Глава 3. СОЦИАЛЬНАЯ ОНТОЛОГИЯ, МАКРОИСТОРИЧЕСКИЕ ПАРАДИГМЫ И МОДЕЛИ ДИНАМИКИ

Предложенный арсенал концептуальных средств, очевидно, не полон и нуждается в многократной проверке на интерпретируемость и эвристичность — возможность с его помощью строить верифициру­емые и фальсифицируемые теории. Дальнейшее изложение уже на­копленного опыта теоретико-исторических исследований (см. разд. 4), систематической методологии теоретических исследований в истори­ческих и социальных науках (см. разд. 5) и обобщенный метод тео­ретической истории (разд. 6) как раз направлены на формирование целостного и строгого подхода применения построенного в данном разделе арсенала понятийных орудий мышления об истории.

Глава 4

ОПЫТ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ: ПРИМЕРЫ УСПЕШНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Изложение хода рассуждений каждого автора и основных результатов будет сопровождаться комментариями, направленными прежде всего на выявление логической и методологической схемы исследования, так как следующие разделы будут посвящены детальному обсуждению методоло­гии и методов теоретической истории.

Материал расположен в целом согласно хронологической последова­тельности предметов обсуждаемых исследований, а также с учетом ориен­тации «от локального к целому». Таким образом, будет намечен пунктир точечных, сравнительных и охватывающих теоретико-исторических ис­следований, пронизывающий всю толщу всемирной истории. Мы начнем с анализа взаимодействия факторов развития общества и политогенеза в догосударственных («примитивных») обществах (работа A.B. Коротаева). Эту тему продолжит изложение теории происхождения государства и по­литической эволюции, истории соответствующей исследовательской про­граммы (Р. Карнейро). Далее обратимся к сравнительному исследованию социальных революций как распадов государства (Т. Скочпол). Содержа­тельно связана с этой теорией геополитическая теория, объясняющая цик­лы расширения/сокращения военно-политической мощи держав, зако­номерности распада больших империй, от доиндустриальных аграрных империй до распада Варшавского блока и СССР как Советской империи (Р. Коллинз). В свою очередь, с этими пространственными паттернами политической географии связан подход «концептуального картирования», примененный для объяснения социокультурного и политико-экономичес-


200
Глава 4. ОПЫТ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ: ПРИМЕРЫ УСПЕШНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

кого разнообразия, закрепленного в современной карте Европы (С. Рок-кан). Наконец, коротко обрисован охватывающий подход объяснения спе­цифики взаимодействия Европы с разными мировыми регионами, т.е. фактически предметом теоретической истории здесь является уже глобаль­ная современность (Э. Вульф, Ф. Бродель, И. Валлерстайн).

Буквенные сокращения переменных, логические схемы и таблицы - это, как правило, результат реконструкции, если специально не оговорено обрат­ное, поэтому ответственность за возможные ошибки в них лежит на авто­ре этих строк, а не на авторах реконструируемых исследований.

4.1. Факторы классообразоваиия

и политогенеза (исследование A.B. Коротаева)

4. Ί. 7. Взаимосвязь переменных

Работа A.B. Коротаева представляет и содержательный, и мето­дический интерес. В содержательном плане проведена убедитель­ная критика казавшихся незыблемыми постулатов (усиленных ав­торитетом Маркса и Энгельса) о причинах происхождения классов и государства, причем критика не голословная, а подкрепленная грамотным обобщением большого эмпирического материала. Пред-ставлены и эмпирически подкреплены альтернативные гипотезы объяснения. В методическом плане особый интерес представляет искусная работа с порядковыми шкалами - наиболее перспектив­ным типом шкал для теоретической истории (см. 1.4.7).

Вначале A.B. Коротаев рассматривает связи между традицион­ными понятиями-переменными:

• 
  уровень развития земледелия (РЗ);
  
• 
  производительность труда (ПТ);
  
• 
  производство/непроизводство прибавочного продукта (П.П);
  
• 
  уровень социальной стратификации (СС);
  
• 
  уровень государственного развития или политической цент­
  рализации (ГР).
  

что, в свою очередь, обусловило появление классов (рост СС) и пос­ледующее развитие государственности (рост ГР).

