Когнитивная психология тривоас! Москва, 1996 ббк88 C60

восприятие речи, и это опосредование очень похоже на автоматический процесс по Шифрину и Шнейдеру. Сэмюэль и Ресслер полагают, что слу­шатель осознает события на лексическом уровне, т.е. в виде значений произносимых слов, но можно направлять внимание и на фонематический уровень, т.е. на уровень звучания речи.

"Представим себе, например, заучивание названия совершенно незнакомой буквы. Это очень похоже на заучивание имени, связанного с лицом человека, с которым мы недавно встречались. Когда его предъявляют нам вместе со зрительным стимулом, мы

вспоминаем время и место эпизода и затем генерируем соответствующую реакцию. С практикой это имя начинает появляться почти одновременно с эпизодом. Это "короткое замыкание" представляет собой образование прямого пути между между зрительным кодом и кодом имени. Этот процесс все еще требует внимания... и код эпизода используется теперь больше для проверка точности, чем как медиатор ассоциации. По мере накопления практики прямая связь становится автоматической (Mandler, 1954).... На этом этапе предъявление стимула вызывает имя без всякой помощи со стороны Центра Внимания. Действительно, в таких случаях мы часто замечаем, что не можем отделить имя от неожиданного появления у нас в голове самого объекта."

Концепция ЛаБерже может помочь объяснить многие аспекты поведения человека в стрессовой ситуации. Норман (1976) дает нам подходящий пример. Предположим, что водолаз под водой запутался в своем аквалан­ге. Чтобы выжить, ему надо освободиться от аппарата и постепенно плыть к поверхности. Норман отмечает: "Практика в плавательном бассейне по освобождению от ремней акваланга с погружением снова и снова пред­ставляется обучающемуся бессмысленной. Но если эту процедуру сделать настолько автоматической, чтобы она требовала мало или вообще не тре­бовала усилий сознания, то однажды, когда водолазу придется действо­вать в стрессовой ситуации, она будет выполнена успешно вопреки нара­стающей панике" (с.66). Чтобы процесс мог проходить автоматически, необходимо наличие свободного потока информации от памяти к контро­лю человека над действиями.

Краткое содержание

1. Внимание — это концентрация мысленных усилий на сенсорных или мысленных событиях. Многие современные теории внимания основаны на положении о том, что способность системы обработ­ки информации справляться с потоком входной информации опре­деляется ограничениями самой системы.

2. Исследования внимания включают четыре основных аспекта: со­знание, пропускная способность и избирательное внимание, уро­вень возбуждения и управление вниманием.

3. Сознание есть осознание внешней и внутреней информации¹².

чаружение и интерпретация сенсорных сигналов

4. Различные уровни сознания связаны с различными системами па­мяти; аноэтичный, поэтичный и автоноэтичный уровни сознания соответствуют эпизодической, семантической и процедурной сис­темам памяти.

5. Результаты изучения расщепленного мозга говорят, что есть два типа сознания: одно — для языковых функций и связано с левым полушарием, а другое — для пространственных отношений и свя­зано с правым полушарием.

6. Ограничения по объему и избирательность внимания означают, что в структуре обработки информации есть "узкое место". Две модели предполагают разное его местонахождение: согласно од­ной, оно находится в перцептивном анализе или непосредственно перед ним (Бродбент); согласно другой, анализу подвергается вся информация, а узкое место связано с выбором реакции или непос­редственно предшествует Чему (Дойч и Дойч).

7. Модель с фильтрацией была первой полной теорией избиратель­ного внимания. Обработка информации ограничена одним кана­лом.

8. Модель избирательного внимания на основе делителя предполага­ет наличие перцептивного фильтра, расположенного между вход­ным сигналом и вербальным анализом; этот фильтр тщательно про­сматривает входную информацию, избирательно регулируя "мощ­ность" сообщения. Предполагается, что стимулы имеют различ­ный порог активации; этим объясняется, как мы можем слышать что-то, не обращая на него внимания.

9. Модель уместности предполагает, что все сенсорные сигна­лы подвергаются в памяти предварительному анализу, а уже затем фильтруются с целью выделения существенного материала и передачи его в дальнейшую обработку.

//. Взаимосвязь между возбуждением и показателями работы описы­вается перевернутой U-кривой (Закон Йеркса-Додсона); усиление возбуждения до определенного уровня связано с улучшением дея­тельности, дальнейшее его усиление приводит к ухудшению дея­тельности.

