разделение государств по национальному признаку), общество «стадии сдвига» (эпоха
промышленной революции), общество «стадии зрелости» (бурное развитие экономики на
основе вложений капитала, НТП, всплеск урбанизации), «эра высокого массового
потребления» (начинает доминировать сфера услуг, развертывается широкое
производство товаров массового потребления и т.д.)
Таким образом, основным критерием социально-экономического развития в концепции
индустриального общества выступает динамика техники и технологии. Кроме того,
развитое индустриальное общество характеризуется способностью использовать
машинные технологии для оптимизации его развития и снятия напряженности между
трудом и капиталом (Д. Белл), размыванием границ между буржуазией и рабочим классом
и возможностью управления социальными конфликтами (Р. Дарендорф), возникновением
техноструктуры и возрастанием функциональной значимости социальной организации
технических, инженерных и управленческих специалистов (Дж. Гэлбрэйт).
Концепции индустриального и единого индустриального общества пронизаны
ощущением близкого завершения очередной стадии цивилизационного развития и
предчувствием наступления новой. Индустриальная цивилизация во многом исчерпала
себя, выявив противоречивость научно-технического прогресса и утерю контроля над ним
со стороны общества, свидетельством чего явилось осознание глобальных проблем
современности, несоразмерности научно-технического и социального прогресса, кризиса
самой стратегии индустриального развития человечества. В итоге в 1972 году был
опубликован предназначенный для международной общественной организации, известной
под названием Римский клуб, доклад, легший в основу быстро завоевавшей популярность
концепции с красноречивым названием «пределы роста» (Д. Медоуз, Д. Форрестер), и
начала разрабатываться идея постиндустриального общества.
Концепция постиндустриального общества сформировалась в двух основных вариантах:
радикальная и либеральная.
Радикальный вариант возник в работах французских социологов Ж. Фурастье, А. Турена
и Р. Арона, исходивших из потребностей преодолеть недостатки индустриальной
цивилизации и возвратиться к ряду ценностей традиционного общества – пригородному
образу жизни, реабилитации религии, более соответствующему экологическим
стандартам ручному или полуручному труду и, на этой основе, «нулевому росту»
производства и прекращению интенсификации труда, к созданию «экономики услуг».
Показательно, что описанный вариант концепции закрепляет за новой цивилизацией
ведущую роль не экономических, а социально-культурных факторов социодинамики и
стабильности мирового порядка на основе сближения уровней развития различных стран.
Либеральный вариант в основном был разработан американскими социологами
футурологами Г. Каном, Дж. Гэлбрейтом, Д. Беллом. Работа последнего «Грядущее
постиндустриальное общество» (1973) стала классикой идеологии постиндустриализма,
отличаясь как оригинальной методологией, так и теоретической фундированностью.
Выделяя в новом обществе три основные подсистемы – культуру, политику и социальную
структуру – и подразделяя последнюю на сферы экономики, технологии и
профессиональной системы, Д. Белл называет пять основных признаков,
характеризующих новационность постиндустриальной цивилизации. Эти признаки (и
соответствующие им объективные процессы) взаимосвязаны, но не равноценны. Одним из
них («осевым принципом», имеющим для концепции американского социолога
фундаментальное значение) является доминирующая роль теоретического знания как
источника инноваций и политических решений, а также средства осуществления
социального контроля над развитием общества. Другие признаки постиндустриального
общества: создание экономики услуг (в торговой и транспортной инфраструктуре,
здравоохранении, образовании, управлении и т.д.); создание новой «интеллектуальной»
техники и технологий; преобладание в социальной структуре технических специалистов;
возможность планирования и контроля над техническим развитием и в целом достижения
новой ступени социального прогресса.
Сравнивая три исторических типа цивилизаций – доиндустриальный, индустриальный и
постиндустриальный, Д. Белл делает обобщающее заключение о том, что их можно
понимать как три самостоятельные формы сообществ: естественную (взаимодействие
человека с естественной природой), технологическую (взаимодействие человека с
преобразованной им же природой) и социальную (взаимодействие между людьми как
основной тип взаимодействия).
Парадигме постиндустриализма близка концепция информационного общества
(Е. Масуда, О. Тоффлер).
Е. Масуда, в частности, считал, что понятие информационного общества раскрывает
новые черты развивающегося постиндустриального общества и является его
дополнительной характеристикой, фиксирующей доминирование сферы именно
информационных услуг. Информационное общество связано с превращением
информатики и кибернетики в основные средства социального управления и регуляции
человеческой деятельности. Знание же как важнейшая форма интеллектуальной
собственности превращается в главный ресурс общества. Инфосфера занимает ведущее
место в обществе, определяя развитие экономики, политики, культуры, привносит
радикальные изменения в социальную структуру.
