Лекция 2 краткая история эфира от древних времен до наших дней. Ненаучная история, происшедшая с эфирным ветром

В 1818 году французский физик Огюстен Френель высказал идею о том, что все пространство заполнено неподвижным эфиром. Дальше эту идею подхватил Лоренц, который и считается автором этой идеи. Это неверно, автором является Френель. Но всему этому предшествовала огромная история всего естествознания, которое не просто признавало существование эфира, но эфир являлся опорой всего естествознания. В принципе, все это описано в разных книгах, в том числе и в моих. Представление об эфире как опоре всего сопровождало всю историю естествознания.

Это было и во всех древних учениях, в моих книгах упомянуто около десяти, на самом деле их было гораздо больше. Это было в Китае, в Японии, в Греции, в странах Ближнего Востока и во многих других странах.

Мы считаем родоначальником естествознания Грецию, что, вообще говоря, неверно. Греция заимствовала эти знания от мидянских магов, было такое жреческое племя в стране Мидия (там, где сейчас северо-западный Иран), и от египетских жрецов.

На самом деле, египетские жрецы тоже не являлись авторами атомизма, и вся эта история с эфиром идет из глубины веков, десятки тысяч лет тому назад все это уже знали. И откуда все это пошло, неизвестно. На земле время от времени появлялись такие люди, как Гермес Трисмегист (Трижды величайший) в Египте, Кецаль Коатль (Пернатый змей) в Южной Америке, Будда (Просветленный) в Азии и другие, о которых мы вообще ничего не знаем. Они обладали огромными знаниями о природе, о технологиях, о социальном устройстве общества и так далее.

Гермес Трисмегист принес в Египет алхимию, и благодаря этому Египет стал богатой страной, в которой реально делали золото, не имея никаких золоторудных копий. А все эти огромные древнеегипетские храмы были лабораториями, институтами, КБ и заводами тех времен, куда не все допускались. Кецаль Коатль тоже принес в Южную Америку различные технологии, это на фоне того, что все население было абсолютно безграмотно. Но все это были исторические личности, а вовсе не чьи то фантазии.

В Греции впервые эфир под названием апейрон («неопределенное») появляется у Фалеса Милетского в 6 веке до нашей эры. Но, что значит, впервые. Это мы сегодня так представляем, а как было на самом деле, мы не знаем. Фалес считал, что апейрон имеет влажную природу, т.е. что это жидкость.

От слова «апейрон» пошло слово «апер», «apher», которое и перешло в слово «эфир».

Демокрит, это 4-й век до нашей эры, упоминал, что атомы (слово «атом» переведено на русский язык совершенно неправильно как «неделимый» на самом деле, не разрезаемый), имеют части – á меры (не имеющие меры), которые истинно неделимы. При этом Демокрит указывал на то, что атомы обладают тяжестью, а амеры, из которых состоит атом, тяжестью не обладают, хотя, кроме амеров, в атомах больше ничего нет. Это вызвало у всех последующих исследователей всяческое неприятие этого дела. Об амерах писал в советское время философ Ахундов, который ничего не понял, но уверенно написал, что амеры это математические абстракции, безразмерные точки.

Напоминаю, что слово «атом» было введено в современную науку англичанином Джоном Дальтоном для обозначения минимального количества простейшего элемента.

«Первоначала вещей в пустоте необъятной мятутся…», что прямо указывает на единство материала вещей и космоса и на газоподобность эфира.

Затем в Древней Греции наступил некоторый перерыв в развитии, но это подхватили арабы. В каком плане арабы использовали эти знания, мы знаем очень плохо, но именно у арабов Рене Декарт взял физику и восстановил представления об эфире уже в Европе

Я напоминаю, чем учение Декарта отличалось от учения Ньютона. У Декарта эфир был существенной составляющей всех его построений. Ньютон же получил свой закон Всемирного тяготения как обобщение трех законов небесной механики Кеплера, а тот разработал их на основе наблюдений за поведением планет Тихо Браге. Ньютон не только произвел это математическое обобщение, но очень интересовался причиной, по которой вообще этот закон существует на свете. Он неоднократно возвращался к эфиру, но, так и не сумев решить эту задачу, на 75 году жизни бросил крылатую фразу о том, что «гипотез мы не измышляем!», что означало его поражение в этом вопросе.

Эфир далее считался непременной составляющей мироздания, правда, никаких численных значений параметров он не имел. Но даже у Менделеева в его таблице, созданной им в 1869 году, была так называемая «нулевая» строка, посвященная эфиру. Позже эта строка была изъята из таблицы, и теперь ее там нет

В 1818 году француз Огюстен Френель выступил с идеей о том, что мы находимся в атмосфере абсолютно неподвижного эфира. Это была замечательная идея, говорящая о том, что а) эфир существует, что б) он вездесущ и всемогущ и в) что он абсолютно неподвижен.

Несколько позже с идеей, но уже противоположной, выступил Генрих Герц, который сказал, что все тела абсолютно захватывают эфир. Обратите внимание, что слово «абсолютно» было всегда свойством эфира в представлениях 19-го столетия.

В это время Максвелл вывел свои уравнения, исходя из представлений о том, что эфир это жидкость и что на нее распространяются все представления Г.Гельмольца о законах вихревого движения идеальной жидкости и что вся гидромеханика, связанная с движениями идеальной жидкости сюда применима. На этой основе Максвелл и вывел свои уравнения, ничего не постулируя.


Герман Фердинанд Джеймс Клерк

Гельмгольц Максвелл

1821-1894 1831-1879
А в 1877 году, ознакомившись с работами Лоренца и Френеля, он поместил в 8 томе Британской энциклопедии статью «Эфир». В ней он сказал, что раз Земля вращается вокруг Солнца со скоростью 30 км/с, а раз эфир такой неподвижный, то на ее поверхности должен существовать встречный эфирный поток, эфирный ветер, который хорошо было бы обнаружить.

Поскольку всем было ясно, что свет это волна в эфире, то скорость света будет складываться со скоростью эфирного ветра, и ее можно будет измерить. Тогда изменение фазы на пути, длиной D, составит:

Но, сказал Максвелл, таких устройств, способных уловить такое смещение на другом конце светового луча, не существует, это можно сделать только с помощью интерферометров, но это требует возвращения луча обратно к источнику, а тогда смещение составит всего

а это очень маленькая величина, составляющая сотые доли интерференционной полосы, и не найдется никого, кто сумеет построить интерферометр такой чувствительности. О том, что эта величина может оказаться еще меньше, разговор тогда вообще не шел.

Однако нашелся студент 2-го, а затем 3-го курса, который не побоялся сложностей, и построил прибор. Это был Майкельсон.
Альберт Абрахам а) б)

Майкельсон Интерферометр Майкельсона: а) схема; б) прибор

в молодости
В чем заключалась идея? Майкельсон придумал интерферометр, в котором исходный световой поток расщеплялся на два луча и оба луча направлялись в разные перпендикулярные друг другу плечи прибора, затем оба луча возвращались и создавали интерференционную картину. При повороте прибора плечи менялись местами, и интерференционная картина смещалась, если

есть эфирный ветер, что и требовалось.

Проведя наблюдения, к величайшему своему удивлению Майкельсон никаких тридцати километров в секунду не нашел.

Майкельсон в своей статье об этом эксперименте пишет:

«Прибор обладал такой чувствительностью, что снимать показания можно было только ночью и только при условии, что в пределах не менее 100 метров вокруг здания никто не ходил, потому что если кто-нибудь просто шел ближе, интерференционные полосы размывались, и невозможно было ничего отсчитать».

Тем не менее, он что-то там намерил и написал, что результат неопределенный. Но именно это наши релятивисты посчитали за нулевой результат, т. е. что он ничего не получил, с чем сам Майкельсон никогда не был согласен.

Тем не менее, в этом эксперименте что-то все же намерили, что, вообще-то говоря, не соответствовало 30 км/с, но соответствовало 3 км/с. Но не нулю!

Тогда Майкельсона и его помощников больше всего беспокоили вибрации, и они приняли меры к тому, чтобы влияние вибраций устранить. Для этого они взяли жесткую мраморную плиту весом около 800 кг, на которой расположили все оптические элементы. Они поставили ее на деревянное кольцо-поплавок и погрузили его в кольцевой желоб, в котором была налита ртуть. Почему ртуть? Потому что вся эта штука тяжелая, а она должна плавать, чтобы вибрации на нее не влияли, но чтобы ее можно было поворачивать. И, в-третьих, на самой плите они много раз пропустили луч, увеличив тем самым длину оптического пути.

Но они опять получили результат неопределенный, о чем они и написали в 1887 году. Но опять не ноль! Об этом, кстати, пишет Вавилов Сергей Иванович, бывший президент АН СССР в четвертом томе своих трудов, что никакого нулевого результата вообще не было. Кроме того, это были ранние опыты, в которых неизбежны ошибки.

Я это знаю по себе, потому что я провел несколько новых физических экспериментов, и для меня всегда была типовая ситуация, когда только и делаешь, что исправляешь свои ошибки, пока, наконец, не придешь к результату.

Однако было совсем непонятно, почему в эксперименте получены столь малые отклонения. О том, что они, сидя в подвале, и не могли получить полного эффекта, разговора вообще не было, ведь эфир всепроникающ и неподвижен в пространстве! Так что все оставалось непонятным.

Был там некий Фицжеральд, который принял активное участие в обсуждении этих результатов. Он обратил внимание на только что вышедшую книгу Лоренца «Теория электронов и ее применение к явлениям тепло и электропроводности». Там было сказано, что все связи между атомами электрические, это уже все знали. И значит, все зависит от того, как деформируется электрическое поле между атомами при движении их сквозь эфир. А ведь оно деформируется.

Если мы едем сквозь эфир, то тогда поле вдоль движения сжимается, а поперек движения растягивается, объем при этом остается неизменным. Но, следовательно, если любое тело при движении сквозь эфир будет сокращать свой продольный размер. Это и называется лоренцово сокращение. Эта идея явилась основанием для того, чтобы построить следующий интерферометр.

Тогда тот же Фицжеральд высказал следующую идею, Возможно, сказал он, что все же эфир почему-то тормозится породами Земли. Все-таки эксперимент проводится уже третий раз и все с тем же результатом. Но, может быть, мы не все учитываем? Давайте поднимем интерферометр хотя бы на поверхность, а там посмотрим.

Интерферометр подняли над полом, и сразу показания стали более устойчивыми. Поэтому авторы решили, что для чистоты эксперимента целесообразно перенести интерферометр на отдельно стоящую вершину. После этого интерферометр был перенесен на Евклидовы высоты недалеко от озера Эри на высоту 250 метров над уровнем моря. Там эксперименты были продолжены только в 1904-1905 годах.

Сам Майкельсон отошел от всех этих работ, он занялся измерением скорости света в обычных условиях, а исследования продолжили Эдвард Морли и профессор Кэйсовской школы прикладной науки Дэйтон Кларенс Миллер. Эксперименты далее продолжались уже от имени этой школы.

При проведении экспериментов на Евклидовых высотах показания оказались очень четкими, вибрации их уже совсем не беспокоили, проблема лоренцова сокращения как-то увяла, и к ней больше не возвращались. Но скорость эфирных потоков составила не 30 км/с, как ожидалось, а только 3-3,5 км/с, что по-прежнему оставалось непонятным.

После чего появился владелец участка земли, на которой они расположились, устроил страшный скандал и их прогнал. Это было в 1905 году.

Именно в этот год Эйнштейн выпустил свою статью «К электродинамике движущихся тел», в которой он сказал, примерно, следующее. Знаете что, граждане, есть эфир или нет эфира, ну кому какое дело. Ведь если есть эфир, то теория будет очень сложной, а если нет эфира, то теория будет очень простой. Давайте считать, что эфира нет. Тогда мы получим преобразования Лоренца, из которых все следует, и как замечательно все получается. А в 1915-1916 годах Эйнштейн подарил миру Общую теорию относительности.

В 1919 году была предпринята экспедиция на Принчевы острова для проверки Общей теории относительности.

Как выглядели эти эксперименты? Они выглядели так.

Вот имеется Солнышко, а за ним – звезды. Свет от звезд проходит мимо Солнца и отклоняется в сторону Солнца. Если считать по Ньютону, то отклонение составит 0,84” (угловых секунды), а если по Общей теории относительности, то отклонение составит 1,75” т.е. вдвое больше. Но для того чтобы выяснить эту разницу, нужно наложить друг на друга два снимка одного и того же участка неба: один во время солнечного затмения (из-за этого и пришлось собирать экспедицию на Принчевы острова), иначе вообще никаких звезд не видно, второй – полгода спустя, ночью, когда на небе Солнца нет. И сравнивать надо отклонение звезд на краю Солнца, потому что дальше от Солнца отклонение будет меньше. Если отступить не на один радиус от центра Солнца, где разница составит 0,91 угловых секунды, а хотя бы на два, то разница составит уже 0,455 угловых секунды, а если на три, то 0,3 угловых секунды и так далее.

Экспедиции провели, но количество звезд на снимке было мало для статистической обработки. Однако участники посчитали, что они неплохо подтвердили теорию Эйнштейна. Самоубийство было отменено

В 1922 г. Кэмпбелл и Трюмплер провели экспедицию в северно-западной Австралии, сняли 4 снимка, на которых были видны 80 звезд. На приведенном рисунке, взятом из книги С.И.Вавилова «Экспериментальные основы теории относительности» (Собрание сочинений т. 4 с. 83) видно, как отклонены звезды в результате сравнения снимков – одного за полгода и второго во время солнечного затмения. Считается, что и здесь получены результаты, подтверждающие Общую теорию относительности Эйнштейна.

А теперь давайте посмотрим, о чем же реально шла речь

Как известно, диаметр Солнца на небосводе занимает 1919” и на снимке составляет всего 1 см. Значит, искомые отклонения, составляющее менее 1”, составят всего 0,005 мм, но это на краю Солнца, где звезд вообще не видно. Звезды начинают просматриваться только на расстояниях в 4-5 радиусов Солнца, следовательно, нужно искать отклонение всего в 1 тысячную миллиметра на снимках, один из которых пролежал полгода. Фирма Кодак, узнав обо всем этом, подняла всех на смех, потому что коробление желатина в районе солнечной короны они оценивали как 0,1 мм, что в сто раз больше искомой величины.


Результаты сопоставления снимков в 1922 г.
Но на самом деле существует еще множество факторов, совершенно не учтенных авторами эксперимента. Это и рефракции в солнечной и земной атмосферах, включая теневой конус Луны, и предвзятая методология обработки результатов, при которой использована гиперболическая экстраполяция в область, где вообще нет ни одной звезды, и многое другое. Нет никакого основания считать выводы авторов о подтверждении теории Эйнштейна справедливыми.

То же касается и всех остальных экспериментов. Например, релятивистами строго доказана эквивалентность инерционной и гравитационной масс, для чего были поставлены соответствующие эксперименты. Массы оказались эквивалентными. И это верно, потому что обычная ньютоновская механика всегда исходила из этого. Релятивисты это подтвердили, но результат присвоили себе. И так во всем.

По проблеме отклонения света звезд около Солнца было проведено не менее десятка экспедиций, в 1936 году нашим Михайловым (ГАО), последняя была в 1952 году проведена Ван Бисбурком (Нидерланды), все они посчитали свои результаты подтверждениями Общей теории относительности. И все это прямая и наглая ложь.

На самом деле не существует ни одного эксперимента, который можно было бы трактовать как однозначно подтверждающие хоть Специальную, хоть Общую теорию относительности Эйнштейна. Все это обман и блеф, который длится уже сто лет и с которым пора кончать.

А что же Миллер, который продолжил поиски эфирного ветра? Поскольку ажиотаж вокруг теории относительности был невероятным, все газеты и журналы прямо захлебывались восхвалениями, то Миллер, который во все это не верил, взял на себя организацию очередной проверки наличия эфирного ветра. В 1921 г. Миллер перенес свой интерферометр в обсерваторию Маунт Вилсон на высоту 6000 футов, там построил легкий дом с брезентовыми окнами, в котором и проводил свои работы.


Вид на обсерваторию Маунт Вилсон
В своей статье он описывает условия проведения эксперимента. В темноте оператор, подергивая ниточку, чтобы все это вращалось со скоростью один оборот в шесть минут, прислонив глаз к окуляру, по звонку от контакта на поворотном круге сообщал, что он там видит, и отдельный человек это записывал.

Интерферометр Миллера 1921-1925 гг.
За пять лет с 1921 по 1925 гг. он провел огромную работу, только в 1925 г. произведя 100 000 отсчетов и собрав громадную статистику. Оказалось, что никаких плавных кривых нет и что результат можно оценить только усреднением. Все это было сделано, но во времени каждые сутки показания смещались, и тогда возникла идея привязать все это к сидерическому, т.е. звездному, а не солнечному времени, и все встало на свое место. Показания стали повторяться, и стало ясно, что эфирный ветер имеет космическое происхождение. После обработки с применением специально построенных устройств выяснено, что скорость эфирного ветра на этой высоте составляет от 8 до 10 км/с. При этом стало ясно, что с увеличением высоты скорость ветра увеличивается. И это был установленный факт, хотя объяснения этому тогда не было найдено. Было также установлено, что эфирный ветер носит космический характер и дует не в плоскости орбиты, а ровно перпендикулярно ей, что тогда тоже было непонятно. Сегодня все это имеет естественное объяснение.

Выяснилось, что эфирный ветер дует на нас со стороны звезды Дзета созвездия Дракона. Она находится на 26^о в стороне от Полюса мира, от Гринвича 17 часов.

Здесь следует сделать небольшое отступление. Данные Миллера относительно направления эфирного ветра в околоземном пространстве следует в дальнейшем тщательно проверить.

Дело в том, что обсерватория Маунт Вилсон, расположена в калифорнийских хребтах, и влияние местных предметов, т.е. окружающих гор, может оказаться существенным.

В принципе направление эфирного ветра в настоящее время должно строго совпадать с направлением оси вращения Солнца и отличаться от него не более чем на единицы угловых минут.

В 1925 году Миллер сообщил о своих результатах в Вашингтонской Академии Наук, а 4 и 5 февраля 1927 года была собрана специальная конференция, на которой Миллер доложил свои результаты группе американских ведущих ученых того времени. Его сообщение было выслушано, но никаких решений и комментариев сделано не было.

Там же выступили Кеннеди и Иллингворт, которые производили исследования эфирного ветра маленьким интерферометром, закупоренным в железный герметичный ящик, наполненным гелием для выравнивания температуры. Они не получили ничего, точнее, что-то было в пределах погрешности, но это бросило тень сомнения на результат Миллера. О том, что эксперимент был поставлен изначально неграмотно, речь не шла. А ведь производить измерения эфирного ветра в закупоренном металлическом ящике это все равно, что измерять ветер в закрытой комнате и утверждать на этом основании, что ветра на улице нет. При всей абсурдности такого утверждения это так и было.

Параллельно с этим Пиккар и Стаэли подняли такой же интерферометр над Брюсселем на воздушном шаре на высоту в 2500 м. Они сделали с помощью пропеллеров семь оборотов, тоже получили что-то в пределах погрешности. Пиккар даже сострил, что если эфирный ветер где-то есть, то не над Брюсселем. Всем стало ясно, что Миллер ошибся, тем более, что уже признанная теория относительности отрицала само существование эфира.

Но в 1929 году в этом вопросе вновь объявился Майкельсон. Со своими помощниками Писом и Пирсоном он построил на той же горе Маунт Вилсон фундаментальный дом, привез туда модернизированный интерферометр, который уже не требовал беготни вокруг него и получил положительный результат, о чем есть его статья в журнале JOSA № 3 1929 г. Но у него скорость эфирного ветра составила не 8-10 км/с, а 6 км/с, что тоже было непонятно, и что сегодня имеет простое объяснение: стены дома притормозили эфирный поток, потому что дом-то был фундаментальный, а эфир, хоть и всепроникающ, но не настолько, чтобы свободно проходить любые препятствия.

Дальше наступил перерыв до 1952 года, когда за дело взялся изобретатель мазеров лауреат Нобелевской премии Чарльз Таунс. Со своим помощником Седархольмом он установил на поворотном диске два мазера, частоты которых вычитались, и образовывалась частота биения в 25 кГц. Считалось, что при повороте диска с мазерами благодаря доплеровсому эффекты эта частота биения будет меняться. Но с точностью до 10^–12 эта частота не менялась, из чего был сделан однозначный вывод об отсутствии эфирного ветра, а значит, и самого эфира. Этот эксперимент был проведен в Колумбийском университете в Нью-Йорке и описан в нашей Большой советской энциклопедии в статье «Майкельсона опыт».

Когда я написал письмо в редакцию энциклопедии о том, что как же вы, уважаемые, публикуете заведомо неграмотную статью, в которой написано, что доплеровский эффект ищется у взаимно неподвижных источника и приемника, где он отсутствует как таковой, что бы там ни дуло. Я получил ответ, все считают, что так. А вы что, самый умный, да?! Нехорошо! Вот так-то!

С тех пор считается, что никакого эфирного ветра нет, результаты Миллера не признаны мировой научной общественностью по сей день, и никому в голову не пришло, что все те эксперименты, в которых не получен положительный эффект были выполнены элементарно неграмотно.

Мы знаем, что фотоны, которые тоже есть эфирные образования, отражаются от металлического зеркала. Отражаются. Там есть слой Ферми, состоящий из электронов, и он отражает фотоны. Поэтому любой организованный поток эфира должен отражаться от металлической поверхности. То же и эфирный ветер в опытах с металлическим ящиком. Это относится и к опытам Кеннеди и Иллингворта, и к опытам Пиккара и Стаэля. И то, что они заполнили ящик гелием, а гелий течет в любую щель, говорит о том, что они запечатали свои интерферометры добросовестно, полностью подготовив тем самым отрицательный результат.

И вот этого всего оказалось достаточным для наших умных физиков, чтобы ошельмовать результаты Миллера, который единственный (!) проделал громадную и грамотно поставленную работу и получил блестящий результат.

Ну, можно вспомнить еще про эффект Саньяка, когда при повороте платформы лучи света, пропущенные по периферии в разных направлениях, дают биения и на этом сегодня построены все бесплатформенные инерциальные системы, эксперимент Майкельсона-Геля в частичном вакууме, использующий вращение Земли, все они дали положительный результат. Но к эфирному ветру прямого отношения это не имеет, хотя и подтверждает наличие эфира в природе.

В Харькове есть НИИ радиофизики и электроники Национальной Академии наук Украины, в котором проводились исследования влияния метеоусловий на радиолокационный сигнал 8-миллиметрового диапазона. Исследования были поручены научному сотруднику Ю.М.Галаеву.


Юрий Михайлович Галаев

научный сотрудник Харьковского

НИИ радиофизики и электроники
Юрий Михайлович придумал такую методику, когда луч от передатчика расщепляется на два луча. Один луч идет напрямую от передатчика в пункте «А» (на схеме 1) в приемник в пункте «В», (на схеме 2) отстоящий от передатчика на 13 километров, а второй луч идет ниже, отражается от холма земли (на схеме 3) и идет к тому же приемнику. Измеряется разность фаз этих лучей.

В процессе исследований неожиданно было обнаружено, что независимо от метеоусловий наблюдается суточная и годовая периодическая составляющая изменения скорости радиолокационного излучения. Как раз к этому времени вышла моя книга «Эфирный ветер» – сборник переводов статей по эфирному ветру, включающий и статьи Миллера. И оказалось, что с данными Миллера у них полная корреляция.

По моему совету они создали второй канал, встречный и получали в сумме показаний влияние метеоусловий, а в разности –


Схема Галаева измерений градиента эфирного ветра



Измерительный пункт "А", г. Харьков



Измерительный пункт "В", с. Русские Тишки
эфирный ветер. За 1998 год они набрали громадную статистику, не меньше, чем Миллер теперь регулярно измеряют величину эфирного ветра уже еще одним способом, использующим вязкость эфира.

В книге Г.Шлихтинга «Теория пограничного слоя» рассмотрено, как шар обдувается потоком газа.

Если газ не вязкий, то пограничного слоя нет. Но если газ вязкий, то появляется пограничный слой, в котором скорость потока относительно шара снижается по мере уменьшения расстояния от поверхности шара, что и оказалось с эфирным ветром. На поверхности относительная скорость должна быть равна нулю, но при условии, что газ не проникает в шар. А если проникает, то затухание произойдет глубже. А эфир проникает в Землю. Он в нее входит со второй космической скоростью, это мы будем разбирать позже.


а) б)
Обтекание шара газовым потоком: а – направление потоков; б – эпюра изменения относительной скорости потока с увеличением расстояния от поверхности шара
Вязкость эфира такова, что на Луне, где атмосферы нет, его толщина будет составлять буквально микроны. Но у нас есть атмосфера, и тут положение кардинально меняется. Этот слой составляет десятки километров. Полное решение этой задачи исключительно сложно, может быть, кто-то когда-то эту задачу и решит. Но в качественном плане положение понятно. Потому ребята это дело учли и измеряют градиент скорости. Разницу по высоте они оценивают всего в 8 метров. Фактически это эксперимент первого порядка. Они оценили скорость на высоте Харькова в 1414 м/с. Ну, конечно, последние 14 метров это есть некоторая натяжка, но порядок величины правильный, 1400 м/с верить можно. Напоминаю, что статистика у них громадная.


Зависимость скорости эфирного ветра от высоты над земной поверхностью
И направление эфирных потоков у них совпадает с миллеровским, отличие в несколько градусов, что они относят за счет того, что Миллер проводил измерения, находясь в системе калифорнийских хребтов, искажающих первоначальное направление эфирных потоков, а у них все открыто.

Мы можем констатировать, что 75 лет спустя после Миллера впервые в мире наши товарищи выполнили измерения эфирного ветра с такой тщательностью.

Через Институт проблем механики лауреат Нобелевской премии Алоис прислал мне свою книгу, весьма толстую, где он описал свои работы по измерениям эфирного ветра, но там как-то его работы резонанса тоже не получили.

Мною придуман еще один метод измерения скорости эфирного ветра, весьма простой и первого порядка.

Обычный лазер реагирует на эфирный поток как консольно закрепленная балка. Если он обдувается эфирным ветром, то под его нагрузкой лазерный луч изгибается на вполне заметную величину, составляющую при длине луча в несколько метров значение сотых и даже десятых миллиметра, что легко измерить, направив луч на два фотодиода, включенных в мостовую схему.



Схема измерения скорости эфирного ветра с помощью лазерного луча: 1 – лазер; 2 – детектор; 3 – фотосопротивления; 4 – матовое стекло; 5 – непрозрачная перегородка; 6 – усилитель сигнала вертикального отклонения луча; 7 – усилитель сигнала горизонтального отклонения луча.
Отклонение конца луча лазера пропорционально плотности эфирного потока, квадрату скорости потока и квадрату длины лазерного луча.

Отклонение пятна лазерного луча от его невозмущенного положения фиксируется двумя парами фотодиодов или фотосопротивлений, включенных соответственно в две мостовые электронные схемы. Одна пара фотодиодов (фотосопротивлений) расположена горизонтально и фиксирует отклонение луча в горизонтальной плоскости, вторая пара расположена вертикально и фиксирует отклонение луча в вертикальной плоскости.

Все это опробовано, но статистики мы не набрали, для этого у нас нет условий. Но эффект есть, и теперь дело за тем, чтобы кто-то этим занялся на планомерной основе.

Мы проверили, есть ли отклонения луча при изменении питающего напряжения, не оказалось, от магнитного поля не нашли, от температуры тоже, потому что все проводилось при стабильной температуре. Не влияют и вибрации, потому что, во-первых, их у нас нет, а во-вторых, все собрано на массивной оптической каменной скамье, покоящейся на мягких подушках. Запись производили на стандартный промышленный самописец.

Обратите внимание, что помимо плавных отклонений лазерного луча есть еще выбросы. Мы их проанализировали. Выяснилось, что если структуру фотона, а мы понимаем фотон как аналог дорожки Кармана, пересечь прямой линией, то мы, как раз, и получим такие колебания. Поэтому нам представляется, что Земля обстреливается вот такими фотонообразными структурами. Амплитуда таких колебаний изменяется в пределах 2-3, но период составляет от долей минуты до единиц часов. Число таких колебаний в одном цуге может составлять 5-6, может несколько десятков. Потом все кончается.

Но я вспомнил, что у Миллера такие выбросы тоже есть и они превышают значение скорости эфирного ветра. Миллер отнес эти выбросы к ошибкам оператора, но это совсем не обязательно.

У нас создалось впечатление, что нас обстреливает Солнышко, потому что, вроде, больше некому.

Мне как-то рассказали товарищи из одного космического института, что у них на спутниках бывают ситуации, когда их ни с того, ни с сего начинает трясти, как будто они едут по булыжникам. Потом все кончается. Но бывает. Это в космосе-то, где вообще никаких булыжников нет. Причины непонятны. Так вот, не эти ли выбросы являются причиной такой болтанки?

Мало того, многие приборы на Земле и на самолетах иногда начинают барахлить без всяких видимых причин. Ну, и так далее.

Учет эфирного ветра позволяет объяснить многие особенности строения Земли – ее форму геоида, наличие океана на севере и ледового материка на юге и многое другое.

А поглощение эфира Землей уже создало и будет создавать новое вещество, которое заставляет Землю расширяться и на ней появляются рифтовые хребты, острова, хребты, отдельно стоящие горы, в том числе гористые острова и многое другое.

Работы по эфирному ветру важны еще и потому, что из них однозначно вытекает необходимость признания существования в природе эфира, а из этого вытекает столько, что ого-го!

Я бы рекомендовал всем этим заняться, конечно, в первую очередь, институтам Академии Наук. Но можно и другим организациям, Роскосмосу, например. А в качестве основы было бы правильно использовать лазерный метод. Он дешев, прост, эффективен, легко поддается регистрации и сопряжению с телеметрией, так что технических проблем здесь никаких особых нет. Но, к сожалению, они тоже будут оглядываться на ту же Академию Наук, и тогда не будет ничего. Поэтому дело за энтузиастами.

Первые макеты уже созданы, никаких секретов из этого мы не делаем, и пора налаживать массовые измерения эфирного ветра по всей стране, на разных широтах и разных высотах.

На этом пока все, задавайте вопросы.

И что тогда?

Как сегодня предсказывают магнитные бури? Смотрят на Солнце, видят появление пятен, и с учетом запаздывания предсказывают наземные дела. По факту наблюдения. А наблюдения за эфирным ветром позволят дополнительно к этому разобраться со структурой поступающих возмущений, конечно тогда, когда они прибудут на Землю. Это никак не умаляет существующей сегодня методологии, но может оказаться полезным к ней дополнением.

