Культура. Образование. Право

Подводя итоги, можно определить, что Федеральный закон № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных пред-принимателей» в качестве оснований для отказа в легализации юридичес-кого лица выделяет лишь количественные критерии, связанные с нарушени-ем правил оформления представленных на регистрацию документов. Качест-венная же сторона (проверка достоверности представленных сведений) оста-ется за рамками регистрации. Вместе с тем при регистрации в специальном режиме, предусмотренном для некоммерческих организаций, законодатель более тщательно подошел к процедуре легализации в гражданском обороте различных форм некоммерческих организаций, закрепил большее количест-во оснований для отказа в принятии решения о государственной регистра-ции. Однако резервы совершенствования законодательства имеются. Для этого нужна лишь последовательная комплексная и качественная работа, чтобы количество правовых актов, регламентирующих вопросы государс-твенной регистрации юридических лиц прямым образом влияло на качество нормативного регулирования, а не наоборот. Поскольку только качественное нормативное закрепление в законодательстве вопросов легализации юриди-ческих лиц в современном гражданском обороте проработка будет означать не только проверку количества представленных на регистрацию документов и наличия в них необходимых сведений, но и проверку этих сведений
на истинность, достоверность, на соответствие нормам законодательства.
Андриянова Е.В.
ИНСТИТУТ ВРЕМЕНИ ОТДЫХА: МЕХАНИЗМ ПРАВОВОГО СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ
Право на отдых зафиксировано в Конституции РФ¹, Всеобщей деклара-ции прав человека², Трудовом кодексе РФ³. Трудовой кодекс РФ обеспе-чивает право на отдых установлением общих правил предоставления пере-рывов в течение рабочего дня (смены), выходных и праздничных дней, отпусков, а также закрепляет правовой механизм ответственности работода-теля за несоблюдение норм о времени отдыха и права работника обратиться за защитой нарушенного права на отдых и свободное время.

Трудовое законодательство не определяет порядок использования ра-ботниками времени отдыха, так как это – прерогатива самих работников, а лишь устанавливает общие правила предоставления времени отдыха в тече-ние рабочего дня (смены), календарных суток, недели, года. Общие правила и гарантии касаются продолжительности периодов отдыха, условий и осно-ваний их предоставления работникам, обязанностей работодателя, охраны права работников на получение и использование времени отдыха.

Возник данный институт в 1918 г. До этого времени подобного понятия не существовало не только в Российской Федерации, но и в мире вообще.

Законодатель достаточно подробно регламентирует механизм правового регулирования права на отдых, однако существует значительное количество пробелов и противоречий, которые требуют устранения. Все эти недостатки существенно тормозят развитие института времени отдыха в нашей стране.

Прежде всего, следует подчеркнуть, что действующий Трудовой кодекс внес значительные изменения в правовое регулирование вопросов, касаю-щихся предоставления времени отдыха.

Кодексом упорядочена система основных и дополнительных отпусков, в частности, предусмотрена более логичная система дополнительных отпус-ков и закреплен порядок их суммирования с ежегодным основным оплачи-ваемым отпуском. Целесообразно отметить, что это впервые сделано на фе-деральном законодательном уровне.

В Трудовом кодексе впервые определена минимальная продолжи-тельность дополнительного оплачиваемого отпуска за ненормированный ра-бочий день, установлены правила исчисления продолжительности ежегод-ных оплачиваемых отпусков, предусмотрена возможность предоставления отпуска с последующим увольнением. Установлена гарантия права работника на своевременную оплату отпуска: в соответствии со ст. 136 ТК РФ оплата отпуска должна быть произведена не позднее чем за три дня
до его начала (в отличие от прежнего законодательства, которое преду-сматривало оплату отпуска не позднее чем за один день до его начала).

В ст. 124 ТК РФ конкретизирован перечень случаев, когда возможно перенесение ежегодного оплачиваемого отпуска на другой срок. Подобное решение защищает интересы работника и гарантирует соблюдение работодателем норм трудового законодательства, касающихся порядка предоставления ежегодных отпусков и оплаты времени этих отпусков.

Кодекс, в отличие от КЗоТ¹, допускает возможность отзыва работника из отпуска, однако гарантирует, что отзыв допускается только с согласия ра-ботника. Данная норма также является гарантией права работника на исполь-зование отпуска в натуре.

Новеллой действующего Трудового кодекса можно считать и установ-ленную ст. 126 возможность замены части отпуска, превышающей 28 кален-дарных дней, денежной компенсацией (по письменному заявлению работ-ника). Указанное решение представляется более гибким по сравнению с пра-вилом, предусмотренным КЗоТ, согласно которому замена отпуска денеж-ной компенсацией не допускалась, кроме случаев увольнения работника,

Наряду с достоинствами действующего Трудового кодекса необходимо отметить и ряд недостатков, присущих нормам данного раздела. Ниже будут рассмотрены некоторые проблемы, противоречия и неточности норм Трудо-вого кодекса и иных актов, касающихся регулирования вопросов предостав-ления и использования отпусков, а также предложены механизмы их прео-доления.

Следует подчеркнуть, что очевидна объективная необходимость диф-ференциации в правовом регулировании отпусков. Она направлена на обес-печение соразмерности труда и отдыха. Период отдыха должен быть доста-точным для полного восстановления психофизиологических функций ра-ботника, чтобы он мог выполнять свои трудовые обязанности без ущерба для здоровья. Вместе с тем, основания для увеличения продолжительности отпусков являются слишком многообразными. В 90-е годы ХХ в. они были значительно расширены, а Трудовой кодекс в этом смысле никак не улучшил ситуацию. Современная система отпусков остается громоздкой и запутан-ной, отсутствуют единые подходы к ее формированию. Например, в одних случаях для отдельных категорий работников вводятся дополнительные отпуска, а в других по таким же основаниям – удлиненный.

Путаница возникла и с порядком исчисления продолжительности отпус-ка. Если основной отпуск исчисляется в календарных днях, то зачастую до-полнительный – в рабочих. А конкретный порядок суммирования этих от-пусков законодателем не прописан. Рациональнее было бы закрепить на за-конодательном уровне единую систему исчисления продолжительности отпусков: либо в календарных днях, либо – в рабочих.

Законодательно не прописана и форма, в которой должно быть выра-жено согласие работника на отзыв из отпуска. Не регламентирован и конк-ретный порядок оплаты в случае переноса начавшегося отпуска на другой срок в связи с отзывом работника из отпуска. Есть смысл создать единый порядок не только предоставления отпуска, но и отзыва из отпуска.

Итак, можно сделать вывод, что в настоящее время имеют место про-блемы, связанные с пробелами в регулировании времени отпуска.

Таким образом, необходимо выделить направление совершенствования нормативной базы для реализации права на отдых граждан нашей страны. Предстоит провести значительную нормотворческую деятельность по уточ-нению, дополнению и изменению ряда статей Трудового кодекса и иных нормативных актов в соответствии со складывающейся в государстве обстановкой, не упуская, конечно, из виду его крайне необходимую сегодня прогностическую функцию, которая учитывала бы реалии и особенности динамики социально-политической и социально-экономической ситуации
в стране, делала бы закон соответствующим принципам построения право-вого государства и цивилизованного гражданского общества.

Как представляется, изменения в трудовом законодательстве должны вобрать в себя все лучшее, что уже подтверждено практикой последних лет. Именно в силу этих обстоятельств соответствующие российские законно-дательные органы власти должны в максимальной степени использовать творческий потенциал работодателей, активно привлекать к обсуждению

Из вышесказанного можно сделать заключение о том, что Раздел V Трудового кодекса РФ достаточно разработан для своего времени, но меня-ются общественные отношения, и данный закон требует существенной дора-ботки. Но устранение указанных недостатков невозможно без соответст-вующего научного исследования всех аспектов правового регулирования времени отдыха.

• 
  Льготы, связанные с условиями и режимом труда. Согласно п. 13.2 Гигиенических требований к персональным электронно-вычислительным машинам и организации работы СанПиН 2.2.2/2.4.1340-03¹ женщины
  во время беременности должны быть переведены на работы, не связанные
  с использованием ПЭВМ, либо для них должно ограничиваться время работы с ПЭВМ (не более трех часов за рабочую смену) при условии соблюдения гигиенических требований, установленных названными выше Санитарными правилами. Если ПК, на которых работает беременная работница, не отвечают требованиям СанПиН, или ее работа связана с ис-пользованием копировально-множительной техники, необходим перевод работника на другое место, исключающее вредное воздействие, но с сохра-нением заработка по прежней работе. Подобные требования закреплены
  в ст. 254 ТК РФ, согласно которой беременным женщинам в соответствии
  с медицинским заключением и по их заявлению снижаются нормы выработ-ки, нормы обслуживания либо эти женщины переводятся на другую работу, исключающую воздействие неблагоприятных производственных факторов.
  

Средний заработок по месту работы сохраняется также за беременными женщинами при прохождении обязательного диспансерного обследования

Беременные работницы обладают льготным правом работать на усло-виях неполного рабочего времени, и работодатель не вправе отказать бере-менной женщине в ее просьбе установить для нее неполный рабочий день (смену) или неполную рабочую неделю (ч. 1 ст. 93 ТК РФ). Для уста-новления неполного рабочего времени требуется письменное заявление работницы, при этом работа на условиях неполного рабочего времени оплачивается пропорционально отработанному времени или в зависимости от выполненного объема работ (ч. 2 ст. 93 ТК РФ).

Глава 41 ТК РФ предусматривает ряд гарантий для будущих мам. Так,
в соответствии с ч. 1 ст. 259 ТК РФ беременную работницу запрещается:
а) направлять в служебные командировки; б) привлекать к сверхурочной работе; в) привлекать к работе в ночное время (с 22.00 до 06.00);
г) привлекать к работе в выходные и праздничные дни.

Стоить обратить внимание, что перечисленные выше гарантии не могут быть нарушены, даже если работница сама изъявила желание, например,

Статья 258 ТК РФ предусматривает перерывы для кормления ребенка.

• 
  Отпуск. В соответствии со ст.260 ТК РФ ежегодный оплачиваемый отпуск по желанию женщины предоставляется перед отпуском по беремен-ности и родам или непосредственно после него либо по окончании отпуска по уходу за ребенком, причем независимо от стажа работы у данного работо-дателя.
  

• 
  Пособия. Согласно п.1 ст.15 ФЗ «Об обеспечении пособиями по вре-менной нетрудоспособности, по беременности и родам граждан, подлежа-щих социальному страхованию» от 29.12.2006 № 255-ФЗ¹ пособия по беремен-ности и родам назначаются в течение 10 календарных дней со дня обращения за его получением с необходимыми документами, а выпла-чиваются в ближайший после назначения пособия день, установленный
  для выплаты заработной платы.
  

Порядок исчисления пособия по беременности и родам установлен Положением об особенностях порядка исчисления пособия по временной нетрудоспособности, по беременности и родам гражданам, подлежащим обязательному социальному страхованию, утв. постановлением Правитель-ства РФ от 15.06.2007 № 375².

Дополнительно к пособию по беременности и родам женщинам, вставшим на учет в медицинских учреждениях в ранние сроки беременности (до двенадцати недель), выплачивается единовременное пособие (ст.9 ФЗ
«О государственных пособиях граждан, имеющих детей» от 19.05.1995
№ 81-ФЗ)¹ в размере 359,70 рублей². Согласно п.17 Положения о порядке назначения и выплаты государственных пособий гражданам, имеющих детей, утв. постановлением Правительства РФ от 30.12.2006 № 865³, пособие выплачивается по месту назначения пособия по беременности и родам,
т.е. для работающих женщин – по месту работы.

Для получения пособия работница должна представить справку из жен-ской консультации либо другого медицинского учреждения, поставившего женщину на учет, и написать соответствующее заявление.

Работнице, уже ставшей мамой, выплачивается единовременное посо-бие при рождении ребенка. Единовременное пособие при рождении ребенка (усыновлении в возрасте до трех месяцев) выплачивается одному из роди-телей по месту работы. Сумма единовременного пособия составляет 9592,03 руб.⁴ В случае рождения (усыновления) двух и более детей единовременное пособие выплачивается на каждого ребенка. При рождении мертвого ребен-ка пособие не назначается.

Для назначения пособия работник должен написать заявление и прило-жить к нему справку о рождении ребенка, выданную органами загса. В слу-чае если оба родителя работают, также представляется справка с места рабо-ты другого родителя о том, что ему такое пособие не назначалось. Если второй родитель не работает, представляется копия его трудовой книжки.

Данное пособие организация должна выплатить не позднее десяти дней со дня представления всех необходимых документов.

Согласно ч. 1 ст. 256 ТК РФ женщине по ее заявлению до достижения ребенком возраста трех лет предоставляется отпуск по уходу за ребенком. Пособие выплачивается лишь за период со дня предоставления отпуска по уходу за ребенком и до достижения им полутора лет. На весь период отпуска по уходу за ребенком за работником сохраняется место работы.

Ежемесячное пособие выплачивается в размере 40% среднего заработка (дохода, денежного довольствия) по месту работы (службы) за последние
12 календарных месяцев, предшествовавших месяцу наступления отпуска
по уходу за ребенком. При этом минимальный размер пособия составляет 1798,51 руб. в период отпуска по уходу за первым ребенком и 3597,01 руб.
в период отпуска по уходу за вторым и последующими детьми. Макси-мальный размер пособия по уходу за ребенком не может превышать за пол-ный календарный месяц 7194,02 руб.¹

• 
  Увольнение беременных женщин. Здесь действует строгое правило:
  в соответствии с ч. 1 ст. 261 ТК РФ расторжение трудового договора по ини-циативе работодателя с беременными женщинами не допускается, за исклю-чением случаев полной ликвидации организации либо прекращения деятель-ности ИП. Разумеется, существует вариант увольнения по собственному желанию.
  

Хочется надеяться, что в недалеком будущем трудовое законо-дательство заметно расширит права молодых российских мам.

В связи с этим особую значимость приобретает процесс воспитания гра-ждан. Первостепенное значение для становления личности, безусловно, име-ет семья. Именно в семье закладываются основы культурного и нравствен-ного развития. Однако в последние годы семейное воспитание претерпело серьезные изменения, увы, со знаком минус, поскольку в обществе прочно закрепляется единственная «ценность» – деньги. Искажение общественного сознания в этом направлении негативно отразилось на духовной сфере, поскольку духовные ценности нельзя измерить в денежном эквиваленте.

Как известно, одной из функций государства является воспитание гра-ждан. Данное направление деятельности государства реализуется, прежде всего, с помощью системы образования. Однако «денежная болезнь» поразила и эту систему и отразилась на качестве ее деятельности, в том чис-ле и по вопросам воспитания. Тем не менее, воспитание было и остается ва-жнейшим направлением деятельности любого образовательного учреждения, в том числе и высшего профессионального.

Однако, несмотря на кажущуюся бесспорность того, что воспита-тельный процесс есть органичная часть образовательного процесса в выс-шем учебном заведении, наряду с признанием многими представителями вузовского сообщества необходимости процесса воспитания и его осуществ-ления в системе высшего профессионального образования¹ существует

К сожалению, столь категоричное мнение достаточно широко распро-странено среди преподавателей вузов и негативно отражается на содержании процесса воспитания в вузе. Одной из причин распространения подобных мнений видится незнание некоторых правовых аспектов деятельности вузов и обязанностей преподавателей. В связи с чем представляется необходимым рассмотреть ряд нормативных правовых актов, регулирующих отношения

Воспитание – процесс целенаправленного и систематического воздейст-вия на физическое, нравственное, интеллектуальное и эстетическое развитие личности в целях подготовки ее к семейной, общественной, производст-венной и культурной жизни³.

Воспитание – деятельность в обществе, культуре, состоящей в способе передачи опыта, образцов поведения, мышления, норм, ценностей, идеалов одного поколения другому, способе трансляции культуры¹.

Воспитание – относительно осмысленное и целенаправленное взращи-вание человека, более или менее последовательно способствующее адап-тации человека в обществе и создающее условия для его обособления

Перечень определений воспитания можно продолжать бесконечно. Несмотря на то, что воспитание – одна из основных категорий педагогики, общепринятого определения воспитания нет. Одной из причин этого являет-ся то, что процесс воспитания многомерен и содержательно многозначен.

Думается, что есть необходимость на законодательном уровне опреде-лить содержание этого понятия, поскольку оно имеет и правовое значение. Обратимся к нормативным источникам и определим, как законодатель регу-лирует воспитательные аспекты деятельности высшего учебного заведения.

Закон Российской Федерации «Об образовании» от 10 июля 1992 г.

Однако обращает на себя внимание факт, что законодатель раскрывает понятие «образование» через категории «обучение» и «воспитание», но в то же время содержание этих понятий законодатель не дает, что и вызывает некоторые вопросы на практике. В связи с этим представляется, что понятия «обучение» и «воспитание» требуют законодательного закрепления.

Федеральный закон «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» от 22 августа 1996 г. №125-ФЗ (в ред. от 22 августа 2004 г.)
(с посл. изм. и доп.) в ст. 8 в числе основных задач высшего учебного заведения определяет:

удовлетворение потребностей личности в интеллектуальном, культур-ном и нравственном развитии посредством получения высшего и (или) послевузовского профессионального образования;

формирование у обучающихся гражданской позиции, способности
к труду и жизни в условиях современной цивилизации и демократии; сохра-нение и преумножение нравственных, культурных и научных ценностей общества;

распространение знаний среди населения, повышение его образова-тельного и культурного уровня.

Эти же задачи нашли отражение и в Типовом положении об образо-вательном учреждении высшего профессионального образования и в уставах вузов, причем в некоторых из них не просто повторились, а нашли свое развитие. Например, в уставе Уральского государственного технического университета одной из задач является осуществление целенаправленного процесса воспитания чувства гражданственности, патриотизма.

Кроме того, Федеральным законом «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» в п. 5 ст. 20 установлены обязанности научно-педагогических работников (преподавателей вузов) обеспечивать высокую эффективность педагогического и научного процессов, а также формировать у обучающихся профессиональные качества по выбранному направлению подготовки, гражданскую позицию, способность к труду

Таким образом, формальных оснований для осуществления воспи-тательного процесса в системе высшего профессионального образования бо-лее чем достаточно. В связи с этим вызывают недоумение мнения относи-тельно отсутствия процесса воспитания в высшей школе. Единственным исключением является система послевузовского образования, но и то не по всем позициям, поскольку и в этой системе есть элементы воспитания, хотя бы в части профессиональной этики, что также немаловажно.

По глубокому убеждению автора, особо актуальными становятся вопро-сы воспитания в современных условиях, т.е. в условиях падения общего уровня культуры. Именно на вузы ложится значительная часть ответствен-ности за воспитание молодежи, поскольку современные студенты – это будущие руководители, специалисты в разных сферах деятельности общест-ва, именно от них зависит будущее всей страны. Поэтому нет и не может быть оснований для ухода преподавательского состава вузов из процесса воспитания студентов.

Цель воспитательного процесса в вузе – воспитание высококвалифи-цированного специалиста с высшим профессиональным образованием

Представляется, что цели воспитания, обучения и развития студента

1. воспитанием у студентов высоких морально-психологических

2. личной ответственностью студента за выполнение программ обучения и своих обязанностей;

3. поддержанием в вузе высокой требовательности и контроля
со стороны руководства и профессорско-преподавательского состава.

4. созданием обстановки взаимоуважения и высокой культуры образовательного процесса;

5. правильным применением и сочетанием мер поощрения, взыскания
и общественного воздействия.

Несмотря на то, что нормативные основы процесса воспитания в систе-ме высшего профессионального образования определены, и, безусловно, но-рмативно-правовая база имеет большое значение, следует отметить, что формально воспитательный процесс может быть урегулирован с помощью правовых норм, но содержание этого процесса лежит за пределами право-вого регулирования. В связи с этим наиболее значимым является вопрос фа-ктического состояния воспитательного процесса в вузе. Каждый препода-ватель вуза играет в этом процессе главную роль. Ничто не действует более эффективно на сознание студентов, как личный пример преподавателя. К со-жалению, об этом многие сегодня забывают. Думается, что вузам есть над чем работать в этом направлении.

Так, ст. 274 ГК РФ, дающая дефиницию сервитута, в частности, преду-сматривает, что собственник земельного участка, обремененного частными сервитутом, вправе требовать соразмерную плату от лиц, в интересах кото-рых установлен сервитут. Исходя из этого, представляется, что цена может являться существенным условием рассматриваемого договора.¹ Однако не все юристы разделяют эту точку зрения.

Следует отметить, что взгляды исследователей, относящих цену к суще-ственным условиям договора о сервитуте, и взгляды, в которых содержится отрицание отнесения ее к таковым, достаточно аргументированы, и принятие той или иной позиции является довольно сложным шагом.

Ряд юристов предлагает не рассматривать в качестве существенного условие о цене, обосновывая это тем, что в соответствии с п. 1 ст. 432 ГК РФ к существенным относятся условия, названные таковыми в законе или иных правовых актах, тогда как о цене как существенном условии договора

Действительно, по общему правилу, если размер вознаграждения не предусмотрен, то величина платы может определяться по правилам п.3 ст.424 ГК РФ. Однако на практике цену, обычно взимаемую при срав-нимых обстоятельствах за пользование чужим недвижимым имущест-вом, основанном на сервитутном праве, определить достаточно трудно.

Это, прежде всего, обусловлено тем, что каждый земельный участок, поставленный на кадастровый учет, имеет определенную кадастровую стоимость, которая зависит от ряда факторов. Например, пользование земельным участком в престижном районе города более привлекательно
и экономически выгоднее, а, следовательно, и дороже, чем в отдаленном
от центра спальном районе. Поэтому в юридической литературе высказыва-ются мнения, и с этим стоит согласиться, о плате за установление частного сервитута как о существенном условии договора.²

Аналогичного мнения придерживается А.В. Копылов, считающий, что цена является одним из важных и существенных условий договора об установлении сервитута. Отмечая при этом, что основными аргументами в признании цены в качестве существенного условия в договоре могут яв-ляться следующие. Во-первых, в законе договор определяется как строго возмездный. Пункт 5 ст. 274 ГК РФ предусматривает, что «собственник участка обремененного сервитутом, вправе, если иное не предусмотрено законом, требовать от лиц, в интересах которых установлен сервитут, вно-сить соразмерную плату за пользование участком». Во-вторых, применить к нему правило п. 3 ст. 424 ГК РФ не представляется возможным. Следова-тельно, если стороны договора не предусмотрели размер вознаграждения, причитающегося собственнику praedium serviens от сервитуария, то опре-делить величину этой платы с помощью упомянутого в п. 3 ст. 424 ГК РФ правила по цене, взимаемой при сравнимых обстоятельствах за пользование чужим недвижимым имуществом на сервитутном праве вряд ли возможно. По мнению автора, договор об установлении сервитута, в котором отсутст-вуют данные о его цене, не является заключенным и не может быть зареги-стрирован, поскольку п. 5 ст. 274 ГК РФ определяет сервитутные отношения строго возмездными.¹

Д.Ч. Ким, также придерживаясь мнения о том, что цена является важным условием договора об установлении частного земельного сервитута, однако отмечает, «не по причине невозможности применения п. 3 ст. 424 ГК РФ, как указывает А.В. Копылов, а по иным основаниям»,² с чем можно согласиться.

Принимая во внимание тот факт, что владелец сервитута извлекает вы-году из использования своих прав в отношении чужого имущества, он может быть обязан к выплате определенных денежных сумм. При этом ГК РФ говорит о том, что собственник обремененного участка вправе требовать соразмерную плату, но может и не требовать, что подразумевает наличие и безвозмездного установления сервитута. Сама формулировка – «вправе требовать» – не дает нам возможности точно определить способы обязы-вания к уплате денег. В то же время, исходя из того, что при заключении договора стороны соглашаются в чем-либо (включая обязанность оплаты за сервитут), то будет логично считать, что именно обязать сторону выплатить вознаграждение может судебная инстанция по иску собственника земли, обремененного сервитутом.

Если земельный участок находится в общей собственности, а сервитут установлен для обеспечения использования объекта в целом, то облада-телями прав, основанных на сервитуте, становятся все сособственники недвижимого имущества. Поскольку в силу п.5 ст. 274 ГК РФ собственник участка, обремененного сервитутом, вправе, если иное не установлено законом, требовать от лиц, в интересах которых установлен сервитут, соразмерную плату за пользованием участком, постольку каждый участник долевой собственности обязан соразмерно со своей долей участвовать
в уплате таких платежей (ст.249 ГК РФ).

Еще одной проблемой в регулировании сервитутных отношений является определение соразмерной платы за сервитут¹. Сервитутное право находится на стадии становления, и какого-либо опыта применения этого института, в том числе и в определении соразмерной платы за сервитут,

В свою очередь, Федеральное агентство кадастра объектов недвижи-мости (ранее – Росземкадастр) предлагает определить соразмерную плату

При этом размер соразмерной платы за частный сервитут устанав-ливается по соглашению сторон, которым вносятся изменения в соглашение о сервитуте в части размера соразмерной платы за сервитут по причинам существенного изменения обстоятельств, из которых исходили стороны

Выплата соразмерной платы за сервитут может иметь единовременный характер, когда плата выплачивается однократно в полном объеме, и пери-одический характер, когда плата выплачивается многократно частями в тече-ние всего срока, на который сервитут установлен. Вид выплаты соразмерной платы за сервитут (единовременный или периодический) может быть уста-новлен соглашением о сервитуте, решением суда или нормативным пра-вовым актом, которым сервитут установлен.

Однако действующее законодательство, устанавливая периодические платежи, практически игнорирует сущность сервитута как вещного права и вносит в него обязательственные черты. И если обязательственные отноше-ния с аналогичным содержанием не всегда требуют регистрации и могут быть досрочно прекращены в случае неуплаты оговоренной суммы за огра-ниченное пользование чужим имуществом (например, аренда), то сервитут в этом случае прекращен быть не может. Исходя из содержания ст.276 ГК РФ, видно, что закон не знает такого основания прекращения сервитута, как неисполнение обязанности по внесению платы. По существу, такая ситуация представляет собой смешение отношений различного порядка, каждое из которых имеет свое собственное предназначение.

При установлении сервитута интерес собственника служащего имущее-ства вполне может быть удовлетворен уплатой единовременного платежа, т.е. сервитут как вещное право должен покупаться и продаваться, а не сда-ваться в аренду за периодические платежи, что имело бы место в случае

Некоторые исследователи предлагают определить плату за сервитут

Земельный кодекс РФ признает лиц, использующих земельный участок на основании частного сервитута, участниками земельных отношений.

Однако собственник имеет возможность компенсировать свои расходы, связанные с уплатой налога, добившись через суд установления платы

Законодательство многих стран, и более того, различных правовых сис-тем (Англия, Германия, Швеция),² расценивает сервитут как средство пре-одоления монополизма собственника земельного участка, с одной стороны,

Во всяком случае, плата за пользование сервитутом должна быть меньше земельного налога за сопоставимый земельный участок, поскольку не исключается возможность его использования самим собственником.

При этом частичная либо полная компенсация земельного налога, уплаченная землеобладателю, не может служить основанием для признания сервитута возмездным ввиду того, что землеобладатель не получает какой-либо выгоды (прибыли, дохода и т.п.). Сказанное косвенно подтверждает

В законодательстве Германии имеются указания на то, что владелец может потребовать от собственника возмещения необходимых расходов, произведенных на вещь. Обычные расходы на содержание не подлежат возмещению за время, в течение которого выгоды принадлежат владельцу.

Таким образом, плату целесообразно устанавливать в договоре с лицом, в пользу которого устанавливается сервитут, либо она может быть установ-лена судебным решением, на основании которого предоставляется право ог-раниченного пользования земельным участком. Стороны на стадии заключе-ния соглашения должны предусмотреть возмездный либо безвозмездный характер отношений. Если сервитутные отношения носят возмездный ха-рактер, то стороны при заключении договора должны изначально установить размер вознаграждения, причитающегося собственнику земельного участка, обременяемого сервитутом. Если стороны договора не предусмотрели раз-мер вознаграждения, причитающегося собственнику, то договор следует считать безвозмездным, что действующим законодательством не запрещено, и все-таки заключенным, а данное право ограниченного пользования – подлежащим государственной регистрации.

Катаева Н.В.
СУВЕРЕНИТЕТ КАК ПРИЗНАК ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
Последнее время вопросы, касающиеся государственного суверенитета, вызывают многочисленные дискуссии. И в первую очередь вопрос о том, яв-ляется ли суверенитет основным признакам государственной власти или это второстепенный признак. И в зависимости от того, как ответить на первый вопрос, таким будет и ответ на ещё один немаловажный – о значении госуда-рственного суверенитета в условиях глобализации мира¹.

Суверенитет (от фр. Souverainete – верховная власть) – верховенство

Суверенитет (государственный) – это неотчуждаемое юридическое качество независимого государства, символизирующее его политико-правовую самостоятельность, высшую ответственность и ценность как первичного субъекта международного права; необходимое для исключи-тельного верховенства государственной власти и предполагающее неподчи-нение власти другого государства; возникающее или исчезающее в силу добровольного изменения статуса независимого государства как цельного социального организма; обусловленное правовым равенством независимых государств и лежащее в основе современного международного права.⁵

Д.А. Ягофаров определяет государственный суверенитет как сущност-ное свойство государства, выражающее собой: а) независимость государст-венной власти от какой-либо иной политической силы как внутри страны, так и за её пределами; б) состоятельность государственной власти в приня-тии политических (государственных) решений в интересах общества, ею представляемого; в) полноту осуществления государственной властью своих внутренних и внешних функций⁶.

Таким образом, мы можем определить суверенитет как важнейшее свойство государственной власти, выражающееся в самостоятельности, независимости и верховенстве этой власти внутри страны и её независи-мость во внешнеполитической сфере. А поскольку государство не может существовать без государственной власти, то в таком случае возможно говорить и о суверенитете государства в целом.

Однако ряд исследователей выделяют несколько видов суверенитета:

а) суверенитет национальный – полновластие нации, ее политическая свобода, обладание реальной возможностью определять характер своей национальной жизни, включая прежде всего способность политически самоопределяться вплоть до отделения и образования самостоятельного государства;

б) суверенитет народный – полновластие народа, т.е. обладание народом социально-экономическими и политическими средствами для реа-льного участия в управлении делами общества и государства. Народный суверенитет является одним из принципов конституционного строя во всех демократических государствах;

в) суверенитет государства – верховенство государственной власти внутри страны и ее независимость во внешней сфере, т.е. полнота законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории. И эта власть исключает всякую иностранную власть, а также подразумевает неподчинение государства властям иностранных государств

Таким образом, суверенитет как важнейшее свойство государственной власти представляет собой качественный признак государства, характе-ризующий его политико-правовую сущность.

Отметим, что суверенитет государства выражается во взаимодействии
и даже в объединении этих разновидностей суверенитета. Поскольку именно в таком сочетании выражается суверенитет демократического государства.

По мнению Н.Н. Алексеева, «суверенитет есть не безграничность, a спо-собность, юридически не связанной внешними силами государственной воли, к исключительному самоопределению, a потому и самоограничению путем установления правопорядка, на основе которого деятельность государства только и приобретает подлежащий правовой квалификации характер. Суверенитет означает, таким образом, если формулировать его кратко, то свойство государственной власти, в силу которого она обладает исключительной способностью к правовому самоопределению и само-обязыванию»¹.

Следовательно, суверенитет является уже не свойством некоторых обладающих особым положением элементов в системе государственного властвования, а особым свойством государственного целого. Именно осно-вываясь на данном положении, и исходит понятие о государственном суве-ренитете. Однако следует особо подчеркнуть, что всё же некоторые иссле-дователи этого аспекта в теории суверенитета склонны отождествлять суверенитет с самой государственной властью. На наш взгляд суверенитет является необходимым и важнейшим свойством государственной власти,
без которого она теряет свою сущность и предназначение. И данное свойство, несомненно необходимое, нежели случайное. Именно суверенитет, т.е. самостоятельность, независимость, верховенство, отличает государст-венную власть от всех иных видов социальной власти. Следовательно, суве-ренитет является не второстепенным, а основным признакам государст-венной власти.

И как мы отметили ранее, при рассмотрении вопроса о сущности суве-ренитета всё же возникает ещё один немало важный – о роли и значении его в условиях глобализации мира.

Есть мнение, распространяющееся в зарубежной и отчасти в отечест-венной литературе, о том, что в условиях глобализации государственный су-веренитет себя полностью изживает, что процесс глобализации различных сфер жизни общества и государства несовместим с процессом «сувере-низации государств» и что процесс постепенного «вымывания» государст-венного суверенитета – это объективный и отвечающий духу времени, про-грессивный процесс².

Представляется, что данное мнение является скорее заблуждением, не-жели догмой, поскольку глобализация не подразумевает коренное изменение сущностного предназначения государственной власти и государства в целом. Не лишает отдельные государства их индивидуальности, самобытности и не-зависимости, а даёт основание и создаёт условия для плодотворного между-народного сотрудничества во всех сферах жизни общества.

Согласимся, что «необходимость и значимость государственного суве-ренитета предопределяется тем, что он создаёт все необходимые условия и предпосылки для непрерывного укрепления, развития и совершенствования государственного механизма в целом и его отдельных составных частей; для последовательного развития и совершенствования национальной правовой системы; для успешного решения стоящих перед обществом и государством целей и задач; для обеспечения и защиты национальной культуры, традиций, духовных ценностей и интересов различ-ных наций, народов, этнических групп, малых и больших сообществ»¹.

Таким образом, подавляющее большинство авторов, занимающихся проблемами государственного суверенитета, аргументировано доказывают, что государственный суверенитет у каждого государства един и нерушим².

Отметим, что в условиях глобализации мира, несомненно, государст-венный суверенитет видоизменяется, постоянно развивается, но эти процесс-сы совершенно не означают его ослабление или вообще исчезновение, поскольку суверенитет как наиважнейший признак государственной власти выступает эффективным средством для полноценного развития и функции-онирования общества и государства в целом.

Вопросы о ценности тех или иных социальных явлений актуализи-руются в периоды их дискредитации, нарушения основополагающих импера-тивов. Именно такой период переживает в течение последних десяти лет международное право. «Мир пострадал из-за парадоксально конвергентных ударов американцев и террористов»¹. Бомбардировка Сербии силами НАТО весной 1999 г., вторжение в Ирак, самопровозглашение независимости Косо-во, симметричная ситуация в отношении Абхазии и Южной Осетии – вот не-полный перечень событий, позволяющих говорить о кризисе международ-ного права.

Нарушению подверглись фундаментальные, универсальные, обладаю-щие в международном праве наивысшей юридической силой нормы jus cogens – общепризнанные принципы международного права: неприменение силы, невмешательство во внутренние дела, территориальная целостность
и др. В международных отношениях негласно функционируют совсем другие принципы: «кто сильный, тот и прав»; «разделяй и властвуй»;
«горе побежденному»; «победителей не судят»; «после нас хоть потоп»;
«что можно Юпитеру, то нельзя быку», т.е. принцип двойных стандартов. При этом указанные модели поведения характерны для ведущих держав, постоянных членов Совета Безопасности, несущих основную ответст-венность за стабильность миропорядка.

Такие политические реалии не могли не отразиться на отношении к ме-ждународному праву. «Грустно сознавать, что гигантские усилия тысяч лю-дей во второй половине ХХ в. по созданию десятков тысяч правовых норм, призванных обеспечить стабильность жизни и безопасность народов, не увенчались успехом»². Для международно-правового правопонимания

Представляется, что обоснованный пессимизм все же не должен пере-растать в отрицание ценности международного права. Это несправедливо

Воспользуемся аргументацией К.П. Фритцше в ответ на обвинения

К сожалению, одновременно приходится констатировать спекулятивное использование норм международного права, самые серьезные нарушения прикрываются громкими лозунгами о защите прав человека, обеспечении безопасности человечества и т.п. Признавая необходимость совершенство-вания международной нормативной структуры, не следует при этом делать вывод о плохом качестве международно-правовых предписаний, противоре-чивости их содержания. Сами по себе нормы международного права в боль-шинстве своем хороши, а его основополагающие принципы можно опреде-лить как концентрированное воплощение общечеловеческих ценностей, не-возможно отрицать их гуманистическую антивоенную природу, нацелен-ность на справедливое мироустройство. Не нормы международного права противоречат друг другу, а политические интересы их интерпретаторов. Представляется, что во избежание различных интерпретаций необходимо за-крепление единообразного толкования в юридически обязательном акте та-ких по определению обобщенных норм, как основополагающие принципы международного права. В ситуации острого противостояния политики и пра-ва на международной арене необходимо, по возможности, усиление право-вой составляющей. Так, например, требуют правовой регламентации чрезвы-чайно политизированные вопросы признания новых субъектов междуна-родного права.

Ни одна отрасль права не отличается абсолютным соблюдением ее норм, равно справедливо и обратное – абсолютного несоблюдения также не наблюдается. Огромное большинство универсальных, региональных и пар-тикулярных норм международного права неукоснительно соблюдается. В этой связи можно говорить о ретроспективном аспекте ценности междуна-родного права. Во второй половине прошлого века была проделана огромная и очень полезная работа по прогрессивной кодификации международного права, завершившаяся принятием комплексных международных договоров по морскому праву, праву внешних сношений, праву международных до-говоров, в сфере регулирования прав человека и др. Нельзя обесценивать достижения международного права: деколонизация, появление новых отрас-лей и расширение пространственных пределов действия его норм.

Перспективный аспект ценности международного права предполагает понимание, что альтернативой развитию человечества в рамках сбаланси-рованной научно-обоснованной международно-правовой системы выступает война как высшая форма отрицания международно-правовых норм. Отрица-ние этого отрицания в прошлом давало мощный толчок развитию междуна-родного права. Но нельзя не сознавать, что в условиях накопления запасов оружия массового поражения, достаточных для многократного уничтожения населения планеты, надежды на послевоенное поступательное развитие ми-рового сообщества выглядят несбыточными. Поэтому можно согласиться с утверждением И.И. Лукашука о важности прогностической функция между-народного права, предполагающей ориентацию на будущее, а не на прошлое, когда постфактум осмысливался опыт прошедших войн, опыт применения, например, ядерного и химического оружия, после чего только следовали со-ответствующие запреты. В качестве удачных примеров нацеленности на будущее И.И. Лукашук приводит установление международно-правового режима небесных тел и морского дна¹.

Выше говорилось о традиционных для международного права ценност-ных аспектах, а именно о значимости его в качестве регулятора межгосу-дарственных отношений. Однако на современном этапе развития мирового сообщества отчетливо проявляется тенденция сближения международного и внутригосударственного права. Объективной базой для нее являются нарастающие интеграционные процессы в современном мире, в свою оче-редь, предопределенные универсализацией экономических, транспортных, информационных связей² и, одновременно, общечеловеческой масштабно-стью современных угроз. Международное и внутригосударственное право все больше нуждаются друг в друге во имя эффективного выполнения своих функций. Времена «бесконфликтной раздельности правопорядков»¹ минова-ли, «международное право сегодня нацелено в основном на внутренние пра-вовые режимы»².

Такой дополнительной адресации международных норм способствует повсеместное закрепление в национальном праве положений, признающих значимость международного права для внутригосударственного регулиро-вания. В РФ такими нормами являются ч.4 ст. 15 Конституции и принятые

Не вдаваясь в дискуссию о международной правосубъектности индиви-да, невозможно не признать достижений международного права в правоза-щитной сфере, ценности международного права для частных лиц; того фак-та, что несмотря на отмеченные выше спекуляции в этой области, междуна-родное право повернулось лицом к человеку. Пора и человеку повернуться лицом к международному праву, т.к. качество и эффективность норм между-народного права во многом предопределяется качеством применяющих и во-спринимающих эти нормы субъектов, уровнем международно-правовой идеологии и психологии. Будучи структурным элементом международно-правовой системы, международно-правовое сознание взаимодействует с дру-гими элементами международно-правовой действительности (нормативной структурой, правоприменительной практикой) и влияет на них. Так, напр., обоснованное обращение физического лица в Европейский суд по правам че-ловека может повлиять на содержание международной и национальной пра-воприменительной практики.

Для того чтобы обеспечивать соблюдение и эффективно пользоваться нормами международного права, необходимо знать их содержание. Поэтому есть все основания говорить о значимости международно-правового образо-вания, о необходимости формирования и повышения уровня как профессио-нального, так и обыденного международно-правового сознания. Как справе-дливо отмечает И.И. Лукашук, развитие международно-правовового созна-ния – задача исключительно трудная. Среди широких слоев населения доми-нирует многовековой национализм. В таких условиях разъяснение значения интересов международного сообщества должно стать задачей каждого госу-дарства, всей системы образования»¹. Можно согласиться с рекомендациями Всероссийского совещания «Общепризнанные принципы и нормы междуна-родного права и международные договоры РФ в практике конституционного правосудия», которые содержат предложения о дополнении программы юри-дических вузов спецкурсами «Принципы международного права», «Евро-пейское судебное право», «Стандарты в области прав человека»². Эти вопро-сы должны обязательно входить в программу правового образования не то-лько по юридическим специальностям.
Логиновских Т.А.
КОНЦЕЦИЯ ПРАВА Р. ДВОРКИНА В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОЙ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ
Рональд Дворкин – американский юрист, правовед, имеющий большую юридическую практику. Кроме того, Р. Дворкин – один из ярких предста-вителей философии права, автор многих книг по философско-правовой проблематике. Нас в большей степени привлекло в работах Р. Дворкина приверженность его к направлению в современной западной философии права, известное как возрождение естественного права. Концепции в совре-менных западных теориях философии права сложны и разнообразны. Это
и концепции позитивного права, юридического реализма, юридического патернализма, постмодернистской юриспруденции и многие другие. Об этом можно узнать во многих источниках, например, в курсе лекций «Философия права» С.В. Моисеева, В.С. Нерсесянца «Философия права» и других.

Возрождение естественного права в современной западной философии права в последние десятилетия продемонстрировало право личности на защиту, безопасность, поддержку со стороны людей наделенных властью

Доминирующим принципом в естественном праве является принцип взаимосвязи права и морали. Для того чтобы правовая система была именно правовой системой, большинство ее правил должны удовлетворять мораль-ным стандартам справедливости и честности, моральным ценностям и оцен-кам. Моральность – это необходимое условие для законности.

Начало возрождения естественного права, как утверждает С.В. Мои-сеев, было положено в послевоенной Германии, когда перед судами встал вопрос о наказании тех, кто совершал преступления при нацистском режиме. Очень часто нацистские преступники действовали в полном соответствии
с чудовищными законами фашисткой Германии. Суды должны были решить, можно ли наказать людей, которые действовали в рамках некогда существо-вавшего законодательства, и если да, то на каких основаниях? Можно ли утверждать, что нацистские законы нарушали естественное право и, соответ-ственно, не имели юридической силы¹? Подобные вопросы требовали обра-титься к естественно-правовой аргументации. Кроме того, требовалось обра-тить внимание на логические и концептуальные связи между правом и мора-лью. Современные сторонники естественного права не создают сложных
и масштабных теорий, как это делали в прошлом представители естествен-ного права. Но они поддерживают главный принцип этого направления – взаимодополнение морали и права.

Р. Дворкин в свое концепции естественного права критикует Г. Харта, одного из представителей юридического позитивизма.

Г. Харт утверждает, что при принятии решения судья опирается
на систему правил, которые опираются на систему права. Правила Г.Харт классифицирует как первичные и вторичные. Первичные правила –
это социальные нормы, выполнение которых – обязанность каждого. Вторичные правила дают полномочия.

Р. Дворкин утверждает, что система правил Г. Харта действует тогда, когда судье приходится принимать решение в простых делах. Но модель

Право, по концепции Р. Дворкина – это моральное требование особого рода. В основании права лежат принципы. Но принципы Р. Дворкина отли-чаются от системы правил Г. Харта, который характеризует правила как «все или ничего». Система принципов Р.Дворкина более подвижна, в ней есть инвариант, но все остальные принципы вариативны.

Право – это целостность, это «особая ценность наряду с честностью, справедливостью и равенством. Целостность примерно означает последова-тельность принципов. «Мы хотим, чтобы наше общество последовательно придерживалось одной и той же системы принципов (постепенно улучшая ее)¹».

В своих размышлениях о принятии судебных решений в трудных ситуа-циях Р. Дворкин приходит к выводу о необходимости создания образа идеального судьи-философа, называя его Геркулесом. Идеальный судья,

На наш взгляд, образ идеального судьи-философа – это потребность общества качественно преобразить, изменить, усовершенствовать правовую систему согласно принципам гуманизма, антропоцентризма и альтруизма. Развитие социума с неизбежностью приводит к творчески-креативному, созидательно-преобразовательному, инновационному процессу в судебно-правовой системе. Информационно-интеллектуальный потенциал судьи

Можно согласиться с Р. Дворкиным в том, что судья должен быть философом, размышляющим о личности преступника и всем тем, что его окружает, и что привело его к преступлению.

Интересной идеей в творчестве Р. Дворкина является идея об «ассоциа-тивных обязательствах». Концепция об «ассоциативных обязательствах» выходит за рамки правовой парадигмы. Её содержание Р. Дворкин раскры-вает в системе политически-правовой, апеллирует к понятийному аппарату политологии, социальной философии, социологии, этики, философии права.

Немногочисленные источники по философии права рассматривают идею «ассоциативных обязательств» как критику Р. Дворкиным идеи

Р. Дворкин утверждает, что эта обязанность не объясняет, почему граждане имеют политические обязанности перед сообществами, т.к. спра-ведливость – это категория и морали, и права, и политики, и она не может объяснить политические обязанности какого-то конкретного сообщества.

В работе С.В. Моисеева «Философия права» и в других источниках рассматривается концепция «ассоциативных обязательств» Р. Дворкина.

Остановимся на основных положениях.

Р. Дворкин считает, что политические обязанности являются частью «ассоциативных обязанностей» – особых обязанностей, связанных с членст-вом в какой-либо биологической и социальной группе. Это могут быть семья, соседи, профессиональный коллектив и т.д. Эти обязательства перед сообществом не основаны на добровольном согласии, они являются обязательствами в силу того, что мы являемся членами этой группы. Наши обязательства перед семьей – это долг только потому, что мы – члены этой семьи. Так мы сможем объяснить «ассоциативные обязательства» в других формах социальных практик. Р. Дворкин отмечает, что существуют некоторые критерии подлинных «ассоциативных обязательств». И среди этих критериев – рассмотрение членами сообщества своих обязательств как особых, личных, основанных на заботе о благе других, признание жизни каждого члена сообщества как ценности, уникальности.

Далее Р. Дворкин обосновывает идею о том, что политические обязательства являются частью «ассоциативных обязательств». Подлинные политические обязательства возможны в истинном политическом сообще-стве, понимаемом как идеал целостности, где актуализируется моральная легитимность. Дворкин описывает три модели политических сообществ,

Наиболее интересной и содержательной, на наш взгляд, является третья модель политического сообщества – «сообщество принципов». В «сообще-стве принципов» большую роль играет политика, тем не менее, решения

Р. Дворкин – сторонник ценностно-гуманного отношения к личности. Каждая личность – это ценность, поэтому необходимо проявлять заботу

Поэтому «сообщество принципов» и обладает статусом настоящего сообщества, где моральные и правовые принципы дополняют друг друга.

Рассмотренные Р. Дворкиным модели политического сообщества имеют как положительные, так и отрицательные аспекты. Положительным момен-том можно считать попытку создать социальный конструкт правового гражданского общества, основанного на принципах гуманизма, справед-ливости, равенства, коллективизма.

Нельзя не заметить за реалистическим описанием моделей политического сообщества черты утопизма, идеализированной конструкции элементов сообщества.

В целом политико-правовые идеи американского ученого и мыслителя
Р. Дворкина можно признать достаточно интересными, актуальными, инновационными и познавательными в современной правовой культуре. Для студентов-юристов личность и идеи Р. Дворкина помогут обогатить свой собственный багаж знаний о современных западных направлениях филосо-фии права.
Печникова О.Г.
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПЛАТНЫХ МЕДИЦИНСКИХ УСЛУГ
Правовая культура – это самостоятельный институт национальной культуры, представляющий собой взаимосвязанную совокупность взглядов
и критериев о правотворческой и правоприменительной деятельности госу-дарства, основанных на господствующих в конкретном обществе и в опреде-ленный исторический промежуток времени установок об идеальном праве
и социальной справедливости.

Воззрения об идеальном праве и социальной справедливости весьма тесно взаимосвязаны с такой сферой жизнедеятельности, как здравоохранение, поскольку поддержание здоровья человека одна из важных социальных функ-ций государства. Вместе с тем, установление в России рыночных отношений повлекло за собой возникновение платной медицины, отношение к которой

В виду отсутствия четкой правовой нормы, определяющей весь объем платной медицинской помощи с учетом оснащенности учреждений здраво-охранения и подробной нозологической кодификации, данный вопрос остается по-прежнему дискуссионным.

Приложение № 6 к Приказу Минздрава РФ от 20.03.92 № 93 «Примерный перечень медицинских услуг, оказываемый за счет средств государственных, общественных организаций, учреждений, предприятий и других хозяй-ствующих субъектов с любыми формами собственности, а также личных средств граждан», согласованное с Министерством финансов РФ от 17.03.92 – не может отвечать этим требованиям (например, «п. 4. Лечение сексоло-гической патологии», «п. 17. Косметологические услуги», «п. 22 Услуги цент-ров здоровья», в своем смысловом содержании представляют собой названия, напоминающие вывеску на здании, без указания конкретной деятельности
и т.д.)¹. Авторы концепции реформы управления и финансирования здравоохра-нения предприняли попытку сформулировать основные принципы платной медицинской помощи, которая выглядит таким образом²:

За плату могут предоставляться виды медицинской помощи, которые

Анализируя ст.ст. 38, 39, 40 Основ, можно сделать вывод, что на платной основе могут оказываться виды медицинской помощи, которые отсутствуют

В рамках исследования правового регулирования оказания платных медицинских услуг, необходимо отметить ключевой документ – Правила предоставления платных медицинских услуг населению, утвержденное постановлением Правительства РФ от 13. 01. 96 г ¹(далее Правила). Данные Правила определяют порядок и условия предоставления платных медицинских услуг лечебно-профилактическими учреждениями, в том числе государствен-ными и муниципальными. В п. 1 документа определены единые обязательные правила для всех систем здравоохранения в области оказания платных медицинских услуг. Особенностью платных услуг государственных и муници-пальных лечебно-профилактических учреждений названо «дополнение к гаран-тированному государством бесплатному объему медицинской помощи», что яв-ляется отличием от частных учреждений сферы здравоохранения. П. 2 опре-деляет общие виды платных медицинских услуг, осуществляемых в виде про-филактической, лечебно-диагностической, реабилитационной, протезно-орто-педической и зубопротезной помощи. Контроль за организацией и качеством выполнения платных медицинских услуг, а также правильностью взимания платы с населения, согласно п. 8, «осуществляют в пределах своей компетенции органы управления здравоохранением и другие государственные органы и орга-низации, на которые в соответствии с законами и иными правовыми актами Российской Федерации возложена проверка деятельности медицинских учреж-дений». Согласно п. 5 Правил, медицинские учреждения обязаны обеспечивать соответствие предоставляемых платных услуг населению требованиям, предъ-являемым к методам, разрешенным на территории РФ. Общие принципы и под-ходы, применяемые при оказании медицинской помощи вне рамок платных услуг, действуют и в освещаемой сфере возмездного оказания медицинской помощи.

«В случае неудовлетворенности пациентом качеством оказания медицин-ской помощи, неблагоприятном исходе медицинского вмешательства, дефекте оказания медицинской помощи – проводимая экспертиза будет ориентиро-ваться на общепринятые подходы к определению правильности или неправиль-ности медицинской помощи»². Те же правила и возможность юридической ответственности медицинских работников (учреждений) за правонарушения при оказании платной медицинской помощи – принципы и подходы не отли-чаются, по сравнению с бесплатным оказанием медицинской помощи.

Всем лечебно-профилактическим учреждениям, согласно п. 10, вменяется в обязанность «обеспечение граждан бесплатной, доступной и достоверной информацией, включающей в себя сведения о местонахождении учреждения (месте его государственной регистрации), режиме работы, перечне платных медицинских услуг с указанием их стоимости, об условиях предоставления

Пациенты, пользующиеся системой платной медицинской помощи, обя-заны «оплатить стоимость предоставляемой медицинской услуги» (что совпа-дает по смыслу с положениями базиса Правил – ГК РФ, где в п. 1 ст. 423 ГК РФ, указано: т.к. «сторона получает плату или иное встречное предоставление

Согласно п. 9, цены на медицинские услуги, предоставляемые за плату, устанавливаются в соответствии с законодательством РФ, с чем потребители вправе ознакомиться (п. 13). «При несоблюдении медицинским учреждением обязательств по срокам исполнения медицинских услуг пациент вправе по свое-му выбору: назначить новый срок оказания услуги; потребовать уменьшения стоимости предоставленной услуги; потребовать исполнения услуги другим специалистом; расторгнуть договор и потребовать возмещения убытков»¹, применить нормы ФЗ «О защите прав потребителей»², в силу ст. 16 – 20 «Правил». Данные положения находятся на фундаменте п. 1 ст. 401 ГК РФ: «Лицо, не исполнившее обязательства, либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторож-ности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности», а также ст. 394 ГК РФ, где в п. 1 указано,

Изучение истории русского и российского права в вопросе правовых норм по отношению к внебрачным детям затруднительно ввиду крайней скудости источниковой базы. Ни в одном документе светской и духовной властей исследуемой эпохи (Устав 996 г. князя Владимира I, «Русская правда», «Правда Ярославичей», Судебники Ивана III и Ивана IV, решения Стоглавого собора 1551 г., Соборное Уложение 1649 г. и др.) нет статей, по-священных правовой защите внебрачных детей. Это тем более удивительно, что имеются многочисленные свидетельства о помощи государства, церкви, общества общественным группам взрослого населения (нищие, вдовы, престарелые, инвалиды, умалишенные и т.п.).

Однако, отсутствие письменных источников также, по-своему, является источником. Можно предположить, что отсутствовали сами понятия о цен-ности жизни ребенка и необходимости его опеки.

Это предположение только на первый взгляд кажется маловероятным. Уже в XI в. в киевских христианских кругах была крепка мысль, что

Вторая гипотеза, объясняющая причину отсутствия в письменных источ-никах аспектов социальной защищенности внебрачных детей, видится в том, что этой проблеме вообще особого значения не придавали.

В отличие от России Западная Европа располагает большим количеством архивных и других материалов по истории своих стран и народов. На основе этой весьма солидной базы исследователями были написаны работы по мно-гим узкоспециальным вопросам: история семьи и семейной жизни, детские игры и игрушки, история детского костюма, история школьного образования и др.

Настоящей сенсацией стала вышедшая в 1960 г. книга Ф. Арьеса «Ребе-нок и семейная жизнь при Старом порядке»¹. На основе анализа широкого круга источников автор пришел к выводу, что до XVI в. в обществе отсутствовало понятие о ценности жизни ребенка. Детей не воспринимали как полноценные человеческие существа и ими не дорожили. Детская смерт-ность была столь высока, что не вызывала не только больших переживаний, но даже эмоций. До конца XVII в. в обществе существовало терпимое отно-шение к детоубийству.

Перелом в сознании людей, как считал Ф. Арьес, начал происходить
в XVI в., когда в ребенке увидели хрупкое творение Бога, которое необхо-димо воспитывать и оберегать. В течение XVI-XVII вв. ребенок занял в семье место, какое невозможно представить в прошлые века. Маленький человек становится необходимым элементом повседневной жизни семьи; забота о его воспитании, устройстве, будущем переходит в разряд важнейших семейных задач.

Поначалу восприняв критически, западноевропейские и американские исследователи в итоге признали основные положения Ф. Арьеса. Уже мало кто сомневается, что эмоциональная связь между родителями и детьми явля-ется «современным изобретением» человечества, а материнская не является «естественным» свойством женщин и не вытекает из их «природного инстин-кта»².

Трудно предполагать, что в Древней Руси и Московском государстве отношение к детству было иным, чем в Западной Европе. Никаких свиде-тельств обратного нет. Мы видим те же явления, что и в Западной Европе. Распространенным явлением было детоубийство. Известный юрист, професс-ор М.Н. Гернет в изданной в 1911 г. книге «Детоубийство» писал: «Наши предки не составляли исключения относительно обычая убивать детей: детоубийство имело место и у них считалось дозволенным»³.

Соборное Уложение царя Алексея Михайловича 1649 г. отчасти переда-ло рассмотрение дел об убийствах детей в руки светских властей. При этом светское правосудие, в отличие от церковного, рассматривало детоубийство как привилегированный вид убийства, т.е. не представлявший большой общественной опасности¹.

Все это свидетельствует о том, что также как и в Западной Европе,
в Древней Руси и Московском государстве ценность жизни ребенка была ничтожна мала и, за редким исключением детей знати, в нем не видели лич-ности. Именно этим обстоятельством объясняется отсутствие в юридических документах эпохи статей о социальной поддержке несчастных детей.

Медленное и робкое проникновение культуры эпохи Возрождения
в Россию стало ощущаться с середины XVII в. Оправившись после Смутного времени, российское государство расширяло свои пределы, росли старые
и возникали новые города, все более частыми становились международные контакты. Началась, по выражению К. Валишевского, интеллектуальная эво-люция страны