О. Тоффлер – автор наиболее популярного варианта концепции информационного
общества. Прослеживая цивилизационные сдвиги в развитии общества, он вводит
метафору трех волн, каждая из которых способствовала становлению особого типа
цивилизации. В их характеристике используются четыре параметра, позволяющие
сопоставить и оценить цивилизационные сдвиги: техника, власть, богатство и знание.
Первая волна – аграрная, началась примерно 10 тысяч лет назад и характеризовалась
ведущей ролью ручного труда (отсюда низкие темпы роста общественного продукта),
властью в форме насилия, производностью богатства от власти, зависимостью знания от
традиции.
Вторая волна – индустриальная, приходится на XIX – первую половину ХХ вв. и
характеризуется ведущей ролью капитала, способствующего высокому росту
промышленного производства, научно-техническим прогрессом, ценностью знания как
одного из определяющих социальных факторов, производностью власти от богатства.
Третья волна – постиндустриальная, ведущая к созданию информационного общества,
начинается примерно в 1955 году и характеризуется господством наукоемких и
информационных технологий, а также превращением знания в источник богатства и
власти.
Сам О. Тоффлер неоднозначно оценивает перспективы информационного общества,
считая, с одной стороны, что, возможно, будет первым в истории гуманным обществом, в
котором ценности будут создаваться вне сферы экономики, однако отмечает, с другой
стороны, возможные негативные последствия в форме «нового тоталитаризма» и
«информационного империализма».
Переход к постиндустриальной, информационной цивилизации – одна из ярко
выраженных тенденций в развитии современного мира, и она тесно связана с другой
отчетливо проявляющейся тенденцией – его глобализацией. Эту связь проясним в форме
вопросов: если мир объединяется, то в каком направлении он будет развиваться? И какова
судьба отдельных цивилизаций?
Глобализация – объективный процесс. Он, по словам одного из влиятельных его
аналитиков У. Бека, состоит в том, что «национальные государства и их суверенитет
вплетаются в паутину транснациональных акторов и подчиняются их властным
возможностям, их ориентации и идентичности». Тем самым, глобализация затрагивает все
стороны жизни общества.
Хотя глобализация – объективный процесс, но в обществе объективное всегда
опосредовано субъективным. Поэтому глобализация может получать разные импульсы и
развиваться по различным сценариям, и ее важно отличать от глобализма как идеологии
осуществления глобализационного процесса. Не вдаваясь подробно в анализ сценариев
глобализации, отметим, что пока этот процесс происходит по сценарию «вестоксикации»
– прививки всему мировому сообществу ценностей западной цивилизации (а точнее,
ценностей атлантического Запада). Не случайно (как бы в ответ) остро встали проблемы
сохранения культурно-цивилизационной идентичности в современном мире;
культивирования традиций и ценностей локальных и региональных цивилизаций;
отстаивание их самоценности в едином, но многообразном мире. Полилог цивилизаций
как равноправных субъектов глобализации является необходимым условием стабильности
глобализирующегося мира и гарантом преодоления опасности возможного «столкновения
цивилизаций», прогнозируемого С. Хантингтоном. Этот американский социолог, говоря о
неизбежности конфликтов в обществе, отмечает смену их исторических типов: от
конфликта правителей, а затем национальных государств – к конфликту социальных
систем с разными идеологиями в ХХ веке, и от него – к конфликту цивилизаций, для
которых особо значимой является религиозно-культурная самобытность. Скорее всего
этот конфликт наиболее зримо обнаружит себя в радикальных противоречиях между
христианской цивилизацией Запада (как лидером глобализационного процесса) и другими
локальными цивилизациями. Наиболее острыми и фактически не поддающимися
примирению представляются конфликты с китайско-конфуцианской и исламской
цивилизациями. Учитывая мощь Запада, можно предсказать результаты этих конфликтов.
Так современная локальная версия цивилизационного подхода смыкается со ставшим уже
классическим цивилизационно-циклическим подходом, акцентировавшим внимание на
конечности существования локальных цивилизаций.
2) ДИЛЕММА «ВОСТОК – ЗАПАД» В ТИПОЛОГИИ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
Региональная версия цивилизационного подхода преимущественно акцентировала
внимание на особенностях развития цивилизаций Запада и Востока и механизмах их
взаимодействия.
|