Глава 2. Чешская и словацкая историография

Романтическое направление. Ф. Палацкий

Родоначальником и главным представителем романтической историографии был идеолог национального возрождения Франтишек Палацкий (1798—1876). Труды его оказали большое влияние на развитие науки и общественной жизни. Официально он именовался сословным земским историографом Чешского королевства. Под руководством Добровского Палацкий прошел школу методики научного исследования. В 1831 г. Палацкий основал и возглавил общество Матицы чешской, стал редактировать «Журнал Чешского музея», превратив его в орган историков. В качестве секретаря Королевского чешского общества наук Палацкий способствовал его переходу на национальные позиции.

Палацкий вел большую работу по изданию документов и материалов. Он изучал архивы чешской знати, работал в городских и государственных архивах чешских земель, Вены, венгерской части монархии Габсбургов, выезжал в поисках архивных документов в Германию, Францию, Италию, где был допущен в архив, Ватикана. Им было подготовлено к« печати и издано несколько хроник (1829). Палацкий в 1840 г. положил начало изданию «Archiv cesky» («Чешский архив»), в котором публиковались, источники на чешском языке. Под его редакцией вышел сборник материалов о жизни и деятельности Гуса, а также том документов о гуситских войнах.

Публикаторская деятельность Палацкого создала ему авторитет непререкаемого знатока источников. Однако главной целью» его жизни являлся труд «История чешского народа в Чехии и Моравии». В 1836 г. вышел первый том этого труда на немецком языке, с 1848 г. он начал печататься на чешском языке. Последний, пятый том увидел свет в 1876 г. Немецкое и чешское издания не были идентичными. В чешском был сделан упор на моменты, важные для воспитания национального самосознания. Хронологически «История чешского народа» охватывала время от древности до 1526 г., когда чешские земли вошли в состав империи Габсбургов.

Мировоззрение Палацкого формировалось под воздействием идеалистической философии Гегеля. Движущей силой исторического прогресса он признавал борьбу противоположностей, но понимал ее как вечную борьбу двух полярных сил, в которой одна постоянно преодолевает другую. В истории чешских земель это борьба германской и славянской стихий. От немецкого философа-просветителя И. Гердера Палацкий унаследовал романтическое представление, что славянство имеет по сравнению с другими народами, особенно немцами, специфические черты (демократизм, равенство, свободомыслие, гуманизм и др.). Чешский народ, считал Палацкий, является носителем славянских черт, ему свойственны идеалы раннего христианства, высокие нравственные начала; чехи превосходят другие народы любовью к родине, своему языку, стремлением к нравственному совершенствованию и т. д.

В противопоставлении славянского демократического начала немецкому сословному нашла отражение современная Палацкому борьба чешской буржуазии за укрепление своих экономических и политических позиций. Он считал, что на заре чешской истории преобладало славянское начало. Широко используя Зеленогорскую и Краледворскую рукописи, в подлинность которых он твердо верил, Палацкий изобразил древних чехов в идиллических красках как народ, который и после возникновения княжеской власти жил в условиях внутренней свободы, исконной демократии и мирных отношений с соседями. В дальнейшем, считал он, славянское начало было вытеснено немецким или католическим, привнесенным в страну немцами. Из борьбы славянского демократического начала против сословного немецкого родилось движение за свободу — гусизм. Палацкий определил его как «вершину чешской истории».

Следуя Добровскому, Палацкий положил эпоху гусизма в центр периодизации чешской истории: древнее время—до гусизма, средние века — гусизм, новое время — послегуситский период порабощения чешского народа. В гуситское движение он включал разнородные явления: реформацию и крестьянскую войну, правление Иржи Подебрада, в котором видел идеал конституционного монарха, и деятельность Общины чешских братьев. Главным в истории Палацкий считал самобытное развитие народа, национального государства и национальной культуры. В народе он видел выразителя «национальной идеи». Концепция Палацкого была, по сути, национальной и антифеодальной. Как представитель романтического направления он старался показать, что исторический процесс раскрывается не в деятельности выдающихся личностей, а в деяниях народа.

Гусизм Палацкий рассматривал как величайшее проявление славянского демократического духа, чешской национальной идеи, как народное движение, в котором нашла выражение свобода мыс. лн. В то же время Палацкий не сумел понять социальную сущность гусизма, не видел социально-экономических предпосылок этого движения, подчеркивал лишь его национальную сторону. Это проявилось, в частности, в периодизации гуситского движения по крестовым походам, отражая которые гуситы противостояли иноземным нашествиям. Только после революции 1848 г. Палацкий несколько затушевал национальные аспекты гуситского движения, выдвинув на первый план нравственно-религиозную борьбу чехов лротив католической авторитарности, за церковные и религиозные реформы.

Палацкий оказывал предпочтение радикальному крылу гуситского движения — таборитам. Он с симпатией писал об их боевых успехах, достигнутых под руководством Яна Жижки. Табориты, по мнению Палацкого, воплотив в себе идеалы древнеславянской демократии, соединили их с принципами свободы, свойственными уже новому времени. Но вслед за Добровским он осуждал социальные требования левых таборитов, считал их программу заблуждением, видел в хилиазме проявления идей коммунизма, к которым относился отрицательно. Характеризуя левых таборитов, он предупреждал «об опасности свободы» и тем самым отходил от cвоей же оценки гусизма как демократического движения.

Палацкий констатировал упадок и ослабление Чехии в после-туситский период, рассматривая их как следствие поражения та--боритов в битве у Липан. «На могиле демократии, — писал он, — «пять стал расти феодализм и чем дальше, тем неодолимей». Феодальные немецкие порядки постепенно усилились, закрепилось разделение сословий, сельский люд, «пользовавшийся до того време-ши личной свободой, был повергнут в крепостную зависимость»(Palacky F. Deiiny narodu ceskeho v Cechach a v Morave. — Praha, 1877. — D. Ill, c. 2. — S. 160.).