12. В последние модели обработки информации входят управляющие процессы и механизмы внимания; движение информации в них осу­ществляется путем ее направления как к подсистемным структу­рам, так и от них. Постулируются два различных типа процессов, включающих автоматическую и управляемую обработку информа­ции, причем в обоих случаях обработка в некоторой степени конт­ролируются человеком.

Ключевые слова

аноэтичное сознание

возбуждение

внимание

автоноэтичное сознание

пропускная способность

сознание

бессознательное состояние закон Йеркса-Додсона

Несколько более специализированное рассмотрение проблем внимания

можно найти в:

Norman. Memory and Attention;

Kahneman. Attention and Effect;

Keefe. Attention and Human Perfomance;

Mandler. Mind and Emotion.

кружение и интерпретация сенсорных, сигналов

Помять

Модели памяти Память: структуры и процессы Семантическая организация и память

Изучение человеческой памяти хорошо согласуется с дихотомией струк­туры и процесса, упомянутой в Главе 1. Многие когнитивные психологи разделяют представление о двойственности памяти, согласно которому существует кратковременная (КВП) и долговременная (ДВП) память. Та­кой взгляд, совместимый с информационным подходом, завоевал большую популярность. В последние годы появилось несколько теорий, совсем ина­че представляющих природу человеческой памяти; они заставили многих когнитивных психологов усомниться в адекватности двойственной моде­ли. Ученые, интересующиеся структурными аспектами памяти, работают над описанием различных этапов, через которые проходит основной поток информации (такие этапы обычно изображаются на схемах в виде прямо­угольников, или "ящиков").

Обработка информации также привлекает пристальное внимание спе­циалистов по теории памяти. В данном контексте под "обработкой" имеет­ся в виду "судьба" воспринятой информации: как она кодируется, преоб­разуется, ассоциируется, хранится, повторяется, воспроизводится и забы­вается. В общем, обработка — это то, что происходит с информацией внутри "ящиков".

Хотя одни теоретики склонны выделять структурные компоненты па­мяти, а другие — концептуальные, есть и такие, которые отстаивают це­лостный подход, признающий равно важными оба этих компонента. Неко­торые из этих "целостных" теорий мы обсудим в настоящей главе, а сей­час давайте рассмотрим, как развивались исследования памяти.

ять

ярко выразил в следующем пассаже, где он говорит о когда-то осознавае­мых нами чувствах, ощущениях и идеях:

"Хотя внутренний взгляд может их не обнаруживать, они, тем не менее, полностью не уничтожены и не исчезли; некоторым, образом они продолжают существовать, храниться, так сказать, в памяти. Конечно, мы не можем непосредственно наблюдать их текущее существование, но оно проявляется в виде результатов, открывающихся нашему знанию с той же определенностью, с какой мы заключаем о существовании звезд за горизонтом..."

Немецкий дух (Zeitgeist) того времени, в котором работал Эббингауз, гласил, что научение и память можно объяснить, обратившись к сформи­рованным идеям, и, идя обратным путем, найти их источник. Эббингауз перевернул эту процедуру: он изучал, как развивается память, и, делая это, смог извлечь для научного контроля те переменные, которые прежде были неотделимы от памяти. Вооружившись бессмысленным слогом, как прожектором, он ринулся во мрак недоступной памяти. И хотя ему уда­лось пролить на этот предмет довольно мало света, Эббингауз вышел от­туда, вооруженный методом исследования научения, который применяет­ся до сих пор. Его поиски ответа на вопрос, как формируется память, требовали разработки такой задачи, которая была бы неизвестна испыту­емому. Поскольку Эббингауз был не только ведущим теоретиком и экспе­риментатором, но и самим испытуемым, ему пришлось столкнуться с про­блемой, как бы найти нечто такое, чему бы он мог научиться, а значит — чего бы он еще не знал; так он и решил использовать бессмысленные

Модели пам

слоги: это не слова, а всего лишь последовательность из трех гласных и согласных букв. Вот тогда-то им были рождены "незапоминаемые" терми­ны ZAT, ВОК и SID — рождены, чтобы быть забытыми. Так оно и получи­лось. Эббингауз упорно повторял список за списком таких бессмыслен­ных слогов, и затем пытался воспроизвести их спустя 20 минут, 1 час, 8-9. часов, 1 день, 2 дня, 6 дней и 31 день. На Рис.5.1 показано, сколько он забывал. В его экспериментальном исследовании памяти учитывалось вли­яние длины списка на время заучивания, влияние упражнений на науче­ние, изучалось также заучивание и запоминание упорядоченных последо­вательностей элементов. Методика заучивания последовательностей, ве­дущая свое начало от Эббингауза, стала стандартом на долгие годы. А в наше время заучивание последовательностей приобрело свое значение не только как процедура заучивания (как первоначально предлагал Эббинга­уз), но и как метод разделения кратковременной и долговременной памя­ти. К сожалению, самому Эббингаузу так и не удалось открыть "звезд за горизонтом". Его наверняка порадовали бы те исследования, которые про­водятся в лабораториях сегодня. Есть даже некоторые ответы на вопросы, поднятые им более ста лет назад: как воспроизвести из памяти чувства, ощущения и идеи, бывшие однажды в сознании, но ныне недоступные.

