Жанат бектурова

В казахской терминологии еще немало понятий, которые выражаются не одним, а несколькими терминами, синонимами или разными вариантами слов:

Они существуют как параллельные научные термины. Их функционирование в языке оправдано развитием казахской географической терминологии и представляет собой явление переходное, временное.

Нам представляется оправданным обращение к богатствам родного языка и нахождение слов, вполне пригодных для использования их в качестве терминов.

Явление антонимии, проявляющееся в существовании слов с противоположным значением, в языке науки существенно не отличается от соответствующего явления в общенародном языке. Предпосылкой антонимии в языке науки и общенародном языке считается тот факт, что «существенные различия объективной действительности отражаются как противоположные понятия в логике и антонимические значения в языке» /121, 79/, в основе качественного противопоставления лежат «некоторые общие причины, хранящиеся в самом характере человеческого мышления». В терминологии антонимия помогает обозначить крайние точки терминополя, перебрать логические возможности терминосистемы. В терминологии реализуются два типа антонимии лексический и словообразовательный.

Ландшафтная лексика участвует в становлении фразеологии общенародного языка: айдын шалқар қөл, асқар бел, сайдың тасындай, сайда саны, құмда ізі жоқ; альфа и омега, входить в русло, удельный вес, ждать у моря погоды.

Неизбежный, естественный источник пополнения наименований в терминологии – заимствования из других языков, широко представленные в языке науки. В.П.Даниленко считает, что право заимствования должно быть обосновано: «во-первых, заимствованный термин принимается потому, что он прочно вошел в другие национальные науки; во-вторых, заимствованный термин удобнее в употреблении; в-третьих, заимствованный термин имеет необходимую словообразовательную потенцию для создания новых терминов /121,168/.

Заимствование терминов осуществляется в тех случаях, когда в соответствующем языке науки языка перевода отсутствуют понятия, определенные и названные в исходном языке. Могут заимствоваться целые терминосистемы, если в исходном языке данный язык науки разработан глубже и полнее. Заимствуются термины в язык перевода из исходного языка, из языка науки одной отрасли знания в язык науки другой, смежной и т.п., отрасли знания. В последнем случае перед нами семантическая конверсия, в результате которой наблюдается полное или частичное переосмысление и превращение термина в межотраслевой омоним.

Заимствования приспосабливаются к системе заимствующего языка и полностью усваиваются. Иноязычное происхождение таких слов обнаруживается при этимологическом анализе: бухта (нем.), базальт (лат.), риф (голл.), бархан (тюрк.), плато (франц.), бассейн (франц.), грот (франц.), арал (тюрк. и монг.), шельф (англ.) /9/.

Некоторые заимствования сохраняют следы своего иноязычного происхождения, они могут обозначать свойственные другим народам понятия (экзотизмы, регионализмы, диалектизмы): фьорд, маквис, дашт, больсоны, шотт, сельги, сахель, палта, белки, джунгли, чараны, фиумары, байры, байраки, велд, варзеа, урман, ополья, шор (сор), булгунняки, гилея, гафы, геесты, богаз, шихан, гирло. Например, шотт (араб.) замкнутая, бессточная впадина с солончаками и образующимися после дождей солеными озерами, распространены на северо-востоке Сахары; пампа (исп.), субтропические степи на лессовых равнинах Южной Америки; джунгли (англ.), густые, часто перевитые лианами древесно-кустарниковые заросли в сочетании с бамбучником и высокотравием. Характерны для влажных муссонных областей тропиков (Индокитай); велд (голл.), выровненные или холмистые возвышенности в Южной Африке…; шихан, одиночный холм, хорошо выделяющийся на местности (в Поволжье, в Предуралье, Западном Казахстане)/9/.

Заимствование из других языков нередко вызывает желание найти разнозначный эквивалент из родного языка:

в русском языке – оазис, океан; в казахском соответственно: оазис, жазира; океан, мұхит.

Языковые контакты, интеграция наук, развитие экономических и культурных связей приводят к образованию интернационализмов. Т.Р.Кияк определяет интернационализмы как «слова, имеющие межнациональный характер употребления благодаря наличию во многих разнотипных языках их одинакового значения и аналогичного звучания» /130, 78/.Приведем примеры интернационализмов, функционирующих в русской и казахской географической терминологии: оазис, тальвег, пампа, терраса, тайга, магма, элювий, тундра, шлейф, морена, мергель, сталактит, базальт, синклиналь.