Для своего времени «История чешского народа» явилась круп-дым научным достижением. Она сыграла значительную роль в подъеме национального движения и развитии чешской исторической науки. В этом труде впервые история чехов была показана как непрерывно развивающийся процесс. В нем собран обширный фактический материал, без которого не может обойтись современный исследователь. При изложении истории гуситского движения до сих пор используется терминология, введенная Палацким (гусизм, гуситские войны, крестовые походы против гуситов). Труды его способствовали утверждению в историческом сознании чешского народа Гуса и Жижки как национальных героев.

Концепция Палацкого получила широкое признание; она отвечала задачам политической борьбы чешской буржуазии. Ученый отстаивал свою позицию в борьбе с реакционной немецкой историографией, принижавшей значение гусизма. Когда в середине 60-х годов XIX в. вышло сочинение К. Хёфлера, представлявшее гусизм как результат взаимной расовой ненависти чехов и немцев, Палацкий ответил книгой «История гусизма и проф. К. Хёф-лер», в которой опроверг утверждение, что уход немецких профессоров и студентов из Праги в 1409 г. явился для Карлова университета катастрофой, критиковал Хёфлера за тенденциозность в подборе документов и их комментировании.

К либеральному крылу буржуазной историографии принадлежал также Карел Яромир Эрбен (1811 — 1870). Его научные интересы были направлены главным образом на сбор, перевод, комментирование и издание источников. Им было подготовлено собрание грамот Чехии и Моравии (по 1253 г.). Он провел большую работу по определению достоверности документов, издал ряд памятников средневековой чешской литературы, среди них трактат Фомы Штатного «Шесть книжек об общих делах христианских» (XIV в.) и произведения Гуса. Публикации его получили признание в ученом мире.

Характерное для представителей романтического направления преувеличение значения гусизма в истории обусловило идеализацию ими Гуса и Жижки и общественного строя Чехии XIII— XIV вв.. Они считали, например, что Пшемысл II, Карл IV, Иржи Подебрад правили по воле народа. Историками этого направления недооценивались социально-экономические факторы общественного развития. Отсутствие у них интереса к другим периодам истории привело к тому, что изученность раннего средневековья и нового времени оставалась очень слабой.

Историческая мысль радикальных демократов

Накануне революции 1848 г. в национальном движении сформировалось радикально-демократическое течение. Его идеологи (Э. Арнольд, К. Сабина, В. Фрич и др.) ратовали в первую очередь за социальные преобразования, выдвигая демократические лозунги. В своих публицистических выступлениях они часто обращались к прошлому. Хотя они и не являлись профессиональными историками, их взгляды легли в основу концепций демократического крыла чешской буржуазной историографии.

На Эмануэла Арнольда (1800—1869) сильное влияние оказали идеи утопического социализма. Он рассматривал современную ему революционную борьбу как часть общего исторического развития, а политическую активность крестьянских масс как необходимое условие победы революции. Книгу «Деяния гуситов, изложенные с особым вниманием к Яну Жижке» (1848), Арнольд писал под непосредственным воздействием революционных событий. Он ставил в пример современникам выступление гуситов, называя его революцией, целью которой было, по его мнению, установление социального равенства, национальной свободы и республиканского строя. Арнольд высоко оценивал значение гуситских войн. Главную силу таборитов он видел в крестьянстве и ввел в чешскую-историографию термин «крестьянская война». Поражение таборитов Арнольд объяснял происками шляхты, которая хотела стать полным хозяином страны. В то же время он модернизировал прошлое. Так, Жижку он считал аграрным социалистом, который отнимал землю у богачей, чтобы наделить ею малоимущих.

Демократические идеи развивал Йозеф Вацлав Фрич (1829— 1890), один из организаторов Пражского восстания 1848 г. В связи с подъемом борьбы славянских народов за свои права он выступил в заграничных изданиях с серией статей о национально-освободительном движении в Австрийской империи. Оно рассматривалось им как борьба порабощенных Габсбургами народов за демократию, за развитие национальной культуры и политическое самоопределение. Фрич одним из первых выдвинул принцип братства чехов и словаков на основе -их равноправия и считал словаков самостоятельной нацией. Он подчеркивал значение революционных связей между народами для развертывания национально-освободительного движения. Фрич призывал словаков не повторять ошибок 1848 г. и вместе с венграми бороться за свою независимость отстаивал идею солидарности славян с немецким народом. В его публицистике содержалась критика в адрес буржуазных партий старочехов и младочехов за их симпатии к царизму.

К радикально-демократическому течению принадлежал и Карел Сабина (1813—1877), чьи взгляды сформировались под влиянием июльской революции 1830 г. во Франции и восстания 1830— 1831 гг. в Польше. В ходе революции 1848 г. его демократизм углубился. Он признавал народ творцом истории. Историческая наука, как и демократическая литература, писал Сабина, «должна будить сознание людей, чтобы народ познал свои задачи и свою силу, чтобы в конечном счете он не ошибся в средствах». В 70-е годы он опубликовал цикл статей, посвященных франко-прусской войне и Парижской коммуне. Сабина выступал в защиту Парижской коммуны, оценивал ее как орган, обеспечивший демократические права народу, утвердивший республиканский строй и стремившийся к установлению равенства. Здесь сказалось его увлечение утопическим социализмом. Сабина полагал, что смысл общественного прогресса заключается в обеспечении равноправия народов, свободы и блага всех людей. С такой меркой подходил он к оценке I Интернационала, считая, что его деятельность приведет к полному социальному равенству. Славянским нациям Сабина Предсказывал великое будущее. Во имя его он призывал отдать все силы, осуществить принципы «свободы, равенства и братства». В чешскую общественную мысль Сабина внес черты плебейского демократизма и утопического социализма. Публицистическая деятельность радикальных демократов положила начало прогрессивным традициям в чешской историографии.

