История библиотечного дела

И. Гутенберг

Изобретение книгопечатания создало условия для массового распространения книг, сделало более доступными знания. Появление печатного станка можно назвать «культурным взрывом». В развитии средств общения и информации произошла подлинная революция. Приведем яркий пример. Первая дошедшая до нас датированная русская книга – «Остромирово Евангелие» – писалась ровно год. Чтобы получить 500 экземпляров такой книги, надо было переписывать ее … 500 лет! Или усадить за эту работу на целый год 500 переписчиков. На издание первой печатной датированной книги «Апостол» Иван Федоров потратил тоже год, но зато тираж ее составил уже несколько сот экземпляров. И это было только начало, позже были изобретены скоропечатные машины, которые сделали книгу еще более доступной для большого числа людей.

Шествие печатного станка по Европе началось еще при жизни Гутенберга. Были созданы типографии в Италии, Франции, Англии и других странах. До конца XY века в Европе возникло 1100 типографий, которые выпустили в свет около 40 тысяч изданий тиражом 10-12 миллионов экземпляров. Эти книги (изданные до 31 декабря 1500 года) называются инкунабулами (от латинского “колыбель”), то есть книги колыбельного периода книгопечатания.
4. Библиотеки в эпоху Возрождения
Эпохе Возрождения (Италия – XIV–XVI в., другие страны континентальной Европы – XV–XVI вв.) присущи гуманистические идеалы личности, жажда новых знаний. Развитие мануфактурной промышленности, торговли, банковских операций, бурный рост городов и усиление межгосударственных связей потребовали многое изменить в средневековой системе образования и распространения знаний. Отличительными чертами Ренессанса являются светский, антиклерикальный характер культуры, гуманистическое мировоззрение, обращение к культурному наследию античности. Для этой эпохи характерен культ книги – орудия разума.

Одним из ярких представителей Возрождения был Франческо Петрарка (1304-1374), недаром его называют “Зарей гуманизма” и “Утренней звездой Ренессанса”. На протяжении всей жизни он собирал книги, отдавая предпочтение произведениям античных авторов. Поэт покупал книги сам в многочисленных поездках по стране, заказывал их друзьям, посещал заброшенные монастыри в надежде отыскать книжные редкости. Если не удавалось приобрести оригинал, он заказывал копию, а часть книг переписал собственноручно. В результате всех этих усилий ему удалось собрать замечательную библиотеку, изумлявшую в свое время Европу.

В 1362 году Петрарка обратился к правительству Венеции с предложением передать в будущем свою знаменитую библиотеку собору святого Марка с условием, что “книги не будут продаваться, а будут храниться в месте, безопасном от огня и дождей, специально для этого предназначенном ... для утешения простых и благородных людей города Венеции, которые найдут в этом наслаждение”. Так Петрарка попытался возродить забытый в средние века принцип публичности библиотеки. Венеция приняла дар, но желанию поэта не суждено было сбыться. Библиотека Петрарки была рассеяна, и судьба ее ныне не вполне ясна.

Друг и ученик Петрарки – Джованни Боккаччо (1313-1375) – автор знаменитого “Декамерона” – также был страстным библиофилом. Большинство книг он приобрел в монастырях. Как и Петрарка, он глубоко переживал и негодовал, видя, что ранее богатые монастырские библиотеки пришли в упадок и запустение. В одном из таких монастырей среди пыльных и полуистлевших манускриптов Боккаччо обнаружил неизвестный кодекс с трудами Тацита, который стал жемчужиной его книжной коллекции.

После смерти Боккаччо его библиотека попала в один из флорентийских монастырей. И хотя Боккаччо хотел сделать свою коллекцию доступной для широкого круга читателей, книги его лежали в монастыре мертвым грузом, пока их не нашел другой итальянский библиофил – Н. Никколи. Он попытался спасти библиотеку Боккаччо, но удалось ли ему это сделать, неизвестно.

Вероятно, такая схожесть судеб библиотек Петрарки и Боккаччо не случайна: идея публичности библиотек в XIV веке была еще преждевременной. Зато в XY веке увлечение библиофильством и идеями гуманизма получило более широкое распространение. Продолжала утверждаться и идея публичной библиотеки.

Создание первой в Европе публичной библиотеки связано с именем упоминавшегося итальянского библиофила Никколо Никколи (1365-1437). Никколи был известен своей коллекцией манускриптов. Книги ему доставляли специальные уполномоченные, агенты из разных стран. Издания, которые невозможно было приобрести, Никколи заказывал переписывать.

Никколи не занимал никаких официальных должностей, и все же, как пишет его современник, “ни один сколько-нибудь знаменитый человек, приезжавший во Флоренцию, не пропускал случая посетить его”. Двери библиотеки Никколи были открыты для знатоков. К концу жизни собрание Никколи насчитывало 800 манускриптов. По величине своей оно уступало лишь Ватиканской библиотеке.

Вслед за Петраркой и Боккаччо, Никколо Никколи завещал свою библиотеку родному городу с обязательным условием: книги должны быть доступны всем желающим. Однако воля покойного не была выполнена сразу: на библиотеке Никколи лежали долги, и ее должны были распродать по частям. Благодаря вмешательству правителя Флоренции Козимо Медичи этого не произошло. Медичи расплатился с кредиторами и, более того, решил пополнить библиотеку новыми книгами. Желая делать это планово, он обратился к другу Никколи – секретарю папской курии Томазо Перентучелли, ставшему впоследствии римским папой, с просьбой составить список желаемых приобретений. Согласно перечню библиотека докомплектовывалась: книги частью были куплены, частью – переписаны.

Для первой публичной библиотеки Флоренции по воле Медичи было перестроено здание монастыря святого Марка. Был назначен библиотекарь, который привел библиотеку в образцовый порядок и составил опись этого собрания. Продолжали пополнять библиотеку и наследники Козимо Медичи. Сегодня книги из библиотеки монастыря святого Марка хранятся в фондах Государственной библиотеки Флоренции.

Вслед за Италией публичные библиотеки открываются в Англии (XV в.), Германии и Швеции (XVI в.), Франции (XVII в.). Все чаще в собственность городов передаются монастырские библиотеки. В кругу именитых и образованных горожан стало модным завещать свои книжные собрания городу или местному университету. Эти библиотеки не были публичными в нашем современном понимании, но они существенно отличались от средневековых библиотек с их скудным фондом и крайне узким кругом читателей, ограниченным владельцем частной библиотеки или отцами церкви. В библиотечных фондах преобладающими становятся книги светского содержания на национальных языках. Доступ к фондам получают не только епископы, монахи, ученые и студенты, но и купцы, мастера, инженеры, юристы.

Остановимся для примера на истории первой публичной библиотеки Франции. Эта история показательна и с точки зрения того, что ею руководил выдающийся человек – Габриэль Нодэ, и с точки зрения того, что на судьбе этой библиотеки ярко отразились исторические перипетии того времени.

В историю Франции и всемирную историю библиотечного дела эта библиотека вошла под именем “библиотеки Мазарини”. Мазарини (1602-1661) – могущественный кардинал, известный нам по романам А. Дюма. Великой романист при всей своей проницательности явно недооценил культурный потенциал и масштаб личности Джулио Мазарини. Блестяще для своего времени образованный человек, Мазарини, в частности, сумел воплотить в жизнь идею создания публичной библиотеки. Желая, чтобы его библиотека богатством книжного собрания, великолепием помещения и тщательной организацией превзошла все известные библиотеки Европы, Мазарини пригласил для устройства этого дворца-музея знающего человека, Габриэля Нодэ (1600-1653). Врач по образованию, Нодэ проявлял интерес и к гуманистическим философским учениям. Несколько лет он проработал библиотекарем частной коллекции в одной французской аристократической семье. Свой опыт работы в этой библиотеке, а также впечатления от осмотра многих частных библиотек Франции и Италии он изложил в трактате “Советы по устройству библиотеки” (1627), пользовавшемся широкой популярностью в Европе.

