­дяной площадке Стернер-игрок слишком часто остается Стернером-журналистом и злоупотребляет оценками действий своих коллег. Разумеется, нелестными. «Мы не мимозы, - ответил на упреки тренера Ульф, - поэтому можем позволить себе во время матча употреблять крепкие критические слова».

Не знаем, что передавал в гронингенскую газету центрфорвард о поединке своей команды с канадцами, но, видимо, «крепких критических слов» в адрес партне­ров он употребил немало.

Между тем Стромберг недавно заявил (а Стернер о том же писал), что канадцев можно не брать в расчет, если речь идет о золотых медалях. А поединок скандинавов с неудачливыми канадцами показал, однако, что многие поспешили «списывать с корабля» призеров команду кленового листа. В общем-то, ничего приятного ждать не приходится от того, что родина хоккея впервые представлена на олимпийском турнире не лучшей клуб­ной командой, а сборной. И совсем нельзя было забы­вать, что готовил ее патер Бауэр. Да, тот самый католи­ческий священник, который в дни стокгольмского чемпи­оната глаз не спускал с игроков «большой пятерки» и отбыл на родину после глубокой разведки, уяснив кар­тину положения дел на хоккейном фронте.

Засучив рукава сутаны, 38-летний Дэйв Бауэр встал у купели олимпийской сборной. Команды, как таковой у него не было. И он весьма энергично взялся сколотить ее. Костяком сборной послужил ему клуб университета в Торонто. Дело в том, что Бауэр преподает теологию в этом крупнейшем канадском храме науки. Естественно, руководители университета не считались со средствами. Лишь бы крестины сборной Канады состоялись в стенах их учебного заведения.

В команду подбирались студенты и абитуриенты университета. Однако в окончательный состав попало поче­му-то несколько экс-профессионалов из провинции Онта­рио, где, кстати, родился, вырос и начинал хоккейную карьеру сам Бауэр.

Так была создана первая в истории канадского хоккея сборная, которой дозволялось защищать честь страны на олимпийских играх.

Сыграв большой сбор, патер повелел своим парням собирать дорожные ранцы. И они выступили в поход. Их путь лежал в Старый Свет, в столицу Тироля. На пути в Инсбрук посланцы родины хоккея решили испро­бовать силы в нынешней хоккейной столице мира, где их ждало горькое разочарование. Наша олимпийская коман­да нанесла подопечным Д. Бауэра сокрушительное поражение.

«Устали с дороги. Не успели выспаться», - сочувствовал кое-кто. канадцам. «Темнят, прячут козыри»,- утверждали другие. А в следующем матче - со второй сборной СССР - тоже проигрыш. Еще более неожидан­ный. И обидный для представителей хоккейной державы.

От них ждали большего. Почерк-то вроде бы и канад­ский. А вот прописи - слабы. В острых ситуациях канад­ские олимпийцы недостаток мастерства возмещали силовой игрой. Кстати, неуверенной и неквалифициро­ванной. Искусство обращения с шайбой было далеко не идеальным, в линии нападения нельзя было обнаружить ярких индивидуальностей. Форварды ничем не запомнились и ничего нового не показали (а может, не хотели?).

Единственный, кто произвел сильнейшее впечатление, так это Сет Мартин.

И все-таки канадцы оставались канадцами. А нашим тренерам так и не удалось раскусить патера Бауэра. Хитрил он или играл в открытую? Может, в Лужниках гости искусно разыграли роль «мистера Икса»?

Все эти недоумения должен был определенно рассе­ять поединок Канада - Швеция.

Скандинавы сразу ринулись в атаку. Уже на 2-й ми­нуте им представилась возможность открыть счет. Стер­нер вышел один на один с Мартином. Но опытнейший мастер атаки пустил шайбу рядом со штангой. Шведы, как видно, недооценили возможности молодых соперни­ков. Они не спеша обрабатывали шайбу, редко применя­ли в обороне силовые приемы, надеясь на превосходство в технике. Как поплатились они за нерасторопность! Прорвавшись к воротам «Тре крунур», Ларри Джонсон ломает клюшку, и шайба поползла по льду. Кажется, опасность миновала. Однако Гари Дайнен невероятным усилием дотянулся до шайбы и направил ее в ворота. Но каучуковый диск попал в штангу и отскочил на «пятачок» к Бобу Форэну, который протолкнул шайбу в ворота. Вся эта в общем-то несложная комбинация была испол­нена канадцами быстро и четко.

Пропущенный гол подействовал на скандинавов от­резвляюще. Они заиграли наконец комбинационно. В от­вет канадцы продемонстрировали сильную игру в сред­ней зоне. Не случайно шведам, которые дольше контро­лировали шайбу, редко удавалось проникнуть за синюю линию.

Во втором периоде шведский вратарь отбил шайбу прямо на клюшку Роджею Сейлингу, который и воспользовался такой любезностью. Зато третий гол канадцы забили по всем правилам хоккейного искусства: стреми­тельная контратака, поддержанная защитниками, выда­ча шайбы на «пятачок», и вновь подключившийся к на­падающим Сейлинг точно ударил по воротам с' близкого расстояния. Шведы сумели размочить счет, только остав­шись в численном большинстве.

В третьем периоде шведы явно устали и играли мед­леннее, что вполне устраивало соперников. И никаких со­бытий не произошло, если не считать хулиганского пос­тупка шведа Эберга, когда тот в жаркой схватке у борти­ка опустил клюшку на голову Бауэра, на что совершенно не прореагировал швейцарский судья Оливерьи,

За этим поединком с высоты трибуны наблюдали оба наших тренера. Для них исход встречи явился полной неожиданностью. Они признались в этом. И Чернышев и Тарасов не предполагали, что канадцы из весьма сред­ней команды способны превратиться в очень грозного противника. Однако они стали свидетелями этого любо­пытного превращения. Что ж, в таких соревнованиях секрет заключается в том, что решающее слово принадле­жит человеческим характерам и воле коллектива. А это напоминает еще раз о том, что в рамках олимпийского турнира каждая команда мобилизует все духовные и фи­зические резервы.

В тот же день финны победили швейцарцев - 4: 0, а американцы - немцев - 8:0.