Словацкая историография

Просветительское направление

В обстановке социального и двойного национального гнета австрийских и венгерских правящих кругов, мадьяризации, с особой силой проводившейся с конца XVIII в., национальное движение словаков развивалось замедленными темпами. Неразвитость буржуазных отношений, отсутствие национального литературного языка и другие причины вели к тому, что просветительские идеи сохраняли ведущее место во взглядах словацких будителей — патриотически настроенной интеллигенции — и в первой трети XIX в. Будители пытались увязать просветительскую идеологию с борьбой за национальные права. Истории как средству пробуждения патриотических настроений и фактору формирования национального самосознания придавалось при этом важное значение.

В 1780 г. Юрай Папанек (1738—1802) издал на латинском языке «Историю славянского народа», где высказал мысль об автохтонности словаков. Их прошлое, в котором не было традиций собственной государственности, он рассматривал в рамках истории венгров. В то же время Папанек считал словаков ветвью единой славянской семьи. Поставив вопрос о происхождении словацкого народа, его месте и роли в истории Венгерского королевства, он уделил большое внимание деятельности Кирилла и Мефодия, одним из первых пытался воссоздать историю Великой Моравии.

Несмотря на известную идеализацию прошлого, определенную ненаучность аргументации, апологию Габсбургов, которые были присущи труду Папанека, он способствовал возникновению национально-патриотической идеологии, усилил интерес к истории своего народа у других словацких будителей, стал импульсом к созданию А. Бернолаком в 1789 г. Словацкого ученого общества в Трнаве. «История славянского народа» оказала воздействие на формирование взглядов П. И. Шафарика, Л. Штура и других словацких национальных деятелей.

Словацкие просветители развивали идеи Папанека, углубляя Их национально-патриотическую направленность. В работе Юрая Скленара «Древнейшее положение Великой Моравии и первый приход и нападение венгров на нее» (1784) был подчеркнут вклад словаков в историю Венгерского государства, говорилось о «мирном вторжении венгров» в земли славян, о том, как в дальнейшем оба народа совместно противостояли внешним врагам. Концепция Скленара, его стремление уравнять словаков и венгров стали причиной острой полемики словацких ученых с официальной венгерской историографией того времени.

Контуры этнической территории словаков были намечены в работах Яна Хрдлички (1741 —1810). Несмотря на это, в первые десятилетия XIX в. понятия «словак» и «славянин» зачастую воспринимались словацкими будителями как тождественные. Они обращались к национальной истории прежде всего в своих публицистических выступлениях и усиленно занимались собиранием фольклора. Его высокую художественную ценность отстаивал основатель кафедры чехословацкого языка и литературы в Брати-славском лицее Богуслав Таблиц (1769—1832).

В 20—30-е годы XIX в. в условиях усиления реакции и укрепления абсолютизма стремление отстоять национальное своеобразие словаков, объединить их патриотические силы находит выражение в еще более углубленном интересе к фольклору, в деятельности ряда культурно-просветительских обществ, в поисках в прошлом доказательств цивилизованности славянских народов.

В 1834—1835 гг. Яном Колларом (1793—1852) была издана двухтомная антология «Народные песни или песни светские словаков в Венгрии». Известный словацкий будитель и поэт Коллар был идеологом славянской взаимности. Появлению его антологии предшествовало издание в 1823—1827 гг. двух томов «Песен светских словацкого народа в Венгрии» (первый том был подготовлен Колларом, П. И. Шафариком и Я. Благославом, второй — Колларом). Антология доказывала богатство и самобытность фольклора и духовной жизни словаков. В обширном труде Коллара «Богиня Славы» (1839) содержался анализ славянской и индийской мифологии. В «Цестописе» (1843) заметках о путешествиях по Италии, Тиролю и Баварии — Коллар высказал свои взгляды: на историю славянских народов. Он был убежден в их великом предназначении, воспевал их борьбу против иноземного угнетения, В его творчестве сказались уже романтические веяния.

Романтизм

В 30-е годы XIX в. для патриотических кругов словацкой интеллигенции, усваивавших идеи романтизма, важнейшим становится стремление возвеличить славянские народы, доказать высокий уровень их развития, раскрыть их вклад в европейскую культуру, научно подтвердить мысль об их а;втохтонности, их исторические права на заселяемые территории.

Выдающимся представителем романтического направления в историографии XIX века был деятель словацкого и чешского национального возрождения Павел Йозеф Шафарик (1795—1861), близкий по своим взглядам Палацкому. С 1819 по 1833 г., работая в Нови Саде, он изучал рукописные памятники и печатные труды, хранившиеся в окрестных монастырях. Эти материалы позволили ему пролить свет на некоторые вопросы истории славян. Основываясь на трудах чешских просветителей и деятелей национального возрождения, русских и польских историков и филологов, Шафарик написал «Историю славянского языка и литературы на всех наречиях» (1826), которая выделялась широтой охвата материала и применением сравнительно-исторического метода его анализа. Автор доказывал индоевропейское происхождение славян и заметный их вклад в" мировую культуру. В его труде словацкий язык впервые выделен как самостоятельный. Особое внимание Шафарик обратил на происхождение и древнюю историю славян, менее всего известную и часто подвергавшуюся искажениям по политическим мотивам.

В 1833 г. Шафарик переехал в Прагу. Здесь им был написан двухтомный труд «Славянские древности» (1836—1837). Для освещения проблем происхождения славян, их расселения и начального этапа их истории он привлек в основном свидетельства античных писателей, западноевропейских хронистов, русских летописцев и фольклорный материал. "Кроме того, им был проведен сравнительно-исторический анализ географических и топографических названий, бытующих у славянских народов. Шафарик пришел к выводу, что отдельные славянские языки возникли не ранее середины I тыс. н. э. С того времени он и начинал историю славян. Одним из доказательств высокого уровня их развития Шафарик считал то, что. многие славянские слова, относящиеся к хозяйству и культуре, перешли в венгерский язык. Выступая против шовинистических теорий «емецких историков, Шафарик обосновывал мысль о том, что славяне вместе со своими соседями: галлами, германцами, литовцами и др. — явились творцами европейской культуры.

Книга Шафарика пользовалась успехом, поскольку ее выводы имели не только сугубо научное значение. Они воспринимались в качестве политических лозунгов: западные и южные славяне, не имевшие своей государственности или утратившие ее, включались автором на равных основаниях в систему европейских народов. Работа Шафарика была переведена на русский, польский и немецкий языки. Автора ее именовали «звездой первой величины в славяноведении».