И

Нодэ считал, что библиотекари не должны «походить на тех скряг, которые никогда не удовлетворены своими богатствами, или на надоедливую змею, препятствующую тому, чтобы кто-нибудь сорвал плоды в саду Гесперид». Они должны понять, что книги, как и все вещи, «должны оцениваться по выгоде и пользе, которые из них можно извлечь». В этой связи он придавал огромное значение правильной организации библиотеки и, в первую очередь, целесообразной расстановке библиотечных фондов. Без этого, – писал Нодэ, – «все наши изыскания были бы напрасными, а наш труд бесплодным». Если книги плохо организованы, то даже собрание в 50000 томов нельзя назвать библиотекой, как толпа в 30000 человек без организации и командиров не является армией.

Излагая эти идеи, Нодэ и не подозревал, что скоро ему выпадет счастье воплотить свою теорию, свой идеал в реальность.

Мазарини поставил перед Нодэ задачу: создать грандиозную, невиданную в Европе, библиотеку за неслыханно короткий срок. Нодэ соблазнила и сама эта задача, и то, что у него не будет в организации библиотеки финансовых ограничений. Но более всего Нодэ был покорен обещанием Мазарини открыть двери библиотеки для публики.

Н
Читальный зал Библиотеки Мазарини.

Париж
одэ начал активно комплектовать библиотеку: он покупал книги целыми коллекциями и опустошал книжные лавки. В то время (40-е годы XVII века) в Париже было около 150 книжных лавок. Опустошив книжные прилавки столицы и исчерпав возможности книжного рынка Франции, Нодэ отправился в многомесячное путешествие по европейским городам. Он скупал книги тележками, тюками и кипами, частью – даже на вес, не изучая титульных листов. В Риме говорили, что книжные лавки разорены словно завоевателем, а не библиотекарем. Не надо упрекать Нодэ в неразборчивости – он пытался в кратчайшие сроки создать основу крупной универсальной библиотеки.

В то же самое время быстрыми темпами для библиотеки Мазарини строилось специальное здание-дворец. Полки в хранилище, столы и кресла для будущих читателей делались по чертежам неутомимого библиотекаря. 12 переплетчиков трудились здесь же. В огромном количестве Нодэ заказывал перья, чернила, бумагу, часы.

В 1644 году библиотека, в которой было уже 45 тысяч томов, открылась для читателей. Читальный зал был рассчитан на 100 человек одновременно. Книжный фонд Нодэ расположил в систематическом порядке: отдельные залы были отведены под философию, теологию, естественные науки, политику и т. д. Гордостью Нодэ была коллекция писаний еретиков. Она насчитывала более 6 тысяч томов, и, как и остальная литература, была открыта для посетителей. Нодэ был свойственен плюрализм во всем. Когда позже в стране поднялась волна ненависти к “сицилийскому шпиону” и “узурпатору” Мазарини, и появились едкие памфлеты против него (так называемые “мазаринады”), Нодэ хладнокровно собирал и их. Было собрано более 500 мазаринад. При всем при том библиотекарь сохранял верность кардиналу и в своей публицистике открыто защищал его.

Дальнейшая судьба этой библиотеки тесно связана с судьбой Мазарини. Когда в 1651 году, опасаясь народного гнева, кардинал тайно бежал из Франции, Парижский парламент отдал приказ об аресте Мазарини и конфискации его имущества. Была назначена огромная денежная премия за голову кардинала. Но денег у парламента не было и для того, чтобы собрать средства на премию, решено было распродать с аукциона библиотеку Мазарини. Нодэ, как мог, старался предотвратить или хотя бы отсрочить этот аукцион, но он не в силах был противостоять парламенту и за несколько дней библиотека, которую он создавал целое десятилетие, распалась, как карточный домик.

После распродажи библиотеки Мазарини, Нодэ принял приглашение шведской королевы Кристины, известной своей образованностью и любовью к книгам. Кристина, имевшая богатую королевскую библиотеку, приобрела 4 тысячи ценнейших книг из библиотеки Мазарини. Нодэ отправился в Швецию и два года работал над каталогизацией и систематизацией фонда, восполнением пробелов в комплектовании королевской библиотеки.

В 1653 году Мазарини вернулся в свой дворец победителем, он создал новую библиотеку. Многие участники аукциона – за деньги или бесплатно – вернули кардиналу купленные на аукционе книги. Королева Кристина тоже решила принести в дар Франции книги из собрания кардинала. Нодэ отправился в Париж с намерением возобновить свою работу в библиотеке Мазарини. Но великому библиотекарю уже не довелось выполнить свое желание: здоровье его было расшатано, и по дороге он скончался.

Библиотека Мазарини позже была объявлена национальным достоянием и в настоящее время она входит в состав национальной библиотеки Франции.
Завершая обзор развития библиотек в средние века и эпоху Возрождения, можно сделать следующий вывод. В период с V до середины XVII веков библиотеки в своем развитии прошли длинный эволюционный путь от небольших книжных собраний в монастырях, состоявших преимущественно из теологической литературы и имевших очень ограниченный круг пользователей, до библиотек университетов и частных собраний, которые были прообразом современной публичной библиотеки с ее универсальным книжным фондом общественного пользования. На темпы этой эволюции значительное влияние оказали развитие науки и промышленности, изобретение книгопечатания и распространение идей Возрождения.

Значительный рост книжной продукции стимулировал решение проблемы раскрытия фондов для читателей. В это время начинает активно развиваться библиография, создаются книготорговые каталоги, совершенствуется техника книгоописания и практика систематизации литературы. Все это исподволь готовило почву для будущего расцвета библиотечного дела.

Уже к концу Х века границы древнерусского государства простирались от устья Дуная до дельты Волги, от предгорий Кавказа до Финского залива.

Рассматриваемый в данной лекции период начинается с распространения христианства в Киевской Руси (ХI в.) и охватывает последующие века вплоть до ХIII века.

С точки зрения академика Б.В. Раушенбаха – видного специалиста в области космонавтики и известного исследователя древнерусской культуры – крещение Руси князем Владимиром стало завершением своего рода феодальной реформы, сопоставимой по своему значению и последствиям с реформами Петра I. Во-первых, князь прочно обосновался в Киеве, определив таким образом центр раннефеодальной Руси. Во-вторых, он постарался идейно объединить дружественные славянские племена с помощью общей для всех религии – христианства.

Государственная реформа Владимира высвободила постепенно накапливавшийся в древнерусском государстве потенциал – началось бурное, стремительное развитие страны.

Однако процесс единения был долгим и трудным. К началу ХIII века на месте единого государства создаются и живут самостоятельной жизнью суверенные княжества, равные по масштабам западноевропейским королевствам. В середине ХII века было 15 княжеств, в начале ХIII – около 50. Русь вступила в период феодальной раздробленности, для которого характерны не только экономическая, политическая и военная самостоятельность русских княжеств, но и усиление местных традиций в их культуре. Вместе с тем историки отмечают, что центростремительные процессы носили уже необратимый характер и применительно к ХI-ХIII векам уже можно говорить о единой древнерусской культуре.

1. 
   Развитие письменности в Киевской Руси
   

Письменность у славян, в том числе и у восточных, появилась довольно рано. Академик С.П. Обнорский считал, что уже в VI веке у руссов существовали примитивные формы письменности в виде простейших счетных знаков в форме черточек и зарубок, родовых и личных знаков, маршрутных схем и календарных заметок. Конечно, такое письмо было непригодно для записи военных и торговых документов, богослужебных текстов и исторических хроник. Для этого славяне использовали греческие и латинские буквы. На протяжении двух-трех столетий греческое и латинское письмо приспосабливалось к передаче фонетики славянского языка.

Известно, что в середине IХ века видел и “обрел” книги, написанные древнерусскими буквами (“роусьскыми письменами”) будущий изобретатель славянской азбуки и христианский миссионер Константин Философ, более известный нам под своим монашеским именем – Кирилл. Аналогичные свидетельства есть и в записках некоторых арабских путешественников, которые приводят образцы древних русских надписей. Тем не менее, существование “протокирилловского” письма долгое время оспаривалось учеными, пока в 1949 году не было найдено прямое доказательство существования “роусьских письмен”. Археологическая экспедиция, работавшая недалеко от Смоленска, при раскопках курганов обнаружила строчку, вернее, всего одно слово, начертанное на корчаге (сосуде типа амфоры). На глиняном черепке корчаги была найдена надпись из восьми букв: слово “гороухша”, то есть горчица. Удалось установить примерную дату изготовления корчаги – начало Х века. Таким образом, не вызывает сомнения, что письменность у славян возникла в дохристианский период.

Упорядочили славянскую азбуку просветители Кирилл и Мефодий. По повелению византийского императора Михаила и патриарха Фотия им было поручено разработать славянскую азбуку и перевести на славянский язык основные богослужебные книги.

Братья Кирилл и Мефодий родились в Македонии в семье крупного военачальника. С детства они интересовались наукой. В короткий срок изучили грамматику, диалектику, риторику, арифметику, геометрию, астрономию, музыку и “прочие эллинские художества”. Старший брат – Мефодий – рано поступил на военную службу, был правителем одной из областей, затем стал игуменом монастыря. Младший – Кирилл – обучался наукам более углубленно под руководством патриарха Фотия. Получив при императорском дворе блестящее образование, Кирилл отказался от высоких административных должностей и занял скромное место библиотекаря патриаршей библиотеки. Потом он преподавал философию, по поручению Фотия выезжал в разные страны с религиозной миссией.

Кирилл и Мефодий достаточно быстро справились с заданием и в несколько месяцев им удалось порядочить славянскую азбуку и ввести в нее новые знаки, передающие звуки, которые были в славянской речи, но отсутствовали в греческой. Впоследствии они перевели на славянский язык основные богословские тексты. Это произошло в 863 году.

С Х века уже на основе славянской азбуки начинается активное распространение литературы духовного содержания: религиозных произведений, церковных богослужебных книг, богословских сочинений, поучений. В первую очередь распространялись Евангелие, Псалтырь, жития святых. Количество этих книг постепенно увеличивается после официального принятия христианства (988 г.), учреждения на Руси митрополитства, открытия в 991-992 годах епархий в Белгороде, Чернигове, Владимире-Волынском, Ростове, Новгороде.

Памятники письменности постепенно собираются князьями и духовенством в церковных соборах, при монастырях или монастырских школах.

Т

Работа по переписыванию и переводу книг, начатая при Ярославе Мудром, была продолжена его потомками, поэтому фонд первой русской библиотеки непрерывно увеличивался. Вероятно, библиотека Софийского собора в Киеве для своего времени была самым полным собранием рукописных книг Киевской Руси. Точное число книг неизвестно, но летопись свидетельствует, что переписывание и приобретение книг было организовано широко и велось из года в год. Некоторые ученые считают, что библиотека Киевской Софии насчитывала “великие тысячи книг”. Историк русской церкви Е. Голубинский определял книжный фонд этой библиотеки в 500 томов. Думается, что мы так и не узнаем точное количество книг в первой русской библиотеке и удовольствуемся тем, что их было “множество”.

Хотя фонд Киевской Софии не сохранился (до нас дошло всего лишь две рукописи, которые предположительно были созданы в скриптории при библиотеке) и отсутствуют какие-либо описи библиотеки, ученые попытались определить ее состав. Помогла им в этом одна из сохранившихся рукописей – “Изборник” 1073 года. Она представляет собой сборник из 400 статей энциклопедического характера, составленный на основе книжных фондов Киевской Софии (как сказано в приписке – “Избрано из многих книг княжьих”). Таким образом, по приведенным в “Изборнике” ссылкам на источники можно с большой степенью вероятности судить о составе фондов первой русской библиотеки.

Фонд состоял преимущественно из религиозной литературы – это отражало стремление киевского князя поддержать распространение христианства на Руси и укрепление русской церкви. Поэтому в составе библиотеки были жития святых, евангельские и апостольские поучения, пророческие беседы. Кроме того, составитель “Изборника” включил в его состав материалы из источников светского содержания – исторических хроник, естественнонаучных сочинений, философских и юридических трактатов. Анализ содержания сборника показал, что работа составителя была творческой, так как он не просто копировал и переводил сочинения (в основном византийских авторов, реже – античных), но и подвергал их определенной редакции – сокращал, компилировал. Установлено, что при составлении “Изборника” использовались и оригинальные произведения древнерусской литературы – например, статья “Слово о почитании книжном” – первое в истории русской культуры сочинение о пользе, методах и цели чтения.

Естественно предположить, что в фонде библиотеки Киевского Софийского собора хранились и важные государственные документы, созданные в Киевской Руси – первый сборник законов “Русская правда”, “Церковный устав”, первые отечественные летописи и оригинальные произведения русских книжников – “Слово о законе и благодати” Иллариона и другие.

Хотя круг читателей библиотеки был очень ограничен, сам факт собирания и хранения литературы способствовал увеличению на Руси числа грамотных и образованных людей. На книгах, хранящихся в каменном Софийском соборе, воспитывались поколения русских книжников.

Сохранить библиотеку в то время было делом весьма сложным. Если судить по древним актам и летописям, книги тогда приравнивались к самой дорогой утвари – золотым и серебряным сосудам, драгоценным украшениям. Необычная ценность рукописей являлась причиной того, что при набегах врагов и разграблениях они всегда были желанной добычей, часто переходившей из рук в руки. Гибли книги и при частых в те времена пожарах. Можно даже говорить о том, что библиотека Святой Софии неоднократно гибла и возрождалась вновь. Например, в 1169 году Мстислав – сын Андрея Боголюбского, взял Киев, три дня грабил собор и вывез оттуда все книги. В 1203 году половцы в союзе с русскими князьями грабили Софию и опять пострадал книжный фонд библиотеки. В 1240 году город грабили татары. Дальнейшая судьба библиотеки неизвестна, никаких следов ее до сих пор не найдено. Но, с другой стороны, нет ни одного упоминания о ее гибели. Поэтому можно принять версии некоторых исследователей, полагающих, что эта легендарная библиотека и по сей день остается в подземельях киевского собора.

Легенда о «кладе Ярославове» имеет богатую, но, увы, еще не исследованную историю. В древнем Киеве ходило немало слухов о сокровищах Ярослава Мудрого, в том числе, и о первой русской библиотеке. Народная молва указывала на Софию как на место, где эти богатства хранились, а затем были спрятаны. Видимо, считалось, что клад замурован в соборе или подземельях вокруг него. Появились и искатели клада Ярославова. Легенда о несметных книжных богатствах великого князя снова ожила под пером анонимного автора «Истории русов» – замечательного украинского литературного памятника XVIII века, которым зачитывались К. Рылеев, А. Пушкин, Н. Гоголь и Т. Шевченко.

В литературе по истории книги и библиотечного дела приводится немало сведений о поисках библиотеки Ярослава Мудрого. «Клад Ярослава» искали с очень давних пор. В начале ХХ века возле северо-западного угла собора осела почва и показалась галерея, выложенная из камня. Этой подземной галереей заинтересовались члены Киевского общества охраны памятников старины и искусства. В результате предпринятых археологических исследований удалось установить немало интересных и неожиданных фактов. В галерее были найдены различные предметы, свидетельствующие об особой древности подземелья, часть которого возникла, возможно, еще во времена Киевской Руси. Раскопки велись известными учеными А.Д. Эртелем и П.П. Покрышкиным. Они смогли расчистить только часть подземелья. В одном месте исследователи обнаружили небольшой кусочек березовой коры, своего рода берестяную грамоту, с весьма загадочной надписью: «А ще кто найде сей ход, тот найде великий клад Ярослав». Судя по характеру письма, запись была сделана в XVII веке. Она скорее всего оставлена кладоискателями, побывавшими в подземелье. Удалось обнаружить и еще одно рукописное свидетельство подобного рода. На стене ниши почерком начала XYIII века было нацарапано: «Выкопани гроши року» и поставлен какой-то непонятный знак. К сожалению, столь многообещающие раскопки пришлось прервать по причинам, не зависящим от ученых. Провал, ведущий в подземелье, был засыпан, и о находках скоро забыли. В 1915 году известный русский спелеолог И. Я. Стеллецкий, долгое время занимавшийся поисками библиотеки Ивана Грозного, снова обратил внимание на подземный ход, который вел под Софийский собор. Ученый предположил наличие в подземелье остатков библиотеки Ярослава Мудрого, но землевладелец, на чьей территории ход начинался, запретил производить раскопки. В 1925 году профессор В.Г. Ляскоронский обнаружил на территории собора огромный погреб, где было найдено много древних вещей. По-видимому, с остальными подземельями этот погреб не сообщался, так как никакого хода найти не удалось. Поиски В.Г. Ляскоронского почти ничего нового не прибавили к находкам и выводам его предшественников. Изучение подземелий собора Святой Софии на этом, к сожалению, закончились. И тайна клада Ярославова до сих пор не разгадана. И – кто знает – может быть, дальнейшие систематические поиски помогут обнаружить остатки первой русской библиотеки.

Библиотека при Киевском Софийском соборе – центре митрополии – имела большое значение для всей русской церкви и ее управления. Это было самое полное для того времени собрание книг Киевской Руси. По рукописям, хранившимся в этой библиотеке, списывались новые книги, выверялись находившиеся в обращении тексты, делались переводы. Библиотека являлась не только центральным книгохранилищем митрополии, но и государственной библиотекой, осуществлявшей сбор и хранение важнейших государственных документов.

Долгие годы эта библиотека служила примером для учреждения других книжных собраний. По образцу библиотеки, созданной стараниями Ярослава Мудрого и преумноженной его потомками, стали создаваться библиотеки в других русских городах.

Библиотека Киевской Софии способствовала появлению на Руси начитанных, образованных людей.

“Зерна книжной мудрости”, посеянные Ярославом, дали пышные всходы по всей стране. По примеру Софийской библиотеки в разных городах возникают свои летописные мастерские, где создаются летописные своды, публицистические и литературные произведения, копируются рукописи.

У
Монах-переписчик. XIII в.
став монастырей предусматривал в них особую должность книгохранителя и вменял в обязанности монахам чтение книг. В частности, устав греческого Студийского монастыря, который в XI веке был введен в русских монастырях, требовал от книгохранителя “по удару в било собирать монахов в дни, свободные от работы, и раздавать им книги для чтения. Вечером, по сигналу же, монахи должны были собираться опять и возвращать книги, взятые по записи”. По монастырским правилам книги также читались и вслух во время общей трапезы.

Устав обязывал книгохранителя бережно хранить книги, предусматривал меры наказания нерадивых читателей: “Кто же умедлит (опоздает) возвратить книгу, да подвергнется эпитимии (форма религиозного наказания: поклоны, пост, длительные молитвы)”.

Основным источником поступления книг в монастырь было переписывание книг наиболее образованными монахами. Но существовал еще и другой источник книжных поступлений. В те времена был обычай делать в монастыри и церкви вклады книгами. На многих древнейших рукописях имеются пометки, рассказывающие кто, когда и по какому поводу пожертвовал книги. Об этом же есть записи и в некоторых летописях.

Наиболее богатыми книжными собраниями владели новгородский Софийский собор и владимирский Успенский собор.

Софийский собор в Новгороде был крупнейшим культурным центром. Здесь было много грамотных людей, переписывались книги, велись летописи. Новгород, как и все древнерусские города, много раз страдал от пожаров, но избежал монголо-татарского нашествия. Вот почему из общего количества дошедших до нашего времени рукописных древнерусских книг более половины приходится на долю Новгорода.

Здесь, при новгородском Софийском соборе, еще в пору просветительской деятельности Ярослава Мудрого была создана другая древнейшая русская библиотека. В этой библиотеке сохранились неоценимые для истории России древнейшие славянские рукописи, в том числе Остромирово Евангелие (датируется 1056-1057 гг., в настоящее время хранится в Российской национальной библиотеке), “Изборник” Святослава (датируется 1073 г., сейчас хранится в Государственном историческом музее), древнейший список “Русской правды” (1280) и другие. Библиотека Софийского собора находилась под наблюдением и в ведении новгородского владыки.

Слава о собрании книг в Новгороде шла “по всей Руси великой”. В библиотеку приезжали монахи из отдаленных русских монастырей и переписывали здесь книги. Известно, например, что в библиотеке Софийского собора работал игумен Соловецкого монастыря, который копировал самые древние и знаменитые рукописи и пересылал их в библиотеку на Соловки.

Значение книжного собрания новгородской Софии огромно. Достаточно сказать, что новгородские рукописные книги легли в основу книгохранилища Новоиерусалимского монастыря, основанного в XVII веке патриархом Никоном. Около 2000 книг увезли в 1859 г. в Петербургскую духовную академию. И поныне многие книжные сокровища Софийской библиотеки Новгорода хранятся в фондах Российской национальной библиотеки.

Самым поразительным является то, что знаменитую библиотеку собора можно осмотреть и в наши дни. Сейчас она открыта там же, где размещалась прежде – в длинной анфиладе залов на хорах собора.

Книжный фонд, собранный сейчас в Новгороде в Софийском соборе, насчитывает около 1000 рукописных книг в кожаных переплетах и старопечатных изданий. К сожалению, это издания более позднего времени: ни одной книги, созданной в пору учреждения новгородской Софии, в фонде сегодня нет.

Книжные собрания были и в Спасском соборе Чернигова. Собор этот в XI веке после киевской Софии был самым роскошным храмом на Руси. Черниговские князья Святослав и Всеволод (сыновья Ярослава Мудрого) славились своей образованностью и способствовали собиранию книг. В черниговском княжестве при Спасском соборе активно шла работа по переписыванию рукописей. Известно, что отсюда вывозились книги в северо-восточную Русь и на берега Черного и Азовского морей.

Значительными были и библиотеки в смоленском Успенском соборе, в Софийском соборе Полоцка, в Киево-Печерском монастыре.

Монастырская древнерусская библиотека XI-XIII веков не являлась библиотекой в современном понимании этого слова. Ныне библиотековедение понимает под библиотекой развивающуюся систему, включающую четыре взаимосвязанных элемента: книга, читатель, библиотекарь и материально-техническая база. В давние же времена из этих элементов присутствовал по существу лишь один – книга. Значение для библиотеки читателя, библиотекаря и материально-технической базы осознается позднее. Примат книги приводил к тому, что древнюю монастырскую библиотеку называли именно “книгохранительницей”. Это точное слово, передающее книгохранилищный (книгособирательный) характер деятельности библиотеки. Поэтому самой характерной особенностью монастырских библиотек этого периода являлась работа по созданию и сохранению книги. Библиотека сочетала в себе элементы просветительского учреждения, книжной мастерской и книжного склада (при этом последние явно доминировали).
4. Отношение к книгам и чтению на Руси. Личные библиотеки
Во многих летописях и других памятниках древнерусской письменности подчеркивается ценность книг и знания, приводятся свидетельства о князьях и духовных лицах, прославившихся своей начитанностью и собиранием книг. Образование и чтение было неразрывно связаны с христианским религиозным мировоззрением и считались “богоугодным делом”.

В Лаврентьевской летописи в записи под 1037 годом есть восторженная похвала книжному учению: “Великая польза от книжного учения: книгами мы учимся и наставляемся на путь покаяния; от книжных слов приобретаем мы мудрость и воздержание; они ведь реки, напояющие вселенную, они источник мудрости, в книгах несчетная глубина...”

В Изборнике Святослава 1076 г. приводится обширное поучение о чтении книг: не надо спешить, читая; следует раздумывать о значении каждого слова и книги в целом; составитель советует трижды возвращаться к прочитанному, чтобы все хорошо усвоить.

Каковы были масштабы распространения книги и грамотности в древней Руси? Исследователи предположительно определили, что в период XI-XIII веков на Руси должны были обращаться не менее 85 тысяч одних только церковных книг, а общее количество книг, находившихся в обращении с Х века по 1240 год, предположительно исчислялось порядком сотен тысяч единиц.

Число грамотных людей, по мнению советского историка Б. В. Сапунова, составляло примерно 2%, а это приблизительно 100 тысяч человек. Напомним, что во времена правления Екатерины II процент грамотности составлял всего 0,1 % населения России. Эти сухие цифры не характеризуют в полном объеме распространенность книжности в средневековой Руси. Дело в том, что книги не только читались, но и слушались. Тогда были даже специальные чтецы, для которых чтение было профессией.

Грамотой владели не только ученые монахи, но и многие светские лица. Летописи сохранили имена некоторых из них – чаще всего князей. И если монахи обычно не имели больших личных библиотек в связи с дороговизной книг, то князья нередко собирали богатые библиотеки. Так, собиранием книг занимался Ярослав Мудрый, о котором уже говорилось, что он был прилежен в чтении и читал книги днем и ночью. Покровителем книжного дела и обладателем личной библиотеки был сын Ярослава – Святослав. Книговеды предполагают, что уже в середине ХI века у него имелась обширная библиотека богословской и светской литературы.

Князья имели богатые возможности для приобретения книг, но иногда и для них это оказывалось непосильным делом. Известно, что киевский великий князь Роман Ростиславович разорился на покупке книг. Более удачно сложилась книжная деятельность князя Владимира Васильевича, который сам занимался переписыванием книг и не только для себя. Он дарил их монастырям и храмам.

Крупный государственный деятель и писатель Владимир Мономах прекрасно ориентировался в литературе, имел личное книжное собрание, а “Псалтырь” так любил, что брал с собой в дорогу.

Можно предположить, что еще в домонгольский период небольшие книжные собрания могли иметь воины и ремесленники, о чем сохранились косвенные свидетельства. Археолог А. Монгайт, производивший раскопки древнерусских городов, писал: “В старой Рязани в рядовых жилищах часто находили застежки книжных переплетов – единственную хорошо сохранившуюся в земле деталь от древних рукописных книг. Книги были не только у богачей – книжные застежки найдены также в жилищах ремесленников, в полуземлянках бедноты”.
5. Библиотеки на Руси в период монгольского нашествия
Огромный ущерб библиотекам и всей книжной культуре древней Руси нанесло в XIII веке монголо-татарское нашествие. В летописях есть многочисленные упоминания о гибели книг. Например, при взятии Владимира татарами в 1238 г. множество людей было “побито”, зданий порушено и книг сожжено. В 1240 г. был захвачен Киев, разграблен собор святой Софии и все монастыри. Видимо, тогда же в очередной раз была расхищена и библиотека этого собора.

Даже много позднее, в 1382 г., во время захвата Москвы ханом Тохтамышем “многое множество” книг со всего города и из сел “сохранения ради” было сложено в соборных церквах и все это “безвестно пропало”.

Эти события сильно повлияли на уровень образованности россиян. Историки отмечают, что в Московской Руси конца XIII-XV веков по сравнению с домонгольским периодом упал уровень образованности, уменьшилось количество грамотных людей даже среди высшей знати. С. Соловьев, например, обращал внимание на необразованность князей и вельмож эпохи Дмитрия Донского и Василия Темного, включая и их самих.

Двухсотлетнее монголо-татарское иго привело к практически полному исчезновению книг домонгольского периода на юго-востоке, в центре и отчасти в западных областях Руси. Древние рукописи этого периода сохранились лишь в Новгороде, не подвергшемся нашествию татар.

Одновременно с нашествием на русскую землю татар с запада участились нападения немецких рыцарей. Они разоряли города и истребляли население. Гибли при этом и книги. В 1240 г. немецкими рыцарями был осажден Псков, подожжен посад под городом и тогда “многие зла бысть, и погореша церквы, и честныя иконы, и книги, и еуангелья”.
Таким образом, после принятия христианства на Руси отличительными чертами ее культурного развития стали скорое и относительно широкое (по сравнению с Европой раннего средневековья) распространение грамотности; интенсивный рост числа монастырских библиотек и школ, личных книжных собраний князей и высшего духовенства. В этот период закладывался высший авторитет и престиж книги и книжного знания в нашей стране.

Старорусская библиотека сыграла немаловажную роль в отечественном просвещении. В пределах своих реальных возможностей, значение которых не следует преувеличивать, она заботливо хранила и собирала книги.

Старорусская библиотека только зарождалась. Она не соответствовала современным представлениям о библиотеке как социальном институте. Правильнее говорить о раннем прототипе библиотеки, который постепенно и очень медленно приобретал черты специализированного учреждения.

Феодальная раздробленность и монголо-татарское нашествие приостановили развитие культуры книжного дела и библиотек на Руси.

Богатое собрание книг имел Свято-Данилов монастырь, основанный в конце XIII века Даниилом – младшим сыном Александра Невского.

В середине XIV века под Москвой, в дремучих лесах возник прославленный на Руси Троице-Сергиев монастырь, основателем и первым игуменом которого стал Сергий Радонежский. В новом монастыре вскоре возникла небольшая библиотека, начало которой положил сам Сергий, который в возрасте 23 лет пришел сюда, в дремучий лес, в «пустынь» с двумя книгами. Это были Пластирь и Евангелие. Монастырь на первых порах был так беден, что книги писали не на пергаменте, а на бересте. Постепенно росло экономическое могущество обители. Она становилась культурным центром, и библиотека монастыря вскоре насчитывала по меньшей мере 50 томов.

Сергий одобрял чтение монахов, заботился о приобретении и изготовлении книг. Поощрение любви к книгам и чтению сохранилось и при преемниках Сергия. Культура русского монастыря XV века была не столь примитивной, как это казалось некоторым исследователям. Книги внимательно читались и тщательно комментировались. Наряду с религиозными православными текстами здесь были и труды древнегреческих ученых.

В начале XV века при Троице-Сергиевом монастыре действовала специальная мастерская – книгописная палата. В мастерской выработался особый «сергиевский» почерк, характерный только для местных переписчиков. Книги украшались заставками, золотыми и киноварными буквицами, изящными миниатюрами. Подлинными произведениями искусства были книжные переплеты. Книги, созданные в Троице-Сергиевом монастыре, расходились по всей Руси.

Среди других известных монастырских библиотек следует назвать Соловецкий монастырь, Чудов монастырь в Москве, Кирилло-Белозерский монастырь.

Традиционно основным источником поступления книг в монастырь было их переписывание, к которому привлекались самые грамотные монахи. Центрами по переписке книг были упомянутые выше Троице-Сергиев и Соловецкий монастыри. Кроме того, практиковалась закупка книг в других монастырях, в том числе, и за пределами России – в Константинополе и Афоне.

Другим важным источником комплектования монастырских библиотек были вклады от лиц, поступающих в монастырь, или вклады по наследству, на помин души и т.д.

При этом следует отметить, что книги в то время ценились чрезвычайно дорого, и подобные вклады считались очень почетными. Например, на одной из книг XIV века есть вкладная приписка, в которой говорится, что вкладчик за 23 книги, переданные монастырю, обязал последний кормить и одевать себя с сыном пожизненно и притом не хуже всех монахов.

По составу фонда монастырская библиотека была, в первую очередь, библиотекой религиозных произведений, которые были необходимы для богослужения или для чтения между службами. Также широко были представлены в фонде четьи книги – жития православных святых.

Вместе с религиозными произведениями в монастырских библиотеках переписывались и хранились исторические хроники, летописи, сказания, лечебники, травники, судебники, переводы античных – греческих и латинских – авторов, оригинальные произведения древнерусской литературы. Однако в целом даже к концу XV века книг светского содержания имелось в репертуаре монастырских библиотек не более 2%. Вместе с тем, в рамках религиозного сознания и традиций все более явственно проступало стремление мастеров книги – монастырских переписчиков – к расширению репертуара и углублению содержания четьих книг. Многие из них фактически являлись сборниками энциклопедического характера.

В небольших монастырских библиотеках книги хранились в алтарях, в более крупных для них отводилось особое помещение, которое называлось «книгохранительницей». Книги расставлялись на полках в шкафах.

Количество книг в фонде было различным и колебалось от нескольких десятков до полутора тысяч (например, в Соловецком монастыре).

Историю монастырских библиотек помогают восстановить сохранившиеся описи, которые составлялись по различным поводам. Списки книг монастырских библиотек издавна включались вместе с описями другого монастырского имущества в писцовые или переписные книги. Они составлялись также при передаче книг от одного книгохранителя к другому и при смене монастырских властей.

Наиболее известна выборочная сводная опись книг сорока степных монастырей. Она была составлена по указу патриарха Никона «того ради, чтобы было ведомо, где которые книги взяты, книг печатного дела исправления ради». Это своего рода сводный каталог, в котором учтены 2672 книги из 40 крупнейших монастырей страны. Опись составлена по тщательно продуманной схеме. Особенно показательна выписка из отписных книг Троице-Сергиева монастыря. Наиболее подробно описаны книги, богато украшенные драгоценными камнями, золотом, серебром и дорогими материями, а также книги с иллюстрациями. Характер описания книг был следующим: вначале название книги, далее указывался ее размер («в десять», «в пол-десять», «в четверть», «в осминку») и материал, на котором написана книга («на харатья», «на бумаге»). Кроме этого, указывалось, печатная это книга или рукописная, кем написана и чем «оболочена» (кожей, бархатом и т.д.). По некоторым книгам указывалось количество строк или глав, чем написаны буквицы и заставки – золотом или красками

В монастырских библиотеках, особенно в крупных, делались попытки упорядочить дело ведения библиотеки: постепенно формировались определенные правила описания книг. При этом часто описывались не только книги в целом, но и отдельные их части (говоря современным языком, делалось аналитическое описание). Так, среди специалистов известна опись книг Кирилло-Белозерского монастыря, которая изумляет своей библиографической техникой. В некоторых монастырях составлялись указатели для ориентировки в книгах. Например, в конце XVI века вологодский монах Арсений Высокий составил «Указец из всех четьих книг», по которому легко можно было определить, какие религиозные тексты положено читать в разных случаях монастырской жизни «во весь год».

Это дает основание сделать вывод, что идея книжной систематики появилась в русском библиотечном деле уже в XVI–XVII веках.

Более того, в средневековой Руси сложилась определенная система взглядов, которую сегодня назвали бы «основами библиотечного права» и которая затрагивала проблемы регламентирования деятельности библиотеки и библиотекаря, правила пользования книгами и условия их сохранности. Так, в XVI веке была составлена памятка библиотекарю «Как со всяким прилежанием книги блюсти книгохранителю и пономарю». Памятка предписывала не оставлять библиотеку надолго без присмотра открытой, подчеркивалась ответственность книгохранителя за утерю и порчу книг. Памятка запрещала брать книги неумытыми и потными руками, капать на них воском и брызгать слюной.

Читателями монастырских библиотек были в первую очередь монахи. Студийный устав даже предписывал, в какое время дня им надлежит заниматься чтением. Вместе с тем есть примеры, что монастырскими библиотеками пользовались и лица, проживающие за пределами монастыря. Например, по одной из описей Троице-Сергиева монастыря около 100 книг значились розданными для переписывания и чтения по другим монастырям и окрестным селам, а 19 – отправлено в Москву.

К концу XVI века монастырские и церковные библиотеки при продолжающемся росте их собраний, теряют потенцию качественного обновления фондов. Постепенно уходит в прошлое их роль ведущей культурной силы. Из-за плохой сохранности памятников письменности происходит постоянное «вымывание» из библиотек книг XIV–XV веков.

Тем не менее, значение монастырских библиотек для истории библиотечного дела не следует преуменьшать, как это делалось совсем недавно. Накопление книг в монастырских библиотеках имело огромное значение. В XIV–XVII веках монастыри на Руси были самыми большими собирателями книг. Общий размер книжного фонда России к концу XVI века составлял по оценкам историков книги 260-350 тысяч книг, при этом на долю монастырей приходилось примерно 37% книжного богатства страны. Сокровища монастырских библиотек давали пищу «мудрым книжникам», они были питательной средой для писателей, проповедников, мыслителей, историков. В составе монастырских библиотек сохранилось много оригинальных произведений древнерусской литературы и других памятников древней русской письменности, являющихся неоценимыми сокровищами для науки.

2. Начало книгопечатания в России
По мере усиления Московского государства возрастал спрос на книги. И не только со стороны отдельных лиц, но и в массовом количестве со стороны государства и церкви.

Московским великим князьям и царям требовались в большом количестве богослужебные книги для церквей, открываемых в завоеванных и присоединенных к Москве областях.

Исследования показывают, что число рукописных книг постоянно увеличивалось: по числу уцелевших к концу XIX века русских рукописей на XII век приходится 28 рукописей, XIII век – 110, XIV век – 366. Однако с каждым годом книг требовалось все больше и больше. Рукописный способ производства книг к XVI веку уже не соответствовал потребностям Русского централизованного государства.

Время Ивана Грозного замечательно культурными мероприятиями обобщающего характера: составление грандиозного летописного свода, подготовка «Великих четьих-миней», и, наконец, начало книгопечатания.

Первые книги на славянском языке были напечатаны в конце XV века за рубежом – в Польше, Италии, Германии и других странах.

Хотя имя русского первопечатника известно всем, и ему воздвигнут памятник в столице, историки книги высказывают весьма аргументированные версии о том, что и до Ивана Федорова в Москве печатались книги. В частности, в некоторых источниках упоминается о том, что Иван Грозный просил датского короля Христиана III послать в Москву разных художников, особенно книгопечатников. В ответ король направил в Москву Ганса Миссенгейма, который в 1552 году основал здесь типографию. Возможно, в ней и работал Иван Федоров. Упоминаются в царских грамотах и другие имена «московских мастеров печатных дел».

Но, как бы то ни было, официальной датой начала книгопечатания в Москве считается 1564 год, когда Иван Федоров выпустил свой знаменитый «Апостол». Это была во многих отношениях замечательная книга. Ее пропорции близки к классическому «золотому сечению»^. Прекрасно читается шрифт, хорошо виден рисунок. Основному тексту предпослан гравированный фронтиспис, на котором изображен один из легендарных героев и авторов книги – апостол Лука. Книга богато и со вкусом иллюстрирована. Судя по всему, «Апостол» 1564 года был напечатан большим по тем временам тиражом – порядка 200 экземпляров. Из них до наших дней дошло более 60. Все они детально описаны и изучены.

Второй московской книгой Ивана Федорова стал «Часовник», по которому наши предки учились грамоте. Спрос на «Часовник» был велик, и мастер дважды издавал его. Книга эта со временем стала большой редкостью: сохранился единственный экземпляр первоиздания. В настоящее время он хранится в Королевской библиотеке Брюсселя.

Вскоре после издания «Апостола» и «Часовника» Иван Федоров и его сподвижник Петр Мстиславец были обвинены в ереси и вынуждены были покинуть Москву. Они перебрались в Великое княжество Литовское и здесь продолжали книгоиздательскую деятельность. В Литве были изданы «Учительное Евангелие» (сборник бесед с толкованиями евангельских текстов), «Азбука» (первый восточнославянский учебник, в котором были упражнения для чтения и письма) и другие книги.

После отъезда И. Федорова из Москвы печатное дело здесь пришло в упадок, его ученики выпустили всего лишь одну книгу, после чего печатный станок замер на целых 20 лет. Лишь в конце 80-х годов XVI века издательская работа возобновилась и далее развивалась уже бесперебойно.

Книгоиздательская деятельности на Руси изначально была монополизирована государством, важной опорой которого являлась церковь. Это предопределило тот факт, что вплоть до XVIII века в стране по-прежнему издавалась преимущественно религиозная литература. Даже в XVII веке из общего количества изданных книг 85% составляла литургическая литература, 12% – духовная, но не литургическая, 1,6% – буквари и 1,4% – светская.

Государственная монополия на книгоиздание и книгораспространение имела не только негативные последствия, сдерживающие культурный прогресс страны, но и положительные моменты. Именно благодаря такому положению дел в России рано по сравнению с западноевропейскими странами была предпринята попытка введения обязательного экземпляра произведений печати, предназначенного для хранения. В XVII веке было организовано централизованное книгоснабжение библиотек. Московский Печатный двор распространял свою книжную продукцию по церквям и монастырям.

Разнообразные преимущества и богатые возможности типографского метода, которые привели в странах Западной Европы к расширению книжного рынка и удешевлению книги, на Руси долгое время использовались далеко не полностью. Как рукописная, так и печатная книга, были здесь редким и дорогим товаром. Первое время продажная цена печатной русской книги была даже выше цены книги рукописной, и эта ситуация продержалась до середины XVII столетия. Замена пергамента бумагой позволяла, конечно, увеличить выпуск книг и снизить их стоимость, но и сама бумага в России была очень дорогой. Попытки организовать отечественное производство бумаги не увенчались успехом, и ее привозили сначала из Англии, затем из Голландии.

И все-таки дни рукописной книги были уже сочтены. Печатное слово в самом себе несло залог подъема просвещения, науки, общественной мысли. Начиная с XVI века сведения о русских библиотеках множатся, растет и число библиотек.

В Москве для текущей оперативной работы правительственных учреждений создаются подсобные библиотеки. Прежде всего это библиотеки приказов. Приказы – это органы центрального управления, создаваемые в России в XVI-XVIII веках. При царе Алексее Михайловиче (1629-1676) число приказов доходит до полусотни. Хотя сведений о библиотеках при приказах сохранилось немного, можно предположить, что каждое ведомство уже тогда начало формировать свое собрание книг. Достоверно известно, что существовали библиотеки в Пушкарском, Аптекарском, Посольском и других приказах. Фонд библиотеки соответствовал профилю учреждения. В библиотеке Пушкарского приказа собиралась в основном техническая литература, в библиотеке Аптекарского приказа были широко представлены книги по лечебному делу, фармакологии, анатомии, химии и другим естественным наукам. Самой крупной была библиотека Посольского приказа, в которой были книги по законодательству, истории и внешней политике России и соседствующих с ней государств.

Приведем некоторые сведения о наиболее крупных библиотеках приказов.

Посольский приказ был основан раньше других – в 1549 году. Он осуществлял общее руководство внешней политикой Российского государства. Библиотека Посольского приказа была основана в XVII веке. Дьякам (чиновникам) и толмачам (переводчикам), работавшим здесь, часто приходилось обращаться к иностранной литературе. Правительство следило также за приобретением иностранных книг о Московском государстве и по мере возможностей старалось их приобрести. С первых лет царствования Алексея Михайловича в библиотеке Посольского приказа собирается литература на «розных» языках.

Особенно пополнилась библиотека во второй половине XVII века, когда Посольским приказом ведал всесторонне образованный человек, талантливый дипломат и известный политический деятель А.Л.Ордын-Нащокин. По описи, составленной в это время, можно судить о содержании фонда. Примерно половину составляла религиозная литература, среди которой были «кальвинские», «люторские», «католицкие» книги. В числе прочих были рукописи и книги самого разного содержания: «летописцы», «судебные книги», «цифирные», исторические, философские и другие. С 1683 года в Посольский приказ стали передаваться и вновь отпечатанные книги.

Для царя и его приближенных сотрудники Посольского приказа составляли рукописные вестовые письма – «куранты», в которых содержались известия о событиях в зарубежных странах. Эти рукописные «куранты» выходили до 1701 года.

Начиная с 1631 года в Посольский приказ стали доставлять иностранные газеты, а с 1665 года, когда была организована иностранная почта, их поступление стало регулярным. К концу века библиотека выписывала 43 названия иностранных газет.

Фонд библиотеки Посольского приказа уцелел до наших дней и сейчас хранится в Центральном государственном архиве древних актов в Москве.

Богатым фондом располагал Аптекарский приказ. Это ведомство отвечало за лечение царской семьи, подготовку врачей и медицинское дело в стране. В ведении Аптекарского приказа, кроме лекарей и аптекарей, находились астрологи, алхимики и часовых дел мастера. Поэтому фонд библиотеки был разнообразен. Основную часть книг составляли медицинские тексты: лечебники, травники, книги о физиологии человека и ботанике. Широко была представлена иностранная литература по профилю приказа. Здесь был даже свой толмач, который переводил книги, по которым «русские люди могут быть совершенными лекарями и аптекарями».

Из приказных библиотек особо надо выделить библиотеку Печатного двора – правительственной типографии, которая была создана для обеспечения редакционной работы при издании печатных книг.

Первые сведения о библиотеке Печатного двора относятся к началу XVII века. Чтобы понять и по достоинству оценить значение библиотеки для Печатного двора, надо знать, что при издании печатных книг приходилось выполнять большую работу по сверке и исправлению рукописных текстов. За долгие годы в результате их многократного переписывания в текстах было множество ошибок. Поэтому в Печатном дворе была особая «правильня», в которой «справщики» проводили предварительный просмотр и исправление книг, предназначенных к печати. Поэтому в фонд этой библиотеки входили прежде всего справочные (они же «приправочные»), «правильные», «кавычные» книги. Так назывались подлинники, по которым корректоры делали свои исправления. После выхода в свет книги такое издание передавалось в фонд библиотеки как документ прежней справы и пособие для справы будущей. В связи с тем, что поначалу фонд типографской библиотеки был невелик, приходилось нужные книги забирать у частных лиц. При издании религиозной литературы иногда нужные экземпляры затребовались у монастырей, соборов и храмов. Кроме того, книги поступали в качестве даров, по завещаниям и передавались из других ведомств. Но основным источником комплектования библиотеки Печатного двора были собственные издания. Книжный фонд библиотеки использовался активно и разнообразно. Кроме выполнения уточнений для издания книг, литература из библиотеки выдавалась и сторонним пользователям. Сохранился интересный документ той поры: книгохранителю было велено из библиотеки «давать всякие книги для школьных … потреб» (имеется в виду выдача книг преподавателям Академии), в связи с чем он в прошении жалуется, что имеет службы большую «суету».

К концу XVII века в библиотеке Печатного двора было свыше тысячи книг, которыми ведал особый книгохранитель.

По характеру своей деятельности библиотеки приказов были первыми специальными библиотеками России, а библиотеки Пушкарского и Аптечного приказов были первыми технической и медицинской библиотеками.

Постепенно создается сеть библиотек учебных заведений – духовных и первых светских школ. Первые школы открывали на Руси еще при Ярославе Мудром, но сведений о пришкольных библиотеках того периода до нас не дошло. В XVI–XVII веках более активно стали открываться духовные школы и училища светского характера. В 1665 году в Москве была основана государственная школа для подготовки служащих правительственных учреждений. Во второй половине XVII века в российских городах начинают открываться «гимнасийоны». Имеются сведения об открытии в 80-е годы XVII века в Москве «коллегиума» с библиотекой, составленной «из лучших книг». В 1686 году было открыто первое в стране высшее учебное заведение – Славяно-греко-латинская академия и очень скоро в фонде ее библиотеки было уже более 600 рукописей и печатных книг на русском, греческом, латинском, немецком и других языках. Тем не менее, общее число учебных заведений и учебных библиотек светского характера до начала XVIII века было невелико.

Материальная обеспеченность и доступность образования в среде бояр способствовали формированию многих интересных книжных собраний. Богатыми книжными коллекциями владели представители придворной знати (А.М. Курбский, В.В. Голицын, А.Л. Ордын-Нащокин, Б.М. Хитрово и другие).

Из боярских библиотек XVI века наиболее известна библиотека воеводы Андрея Михайловича Курбского. Еще в бытность на царской службе Курбский начал собирать личную библиотеку. После военных неудач он оказался на чужбине под покровительством Сигизмунда II Августа. Вынужденная потеря книг была для него тяжелым лишением. Вскоре после побега в письме на родину он просит сохранить свою библиотеку, доставить ее царю или в один из русских монастырей. В дальнейшем в эмиграции Курбский вновь создает библиотеку, собирая книги отовсюду. Он много переводил в это время, вел по книжным источникам литературную работу и вообще активно использовал свою библиотеку.

Значительными коллекциями обладали некоторые представители духовенства (патриархи Филарет и Никон, иеромонах Евфимий). Их личные библиотеки нередко доходили до ста и более томов и имели в своем составе светские книги, религиозную литературу, редкие рукописи и иностранные издания.

Уникальной по своему подбору была личная коллекция (келейная библиотека) Кирилла Белозерского (1337-1427) – основателя и первого игумена Кирилло-Белозерского монастыря. До нашего времени дошли четыре книги преподобного – четьи (сборники), составленные им самим или под его контролем. Сборники имеют энциклопедический характер и отражают разносторонние интересы владельца. В них вошли выписки из математических работ Галена, рекомендации по сельскому хозяйству и гигиене, статьи «О широте и долготе Земли», «О земном устроении», «О расстоянии между небом и землей» и другие.

Замечательные книжные коллекции имели известные просветители XVII века: Симеон Полоцкий и его друг и ученик Сильвестр Медведев.

В библиотеке Полоцкого было, кроме русских книг, много изданий на латинском и польском языках. Медведев унаследовал библиотеку своего наставника и сумел существенно пополнить ее. Сохранился инвентарный список библиотеки Сильвестра Медведева (1689), который содержит 539 названий. Литература была преимущественно религиозного содержания, что объясняется тем, что и С. Полоцкий и С. Медведев были людьми духовного звания. Примерно четверть библиотеки составляли светские книги по географии, философии, филологии, математике. Перу С. Медведева принадлежит труд «Оглавление книг, кто их сложил». Это библиографический указатель, в который составитель включил наиболее значительные из известных ему книг (всего приводятся работы 204 авторов). Список снабжен именным и предметным указателями, что свидетельствует о высокой библиографической культуре Сильвестра Медведева.

Постепенно в стране расширяется социальный состав владельцев личных библиотек. Среди них – архитектор и скульптор Василий Ермолин (?-1478), благодаря которому появилась известная «Ермолинская летопись»; тверской купец Афанасий Никитин, автор «Хождения за три моря» (кстати, отправляясь в далекое путешествие, Никитин взял с собой часть из своих книг, но по пути был ограблен и вместе с поклажей пропали и его любимые книги). О существовании личных библиотек купцов известно немного. Существуют данные о книжном собрании рода Строгановых, которое передавалось из поколения в поколение. Начало библиотеке положил Аника Федорович Строганов, зачинатель финансового могущества рода. Основная часть библиотеки состояла из духовных книг, многие из которых имелись в нескольких экземплярах. Например, «Часовник» 1565 года издания был приобретен в количестве 48 экземпляров. В дальнейшем многие книги были распределены по церквам строгановских вотчин. После смерти А.Н. Строганова библиотека была поделена между тремя его сыновьями и продолжала пополняться. В первой половине XYII века совокупный фонд этой библиотеки составлял около 800-900 книг. Во второй половине века особенно преуспел в пополнении библиотеки внук А.Н. Строганова – Максим, который увеличил фонд библиотеки деда в пять раз. Это была самая богатая провинциальная библиотека России. О ней как об источнике редких книг было сообщено царю.

Особого внимания заслуживает библиотека московских государей. Истории ее создания, составу библиотеки и ее судьбе посвящено немало научных исследований, но до сих пор сам факт ее существования оспаривается некоторыми специалистами. Предполагают, что библиотека эта возникла при первом самодержце всея Руси Иване Грозном в середине XVI века. Основу ее составили книги, привезенные из Византии женой великого князя Московского Ивана III Софьей Палеолог в качестве приданного.

Л