Статус имени термина, его место в терминосистеме будут определены в процессе функционирования терминов в языке науки. На базе функции слова или словосочетания формируется функциональная структура термина. Термину присущи все основные функции слова общенародного языка: номинативная, сигнификативная, коммуникативная, прагматическая. Основная функция термина – выражать специальные понятия и способствовать оптимизации прогресса специальной коммуникации. Номинативная функция реализуется в том, что с помощью терминов называют общие понятия и свойства этих понятий. Сигнификативная функция термина тесно связана с номинативной и раскрывается в способе объектов номинации. Коммуникативная функция (информационная) состоит в передаче определенной специальной информации. Термины создаются для возможности общения в различных специальных сферах. Чтобы обеспечивать эффективность специальной коммуникации, термины должны достаточно точно отображать результаты опыта и практической деятельности людей, фиксировать профессионально-научные знания о свойствах терминируемых предметов или явлений и через дефиницию раскрывать их самые существенные признаки. Поэтому термины относятся к наиболее информативным единицам языка на уровне слова, имеющим специальную коммуникативную значимость и способствующим обогащению информационной картины мира. Если под информационной картиной мира понимать всю совокупность знаковых систем и проявлений информационных связей, то язык можно рассматривать как особый вид социальных информационных связей. Закрепленная в языковых знаках информация о накопленном коллективном опыте призвана способствовать дальнейшему развитию творческой мысли. В данном контексте язык является основным инструментом социальной наследственности. Через язык информационная картина мира получает возможность социального репродуцирования информации, связанного не с простым копированием, а с активным, целенаправленным отношением к прошлому опыту. Термины как слова – это приобретение, хранение и репродуцирование информации, создающей систему языкового выражения специальных понятий (терминологию, необходимую для развития познавательной и преобразующей деятельности человека). Прагматическая функция термина зависит от той установки, которую выбирает продуцент, воздействуя на реципиента. Для термина диапазон таких установок достаточно узок.

Функционирование термина в текстах подвергается в синтагматическом аспекте всем видам субституции: замене полной формы краткой, видового родовым, местоимением (как и слова общенародного языка).

Слова общенародного языка легко переводятся, их лексические соответствия закреплены в словарях. Научная отработанность понятия, выраженного термином, его стандартность предъявляют особые требования к переводу термина: он должен быть переведен именно соответствующим термином, принятым в терминосистеме того языка, который осуществляет перевод (язык перевода). Другие способы перевода, известные по переводу художественной литературы – аналогии, синонимические замены, описательный перевод и т.п. – при переводе терминов являются недопустимыми (кроме новых терминов). Терминологическая работа при переводе терминов должна осуществляться при двусторонне- однозначном соответствии понятия и обозначения (термина-слова и термина-понятия). При этом возможны случаи: а) термин в исходном языке может точно соответствовать термину в языке перевода: остров – арал, озеро – көл, русло – арна, рифы – рифтер, река - өзен, море – теңіз; б) соотношение термина-слова и термина-понятия в исходном языке уже, чем это соотношение в языке перевода, или наоборот: лужок – шабындық, отмель – саяз жер, овраг – жыра, сай, аңгар, сапропель – шірік тұңба, роща – шағын орман, шуга - қабыршақ мұз, нос – мүйіс, углубление - қазан шұңқыр, пропасть – терең ; в) понятие может быть обозначено в языке перевода только с помощью исходного языка, так как оно еще не известно лицам, пользующимся языком перевода: мергель – мергель, материк – материк, магма – магма, морена – морена.

Перевод термина осуществляется применительно к данному терминополю. В основе многих специальных обозначений в разных языках лежат иные образы, что объясняется спецификой видения реального мира у отдельных народов. Их перевод опосредован через систему национальных образов, традиций, вследствие чего объем понятий, связанных с идентичными словами отдельных языков, в действительности обычно не совпадает.

Перевод, заимствование, калькирование направлены на установление эквивалента в языке перевода. При заимствовании полученный эквивалент носит морфематически неадаптированный характер: перевод предполагает установление эквивалента по внутренней форме, калька – это (1) эквивалент по заданной внутренней форме, это имитация иноязычной модели и наполнение ее морфемным материалом заимствующего языка (морфемное, словообразовательное калькирование), (2) образование нового значения у термина родного языка под влиянием иноязычного.

Таким образом, мы соотносим язык науки с самостоятельным, отдельным понятием, соответствующим самостоятельной функциональной разновидности общенародного языка на основании следующих положений:

– общенародный язык – полифункциональный, язык науки обслуживает только сферу профессионального общения;

– набор материальных единиц языка науки не исчерпывается средствами выражения общенародного языка. Он шире и выходит за рамки общенародного языка;

• 
  нормы литературного языка также оказываются недостаточными для оценки языковых особенностей текстов научной литературы.
  

– язык науки основывается на базе литературного национального языка, поэтому его основу составляет лексика, словообразование, грамматика литературного языка, на принципах, которых создаются лексические, словообразовательные, грамматические подсистемы языка науки. В языке науки широко используется символика и другие знаки, которые входят в арсенал средств выражения специальных понятий;

– язык науки – понятие историческое и претерпевает в своем развитии изменения, определяющиеся процессами, происходящими в литературном языке, а также особенностями развития науки в разные исторические периоды.

Использование слов общенародного языка в функции терминов

базируется на обобщающей природе слова и потенциальных возможностях, заключенных в его смысловой структуре. Лексическое значение слова общенародного языка через отображенное в нем «бытовое» понятие, полученное в результате практического познания реального мира, либо смыкается с новым терминологическим значением без особых семантических сдвигов, либо специализируется в результате различных видов переноса основного значения.