Своеобразным манифестом славянской взаимности стала книга Шафарика «Славянская этнография» (1842). В ней содержались сведения по истории, культуре, статистике славянских народов, карта распространения славянских языков и диалектов (До этого такой карты не существовало). Считая язык отражением «национального духа», Шафарик отводил ему основополагающее значение в национальном возрождении. Многие из поставленных Шафариком вопросов, и прежде всего проблемы славянского этногенеза, продолжают быть актуальными и ныне.

Итак, к середине XIX в. сложилась буржуазная концепция истории чешского и словацкого народов, в основу которой были положены национальные аспекты их развития. Вопросы классовой борьбы затрагивались только радикальными демократами.

Глава 3. Югославянская историография в конце XVIII — 70-е годы XIX в.

Карасев В. Г.

Исторические судьбы югославянских народов были весьма различны, что сказалось на развитии их национальной историографии. После падения независимых средневековых югославянских государств эти народы оказались под гнетом Османской империи, монархии Габсбургов и Венецианской республики. Начавшееся в конце XVIII в. национальное возрождение югославянских народов сопровождалось подъемом их освободительного движения. В этих условиях историография представляла собой важное идейное оружие национальной борьбы. Благоприятным фактором освободительного движения являлась моральная и материальная поддержка со стороны России, что обусловило тесные связи югославянской науки с русской.

Сербская историография

Просветительское и романтическое направления

Развитие сербской историографии проходило в русле романтического направления со всеми присущими ему характерными особенностями: повышенным интересом к прошлому, идеализацией его, широким использованием преданий, устного народного творчества, эпоса и т. д. Это направление отвечало задачам освободительной борьбы и национального возрождения. В то же время на развитие сербской исторической науки заметное воздействие оказывала просветительская идеология. Большинство историков первой половины XIX в. были выходцами из Воеводины, имевшей в рамках Габсбургской монархии автономию. Другим центром развития науки становится с 30-х годов XIX в. Сербия, которая добилась при поддержке России статуса автономного княжества.

У истоков сербской историографии стоит Йован Раич (1726— 1801). Образование он получил в русской школе в Воеводине и в России. Влияние русской науки заметно сказалось на его творчестве. В 1768 г. он завершил «Историю разных славянских народов, особенно болгар, хорватов и сербов» (т. 1—4, 1794— 1795), первый том которой был опубликован также в России. Изложение событий, пронизанное патриотическим чувством, Раич доводит до XVIII в., сосредоточив главное внимание на истории

средневековой Сербии. Он обнаруживает большую осведомленность в современной ему исторической и философской литературе России и Запада. С рационалистских позиций рассматривает Раич события и факты, отвергая Народные предания как источник. Он пытается представить историю южных славян как единое целое, уподобляя общество человеческому организму. О значении сочинений Раича говорит то, что до 60-х годов XIX в. «а основе извлечений.из них писались почти все сербские работы по истории.

Большое влияние на развитие сербской исторической науки оказала деятельность писателя Досифея (Дмитрия) Обрадовича (1739—1811), воспринявшего и развивавшего идеи Просвещения: рационализм, демократизм, веру в исторический прогресс. Для взглядов Обрадовича характерно критическое отношение к обскурантизму, он подчеркивает успехи в деле просвещения народа, высказывает антиклерикальные убеждения. Ярче всего эти черты проявились в его автобиографии «Жизнь и приключения Дмитрия Обрадовича» (1783).

Начало развития сербской буржуазной историографии связано с именем Вука Стефановича Караджича (1787—1864). Поездка в 1819 г. в Россию, знакомство с Н. М. Карамзиным и кружком Н. П. Румянцева пробудили в нем интерес к отечественной истории. В периодическом издании «Даница» (1826—1829, 1834) Караджич печатает очерки о Первом сербском восстании, участником которого был. Он написал также биографии 13 видных деятелей этого восстания. В Петербурге была издана его книга «Жизнь и подвиги Милоша Обреновича» (1825).

Работы Караджича не потеряли своего значения до настоящего времени. Ценным пособием для историков является его «Сербский словарь» (1818), в котором содержится толкование различных терминов, описание институтов и общественных явлений Сербии конца XVIII — начала XIX в. Первым в сербской историографии Караджич обратил внимание на необходимость изучения общественно-экономического развития своей страны.

Немаловажное значение для развития исторической науки в Сербии имело сотрудничество Караджича с немецким ученым Леопольдом Ранке. Результатом его было появление книги Ранке «Сербская революция» (1829), вышедшей на немецком и переведенной на сербский и русский языки. Новая история Сербии рассматривалась в этой книге как часть всеобщей истории.

Начатые Караджичем разыскание и публикация источников были продолжены в периодических сербских изданиях: «Летописи», Которая издавалась с 1826 г. Матицей сербской, «Голубице» (1839—1844) и «Гласнике общества Сербской словесности», выходившем с 1847 г. Заметную роль в собирании и публикации Источников сыграли кружок карловацкого митрополита С. Стра-тимировича и П. И. Шафарик, работавший много лет в Воеводине.

Большое влияние на развитие сербской историографии оказали поездки в южнославянские земли русских ученых-славистов (В. И. Григоровича, А. Ф. Гильфердинга и др.) и их работы, а также монография «Россия и Сербия» Н. А. Попова (1869), переведенная на сербский язык.

Вклад романтического направления в сербскую историографию менее значителен. Характерным представителем романтической школы был Панта Сречкович (1834—1903). Он получил образование в России. Им. была основана в 1882 г. в Великой школе в Белграде первая кафедра сербской истории. В статьях «Развитие исторического сознания» (1861), «О законах общественного развития в Сербии» (1889) и других Сречкович писал, что история призвана прежде всего воспитывать национальные и патриотические чувства. Помимо частных исследований о средневековой Сербии перу Сречковича принадлежит «История сербского народа» (т. 1—2, 1884—1888). В ней он широко использовал в качестве источника народные предания, -не всегда относясь к ним критически.

