Лекции о трех познаниях: любопытном, приятном и полезном

Лекция I-я.

Августа 17-го 1782-го года.
При словах, кои мы выговариваем, надобно поверить и исследовать в себе: имеем ли мы о них понятие.

Например, говорю кому: «Я люблю»; но знаю ли кто Я, что Я и пр.

Например: мы называем Авраама патриархом, но что такое патриарх, а он был владетель, царь, вел войну; то о сем всем испытание при каждом слове должно быть.

Равви, мы перевели: учитель; но слово сие у евреев значило доктора или богословия, или медицины.

Отцы церковные говорили: «Примечай, чувствуешь ли ты совершенное омерзение к слову Я, когда его говоришь. Покуда думаешь: я постился, я молился, ты в погибели; естли ж Богу все приписываешь благое, то на истинном пути».

Истинный химик есть тот, который постоянное делает летучим и летучее постоянным; ибо химик во всех экспериментах своих наконец доходит до двух фундаментов главных материи: твердость и жидкость. Или постоянное и летящее.

NB. Стоики и эпикурейцы происходят из Пифагорова училища, но весьма удивительно разнствуют.

Пифагор употреблял совершенно египет[скую] сист[ему]. Она чрез природу и человека возводила к познанию Бога, почему и должны все были учиться химии, или науке соединения и рассоединения.

В первой степени упражнялись у него в испытании природы.

Во второй – в познании духов или метафизике.

Эпикурейцы, до другого класса не дошед, на грубом основании физики остановились, и произвели разное с другими учение.

Пифагор учил, что человек сотворен для получения высочайшего блага; целое упражнение его в том должно состоять.

Что есть то, что называют инстинкт, всеоживляющий дух, всепроходящий тонкий огнь, который все ведет к его определению; то в человеке стремление все иметь есть от Творца полученная дирекция.

Изъяснение о действии паука для примера.

Элементы производят миллионы тварей, то Бог нас посылал, чтобы мы всякий по своему классу получил понятие о вселенной; и так чрез наши семь врат, или чувства, вливает нам представление о всей вселенной: то, как чувства различны, например рыбы не видят красного, а мы видим, [то] наши чувства различно нам вещи представляют. Природа есть зерцало, а мы его зрители. Есть разные зеркала и они даются по нашим чувствам. Всякий по-своему видит, но нашими чувствами нельзя судить о пауке, паук видит в своем круге миллионы вещей, коих мы не видим. То существо одного класса о чувствах другого судить не может; то мы их инстинкта не знаем, а наш знаем.

Представляю Бога непостижимым, считаю дерзостию о Нем рассуждать; как мне сказать, что в Солнце есть теперь война, но легче знать, что в Солнце делается, нежели о Боге. Бога нам по человеческому разуму понимать нельзя, однако Бог хотел всяким существам, сколь они снести Его могут, хотел сообщить.
человек Источник, Бог

червь
Великие физики открыли, что некоторые птицы радуются природою и благодарят Создателя пением.

Бог писал Свои образы, по коим Его свойства мы разбирать можем, сии портреты суть ангелы, духи, в коих Бог является, Священного Писания начертание.

Материальный мир – так как гипсовое изображение Бога; духовный – так как живописное, Рафаилово³⁶ искусство, представляющее Его.

Христиане, чистите зрение и читайте Откровение.

Когда мы видим цветы не расцветшие, то посмотрим, когда расцветут; так и в человеческом духе, хотя красота вся еще сокрывается, однако, очистив зрение от страстей, будем видеть образ Божий.

24-го августа.

Сие различие и ныне существует между православными и вольнодумцами.

Стоики говорили: «Размышляй: хотя бы и тысячу раз ошибался, однако после многих ошибок усилишься и будешь отличен сим от скотов».

Авторы весьма хорошо сравниваются с питиями: иные из них – так как вода, другие – так как вино, трети – как спирт; одним чтение ничего более не приносит как расслабление, другие укрепляются.

Мы опытом видим, что французы, стараясь разжидить учение, его расслабили; но стоики, сжимая себя, заставили размышлять.

Советуется молодым людям заниматься твердыми, а не жидкими писаниями. Дабы после из насажденного желудя возрасти в великий дуб.

Смотри Эпиктета «Энхиридион»³⁷.

Предмет целого стоического учения был духу прежнюю его свободу возвратить, и освободить его от тиранического владения материи.

Они полагали, что Высочайшее Существо есть Единица, есть Высочайшее Добро; мы многие эпитеты имеем, изъясняя божественные свойства, а все называем: Бог; но они называли: Добро, Благо. Сие Высокое Существо произвело 3 класса духов. 1-й – совершенно добрые и называли их Боги; под сим не называли Само Высоч[айшее] Существо, но разумели другие, от Первого произведенные существа. 2-ой класс называли они стремящийся к добру. 3-й же класс полагали они свободными выбирать или зло или благо. Все есть части Единицы. Они полагали, что трудами из 1-го во 2-й класс перейти можно.

Так как Высочайшее Добро не могло произвести неподобное Себе существо, то они, так как и христиане полагали прежде случившееся падение.

Что души падшие посылаются для чищения; и Бог дает им полную волю выбирать то или другое.

Все, кои родятся в дурных владениях, суть из худших душ родятся, дабы друг друга исправили, ибо добрый злодея исправлять не может. Но клин клином выбивается. И сим злым дает провидение таких и государей; сластолюбцам дает такой вкус, чтоб они видели свое падение в пожирающих болезнях и пр.

Там, где другие секты видели беспорядок, они видели противное. На сем основано их положение, что мнение есть в нашей воле.

Эпикурейцы напротив полагали, что материя имеет силу чувствовать, что сия чувствительность начинается в магнетизме или эластической силе, и, наконец, возвышается от инсекта³⁸ до животных и до человека, а в Сократе и Платоне совершенствует.

Стоики говорили: «Человек различное от материи существо. И хотя привычка покоряет, но он властелин привычек».

Эпикурейцы говорили, что навык человека зависит от воспитания; ибо образ мыслей зависит не от человека, но от предметов в него впечатленных.

Естли б сие правда, то мы бы имели причину жаловаться на провидение; но «да не будет»³⁹.

Между новыми, очень близок к стоикам Томазиус⁴⁰.

Всех философов учение основывается в сыскании верховного благополучия.

Спрашивается, в чем состоит высочайшее человеческое благо?

1) Меж вещами встречаются имение и чины. Смотреть на тех, кто сие имеют, не желают ли они еще чего? Они желают, и весьма алчнее еще.

Гордость. Место имеет в челе.

Сластолюбие. В животе.

Скупость. В сердце.

Гордости и сладострастия следствия видим, но скупости скрыты. Мы ищем всегда соединения; соединяясь с чем-нибудь, ту вещь оживляем. «Где будет имение ваше, ту и сердце ваше»⁴¹.

2) Нет и благополучия в славе и честях.