Хотя Эббингауз и не достиг полного успеха в поисках чего-то, затерян­ного в памяти, это не отвратило Вильяма Джеймса из Гарварда от намере­ния изучать ее строение. Работам Джеймса было суждено непосредствен­но повлиять на различные теории информационного подхода и современ­ные представления о памяти.

Вскоре после выхода книги Эббингауза "О памяти" (On Memory), Джеймс опубликовал классическую работу "Принципы психологии" (Prin­ciples of Psychology, 1890). Он отметил героические усилия Эббингауза по ежедневному заучиванию бессмысленных слогов и похвалил его за точ­ные измерения памяти. В метафорическом стиле, подобном стилю самого Эббингауза, Джеймс ведет свои собственные размышления о "потерянных мыслях":

Рис. 5.1. Кривая забывания Эббингаузом бессмысленных слогов.





Вильям Джеймс

"Стоящая перед нами {задача} касается того, как мы рисуем удаленное прошлое в его естественном облике на холсте нашей памяти; к тому же мы часто воображаем, что непосредственно созерцаем ее глубины. Несется вперед течение мысли, но большинство ее фрагментов падают в бездну забвения. Некоторые воспоминания не переживут и краткого мгновения встречи с ними. Жизнь других, воспоминаний ограничена несколькими моментами, часами, днями. А некоторые оставляют неизгладимый след, благодаря которому они будут вспоминаться, пока длится жизнь. Можем ли мы объяснить такое их, различие?"

Модели пам

концепция бессознательного находилась еще в стадии формирования, и ей нужны были еще два десятилетия, чтобы войти в моду.¹

Согласно Джеймсу, первичная память, родственная, но не идентичная тому, что сегодня называют кратковременной памятью, никогда не поки­дает сознание и дает верное представление о только что воспринятых событиях. Вторичная, или постоянная память изображалась им в виде путей, проторенных в мозговой ткани человека, но с большими индивиду­альными различиями: "Некоторые мозговые ткани — как воск под печа­тью: ни одно из впечатлений, никак не связанных между собой, не может быть стерто. А другие, подобно желе, реагируют на каждое прикоснове­ние, но при обычных условиях не сохраняют надолго отпечатков" (1892, с.293). Итак, память имеет двойственный характер: постоянный и прехо­дящий. Но за исключением ненадежных данных интроспекции, почти ни­каких научных свидетельств о различиях в работе этих двух систем пред­ставлено тогда не было. Это произошло почти 75 лет спустя, когда Во и Норман (Waugh and Norman, 1965) описали взаимосвязь между первич­ной и вторичной памятью как это показано на Рис.5.2. (Их модель мы рассмотрим ниже в настоящей главе.) Согласно их модели, вербальный элемент поступает в первичную память и затем либо будет удерживаться здесь при помощи повторения, либо будет забыт. При повторении этот элемент может перейти во вторичную память и стать частью постоянной памяти человека. :

Ранние теории Джеймса и Эббингауза, касающиеся глубокой структу­ры памяти, были надолго положены под сукно, хотя работы этих ученых в других областях* психологии оказались более привлекательными для ана­литической и функциональной психологии, которая быстро завоевывала позиции в Америке. Но до возникновения когнитивной психологии и связан­ного с ней развития моделей памяти дерзкое исследование структурных свойств памяти этими ранними психологами не нашло своего признанния.

Метафоры памяти

'Джеймс не цитировал Фрейда в своей двухтомной работе "Принципы психо­логии", опубликованной в 1890 г.

встречаясь в первый раз с явлением, которое мы сами плохо понимаем, и осо­бенно когда мы пытаемся объяснить его другому человеку, мы зачастую говорим о нем как о чем-то хорошо известном. Однажды, когда британский коллега на­вестил меня в Америке, я повел его на бейсбол. Будучи сам не знаком с этой игрой, я попытался описать ему основ­ные ее правила. Он в ответ заметил, что эта игра "точно как крикет". За исклю­чением того, что в обеих играх исполь­зуется мяч и бита, они абсолютно раз­ные, но тем не менее первоначально сде­ланное им сравнение — между тем, что он уже знал, и тем, что хотел понять — мне представляется полезным.