Когда новое явление обнаруживает общее с тем, что уже известно из прежнего опыта, выделение и закрепление этого общего осуществляется посредством языка: новые понятия формируются на базе слов, имеющихся в том или ином языке, – с помощью образов, уже закрепленных в лексическом значении знакомых слов. Чем больше информации, совпадающей со свойствами познаваемого объекта, содержится в существующем значении слова, тем выше вероятность избрания данного слова для обозначения именуемого объекта или явления.

Базовыми в данной главе будут следующие положения:

1. Системный характер лексики обусловлен взаимосвязью предметов реального мира, внутренней организованностью языковых элементов (подсистем и их значимых компонентов), связанных между собой устойчивыми отношениями, объединенных общностью предметно-логического содержания и имеющих определенную сочетаемость. Тезис о системности языковых фактов нам представляется важным при сопоставлении разносистемных языков (в нашем случае – казахского и русского).

2. Языковой знак определяет процесс познания, поведения людей, мировоззрение и целостную картину мира. Люди, говорящие на разных языках, являются носителями различных культур и различного общественного поведения.

3. Язык как продукт социального развития не может не определять характер материальной и духовной культуры, опосредованной человеческим мышлением, также социально обусловленным.

4. Слова в языке составляют систему, и, прежде всего, они объединяются по значениям, образуя ЛСГ. Под последними в настоящей работе мы понимаем такие лексические объединения, в основе которых лежат категориально-лексические семы. Характерной особенностью одной ЛСГ является специфический набор дифференциальных сем, однотипных и повторяющихся, формирующих оппозиционные связи и образующих во всей совокупности ее (ЛСГ) внутреннюю парадигматическую структуру.

5. Соотносясь с внеязыковым предметным рядом, отражая общественное понимание предметов и явлений материального мира, слово имеет свое конкретное лексическое значение. При этом языковая значимость слова обусловлена внеязыковыми факторами. В силу этой особенности слова в лексической системе существует, сменяя или взаимопроникая одна в другую, множество микросистем.

6. Лексическое значение слова представляет собой систему компонентов – сем, образующих структуру. Семантическая значимость слова определяется его семантическим соотношением с другими словами (парадигматическая линия) и валентностными возможностями (синтагматическая линия).

7. В лексическом значении слова обнаруживаются этносемы, которые передают зависимость семантики от культурной среды, отражают природно-климатические условия проживания этносов, в частности, ландшафтные особенности.

8. Ландшафтные наименования составляют значительный лексический пласт, который может одновременно функционировать в общенародном языке и в языке науки, являясь единицами общеязыкового и научного знания.

КАЗАХСКОМ ЯЗЫКАХ

Древнегреческий термин «этнос» этимологически означал «народ», «племя», «стая», «толпа», «группа людей».

Как отмечает Р.Ф.Итс, современное определение этноса как группы людей, связанных единством своего происхождения и общностью культуры, включая язык, является практически общепризнанным и в значительной мере восходит к определению, данному еще в 1923 году С.М.Широкогоровым: «Этнос есть группа людей, говорящих на одном языке, признающих свое единое происхождение, обладающих комплексом обычаев, укладом жизни, хранимых и освещенных традицией и отличаемых его от таковых других групп» /13, 131/

Этнос – категория социальная. Первостепенная роль в функционировании этносов принадлежит языку и культуре. Они являются важнейшими этническими признаками. «Язык – это объективация коллективного опыта и сознания в звуковых символах, отработанных в процессе технизации в коммуникативную систему»,- справдливо замечает В.И.Абев /132, 77/.

Вопрос о соотношении языка и культуры представлен в лингвистике, культурологии, философии, этнографии, социолингвистике. В языкознании она решается в этнолингвистических исследованиях, которые определяются пересекающимися проблемами истории и культуры, этнографии и лингвистики. Связь между языковым выражением, концептуальной структурой и национальной культурой неоднократно постулировалась в лингвистических исследованиях в различных теоретических контекстах /133-147/.

Идея создания особой отрасли языкознания, оперирующей на стыке этнографии и социологии, принадлежит Б.Л.Уорфу. Так родилась этнолингвистика – учение о взаимодействии языка и его носителей. Как известно, этнолингвистическая проблематика разрабатывается в рамках следующих научных направлений: первое направлено на решение задач реконструкции, воссоздания древнейшей системы онтологических, космологических, социальных представлений, отражаемых «культурной» лексикой, с этимологизацией слов (В.Н.Топоров, В.В.Иванов); второе связано с исследованиями Н.И.Толстого, в которых «…язык трактуется как источник этногенетических построений в связи с проблемами так называемых славянских древностей /148,111/.

Н.И.Толстой определяет этнолингвистику как направление в языкознании, ориентирующее исследователя на рассмотрение соотношения связи языка и духовной культуры, языка и народного менталитета, языка и народного творчества, их взаимосвязи и разных видов их корреспонденции /142, 189-190/.

В казахском языкознании задачи, цели, предмет, история этнолингвистики стали объектом изучения в работах А.Т.Кайдарова /41, М.М.Копыленко /143; 144/. «Предмет этнолингвистики, по определению М.М.Копыленко, – все то, в чем находит отражение идиоэтничность, в том числе национальный менталитет» /143,19/.