Итак, предстоит опровергнуть концепцию, логика которой мо­жет быть выражена такой формулой: РЗ —» ПТ -» Π Π —» СС —» ГР. Под сомнение ставится связь ПТ -> ПП. Если бы было верно, что рост ПТ необходим и достаточен для роста ПП, то при высокой производительности труда всегда производился бы прибавочный продукт, а в случае низкой не производился бы. Факты же говорят в точности об обратной картине: ранние земледельцы Тропической Африки имели прекрасные возможности для производства приба­вочного продукта, но не делали этого; китайские крестьяне, чья производительность труда (вследствие неблагоприятных экологи­ческих условий) была существенно ниже, регулярно производили прибавочный продукт. Причем этот пример вовсе не единственный, он находит множественные и разнообразные подтверждения, об­щий смысл которых таков: во всех случаях, когда ранние земле­дельцы и охотники-собиратели имеют высокую производитель­ность труда, они сами никогда не пользуются этим для получения прибавочного продукта, а просто имеют меньшую продолжитель­ность рабочего дня [Коротаев, 1991, с. 142, 143; Clark and Haswell, 1966, p. 81-83; Carneiro, 1970, etc.; cp. 4.2.1.1].

Когда же люди начинают производить прибавочный продукт? Это происходит всегда при наличии дополнительных внешних со­циальных условий: либо их принуждают к этому, либо они сами за­интересованы обменивать этот продукт на блага, которые не могут произвести сами [Carneiro, 1970, р. 734]. Опять же известны случаи, когда производство прибавочного продукта по принуждению или ради обмена, к примеру, охотниками-собирателями, которых государство облагало данью, вовсе не приводило к классовому расслоению сооб­щества [Долгих, 1960; Коротаев, 1991, с. 138]. Таким образом хотя и не опровергается, но ставится под сомнение связь ПП —> СС, т.е. «автоматическая» социальная стратификация и классообразование в результате производства прибавочного продукта. Более того, на­прашивается предположение об обратной причинной связи — вли­янии социальных факторов (к примеру, развития государственнос­ти) на производство прибавочного продукта.

Сомнительна также связь РЗ -» ПТ в долговременной перспек­тиве, поскольку в процессе развития земледелия осваиваются все более и более неудобные, менее плодородные почвы, при обработ­ке которых даже усовершенствованными методами (плуг, тягловый

скот, ирригация, «пар», удобрения) производительность труда иног­да не растет, а падает. «И имеются все основания утверждать, что по крайней мере в некоторых классовых обществах с развитым зем­леделием производительность труда в сельском хозяйстве была за­метно ниже, чем у многих доклассовых ранних земледельцев» [Ко-ротаев, 1991, с. 143].

Есть ли сама связь между развитием земледелия, классообразо-ванием и политогенезом? Иными словами, как соотносятся шкалы РЗ, СС и ГР? Комбинации значений по этим шкалам встречаются самые разные. В ситуации такого рода Коротаев использует атлас систематизированных описаний 186 ранних обществ как базу дан­ных и строит таблицы частоты встречаемости обществ с разными комбинациями значений поданным шкалам [Murdock, 1981].

4.Ί.2. Использование шкал порядка

Ясно, что точные численные значения по выделенным перемен­ным либо в принципе невозможны либо практически недоступны, поэтому Коротаев широко использует шкалы порядка. Некоторые шкалы берутся из источников, некоторые составляются заново. Теперь посмотрим, как прошкалированы семь указанных выше пе­ременных, исследуемых в работе Коротаева. Приведем в качестве примера первую таблицу Коротаева.

подпадающими под определения соответствующих ступеней выб­ранных для таблицы шкал порядка. Совершенно очевидна «диа­гональ» от верхнего левого к нижнему правому углу таблицы. Однако Коротаев использует точные статистические методы, а именно подсчитывает коэффициенты: квадратичной сопряжен­ности (74,7), Чупрова (0,43) и Крамера (0,48). Связь признается явно существенной. Такая же таблица строится для выявления связи РЗ и ГР, причем связь оказывается еще более сильной (со­ответственно 82,6, 0,52 и 0,52). Итак, связи РЗ-СС и РЗ—ГР убе­дительно подтверждены. Однако общепринятая логическая це­почка объяснения частью опровергнута, частью подвержена се­рьезному, основанному на фактических данных сомнению. Переменные «производительность труда» ПТ и «производство прибавочного продукта» ПП не то чтобы не значимы, но явно не служат главным промежуточным звеном в причинной связи от «развития земледелия» РЗ к «социальной стратификации» СС и «государственному развитию» ГР. Кроме того, сама направлен­ность причинной связи может быть обратной, например от раз­вития государственности к большей интенсификации хозяйства и соответствующему принуждению производить прибавочный продукт, пусть даже при низкой производительности труда.