Революционно-демократическое направление

В 60—70-е годы XIX в. в сербском освободительном движении возникло демократическое течение. Зачинателем его был Живоин Жуёвич (1838—1870). Горячий патриот и демократ, он был идеологом угнетенных масс. В статье «Историк Бокль и новые принципы исторической науки» (1868) Жуёвич подчеркивал: «Пройдет еще много времени, прежде чем история станет такой же точной наукой, как, к примеру, химия, физика и др.» (Жуjовиh Живоjин. Сабрани списи. — Београд, 1974.— Кн. 1. — С. 218.).

Хотя сербские демократы не были профессиональными историками, их публицистическая деятельность оказала определенное влияние на развитие сербской историографии. Они, в частности, подвергли острой критике романтизм.

Под влиянием российских революционных демократов революционно-демократическое крыло сербской Омладины во главе со Светозаром Марковичем (1846—1875) впервые в сербской историографии выдвинуло в качестве первоочередной задачу изучения жизни и быта крестьян. Маркович считал народные массы двигателем исторического прогресса. «Экономические отношения, которые обеспечивают материальное бытие, являются самыми важными», — писал он, указывая на необходимость «изучать историю общественной борьбы, связанной с собственностью, т. е. историю экономических и социальных переворотов». История является, по его мнению, «выражением экономических законов, которые управляют материальными человеческими интересами» (Маркович Светозар. Избр. сен, — М., 1956. — С, 813, 838.). Маркович первым ввел в сербскую историографию понятия «классовая борьба» и «общественно-экономические формации». Наиболее концентрированное выражение революционно-демократические идеи получили в его книге «Сербия на Востоке» (1872). Маркович был страстным пропагандистом революционного метода решения насущных задач социального и национального освобождения балканских народов.

Конечно, революционно-демократическое направление не могло в условиях того времени стать определяющим в сербской историографии.

Хорватская историография

С конца XVIII в. хорватские земли входили в состав Австрийской империи. Хорватия и Славония, обладая некоторыми автономными правами, считались частью земель венгерской короны Военная Граница, Далмация и Истрия непосредственно подчинялись австрийским властям. Хорватский народ подвергался экономическому, политическому и национальному угнетению со стороны австрийского и венгерского господствующих классов.

Идеи иллиризма в историографии

Первая половина XIX в. в истории хорватских земель характеризовалась разложением феодализма, укреплением капиталистических отношений и формированием хорватской нации. С середины 30-х годов XIX в. развернулось национально-освободительное движение — иллиризм. Его название связано с концепцией единства южных славян, представлявшей их потомками автохтонного населения Балканского полуострова — иллирийцев.

Укрепление национального самосознания хорватов и распространение идей романтизма усилили интерес деятелей иллиризма к прошлому южных славян. Потребности национально-освободительного движения определили их подход к истории как к средству для обоснования национальных требований. Развитию исторических исследований способствовала организация в 1842 г. в Загребе Матицы иллирской. Исторические работы печатались в журнале «Даница иллирска» и других изданиях,

Состояние исторической мысли в предреволюционные годы отразила «История Великой Иллирии», подготовленная в 1846 г. к печати, но так и не опубликованная Людевитом Гаем, одним из идеологов и руководителей иллирийского движения. «Великая Иллирия» — это созданное его воображением объединение южньг славян. Наиболее крупным историческим сочинением того времени был труд И. Щвеара «Зеркало Иллириума» (т. 1—4, 1839—1842), в котором история южного славянства с древности до конца XVIII в. излагалась под углом зрения борьбы за независимость. Это была первая историческая работа, написанная «а хорватском языке. Было положено также начало критическому изданию источников по хорватской истории. В 1843 г. А. Мажуранич опубликовал в журнале «Коло» средневековый памятник «Закон Ви-нодольский», снабдив его историческими и филологическими примечаниями и толковым словарем.

Период иллиризма был временем зарождения буржуазно-либерального направления в исторической науке Хорватии. Связанное с подъемом национально-освободительной борьбы и испытавшее влияние европейской общественной мысли, оно несло на себе отпечаток романтического образа мышления, что проявилось в утопизме самого предмета исследования — «Великой Иллирии», в идеализации прошлого, а также в известной произвольности обращения с источниками.

Либерально-буржуазное направление

Одним из ведущих его представителей был Иван Кукулевич-Сакцинский (1816—1889). В 1847 г. хорватский сабор возложил на него задачу сбора и издания документов, касающихся автономных прав Триединого королевства (Хорватии, Славонии и Далмации). Хотя занятия историей он начал еще в период иллиризма, в полную силу его научная деятельность развернулась в 50—70-е годы XIX в.

Кукулевич-Сакцинский придерживался концепции югославян-ской национальной общности как части славянского мира. Либерально-буржуазный политик и ученый, он подходил к истории с прагматических позиций, стремясь средствами этой науки способствовать решению актуальных проблем своего времени, однако сохраняя при этом объективность в освещении исторических явлений.

В 1850 г. по инициативе Кукулевича-Сакцинского было основано первое в Хорватии научное историческое учреждение Общество югославянской истории с журналом «Архив югославской истории» (1851 —1875). Существенной стороной деятельности Кукулевича-Сакцинского были сбор и публикация источников. В 1851—1857 гг. он совершил с этой целью длительное путешествие. В связи с обострением -национальных противоречий он опубликовал в 1861— 1862 гг. «Законы королевства Хорватии, Славонии и Далмации» (т. 1—3). В издание вошли акты хорватской государственности с XI в. до 1848 г. Кукулевич-Сакцинский осуществил публикацию хорватских памятников XII—XIV вв.. Два тома подготовленных им материалов VI—XII вв.. вышли в 1874—1875 гг.