В конце 20 века возникла новая научная дисциплина – лингвокультурология, которая исследует взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в процессе его функционирования (149, 149; 150).

Рассматривая проблему соотношения языка и культуры, Ю.Д.Дешериев говорит: «Язык – одно из важнейших средств создания, творения культуры. Он представляет собой важнейшее средство овладения культурой, ее познания, общения в ее сферах, а также ее развития и прогнозирования… По своей природе и универсальности несоотносимы функции культуры и языка… ни язык, ни культура по отношению друг к другу не выполняют роли творческого субъекта. Взаимоотношения между ними не являются и взаимоотношением между субъектом и объектом /151, 81/.

Под культурой понимается специфический способ человеческой деятельности, проявляемый прежде всего в выработке этнических культур /144, 31/. Культура, как известно, выполняет самые разнообразные функции. Ю.М.Бромлей выделяет следующие функции культуры: инструментальную, эстетическую, познавательную, религиозную, этническую. Последнюю выполняет совокупность этнодифференцирующих и этноинтегрирующих свойств культуры /152, 6/. Этнические культуры – это «особые, исторически выработанные способы деятельности, благодаря которым обеспечивалась и обеспечивается адаптация народов к условиям окружающей их природной и социокультурной среды» /152/.

Каждый человек принадлежит к определенной исторически данной культуре. Фундаментальный уровень культуры образует язык. Носителем языка является человек. Культура постоянно вырабатывает свои знаки, значения, имена. Их этнодифференцирующие свойства проявляются при условии контактов между этносами. Знаки и значения дают возможность человеку создать картину мира, они делят реальный мир на «значимые фрагменты, которые в свою очередь дифференцируются и интегрируются применительно к задачам практической и духовной деятельности. В разных культурах это членение получает различное понятийное и языковое выражение, ему соответствуют разные наборы имен и значений» /153, 122/.

Посредством языка можно получить сведения о культуре. Язык является важнейшим способом формирования и существования знаний человека о мире. В процессе своей деятельности человек фиксирует в языке результаты познания реального мира. Данная совокупность объективных знаний, зафиксированных в языковой форме, формирует языковую картину мира. Элементы культуры входят в структуру слова национального языка в качестве компонента его семантики. Каждый этнос своеобразно отличается своим собственным словом, выражая предметы, явления, состояния, признаки, и отражает в этом выражении часть собственного характера.

Следует различать понятия языковая картина мира и картина мира. Картина мира есть отражение, результат переработки информации о реальном мире, языковая картина мира есть языковая фиксация этого отражения.

Выделяют две основные функции языковой картины мира: означивание основных элементов концептуальной картины мира и их экспликацию средствами языка. В триаде «язык – мышление – реальный мир» определяющим фактором является реальный мир, так как он обусловливает межъязыковую семантическую общность: «…не язык «структурирует» мир и дает категории миру, а, наоборот, категории и структура мира прямо или косвенно детерминируют значения языка и его систему» / 16,128/.

Э.Д.Сулейменова указывает на существование двух пластов в понимании языковой картины мира: первый «связан с выделением языковой картины мира как таковой, безотносительно к конкретным национальным языкам и тем различиям, которые существуют между ними; другой – с языковой картиной мира, формулируемой конкретными национальными языками и ориентированной на те различия, которые существуют между разными языками…» /71, 90/.

При этно- и антропоцентричном подходе в центре внимания исследователей находится проблема изучения свойств единиц языка. Утверждается, что язык – причина различий в познавательных процессах, связанных с самими языковыми различиями. ««Образ человека» реконструируется исключительно на основании языковых данных. Мы в максимальной мере стремились к тому, чтобы это была именно «языковая» (а, например, не литературная, не общесемиотическая или общекультурная, не философская) картина человека, – говорит Ю.Д.Апресян. – … Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (= концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка… Свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители раных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков…» /50, 349-351/.

Реальный мир является единым для всех. Реальный мир имеет также континуумный характер, так как человек делит окружающую его действительность физически, а с помощью языка представляет и отражает это деление.

Согласно гипотезе лингвистической относительности Бенджамена Уорфа, язык – не средство выражения мыслей, а форма, определяющая образ мыслей.

Ядро теории Сепира-Уорфа составляет дихотомическое противопоставление: язык – познавательная деятельность (проблема соотношения языка и мышления); язык – поведение его носителей (влияние образцов деятельности, категоризованных в вербальной форме и существующих в виде мыслительных операций, на актуальную деятельность); язык – категоризованный в языке реальный мир в различных языках). Язык, по Сепиру-Уорфу, детерминирует второй элемент противопоставления /153, 5/.