После выполнения критической задачи («подготовки теорети­ческого поля») Коротаев приступает к выдвижению и проверке соб­ственных гипотез. В ходе этой работы он построил и обсчитал 30 таб­лиц, в принципе схожих с табл. 1, причем в некоторых весьма слож­ных таблицах используются не две, а три шкалы [Коротаев, 1991, табл. XVII-XIX, XXI, XXII-XXVIII]. Не имея возможности в дета­лях воспроизводить все рассуждения, отсылая интересующихся чи­тателей к этой образцовой теоретико-исторической работе, отме­тим важнейшие логические и методические ходы.

Были заявлены альтернативные связующие переменные:

• 
  общая среднегодовая продолжительность рабочего дня (ОРД) ;
  

• 
  среднегодовая продолжительность рабочего дня земледельцев
  «в поле» (РДП);
  

• 
  размер общины (РО);
  
• 
  плотность населения (ПН);
  
• 
  уровень развития техники хранения продуктов питания (ТХ);
  

• 
  средства коммуникации (СК);
  
• 
  неравномерность хозяйственно-экологических условий, т.е.
  наличие/отсутствие перепадов производства продовольствия по го­
  дам и сезонам (НУ).
  

Каждая связь здесь обоснована через таблицы, подобные табл.1 [Там же, с. 148—155], а в целом по методу сопутствующих изменений следует признать причинную связь между РДП, ПН, РО, ТХ и СК, с одной стороны, и СС, ГР - с другой, притом что направленность этой связи пока не известна, хотя напрашивается гипотеза о мега-тенденции как замкнутом устойчивом комплексе положительной обратной связи между тенденциями [см. 3.3.3; Розов, 1992, гл. 3-4].

В качестве частного примера возьмем изучение фактора тех­нологий хранения (ТХ). На основе тонкого анализа таблиц Коро­таев делает вывод об относительной автономности фактора ТХ, ко­торый зависит больше от хозяйственно-экологических условий -неравномерности производства продовольствия по сезонам и го­дам (переменная НУ). На ранних ступенях развития общества уро­вень ТХ не особенно значим, потом становится весьма важным: чем более развита техника хранения, тем на более высокие сту­пени по стратификации и государственности способно поднять­ся общество. Выясняется, что без техники хранения запасов прак­тически нет обществ с выраженными классами и государством, с

размерами общины более 400 человек. Иногда количественный ана­лиз дополняется качественным, например при рассмотрении табли­цы соотношения ТХ-РЗ-СС выяснилось, что аномально большое число обществ с высокой классовой стратификацией и отсутстви­ем техники хранения состоит в большинстве из скотоводческих обществ, но скот уже является запасом продовольствия, т.е. ано­малия оказывается добавочным подтверждением тезиса [Там же, с. 170]. Наконец, на поздних стадиях социального и государствен­ного развития фактор ТХ вновь теряет значение, поскольку к это­му времени уже практически все общества обладают этими тех­нологиями. Содержательный анализ количественных характери­стик таблиц трудно поддается логической реконструкции, поэтому для детального знакомства с таким подходом отсылаем читателя к статье Коротаева,

В содержательном плане выводы Коротаева вполне убедитель­ны и позволяют по-новому взглянуть на истоки человеческой исто­рии, устранить или по меньшей мере подвергнуть сомнениям усто­явшиеся догмы. Вместе с этим остается неясность относительно главного источника динамики исторического развития в эту эпоху. В следующем разделе эта неясность будет устранена, поскольку на этот вопрос сильнейшим ответом является теория стесненности Роберта Карнейро. Результаты Коротаева полностью укладывают­ся в модель классических работ Карнейро, служат детализацией и эмпирическим подтверждением некоторых моментов этой модели, связанных с отношениями между плотностью населения, принуж­дением к труду, источниками развития инфраструктуры (техноло­гий хранения, средств коммуникации и т.д.). В то же время по ка­ким-то причинам Коротаев оставляет без внимания главное ядро теории Карнейро - стесненность и войны (см. 4.2.6). Скорее всего, атлас Мердока не дает достаточных данных для эмпирического ана­лиза соответствующих переменных.

В методическом плане наибольший интерес представляет ме­тод работы с порядковыми шкалами. Статистическая корреля­ция становится возможной лишь при большом N (количестве случаев доаграрных и раннеаграрных обществ). Таких «подарков» для теоретической истории, как фундаментальный компендиум Мердока, крайне мало. Поэтому вряд ли стоит рассчитывать на

206