Конспект лекций по дисциплине «Философия и методология науки» составлен на основе учебного пособия для аспирантов и магистрантов «Философия и методология науки»
жүктеу/скачать 1.25 Mb. Pdf көрінісі
|
| практической».
Второй подход связан с отказом от использования оценки в науке на том основании, что она ведет к субъективизиции социально-гуманитарного познания, а, следовательно, к получению недостоверного результата. М. Вебер подчеркивал, что в эмпирических дисциплинах должна существовать «свобода от оценочных суждений», а в обществознании неприменима оценка. При этом немецкий мыслитель различал две группы оценочных суждений. Во-первых, мнения действовавших лиц истории, считая, что их учет необходим и содействует объективности исследования. Во-вторых, оценку исследователя, которая искажает реальную картину событий. Таким образом, в методологии социогуманитарного познания по вопросу взаимоотношения истины и ценности можно выделить две основные точки зрения. Первая предполагает, что наука должна быть ценностно-нейтральной и объективная истина является ее главной ценностью. Вторая связана с признанием, что учет ценностей составляет необходимое условие научного познания, результаты которого подвержены влиянию социально-культурных факторов. В этом случае перед методологами возникают вопросы о том, существует одна или несколько истин в социально-гуманитарном познании, и достижима ли в нем истина вообще? 3) СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ «ИСТИНА» И «ПРАВДА» В ПОЗНАНИИ ЧЕЛОВЕКА, ОБЩЕСТВА, КУЛЬТУРЫ Существует несколько ответов на поставленные вопросы. В первом из них утверждается, что современное обществознание должно избавиться от наивной веры в объективность научных методов, поскольку познание социума имеет релятивный характер. Такой позиции придерживается К. Поппер, обвиняя социально-гуманитарное знание в «грехе» историцизма и отрицая существование объективной истины как таковой. Представители другой точки зрения, утверждая плюрализм истин, настаивают на возможности достижения в социально-гуманитарном знании объективной истины. При этом подчеркивается, что такая ситуация характерна для современной неклассической науки, для которой истина выступает и как соответствие знания объекту, и как характеристика способа деятельности. Существование многих истин объясняется при этом наличием «предпосылочного» знания и характерным для современного демократического общества равноправием разных стратегий познания. Эту позицию обосновывают С.А. Лебедев, В.Г. Федотова, другие российские философы. Авторы третьего ответа рассматривают истину как характеристику знания, оппозиционную его практической значимости. Согласно данному подходу, существуют два основных типа знания, каждый из которых имеет свои прерогативы – предметное и технологическое знание. Характеристикой предметного знания выступает истинность, а технологического – реализуемость. Данная точка зрения была высказана известным российским методологом Г.П. Щедровицким. Все же для научного познания основной ценностной ориентацией является достижение истины, а его результаты обладают самоценностью. Вненаучное социогуманитарное познание, да и донаучное (обыденное) непосредственно включены в решение задач практической деятельности и, имея в этом смысле служебную роль, прямо соотносятся с ценностями общественного бытия и социальными идеалами, признанными обществом. Поэтому квалификация достоверного знания как истины, характерная для научного познания в донаучном и вненаучном социогуманитарном познании дополняется, а то и вытесняется его квалификацией как правды. Напомним, что существуют различные концепции истины (когерентная, конвенциальная, прагматическая, корреспондентская и др.), в которых она определяется по-разному. Наиболее популярной и фундированной является последняя. Не случайно она и близкие к ней варианты получили обобщающее название: классическая концепция истины. Согласно ей, истинное знание – то, которое соответствует действительности. Адекватное отображение объекта в сознании субъекта, «точная» связь (корреспонденция) между ними определяют название этой концепции. Такое понимание истины является наиболее типичным для официальной философия науки. В итоге возникает парадокс, который зафиксирован В. Г. Федотовой в следующей остроумной реплике: «Гегель говорил, что когда он слышит слово «истина», у него вздымается грудь. Но вся проблема истины сведена к банальным иллюстрациям: «Смотрю – открыта форточка, говорю: «Форточка открыта». От чего здесь будет вздыматься грудь, если я еще не простудилась? Сведение истины лишь к слепку объекта в знании, снятие драматизма постижения истины в диалектике истины и заблуждения, абсолютной и относительной истины, непонимание истины как процесса, а также целей, во имя которых добывается истина, и ведут к тому плоскому гносеологизму, который лишил понятие истины социального и духовного содержания». В этих словах отражена очень серьезная проблема философии социально-гуманитарного познания – проблема соотношения в ней истины и правды. Можно согласиться с мнением, что истина есть прерогатива научного познания, а правда – вненаучного (правда жизни, художественная или историческая правда) и что истина – это гносеологический феномен, а правда – его мировоззренческий аналог. Однако данные констатации все равно оставляют чувство неудовлетворенности, «отлучая» истину от правды. Суть проблемы, вытекающей из уравнивания интерпретации истины в социогуманитарном познании и с ее естественнонаучным пониманием, рельефно выразил Л.И. Шестов, приводя в качестве истинного утверждения тот факт, что в 399 году до Р. Х. в Афинах отравили Сократа и, в то же время, возмущаясь бездушностью этой формальной истины и ее принудительным характером: «ведь не собаку отравили, а Сократа, лучшего из людей, мудрейшего из людей, праведника». Особую актуальность проблема диалектики истины, социально-культурных ценностей и правды приобрела в философской мысли России XIX - начала XX веков – в обществе, в котором роль традиционных коллективистских ценностей и социальных идеалов была чрезвычайно велика. Для этого общества, как отмечал С. Л. Франк, был характерен особый, отличный от западноевропейского философствования, стиль мышления. Он противопоставляет выражающей сущность западноевропейского философствования известной сентенции Р. Декарта «я мыслю, следовательно, существую» передающую, по его мнению, специфику отечественного стиля философского мышления фразу «мы жүктеу/скачать 1.25 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|