«Субъективные» системы видения мира сопоставимы, то есть они переводимы с одного языка на другой. «Отражение мира осуществляется путем отражения его пиков. Иными словами, отражению подвергается не мир в целом, а лишь его пики, то есть те его составляющие, которые представляются говорящему наиболее важными, наиболее релевантными, наиболее полно характеризующими мир», – говорит О.Г.Почепцов /154, 111/. Исследователь рассматривает языковое представление мира как языковое мышление, его осмысление, интерпретацию. Соотношение между некоторым участком мира и его языковым представлением О.Г.Почепцов определяет как языковую ментальность. Под миром в определении языковой ментальности он понимает не только окружающий человека мир, но и мир, создаваемый человеком /154, 111/. Языковое мышление – это деление мира в языке и с помощью языка, языковя ментальность – это способ языкового деления мира. Языковое представление мира информационно неполно и неточно, так как не все части мира «оказываются охваченными концептами…» /154, 113/, оно отражено в лексико-семантической системе национального языка. Языковая ментальность определяется этносоциокультурными факторами и соотносится с соответствующей этносоциокультурной общностью (мы можем говорить о русской, казахской, немецкой языковой ментальности).

В казахском языкознании в семантических исследованиях выдвигаются на первый план такие проблемы, как определение этносоциокультурных и других факторов, влияющих на формирование идиоэтнической языковой картины мира; анализ механизмов, обусловливающих расхождение концептуальной картины мира в казахском и в сравниваемых с ним языках /155, 105/.

В нашем исследовании соотношение языка и культуры анализируется на материале русских и казахских географических терминов, в частности, ландшафтных наименований. Ландшафтные наименования – это слова, обозначающие типичные признаки какой-либо местности: особенности рельефа, климата, почвенного и растительного покрова, водные объекты.

Этносы всегда и всюду в своей хозяйственной деятельности связаны с географической средой. Способы и формы удовлетворения материальных и культурных потребностей, уклад быта, повседневная жизнедеятельность человека, мотивы его деятельности, программа социального поведения выступают в «национально окрашенной» форме /156, 60/.

История природы неотделима от истории людей, местность определяет хозяйственные возможности этноса, географические условия играют исключительную роль в развитии его хозяйственного уклада. Территория, как указывает Ю.М.Бромлей, является важнейшим фактором этноса, ландшафтно-климатические особенности территории обеспечивают и влияют на жизнь этноса, отражаясь в некоторых общих чертах хозяйственной деятельности, культуры, быта, менталитета /152/.

Территория, местность рассматриваются прежде всего по отношению к человеку, социуму и обусловливают формирование системы «социум – территория». В подобной системе территория служит базисом размещения всех элементов среды обитания человека, своеобразной подсистемой его жизнеобеспечения.

Человек сложился в природе и всю свою жизнь связан с ней, потому любая проблема, имеющая отношение к хозяйственно-культурной деятельности этноса, требует рассмотрения ее в контексте природно-географической среды. Многообразие ландшафтно-климатических условий определяет и многообразие форм хозяйственной деятельности этноса, влияет на формирование основных способов добывания жизненных благ, уровня социального развития, характера общественной организации и облика этносоциокультурного организма. Приоритетность тех или иных форм хозяйства зависит от разных факторов.

«Род занятий подсказывается ландшафтом и постепенно определяет культуру возникшей этнической целостности», – подчеркивает Л.Н.Гумилев /157, 167/.

Именно природная основа ландшафтов должна рассматриваться как безусловный базис устойчивого природопользования.

В результате длительной эволюции и адаптации к специфическим природно-климатическим условиям формируются такие жизнеобеспечивающие показатели культурной среды, как способы хозяйствования, поселения, пища, одежда, жилище. Они составляют этнокультурную специфику народа, совокупность явлений материальной и духовной культуры и языковых особенностей, отличающих один язык от другого.

Так, например, географические условия Казахстанского ареала (степи, пустыни, полупустыни, лесостепи) характеризуются повышенной величиной солнечной радиации, засушливостью и резко выраженной аридностью, континентальностью и посезонной дифференциацией климата, бедностью почвенных и водных ресурсов. Природно-климатические условия Казахстана определили характер и основные направления развития системы материального производства, структуру хозяйственных занятий казахов. В результате была выработана такая форма социокультурной адаптации и природопользования, как кочевое скотоводческое хозяйство /158/.

Разнообразие природно-климатических условий России способствовало развитию различных систем экономического быта - промысловое хозяйство (охота, рыболовство, судоходство, мореплавание, горные промыслы), скотоводство, земледелие /159/.

Для целей нашего исследования важной является также категория географическая картина мира.

В философской литературе принято выделять общенаучную и частные картины мира. Любая частная картина мира есть знание лишь об одной из областей материального мира. Общенациональная картина мира не синтез частных картин мира и законов различных наук. «Она создается на основе общенаучных законов соотношения различных структурных уровней организаций материи, их генетической и структурной связи...» /160,4/.

Картина мира может быть специальной: химической, физической географической и т.п. При широком понимании географическая картина мира - это форма выражения закономерностей развития геосреды и отождествление ее содержания со всей совокупностью знаний о географической науке. Данная категория является связующим звеном в соотношении географии с философией, историей и другими науками.