В центре внимания Кукулевича-Сакцинского были вопросы государственно-правового развития хорватов и в целом южных славян. Проблематика его исследований диктовалась запросами национально-освободительной борьбы. Вместе с тем его интересовала история искусства и крестьянского движения. В работе «События Медведграда» (1854) он впервые в историографии на основании источников описал крестьянское восстание 1573 г., поднявшись при этом до понимания его причин. Одним из наиболее значительных исследований Кукулевича-Сакцинского явилась книга «Борьба хорватов с монголами и татарами» (1863). Она была проникнута мыслью, что сопротивление хорватов монгольскому нашествию спасло Западную Европу от опустошения. Широкая картина истории культуры южных славян была дана в его «Словаре югославянских деятелей искусств» (т. 1—4, 1858—1860). Этот труд остается до сих пор единственным изданием такого рода.

Кукулевич-Сакцинский отводил личности решающую роль в историческом процессе. Им написан ряд биографий. В 1886 г. он издал рассчитанный на широкую читательскую публику сборник «Знаменитые хорваты прошлых веков», в который вошли биографии писателей и политических деятелей. Кукулевич-Сакцинский проявил себя также как источниковед и краевед. Его организаторская, публикаторская и исследовательская деятельность знаменовала становление хорватской буржуазной исторической науки.

Крупнейшим представителем хорватской историографии 60— 70-х годов XIX в. был Франьо Рачки (1828—1894). Он являлся одним из идеологов и руководителей национально-либеральной партии, которая выступала за объединение и автономию хорватских земель в составе федеративной Австрийской империи, но конечной целью считала образование независимого югославянского государства. Продолжая заложенную иллиризмом традицию, Рачки пропагандировал идею югославянской общности и солидарности славян. С именами И. Штроссмайера (другого лидера национально-либеральной партии) и Рачки связано учреждение в Загребе в 1866 г. Югославянской академии наук и искусств, выпускавшей свое издание «Rad» («Труд»). В течение 20 лет Рачки был ее президентом. Академия и основанный в 1874 г. в Загребе университет стали главными центрами исторической науки в Хорватии.

Работая длительное время в архивах Италии, Рачки ввел в. научный оборот большой круг источников по средневековой хорватской истории. Серьезное внимание он уделял их критической оценке. Вкладом в медиевистику стали изданные Рачки сборники документов раннесредневековой хорватской государственности (1877), материалов о так называемом заговоре братьев. Зринских (1873) и восстании 1573 г. (1875). Свои многочисленные исследования Рачки посвятил изучению государственной традиции и территориальной целостности хорватских земель. В серии статей «Внутреннее положение Хорватии до XII в.» (1884—1893) автор вышел за рамки политической истории. Эта работа способствовала активизации научной мысли: было создано несколько концепций происхождения «племства» — господствующего сословия феодальной Хорватии. Политическим целям служили публиковавшиеся в «Трудах» Югославянской академии исследования Рачки «Движение на славянском юге в конце XIV — начале XV в.» (1868), «Борьба южных славян за государственную независимость в XI в.» (1873—1875), «Богомилы и патарены» (1869—1870). В последней из этих работ раскрыты связи Балкан с Южной Францией и Италией и показаны движущие силы богомильства — «низшие слои народа». Она не утратила научного значения до наших дней. Рачки занимался также вопросами источниковедения и написал первый обзор истории национальной исторической науки — «Очерк хорватской историографии с 1835 до 1885 г.» (1885).

Развитие исторической науки в югославянских землях с конца XVIII до 70-х годов XIX в. происходило неравномерно. Наибольшего успеха добилась хорватская историческая наука. Она служила национальным интересам, делу расширения и упрочения связей хорватов с другими южнославянскими народами. Что касается сербской историографии, то на этом этапе ее развития важную роль играли демократические начала. В Сербии сформировалось революционно-демократическое направление. В других югославянских землях условия для складывания национальной историографии еще не созрели.

Глава 4. Болгарская историография в конце XVIII — 70-е годы XIX в.

Горина Л. В.

С середины XVIII в. в Болгарии начался процесс национального возрождения. Формирование нации, национальной культуры и идеологии было важнейшей стороной этого процесса. Основу его, как и в других славянских странах, составляли глубокие социально-экономические изменения, вызванные переходом от феодализма к капитализму. Главной задачей была борьба против османского ига и ассимиляторской политики высшего греческого духовенства. Представители болгарской интеллигенции получали образование за границей и продолжали свою деятельность большей частью вне Болгарии, прежде всего в Валахии, Молдове и России. Все это оказывало существенное влияние на развитие исторической мысли. Она становилась важным звеном национально-освободительной идеологии.

Историография первого периода национального возрождения

Исторические сочинения, появившиеся во второй половине XVIII — первой половине XIX в., несли на себе печать романтизма с его повышенным интересом к далекому прошлому. У болгар, как и у других славянских народов, романтизм отличался подчеркнутым демократизмом, был насыщен идеями сопротивления иноземному игу. На развитие болгарской историографии оказали влияние также идеи Просвещения с присущими им требованиями рационалистической критики, эмансипации личности и ликвидации невежества. В Болгарии Просвещение и романтизм сосуществовали в своеобразном единстве при преобладании романтических идей.

Основателем романтического направления был Паисий Хилен-дарский (1722 — около 1798), написавший «Историю славяноболгарскую» (1762). Паисий изучал материалы афонских книгохранилищ. Главными источниками для него стали сочинения средневековых болгарских писателей, а также «Книга историография» Мавро Орбини и «Деяния церковные и гражданские» Цезаря Барония.

Паисий, воспринимая историю как нравоучительную дисциплину, предпослал своей книге вступление «О пользе истории». Далее шло предисловие «К тем, которые хотят прочитать и услы-juaTb», носившее ярко патриотическую окраску. Важнейшим в книге является раздел «Собрание историческое о болгарском народе», в котором рассматривался период с древнейших времен до утраты Болгарией независимости в конце XIV в. Паисий повествовал о нападениях славян на Балканский полуостров, о заселении ими византийских владений, о политических событиях. Он пытался выяснить причины завоевания Болгарии османами, воспринимая его как национальную трагедию.

