|
В условиях господства советской системы многонациональность северокавказского социума не была столь явной, этнонациональные интересы реализовывались не в экономической, а скорее в административно-политической плоскости.
Привнесенные элементы советской культуры и административно-политической организации не только включились в уже существующую систему установления, поддержания и воспроизводства социальных связей, но и способствовали ее дальнейшему развитию. В результате многомерная конфигурация межнациональных личностных отношений, существовавших внутри северокавказского социума, стала определяться тем положением, которое субъекты данных отношений занимали в системе местной (республиканской, областной) партийно-административной иерархии. В этом состоит одна из важнейших особенностей политической модернизации по-советски, к этому в конечном итоге сводится смысл советского национально-государственного строительства на Кавказе (и не только там).
Межэтнические отношения в многонациональных северокавказских автономиях строились на основе упомянутого принципа. Здесь партийный аппарат становился инструментом борьбы этнокорпоративных группировок, а доминирующее положение той или иной группировки в местном партийном руководстве обеспечивало ей доступ к материальным ресурсам и открывало возможности для их перераспределения в пользу своей этнической общности.
Следует, однако, признать, что сама система организации партийного руководства на местах была некоторым ограничителем для этнонационального корпоративизма. Центральные партийные инстанции контролировали этнополитическую ситуацию в национальных автономиях, поддерживая кадровый баланс в местах руководящих структур. Назначение на ряд ответственных постов неместных и этнически нейтральных (по преимуществу русских) партийных работников препятствовало складыванию этнократии в чистом виде. В результате демонтажа партийно-государственной системы возникли условия для дальнейшего развития этнократических тенденций и формирования этнических элит. В неменьшей степени этому способствовали рыночные преобразования, открывшие широкие возможности этнонационального контроля за распределением собственности в процессе приватизации. Один из исследователей постсоветских этнополитических процессов В. Волков видит основной стимул для развития этнократии в стремлении ограничить доступ конкурентов к «общей» этнической собственности - власти, земле, ресурсам, капиталу.
Итак, формирование системы внутри республиканских властных отношений в советские годы осуществлялось по партийно-административному принципу и, как правило, на классовой основе. Оптимальное сочетание подобных властных начал можно отнести на счет их общей неправовой природы. Здесь мы вновь сталкиваемся с определенным парадоксом: советская модернизация, ориентированная на свои собственные цели и задачи, слабо соотносимые с изначальными потребностями этнонационального социума, тем не менее, способствует складыванию новых этнополитических элит.
Динамика модернизационных процессов в подобных социумах находится под воздействием различных факторов. Так, многие ученные выделяют четыре группы факторов, определяющих все аспекты развития государства и общества, а также четыре соответствующих им категории социальных субъектов. К первой категории относятся собственно социальные слои, различающиеся по своему имущественному, профессиональному, сословному, классовому положению. Вторую категорию составляют естественно сложившиеся (кровно-родственные, территориальные, локально-этнические) общности. Третья категория (ее с известной мерой условности можно назвать политической) включает в себя группы, отношения между которыми строятся на основе государственной и не государственной власти, привилегий, личной зависимости, внеэкономического принуждения. Он выделяет так же четвертую категорию, к которой относит конфессиональные общности, являющиеся важнейшими элементами социальной структуры.
Этнонациональные факторы (а если брать шире, то и все остальные факторы, связанные с функционированием естественно-исторических общностей) играют особую и во многом определяющую роль в процессе северокавказской модернизации. Это обусловлено тем, что включение региона в состав российского цивилизационного ареала и советской политико-гражданской общности, сопровождавшееся интенсивным преобразованием всех сфер общественного устройства, исторически совпало с этнополитической консолидацией северокавказских народов. Точнее сказать, начавшаяся еще с прошлого века эволюция форм социально-этнической общности получила ощутимый импульс после утверждения в регионе принципов советской этнонациональной государственности. А это можно рассматривать как одну из граней политической модернизации.
Ряд западных ученых определяют политическую модернизацию как распространение политической сознательности на новые социальные группы и вовлечение их в политическую деятельность. Это определение вполне соответствует сути советского национально-государственного строительства в регионе. Последнее предполагало массовое привлечение рядовых граждан к различным формам политического участия, а также широкое использование национальных кадров для исполнения управленческих функций.
Таким образом, эволюция этнонациональных отношений на Северном Кавказе обусловливалась как внешними, так и внутренними причинами. Несмотря на то, что внешние модернизационные воздействия приблизили северокавказские национальные автономии к общесоветскому уровню социально-экономического развития (единообразие политического строя обеспечивалось господством советской системы), социокультурный облик народов региона определялся их внутренними адаптационными способностями. Возможности советской национальной политики изначально ограничивались преимущественно административной сферой, а ее результаты были далеки от ожидаемых.
В то же время с позиций развития северокавказской этничности какое-либо противопоставление «внешних» и «внутренних» факторов выглядит неправомерным. Например, важнейшим фактором внутренней этнонациональной консолидации являются модернизационные воздействия в области культуры. Установление советской власти в регионе сопровождалось целым комплексом преобразований. В числе оказавших наибольшее влияние на культурный облик северокавказских народов следует упомянуть следующие: создание письменности на этнонациональных языках, формирование этнонациональных письменных культур (в том числе литературы), массовое распространение грамотности, широкое внедрение русского языка в официальной и деловой практике и т.д. Фактически культурная модернизация обозначила важнейший этап внутренней консолидации северокавказских народов, подготовила их государственно-политическое самоопределение. В этом отношении она полностью совпадала с потребностями этнополитического развития. Хотя этот процесс сопровождался общим ослаблением традиционных этно- и социорегулятивных механизмов, основы социально-этнического устройства северокавказских народов продемонстрировали чрезвычайную устойчивость, будучи закреплены в соответствующих формах эт-нонационального самосознания. Так, северокавказскую этнополитическую ситуацию можно рассматривать одновременно и как включение этнонаций в модернизационный процесс, и как специфическую реакцию народов и власти на этот процесс. В первом случае речь идет об институционально-политическом оформлении этнонациональных общностей, а во втором - об их выраженной самоидентификации.
Современное состояние северокавказских этнонаций можно рассматривать по крайней мере в двух плоскостях, соотнося его как с традиционными этнонациональными ценностями, так и с целями модернизации. Поскольку оба подхода отражают один и тот же срез социальной действительности, между ними возникает некоторая дихотомическая напряженность. Компенсатором подобной напряженности становится национальная государственность, в рамках которой совмещаются модернизационные и традиционные начала.
Достарыңызбен бөлісу: |