С самого начала география решала фундаментальную задачу – описание стран и народов, фиксацию на праобразах карт положения исследуемых территорий, объектов природы и деятельности людей на земле. Отсюда и идущее из глубокой древности название науки, ее эвристическая поисковая роль, особенно усилившаяся в эпоху Великих географических открытий.

Ссылаясь на положение географии, находящейся на стыке естественных и общественных наук, в содержание географической картины мира как предмета отражения географической картины мира включают природные и общественные явления, При таком широком понимании географической картины мира предлагают выделять в ней ландшафтную картину мира и социально-географическую картину мира /160/.

Социально-географическая картина мира отражает деятельность человека в локально-географической среде, адаптацию социокультурных этносов к природным условиям.

Географическая оболочка имеет сложную структуру и состоит из множества природных комплексов. В научной литературе синонимом этого термина считают геосистему, геокомплекс, ландшафт.

Ландшафт – это «относительно однородный участок земной поверхности, единство которого обусловлено его географическим положением, единой историей развития, происходящими в настоящее время в его пределах природными процессами. Это участок земной поверхности, качественно отличный от других участков, окаймленный естественными границами и представляющий собою целостную и взаимно обусловленную закономерную совокупность предметов /160/.

Ландшафты состоят из отдельных компонентов: воды, воздух, растения, животные, почвы, горные породы. В результате их воздействия возникают природные географические комплексы /161, 3/.

По размерам и сложности устройства их подразделяют на глобальные – географическая оболочка, региональные – физико-географические страны, пояса, зоны, локальные – мезо- и микроформы рельефа и их элементы.

Ландшафтная картина мира, как и другие картины мира, соотносится с языком как системой: она структурирована и включает определенный набор языковых элементов, являющихся отражением реального мира и результатов гносеологической деятельности народа – носителя языка. Элементами ландшафтов являются природные образования: составные части географической оболочки, горные породы, минералы, почвы, формы рельефа, подземные и поверхностные воды, льды, воздух атмосферы, растительный и животный мир /6, 160/.

В исследуемой подсистеме широко представлены слова, обозначающие разнообразные природные условия территории, занимаемой сравниваемыми этносами, отражен традиционный быт русского и казахского народов.

Есть довольно много ярких примеров, многосторонне представляющих типы ландшафтов:

лесных – березняк, дубняк, липник, сосенник, бор, редняк, чаща, гуща, роща, тугай, гай, дром и т.п.;

возвышенных – гора, холм, бугор, кряж, дюна, взгорок, водораздел;

низменных – низина, углубление, впадина, яма, овраг, буерак, долина, западина;

водных – река, озеро, море, родник, залив, ручей, ручьевина и т.п.;

равнинных – равнина, долина, ланды, низменность, пампа, плато, подолье;

пустынных – аңырақай, бәдия, бетпақ, қуан, шөл, шөлейт, құладүз, дүз, сахара;

низменных – апан, жыра, жырашық, жыра-жықпыл, қойнау, ой, ойпат, ор, ояң, сай и т.п.;

равнинных – алқап, өңір, аймақ, тегіс, жазық, алаңқай, өлке, далашық, жабдан, кеңіс и т.п.;

возвышенных – үстірт, бел, белес, белең, қырат, қыр, жота, дөңес, дөң, дөмпей и т.п.

В обоих языках широко представлена лексика, обозначающая признаки, свойства физико-географических объектов:

Богато представлена лексика, свидетельствующая о том, что этнос прочно освоил тот или иной образ жизни (оседлый земледельческий, земледельческо-скотоводческий и т.п.): например, в казахском языке – жазық, шабындық, бақша, жайылыс, егін-жай, егістік, егіндік, бақ и т.п.

В нашем исследовании мы будем рассматривать лишь некоторые природные образования: воды, формы рельефа, растительность, горные породы.

Таким образом, язык, имеющий внутренние законы развития, непосредственно связан со своим носителем и имеет этнообразующий характер.

Культура любого народа, соединяя общее и типическое с этнически своеобразным и особенным в свойственных ему чертах быта, языка, представлений о мире, стереотипных нормах и формах отношений человека и к среде обитания, является объективной реальностью.

Языковая картина мира формирует ландшафтную картину мира.

В связи с актуализацией этно- и антропоцентрического подходов к исследованию языка и его единиц анализ динамической семантической подсистемы «элементы ландшафтов» приобретает, на наш взгляд, особую важность и является весьма интересным материалом исследования. Ландшафтная лексика обладает общеязыковой кумулятивной функцией, существенной для национальной культуры, а следовательно, она представляет интерес с этнокультурной точки зрения. Лексика, обозначающая особенности рельефа местности, в которой проживает определенный этнос, вскрывает особенности хозяйственной, культурной деятельности народа, определяет связь человека с внешним миром.

Сопоставительный анализ лексики довольно часто определяет как общие, так и специфические наименования, различия в характере сегментации тех или иных семантических сфер. Выявляемые при этом различия связываются с фактами культуры соответствующих этносов и выводятся из географических, исторических, хозяйственно-экономических и других данных.