В других частях работы Паисия есть сведения о Болгарии периода османского господства. Здесь он изложил свою политическую программу, призывая бороться против османского ига и ассимиляторской политики греческого духовенства. В одной из глав помещен список болгарских царей. Все изложение Паисий подчинил цели показать величие болгарского народа в прошлом и пробудить национальную гордость. Паисий высоко оценил значение миссии Кирилла и Мефодия для развития средневековой болгарской культуры. В его работе содержатся сведения о видных культурных деятелях средневековой Болгарии — Клименте Охридском, Евфимии Тырновском и др.

Будучи монахом, проповедником идеи божественной воли, Паисий в то же время преодолел многие принципы христианской историософии, в частности ее универсализм и апокалиптичность. Национально-патриотическая и гуманистическая направленность его работы оказала значительное влияние на последующее развитие болгарской историографии. «История славяноболгарская» расходилась в списках и компиляциях по всей стране.

Продолжателем дела и традиций Паисия был выдающийся болгарский просветитель Софроний Врачанский (1739—1813). Опасаясь преследования османских властей, он покинул в 1803 г. Болгарию и до конца жизни оставался в Валахии. Здесь Софролий пропагандировал идею освобождения Болгарии с помощью России.

Наиболее значительным его сочинением является написанная в 1803—1805 гг. на живом, доступном народу языке автобиография «Житие и страдания грешного Софрония». В ней содержатся Ценные сведения о социальном, культурном и духовном развитии болгарского народа в условиях османского ига. Хотя в труде. Соф-РОНИЯ еще нет отчетливо сформулированной идеи сопротивления иноземному гнету, все его содержание, в особенности яркое описание страданий народа, подводило к ней. Впервые «Житие» было опубликовано в 1861 г. в газете «Дунавски лебед».

Значительное воздействие ла развитие болгарской историографии оказала книга сербского историка Иована Раича «История Разных славянских народов». В 1801 г. Атанас Нескович переработал и издал в Будапеште часть этой книги, касающуюся бол-гарской истории, использовав при составлении компиляции также русский «Синопсис». Эта компиляция в силу своей популярности была переиздана до 1844 г. трижды. В 1835 г. в Белграде Христа-ки Павлович напечатал «Сокращенную болгарскую историю», также основанную на труде Раича.

Делавшая первые шаги болгарская историография испытывала также значительное влияние русской славистики. В 1836 г. Атанас Кипиловский опубликовал в Будапеште болгарский перевод книги Ивана Кайданова «Краткое начертание всеобщей истории». В Москве вышла работа Захария Княжеского «Введение в историю болгарских славян» (1847). В ней изложены события с появления славян на Балканах до османского нашествия.

Важными для развития болгарской историографии были работы Юрия Ивановича Венелина (1802—1839), в которых шла речь о славном прошлом славянских народов. Пафос его концепции заключался в стремлении поставить историю на службу делу национального возрождения. Труды его (особенно «Древние и нынешние болгары», 1829) способствовали формированию нацио. нального самосознания.

Сочинения Венелина — «О зародыше новой болгарской литературы» (1838) и «Критические исследования об истории болгар» (1849)—были переведены на болгарский язык. Второе из них содержало сведения по истории Болгарии до конца X в.

Сильное влияние труды Венелина оказали на формирование мировоззрения Васила Априлова (1789—1847), который поддерживал с ним тесные контакты и называл его «болгарским историографом». Априлов был представителем романтического направления. С 1811 г. он жил в Одессе. Основные его работы посвящены средневековью и национальному возрождению. Они сыграли значительную роль в росте национального самосознания болгар. Первая работа Априлова «Болгарские книжники или какому славянскому племени принадлежит кирилловская азбука?», опубликованная в 1841 г. на русском языке, а затем переведенная на болгарский, носила полемический характер. Опираясь на данные источников и сочинения Раича, Добровского и др., Априлов стремился доказать, что болгары среди славянских народов приняли крещение первыми, а Кирилл и Мефодий, будучи болгарами по происхождению, перевели богослужебные книги на болгарский язык.

Самое значительное сочинение Априлова — «Денница новоболгарского образования» (1841). Излагая историю средневековой болгарской культуры, он защищал тезис о болгарском происхождении Кирилла и Мефодия. Обширная часть его сочинения посвящена истории просвещения в период национального возрождения. В 1-842 г. Априлов в связи с появлением критической рецензии на его труд написал к нему «Дополнение», в котором изложил историю болгарских светских училищ. Он опубликовал также средневековые «Болгарские грамоты» (1845).

Работы историков периода национального возрождения являлись компонентом идеологии формировавшейся болгарской нации, боровшейся за независимость. На этой этапе произошел отход от библейско-христианской концепции истории, созданы пронизанные патриотизмом работы по средневековой и новой истории Болгарии. Первые шаги сделала критика источников. Однако не были окончательно преодолены некоторые черты средневековой науки, в частности провиденциализм.

Историческая наука в 50—70-е годы

Рассматриваемый период был высшим этапом национального возрождения, когда ускорились процессы развития капиталистических отношений и национальной идеологии. Освободительное движение организационно оформилось и достигло апогея (Апрельское восстание 1876 г.). Все больший размах приобретало культурно-просветительское движение. Появились первые болгарские научно-просветительские общества. Одним из них было образованное в 1869 г. Болгарское научное общество в Браиле (Румыния). Оно выпускало журнал «Периодическо списание» (1870—1876) и объединяло болгарских ученых, которые работали, как рравило, в эмиграции. Важным положительным фактором формирования болгарской историографии в этот период оставалось воздействие русской исторической науки.

В развитии болгарской историографии участвовали ученые и других славянских стран. Чешский историк Константин Иречек (1854—1919) издал на чешском и немецком языках «Историю болгар» (1876), переведенную на русский, а затем и болгарский языки. Помимо политической истории в этой книге освещено социально-экономическое и культурное развитие Болгарии. Большое внимание Иречек уделил периоду османского владычества и возрожденческим процессам. В первой половине 80-х годов он работал в Болгарии, где написал ряд трудов по ее исторической географии.