Понять и описать память во много раз труднее, чем бейсбол. И все же на протяжении интеллектуальной истории психологии люди пытались описать па­мять именно по принципу "это совсем как..."— можете сами вписать на это место любое существительное, какое вам нравится. В 1980 году Генри Реди-гер собрал небольшую коллекцию ме­тафор, использовавшихся в прошлом. Его коллекция приведена ниже.

А. Пространственные аналогии с поиском

восковая дощечка (Платон, Аристо­тель)

граммофон (Пир, 1922) клетка для птиц (Платон) дом (Джеймс, 1890) комнаты в доме (Фрейд, 1924/1952) пульт с переключателями (см Джон, 1972)

кошелек (Дж.А.Миллер, 1956) ведро с течью или сито (Дж.А.Мил­лер, 1956)

сундук с барахлом (Дж.А.Миллер, 1963)

бутылка (Дж.А.Миллер, Галантер и Прибрам, 1960) компьютерная программа (Саймон

и Фейгенбаум, 1964)

хранилища (Аткинсон и Шифрин

1968)

мистическая записная книжка

рабочий верстак (Клацки, 1975) !

коровий желудок (Хинцман, 1974) !

откидной стеллаж для книг (Берн- !

бах, 1969) ;

кислотная ванна (Познер и Коник, I

1966) ;

библиотека (Бродбент, 1971) i

каталожные карточки (Браун и Мак- ! Нейл, 1966) ]

лента конвейера (Мердок, 1974) ; магнитофон (см Познер и Уоррен, ! 1972) |

план метро (Коллинз и Квиллиан, \ 1970) |

мусорный бак (Ландауэр, 1975) ;

теория организации (Тульвинг, i 1962) |

мускулы ("сила") (Вудвортс, 1929)

конструкция (Бартлетт, 1932)

реконструкция динозавра (Найссер,

1967)

уровни обработки (Крэйк и Локхарт,

обнаружение сигналов (Бернбах,

1967)

мелодии на пианино (Векслер, 1963)

коби, 1976)

голограмма (Прибрам, 1971)

замок и ключ (Колере и Палеф,

1976)

Модели памл 1

Концепции двойственного строения памяти противостоит альтернативная точка зрения, утверждающая, что существует только одно хранилище па­мяти, но внутри него действуют различные процессы. Многие теоретики признают двойственную модель (об этом — в следующем разделе главы), но были также выдвинуты и аргументы против нее. Некоторые современ­ные ученые отказались от общепринятой модели памяти, предусматрива­ющей наличие ее кратковременного и долговременного отделов, а также иконического и эхоического "предперцептивных" хранилищ. Суть их аргу­ментации сводится к тому, что для обработки информации в кратковре­менной памяти — слова, например,— требуется, чтобы этот элемент был опознан в некотором более продолжительном хранилище памяти. Напри­мер, если испытуемого просят запомнить обычный набор слов, то каждое слово сначала должно быть опознано, чтобы вначале храниться в кратков­ременной памяти; иными словами, для того чтобы кратковременная па­мять могла выполнять свои функции, нужна некоторая обработка в долго­временной памяти. Следовательно, данная последовательность обработки информации (перцептивное хранение — кратковременная память — дол­говременная память) является ошибочной.

Такие доводы, конечно, трудно отрицать, однако похоже, что их авто­ры принимают метафору двойственной памяти слишком буквально. Эта концепция, как и все теоретические модели разума, была разработана уче­ными с целью как-то систематизировать результаты исследований, офор­мить их в виде возможно более полной структуры, которая позволила бы точно описывать данные экспериментов с памятью и одновременно обес­печивала бы практическое представление наблюдений, направленное на облегчение общения между учеными. Эти гипотетические структуры — кратковременная и долговременная память — являются физическими объек­тами не более, чем любовь, ненависть и сравнение, но в них заключен наш способ представления информации о явлениях. Теория двойственной па­мяти несовершенна, но, учитывая предназначение когнитивных моделей, она все же полезна; отказ от нее при отсутствии другой, лучшей модели скорее внесет путаницу, чем научит нас чему-то.

По всем этим соображениям было решено придерживаться этой моде­ли как способа организации обширных экспериментальных данных, отра­женных в литературе, ясно указывая на ее ограничения там, где это необ­ходимо.