В свое время Э.Сепир справедливо указывал на необходимость изучения инвентаря культурно-значимых слов. Краеугольным вопросом в данном контексте является проблема отбора вокабул, то есть установление границ географической лексики, в частности, ее подсистемы «элементы ландшафтов». Иными словами, что следует понимать под ландшафтными наименованиями: только частные вокабулы, свойственные исключительно географии как научной дисциплине, например, гора, озеро, холм, океан, море, залив, овраг, равнина, степь, возвышенность, низменность, ручей, лес и т.п., или же данная подсистема должна включать и слова, свойственные как географии, так и другим, смежным с нею дисциплинам: геологии, почвоведению, минералогии. Например, аллювий (геол.), базальт (петрогр.), гнейс (петрогр.), щит (геол.), сиаль (геол.), агломерат (геол.). В данной работе будут учитываться и те и др.

Сопоставление русской и казахской частей позволит выявить как общие, так и специфические наименования, обусловленные особенностями рельефа местности, населенной разными этносами, закономерностями хозяйственной, культурной деятельности человека, а именно тех ее сторон, которые имеют характер массовый, традиционный, проявляющийся в повседневном быту.

Подсистема «элементы ландшафтов» представляет собой упорядоченное единство взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов, обладающее иерархической структурой, предполагающей наличие ядерной части и периферии, выделение доминанты и лексем, различающихся дифференциальными признаками. Данная подсистема являет собой образование, выполняющее определенные функции как в языке науки, так и в общенародном языке

Мы рассматриваем географическую лексику как одну из репрезентативных в этнографическом и лингвокультурном отношении групп русской и казахской лексики. Данную подсистему характеризуют такие черты лексического фона, как динамичность и незамкнутость, актуальная представленность в общественном сознании, употребительность в научной, художественной литературе, в средствах массовой информации, этнолингвокультурологическая ценность, участие в образовании топонимов (гидронимов, ойконимов, оронимов).

Данная подсистема включает слова, взятые из общенародного языка, общенаучные, узкоспециальные, диалектные слова. Удельный вес общенародных слов, ставших терминами, выше в обоих сравниваемых языках.

По своему характеру она сплошь номинативна и отражает объекты внешнего мира – конкретных ландшафтно-климатических зон, типа рельефа. Однако в исследуемых языках степень детализации экстралингвистических факторов, принципы их отбора системой слов различны.

При классификации лексического материала мы исходим из того, что значение каждой лексической единицы соотносит ее с определенным понятием, а через него с реальным миром. Общеизвестно, что понятийно-логический аспект языковых знаков как формы мысли, а не содержания мысли, у всех народов одинаков. Понятийные категории универсальны, они распространены среди всех народов, а эталоны, по которым производится реализация этих понятий, у разных народов различные.

Своеобразное видение мира, характерное для каждого данного индивидуума с присущей ему спецификой языка, сегментировано, как отмечает Р.А.Уорф, соответственно с окружающей действительностью и координировано с языковыми категориями.

При сопоставлении лексических единиц разных языков эти факты должны учитываться в первую очередь.

Б.А.Серебренников говорит, что ряд языковых явлений задан лишь внутрилингвистическими факторами /162, 211/. В.З.Панфилов утверждает, что «в этом диалектическом взаимодействии общественных процессов человеческого мышления и познания, с одной стороны, и языка, с другой стороны, определяющая роль принадлежит экстралингвистическим факторам /163/. В настоящей работе мы исходим из общеизвестного диалектического положения о единстве лингвистических и экстралингвистических факторов, влияющих на формирование лексического состава языка.

Наиболее адекватно представить исследуемый материал можно на основе выявления и моделирования логико-понятийной системы и построения ее подсистемы. Логико-понятийная система будет моделью плана содержания, семантическая подсистема «элементы ландшафтов» ее планом выражения.

Упорядоченный характер фактического материала глубоко и всесторонне может быть определен через описание по лексико-семантическим группам. Рассмотрение ЛСГ предполагает определение состава группы, исследование парадигматических и синтагматических связей. Это позволяет, на наш взгляд, обнаружить многомерные смысловые отношения отдельного слова и группы слов, представить описание лексической подсистемы с единых теоретических позиций.

Базой для анализа семантической структуры подсистемы «элементы ландшафтов» явилось внутриязыковое и межъязыковое сопоставление словарных определений ее элементов (слов) с целью выявления структурно-семантических параметров и определения черт сходства и различия в парадигматической организации их плана содержания.

В результате парадигматического анализа дефиниций прямых значений слов данной подсистемы нами выделены ЛСГ в русском и казахском языках. Их выделение основано на определении архисемы для каждой ЛСГ. Статус сем определялся нами иерархией синтаксических отношений, в которые вступают элементы словарных дефиниций. Структура каждой ЛСГ представляет собой объединения слов, обнаруживающих дифференцирующие признаки вокруг слова – доминанты, обладающего общим для всей группы значением. Доминанта выражает сущность явления в самом общем виде.

В русском языке в пределах анализируемой подсистемы были выявлены следующие ЛСГ:

ЛСГ «осадочные отложения»

архисема – осадок, осадочные отложения

ядро поля – натек, ил, россыпь, напластование, сапропель, сублимат, шлейф, осадок

периферия - суглинок, речник, опока, туф, супесь (супесок), песчаник, мергель.

ЛСГ «масса»

архисема – масса

периферия – ропак, ледопад, пак, глетчер, фирн, снежура, уброд, лед.

ЛСГ «заросли»

архисема – заросли

ядро поля – заросль, чаща, лозник (лозняк), джунгли, смородинник, черемушник, ольховник (ольшаник), тростник, саксаульник, лопушняк (лопушник), ягельник, орешник, ежевичник, терн, ракитник, можжевельник, малинник, верещатник, вербняк, маквис (маки, маккия), мурава, дебри, хмельник, ивняк, глушь, черничник

периферия – гуща, чащоба, лес, кустарник.

ЛСГ «участок суши»

архисема – участок суши

ядро поля – участок суши, часть леса (опушка, подлесье, подлесок, перелесица, перелесок, палестина, плешина), часть горы, горной цепи (подножие, подошва, отрог, склладка, гребень, скала, полугора, седловина, снежник, перевал, шихан, нунатака, уступ, кряж, отклон, склон (отлог, угорье, взгорье, подгорье, скос, водоскат, уклон, отклон, скат, терраса, обрыв, косогор, откос, накат, сивер, бровка, отвес, наклон, спуск), мыс (нос, коса, рог), равнина, прерия, пампа, льянос, подолье, плато, низменность, ланды, долина, плоскогорье, берег (слуда, прибрежье, правобережье, левобережье, побережье, набережная, пляж, рог, польдер, побережье).

ЛСГ «водный участок»

архисема – водный участок

ядро поля - «водный участок» – часть озера (залив, затон, заводь, полынья, продушина, майна, мелководье, омут, дно), часть реки (заводь, устье, гирло, дно, омут, понизовье, мелководье, залив, лиман, затон, стремнина, верховье, русло, полынья, изгиб, приток, хвост, низовье, переузина, перекат), часть моря (залив, фиорд, шельф, лагуна, губа, бухта, плес, полынья, батиаль, дно), часть океана (залив, фиорд, лагуна, бухта, море, шельф, дно).

ЛСГ «лес»

архисема – лес

ядро поля – лес, пихтарник, сосняк, глушь, дубрава, дубняк, осинник, суборь, ельник, чернолесье, мангрова, кедрач, кедровник, ольшаник, липник, засека, роща, левада, редколесье, пуща, мелколесье, дром, тайга, перелесок, подлесье, гай, джунгли, тугай, чаща, березняк, урема, бор, кустарник, пролесок, трущоба

периферия – гуща, чащоба, заросли, березник, перелесица, мангры, липняк, редняк, пихтовник, сосенник.

ЛСГ «местность»

архисема – местность

ядро поля – заречье, низовье, полесье, поморье, поречье, понизовье,

побережье, урочище, залесье, заозерье, возвышенность, приморье, заморье,

предгорье, приозерье, загорье, мелкосопочник, гоби, приречье

периферия – пустыня, лес, берег (побережье), (возвышение, бугор, перекат,

увал, водораздел, юр, обдув, нагорье, высота,) пик, шихан, холм, гора, гряда

(ряд, полоса, цепь, кряж, заструга, риф), останец, взгорок, бугор, холм,

горка), поречье, верховье, плоскогорье, сырт, горб, (горбина, массив, релка,

вулкан, порог, пастбище, холм, (пригорок, полугора, бугор, прилобок, шихан, возвышение, курган, дюны), перепруда, вал, перемет, сувой, завал, сумет, пересыпь, мель, (обмелина, сухмень, отмель, луда), насыпь, полугора, хребет, грива).

ЛСГ «возвышенность»

архисема – возвышенность

ядро поля – поречье, верховье, плоскогорье, сырт, горб, горбина, массив, грива, релка, вулкан, порог, бугор, перекат, увал, водораздел, юр, обдув, нагорье, высота, гора (скала (пахта, утес, нунатака), стол, полугора, хребет, грива), гряда (риф, заструга, кряж), останец, взгорок (пригорок, горка, бугор, холм), вал (сугроб снега (перемет, сувой, завал, сумет, персыпь), мель (обмелина, сухмень, отмель, луда), холм (пригорок, полугора, бугор, прилобок, шихан, возвышение, курган, дюны), насыпь (перепруда, курган);

периферия - скала пахта, утес, нунатака, стол, полугора, хребет, грива, риф, заструга, кряж, пригорок, горка, бугор, холм, сугроб снега, перемет, сувой, завал, сумет, персыпь, обмелина, сухмень, отмель, луда, пригорок, полугора, бугор, прилобок, шихан, возвышение, курган, дюны, перепруда, курган.

ЛСГ «покатая поверхность»

архисема – покатая поверхность (склон)

ядро поля – покатость, откос, склон, накат, сивер, отвес, уклон, спуск, отлогость, отклон, скос, скат, наклон, подгорье, водоскат, угорье, взгорье, косогор, обрыв, терраса, сток

периферия – канава, уступ, стремнина, подножие (горы), бровка, перекат (в реке).