Красных В. В. К78 «Свой» среди «чужих»: миф или реальность?
жүктеу/скачать 4.03 Mb. Pdf көрінісі
|
| «кукиш с маслом»),
а для латиноамериканца — это фаллический символ, означа- ющий мужскую силу, плодовитость и процветание. Поэтому, кстати, в Латин- ской Америке зачастую можно встретить различные «побрякушки» (кулоны, бре- локи и т. д.), изображающие именно этот жест. Для корейца значение этого жеста такое же, как и для латиноамериканца, но воспринимается «фига» как прямое оскорбление (подобно поднятому вверх среднему пальцу в ряде куль- тур). А теперь давайте суммируем. Один жест — три значения: «нулевое» для англичан, бельгийцев и некоторых других северных европейцев; грубый отказ у русских; фаллический символ у латиноамериканцев или корейцев. Последнее значение может оцениваться от абсолютного «плюса» (Латинская Америка) до абсолютного «минуса» (Корея). Далее, межкультурные различия могут касаться и экспрессивного поведе- ния в различных ситуациях, в частности — в демонстрации эмоций. Например, как свидетельствуют исследования социальных психологов, проведенные в Польше, Венгрии и США, восточные европейцы предпочитают среди «своих» сдерживать негативные эмоции и проявлять позитивные, в то же время для них совершенно уместен и допустим показ негативных эмоций среди «чужих». Аме- риканцы же, наоборот, считают более приемлемой демонстрацию гнева, страха НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОСТРОЕНИЯ ДИСКУРСА 3 2 5 или отвращения среди «своих» (перед родственниками и друзьями), нежели сре- ди «чужих» (незнакомых или мало знакомых людей) [Стефаненко 2000: 164]. А. А. Леонтьев высказывает идею, с которой трудно не согласиться: различ- ные языки различаются не только своей грамматической структурой, но и соот- ношением языковой структуры и ее конкретной реализации в контексте и си- туации. Так, в изолирующих языках (китайский, вьетнамский) выражение грам- матических значений факультативно и компенсируется именно ситуацией и контекстом. Этнопсихологи различают высококонтекстные и низкоконтекстные культу- ры [Стефаненко 2000: Имеется в виду следующее: на что обращается большее внимание — на содержание сообщения, т. е. что говорится, или на «кон- текст» общения, т. е. как говорится, с кем и в какой ситуации происходит обще- ние. С таким разграничением трудно не согласиться, однако, с точки зрения соб- ственно лингвистики, психолингвистики и этнопсихолингвистики, представля- ется более корректным оперировать несколько другими терминами и говорить, соответственно, о ситуативно обусловленном и контекстно ориентированном общении, с одной стороны, и ситуативно независимом и контекстно свободном общении — с другой. И на данной основе разграничивать и разные культуры. Сделав эту говорку, вернемся к исследованиям этнопсихологов. По этому признаку (в том числе) противопоставляются, например, культу- ры «индивидуалистические западные» и «коллективистские», к числу которых относятся многие восточные культуры. Например, по свидетельству Г. Триан- диса, в американской культуре высоко ценится содержание общения, в дискус- сии американцы стремятся сразу точно и четко высказать основную идею и глав- ный аргумент, чтобы спровоцировать интерес к остальной И вме- сте с тем, американцы в обычной повседневной речи часто обмениваются «ри- туальными» вопросами, не предполагающими ответов в истинном смысле этого слова (типа «Как дела?»). Для ситуативно обусловленных и контекстно ориенти- рованных культур характерна значительная неконкретность и неопределенность дискурса, желание избегать категоричности в речи. Так, японцы стараются из- бегать прямых вопросов и прямых ответов и всячески уходят в своей речи от использования прямого отрицания «нет». Кроме того, по мнению Триандиса, для коллективистских культур характерна и большая дифференциация эмоцио- нальных категорий, проявляющаяся в богатстве языковых средств, служащих для выражения эмоций. Те же японцы, как пишут В. А. Пронников и И. Д. Ла- данов [Проников, Ладанов 1985], имеют множество названий различных типов улыбок: надменная неопределенная улыбка, профессиональная улыбка, со- циальная улыбка, изображаемая для соблюдения благопристойности, доволь- ная улыбка человека в возрасте и другие. Кроме того, в японской культуре раз- личаются и разные виды смеха (некоторым из которых современные японцы обу- чаются на специальных курсах) и слова, их обозначающие. Помимо этого, до сих пор в японском языке, как свидетельствуют указанные авторы, сохраняется 3 2 6 ГЛАВА XII. ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА МЕЖКУЛЬТУРНОГО ОБЩЕНИЯ до десятка форм личного местоимения 2-го лица единственного числа, которые используются при общении с детьми, учениками, слугами. Среди характерных черт, которые обусловливают национально-культурную специфику коммуникации, есть и такие, которые не несут смысловой нагрузки. В первую очередь к ним следует отнести просодические особенности националь- ного дискурса и некоторые другие. Например, темп речи. У англичан или испанцев, например, он высокий, значительно выше, чем у русских. В то же время темп речи у русских значитель- но выше, чем у финнов. Тембр голоса: иностранный голос — это не из области ненаучной фантастики, а уже давно доказанный факт (см., например, работы В. В. Кулешова, посвященные просодии английского языка). Способ заполнения пауз: русские будут тянуть невнятное «э-э-э», в то время как англичане или аме- риканцы скажут не менее нечленораздельное «а-ат». Способ разложения слова при необходимости продиктовать, например, его правильное написание. Так, носитель английского языка сделает это по буквам, то есть произнесет так, как буквы читаются в алфавите. Например, а — «эй», i — — «а» и т. д. Анг- лийская «машина» при этом будет звучать так: «си-эй-а» А русский для этих целей использует репертуар имен собственных, и «мир», например, будет звучать, как «Михаил — Ирина — Раиса» (при этом набор используемых имен зависит исключительно от фантазии говорящего). В принципе к таким же, казалось бы, асемантическим аспектам следовало бы отнести и способ написания слов. Однако, как показывают мои наблюде- ния, «эксперименты» американцев, а именно они в основном «развлекаются» с орфографией, пытаясь хоть как-то упорядочить тот «хаос», который царит в английском «спеллинге», вызывают у англоговорящих не-американцев не слиш- ком скрываемое пренебрежение. Иначе говоря, будучи асемантичными, эти феномены, безусловно, аксиологичны. Например, высоколобые интеллектуалы не-американцы морщатся, когда видят «How R U?» (< how are you? = Как дела?), или фразу из американской комедии «Полицейская академия», которую один из персонажей пишет на доске: «U R here 2 obey» (< you are here to obey = вы здесь для того, чтобы подчиняться), или надпись на машинах (кстати, не только аме- риканских, но и японских «джипах») 4WD (< forward = вперед). Вместе с тем, развитие электронной почты приводит к тому, что «американизированное» на- писание становится все более и более популярным (хотя бы в силу того, что тре- бует меньше времени и физических усилий). Таким образом, мы должны отдавать себе отчет в том, что этнопсихолинг- вистическая детерминированность дискурса может проявлять себя буквально во всем: от экстралингвистических условий коммуникации (в первую очередь — проксемика) до стратегий и тактик общения, от паралингвистических компо- нентов коммуникативного акта (мимика, жесты) до построения порождаемого текста, от способов написания или разложения слов до использования языко- вых средств, являющихся «эквивалентными» в различных языках (например, «ты» КУЛЬТУРНЫЙ ШОК И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ АДАПТАЦИЯ 3 2 7 и «Вы» в русском, немецком, французском, испанском, шведском языках: когда, кому, в каких ситуациях что говорить — вечная головная боль для иностранцев и вечная опасность попасть впросак, а то и просто обидеть собеседника). жүктеу/скачать 4.03 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|