Гюнтер де Бройн (Gunter de Bruyn) р. 1926

Гюнтер де Бройн (Gunter de Bruyn) р. 1926

Буриданов осел (Buridans Esel)

Карл Эрп, заведующий районной библиотекой в Берлине — столице ГДР, сорокалетний семейный мужчина с намечающимся брюшком, просыпается в своей комнате с улыбкой на лице. Читая книгу за за­втраком, он думает о фрейлейн Бродер. После окончания библиотеч­ного училища она, вместе с другим студентом, проходит полугодовую практику в его библиотеке.

Накануне в коллективе на собрании решался вопрос о том, кого из двух практикантов оставить в библиотеке после сдачи выпускных экзаменов. Директор училища рекомендовал Бродер, она берлинка, из числа тех, кто без Берлина зачахнет. Вопрос был решен в пользу девушки, все признавали, что ее познания огромны и моральный облик безукоризнен. Зато после собрания коллега Хаслер неофициаль­но выразил мнение многих сотрудников, что фрейлейн, возможно, не хватает сердечности, она слишком прямолинейна, он сам боится, как бы в ее присутствии «не застудить душу».

Размышляя над внешностью своей подчиненной, Эрп вспоминает ее осанку, приятную сдержанность, а в чертах лица находит что-то

«отстраняющее». Затем он видит улыбающиеся губы девушки, слышит ее мягкие интонации, которые иной раз приводят в смятение собеседника. Она становится неотразимой, когда «естественность пробивается сквозь искусственную холодность».

Пока Эрп думает о практикантке, поглощая вкусный и полезный завтрак, приготовленный женой, Элизабет занимается детьми. Элиза­бет спрашивает у мужа, вовремя ли он вернется домой, и удовлетво­ряется отрицательным ответом. Она хорошо изучила мужа и не сомневается, что потом узнает обо всем в подробностях. Она не бо­ится историй с женщинами, он сам всегда обо всем рассказывает. Элизабет уверена, что муж не обманывал ее, не нарушал супружес­кой верности. Возникающую же иногда тревогу или ревность она ста­рается подавить.

Семья живет в благоустроенном доме с садом, полученном Элиза­бет от своих родителей, переселившихся в Западный Берлин. Эрп по­любил этот дом, гордится газоном, которым занимается сам.

Рабочий день тянется для Эрпа невыносимо долго. Ему приходит­ся сообщить практиканту Крачу о решении в пользу фрейлейн Бродер. Эрп пытается утешить недовольного Крача, раскрывая ему перспективы библиотечной деятельности в деревне и ругая Берлин. Разговор заканчивается злобным замечанием обойденного практикан­та — сам Эрп почему-то не уезжает работать в деревню. Эрп сму­щен, для него мучительно иметь врагов, он привык к популярности как у женщин, так и у мужчин.

Вечером Эрп едет навестить свою заболевшую практикантку и под благовидным предлогом сообщить ей хорошее известие, фрей­лейн Бродер живет в старом, запущенном доме со множеством шум­ных и многолюдных жильцов. Здесь она родилась и жила с ро­дителями, теперь уже покойными.

Эрп поднимается по грязной лестнице и долго стоит перед две­рью фрейлейн, чтобы унять волнение. С самого утра он предвкушал это мгновение, а теперь испугался, что один ее взгляд «убьет всякую надежду». Этого не происходит, и, поскольку оба были неутомимыми говорунами, их встреча длилась шесть часов.

Домой Эрп возвращается в половине третьего ночи. Элизабет молча принимает его извинения, а затем выслушивает подробности. У Карла нет тайн от жены, он испытывает потребность «в честнос­ти». Муж описывает дом и крохотную комнату Бродер: кухня — на площадке, уборная — на другом этаже, одна на всех жильцов. Он

уже с трудом вспоминает, о чем они говорили: о проблемах библио­течного дела, литературе, психологии читателей, режиме сна, мятном чае, бундесвере... Эрп обстоятельно описывает своеобразную привычку девушки: она постоянно поглаживает брови, когда слушает. ;

Далее следует вывод о вреде бессонных ночей и о преимуществах домашних уютных вечеров с женой и детьми. Элизабет должна по­нять, что эта Бродер — самая интеллектуальная и самая утомительная из всех девушек.

Элизабет на редкость молчаливая женщина, ее жизнь и интересы целиком принадлежат семье. Карл всегда чувствовал, что не может разгадать душу своей жены, да он и не стремится к этому, лишь позволяет себе блаженствовать под «теплыми лучами ее любви». В эту ночь Элизабет понимает, что муж влюбился, о чем и говорит ему в лицо. Она сразу замечает в нем некоторые перемены, заметные толь­ко ей, и смутно чувствует готовность к нарушению супружеской верности.

Карл разочаровывает фрейлейн Бродер как мужчина и начальник, не соответствуя ее представлениям о нем. Она всегда ожидает от людей больше, чем они могут дать. Бродер прочла все библиотечные статьи Эрпа, опубликованные в прессе, и давно уважает его как про­фессионала. А он приходит к ней с бутылкой, такой же, как все мужчины, самонадеянный и, видимо, с одним желанием — пере­спать с ней.

Под утро Эрп пишет девушке письмо № 1 — злое, «агитаторское» письмо партийца (Эрп член СЕПГ) к беспартийной, которой пора бы знать, что социалистическая мораль не требует обета цело­мудрия. Бродер находит письмо без марки и штемпеля в своем поч­товом ящике и понимает, что с ним происходит.