Розенкрейцеры выдали описание XV века. Максимилиан⁴² приказал всем стараться о исправлении своего века; они предлагали ему сие средство, и сделали аллегорическое описание, будто Век в хорошем платье с красным лицом пришел к ним запыхавшись. Они спрашивали его, для чего он в столь хорошем виде является; он отвечал, что старались его нарядить; а, раздевшись, показал, что он весь в струпьях; но как излечить его не могли, то разрумянили.

Состоит ли оно (благо) в друзьях, в здоровье, в знании?
Лекция III-я.

31-го августа.

1) Богатство, хотя его всюду ищут, не есть благо потому, что оно подвержено различным беспокойствам.

2) Слава и честь его не имеют.

Апт говорит, что Линней⁴³, при написании истории животных, ставил львов в класс кошек, можно также героев славных причесть к классу разбойников.

3) Учителя, благодетели, законодатели, естли они не из любви к Высочайшему предпринимают свои действия, истинного блаженства не вкушают.

Честолюбие и пиянство совсем сходны, потому что оба беспрестанно алкают своего пития.

В человеке есть врожденное побуждение, которое хотя и тихо, но проповедует истину и честолюбца обличает.

Во всех тех вещах, кои нас оскорбляют, благополучия нет.

4) Дружество, но и там нет блага, потому что в нынешнее испорченное время истинного друга найти не можно; ибо должно, чтоб в обоих лицах духов должна быть совершенная гармония, и может токмо быть между окончившими путешествие духами.

Взирание на Бога: то, что в физическом мире сотрясение, коего твари долго сносить не могут.

Сколько лица разны, столь различно наше отстояние от совершенства.

Сходства нет здесь ни в чем. NB. В тех, кои гораздо далее нас, дружбы не сыщешь по

Дружба может только быть от 15-ти до 25-ти лет, доколе страсти еще не начались и не усилились.

Грызения бо совести начинаются тогда, когда наши познания увеличиваются, сие есть благость Творца, что просвещение наше по степеням сообщается.

5) В независимости и свободе.

В уединении получил кто склонность к садоводству и к охоте, но другие соседи ему в том мешают.

Пороки-мучители всюду с нами.

6) В здоровье.

Без знания, без мудрости, без равновесия оно не может быть продолжительно, не дает здоровое тело оживляться духу и ведет к болезням; ибо всегда дух действует на концах наших нервов.

Болезнь доставляет нам способы войти во внутренность, чего здоровый не имеет.

7) Мудрость, познание, просвещенный разум, который цену всего знает, не подвержен заблуждению и торжествует над прочими благами, и что на сем земном шаре все тленно.

Когда мудрец другие вещи знает, должен знать себя, а сие знание весьма неутешительно; он кругом себя и в себе видит тление.

Сверх того, что при знании нельзя еще иметь способность действовать; то, доколе человек токмо разумеет, а не инстинктом добро имеет, то сие знание больше мучительно, нежели утешительно.

Истинная мудрость: испытай себя.

Познания спокойства не дают, но мучают тем, что чувствуем мерзость свою.

Для того смежаем глаза, чтоб чувства внешние не мешали ощущать в нас Бога.
Лекция IV-я.

7-го сентября

Сие по латыни называется decorum, или все, что составляет приятную и выработанную наружность. Ибо человек, украшенный ею, всеми сердцами владеет.

Прежде ласкает, уловляет наши чувства или страсти, владеет сердцами знатных особ. Двор Людовика XV так настроен был, что нельзя было не такого к нему отправить, кто не имел сих достоинств. Вельможи и красавицы по сходству своему их любят. Люди, кои сие имеют, к размышлению не способны, их дары преходящи и скорому разрушению подвержены.

Высочайшее благо некие философы к некоторой вещи относят; другие говорят, что оно в собрании всех вещей.

Наружные: богатство, чины и пр.

Телесные: здравие и наружность.

Духовные: познание, дарование, мудрость, совершенство разума и совершенство воли.

Истинная мудрость по наружным знакам достигаема не бывает; она у Бога и дается чистым сердцам без их старания и есть сама сущность.

Мы ее не знаем и не говорим о ней, но о наружной мудрости.

Говорят: сладко вникать во внутренность природы, отдаляясь от наружности. И такой сам собою доволен и в темнице не заключен. Сие описание лестно. Но посмотрим сих людей в них самих.

Однако они имеют недостатки и под маскою добродетели скрытые пороки. Они заняты делом, убегают пороков, но желают подданнического повиновения нетерпеливо; ибо самое упражнение в труде располагает к гневу, проквашивая желчь и удаляя от радостей позволенных. Всегдашнее отдаление от людей не дозволяет им доброго в людях видеть, они себя токмо чувствуют; они подозрительны и горды, на все окружающее взирают с презрением; завистливы, к вещам круга своего алчны. Сверх того, поелику тело наше махина, требующая всегдашнего движения, но они, не имея его, живут тягостно и заимствуют нравы других. Или очень грубы или весьма чиновны, ругая тех, кои их не уважают.

По сим причинам далеки они от благополучия.

Например: Вольтер, бывши при дворах обожаем и сам придворный, но при дворе прусском грубостью и завистью сделал себя несносным.

Ученый, имея благополучное воспитание и обращаясь в других кругах, не избежит осквернения, так как Соломон, мудрейший из людей. И сии люди редко доходят до познания самих себя.

Павел ясно сие показал, говоря: «Естли я глаголю языки ангельскими»⁴⁴ и пр. То, естли они не питают любви, несчастны весьма.

Ибо человек, в круге своем испытующий и соравняющий, гораздо ближе к общему смыслу. Он не простирает радиус свой далее своего круга.

Итак, внешняя мудрость не имеет блага.

Их всегдашнее упражнение: с собою все желают привлекать к их центру.

Хотя по пользе их должно прощать им некоторые их болезни.

Добродетель. Стоики говорили, что добродетель есть чистота, а пороки – скверна души. Но как мы рассматриваем благополучие в здешней жизни, а не в будущей.

Требуя всегдашнего на себя примечания, ограниченность разума нашего нас обманывает.

Мы физическим образом носим казнь за грехи родителей, ибо из гнилой бутылки гнилое и лиется.

И сии несчастные великую трудность имеют быть добродетельными. И всегдашним бодрствием должны доходить к добродетели.

Но напротив, добрых родителей чада, имеющие инстинкт к добру, упражняясь в добре, не имея покойных наружных обстоятельств, должны терпеть гонения, зависти и нападения. Ибо во всех действиях злодей, видя в нем своего врага, готов к его гонению.

То сколь человек ни просвещен, но человеческими чувствами без оскорбления сносить не может, хотя стоики и полагали в страдании благо, но сие относительно к другой жизни.

Следовательно, добродетель есть терпением усыпанный путь к благополучию и средство.

Следовательно, здесь блага нет и мы сотворены к страданию и должны сказать с стоиками, что жизнь сия есть темница.