Напоминаю, что недавно обсуждался вопрос, надо ли продолжать искать гравитацонные волны? Занимался этими волнами в СССР в течение почти 20 лет Владимир Борисович Брагинский, он на этом сделал докторскую диссертацию, теперь член-кор-респондент АН СССР, такой импозантный мужчина в золотых очках. Это обсуждалось в Институте физики Земли имени О.Ю.Шмидта, я на этом заседании присутствовал, потому что докладчик, не буду называть его фамилию, использовал в детекторах емкостные датчики, а я тогда был чуть не единственным специалистом по ним.

Докладчик сказал следующее.

На трех детекторах, расположенных там-то и там-то, мы фиксируем возмущения от этих волн. Если окажется число совпадений более 25 в месяц, такие волны есть, но если менее 3 в месяц, то, увы! гравитационных волн нет.

Тут я быстренько сложил 3 + 25 = 28, разделил пополам плюс минус единица…

– Но мы получили, – продолжил докладчик, – число совпадений от 13 до 15. Поэтому работы нужно продолжить.

И все согласились и проголосовали за продолжение работ. Но несколько лет спустя, выяснилось, что гравитационных волн нет. Однако сколько лет эти бедные волны кормили всю эту публику. А теперь вот нейтрино. И так без конца!
Вопрос. Как вы думаете, не имеет ли смысл померить эфирный ветер на стационарном спутнике Земли?

Ответ. Полезно было бы измерить скорость эфирного ветра в самых разных точках Земли, на спутниках, горах, морях, в подвалах, ну и на стационарных спутниках. Зачем? Нужно найти закономерности, корреляции с разными земными событиями, т.е. нужно накопить фактический материал, а тогда уже можно будет думать о том, как его использовать. На спутниках придется учитывать скорость движения самого спутника, на стационарном спутнике она составит где-то 3-4 км/с, ее учесть несложно. На низколетящих спутниках она больше, но ее учесть тоже не трудно. Желательно, чтобы пунктов измерения стало много, чтобы они были разбросано по всей Земле, в том числе и в Южном полушарии в Антарктиде, где эфирного ветра не должно быть, потому что по законам газовой механики он должен оторваться от Земли. Но зато там должен наблюдаться присоединенный вихрь. Все это есть работа, и не малая.

Для спутников прибор может быть простым: надо выкинуть штангу наружу, а на ней зеркальце, а все остальное внутри. Но это же надо делать, бегать за разрешениями, проводить испытания и так далее. Это работа. Но ее надо делать.

Сегодня возникла возможность проводить такие исследования, и для этого есть все. Раньше такой возможности не было, а теперь есть. Но кто и когда будет использовать эту возможность, я не знаю.
Вопрос. А нельзя ли все же не идти на конфронтацию с теорией относительности Эйнштейна, а как-то обобщить и увязать ее с эфиродинамикой?

Ответ. Нельзя. Негативную роль теории относительности Эйнштейна трудно переоценить. Эта «теория» ввела и продолжает нас вводить в мир математических абстракций, не имеющий ничего общего с реальной природой. Она подменяет задачу изучения природы задачей вольного фантазирования. Вместо выяснения внутренних структур материи и внутренних механизмов явлений она предлагает все их свести к пространственно-временным искажениям, тем самым уводя от реальных исследований природы. Все ее так называемые экспериментальные подтверждения на самом деле элементарно объясняются обычной физикой или в них имеют место прямые подтасовки фактов, и пример с эфирным ветром далеко не единственный.

Эйнштейн признал существование эфира, но сказал, что в эфире нет частей, прослеживаемых во времени. Во-первых, части это в пространстве, а не во времени, а во-вторых, что это за материальная среда, в которой нет частей и нет процесоов? Ну, и так далее

Мне говорят, а нельзя ли вместо слова «эфир» использовать слова «физический вакуум», а то ведь вас могут и не признать? Отвечаю. Мне вовсе не нужно признание этих так называемых «серьезных ученых», хотя бы по той причине, что они вообще не ученые, несмотря на все их регалии и фанаберию. А, кроме того, эфир это конкретная материальная среда, а «физический вакуум» – очередная абстракция, у которой свойства взялись неизвестно откуда.

Говорят, но ведь Эйнштейн – великий ученый, а вы с ним спорите. Отвечаю. Меня совсем не интересует, кто был великий, а кто нет. Наша задача смотреть не назад, в прошлое, а развивать будущее. Великий, так великий, это не мое дело. Я предупреждаю всех, кто считает, что занимается наукой. Поезд уже идет, эфиродинамика уже имеет сотни и тысячи последователей и не только в России. На этот поезд можно садиться, а можно оставаться на платформе, а потом рассказывать о былых заслугах. Эфиродинамика всю эту шушеру сметет без пощады, и это вовсе не я, это развитие науки и ход истории, я просто раньше других увидел это.