Одним из представителей буржуазно-либерального направления в историографии того времени был С. Н. Палаузов (1818— 1872). Образование он получил в России и Германии. С конца 40-х годов XIX в. Палаузов работал в Петербурге и был близок к славянофилам. Его научное творчество было посвящено средневековой истории Болгарии.

В сочинении «Век болгарского царя Симеона» (1852) Палаузов воссоздал картину политической и культурной жизни Болгарии VII—X вв.. Время правления Симеона (конец IX — первая треть X в.) он характеризовал как эпоху расцвета страны. Основанный на болгарских, византийских и западноевропейских источниках, его труд был одним из первых научных сочинений по истории Первого Болгарского царства. Преимущественным интересом к политической и духовной истории отличались и другие работы Палаузова, в том числе те, которые посвящены Второму Болгарскому Царству. Он ввел в научный оборот ряд важных источников по истории средневековой Болгарии, в частности опубликовал в 1855г. «Синодик царя Борила». Палаузов проявлял устойчивый интерес также к историческому прошлому болгарской церкви, особенно к тому его периоду, когда она не зависела от греческой. Это было его откликом на борьбу болгар за национальную церковь.

Самым крупным представителем буржуазной исторической науки Болгарии XIX в. был Марин Дринов (1838—1906). Он учился в России, более 30 лет преподавал в Харьковском университете. Дринов организовал и длительное время возглавлял Болгарское научное общество. В период русско-турецкой войны 1877—1878 гг. он являлся сотрудником Русского гражданского управления в Болгарии, заведовал Отделом просвещения и духовных дел.

Главный предмет исследований Дринова — история средневековой Болгарии. Одной из первых разрабатывавшихся им тем было образование народности и Болгарского государства. В его сочинениях «Взгляд на происхождение болгарского народа и начало болгарской истории» (1869) и «Заселение Балканского полуострова славянами» (1873) обоснована концепция образования болгарской народности. Опираясь на исторические, лингвистические и фольклорные Данные, он подчеркивал огромную роль славянского элемента в этом процессе и в то же время учитывал влияние других этнических компонентов — местного (балканского) и пришлого (протоболгарского). Историю появления славян на Балканах Дринов рассматривал в рамках II — середины VII в. Его построения, не учитывавшие социально-экономических и классовых факторов, оставались идеалистическими.

В работе «Южные славяне и Византия в X веке» (1876) Дринов показал усиление роли и влияния Болгарии на Балканах, выявил причины антивизантийской направленности ее политики в тот период. Им была также исследована история богомильского движения. Основываясь на источниках, как богомильских, так и антибогомильских, Дринов сделал вывод о социальной направленности этого движения, что существенно отличало его точку зрения от ранее бытовавших в исторической науке. Одному из важных периодов средневековой истории Дринов посвятил труд «Начало Самуиловой державы» (1876), в котором пришел к заключению, что Болгария конца X — начала XI в. была этническим и политическим продолжением Первого Болгарского царства.

Большое место в творчестве Дринова занимали проблемы национального возрождения. В работе «Отец Паисий, его время, его история и его ученики» (1871) он не только выяснил место и роль Паисия Хилендарского в болгарском возрождении, но и определил начало этого процесса, его этапы. В ряде работ, особенно в «Историческом обозрении болгарской церкви с самого ее начала и до сегодняшнего дня» (1869), Дринов убедительно доказал ее право на независимое от греков существование.

Таким образом, в научной деятельности Дринова четко выделяется период, когда им были созданы фундаментальные труды по болгарской истории, написанные на основе критического анализа комплекса различных источников. В целом творчество Дринова оставалось в рамках романтического направления.

Становление революционно-демократического направления

Подъем национально-освободительного движения в Болгарии в 60—70-е годы. XIX в. имел решающее значение для зарождения революционно-демократического направления в болгарской исторической науке. Представители его, не будучи историками-профессионалами, уделяли большое внимание проблемам истории в своей публицистике.

У истоков революционно-демократического направления стоял Георгий Раковский (1821 — 1867). Он учился в Константинополе, принимал активное участие в национально-освободительной борьбе. В Белграде им издавались газеты «Болгарска дневница» (1857), «Дунавски лебед» (1860—1861) и в Бухаресте «Будущност» (1864). Острая публицистичность и патриотическая направленность его работ отвечали целям национально-освободительной борьбы.

В Белграде было опубликовано сочинение Раковского «Несколько слов об Асене Первом, великом царе болгарском и сыне его Асене Втором» (1860). В других его работах уделялось внимание проблемам османского господства и национального- возрождения. Он обращался также к истории церкви, обосновывая право болгар на независимую церковь.

Опирался Раковский в основном на источники болгарского происхождения, считая их самыми достоверными. Роль и значение зарубежных источников он недооценивал. Ограниченность источни-ковой базы, идеализация прошлого нередко приводили его к ошибочным выводам.

Выдающимся представителем революционно-демократического направления был Любен Каравелов (1834—1879) — писатель и публицист, один из руководителей национально-освободительного движения. Образование он получил в России. Большое влияние оказали на него русские революционеры-демократы. Находясь в Румынии, он издавал газеты «Свобода» (1869—1874) и «Независимость» (1873—1874). Каравелов обращался к истории в большинстве своих публицистических выступлений.

В Москве он опубликовал сборник «Памятники народного быта болгар» (1861), в котором были собраны этнографические материалы, необходимые для изучения прошлого болгарского народа. В работе «Кирилл и Мефодий» (1875) Каравелов писал о деятельности создателей славянской письменности. Наиболее основательное освещение нашли в его сочинениях проблемы национального» возрождения. Впервые в болгарской историографии им были рассмотрены его социально-экономические, политические и духовные-факторы. Особенно активно Каравелов занимался проблемами национально-освободительной борьбы, он охарактеризовал ее этапы.

Итак, в рассматриваемый период началось становление болгарской исторической науки. Борьба за национальное освобождение оказала огромное воздействие на историков. Этим объясняется тесная связь их работ с задачами завоевания Болгарией независимости.

жүктеу/скачать 1.67 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: