История позднего средневековья раннего нового времени

Литература

1. 
   Антология средневековой мысли. Т. 2 Теология и философия европейского Средневековья. - СПб.: РХГИ, 2002. – 632 с.
   
2. 
   Брендлер, Г. Мартин Лютер. Теология и революция / Г. Брендлер. – М.- СПб.: Унив. книга, 2000. – 366 с.
   
3. 
   Виппер, Р.Ю. Влияние Кальвина на политические учения и движения XVI в. - М.: Т-во "Печатня С.П. Яковлева", 1894. – 762 с.
   
4. 
   Гобри, И. Лютер / И.Гобри. – М.: Молодая гвардия, 2000. – 513 с.
   
5. 
   Зассе, Г. На том стоим. Кто такие лютеране / Г.Зассе. – СПб.: Андреев и Согласие, 1994. – 231 с.
   
6. 
   Кантценбах, Ф.В. Мартин Лютер / Ф.В. Кантценбах.–Ростов н/Д.: Феникс, 1998.–306 с.
   
7. 
   Маграт, А. Богословская мысль Реформации / А. Маграт. – Одесса: Богомыслие, 1994. – 318 с.
   
8. 
   Мартин, Лютер – реформатор, проповедник, педагог / Лютер Мартин. – М.: Изд-во РОУ, 1996. – 235 с.
   
9. 
   Ян Гус. Лютер. Кальвин. Цвингли. Патриарх Никон: Биогр. повествования / Сост., общ. ред. Н.Ф. Болдырева. - Челябинск: Фонд Лютеранское наследие, 1998 – 521 с.
   
10. 
    Протестантизм. Словарь атеиста. - М.: Политиздат, 1990. – 319 с.
    
11. 
    Соловьев, Э. Ю. Непобежденный еретик. Мартин Лютер и его время / Э.Ю.Соловьев. – М.: Молодая гвардия, 1984. – 288 с.
    
12. 
    Соловьев, Э.Ю. Прошлое толкует нас: Очерки по истории философии и культуры / Э.Ю.Соловьев. – М.: Политиздат, 1991. – 432 с.
    
13. 
    Цвейг, С. Совесть против насилия или Кастеллио против Кальвина / С.Цвейг. – М.: Мысль, 1986. – 238 с.
    
14. 
    Чанышев, А.Н. Протестанизм / А.Н.Чанышев. – М.: Наука, 1969. – 213 с.
    

Анализируя вероучение У. Цвингли и реформу церкви в Цюрихе, сравните его программное сочинение «67 тезисов» с лютеровскими сочинениями, выясните причины неудачной попытки объединения двух лагерей Реформации в ходе Марбургского диспута.

Важнейшая задача семинара – анализ вероучения Кальвина, представленного в его главном теологическом сочинении «Наставление в христианской вере». Объясните, каким образом кальвинизм выражал интересы наиболее передовых кругов тогдашней буржуазии. Остановитесь на политических взглядах Кальвина, его мероприятиях по организации кальвинистской церкви в Женеве.

Тексты источников
ЛЮТЕР МАРТИН. ДИСПУТ О ПРОЯСНЕНИИ ДЕЙСТВЕННОСТИ

ИНДУЛЬГЕНЦИЙ: 95 ТЕЗИСОВ.
Пер. с латинского А. Рубана. Текст воспроизведен по изданию: Лютер, М. Диспут о прояснении действенности индульгенций: 95 Тезисов / Пер. с латинского А.Рубана под ред. Ю.Голубца. Предисл. Н. Басовской. Комментарии А.Рубана и Ю.Рубана. - СПб., 1996. – 64 с.
«Во имя любви к истине и стремления разъяснить ее, нижеследующее будет предложено на обсуждение в Виттенберге под председательством достопочтенного отца Мартина Лютера, магистра свободных искусств и святого богословия, а также ординарного профессора в этом городе. Посему он просит, дабы те, которые не могут присутствовать и лично вступить с нами в дискуссию, сделали это ввиду отсутствия, письменно. Во имя Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.

1. Господь и Учитель наш Иисус Христос, говоря: "Покайтесь...", заповедовал, чтобы вся жизнь верующих была покаянием.

2. Это слово ["покайтесь"] не может быть понято как относящееся к таинству покаяния (то есть к исповеди и отпущению грехов, что совершается служением священника).

3. Однако относится оно не только к внутреннему покаянию; напротив, внутреннее покаяние - ничто, если во внешней жизни не влечет всецелого умерщвления плоти <…>

5. Папа не хочет и не может прощать какие-либо наказания, кроме тех, что он наложил либо своей властью, либо по церковному праву.

6. Папа не имеет власти отпустить ни одного греха, не объявляя и не подтверждая отпущение именем Господа; кроме того, он дает отпущение только в определенных ему случаях. Если он пренебрегает этим, то грех пребывает и далее.

7. Никому Бог не прощает греха, не заставив в то же время покориться во всем священнику, Своему наместнику. <…>

12. Прежде, церковные наказания налагались не после, но перед отпущением грехов, как испытания истинного покаяния. <…>

18. Представляется, что не доказано ни разумными основаниями, ни Священным Писанием, что они [умершие – Л.С.] пребывают вне состояния [приобретения] заслуг или причащения благодати. <…>

20. Итак, папа, давая "полное прощение всех наказаний", не подразумевает исключительно все, но единственно им самим наложенные.

21. Поэтому ошибаются те проповедники индульгенций, которые объявляют, что посредством папских индульгенций человек избавляется от всякого наказания и спасается.

22. И даже души, пребывающие в Чистилище, он не освобождает от того наказания, которое им надлежало, согласно церковному праву, искупить в земной жизни.

23. Если кому-либо может быть дано полное прощение всех наказаний, несомненно, что оно дается наиправеднейшим, то есть немногим.

24. Следовательно, большую часть народа обманывают этим равным для всех и напыщенным обещанием освобождения от наказания.

25. Какую власть папа имеет над Чистилищем вообще, такую всякий епископ или священник имеет в своем диоцезе или приходе в частности.

26. Папа очень хорошо поступает, что не властью ключей (каковой он вовсе не имеет), но заступничеством дает душам [в Чистилище] прощение.

27. Человеческие мысли проповедуют те, которые учат, что тотчас, как только монета зазвенит в ящике, душа вылетает из Чистилища.

28. Воистину, звон золота в ящике способен увеличить лишь прибыль и корыстолюбие, церковное же заступничество - единственно в Божьем произволении. <…>

30. Никто не может быть уверен в истинности своего раскаяния и - много меньше - в получении полного прощения. <…>

32. Навеки будут осуждены со своими учителями те, которые уверовали, что посредством отпустительных грамот они обрели спасение.

33. Особенно следует остерегаться тех, которые учат, что папские индульгенции - это бесценное Божие сокровище, посредством которого человек примиряется с Богом. <…>

36. Всякий истинно раскаявшийся христианин получает полное освобождение от наказания и вины, уготованное ему даже без индульгенций. <…>

38. Папским прощением и участием не следует ни в коем случае пренебрегать, ибо оно (как я уже сказал) есть объявление Божьего прощения. <…>

41. Осмотрительно надлежит проповедовать папские отпущения, чтобы народ не понял ложно, будто они предпочтительнее всех прочих дел благодеяния.

42. Должно учить христиан: папа не считает покупку индульгенций даже в малой степени сопоставимой с делами милосердия.

43. Должно учить христиан: подающий нищему или одалживающий нуждающемуся поступает лучше, нежели покупающий индульгенции.

44. Ибо благодеяниями приумножается благодать и человек становится лучше; посредством же индульгенций он не становится лучше, но лишь свободнее от наказания.

45. Должно учить христиан: тот, кто, видя нищего и пренебрегая им, покупает индульгенции, не папское получит прощение, но гнев Божий навлечет на себя.

46. Должно учить христиан: если они не обладают достатком, им вменяется в обязанность оставлять необходимое в своем доме и ни в коем случае не тратить достояние на индульгенции.

47. Должно учить христиан: покупка индульгенций - дело добровольное, а не принудительное.

48. Должно учить христиан: папе как более нужна, так и более желанна, - при продаже отпущений - благочестивая за него молитва, нежели вырученные деньги.

49. Должно учит христиан: папские отпущения полезны, если они не возлагают на них упования, но весьма вредоносны, если через них они теряют страх перед Богом.

50. Должно учит христиан: если бы папа узнал о злоупотреблениях проповедников отпущений, он счел бы за лучшее сжечь дотла храм св. Петра, чем возводить его из кожи, мяса и костей своих овец.

51. Должно учить христиан: папа, как к тому обязывает его долг, так и на самом деле хочет, - даже если необходимо продать храм св. Петра - отдать из своих денег многим из тех, у кого деньги выманили некоторые проповедники отпущений. <…>

55. Мнение папы, безусловно, состоит в том, что если индульгенции - ничтожнейшее благо - славят с одним колоколом, одной процессией и молебствием, то Евангелие - высшее благо - надлежит проповедовать с сотней колоколов, сотней процессий и сотней молебствий.

56. Сокровища Церкви, откуда папа раздает индульгенции - и не названы достаточно, и неизвестны христианам. <…>

58. Также не являются они заслугами Христа и святых, ибо они постоянно - без содействия папы - даруют благодать внутреннему человеку, и крест, смерть и Ад внешнему человеку. <…>

62. Истинное сокровище Церкви - это пресвятое Евангелие (Благовестие) о славе и благодати Бога.

63. Но оно заслуженно очень ненавистно, ибо первых делает последними.

64. Сокровище же индульгенций заслуженно очень любимо, ибо последних делает первыми.

65. Итак, сокровища Евангелия - это сети, коими прежде улавливались люди от богатств.

66. Сокровища же индульгенций - это сети, коими ныне улавливаются богатства людей.

67. Индульгенции, которые, как возглашают проповедники, имеют "высшую благодать" истинно таковы, поскольку приносят прибыль.

68. В действительности же они в наименьшей степени могут быть сравнимы с Божией благодатью и милосердием Креста. <…>

71. Кто говорит против истины папских отпущений - да будет тот предан анафеме и проклят.

72. Но кто стоит на страже против разнузданной и наглой речи проповедника - да будет тот благословен.

73. Как по справедливости папа поражает отлучением тех, кто во вред торговле отпущениями замышляет всяческие уловки.

74. Так гораздо страшнее он намерен поразить отлучением тех, кто под предлогом отпущений замышляет нанести урон святой благодати и истине. <…>

79. Утверждать, что пышно водруженный крест с папским гербом равномочен кресту Христову, значит богохульствовать.

80. Епископы, священники и богословы, дозволяющие вести такие речи перед народом, ответят за это.

81. Это дерзкое проповедование отпущений приводит к тому, что почтение к папе даже ученым людям нелегко защищать от клевет и, более того, коварных вопросов мирян. <…>

84. Или: В чем состоит эта новая благодать Бога и папы, что за деньги безбожнику и врагу Божию они позволяют приобрести душу благочестивую и Богу любезную, однако за страдание такую же благочестивую и любимую душу они не спасают бескорыстно, из милосердия? <…>

86. Или: Почему папа, который ныне богаче, чем богатейший Крез, возводит этот единственный храм св. Петра охотнее не на свои деньги, но на деньги нищих верующих?

87. Или: Что папа прощает или отпускает тем, кто посредством истинного покаяния имеет право на полное прощение и отпущение? <…>

90. Подавлять только силой эти весьма лукавые доводы мирян, а не разрешать на разумном основании - значит выставлять Церковь и папу на осмеяние врагам и делать несчастными христиан. <…>

94. Надлежит призывать христиан, чтобы они с радостью стремились следовать за своим главой Христом через наказания, смерть и ад.

95. И более уповали многими скорбями войти на небо, нежели безмятежным спокойствием. M.D.XVII».
МАРТИН ЛЮТЕР. К ХРИСТИАНСКОМУ ДВОРЯНСТВУ НЕМЕЦКОЙ НАЦИИ ОБ ИСПРАВЛЕНИИ ХРИСТИАНСТВА.
Перевод Ю.А. Голубкина. Текст воспроизведен по изданию: Лютер, М. Время молчания прошло: Избранные произведения 1520-1526 гг. / Перевод, ист. очерк, комментарии Ю.А.Голубкина. - Харьков-СПб.: Око, 1994. - 352 с.
Время молчания прошло, и время говорить настало, как возвещено в третьей главе Екклесиаста. Я соединил, согласно нашему намерению, несколько заметок, касающихся исправления христианства, чтобы предложить их христианскому дворянству немецкой нации; может быть, Бог все-таки захочет помочь Своей церкви посредством мирян, поскольку духовенство, которому это более подобает, ни на что не обращает внимания.
Пресветлейшему, могущественнейшему

Императорскому Величеству

и христианскому дворянству немецкой нации. Доктор Мартин Лютер.
<…>Нередко [церковные] соборы предлагали разные реформы, но их проведению всякий раз препятствовала хитрость некоторых людей, – и их козни и злодеяния (поскольку после соборов все становилось еще хуже) я намерен теперь, да поможет мне Господь, не мешкая, обнародовать, чтобы они, став общеизвестными, не могли в дальнейшем так мешать и вредить. Бог поставил над нами главой благородного юношу и пробудил во многих сердцах большие благие упования; но наряду с этим необходимо и наше содействие, чтобы извлечь пользу из [благоприятного] момента и [императорской] благосклонности.

Романисты с завидной прытью воздвигли вокруг себя три стены, при помощи которых они до сих пор защищали себя, и никто не смог их реформировать; из-за этого все христианство пришло в ужасный упадок.

Во-первых, если им угрожали светской властью, то они утверждали, что светские законы не для них писаны, более того, что духовное – выше мирского. Во-вторых, если их хотели привлечь к ответственности на основании Священного Писания, то они подчеркивали, что никому, кроме папы, не подобает истолковывать Писание. В-третьих, если им угрожали собором, то они выдумывали, будто бы никто, кроме папы, не имеет права созывать собор. Так они тайно похитили у нас три розги, чтобы иметь возможность оставаться безнаказанными, и, укрывшись за надежными укреплениями этих трех стен, творили всевозможные гнусности и злодеяния, которые мы воочию видим и в наши дни. И даже если их вынуждали созвать собор, они все-таки предварительно лишали его силы, обязывая заранее под присягой князей не задевать их, благодаря чему папе предоставлялась безраздельная власть над всем распорядком собора. И поэтому не имело значения: созывалось ли много соборов или же ни одного собора, разве что они одурачивали нас лицемерием и притворством. Ощущая панический страх перед законным свободным собором, они так задергали королей и князей, что последние уверовали, будто бы неповиновение им во всех этих лукавых и хитрых кознях – это неповиновение [Самому] Богу.

Ныне же да поможет нам Господь и даст нам одну из труб, которыми были разрушены иерихонские стены, чтобы и мы смогли пустить по ветру эти соломенные и бумажные препоны, подготовить для покарания греха христианские розги, обнародовать коварство и обман дьявола и, очистив таким образом себя, вновь снискать милость Божию. Попытаемся, прежде всего, напасть на первую стену. Выдумали, будто бы папу, епископа, священников, монахов следует относить к духовному сословию, а князей, господ, ремесленников и крестьян – к светскому сословию. Все это измышление и надувательство. Они не должны никого смущать, и вот почему: ведь все христиане воистину принадлежат к духовному сословию и между ними нет иного различия, кроме разве что различия по должности.<…> А если папа или епископ совершают помазание, делают тонзуру, посвящают в сан, освящают, одеваются не так, как миряне, то все это возносит только лицемеров и болванов, но никогда не превращает в христианина или духовное лицо. Сообразно этому все мы посредством крещения посвящаемся во священники, <….> Поэтому посвящение епископа равнозначно тому, как если бы он в месте, где собралось множество людей, избрал одного из толпы, в которой все обладают равной властью, и поручил бы ему осуществлять эту самую власть над другими. Точно так же, если бы десять братьев, королевских сыновей, пользующихся равными правами наследования, избрали бы одного, который управлял бы за них наследством, то все они были бы королями, обладающими равной властью, и все же управлять было бы поручено одному. Скажу об этом еще понятнее. Если бы группа благочестивых христиан была захвачена в плен и заточена в пустыне и среди них не было бы священника, рукоположенного епископом, и если бы они единодушно избрали одного из своей среды, независимо от того, женат он или нет, и поручили бы ему крестить, служить мессу, отпускать грехи и проповедовать, то он был бы самым настоящим священником, как будто бы его рукоположили все епископы и папы. Отсюда следует, что в случае необходимости каждому дозволено крестить и отпускать грехи, что было бы невозможным, если бы не все мы были священниками.

Из этого следует, что миряне, священники, князья, епископы, или, как они выражаются, духовные и светские лица, в действительности не имеют никаких других существенных различий, кроме службы или занятия. По своему же достоинству они не различаются, потому что все принадлежат к духовному сословию; истинные священники, епископы и папы, но не у всех у них одинаковая служба, подобно тому, как в среде священников и монахов не все заняты одним и тем же делом. <…>

Подобно этому, те, кого сейчас называют духовенством, или священниками, епископами и папами, отличаются от остальных христиан не далее и не более того, что они должны иметь дело со словом Божиим и с Таинствами, это их занятие и служба; точно так же в руках у светской власти – меч и розги, чтобы наказывать ими злых, защищать благочестивых. У сапожника, кузнеца, крестьянина и у каждого есть свое ремесло, должность и дело, и все же все они в одинаковой мере являются посвященными священниками и епископами; и каждый, исполняя свою должность или занимаясь своим ремеслом, обязан приносить пользу другим и служить им. И точно так же, как все члены тела служат друг другу, множество занятий сообща направлены на содействие телу и душе. Посмотрите теперь, христиане ли придумали и пустословили, что светская власть не распространяется на духовенство и не может осуждать его? Это равносильно утверждению: «Если глаз подвергается опасности, рука не должна оказывать помощи». Разве это не противоестественно (не говоря уже – не по-христиански), если один член не должен помогать другому и защищать его от погибели? Нет, чем благороднее член тела, тем больше другие должны ему помогать. И я настаиваю: так как светская власть учреждена Богом для наказания злых и защиты благочестивых, то круг ее обязанностей должен свободно и беспрепятственно охватывать все Тело христианства, без всякого исключения, будь то папа, епископ, священник, монах, монахиня или кто-нибудь еще. И если светскую власть ограничивать только потому, что она среди христианских занятий якобы незначительнее службы проповедника, или исповедника, или [вообще] духовного лица, то точно так же следовало бы наложить запрет на то, чтобы портные, сапожники, каменщики, плотники, кухарки, кельнеры, крестьяне и все живущие в миру ремесленники шили папе, епископам, священникам одежду, тачали обувь, строили дома, готовили пищу, подавали напитки, давали оброк. <…> Поэтому светская христианская власть должна исполнять свою службу беспрепятственно, не опасаясь затронуть папу, епископа, священника: кто виноват, тот и отвечай. Возражения канонического Права против этого – чистейшей воды самонадеянное римское измышление, ибо святой Павел провозгласил для всех христиан: «Всякая душа (я считаю, и папы тоже) да будет покорна высшим властям; ибо они не напрасно носят меч, они Божий слуги для наказания злых и поощрения благочестивых». И святой Петр: «Будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа, ибо такова есть воля Божия». Он возвестил также, что появятся люди, пренебрегающие светской властью (2 Пет. 2), как и произошло впоследствии благодаря церковному праву.

Итак, я полагаю, что эта первая бумажная стена низвергнута; отныне светская власть становится членом христианского Тела, и, занимаясь земными делами, она все же принадлежит к духовному сословию; поэтому сфера ее деятельности должна беспрепятственно касаться всех членов Тела в целом: наказывать виновных и преследовать их в случае необходимости, не обращая внимания на пап, епископов, священников; пусть они угрожают и отлучают, как только им вздумается. <…> А между тем в церковном праве чрезмерно превозносятся свобода, жизнь и имущество священников, как будто бы миряне духовно не такие же добрые христиане, или как будто бы они не принадлежат к церкви. Почему тело, жизнь, имущество и честь твои так свободны, а мои – нет; ведь мы же все христиане, у нас одинаковое Крещение, вера, Дух и все остальное? Если убивают священника, то на местность [где он убит] налагается интердикт. Почему же этого не происходит, если убивают крестьянина? Откуда проистекает такое заметное различие между равноправными христианами? Единственно из человеческих законов и измышлений. <…>

Вторая стена еще более шаткая и неустойчивая: они намереваются быть единственными истолкователями Писания. Не изучив в нем на протяжении жизни ни строчки, они имеют наглость считать себя единственными авторитетами; обманывают нас бесстыдными высказываниями, что папа, независимо от того – злой он или благочестивый, не может заблуждаться в вере, но подтвердить это ссылкой хотя бы на одну букву они не в состоянии. И из-за этого в церковном праве содержится так много еретических и нехристианских, да и противоестественных законов, что сейчас даже отпадает необходимость доказывать это. <…> Это кощунственная, лживая басня, и они не могут привести ни одной буквы в доказательство того, что лишь папа может истолковывать Писание или утверждать его толкование; они самовольно присвоили это право. И хотя они делают оговорку, будто бы получили власть от святого Петра, которому были переданы ключи, хорошо известно то, что ключи переданы не одному святому Петру, а всей общине; к тому же ключи предназначены не для учения или управления, а единственно для того, чтобы вязать или разрешать грехи. И все остальное, что они придумывают, ссылаясь на ключи, всего-навсего выдумка. <…> Ведь должен же был в старину Авраам слушать свою Сарру, которая тем не менее была подчинена ему больше, чем мы кому-либо на земле. Точно так же Валаамова ослица была умнее самого пророка. Если Бог посредством ослицы обращался к пророку, то почему Он не может посредством благочестивого человека обличать папу? Далее, святой Павел осуждал святого Петра как заблуждающегося (Гал. 2). Поэтому надлежит всякому и каждому христианину проникнуться верой, понимать и защищать ее и осуждать все заблуждения.

Третья стена падет сама собой, если разрушены эти две первые. Ведь поскольку деятельность папы противоречит Писанию, мы обязаны стать на сторону Писания, наказать папу и воздействовать на него в соответствии со словом Христовым (Мф. 18): «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним: если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, если же не послушает их, скажи общине, а если и общины не послушает, то да будет он тебе, как язычник». Здесь каждому заповедается заботиться о других. Насколько же больше мы должны следовать этому, если управитель церкви действует во зло, своими поступками причиняет другим много вреда и вводит их в соблазн. Но, если я призван обличить его перед общиной, мне прежде всего нужно ее собрать. У них нет никаких свидетельств Писания, что только папе надлежит созывать собор или утверждать. [У них есть] только их собственные законы, имеющие значение лишь в той мере, в какой они не вредят христианству и заповедям Божиим. В случае же, если папа достоин наказания, эти законы теряют силу. И тем, что папа не наказуем посредством собора, христианству наносится вред. <…>

Поэтому, когда я касаюсь соборов, созванных папством, я не придаю особого значения их решениям. И если требует обстановка, а папа злонамеренно относится к христианству, то всякий, кто может, обязан, как верный член всего Тела, содействовать созыву поистине свободного собора. А этого никто не в состоянии сделать лучше, чем светский меч; в особенности потому, что светские владыки так же, как и все, являются христианами, духовенством, священниками, обладающими властью во всех делах, и должны, там где это будет нужно и полезно, беспрепятственно применять по отношению к каждому власть, данную им Богом. <…> В церкви нет никакой иной власти, кроме власти, направленной на созидание. Поэтому, если папа захочет использовать власть, чтобы воспрепятствовать созыву свободного собора, и тем самым будет приостановлено совершенствование церкви, нам не следует обращать внимание на него и на его власть. Если же он обрушится с отлучениями и бранью, то этим надо пренебрегать, как выходкой сумасшедшего, – и в свою очередь, уповая на Бога, отлучать и преследовать его изо всех сил, потому что такая самонадеянная папская власть ничего не значит.<…>

А теперь рассмотрим предложения, которые, как этого требует справедливость, должны обсуждаться на соборах и которыми папа, кардиналы, епископы и все ученые должны были бы руководствоваться и днем и ночью, если бы любили Христа и Его церковь; но раз они этого не делают, пусть содействуют толпа и светский меч, невзирая на их отлучения или угрозы <…>

Во-первых, пусть каждый князь, дворянин, город решительно запретят своим подданным давать в Рим аннаты и вообще упразднят их. Ведь папа нарушил соглашение и превратил аннаты в грабеж, вызвавший упадок и позор всей немецкой нации; он дает  их своим друзьям, продает за большие деньги, на которые учреждает должности. Поэтому он потерял на них право и заслуживает наказания. Светской же власти надлежит защищать невиновных и противиться бесправию. <…>

Во-вторых, папа <…> присоединяет к своим владениям немецкие церковные учреждения и либо раздаривает, либо продает их в Риме иностранцам, которые не делают ничего полезного в немецких землях, а епископства между тем ограничиваются в своих правах. <…> Пусть [христианское дворянство] установит, потребует и предпишет, чтобы отныне ни один лен больше не переходил к Риму, ни одного  больше не добывалось оттуда [римлянами] разными способами, но чтобы они, освобожденные от тиранической власти, оставались в стране. А для управления наилучшим образом этими ленами в пределах земель немецкой нации епископам должны быть возвращены их права и полномочия. <…>

В-третьих, пусть император издаст закон, чтобы отныне утверждение епископов и каких бы то ни было должностей исходило не из Рима, а чтобы было восстановлено решение пресвятейшего и достославного Никейского собора, в соответствии с которым епископ должен утверждаться двумя  или архиепископом. <…>Однако, чтобы он не жаловался на ограничение своей верховной власти, нужно установить, чтобы случаи, когда примасы или архиепископы не в состоянии решить дело или когда между ними возникли разногласия, передавались на рассмотрение папы. <…>

В-четвертых, в соответствии с каноническим правом пусть будет установлено, чтобы любое светское дело, которое не соблюдается, рассматривалось светской властью, а не передавалось в Рим.<….

В-пятых, чтобы отныне никакие резервации не имели силы и чтобы ни один лен больше не захватывался Римом ни в случае смерти владельца, ни при возникновении тяжбы, ни, что он [раньше] принадлежал кардиналу или кому-нибудь из папской челяди <…> А если в Риме в таких случаях прибегнут к отлучению или духовному принуждению, пусть это презирают, как отлучение жулика, которому не позволяют воровать. <…>

В-шестых, пусть также будут упразднены casus reservati, посредством которых у людей не только вымогается уйма денег, но и многие несчастные души вводятся лютым тираном в соблазн и заблуждение <…>

В-седьмых, пусть римский престол упразднит оффиции, уменьшит число пресмыкающихся и лебезящих в Риме, а папская челядь пусть содержится за счет средств самого папы; и двор его не должен превосходить пышностью и расточительством дворы всех королей <..>

В-восьмых, пусть будут упразднены тягостные, мучительные клятвы, к которым папа безо всяких на то оснований принуждает епископов, чтобы подчинить их себе как рабов, и что по его собственному произволу <…> Из-за инвеституры они вступали с императорами в ожесточенные войны и распри, длившиеся до тех пор, пока не захватили ее посредством наглого насилия, и удерживают до настоящего времени, как будто изо всех христиан на земле одни немцы должны быть козлами отпущения для папства и римского престола и сносить то, чего уже никто не хочет ни терпеть, ни допускать. И поскольку эти действия представляют собой неприкрытое насилие и разбой, препятствуют законной епископской власти и наносят вред бедным душам, император со своим дворянством обязан защитить их от такой тирании и покарать ее.

В-девятых, пусть папа не имеет над императором никакой власти, кроме помазывать его перед алтарем и короновать, как епископ коронует короля, <….> Но не подобает папе возвышаться над светской властью, исключая лишь духовное служение, к которому относятся проповедь и отпущение грехов. В других же делах он должен быть ниже, как учат Павел (Рим. 13) и Петр (1 Пет. 3<…> папы хотят управлять империей, оставаясь при этом папами. Все это происки мошенников, которые, прикрываясь папским титулом, не прочь стать господами над миром и посредством папской власти и имени Христова вновь восстановить в прежнем виде разрушенную Римскую империю.

В-десятых, пусть папа умерит свой аппетит и не точит зубы на чужой каравай – не присваивает себе никаких титулов королевств Неаполитанского и Сицилийского. <…> Поэтому император не должен позволять ему [захватывать] такие лены, а если это произойдет,…, сославшись на Библию и молитвенник, указать, что он должен предоставить светским властям право управления странами и землями, в особенности теми, которых ему не давал, а его дело – проповедь и молитва.<…>.

В-одиннадцатых, пусть будет прекращен обряд целования ног у папы. И то, что жалкий, грешный человек дает целовать свою ногу тому, кто во сто раз лучше его, – образец нехристианских, более того, дьявольских нравов. <…> Сравните их, Христа и папу: Христос омыл и отер ноги Своим ученикам, а ученики никогда не омывали Ему ног; папа, как стоящий выше Христа, переиначивает это и, позволяя целовать свою ногу, выдает это за великую милость. <…>

В-двенадцатых, пусть будут упразднены паломничества в Рим или пусть никому не разрешается отправляться туда ради любопытства или показного благочестия; <…> Я говорю это не потому, что паломничество – зло, но потому, что в наше время оно способствует порче нравов. Ведь в Риме паломники видят не добронравие, а лишь суетные соблазны. <…> Папы … провозглашают дурацкие «золотые годы». <…> это приносит деньги и укрепляет ложную власть, а потому-то они продолжают свои затеи <…>

В-тринадцатых, коснемся великого множества тех, которые, давая много обетов, исполняют лишь немногие. <…> чтобы отныне не позволять больше строить нищенствующие монастыри <…> чтобы все они были упразднены или сохранены в двух-трех местах. Ничего хорошего не приносит и никогда не приносило бродяжничанье по стране с протянутой рукой<…> И пусть монахи больше не проповедуют и не исповедуют, <…> К тому же должны быть упразднены и многочисленные секты и группировки в одном и том же ордене <…> Следует также запретить папе учреждать или утверждать новые ордена; кроме того, он должен отдать распоряжение, чтобы некоторые из них упразднили или свели к меньшему <…> Bвсе духовные учреждения и монастыри должны быть настолько свободными, чтобы служить Богу добровольно, а не принудительно.

В-четырнадцатых, <…> организация христианства должна быть следующей: жители каждого города из своей среды выбирают образованного, благочестивого горожанина, поручают ему пастырское служение и содержат его за счет общины, предоставляя на его свободное усмотрение, жениться ему или нет. При нем должно быть несколько духовных лиц, или диаконов, которые также по собственному желанию могут и жениться, и оставаться холостыми. Они помогают воспитывать прихожан и общину посредством проповедей и таинств, как это сохранилось доныне в греческой церкви. <…> И то, что, вопреки этому, установлено в каноническом праве, – всего-навсего басня и благоглупость. <…> Я не хочу ни советовать, ни запрещать каждому отдельно взятому, у которого еще нет жены, ни вступать в брак, ни оставаться в безбрачии; пусть он придерживается общепринятого христианского порядка и своего собственного доброго разумения. <…>

В-пятнадцатых, я не забыл и о бедных монастырях. <…> я советую этим чадам – братьям и сестрам: если начальствующие не дают разрешения исповедоваться в сокровенных грехах тому, кому ты хочешь, то решись на это сам и покайся своему брату или сестре, кому угодно – пусть дадут тебе отпущение и утешение, а затем иди и делай, что захочешь и что надо, и твердо верь в то, что ты освобожден от греха и что он не довлеет над тобой. <…>

В-шестнадцатых, нужно было бы также совершенно упразднить или, по крайней мере, сократить юбилейные годы, праздники в честь святых и заупокойные мессы, потому что, их превратили в насмешку и проводят только ради денег, обжорства и пьянства. <…>

В-семнадцатых, следует также отменить некоторые взыскания или наказания канонического права, в особенности интердикт <…> Отлучение следует применять лишь в тех случаях, которые отмечены в Писании: то есть по отношению к тем, кто не придерживается истинной веры, или к тем, о чьей грешной жизни известно каждому. Но нельзя за земные дела. <…>

В-восемнадцатых, пусть будут отменены все праздники, за исключением воскресенья. Если же захотят сохранить праздники Богородицы и Великих Святых, то пусть перенесут их все на воскресенье или же отмечают только утром, во время мессы, а затем весь день пусть будет рабочим днем. Основанием для этого служит то, что сопутствуют неумеренное пьянство, [азартные] игры, безделье и всяческие прегрешения; вследствие чего мы больше гневим Бога в святые дни, чем в будни. <…> То, что направлено против Бога и причиняет вред телу и душе человека, не только может быть, без ведома и одобрения папы или епископа, упразднено каждой общиной, [городским] советом или светской властью, но они даже обязаны, ради спасения души, не допускать этого, даже если папа и епископ, которым подобает первыми упразднить [праздники], не захотят [сделать этого].

В-девятнадцатых, пусть будут изменены ступени, или колена, родства, в которых запрещается вступление в брак, как, например, крестное родство, четвертая и третья степени родства, чтобы [в случаях], когда папа бесстыдно продает за деньги разрешения на брак, каждый священник мог давать разрешение сам – безвозмездно и ради спасения души. Да, Богу угодно, чтобы была разорвана денежная сеть – духовный закон – и чтобы все, что нужно покупать в Риме, – отпущения, индульгенции, «грамоты о масле», грамоты о мессах и все прочие римские confessionalia, или безобразия, при помощи которых обманывают и лишают денег бедный народ, – мог бесплатно делать и разрешать любой священник. <…> чтобы соблюдение постов зависело от свободного усмотрения каждого и чтобы можно было употреблять любую пищу <…> Ведь они сами в Риме насмехаются над постами, а нас в Германии заставляют трескать постное масло, которым они себе не позволили бы смазывать даже обувь. <…>

В-двадцатых, пусть будут разрушены до основания безнадзорные часовни и церкви, ставшие новыми центрами паломничества, как, например, в Вильснаке, Штернберге, Трире, Гримментале, Регенсбурге и во многих других. <…> И в местах, куда не хотят стекаться паломники, начинают провозглашать святых – не ради возвеличения самих святых, а ради паломников и денежных приношений. И этому ныне способствуют папа и епископы. [В местах паломничеств] дождем изливаются отпущения <…> Какой дух дал папе власть провозглашать святых? Кто сообщил ему, святые они или нет? <…> Поэтому советую я, чтобы прославление святых зависело от них самих. <….> Сюда же относится требование отменить, или отвергнуть, или сделать общими для всех церквей те привилегии и буллы и все, что папа продает в Риме на своей живодерне. Ведь если он продает или предоставляет Виттенбергу, Галле, Венеции и, прежде всего, своему Риму indulta, привилегии, отпущения, милости, преимущества, facilitates, то почему он предоставляет это не всем церквам в целом? <….>.

В-двадцать вторых, <…> было бы полезным отменить большинство из установленных месс, поскольку видно, что их расценивают как жертву и «доброе дело», в то время как они, подобно крещению и покаянию, представляют собой таинство, благотворное не для других, а для тех, кто его принимает. <…> Но это, очевидно, слишком новые и неслыханные рассуждения, <…> я повременю развивать свою мысль об этом до тех пор, пока вновь не возникнет правильное понимание того, что такое месса и для чего она нужна. К сожалению, уже на протяжении многих лет из нее делают ремесло для земного пропитания <…> Также недопустимо в дальнейшем, чтобы одно лицобыло более чем в одном соборе или приходе; надо довольствоваться скромным положением, чтобы и у другого тоже было бы что-нибудь <…>

Не следует строжайшим образом требовать возвращения церкви принадлежавших ей имуществ, но поскольку мы христиане и каждый обязан помогать другому, мы вполне обладаем властью оставить их ради единства [богемцам] и позволить [пользоваться ими] перед Богом и миром. <…>

В-двадцать седьмых, <…> укажем на некоторые недостатки в светской [жизни]. Прежде всего ощущается крайняя необходимость во всеобщем постановлении немецкой нации, запрещающем чрезмерное изобилие дорогостоящих одежд, которое приводит к разорению многих дворян и богачей. <…> Точно так же следовало бы сократить  пряностей, которые можно уподобить большому кораблю, вывозящему из немецких земель деньги. <…> Я, наверное, предлагаю здесь несуразную и невозможную вещь, рекомендуя отказаться от крупной торговли и [упразднить] купеческие компании. Но я делаю свое; если это не будет улучшено всеми сообща, то пусть улучшает себя самого всякий, кто захочет. Я не замечаю того, чтобы купцы приносили в страну множество хороших обычаев. <…> Но самое большое несчастье немецкой нации – это, несомненно, ростовщичество. <…> пусть император, князья, господа и горожане сделают все для того, чтобы ростовщичество строжайшим образом было подвергнуто проклятию и немедленно запрещено <…> По правде говоря, есть необходимость и в том, чтобы обуздать фуггера и другие компании такого же рода. <…> Не будучи знаком с торговыми расчетами, я не понимаю, как можно, имея сто гульденов, заработать в течение года двадцать, и даже [имея] один, [заработать] еще один, и все это – не занимаясь земледелием или скотоводством: ведь в этих занятиях благосостояние зависит не от сметливости человека, а от щедрот Божиих. Но пусть займутся этим осведомленные в мирских делах. <…> Я глубоко убежден в том, что намного благочестивее было бы умножать земледелие и сокращать торговлю. <…> Теперь перейдем к злоупотреблению обжорством и пьянством, из-за которого нас, немцев, всячески поносят в чужих краях и которое считается особым, только нам присущим пороком. <…> Светскому мечу подобает предпринять против этого некоторые меры <..> И последнее: разве не прискорбно, что мы, христиане, позволяем содержать у нас общедоступные публичные дома, в то время как все мы крестились для целомудрия? <…> Давая этот и отмеченные выше советы, я хотел показать, сколько добрых дел могла бы свершить светская власть и, вообще, в чем заключаются обязанности любой власти».

а) Первое пленение — это причащение [мирян] под одним видом <…> Это и есть то, что не позволяет мне осуждать богемцев. Зловредны они или же благонравны, в любом случае они располагают для себя словом и делом Христа; у нас же нет ни первого, ни второго, а есть только пустое человеческое измышление: "Так установила Церковь". Но подобное установила не Церковь, а тираны Церкви без согласия Церкви (т. е. народа Божьего)...

Итак, это первое пленение Таинства Св. Причастия, затрагивающее его сущность и целостность. Таинство Причастия принадлежит не священникам, а всем; и священники — не господа, а служители, которые обязаны давать [Св. Причастие] под обоими видами всем жаждущим и делать это так часто, как их об этом попросят.

b) Второе пленение — это навязывание учения о Пресуществлении <…> Во всяком случае, я, хотя и не могу понять, каким образом хлеб становится Телом Христовым, хочу смиренно отдать свой разум в плен Христу; придерживаясь простодушно его слов, я твердо верю не только в то, что Тело Христово присутствует в хлебе, но и в то, что хлеб — это Тело Христово. И что поделаешь, если философия не понимает этого?! Святой Дух выше Аристотеля...

с) Третье пленение. — это истолкование мессы как [доброго] дела и жертвы

Третье пленение этого Таинства — есть чрезмерное злоупотребление им, в результате чего сегодня в Церкви почти ни во что так поголовно и так сильно не верят, как в то, что месса — доброе дело и жертва. Это злоупотребление открыло дорогу необозримому потоку других злодейств, так что для веры не осталось места в этом Божественном Таинстве и оно превратилось в настоящую ярмарку, трактир и денежную сделку...<…>

2. Таинство Крещения совершенно не признается Церковью в его действенности

<…> Нам на всю жизнь уготована одна участь: мы приняли Крещение. А это значит, что мы умерли [для греха] и обрели жизнь [вечную] через веру Христову. Подобает наставлять только в этой вере. И в особенности это должен делать верховный пастырь [папа]. Но ныне о вере молчат <…> немногим ведомо это величие Крещения и блаженство христианской свободы<..>

3. Церковь лишила Таинство Покаяния даруемого им утешения

Первым и главным злом, [учиненным папистами] по отношению к этому Таинству, является то, что они свели его на нет, не оставив от него даже следа. <…> некоторые начали уже отдавать приказы ангелам небесным и в своем неверии и неистовом безбожии похваляться тем, что якобы … им предоставлено право на небесное и земное господство...

Таинствами в узком смысле слова можно назвать только те обещания, которые связаны со знамениями. Остальные обещания, не связанные со знамениями, являются простыми обещаниями. Отсюда следует, что если мы будем точно придерживаться значения слов, то в Церкви Божией есть только два Таинства — Крещение и Преломление хлеба, так как только в них мы находим и обещание прощения грехов, и только о них свидетельствуют Божественные знамения. А Таинство Покаяния, которое я добавил к этим двум Таинствам, лишено явного Божественного знамения и, как я говорил, является не чем иным, как путем, возвращающим нас к Крещению.

2. Брак как учрежденный Богом вид [совместной] жизни полов

Брак... может рассматриваться как образ Христа и Церкви? но учрежденным Богом Таинством он не является. Как таковое, он, скорее, придуман в Церкви людьми <…>

3. Посвящение в священники как поручение, направленное на служение общине

Об этом Таинстве Церковь ничего не знает. Оно измышлено папской Церковью. В нем нет даже намека на обещание милости; во всем Новом Завете нет ни слога, упоминающего о нем [священстве как Таинстве]... Таинство священства — в римском понимании этого слова — было и остается великолепным средством для замалчивания тех чудовищных злоупотреблений, которые были и есть в Церкви. Это [мнимое] Таинство сводит на нет христианское братство, превращает пастырей в волков, рабов — в тиранов, духовное — в архисветское. Если их заставить признать, что все мы являемся обладающими равными правами священниками , а это, в соответствии с 1 Пет. 2, 9, действительно так, поскольку мы крещены [во имя Господа и Иисуса Христа], и если им оставить только служение, да и то с нашего одобрения, — то, да будет им известно, что у них нет никаких прав распоряжаться нами, кроме тех, которые мы добровольно предоставили им...

4. Елеосвящение как заступничество за больных и грешников

До меня донесся слух, что подготовлена новая папская булла, проклинающая меня. Посредством ее я принуждаюсь к отречению; если я этого не сделаю, то буду объявлен еретиком. Если это так, то пусть эта книжечка станет частью моего будущего отречения, чтобы тираны не могли пожаловаться, что они фыркали напрасно».

3) Иисус Христос - единственный путеводитель к спасению, поэтому, кто ищет или указывает другую дверь, тот убийца душ и тать.

7) Христос - глава всех верующих, которые суть его члены и без своего главы мертвы и бессильны. - Эти-то члены и составляют церковь   или общину святых, невесту Христову, ecclesia catholica.

17) Христос - единый и вечный первосвященник; поэтому те, которые выдают себя за таковых, посягают на честь и славу Христову. (Таким образом, отрицается верховный авторитет  папы).

18) Христос, принесший себя за нас в жертву, служит вечной искупительной жертвой для всех верующих; из этого следует, что месса   не жертва, а только память о жертве.

19) Христос - единственный посредник между людьми и Богом. Таким образом, отвергается  заступничество святых.

24) Никакой христианин не обязан сделать того, что не повелено Богом; он может употреблять всякую пищу во всякое время.

26) Ничто так не противно Богу, как лицемерие; из этого следует, что всякое стремление показывать себя святым пред людьми есть тяжкое лицемерие и преступление. Поэтому должны быть уничтожены монашеские рясы, клобуки, значки, тонзура.

27) Все люди суть братья Христовы и между собой. Поэтому они не должны никого на земле поставлять себе отцом. Вследствие этого уничтожаются секты, ордена, общества.

28) Все, что Бог позволил и не запретил, хорошо; из этого следует, что брак дозволителен всем людям, и те духовные, которые, чувствуя, что Бог не дал им дара чистоты, все-таки не женятся - грешат.

31) Отдельный человек не может наложить на другого отлучение, а только церковь, то есть совокупность всех лиц, между которыми живет заслуживший это наказание, вместе с их епископом, то есть священником.

34) Духовная власть не имеет никакого основания в учении Христа; только светская власть подтверждается этим учением.

37) Последней все христиане обязаны повиноваться.

38) Если она не требует ничего, что противно Богу.

42) Если же она поступает противозаконно, то с Божией помощью ее следует сместить.

50) Бог один прощает грехи и только ради Иисуса Христа, Своего Сына.

51) Поэтому те, которые приписывают эту власть человеку, посягают на честь Божию и совершают святотатство.

52) Из этого следует, что священник, исповедующий грешника, не может отпустить ему грехов, а только дать совет.

53) Что эпитимии, наложенные людьми (за исключением отлучения), не смывают греха, а лишь служат для устрашения других.

56) Что тот, кто разрешает от грехов за деньги, есть настоящий апостол дьявола.

57) Св. Писание не знает ничего о чистилище после смерти.

58) Только одному Богу известна участь умерших.

61) Св. Писанию чужд тот характер, который приняло духовное сословие в последнее время.

62) Св. Писание признает только тех священников, которые возвещают слово Божие.

1. 
   Проекты церковной реформы в XIV-XV вв.
   
2. 
   Реакция католической церкви на распространение гуманизма и Реформации. Тридентский Собор и его решения.
   
3. 
   Игнатий Лойола. Деятельность ордена иезуитов.
   

1. 
   Игнатий Лойола. Духовные упражнения / Пер. с польс. С. Данилова. Издательство: Bibliotheque Slave de Paris, 1996 г. - 136 с.
   
2. 
   Льоренте, Хуан Антонио. История испанской инквизиции. В 2 т. / Хуан Антонио Льоренте. – М.: Соцэкгиз, 1999. – 559 с.