В один из вечеров, когда Эрп сидит у Бродер, к нему домой при­ходит коллега Хаслер и остается, беседуя с Элизабет, почти до его возвращения под утро. Коллегу беспокоит вопрос о нормах морали, так как Крач уже пустил сплетню по библиотеке. Хаслер узнает от Элизабет о многом и чувствует, что ее приспособление и покор­ность — это та основа, на которой держатся многие семьи.

В этот раз между супругами происходит решающий разговор. Карл пытается переложить свою вину на плечи жены: он женился на ней, не любя, потому что этого хотела она. После такого фальшивого утверждения Элизабет решается на развод, хотя Карл вовсе не наста­ивает на этом. Поведение жены для него снова загадка.

Сотрудники библиотеки обсуждают между собой роман директо­ра с подчиненной. Крач намерен жаловаться «по инстанциям». Один сотрудник, большой эрудит, называет Эрпа «Буридановым ослом», описанным еще в средневековье. Тот осел сдох после долгих размыш­лений о том, какой из двух одинаковых душистых стогов сена он дол­жен предпочесть.

Рождественскую ночь Карл проводит у фрейлейн, это первая на­стоящая ночь их любви. На следующий день он переезжает к ней с двумя чемоданами.

Первый совместный день наполнен открытиями для обоих. Бродер обнаруживает, что «гигантская любовь» превращается в «карли­ковый» страх за свою репутацию. Карл узнает, что соседи называют его любимую «воробышком», а также что она привыкла все решать самостоятельно.

Хаслер ждет от Эрпа решительного заявления о создании новой семьи. Но тот молчит, и тогда Хаслер сам формулирует условия — немедленный развод с переводом одного из двух в другую библио­теку.

В убогой обстановке дома Бродер Эрп по-настоящему страдает. Всю ночь слышны шумы соседей, на чердаке возятся мыши и крысы, с четырех часов утра стены сотрясаются от грохота типографии, спать на надувном матраце непривычно. Бессонница терзает его, он изне­могает от жалости к себе самому. «Воробышек» долго занимает руко­мойник на ледяной кухне, потом готовит непроцеженный кофе и ест на завтрак дурно пахнущую колбасу вместо мармелада. уходя на ра­боту, она оставляет постель неубранной до вечера — для «проветри­вания», — как он может возвращаться в такую комнату?

Карл постоянно нападает на любимую, в то время как она только обороняется, защищается от остатков (как ей кажется) мужского властолюбия. Но она не раздражается, ведь она страдает только от него, а он — и от нее, и от окружения. Она предлагает ему уехать вместе на работу в деревню, но он же знает, как «она» привязана к Берлину.

Постепенно Бродер охватывает страх, что для любви Карла труд­ности не под силу.

Эрп навещает в деревне смертельно больного отца, бывшего учи­теля в тех краях. Он делится с ним переменой в личной жизни и видит, что отец на стороне Элизабет. Старик замечает сыну, что тот

227

не любит слова «долг» и настойчиво твердит о счастье, а счастьем об­ладает только тот, кто в силах отказаться от него.

Проходит время, а Эрп так и не подал заявления о разводе. Между тем дела с его карьерой отлично улаживаются. На очередном собрании в библиотеке он признает, что «живет с коллегой Бродер» и намерен развестись с женой. Директор считает несправедливым, если Бродер должна будет покинуть библиотеку, поскольку ей обеща­ли должность. Он берет вину на себя и говорит, что уйдет сам. Его решение принимается — это потрясение для Эрпа, втайне он наде­ялся, что его жертву не примут. К «воробышку» он приходит с тра­гическим лицом и ожиданием благодарности за принесенную жертву.

В это время друг Эрпа из министерства сообщает, что ему офици­ально предлагают занять пост в том же министерстве в Берлине. Таким образом, все конфликты окончательно разрешены социалисти­ческим государством. Но особенной радости Эрп не испытывает, по­скольку теперь все его решения лишены героического ореола. Он сдержанно принимает предложение.

Бродер ни о чем не знает, она сдает выпускные экзамены в учили­ще, после чего просит направить ее на работу в деревню. Когда она возвращается домой и говорит Эрпу о своем решении, он не ужаса­ется, не просит ее взять решение обратно и не заверяет, что готов ехать с ней куда угодно, тем более в свою любимую провинцию. Он тут же обвиняет «воробышка» в самоуправстве и принимает вид ос­корбленного любовника, которого хочет бросить женщина. Эрп не сообщает Бродер о своем новом назначении в Берлине и позволяет ей уехать в добровольное изгнание. Он остается с «кровоточащим серд­цем» — с которого свалился камень ответственности.

Эрп возвращается в семью. Как и прежде, он рассказывает Элиза­бет обо всем сам, «честно», «без уверток» и «пощады» к себе, «Золо­тая цепь любви» превратилась в «кандалы» и «ловушки», ему пришлось пойти на насильственный разрыв.

Элизабет принимает его обратно, в семью, где прошло четырнад­цать лет их совместной жизни. Элизабет говорит себе, что делает это для детей. За эти месяцы без мужа она уже завоевывает свое место в общественной жизни, освоив новую для себя профессию.

Элизабет ложится спать с запертой дверью. О чем думает эта так изменившаяся женщина? Этого никто не может знать.