Но, да не представим мы Отца нашего тираном и мучителем. Здесь есть благополучие!

Что в добродетели его нет, мы видели также и в услаждении.

Но рассмотрим, что все проходимое нами дано нам в казнь или ко удовольствию, и умеренное употребление разве невозможно.

Все сии средства с умеренностию спасительны.

А выше всего есть любовь разумная к ближнему.

1) Единица.

2) Те, кои самодобры. Каббалисты называли их первые три Зефироты, Творцы миров – Боги.

3) Стремящиеся к добру – полубоги.

4) Стремящиеся еще к добру, сделавшие к нему навык, имеющие собственную способность себя творить.

5) В материи еще находящиеся, другими творимые.

14-го сентября.

Но в чувстве любви мы как растопляемся, услаждаемся и теряемся совсем в другом существе.

Для чего же человек к ней не прилепляется?

Потому что гнусные страсти имеют на себе маску самолюбия.

Древние представляли природу .

Любовь называли они стремлением к средоточию и гармониею всей природы.

Но когда некие части от него отдаляются, тогда делается в целом круге нестройность.

Добро и зло и их сражение нам всегда видимо; но откуда оно, спорят философы.

Самолюбие есть успокоение на собственном своем средоточии и желание сделаться центром всех существ, а неисполнение сего – противное досады источник.

Три дщери самолюбия – сладострастие, сребролюбие и честолюбие, убийцы истинного нашего блага.

Солнце – сердце, а прочие члены. Все сии есть человек в другой форме.

21-го сентября.

Но как первый предмет философии есть нравственность, то мы и будем ее держаться.

О нравоучении философов, желая познать, должно изведать их принципии.

Главные источники, из коих черпали философы, были понятия о Боге, о человеке и о природе.

Когда сие изыскание не для того чинится, чтоб лучшими сделаться, то есть суетно.

Наружные вещи не составляют человеческого благополучия; мы нашли его в любви разумной: но дабы сие знать, надобно принести некое познание, елико философу возможно о Создателе. Не говоря о откровении, а о одном философическом понятии.

То мы из природы, из творения, из свойств, кои в нас и вне нас, сие показать потщимся.

Любовь есть желание соединиться с любимым; самолюбие – к себе все соединить.

В слове Бог понятие есть, что Он – Высочайшее Благо, в коем никакого недостатка нет. Он есть источник Света, дающего всему существование. Он есть неизвестная причина всех известных действий.

Главнейших мнений философов о сем Существе было три:

Эпикурейцы полагали, что сие Существо есть необходимое следствие вечных движений; они говорили: материя имеет вечную силу привлечения и отражения, следовательно, разум и воля есть результат вечного движения материи в нас и в целой природе.

Все, что мы чувствуем есть звук.

Другие полагали, что есть вечный дух, действующий по вечным, а не по своим законам, но по воле рока или судьбы.

Можно некоторым образом позволять людям быть прежде размышляющими философами, а потом христианами; ибо Христово учение нечистому человеку непонятно.

Мы прежде говорили, что вся вселенная жизнь имеет, яко и планеты, и звезды. Сего и в себе сыскиваем, яко судию всегда осуждающего или награждающего, коего невозможно ничем изгнать. Он даровал людям понятия о духах и о всем к их благу относящееся.

Что есть разумная любовь и что есть гнев или самолюбие, равно смысленные слова.

Египетское учение, бывши источник, еще осталось у герметических философов и остается теперь в Италии и во Франции и в других.

Без чтения сих философов не понятно ни эпикурейское, ни стоическое учение.

Полагали, что всякое нравственное свойство, какое бы оно ни было, имеет физическое свое свойство.

Например: любовь происходит из Света, что они химически показывают, то сия материя Света, так как кубический камень и основание природы есть.

Свет Тьма

Любовь Гнев или самолюбие
Мрачностью они разумеют кислоострогорькую сжимающую силу, из коей 4 элемента получили начало, и что материя есть самовольное сгущение, что она концентрирована и густа, то сие происходит от некоего самовольного и противоборствующего духа.
Свет Соль, Сера, Меркурий.

Земля, Огонь, Вода.

А во тьме дух злой, стягивая ее и сжимая, тиранствует.

Человек по падению облекся в сию густую тьму.
Земля Огонь Вода

Сребролюбие Честолюбие, Сластолюбие

властолюбие

Меланхолики Холерики Сангвиники

Знать разумную любовь, знать Свет; и посему научимся познать человека, и что в человеке какая часть тьмы более господствует.

4 темперамента.

1) Темперамент Света, который в совершенстве кроме Христа никто не имел.

Герметики обучают, что человек есть магнит; и от него зависит камень свой внутренний так изготовить, что он наполнится материею Света, и из дикого, мрачного очистится.

Холерик чем более удовольствует властолюбие, более материи гнева имеет.

Так называемый флегматический темперамент не есть вода, но гнилость. Хотя истинный флегматик есть истинный человек.

Темпер[амент] 2. Меланхолик или земля, и к земле привязанный – сгущенный.

3) Холерик – огонь всепожигающий.

4) Сангвиник – вода; где она течет, такой и вкус имеет.

Все нравственные или метафизические свойства имеют принципии в материи, и суть ее отсвечивание или блеск.

Свет – магнетическая, все живящая сила, все оживляющая, есть любовь; и потому молодые люди к ней склонны, поелику еще не страдали; а самый добрый от страдания делается ожесточенный и мизантроп.

Материя мрачности или начало огня, ибо из него все элементы происходят; ибо и земля есть сгущенный огонь и вода тоже.

Теплота Холод

Свет Мрачность

Все добродетели, Все страсти,

разные виды любви разные виды гнева
Расширение материи и утончение есть благословение.

Сгущение и стягивание – проклятие.

28-го сентября.

Человек есть магнит, который привлекает к себе то, что хочет; и бывает землелюбив (или сребролюбив), водолюбив (или сластолюбив), огнелюбив (или честолюбив).

Предложено учение о пифагорическом числе десяти.

Прежде существовавшее творение всего каббалисты называли Энсоф I – источник всего. Так

как герметически полагают в творении первого дня вышнее и нижнее – духовное и земное.
В
Дух
ода

Земля

Нравств<енность>.

Любовь.

Царство Сатаны (Светоносец).

Света – меркурий, сера, с

Тьмы – меркурий, сера, соль

Духовный человек – электрическая сила или первая вода (совесть). Умственный человек – огонь, стремление к совершенству (общий смысл). Душевный – рождающая сила (вкус).

Земной или душевный человек – меланхолик, любит покоится и жить; память превеликая, осязаемость.

Холерический или душевный – стремление к деятельности.

Духовный – хорошие стихотворцы.

Число 4, они говорят о стройном мире, в котором Сатана, падение Сатаны, 4 элемента:

2 4 1 3

Главное правило герметиков: познать, как действует вышнее на нижнее и тогда быть благополучным.

5-го октября.

Свет Тьму

И систему темпераментов так изъясняют:
Свет

Свойства нравственные лежат в первоначальных элементах и от них происходят.

Чистые темпераменты в нашем нынешнем состоянии не существуют, но суть все смешения; поелику все ныне находится и рождается в беспорядке.

Естли бы в одном человеке всех темпераментов было поровну, то бы из сего хороший флегматический темперамент произошел. Но таких или мало, или совсем нет, а в каждом всегда один есть владеющий темперамент.

8. – 8. – 8. Такая стройность должна быть в чистом флегматике.
вода огонь земля Сей есть сангвинический холерик.

9. – 8. – 7.

9. – 7. – 8.

Первый источник происхождения сих темпераментов приносим мы с рождением. В юношестве бываем сангвиники, в мужестве – холерики, в старости – меланхолики; и, смотря по перехождению и отношениям, заимствуем то или другое.

Холерик открывается поздно.

При гневе сангвиник краснеет, а холерик бледнеет.

И наружные обстоятельства весьма участвуют в перемене темпераментов.

Сангвиник ищет любви от тех, коими окружается, и настоящим, а не будущим довольствуется.

А холерик, не мысля о близких к нему, ищет в отдаленных местах и вещах своей славы.

Богатство помогает сангвинику.

Рождение знатное и таланты – холерику.

Бедность и нужда часто делают меланхолика.

В сангвиническом темпераменте владеет чрево, и душа туда переселяется. Главная его добродетель – temperancio, умеренность.

Холерический темперамент желчью владеет, мозгом.

Меланхолик владеет в самой внутренности, в сердце, в бальзамах жизни.

Сангвиник к чувственным наукам способен.

Холерики – к философии и трудным наукам.

Меланхолику свойственны науки памяти, история, медицина.

Сангвиник из заблуждения скоро выводится; меланхолик – с трудом; холерик – едиными честолюбивыми пружинами.

Сии четыре темперамента сравниваются с 4 скрытыми струнными звуками.

По сим разным темпераментам и кости, и соки, и чувства различны.

В сангвинике кровь красная, части мясистые, руки длинные, оклад лица круглее. Сердце на языке.

У холерика кровь багровая и гуще; взор устремленный прямо.

Мелан[холик] – взор коварный.


Главные нравственные свойства:


Сладострастие, болтовство без размышления, пустословие, сказколюбие. Расточение, уклончивость, раболепие, трусость, нетерпение, пиршествование, пиянство, праздность, леность, вспыльчивость, мягкосердечие, сладострастные услуги, изобретение.



Скотина.

Сангвиник.

должно вкус их.

Д
Упорство, пышное мотовство, дает подаяния из честолюбия и из досады и любомщения, презрение, желание владеть другими, яростная дерзость, стоическая нечувствительность, бережливость, наглость, рассуждение, изобретение средств, следствий, особое познание дальновидностей и сердца человеческого.
ьявол.

Холерик.
Воспитывать

разум.

Нижнего класса

К
Притворство коварное, лживая скрытность, подозрение, безмилосердная скупость, дурацкая гордость, самодоволие, надмение, тиранство, враги женскому полу, ревность, тайноубийца, завидлив, злорадостен.
аналия.

Меланхолик.

сердце.

19-го октября.

Главные источники суть физические, или сложение тела, или климат, или различные состояния жизни.

Чувственность есть порок сангвиников; ибо они желают всегда наслаждения; исправляется сангвиник очищением вкуса и введением в него гармонии.

Холериков главный порок честолюбие или желание властвовать; они исправляются внушением и возбуждением человеколюбия.

Меланхолик тяжек, прилеплен к земле; но когда сердце их очистится религиею, тогда они делаются светилами мира.

В разуме порочен, в чувствах, в сердце.
Твердые части у сангвиников нежны и не столь связываются плотно как у холерика; упругость и эластическая сила – сотрясательность не столь действительная и меньшая, нежели у .

У меланхолика твердые части сухи, немного упруги, прямы и кости тонки, рост изрядный, внутренне к сотрясению способны, но в эластической силе недостаточны.

Читая историю, примечать должны темпераменты целых народов, например: персы и афинейцы были сангвиники. Римляне – холерики, голландцы – меланхолики. Первые, после великих притеснений, одним веселым праздником усладясь, все забывали; но римляне требовали во удовольствие свое крови и смертных приключений.

Твердые части крепки, напряженны, упруги, в соках владеют серные и масляные части. Огнь; нервы нежны и весьма сильно напряженны, весьма удобны к сотрясению; чувства живы; от чего имеют живые представления и при всех делах рассудком владеют; весьма скоро по старым вещам скучают.

Нервы грубы и весьма сильно натянуты, сходны с холериком, токмо тем разны, что у того нежны, а у сего грубы; трудно понимают, память имеют сильную и что понял, то не забывают. Соки землянисты.

Имеют весьма нежные, но не натянутые нервы, и по тонкости своей имеют весьма тонкие звуки; не столь живые как у холерика, не столь продолжительны как у меланхолика; способны к стихотворству и к любви; общие соки водянисты, солоны.

Сангвинико-меланхолики имеют нервы толстые и не сильно натянутые; твердые части ослабленные; ленивы, трудно понимают и скоро забывают.
Связи, смешения и действия темпераментов в разных обстоятельствах.
Есть государства, где сангвинический холерик столь же нетерпим, как яд; но в других государствах сей же человек есть друг добродетели и успехи человечества по различию воспитания разнятся и темпераментами.

24 24 24

8 – 10 – 6

9 – 12 – 3

7 – 13 – 4

Сангвиники и меланхолики доле живут, нежели холерики.

Сангвинико-холерик в сравнении с элементами есть водяной огонь. Нравств[енность]: сангвиник стремится к услаждению, холерик к честолюбию; довольно имеют снисхождения, приятности, мягкости, склонность к спокойной жизни. Но честолюбие борется и не допущает их пасть в сие усыпление; их любовность дает им право приобретать сердца; умеренность показывает их добродетельными. Огнь дает им силу и решимость; и сей темперамент дает то, что обстоятельства требуют. Алцибиад⁴⁹ есть образец сего темперамента. И когда вкус его исправлен и возвышен, когда живет он в добром государстве, тогда он святой. Но естли примеры ему худы, то он зол и гнусен; о будущем не беспокоится, прошедшее для него исчезло, настоящее живо чувствует и пользуется.

26-го октября.

Добрым сердцем часто называем мы мягкое сердце, но в сем ошибаемся; ибо тот, кто женоподобно мягкосердечен, не есть добросердечен.

Вообще мы полагаем доброе сердце в соболезновании о других, в снисхождении, в услугах, в неудовольствии самим собою и в желании себя совершить, в желании исправления; в некоем спокойном и смиренномудром расположении чувств; в готовности к приятию благих советов; в внутренней твердости, в надежде на невинность, в готовности всегдашней предстать пред судию. Главный знак – спокойство и доверенность Творцу.

Противным образом: злое сердце познается в самственности, в решительном самолюбии, которое и на лице представляет презрение к человечеству, неограниченное упорство, уничтожение к делам другого. Главный знак – беспокойство, недоверчивость и подозрение.

Главный знак доброго есть тот, когда мы делаем увещание без грубости, дружеское; раскаяние его и любовь к исправляющему другу.

Злое при всяком увещании делается ядовитым; ибо оно при представлении о его дурноте гниет, и гнилость сия до тех пор продолжится, доколе не изблюет.

Добрый при друзьях своих в погрешности своей робок, раскаян, он любопытствует весьма узнать свои пороки.

Люди, которые тонко стараются заслуживать похвалу, показывают, что они чувствуют свои недостатки.

2-го ноября.

Мы говорим о нравственном смысле или значении сердца. Человеку, приписав разум и волю, определяем разум яко зеркало или фонарь, осиявающий все вносимые в нас вещи; большой разум производит действие яко великий светильник; малый – яко слабая лампада. Сие зеркало находится в мозгу.

Волю философы полагали в сердце, яко определительницу наших действий, и часто смешивали волю с сердцем; есть люди, рожденные с испорченною волею; другие полагали волю в ближайших к сердцу грудных частях; Священное Писание волю называет часто сердцем; но другие, внутреннее чувство, которое всякий может примечать, называли сердцем.

Разум есть сила, освещающая предметы; а воля – сила их или избирающая, или отвергающая.

Предчувствие же будущего нашего состояния, или инстинкт наш, есть особое от разума и воли чувство, и потому есть единица между двумя, корень наш, к коему все стекаются; еще некие отделяли от всего сего совесть, или соведание наших дел. Хотели принять ее, яко синоним с добрым сердцем.

Спрашивается: что есть сердце и которое из сих упомянутых оно? Я называю сердцем внутреннее сие чувствование или переход понятий от физического сотрясения нервов в духовный мир или к силам нравственного человека, самого человека. Для сего советуется читать Мальбранша⁵⁰.

Примечающий видит в себе тройственное чувств отскакивание или сотрясение. Мы чувствами понимаем, разумом понимаем, сердцем понимаем. Одно, когда чувствуем, тогда часто другое о другом судим, третие же гораздо позже то ощущаем, что первые уже иногда и оставили.

Для того я сердце называю внутренним чувством, а не волею и совестию, что часто мы ощущаем то, чего еще не избираем. Совесть – яко портрет наших нравственных деяний; чувства действуют наружным образом, а совесть, яко книга следствий, их в себя записывает и содержит.

Сия внутренняя чувствительность или воспитанием, или темпераментом получает различные способности, различную упругость; и елико она просвещена, толико удобрена и воля.

Человек, живущий в Персии между гнусными сатрапами, где человечество страждет, сей человек, хотя бы и добр был, осуждая сам, им следует: ибо испортил уже волю свою. Из сего следует, что разум волю не исправляет, но еще более дает ей покрывал для утаения ее дурноты. Но внутреннее чувствование исправляет волю.

Человека с добрым сердцем называем того, у коего внутренняя чувствительность, яко прямые радиусы относятся к совести . Худой человек противно понимается . Человек с добрым сердцем сходен со всею гармониею природы; худой сходствует сам собою.

Говорили мы, что доброе сердце познаем мы, видя человека благожелательного, расположенного всегда к добру ближнего, которое с своею потерею найти для других старается.

Человек, делающий себя средоточием, судящий все по себе, наполненный самственностию, меряющий все по мере своих страстей, не трогающийся страданием других, с злым есть сердцем.

В нравственности суть многие оттенки, но должно тонко быть судимо, дабы не лишить человека лучшего его сокровища, назвав доброго злым.

4 орудия, данные нам благим Творцом:

1) Есть боль.

2) Совесть.

3) Любовь к себе, отличающаяся от самственности.

4) Любовь к ближнему.

Сии четыре – наши спасители.

Боль: при самом искусном строении нашего тела, где миллионы пузырьков, когда б не было стража, который бы сообщал о опасности, невозможно бы нам долго жить. Например: в простуде, когда гниение входит в нас, боль вопиет, просит помощи, все соки прибегают к отогнанию и неприязненное гниение отражается. Боль есть страж, защищающий против физических врагов; то, что она в физическом, то совесть в нравственном. Когда болезнь [не] опаснее, то боль меньше становится. Бог дал нам для познания физического зла боль; для познания морального – совесть.

Любовь к себе, или стремление к нашему совершенству, возбуждает нас к деятельности. Сие есть движение в себе, производящее совершенство и стройность вне.

Любовь к ближнему есть как правитель или полководец, ведущий нас к Богу.
Лекция XII-я.

9-го ноября.

Но напротив: всякая философия, которая учит чищению и вниманию ко гласу совести, побуждает иметь к себе достойное уважение; ибо она делает род человеческий лучшим. Она хотя не вступает в тончайшие изыскания отдаленных подробностей и не силится доказать их, однако истина ею постигается. Народ, пленяющийся новостями, хватающий и переменяющий вещи, показывает варварство свое; но истинно просвещенный народ утверждается на тех видах, кои суть столпы блаженства, а не детского воображения странных вещей виды или предметы.

Есть умы, кои боятся знать истину, удаляются от нее, опасаясь увидеть мерзость свою; а сим отдаляют токмо средства целения и запускают болезнь.

Творец, послав нас в жизнь, несчастиями и страданиями наполненную, дабы мы научились, вкусив горькое, познать сладкое, ибо видим, что люди, рожденные в богатстве, многого не чувствуют. Он дал нам оружием: 1) Боль, дабы мы жили умеренно и не повергались в скотские пороки; дабы мы могли бодрствовать о нашем здравии и противиться вредному влиянию элементов, отвращая гниение. 2) Совесть, чтобы внутреннею своею нежностию и чистотою показывала, какие действия марают человека и делают вечное пятно [на] духе. Она яко боль духовная, купно с телесною, принуждает нас к блаженству. 3) Любовь к себе, или стремление к совершенству, служит проводником и пружиною к путешествию по дороге терновой. 4) Любовь к ближнему яко образ Вышнего Господа. Мы будем проходить о свойствах двух сих последних.

Свойство любви к себе: скромность, твердость, ревнование, умеренность, мир в себе.

Главные свойства любви к ближнему: доброжелательство, справедливость, человеколюбие, благодарность, искренность и религия.

Любовь к себе делается часто гнусным чудовищем и употребляется, яко означающее порок самственности.

Стыдливость и скромность, некоторое благородное подозрение о совершенствах есть знак любви к себе и средство к достижению любви к другим. Она толико ж мила, как добродетельная красавица в домашнем своем платье.

Но самолюбивый горделивец сравнивается с кокеткою развращенною. Он, не примечая других, подавляет всех рассказами о самом себе. Он приносит всегда себе кадило и дышит своим фимиамом, не бывши способен к добродетелям.

Доброе сердце отдает достоинствам прямую цену, имеет ревнование уподобиться им, старается ночь и день превосходить их.

Злое сердце завидует ближнему.

Сила есть первое свойство доброго сердца. Спокойствие и мир душевный или вкус мудрости – высокая степень совершенства. Быть довольным своим состоянием знак есть всегда доброго сердца.

23-го ноября.

Свойства доброго сердца относительно к любви к ближнему: правосудие, доброжелательство, искренность, религия.

Свойства злого: скрытность, коварство, зложелательство.

Мы другими дышим, другими живем, то и должны быть благодарны к тем, кои из утробы матерней брали о нас попечение. Творец сим благодарным и стремящихся к пользе других даровал сладкое чувствование, кое яко некий бальзам разливается во всей нашей внутренности, и самые горькие слезы сострадания производят приятное услаждение.

30 ноября.

Поступки так называемых варваров явны, и их пороки также; но просвещенные народы, скрывая яд пороков, гораздо опаснее и более варвары.

Науки, соединяясь с религиею, прогоняют пороки, делают нас подобными духам небесным.

Свойства, кои дает религия сердцу человеческому.

Три рода людей.

1) Подражают другим в религии, сами ее не чувствуя.

Некоторые, имея религию, кощунствуют, но в сердце о сем содрогаются.

2) Лицемеры.

3) Истинно имеющие религию.

Человек, имеющий религию, опасается и мыслить о грехе; не позволяет страстям играть собою.

Напротив другой сии мерзости в себе носит, наполнен сладострастия или других пороков.

Наружные знаки, по коим они отличаются: [у] вторых суть дерзость, наглость, бесстыдство, нерачительное безрассуждение, легкомыслие и пр.

Напротив, у первого в мыслях: знак стыдливости, недоверие к себе, сопутствие совести, изыскание нет ли и в взорах других охуления нашего, и хотя страсть в нем хищник престола, но не утвердившийся еще владелец.

В словах скромность есть знак религии, любовь же к клеветам есть упражнение злого сердца, осуждение, присягание во лжи и частое, безрассудная наглость, услаждение в слышании зла о ближнем.

В делах законы, справедливость, правосудие их не удерживают, и когда случай дал им имение, они его употребляют для сладострастия, власть для гордости, дарования для честолюбия. Главнейший знак – отвращение от исправляющего их слабости, что доброе сердце приемлет.

Опаснее сих суть лицемеры, как Кромвель, Сикст V или Магомет; у сих около сердца лежит окаменелость, коя не допущает их войти в себя. Сими ужасными чудовищами губится род человеческий; ибо они под маскою закона суть злые демоны и воины, защищающие царство Сатаны.

Поступки сих людей с врагами своими открывают их намерения. Человек с религией имеет свои степени.

Он имеет на лице некоторое спокойствие, некоторую невинную радость; сердце его Духом Святым раскаленное, более черноты не имеет; ибо грехи его уже омыты; он есть образ Божий, светящий своим лицечертанием; не видно на лице его отталкивающих искр сладострастия, зависти. Лицо его скромно, воздержно и приятно; язык его обуздан, не хулит, не грозит, говорит тогда, когда должно для исправления своих ближних; ошибки и погрешности чувствует с раскаянием, власть, счастие и дарования употребляет для ближнего. Гонения и обиды сносит и молит горячо за врагов; внутреннее его соединение с Богом и огнь любви делают ему смерть не страшною.

7-го декабря.

Священное Писание называет благочестивыми тех, кои возрождением омыли грех или природный темперамент переменили; а злочестивыми тех, кои в нем остаются и коснеют.

Взирая на исправленные и совсем испорченные народы, видим силу воспитания их.

Но после самого грубого человека и самого лучшего скота, миллионы еще разностей находятся.

Но, входя в рассмотрение, увидим заблуждение тех философов, кои о том утверждали; ибо из опыта видно, что самый готтентот знает о бытии Высочайшего Существа, имеет сердечный закон правосудия и справедливости, выключая те тонкие отношения, кои и мы Евангелием получили, и чрез науки и общества их открыли.

Чем более умножается стечение страсти, тем более расширяются законы.

Когда мы рассматриваем о сих естественных чувствах: то должны судить их естественное добро, их расширения, их религию, наружная ли она или внутренняя.

Когда христианская религия внутренне расширилась в V и VI-м веке, пришло желание народам переселиться с юга на север; сей причины никто не усмотрел.

Остроумие есть искусство играть подобия и представлять такие отношения, каких нет.

Высочайшие нравственные склонности суть умеренность и скромность.

1-я к телу, 2-я к духу – к ближнему непристрастное человеколюбие. Уважение Создателева домостроительства.

Сии три достоинства, когда мы в диком находим, то можем заключать о добром его сердце.

Темперамент в нас есть главный враг Божиему насажденному семени. Всякий чувствовал в себе сражение добра и зла.

Когда сангвиник прощает, он делает сие по темпераменту, холерик, делая сие, побеждает себя.

Философ заключает, что Высочайшее Существо не по падениям, но по сражению нашему со злом к сему влекущим и по раскаянию судить нас будет. Притча о вертограде⁵¹.

О следствиях нашей нравственности в будущей жизни говорить будем.
Лекция XVI-я.

14-го декабря.

Определение: что есть доброе сердце и что злое.

В человеке есть две пружины – добрая и худая; и сими двумя развлекаем он во всегдашнем борении, и сим несчастнее скотов. Они суть Свет и тьма.

Доброе сердце есть влиянный Творцом в нас Свет или образ Божий. Темпераментом называется соединенная и рожденная склонность [к] телесной чувственности, грех, тьма; чем более он владеет, тем мы злее.

Сребролюбие – меланхолия, яко змея окружает наше сердце.

Холера и честолюбие – огонь, владеет в мозгу, в нервах.

Человек пал по степеням и полагают 3 степени падения:

1) Он хотел быть подобен Богу, быть средоточием. Меланхолики в сем падении были. Сердце, дух.

2) Огонь, холера, гордость из привлечения вещей к себе; властолюбие и падшие им суть холерики. Мозг, нервы, душа.

3) Вода, сангвина, сластолюбие, из него переход в скотское состояние. Нижние части, тело.

Коренные чувства суть пружины к будущей жизни, наружные суть для опытов данные.

Противоборствующие любви к Создателю различны: одни имеют религию своею маскою, носят ее в устах – практические атеисты, другие – теоретические атеисты, кои подражанием и несобственным ощущением атеисты.

Дух есть тончайшая наша внутренность, соль – ею удерживает человек чувства, которые здесь имел, продолжает и в другой жизни.

Все те, кои в жизни привыкали к тем чувствам, которые не телесны и не грубы, будут благополучны в будущей жизни.

Чувства любви к Богу продолжаются в будущей [жизни].

Настоящее наше имение: навык, любовь, благодарность Всевышнему Существу.

21-го декабря.

Когда я представляю человека как древо, понеже он в том только разнствует, что древо не переменяет места, а животное переменяет; корень его сердце, наша сущность плавает в электрической материи, а наше сердце имеет основание в Боге.

Воображение есть пружина,

которая наружного человека

заставляет действовать. Память

духе мира, все проходящем,

всему дающем жизнь.

Дух
Воображение есть главная наша способность к добру или злу, или из элементов, или из доброго начала; то, когда воображение занимается , ,, то сими и питается, а из внутри – доброе.

У некоторых умственные, у других воображения чувств бывают сильнее, и происходит борьба.

И в сей жизни человек имеет силы, владея элементарным телом, зло к себе привлекать; а в будущей, не имея способности к себе привлекать, остается в страдании.

Сердечные же чувства таковы, что человек может ими сладко заниматься, находясь в приятной меланхолии.

Человек пищу свою, получая из элементов, зол. (Quinta effectia)⁵². Есть пятое или Единица, извлечение ее есть благо наше.

Грызение совести и отчаяние суть различные действия; в некоторых действиях, когда мы недовольны, чувствуем бешенство; сие есть род отчаяния. Но действия совести, так как щипцы, коими мы наказуемся в тишине и стыдливости.

Отчаянные и по смерти будут воевать и клясть Бога.

1783-го года.

Чувственный человек таков, как стихия огня в нем действует.

Разумный человек переваривает в понятия.

Воображение есть пружина, производящая те или другие понятия.

Воображение есть в нас сила творящая, которая природу в сердце впечатлевает. Воображает вне нас находящиеся вещи в нас вводящая [сила]. Человека представлять можно Янусом, у коего одно лицо глядит в природу, другое в сердце; и самое его зрение есть воображение, или переход от чувственного к духовному, и оба они суть страдающие.

Внутреннее в воображение, а воображение в темперамент имеют влияние или вношение.

Искусно должно употреблять воображение, дабы сделать его властителем темпераментов, а их повинующимися.

Вместилище

разумного

человека

Другой в вечность Один глядит в материю

Февраля 1-го.

Темперамент переменить и искоренить есть высочайшее наше блаженство: холерик, употребляй мягкую пищу и жидкое питье, будешь сангвиник; езди в позорища, влюбляйся и веселись, будешь сангвиником; напротив, грубая пища, кофе, пиво и сему подобное делает холерика. Для того Отцы положили диету или пост. Но самый лучший темперамент есть рабство, почему и старайся его опровергнуть и темперамента не иметь.

Философию сравнить можно с архитектурою; ибо, назнача цифры, можно показать пространство и высоту здания. Так и в ней собранные главные истины составляют компендиум⁵³: метафизику и логику. И великий философ, не требуя архитектуры в плане и в перспективе, может по цифрам узнать красоту здания.

То дабы знать, что суть в философии цифры и перспективы, то должно знать некие употребляемые термины: a priori называются все те опыты, кои из собственных сил человека доказываются, а posteriori: то, что опытом доказывается; когда б мы не потеряли своей чистоты, то многие чувства из духа нашего были бы нам понятны, но поелику порчены наши чувства воспитанием и ложными примерами, то и остаемся в невежестве. Принц, когда рождается, то стрельбою его оглушают, а многочисленными собраниями ослепляют, от чего, получа подложные чувства, совсем портится. Всякая острота есть подложная и есть действие духа мира сего. Во всех положениях a priori дух наш действует analitice (разбирательно), in abstracto (отвлеченно), об вещи говорит in concredo (основательно), сиентически (собирательно).

Древние кубом физику, а кругом всю метафизику представляли. В аналитических познаниях наш дух не обогащается, но просвещается. Наш дух будет иметь упражнение в другой жизни рассмотрением истины.
Лекция III-я.

8-го февраля.

Человек сам есть мир: и как Божеское воображение творит, так и человеческое воображение творит.

Действием воображения – симпатия и антипатия. Любовник силою воображения наконец распламеняет и нечувствительную любовницу.

Корнелий Агриппа⁵⁶.

С нами есть всегда покровительствующие духи, и они по власти своей над другими делают и нас над другими сильнее.

Некоторые веру и молитву называют воображением в Боге; и когда без силы молимся, тщетно молимся, но воображением воспламененным в Бога веруем и молимся; живая вера и молитва.

Чем более человек очищен, тем сильнее владеет природою.

Состояние диавола есть крайнее борение, сомнение, вера, смелость, трусость.

Тайна великая, что мысль есть зачатие греха. «Всяк, иже воззрит на жену с вожделением, уже любодействова с нею в сердце своем»⁵⁷.

Царица многих духов есть душа.

Авиценна⁵⁸, Аггацель, Марцилиюс Фицинус⁵⁹, Помпанациус, Парацельс⁶⁰.

Она может, оставляя тело, в отдаленные места шествовать и действия производить.

Люди рассеянные не могут иметь столь чистого и живого воображения.

22-го февраля.

Великие химики доказывают, что металлы внутри оживлены духами, противоборствующими единственной силе жизни, или духами в проклятии находящимися.

«Всякое дыхание да хвалит Господа»⁶¹. Всякий вздох. Дыхание есть исполненное чудес таинство. Кто отворяет и затворяет клапаны или врата нашей организации? Не мы сами. Дышим – привлекаем к себе жизнь; дыханием растем; дыханием чистимся и пр.
Лекция V-я.

1-го марта.

Творец определяет нам жизнь сию для опытов; и так, что муж уверительно знает, того не знает юноша, что старец чувствует, того не знает муж.

Роберт Флют⁶², Конрад⁶³, Гутман⁶⁴.

Рассматривая темперамент со всех сторон, так как образ и пружину всех человеческих, физических и духовных свойств, нельзя прежде о нем рассуждать, не сделав обеих сих сил рассмотрения. Сердечные чувства мы проходили под именем доброго сердца, теперь физические.

Первое, мы находим мертвую и живую природу, человек испраздняет из себя мертвое, видит вне себя мертвое, но не может о них ничего знать, понеже чувства наши там не находятся. Югль и Швейденбург⁶⁵ о мертвой природе говорят, что в металлах живут проклятые духи, которых могли они разрешать; но поелику там наших чувств нет, то мы и оживлять их не можем, так как и прочие действия мертвы. Природа, течение планет, перемена погоды.

В живой природе усматриваем раиц (зуд), сотрясение, или первую степень жизни, дух; всеоживляющая магнетическая огненная река, проходящая внутрь.

2-я степень – наши чувства.

3-я степень – наш разум.

Зуд живет в наших волокнах, царствует, или столицу имеет в сердце; ибо оно, прежде всего, начинается. Сердце есть бездна темных и бесчисленных сил, истинное подобие всемогущества. Сильнейшее движение того, которое производится в планетах. Из сего неисчерпаемого источника происходит наше существо; все страсти и склонности в нем имеют столицу; хотя мы там темнее, нежели в мозгу чувствуем, однако гораздо сильнее; Гомер говорит, что темный гнев сердца Ахиллесова, есть источник его пения.

Тонкость наших пяти чувств имеют тихие и приятные люди, но не законодавцы, герои и пр., ибо они имеют сильнейшее трясение. Сие есть дыхание Бога, воззвавшего нас из небытия или из мертвой природы, и сильнейшее протекание в нас сего огня или воды есть вина всех наших страстей. Он производит в нас жажду и глад, болезнь, стремление к деторождению.

Чувства производят в нас звук, все, что во внутреннем раице находим, то и в чувствах, токмо различно. Зуд или раиц трояк, один приятный в чувствах любви, где наши волокна распростираются, как бы желая что обнять, и существо наше распространяется. Любовь, приятность, расширение. Истекающие.

2. Противоборствие, гнев, ненависть – волокна делаются короче и все сжимается, и как будто наскакивают все соки в сердце, кроющаяся боль, чрез кою целит Творец и сохраняет тело.

3. Слабость или недостаток сотрясения, ненависть, которая в гневе прекратиться не может, внутреннее, самого себя снедающее мучение, ипохондрия.

Сии же три сотрясения находим и в чувственности или в мозгу. Трясение живет во всех волокнах, чувственность в наших нервах.

Так как во внутреннем сотрясении – боль и приятность, так и в чувственности – боль и приятность; ибо и нервы также распускаются, как и волокна. Все наши нервы кончаются пучком, который при сладких чувствах распускается, при противном сжимается.

Общий дух на него, а он на него действует; и в самом духовном, или в разуме, сие же тройственное чувство.

При красоте наш разум расплывается в приятных воображениях, т.е. чувствует сладости.

При чувствах огромных все наши духовные силы назад шагают, и мы как в физическом гневе чувствуем, желая подражать, и когда слабее себя чувствуем, приемлем зависть, или когда сильны, подражаем.

8-го марта.

Мы о смерти ложное имеем понятие, почитая ее истреблением, хотя она ничто иное, как переменение, и здесь живучи, каждые 7 лет, вся наша кровь переменяется. Невтон⁶⁶ и Лейбниц уже доказали, что почитаемые нами тела, суть явления токмо тел или соединение многих тел, а не одно тело. Млечный путь почитаем мы единым телом, но он есть собрание бесчисленных солнц; из сего следует, что мы о малости и о величине не имеем истинного понятия. Смерть в природе есть сжатие, противоборство, всегдашнее мучение. Но алхимики уверяют, что вся брань элементов или смерть должна рушиться и смерти жало истребиться.

Смерть есть рассоединение жизненной силы с элементами; жизнь есть соединение живого с мертвым.

При соитии теплота жизни, или искра, выскакивая, дает жизнь; и сие бывает в высочайшем соединении двух, дающих бытие третьей. Сия теплота есть река жизни электрической. Сия искра имеет силу привлечь к себе все те части, кои в себе свет имеют и от смерти воззвать их к жизни. Источник сего электрического сотрясения есть бездна непостижимая; сердце наше есть вместилище всех семян жизни. Человек на всех планетах, где он существует, есть лучшее творение.

Чело-

Главнейшее действие раица есть дыхание, мы им питаемся и сообщаемся со Светом. Сие примечай во время перемен года. Как приятно дышать весною. NB.

Земля и вода делаются растением, растение животным, животные нам служат пищею; и все вообще чистится и возвышается. NB. «Послеши Духа Твоего и созиждутся и обновиши лице земли»⁶⁷.

Страх и гнев есть дары Божии; единым мы, бывши слабы, спасаемся, вторым, защищаемся.

В младенце действует одно сотрясение, вторая степень жизни – чувства, нервы; Бог заставляет нас сими вратами ощутить в себе столько предметов, сколько мы снести можем.

В сотрясении все было общее, подробных чувств мы не имели, но в чувствах мы уже различаем одно от другого.

Все чувства, кои мы в нервах имеем, есть звук.

Для приятия света и гармонии дал Бог зрение.

Для получения понятия о телах – осязание.

Чувства, возвышаясь и делаясь яснее, делаются мыслию и рассуждением, что мы называем ум, воображение или привлечение к себе других сходных с нами по тогдашнему состоянию существ и с ними духовное соединение и перенесение их понятий в нас.

Познание и хотение, память и воля – сии все три одно.

Как сотрясение соединяет нас с здешним миром (горох, брошенный в Кронштадте, действует на китайских берегах), так познание и хотение – с духовным.

Лекция VII-я.

15-го марта.

До тех пор пока не возбудили мы в себе Света сего, слова наши не возбуждают в других тех чувств, кои мы хотим произвесть; ибо они должны от сего Света, яко молния истекать. Слово дает нам душевную пищу.

Естли человек упражняется в одном внешнем рассматривании, то он сие делает как магический фонарик; но умирает он, свечка в фонаре погасла и он остается нищ и беден. Почему должно стараться в себе оживлять Свет собственный, и шагать в себя или назад; хотя сие шагание весьма болезненно, но посему необходимо. («Тесен путь вводяй в живот вечный»⁶⁸).

Слово или язык не единственное действие наших органов: есть истинный язык или результат наших внутренних чувств.

Истинное слово есть действие трех степеней наших чувств.

1) Сотрясение производит язык волокон, махинальный.

2) Нерв. Производит язык чувственный.

3) Разум. Производит слово разума.

22-го марта.

1-я степень жизни есть Дух.

2-я степень – Огонь.

3-я ст[епень] – Свет.

Чрез воздыхание от земли, родится вода, из них растение, из того далее, даже до сотрясения или воздыхания любви, или до чувств Иоанна Богослова.

Воздыхание Творца живит всю природу. «Послеши Духа твоего и созиждутся».

Дух

сотрясение

огнь

29-го марта.^

Чувство

Тело

Древние говорят: что человек начинался в средоточии земли – в хаосе. Зри сотрясение электрического огня.

Что вверху, то и в низу; нижнее соединено с вышним.

Телесные болезни в хаосе, духовные в духе.

Платон говорит: что душа по смерти будет жить понятиями, то есть приобретенными в жизни.

Воля, познание и хотение есть едины.

Нервами соединяется дух и душа, мозг и сердце, хотение и познание.

Нервы суть меч обоюдоострый; они сообщают весь Свет снаружи по силе нашей; сотрясение всей вселенной Свет внутри сообщает.

5-го апреля.

Но уму принадлежат одни те познания, кои твердыми опытами уже подтверждены.

Спекуляция принадлежит к разуму, а не к уму.

7 цветов природы. 3 степень жизни – умозрение или понятие.

То, что называется спекуляция, не есть зрение, но размышление.

1 степень – знание: ум.

2 [степень] – размышление, догадка: разум, вероятность.

Древние говорили, что познания физические не есть подлинные, но вероятные; понеже начала вещей не знаем. Но нравоучение есть единственное и живое знание.